Космическая красотка. Галактика в подарок Пашнина Ольга
Я молчала, была просто не в силах сдвинуться с места. Словно оцепенев смотрела на балкон и вниз, на площадку перед дворцом, где столпились немногочисленные подданные Канопуса, решившие сражаться. Они только что потеряли императора, пути к эвакуации были закрыты, и все их внимание обратилось ко мне. Могла ли я предать их? Могла ли сдаться и надеяться, что мне сохранят жизнь?
Возможно. Но жить с таким грузом вряд ли. Жить, вспоминая любовь этих людей, их внимание.
Жить без Аднара, которому, увы, дороги из дворца не было.
– Принцес-с-с-а, – прошипел Прим-Осен. – Вы не представляете, как убивают примжины. Мы разрываем жертву на части заживо, терзаем ее часами, не позволяя потерять сознание. Ваши друзья будут мучиться так долго, что сойдут с ума. Но еще раньше они возненавидят вас за трусость.
Я сделала несколько осторожных шагов в сторону перил. Прошла мимо Грессена, баюкавшего сломанную руку. Вряд ли сейчас принц так уж жаждал моего отречения. А вот примжины… их нетерпение я чувствовала кожей.
Возможно, они боролись за свою справедливость. Возможно, со стороны вселенной действительно жестоко было обречь на вымирание свои первые создания.
Перила балкона на ощупь оказались ледяными. Я крепко ухватилась за них и сделала глубокий вдох, чтобы голос не сорвался. Меня сейчас транслировали на всех планетах системы и наверняка на многих планетах союзников. Кто-то понимал, что это конец привычному миру, кто-то радовался, чувствуя за собой победу.
Но равнодушных к этому моменту не осталось.
– Император мертв, – мой голос звучал твердо и бесцветно. – Я пришла из мира, который не дал мне нужных качеств, чтобы стать для вас настоящей правительницей. Я слишком слаба. Победила лихорадку, но не смогла одолеть тех, кто назвал себя нашими союзниками.
– Принцес-с-са-а, – раздалось угрожающе.
Я ненавидела, когда на меня давят! Ненавидела рамки, ограничения! Я много лет наблюдала за счастливой жизнью, прислонившись к стеклу, мечтая, что хоть на миг прикоснусь к прекрасному и недоступному миру!
Изо всех сил я отвоевывала свое право на независимость. Я сражалась с Аднаром, я сохранила право на любовь, не пожертвовала счастьем ради долга. И что, вот так просто прогнусь под насекомоподобных тварей, решивших, что они достойны всего, что предназначалось мне?
– Это моя корона, Прим-Осен, – рявкнула я, обернувшись к примжину, наслаждаясь его ошеломлением. – Моя система. И моя галактика. Если вы думаете, что я ее просто так вам отдам, то глубоко ошибаетесь. Да, вы убьете и меня, и всех, кто сейчас находится в этом дворце. Замучаете еще миллионы тех, кто осмелится вам противостоять, но однажды вы уже проиграли и проиграете снова. Самое последнее, что я сделаю, – это отдам вам этих людей добровольно. Вы уже на пути к поражению, потому что меня видят и слышат все. Хотите сакральную жертву? Их будет много. Вы и сами знаете, к чему они ведут.
Я снова повернулась к камерам, спиной чувствуя, как примжины готовы на меня наброситься. Чуткий слух различил угрожающее стрекотание, внутренне я сжалась в ожидании удара, но продолжила:
– Поэтому я, Императрица Канопуса, Паулина Виккерс, делаю последнее официальное заявление. Убирайтесь к черту, Прим-Осен, и подыхайте там, потому что вы действительно ошибка природы.
– Убить… не с-с-сразу, – прошипел примжин своим соратникам.
Тамир бросился им наперерез, оттесняя меня за спину.
– А меня в школе заставляли делать работу над ошибками, – раздался веселый голос Фортема.
Я с жадностью всматривалась в него. Жив… и, фаргх раздери, ни одной царапины! Стоит, облокотившись на косяк, неимоверно довольный собой.
– Неужели вы думали, что я буду раздавать ценные военные указания из кабинета с панорамными окнами? Грессен, я вам сочувствую, ваши люди – идиоты, увольте их. Кстати, что с рукой? Дверью прищемили? В общем, как вас там, Прим… неважно, впрочем, вот я еще не запоминал имена всех, кого отправляю на тот свет. Придется теперь вам отрекаться от престола.
