Дочь Генерала. Книга 1 Кистяева Марина

Она поспешно отвела взгляд.

И сразу же услышала всплеск воды.

Григорий нырнул в бассейн.

С искушением справиться было сложно, и Даша снова посмотрела в сторону, откуда доносился шум.

Мужчина плыл, разрезая прозрачную водную гладь широкими взмахами. Даша как зачарованная смотрела на его темноволосую макушку, на плечи.

Красивый…

Сглотнув, она поджала пальчики на ногах.

Ей надо уйти. Например, пройти к столу. Но её никто не приглашал.

Стоять истуканом?

Пока Даша думала, куда себя деть, Григорий преодолел разделяющее их расстояние, уперся руками в бортик бассейна и начал подтягиваться, выныривая.

Был некий странный момент, за который Даша вначале зацепилась взглядом, а потом забыла. Ей показалось, что прежде чем вылезть из бассейна, хозяин дома замер, глядя куда-то на пол. Что там интересного? С неё вроде бы вода не капала, да и не стояла она ни на чем. Может, не доволен, что она в его халате? Тогда бы он вообще не давал ей одежду.

Григорий вырос перед ней, и все мысли испарились.

– С легким паром, – немного грубовато бросил мужчина.

Его тон мгновенно заставил Дашу напрячься.

Она всё же помешала ему… Не стоило приходить сюда.

Внезапная, совершенно не поддающаяся никакой логике обида полоснула девушку. От осознания того, что и здесь она лишняя, зажгло в груди. Видимо, у каждого человека наступает момент, когда лимит терпения, того, что ему отмерено, заканчивается.

Так и у Даши. Её и без наездов Григория эмоционально качало. Он, кстати, этому активно способствовал. То едва ли не открыто говорил, что разложит, то утверждал, что ей ничего не угрожает.

Надоело.

Она хотела…

Что?

Уехать? Только куда и на чем.

Всё смешалось в кучу, и Даша быстро-быстро заморгала, прогоняя непрошеные слезы. Она давно поняла, что плакать при других – только себе вредить. Никто не пожалеет. Не утешат. Воспримут как слабость и в следующий раз при удобном случае обязательно воспользуются.

Она не успела чуть-чуть. Хотела кивнуть, сразу же развернуться и уйти. Ей тут не рады.

Она ошиблась.

Её перехватили, удержав за локоть.

– Даша, ты чего?.. Эй? А ну-ка, посмотри на меня!

Она не успела сориентироваться, как её заново развернули. Более того, крепко сжали подбородок, приподнимая его и заглядывая в глаза.

– Ты плачешь?..

Она не заметила его севшего голоса.

Не увидела и тревоги в глазах.

Слишком была сосредоточена на собственной обиде.

– Тебе плохо? Ну-ка, пошли!

Как же ей хотелось, чтобы в этот момент к ней вернулся голос! Она даже открыла рот, чтобы сказать, куда именно может пойти хозяин дома.

Из её горла вырвался лишь хриплый корежащий свист. Он заставил Григория остановиться и снова посмотреть на неё.

– Горло, Даш, болит? Может, не стоило ходить в сауну? Черт, и ты снова босиком!

Не успела Даша предугадать дальнейший ход событий, как оказалась поднятой на руки.

Здесь же кругом вода! Поскользнётся, и они оба растянутся по полу.

Стоило только об этом подумать, как пришла уверенность, что такого никогда ни при каких обстоятельствах не случится. Несмотря на предвзятое отношение к Григорию, в нем чувствовалось мужское начало. Очень сильное. Яростное. Наверное, с таким мужчиной девушка, как за каменной стеной.

Интересно, он женат?

На его пальцах она не замечала колец. Ни на одном. Следа от ободка тоже не было.

Внешне он больше подходил к женатому мужчине.

В груди снова кольнуло. Мыль, что у него есть жена, ей категорически не понравилась. Казалось бы, с чего…

Он усадил её в плетеное кресло, сам же быстро налил воды.

