Без выбора. Влад Кистяева Марина

глава 7

…снова машины…

…снова крики…

…стоны матери…

…кровь…

Маша закричала и…вынырнула из сна. Кошмар, не беспокоивший её более трех лет, вернулся. И ладно бы вернулся он один.

Маша не успела ещё окончательно проснуться, как дверь в комнату распахнулась, с шумом ударившись о стену, и в проеме показалась фактурная фигура в черном. Девушка действовала на голых инстинктах.

Соскочила с кровати, выхватила нож из-под подушки и выставила его вперед.

Она не видела лица…не видела, кто вошёл…

Ей было всё равно.

Адреналин скакнул в крови, застлав глаза. Она готовилась защищаться.

— Тихо…Тихо, Маша… Ты что, девочка…

Знакомый голос прорезался сквозь пелену сомнений и суеверных страхов, медленно возвращая к реальности, пронизывая отголоски ночных кошмаров дневным светом.

Маша часто-часто задышала, крепче держа рукоятку.

Мужчина… Влад Багровский. В её спальне.

Нееее, нож она выпускать не будет.

— Маша.

Его уравновешенный тон никак не воспринимался девушкой, как успокаивающий. Да и сама крупная мужская фигура, ох, как нервировала.

Где-то на задворках сознания задребезжал предупреждающий колокольчик, что она перегибает палку. Что пора выдохнуть и опустить нож.

Но рука не опускалась.

Маша сглотнула и сделала шаг назад, уперевшись ногами в кровать.

— Дай мне нож.

— Нет.

— Дай. Он тебе не нужен…

— Не подходи, Влад.

— Маша, тебе приснился кошмар. Опусти нож. И, кстати, нехорошо девочкам спать с ножом. Где его хранишь? Под подушкой?

— Тебе какая разница…И вообще, отвали от меня!

Маша даже не поняла, что произошло. Она всегда считала, что у неё хорошая реакция даже спросонья. Да и обороняться она умела. Багровский двигался молниеносно. Как стихия, противостоять которой нереально.

Маша даже толком не поняла, что произошло. Боль в руке, где нож, и она уже летит к стене, и вот её полностью блокируют к этой самой стене, фактически обездвиживая крупным натренированным телом.

— Я тебе сейчас так отвалю, мало не покажется, — прорычал ей в лицо, обдав горячим дыханием. Руку с ножом он отвел в бок, сильнее сжав кисть. — И кидай нож, доиграешься, Особенная, порежешь пальчик.

— Тебе? — она окончательно проснулась и дерзила по инерции.

— Особенная…

От угрожающих ноток в голосе Багровского, Машу охватила непонятная дрожь.

Его тело сильнее вдавило её в стену. Маша охнула. Близость мужчины дезориентировала. На ней шорты и майка, она почти голая.

Маша прикрыла глаза и разжала пальцы. С Багровским, по крайней мере сейчас, ей не справиться. Черт, какой же он ловкий и сильный! Как быстро скрутил её! А она… Вся её хваленая подготовка коту под хвост. Хорошо, что хотя бы нож успела вытащить.

Нож с глухим звуком упал на пол, и Влад ловким движением ноги отшвырнул его к противоположной стене.

— С кухни стащила?

— Да.

— Зачем?

— Я в квартире с мужиками незнакомыми, и ты спрашиваешь, зачем, — устало заметила, мечтая, чтобы он отпустил её.

— Почему кричала? Кошмар приснился?

— Да.

— Какой?

— Влад, пусти меня. Ты меня обезоружил, пришел, я так понимаю, на мой крик. Всё, я проснулась, пусти.

Она не смотрела ему в лицо. Не могла.

Не хотела видеть горящие гневом глаза. Замечать, как желваки ходят на скулах. Как упрямо поджимает губы.

Ей хватало и его запаха. Маша всегда была равнодушна к мужскому парфюму, а тут её пробивало. Или дело не в парфюме?

— У тебя пять минут. Умыться и собраться.

Влад отпустил её, и она, наконец, смогла спокойно вздохнуть. Но от стены не отошла. Как, собственно, и он. Сделал шаг назад, по итогу всё равно ограничивая её пространство.

— Для чего?

— Прокатимся.

— Куда?

— Время пошло, — грубовато бросил он тоном, не терпящим возражений. Потом отошел, нагнулся и поднял нож. — А это я прихвачу с собой. Тебе он больше не понадобится. Жду на кухне.