– Я не король, – процедил примжин.
– Да мне плевать, я просто еще не придумал, как тебя унизить.
Вслед за Аднаром на балконе появились роботы, но таких я еще не видела. Они напоминали пауков, были вооружены до зубов и мгновенно послали парализующие заряды во всех, кроме Прим-Осена.
– Вы пожалеете! – рявкнул тот. – Я немедленно отдам приказ ударить!
Дворец действительно содрогнулся и, насколько я могла видеть с балкона, еще одна, чудом уцелевшая, часть стены рухнула, когда в нее попало мощным лучом откуда-то сверху. Но потом все небо над Террестрисом стало напоминать калейдоскоп. Вспышки не успевали потухнуть и тут же загорались вновь. На город опустилась тьма, но то и дело белоснежные купола столицы окрашивались в разные цвета.
– Од Рутберг, наш адмирал. Прислал пару разрушителей для снятия осады со столицы. А ваш основной флот в туманности Андромеды мы уничтожим вашим же оружием. Хотели пушку найри? Дадим. Моя старая подруга по имени Лана обожает рукоделие. Знаете, там, открытки делает, шарфики вяжет, оружие вот древнее восстанавливает.
– По-моему, он перегибает с сарказмом, – прошептал Тамир.
– Он долго терпел. Примжину проще спрыгнуть с балкона, чем это остановить.
– Нам чертовски везет. Он уже расщерил на тебя свою мандибулу.
Но затем из голоса Аднара исчезло веселье:
– Неужели вы думали, что мы совсем не готовы? Вы проиграли не потому, что вселенная хотела вас уничтожить. А потому что у вас нет ни мозгов ни сердца. А что-нибудь одно для выживания в нашем мире, увы, обязательно.
– Вы можете убить меня, но не сможете уничтожить мой народ.
– Смогу, уничтожу и на столбике кровати зарубку сделаю. Не обольщайтесь, я не принцесса, я высокими идеалами не живу. Пережую и не замечу. Я, как вы могли заметить, дгнарн. А дгнарны – куда более жестокие твари, чем вы.
Фортем медленно приближался, Прим-Осен, как выразился Тамир, расщерил мандибулу. Мерзкое зрелище, ему бы в фильмах ужасов сниматься. «Чужой» или что-то такое. Надо будет подать идею сценаристам.
Аднар сбросил куртку, шипы мгновенно приподнялись и несколько капелек яда сорвались с острых кончиков на пол. Тварь, усилив стрекотания до нереальной громкости, бросилась на него. У меня против воли вырвался вскрик, но Фортем был раза в два, а то и в три больше примжина, поэтому он отбросил его с поразительной легкостью. Вжал в пол, блокируя сопротивление и размахнулся.
– Ой, на это я смотреть не хочу! – воскликнула я и в последний момент уткнулась лицом в грудь Тамира, поняв, что сейчас Аднар использует шипы по прямому назначению, причем с великим и даже каким-то садистским удовольствием.
Иногда он меня пугал.
– Ух ты-ы-ы, – раздалось восторженное. – Я тоже так хочу уметь.
– Не от того мужика императрица забеременела, да? – съязвила Мирна.
И Тамир, ко всеобщему удивлению, даже не стал спорить!
Мы все чувствовали облегчение. Мне хотелось верить, что Мирна не злится на мое решение. Больше всего на свете я хотела бы их спасти, но в то, что Прим-Осен сохранил бы нам жизнь, не верила.
Когда раздался противный булькающий звук захлебнувшегося кровью тела примжина, меня вдруг буквальным образом передали из рук в руки! Надо же, какое единодушие. Еще меньше недели назад они готовы были бить друг другу морды, а теперь действуют так слаженно. Ненавижу мужчин.
Но этих двоих обожаю.
– Жива? Здорова? Рыдать будешь?
– Нет. – Я тяжело вздохнула. – Сил нет уже.
– Все почти закончилось. Война еще какое-то время будет идти, но Рутберг вынесет всех.
– Ты уверен, что информация, которую мы получили, полная? И нигде не прячутся еще примжины?
– Уверен.
Мне подарили крепкий, ничего не имеющий общего с нежностью, поцелуй. Как признание права собственности, как короткий, но очень важный для нас обоих выход эмоций.
– Галактике, возможно, когда-нибудь и будет грозить новая опасность. Но она совершенно точно не будет связана с примжинами. А еще я тобой очень горжусь. Такой, как ты, не хватало на Шератане. Нам бы очень пригодилась принцесса, спасающая миры.