– Выпей.

Даша покачала головой и посмотрела на стол.

Квас. Боже, спасибо тебе!

Она указала пальчиком на бутыль с хлебным напитком.

– Налить кваса?

Кивок.

– Черт, Снегурка, ты когда заговоришь? Я рехнусь скоро с тобой!

Почему-то от этих его слов становилось тепло. Такие эмоциональные.

Даша в замешательстве прикусила нижнюю губу, наблюдая за порывистыми движениями Григория.

Он близко… Очень… С его тела стекает вода, иногда она капает и на Дашу. Плюс пока он её нес, халат прилично промок, и находиться в нем становилось дискомфортно. Даша не забыла про трусики. Единственная хлипкая защита от большого разгоряченного мужчины.

– Держи.

Григорий, хмурясь, протянул ей стеклянную кружку, наполненную квасом. Даша с благодарностью взяла её и с жадностью начала пить. Какой же вкусный напиток! То, что надо.

Она выпила половину, поставила кружку на столик, на котором находились легкие закуски. Задрала голову, иначе в лицо Григорию не посмотреть и немного удивленно замерла.

Григорий стоял рядом с креслом и в непосредственной близости от девушки. Их разделяло около двух метров. Сделай он шаг, протяни вперед руку и дотронется до неё.

Что-то изменилось. За те полминуты,что она пила квас. Даша это четко уловила. Когда Григорий усаживал её в кресло, он был напряжен.

Но не так…

Сейчас же даже воздух вокруг них наэлектризовался. Стал более густым. Даша слышала подобное литературное выражение, но никогда с ним не сталкивалась в жизни. Были неприятные моменты, когда приходилось отстаивать свою точку зрения, даже тогда восприятие было иное.

Григория завис на ней. Стоял рядом и пристально смотрел в лицо Даше.

Нет.

На губы.

Жадно.

Даша не могла ошибиться.

Крепкая жилистая фигура Григория в одно мгновение превратилось в каменное изваяние. Он напрягся. Это тоже невозможно было не заметить. Как зверь перед прыжком. Даша боялась опускать взгляд ниже.

Она не хотела смотреть на то, что прикрывалось плавками.

Ей хватило и его сосредоточенного и немного злого взгляда.

– У тебя пена… На губах.

Даша не успела никак отреагировать – Григорий сделал шаг навстречу, наклонился, одну руку упер в спинку кресла, снова поймав девушку в ловушку, из которой при желании не выберешься. Вторую руку направил к её лицу.

Ей следовало действовать. Что-то предпринять.

А она попала под гипноз ауры, исходящей от Григория.

Он дотронулся до её губ большим пальцем.

Сначала просто прикоснулся. Выдержал паузу, за время которой Даша позабыла, как дышать. Она даже не моргала. Не могла.

Потом он мазнул пальцем, как художник кистью, надавил и съехал вниз.

Даша интуитивно приоткрыла губы.

Кажется, кому-то это и требовалось.

Потому что палец скользнул вглубь, надавив на нижнюю губу.

У Даши глаза превратились в два озера. Она прямо чувствовала, как они округляются.

Хозяин дома на неё действовал неправильно.

Он обольщал её. Взрослый мужчина, а она пичуга против него. Даша ничего не могла с собой поделать – голова закружилась. Раньше с легкостью противостояла каждому. Школьные знакомые и ребята постарше не вызывали у неё никакого интереса, их отшить не составляло большого труда. Те мужчины, с которыми ее знакомила Татьяна, сразу же вызывали отвращение своими непотребными намерениями.

У Григория намерения тоже лежали в горизонтальной плоскости. Он их озвучил. Но омерзения не вызывал. Не сегодня – точно.

Внизу живота Даши появилась незнакомая пугающая тяжесть, от которой хотелось избавиться. Некое томление, идущее в трусики.