Как только за Владом закрылась дверь, Маша сползла по стене. Что это было? Она зажала рот рукой. Сколько себя помнила, но такого фееричного просыпания ещё не доводилось испытывать.

Значит, Влад вернулся. Вроде бы и хорошо. Может, теперь её не будут караулить круглосуточно.

А вот что он делал у неё с утра пораньше? Пусть квартира принадлежит ему, это не дает право врываться в её личное пространство. И вообще! Багровский же не собирается вводить традицию завтракать с ней? Она — против.

Время, отпущенное ей, шло. Маша не собиралась опаздывать. Умылась, причесалась, джинсы и свежая футболка. Ей катастрофически не хватало гардероба, она вчера потратилась немного, купила самое необходимое. Теперь денег на карте почти нет. И где их взять — вопрос. Мама отдала свою карту.

— Тут около двухсот тысяч.

— Мам, откуда?

— От верблюда, дочь.

Иногда мама Машу выбешивала.

Деньги матери она трогать не собиралась. Ни под каким предлогом. Есть большая вероятность, что понадобятся лекарства. Обойдется без одежды. А кормить — её бесплатно кормят. Холодильник весь забит. Причем такими продуктами, которые Маша даже ни разу не пробовала.

Волосы она помыла накануне, поэтому собрала их в привычные две «шишки» на голове. Посмотрела на себя в зеркало. И чего мужикам от неё надо, а? Симпатичная, но до красотки, от которой теряют голову, ох, как далеко. Больше на переростка — подростка смахивает, чем на знойную барышню.

Влад её ждал не в кухне, как говорил ранее, а в гостиной. Маше сразу же бросилось в глаза его хмурое выражение. Если она его так раздражает, какого приперся? Какого вообще её держит на коротком поводке и псов своих приставил?

— Готова?

— Да.

Даже кофе не предложил.

Но Маша не будет жаловаться. Ни за что. Только не ему.

— Поехали тогда.

— Я сейчас воды попью, подожди.

Она прошла на кухню. И тут чувствовался запах Багровского… Да что ж такое! Маша налила себе двухсотграммовый стакан дистиллированной воды, с жадностью осушив его.

Ничего не говоря, они с Владом спустились на лифте вниз. Маша мысленно порадовалась, что ехали они не одни. С ними присутствовала молодящаяся женщина лет пятидесяти пяти. Она активно стреляла глазками в сторону Влада, чем невольно вызвала улыбку у Маши. Так и хотелось сказать, что Влад пользуется популярностью среди дам. По понятным причинам промолчала.

Сердце Маши неприятно заныло, когда она увидела большой внедорожник Влада с эмблемой «Мерседеса». На фоне ночного кошмара реакция Маши обострилась, и вся её сущность закричала, что она против поездки на подобной машине. Девушка одернула сама себя. Что за глупости.

Но дышать стало тяжелее. Ещё панической атаки для полного счастья не хватало.

Маша постаралась взять себя в руки. Всё будет хорошо.

— Ты побледнела. Что-то не так?

— Всё не так, Влад.

Мужчина поджал губы, открыл дверь и помог её сесть. Сам же обогнул машину и занял место водителя. Ему не нравилось её поведение, её ответы. Он выказывал своё недовольство открыто. Так она и не навязывала своё общество!

Они тронулись, и Маша, не удержавшись, снова посмотрела на Влада. А это она зря. Потому что её взгляд сразу приклеился к рукам Багровского, что спокойно лежали на руле.

Её личный фетиш. Её тайная страсть.

Впервые Маша поняла, что ей нравятся мужские руки, когда пришла в тир. Она хорошо помнила себя. Испуганный подросток-переросток, готовый драться со всем миром. Она очень стеснялась и себя и других людей.

К ней подошёл тренер. Оглядел с головы до ног и мягко улыбнулся.

— Пошли.

Она и пошла.

Именно тогда её заворожил вид пальцев, сжимающих оружие. Что-то в этом было непостижимое, неподвластное анализу. Да Маша и не планировала разбираться. Ей просто понравилось наблюдать. Видеть, как напрягаются вены, как замирают пальцы. Как оружие подчиняется их властным движением.

Потом, чуть повзрослев, Маша не избавилась от своей страсти. Ни к занятиям в тире, ни к рукам.

У Багровского были едва ли не одни из самых красивых рук, что Маше доводилось видеть. С длинными пальцами, уверенно сжимающими руль. С четко проступающими венами. Такие кисти кто-то называл «подсушенными», проводя аналог со спортсменами, что проводят «сушки» перед соревнованиями.