Я осталась в его объятиях, обессиленная и почти счастливая. Не веря, что все действительно закончилось, я еще горевала по Люку, запоздало переживала страх угроз Прим-Осена и наслаждалась близостью самого желанного мужчины на свете. Живого. Влюбленного. Гордящегося мной.
– Значит, так, ребята, обниматься и праздновать то, что остались в живых, будете потом. Градвин, беги к Хэжину, наладьте работу медсистемы, там в нее прилетело, пока я воспитывал стражу Грессена. Кое-кому во дворце нужна помощь. Мирна, не отходи от Паулины, будь подругой, а не охранником. Просто на всякий случай.
– Я в порядке! – Мои возражения прервали осторожным поцелуем в макушку.
– Тамир, ты нужен матери. Возвращайся на Денеб, контролируй ситуацию с найри, помогай Лане и сделай все, о чем я тебя просил.
Тамир кивнул, обнял Мирну, пожал руку Градвину и привычно теплым жестом щелкнул меня по носу, ласково улыбнувшись напоследок.
– Стой! – окликнул его Фортем. – Забери-ка своего комнатного завоевателя. Убивать его как-то лень, но и жить на одной планете с ним я не собираюсь.
Он говорил о Грессене, который в отключке валялся рядом с примжинами.
– А я, значит, мучайся, – хмыкнул Тамир. – Ладно, погрузим его в анабиоз, а то он мне корабль взорвет где-нибудь в районе глубокого космоса. Разморозим дома. Или вообще не разморозим. Сделаем ему мавзолей, будет наглядным примером. Правда, мама будет против, она у меня гуманистка.
На мгновение мне даже стало жалко Грессена, после амбициозных планов оказавшегося в таком положении. Еще жальче было Лану, которой, как ни крути, придется жить с предательством сына. Хорошо, что у нее был Тамир. И что-то мне подсказывало, что в скором времени императрица Денеба отречется от престола в пользу принца Тамира. А это значит, между системами и впрямь может воцариться мир.
– Ой! – Я задрала голову, чтобы посмотреть на Аднара. – Можно я быстро поговорю с Тамиром?
Мне показалось очень важным выяснить один вопрос.
– Недолго. Для тебя у меня тоже есть задание. Нужно снова выступить перед людьми и все объяснить.
– Хорошо. Спасибо тебе. Я дико испугалась.
– Значит, я хорошо тебя выдрессировал, потому что судя по виду, испугались все, кроме тебя.
Улыбаясь, я побежала за Тамиром, которого догнала лишь в конце лестницы.
– Тамир! – окликнула его я.
– Да? – он обернулся.
– Можно я кое-что спрошу? Мне это важно. Помнишь, ты говорил, что ненавидишь Фортема. Неужели ничего не изменилось?
– Если я скажу, ты ему не расскажешь?
– Зуб даю! Передний, императорский!
– Его отцом я назвал бы с большей охотой, чем своего настоящего.
Слезы снова чуть не пролились, но на этот раз мне удалось сдержаться.
– Спасибо тебе за все. Обещай, что мы будем дружить.
– Польк, – Тамир прижал меня к себе и закружил в воздухе, – ты моя самая лучшая подруга. И я тебя очень и очень люблю. Мы еще не раз выпьем вместе, покатаемся на скайбордах, поиграем в снежки и поедим твои фиолетовые гамбургеры. Это я могу тебе обещать. А еще наверняка погуляем на твоей свадьбе. На настоящей.
– Ладно. – И все-таки слезы пролились. Как же плохо быть девушкой! – Удачного тебе полета, и обними за меня маму. Я созвонюсь с ней, как только смогу.
Вплоть до момента, когда Тамир исчез из вида, я смотрела ему вслед. Теперь наши отношения изменятся раз и навсегда. Нас тоже связывает история. Та самая, о которой на чудесном корабле-курорте говорил Аднар. История, которой нужно дорожить.
Эмирт, что я сжимала, издал сигнал, свидетельствующий о важном голографическом звонке. Несколько секунд я тормозила, потому что теперь мой эмирт напоминал не смартфон с музыкой и фотографиями, а какую-то правительственную вундервафлю. Подозреваю, с помощью этой штуки можно без напряга организовать революцию в каком-нибудь диком мире.
Но звонок от адмирала Рутберга я не могла пропустить.