Григорий навис над ней. Полностью загородив собой всё пространство, забрал ее внимание на себя, сосредоточив весь Дашин мир на своем теле. Крепком. Сильном. Давление пальца усилилось, и Даша интуитивно разжала зубы.

Палец не скользнул внутрь.

– Твою ж мать, Снегурка, – зло простонал Григорий, склоняясь ниже, почти соприкасаясь лбом с её лбом. – Ты понимаешь вообще, как на меня действуешь? Ни хрена ты не понимаешь.

Даша не успела отреагировать – её руку поймали в плен, завладели и потянули на себя.

К абсолютно плоскому животу… Чуть ниже…

Чтобы показать то, что происходило с его телом.

Возбуждение.

По телу Даши пронесся электрический заряд. Всё смешалось в огненный клубок, лишая силы воли. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что ей надо одернуть руку, убрать пальцы с эрегированного – большого! – члена, оттолкнуть, если получится, хозяина дома и… Куда?.. Григорий мужчина сильный, она в который раз убеждалась в его великолепной физической форме. Для такого вышибить дверь не составит труда.

Да и не хотелось Даше никуда убегать.

Стыдно? Да. До чертиков. До слабости в коленках.

Но не хотелось…

На завтра она пожалеет, что поддалась слабости, что позволила себе лишнее.

«Заводишь мужика, будь готова к продолжению. Учти, со взрослыми мальчиками шутки плохи. Их не продинамишь».

Даже ехидный голос Татьяны не смог вернуть Дашу в реальность.

Она хотела… Чего?

Девушка не знала.

В голову, словно хмель ударил. Словно не квас выпила, а целый стакан крепкого спиртного. Дашу повело. Она тяжело задышала.

И как удар под дых – Григорий сильнее сжал её пальцы на своем пахе, надавил, чтобы усилить ощущения.

Куда уж сильнее…

– Чувствуешь? Даш, это наваждение какое-то… Если бы ты не была «девочкой», клянусь, я разложил бы тебя прямо на этом столе. Или на кресле. Задрал ножки на плечи и трахал бы, пока бы ты не кончила подо мной несколько раз. Слушай… Один вопрос… Тебя там трогал кто-то? Из мужчин. Или мальчиков. Непринципиально кто. Хочу знать. Ответь…

Его голос вибрировал от напряжения. Горячее дыхание коснулось лба Даши.

Девушка опасалась задрать голову, чтобы не натолкнуться на обжигающий взгляд Григория. Ей в избытке хватало той гипнотизирующей энергетики, что исходила от его тела.

И тепла.

Вопрос был провокационным. Очень откровенным. Если бы Даша могла вспыхнуть и засмущаться еще сильнее, то с ней такое непременно случилось бы.

Но поздновато…

Когда мужчина требовательно прижимает твою руку к своему паху, а сам нависает над тобой, заключив в ловушку, происходящее воспринимается иначе.

Даша медленно покачала головой.

– Никто не залезал тебе в трусики?

Господи, что за вопросы?

Даша дернула руку, пытаясь вернуть её себе, и сразу же услышала яростное шипение.

– Тихо…

Девушка замерла. Неужели она сделала ему больно? Нет, вряд ли…Тогда что?

Под «что» подразумевалось очень многое, и разбираться не хотелось. Голова закружилась сильнее, с телом происходили некие существенные метаморфозы, которые смущали Дашу.

– Снегурка, значит, никто, да?.. Охренеть.

Он дышал тяжело, она видела, как ритмично поднимается и опускается его грудь. Не могла не заметить кучерявую поросль, негустую. Мышцы же и вовсе казались каменными и отчего-то очень горячими. Возникло шальное желание поднять свободную руку и провести по ним. Потрогать. Немного. Совсем чуть-чуть.

То, что она ощущала второй рукой, не поддавалось логическому объяснению.

ТАМ всё жило своей жизнью.