Ей понравился вид его рук, уверенно сжимающих руль.

Маша отвернулась к окну. Молодец, что тут скажешь. Сначала ты реагируешь на его запах, теперь на руки залипаешь. Что дальше?

Повторно спрашивать куда они едут, не имеет смысла. Они проехали минут тридцать, когда Влад остановился у небольшого ресторана.

— Посиди.

Маша кивнула. Убегать она точно не планировала. Влад вышел из машины и сразу её заблокировал, чем вызвал у девушки улыбку. Мнительный. Или предусмотрительный?

Время замедлило ход, и Маша откинулась на кожаное сиденье. Удобное, идеально для спины. Такие ставят только в очень дорогих машинах. Маша прикрыла глаза. Ей нравилась тишина. Она любила одиночество. Чтобы посидеть вечером во дворе дома, посмотреть на закат. Маша мечтала, что однажды у неё будет свой дом с деревянной верандой, и когда все домашние — мужа она представляла плохо, а вот дочку с сынишкой отлично! — лягут спать, она сварит себе кофе, добавит сливки, потому что на ночь крепкий кофе вреден, выйдет на веранду, сядет в кресло-качалку и будет наслаждаться уходящим днем. А на сердце будет спокойно…

Мечты, из которых её выдернул звук снятой блокировки. Маша распахнула глаза и увидела, как в салон возвращается Влад с небольшим пакетом и двумя стаканами кофе.

— Держи, — он захлопнул дверцу и протянул ей один стакан. Маша на рефлексе приняла его.

— Что это? — задала она самый глупый вопрос, который можно представить в данной ситуации.

— Кофе. И завтрак. Ешь.

Влад положил Маше на колени бумажный пакет, и сразу по салону поплыл ароматный запах свежей выпечки. Рот Маши невольно наполнился слюной, и она громко сглотнула.

— Проголодалась, — конечно же, Багровский не мог оставить без внимания её слабость и довольно усмехнулся, растягивая звуки. Ей показалось или он доволен. Чем?

Маша, чтобы сгладить неловкость, сделала глоток крепкого кофе. Вкус оказался божественным. Очень вкусным.

— А в пакете что?

Голод не тетка, так говорят?

— Посмотри. Круассаны и пончики. Ешь давай. Тебе будут нужны силы.

— Для чего, Багровский? Что ты затеял?

— Для начала покормить тебя и самому выпить кофе.

Маша пожала плечами и раскрыла пакет. А там настоящие хрустящие круассаны, невыносимо вкусные даже на вид. Строить из себя гневную голодную особу не хотелось, хотелось как раз съесть всё то, что в пакете.

— Ты будешь?

— Нет.

Отсутствием аппетита Маша никогда не страдала и с удовольствием накинулась на предоставленные лакомства. Оценила она и воздушные пончики с ванильно-шоколадной посыпкой.

Когда пакет фактически опустел, а кофе закончилось, Маша повернула голову, чтобы поблагодарить Багровского за чудесный завтрак, но осеклась, натолкнувшись на его тяжелый взгляд. Влад смотрела на неё слишком пристально. Слишком…плотоядно. Другого слова у Маши не было.

Замкнутое пространство машины усиливало эффект, Маша мгновенно насторожилась, по спине побежали мурашки, колени невольно соединились. От взгляда Влада внутри что-то переворачивалось, мышцы живота скручивало от непонятных тревожных ощущений, предчувствия надвигающейся волны.

Маша замерла, ожидая дальнейших действий от него.

И они последовали.

Влад медленно поднял руку и потянулся к ней.

— Не смей.

Он снова усмехнулся, а потом дотронулся до уголка её губ.

— Клубничный джем, — он перевернул палец и показал остатки начинки.

А Машу пробрало до основания. И она поспешно отвела взгляд.

Она неправильно реагирует на Багровского. С первого взгляда, тогда, когда он только вошёл в ту чертову комнату, куда её привели после пальбы. Она ещё тогда почувствовала исходящую от него опасную ауру. Подавляющую, будоражащую.

Опасную для неё.

Влад с ней играется.

Дразнит особенной… Для чего?

Влад снова завел машину, и Маша немного расслабилась. Даже временная передышка ей не помешает.

— Как Вера?

— Доводит до истерики медсестер.

— Чем же?

— Нарушает режим.

— Требуя пива?