– Ваше величество, я спешу доложить, что наш флот совершил прыжок к туманности, где скрывается флот примжинов. На максимальной скорости мы идем прямо к ним, но нам нужен ваш приказ, чтобы начать атаку. Затем я уйду в тишину, чтобы нас не засекли.
– Уничтожьте их. И будьте осторожны. Мне сейчас очень нужен такой адмирал.
– Благодарю, ваше величество. И соболезную. Его величество был всем очень дорог.
– Жизнь продолжается. Люк был бы счастлив узнать, что мы выстояли.
– Я выйду на связь по окончании операции.
– Хорошо, адмирал, удачи вам. И спасибо.
Связь пропала, оставила меня в абсолютной тишине. Где-то очень далеко на всех парах несся звездный флот, чтобы стереть с лица вселенной примжинов. А здесь оставались другие проблемы. История не закончилась, но и для эпилога оказалось рановато. Похоже, впереди у меня еще много глав.
– Знаешь, что я больше всего люблю в этом мире? – спросил Аднар. – Помимо тебя, конечно.
Он, как всегда, подкрался незаметно. Дам ему прозвище «галактический песец».
– Средства массовой информации. Ты только послушай, что они уже успели написать. «Как плакала принцесса: почему чужая девочка вдруг стала родной?».
– Я даже не помню, что плакала.
– Достоверность? Да ну, ерунда какая, для настоящего журналиста недостаток фактов не есть преграда, – улыбнулся мужчина. – Итак, ты теперь правительница сильнейшей империи в галактике. Полгода назад, забирая брыкающуюся и сквернословящую девицу я и подумать не мог, кем ты станешь для нас.
– Ты не жалеешь?
Как страшно оказалось ждать ответа на этот вопрос!
– Только о том, что не соблазнил тебя по дороге к Канопусу. К императрице просто так не подкатишь.
– Ты неисправим.
– Но ты все же попытайся исправить. Мне нравится сопротивляться.
И все-таки это была бойня. Грессен и Прим-Осен лгали, утверждая, что не причинят вреда моему народу. Всех, кто пытался сопротивляться, жестоко убили, и я не хотела знать, каким образом. Но надо отдать должное народу Канопуса и охране: они тоже неплохо приложили незваных гостей.
Бои вдалеке и над Альсахлом гремели еще несколько часов, а затем остатки флота примжинов были уничтожены. Рутберг, получив данные о численности врага, смог выделить нам несколько эскадр в помощь, так что Террестрис отбили быстро, а другие планеты системы вообще почти не пострадали.
Все это время я провела в уцелевшей части дворца, пытаясь привести себя в порядок перед первым выходом в люди. Вторым, если вспомнить неудачное отречение, но то было вынужденное выступление. А сейчас я начинала исполнять обязанности правителя, так что дико волновалась.
Мне казалось, я осталась совершенно одна. В незнакомом, страшном мире! Я ведь не могу править империей! Одно дело быть принцессой, блистать на балах и праздниках. Другое – реально принимать решения, от которых зависят миллиарды живых существ.
Но пути назад не было, а если бы я отступила, мне бы не простили ни Люк, ни Сашка, ни Аднар. Поэтому я шла вперед, стиснув зубы.
Мы так и не нашли платье, остатки запасов одежды и всего прочего оказались погребены под завалами. Зато нашли костюм сотрудника службы безопасности. Я сочла себя глупой в костюме и с огромной короной на голове, но Мирна заверила, что я смотрюсь по-императорски.
Когда первые лучи рассвета коснулись неба, пришел Аднар.
– Готова?
– Нет, но ты все равно заставишь меня выйти. – Я фыркнула и обвила его шею руками. – Устал?
– Еще чуть-чуть. Сделаем заявление и отдохнем несколько часов. А потом с новыми силами, восстанавливать город. И учить тебя быть императрицей. Снова в экстренном порядке будешь осваивать чипы.
Я снова чуть не разревелась, вспомнив Люка и подернутый поволокой взгляд родных голубых глаз.
– Тише, – Аднар ласково вытер все же пролившиеся слезы, – не плачь о тех, кто ушел. Им уже не больно. Тем, кто остался, нужно жить дальше.
– Они оба… и Сашка, и Люк из-за меня… Меня с Сашкой перепутали, а Люк меня собой закрыл, понимаешь?
– Да, и я буду вечно благодарен ему за то, что он спас тебя для меня.