– Это хорошо… Чертовски хорошо.

Даша, как всегда и во всем, что касалось этого мужчины, среагировала с опозданием. Он расшатал её эмоции настолько, что она терялась в происходящем, никак не могла собрать мысли в кучу. Её реакции были непонятны ей самой.

Григорий оторвался от неё, подался назад, освободил руку, чтобы присесть на корточки и сразу же взяться за пояс её халата.

– Не дергайся и не пугайся, Даш. Я только сниму с тебя эту чертову тряпку. Ты же в трусиках после сауны?

Ещё один вопрос, от которого захотелось провалиться под землю.

Спроси нечто подобное любой другой мужчина, она ответила бы лишь одним – пощечиной.

А такого попробуй, ударь…

Кивнуть она тоже не успела. Как и всё остальное. Запоздало намеревалась вцепиться в пояс, не позволив его развязать.

Поздно.

Его выдернули из шлевок, послышался даже скрип рвущихся ниток.

И сразу же полы халата развели в стороны, обнажая Дашу.

Раскрывая её перед жадным потемневшим мужским взглядом.

Даша готова была поклясться, что впервые в жизни ощутила кожей чей-то взгляд. Как он впивается в неё, оставляя розовые следы. Её саму едва ли не подбросило от происходящего. В голове что-то щелкнуло, и она пришла в себя.

Даша не отдавала отчет в своих поступках. Как, видимо, и Григорий, раз пошёл на подобное.

Она попыталась прикрыть груди, хоть как-то их спрятать. И одновременно согнула ногу в колене.

Чтобы попытаться ударить мужчину пяткой в грудь.

Естественно, у неё ничего не получилось.

Человек, обладающий натренированным телом, не смог не отреагировать молниеносно.

Он поймал её ногу, сжав в лодыжке.

Сильно. Даша дернулась. Тщетно.

Вот теперь она попалась. Холодок прошёлся по её спине, потому что Даша заглянула в лицо мужчине.

В первые секунды она не увидела ничего. На его лице не отразилась ни одна эмоция. Лишь спустя мгновение ей удалось рассмотреть полыхнувшую в глазах ярость. Григорий прищурил глаза, ей даже показалось, что верхняя губа мужчины дернулась, точно он пытался сдержать оскал.

Она его разозлила.

И теперь получит по заслугам.

Даша сильнее прижала руку к груди. Без боя она не сдастся. Пусть и пострадает сильнее. Зато потом не будет за себя стыдно. Если вообще останется живой.

Страх заполонил тело. С головы до кончиков пальцев. Она осторожно, уже без резких движений, потянула ногу на себя.

Снова безрезультатно.

Григорий держал её крепко.

В груди всё зажгло, адреналин хлестал в крови, в висках застучало.

Сейчас…

Григорий потянул ногу на себя, выпрямляя её. Чуть отводя в сторону, сильнее раскрывая Дашу. Учитывая, что она сидела на кресле, получалось очень провокационно.

Почти голая… В одних трусиках… Халат уже был не в счет…

– Прекрати от меня защищаться, – немного грубовато, даже жестко, сказал Григорий, смотря ей в глаза. Он поймал её взгляд. Намеренно. – Я не знаю, как тебе уже говорить, Снегурка. Показать если только… Сколько ты весишь? Килограмм пятьдесят максимум. Я девяносто два. Я боксирую, занимаюсь восточными единоборствами. Даша, тебе не справиться со мной. Даже с оружием в руках. Прекрати… Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Не хочу, чтобы напрягалась в моем присутствии. Я дурею от тебя. От твоего запаха. От вида твоей кожи. Неужели не видишь, как меня штормит в твоем присутствии? Я сделаю всё, чтобы ты захотела меня. Сама. Добровольно.

Он говорил, не разрывая зрительного контакта.

А потом подтянул её ногу к своему лицу и поцеловал большой пальчик.