— Что-то в этом роде.

— Ей нельзя пить.

— Я знаю.

— Никому нельзя, — жестко бросил Влад, выворачивая на трассу, что уводила из города.

Маша не удержалась и снова с интересом посмотрела на мужчину.

— Ты хочешь сказать, что не пьешь?

— Нет, — он смотрел прямо на дорогу. — И ты не будешь.

Брови Маши медленно поползли кверху. Она могла бы сказать, что и не злоупотребляет алкоголем, вернее, вообще его на дух не переносит, приказной же тон Багровского задел её.

— Уже решаешь за меня? — негромко уточнила она, медленно закипая.

— Да. И дальше буду решать при необходимости.

— Багровский, много на себя берешь и…

— Помолчи, Минни.

— Минни?

Маша растерялась. Умел он её дезориентировать.

— Минни Маус. Ты с этими «шишками» на голове напоминаешь мне подружку Микки Мауса.

Маша открыла рот, чтобы дать достойный ответ, поняла, что его нет, и закрыла, снова отвернувшись к окну.

Они ехали минут десять. Въехали в некую закрытую зону, где их встретил блокпост с вооруженными людьми. Влад опустил окно и о чем-то негромко переговорил с охранниками. Им открыли, и они проехали дальше.

Маша частично оказалась права, они приехали или на полигон, или на какую-то военную базу.

— Влад?

— Не выдумывай ничего лишнего, Маш. Это официально зарегистрированный частный полигон.

Частный?

— Твой?

Влад открыл дверь, спрыгнул на землю. Маша перевела дыхание. У неё не было ни единой мысли, для чего он привез её сюда.

Она с шумно колотящимся сердцем наблюдала, как Влад снова обходит машину и открывает ей дверь. Протягивает руку. Маше снова пришлось её принять. От греха подальше. Оказавшись на земле, она огляделась. Несколько мужчин в черном патрулировали территорию. Виднелся загон для собак.

— Так для чего мы сюда приехали, Влад? Ответь мне, пожалуйста. Я с места не сдвинусь, пока не услышу ответ.

Она приняла неверное решение — ставить условия, когда Влад находится в опасной близости от неё. И её рука по-прежнему удерживается его.

— Я же сказал, Особенная, не выдумывай лишнего. Тебе надо расслабиться. Постреляешь немного в тире или на стрельбище. Выпустишь пар.

глава 8

Влад и сам соскучился по стрельбе в тире. Закружился последние недели, не тренировался.

Он старался выбираться, не запускать себя и приобретенные навыки. Никогда нельзя забывать, где ты живешь и с кем общаешься.

Влад любил стрелять. У него в доме тоже имелся тир, но он предпочитал приезжать на полигон. Дополнительно пообщаться с парнями никогда не помешает. Мозги проветрить. Стрельба его успокаивала.

Его как-то раз спросили, почему в его команде нет девушек. Он отшутился, подтвердив теорию о собственном шовинизме. На деле всё очень просто — красивая девушка с оружием возбуждала его вдвойне.

Привезти Машу на полигон оказалось крайне увлекательной идеей.

Она обрадовалась, когда поняла смысл его затеи. Посмотрела на него расширившимися глазюками, в которых застыло недоверие.

— Пострелять? Ты серьезно?

Она ему не то, что не верила — не доверяла. Её недоверие шло на интуитивном уровне, она не желала его пускать ближе.

И это подбешивало Багровского.

Спать с ножом под подушкой в его квартире! О чем и чем, мать вашу, она думала? И думала ли вообще.

Влад едва не сорвался. Там, в спальне. Тормознул себя в последний момент.

Ещё ни разу девушка не встречала его в спальне ножом. Влад понимал, что Маша схватилась за оружие под воздействием сна, кошмара, и она по-прежнему под его влиянием. Куда там! На лицо Влада точно забрало опустилось. Спасла ситуацию его хваленая дисциплина, он вовремя вспомнил, кто он и кто эта блондинка с чарующими глазками. Если Маша и дальше продолжит накручивать себя и бросаться на людей, добром дело не кончится. В первую очередь — для неё.

Это первое.

Второе, уже выезжая со стоянки, Влад не смог удержаться от самоиронии. Он вез Особенную в закрытую для женщин зону. Всё для чего? Только ли для того, чтобы Маша выпустила пар? Он настолько вдруг стал сопереживать девочке, что попрал собственные принципы? Или ему захотелось пощекотать себе нервы?