Я все-таки расплакалась, спрятав лицо на груди Фортема. Не лучшая идея выходить к людям с красными глазами и сопливым носом, но сил просто не осталось.
– Поль… я много смертей видел. В шесть лет видел, как погиб отец, а мать даже не знал, она умерла задолго до того, как я вошел в сознательный возраст. Потом была девушка… друзья, с которыми мы учились, улетали на задания и далеко не всегда возвращались. Ладер и двое его сыновей – я поклялся их защищать, но не сумел. У меня осталась только ты. Моя маленькая девочка, упрямая и сильная. Я влюбился в тебя с того момента, как впервые увидел. И я хочу, чтобы жертва твоей Александры и Люка оказалась не напрасной. Грустить о мертвых нужно, но это должна быть светлая грусть.
Он приподнял мою голову за подбородок и посмотрел в глаза. Я тонула в этом взгляде и, словно кошка, зализывала раны на руках у любящего хозяина.
– Не думай о том, по какой причине это случилось. Не думай о том, что могло пойти по-другому. Думай о настоящем и будущем. Пойдем, нужно успокоить людей. А потом я расскажу тебе сказку и мы вместе поспим.
– Сказка будет приличная? – сквозь слезы улыбнулась я.
– Ну это смотря как выступишь.
Я проследовала за Аднаром к злополучному балкону, на котором совсем недавно прощалась с жизнью и произносила самые трудные слова. У ступеней мужчина отпустил мою руку и остался в тени. Там, где он стоял всю свою жизнь, преданно и безраздельно защищая корону. В чем-то наши истории были похожи. Линии судьбы столкнулись, навечно связали наши жизни.
Я посмотрела вниз, где столпились люди. И не только они, тысячи представителей самых разных рас ждали свою принцессу.
А еще все пространство перед дворцом было усыпано цветами и огнями. Крохотные свечи висели в воздухе, стояли на ступенях. Тысячи… сотни тысяч ярких цветов, они полностью закрыли лестницу и часть площадки.
– Что это? – обернулась я к Фортему.
– Люди приносят тебе цветы.
– За что?
– За то, что ты стояла между ними и смертью.
– Но я же не умерла.
– Была готова. Им этого достаточно.
Прерывисто вздохнула. Закрыв глаза, в последний раз вызвала в памяти образ Сашки, но вместе с ним пришел еще один – улыбающегося и счастливого Люка. Они смотрели с любовью, словно ободряя. Я протянула дрожащую руку.
– Я не справлюсь одна. Ты мне нужен. Рядом, а не за спиной. Пожалуйста.
Медленно, спустя секунды, казавшиеся бесконечностью, Аднар Фортем прикоснулся к моей ладони и крепко сжал.
Рука об руку мы вышли на свет.
Эпилог
Меня зовут Паулина Виккерс, мне двадцать один год, и я – императрица звездной системы Канопус. Звучит бредово, но такова моя реальность. Думала ли девочка, живущая в трущобах на Земле, что один жуткий вечер перевернет всю ее жизнь? Но за год с небольшим из незаконнорожденной (и подставной) принцессы я превратилась в правительницу и… жену.
Я вздохнула, оказавшись наконец одна.
Всего за полгода цветы разрослись настолько, что приходилось каждую неделю их ровнять и подвязывать милыми белыми лентами. Дизайнер предлагал использовать черные, но при мысли об этом цвете меня мутило. Поэтому все здесь сияло белизной. Как и в остальном Альсахле, который почти отстроили после того, как по нему слегка потоптались примжины.
И хоть цветов здесь было достаточно, я все равно таскала каждый раз новые. Мирна выращивала их в моем кабинете, а едва яркие разноцветные бутоны раскрывались и наполняли помещение сладковатым запахом, я срезала их и приносила сюда. Запах почему-то напоминал земную вишню.
На Канопусе хоронили поколениями. Когда я только приехала во дворец, то не обратила внимание на небольшое здание в самой глубине сада. Территория дворца оказалась такой огромной, что вряд ли, исследуя ее в прогулочном темпе, я бы когда-то набрела на этот ничем не примечательный склеп с изящными полупрозрачными колоннами.
Каждому поколению по залу. Последнее пристанище императорского рода. Теперь уже угасшего навсегда.
Обычно я заходила с восточных дверей и сразу оказывалась в зале Императора Ладера. Два мемориала, стоявшие в центре, были окружены голограммами. Призрачные воспоминания, знаковые моменты. Знакомые лица, места, предметы. Все секреты умерли вместе с ними, а вот обертка осталась, как напоминание о прожитой жизни.
Перед дверями следующего зала сердце всегда замирало. На секунду будто останавливалось вместе с теми, чью жизнь точно так же засунули в компьютер и спроецировали на белоснежные стены склепа.
А здесь мемориалов было три, но теперь уже последних. К этому зданию не будет пристроек, не откроются новые залы. Это было мое решение, раз императорский род полностью обновился, начнем историю жизней и смертей с чистого листа, оставив память о семье Люка неприкосновенной.
Сквозь панорамные окна лился яркий звездный свет.
– Ну здравствуйте, ребята, – вздохнула я.
Мне нравилось здесь сидеть. Как и на любом кладбище, в императорском склепе было спокойно и тихо.
– Знали бы вы, как я по вам скучаю.
С голограмм смотрели до боли знакомые Люк и Сашка, а чуть в отдалении еще один мужчина, совсем не родной и знакомый. Улыбающиеся, красивые. И нереальные. Градвин хорошо поработал над образом сестры Люка, но он не смог передать то, что я видела каждый раз в Сашкиных глазах. Искру, задор. Она умела получать от жизни удовольствие, была намного более яркой, нежели эта полупрозрачная имитация настоящей принцессы.
– Аднар говорит, нужно уметь прощаться с ушедшими. Он сюда почти не приходит, а я даже не знаю… как это, вдруг проснуться и решить, что я к вам не приду? Забыть о том, кто я такая? Спокойно войти в твой, Люк, кабинет, надеть твою, Сашка, тиару и улыбаться, принимать дипломатов, слушать доклады? Сделать вид, что я настоящая принцесса, по праву занявшая трон? Слишком сложно.
Я прикоснулась к прохладной поверхности мемориала.
– Сегодня мы собираемся сделать кое-что очень рискованное. Ты, Люк, этого бы не одобрил. А ты, Сашка, подталкивала бы меня в спину. Не знаю, вернусь ли еще сюда… очень надеюсь, что все не так страшно, но вы ведь сами знаете, как бывает. Один случайный выстрел, и вместо принцессы тиара сияет на голове бродяжки. Поэтому я стараюсь ничего не загадывать.
Мне казалось, я говорю с ними. Голограммы застыли в одной позе, с улыбками на лицах, но если долго смотреть на них, если не двигаться и почти не дышать, на секунду можно было поверить, что перед тобой реальные люди. Теперь, когда Сашка и Люк стояли рядом, их сходство было видно невооруженным взглядом. Красивый род, так печально угасший.
Я тряхнула головой, отгоняя грусть. Наверное, Фортем прав, нужно реже сюда ходить. Время лечит, но надо дать ему возможность помочь.
Если сегодня все получится, скоро у меня не останется времени на воспоминания и чувство вины. Я думала, переломным моментом в жизни станет момент, когда Аднар надел на мой палец кольцо, но нет – тогда я ощутила лишь счастье и огромный душевный подъем. А вот сейчас… в этот ничем не примечательный день я реально почувствовала, что вот она, черта. Переступив ее, я прежней не буду. Наверное, это правильно.
Мы поженились спустя полгода после победы, и эти полгода показались мне настоящей вечностью. Аднару пришлось брать все управление в свои руки. Для него это не представляло никакой сложности, всю систему он знал от и до, но вот с имиджем и народной любовью приходилось много работать. Он ведь редко появлялся на публике, предпочитая оставаться в тени Ладера и Люка, поэтому возникший из ниоткуда безопасник в возрасте, вдруг ставший мужем принцессы был воспринят неоднозначно.
Но Фортем, надо отдать ему должное, когда хотел, умел производить нужное впечатление. Даже я в один момент обалдела, услышав в трансляции его низкий бархатистый голос, буквально очаровавший всех жителей системы. Разве можно не полюбить своего будущего императора, когда он так проникновенно говорит: «Опасность миновала, и теперь мы займемся восстановлением разрушенного примжинами, усилим нашу безопасность и все будет хорошо». Да, так и сказал – все будет хорошо. Имиджмейкеры взвыли в голос, но, черт возьми, это подействовало. Теперь Фортема любили едва ли не больше меня. Наша парочка вообще стала культовой, нежная и хрупкая принцесса и внушительный, молчаливый мужчина с неизвестной планеты.
Именно поэтому не удалось сделать скромную свадьбу в кругу близких людей. Весь мир ждал этого момента, даже к моему разводу с Тамиром не было приковано столько внимания. Говорят. Свадьбу транслировали в двадцати четырех звездных системах и это был абсолютный рекорд.
И да, платье было белым.
Потом потекли рабочие сумасшедшие будни. Я и не думала, что одновременно управлять империей и учиться так сложно. Каждый вечер, приползая в спальню, я умирала от усталости, а муж подолгу сидел и приводил меня в чувство, отпаивая успокаивающими чаями, массируя стертые в кровь ноги, рассказывая о всякой ерунде. Потом стало легче, я втянулась и занялась концепцией, как и хотел Люк. Наверное, мне стоило взять управление империей в свои руки, все же в глазах общественности я была принцессой по крови, но… я не смогла. Фортем знал Канопус куда лучше, он чувствовал систему, а я неплохо справлялась с общественной деятельностью, благотворительностью и дикими мирами.
Наш союз был идеален. Ну, не считая того, что сарказм и страсть к издевкам надо мной у Аднара не пропала. У меня, впрочем, тоже. Так и жили.
Мирна перешла работать к безопасникам. Нет, место Аднара она не заняла, не хватало мастерства и жесткости, но была одной из замов начальника, а еще заведовала моей личной охраной и не гнушалась помогать и с делами горничной. Ее чувства к Фортему из романтических перешли в какое-то нежное уважение, какое испытывает, может, ученица к любимому учителю. Аднар, в свою очередь, за недосмотр Мирну простил и щедро делился знаниями. А я ревновала. Немножко, для профилактики. Замуж подруга так и не вышла (хотя мы не препятствовали), но я имела очень серьезное подозрение, что адмирал Рутберг неспроста попросил у меня о милости – дать в его распоряжение на время визитов во дворец отдельные апартаменты. Ну а Мирна по удивительнейшему совпадению куда-то исчезала как раз когда адмирал проводил выходные на Террестрисе.
– Фантазерка, – фыркал муж, когда я делилась с ним подозрениями.
Градвин по-прежнему работал технарем, теперь уже во главе целого отдела. Но все равно ютился в привычной беседке, куда мы все любили приходить. А еще у него появилась милая ученица, технический гений Дива. Пока что эти двое лишь на пару ковырялись в разработках, но кто знает, чем кончится такое рвение к науке?
Во мне еще явно жила маленькая девочка, мечтающая о свадьбе, за семейное счастье друзей я переживала едва ли не больше, чем за благополучие системы. И тщательно это скрывала.
Мы все так же собирались вечерами, обсуждали новости и ели инопланетную шаурму. Все, за исключением Тамира – он теперь был императором системы Денеб, заезжал редко, а еще…
Таяна осталась на Денебе, там ее ценили куда больше, чем у нас. С облегчением выдохнули все: Фортем, потому что она больше не мечтала прыгнуть к нему в постель, я – по этой же причине, Мирна и Градвин вообще дгнарну с первого взгляда приняли прохладно. А на Денебе ей нашлась работа, там она стала звездой разведки, быстро добилась абсолютного доверия Ланы, поднялась до места в совете и получила возможность сопровождать Тамира в его первом турне по системам империи. Там они и закрутили стремительный роман, так что Таяна стала невестой еще раньше меня. Хотя, подозреваю, Тамир благородно оттянул гнев общественности в связи с нашим разводом на себя: все винили его в том, что он ушел к экзотической красотке от принцессы. А не Фортема, уведшего невесту их обожаемого принца.
Кстати, у них с Тамиром установились поистине удивительные отношения, над которым я чем дольше думала, тем больше удивлялась. Они оба подчеркнуто холодно вели себя на официальных встречах, переговорах и мероприятиях, привычно бросали шпильки при каждом удобном случае в неформальной обстановке и… второго такого близкого человека у Аднара не было. Ну то есть я, наверное, была любимой женой, а дальше шел Тамир, практически сын. Я знала, что в некоторые моменты Тамир звонит Аднару и тот ему помогает, но предпочитала делать вид, что верю в их вечное противостояние. Эта связь требовала тишины и не терпела посторонних.
Леди Ортес расцвела, и хоть ее старшего сына сослали и навсегда поселили на далекой планете без права космических путешествий, а второй «вляпался в корону» (она сама это так называла), она получила возможность завершить дело всей своей жизни: дать найри заслуженную свободу. Два народа учились жить в мире и согласии, и у них неплохо получалось.
Жизнь налаживалась, мне не хватало лишь Сашки и Люка, но с их смертью я смирилась и больше не ощущала, как внутренности скручиваются в тугой узел, а сердце заходится в приступе боли. Боль превратилась в светлую грусть. Когда Аднар показал мне мемориал Саши, я плакала всю ночь в его руках, а наутро поняла, что теперь мне не стыдно перед подругой за то, что у нее даже не было могилы. Было куда прийти и поговорить. Хотелось верить, что где-то есть мир, в котором Сашка счастлива и, возможно, мы даже вместе смотрим на одни и те же звезды.
Только одного мне не хватало для полного счастья…
Когда я вернулась в кабинет, Мирна укоризненно покачала головой. На экране уже шла трансляция комнаты переговоров, а на столе стояла чашка с чаем и закусками.
– Ты снова была у мемориалов? Если он узнает, вы снова поругаетесь.
– И кто же ему скажет?
– По твоему лицу все видно. И глаза красные. Он прав, хватит туда ходить. Есть дни рождения, дни смерти, этого достаточно.
– Может, ты и права. – Я со вздохом пригубила горячий напиток. – Но знаешь, что действительно странно? Меня воспитывает собственная горничная.
Мирна рассмеялась. По своему обыкновению подруга придвинула второй стул к экрану и стащила из моей тарелки бутерброд.
– Что? Я тоже хочу посмотреть. Или ты ревнуешь?
– Жуй молча! – отрезала я.
Но Мирна все равно не перестала фыркать. И таскать мою еду тоже.
Экран показывал переговорную для неофициальных встреч. От основной она отличалась некоторой мрачностью: не было окон, украшений, стены вопреки стандартным интерьерам дворца были выкрашены в серый цвет. Пожалуй, я бы сравнила этот кабинет с тюремной комнатой для допросов. Только очень пафосной комнатой.
За столом сидела девушка, очень красивая, но немного усталая. Под глазами залегли темные круги, словно она несколько дней толком не спала. На девушке был серый костюм заключенного, бесформенный, напоминающий хирургический. Наверное, он был слишком тонкий, потому что она ежилась будто от холода. Длинные светлые волосы были собраны в хвост.
– Они что, не могут настроить температуру? Она явно мерзнет.
– О, не волнуйся, это специально. На допросах у Фортема всегда холодно. Я-то знаю.
Я и забыла, что почти год назад Мирна много времени провела в камере из-за моего похищения, и ее тоже допрашивали.
– Когда холодно, ты нервничаешь, – пояснила подруга. – Организм тратит ресурсы на обогрев, сложнее врать, сложнее соображать.
– А разве нам не надо, чтобы она хорошо соображала? Нет, я, конечно, обещала не вмешиваться в его работу, но…
– Лучше не вмешивайся, а то окажешься на ее месте. С его величества станется поиграть в заключенную и строгого начальника службы безопасности.
Двери переговорной открылись, впустив Аднара. Девушка вскинула голову и нахмурилась. А я ощутила мерзкий укол ревности. Какая же она была красивая! Чертовски привлекательна. Черт, надо успокоиться, иначе система сообщит Хэжину, что принцесса разволновалась и он упакует меня в какой-нибудь анабиоз. Перед процедурой, что предстояла вечером, не стоило мучить нервную систему.
– Мисс Мерфи, – холодно произнес Фортем.
Примерно таким же тоном он называл меня «Мисс Виккерс». Сейчас уже совсем редко, разве что когда я уж слишком его бесила.
– Вы знаете, почему здесь?
– Не имею ни малейшего понятия. Равно как и желания выяснять, но вы ведь все равно расскажете.
Аднар сел напротив и демонстративно равнодушно уткнулся в эмирт. Да, самообладание что надо, я бы уже бегала по потолку.
– Какая интересная у вас биография. Контрабанда, скупка краденого, торговля краденым, нарушение концепции невмешательства в трех мирах, вооруженное нападение, сопротивление сотрудникам правоохранительных служб, похищение и, вероятно, убийство…
– Я никого не убивала! – возмущенно воскликнула девушка.
– Что ж, рад, что по остальным пунктам возражений нет.
Мне показалось, она едва не упала в обморок от переизбытка эмоций. Я бы точно упала. Ну, или ляпнула что-то совсем недостойное принцессы.
– Я полагаю, это лишь малая часть ваших подвигов, мисс Мерфи. Удивительный послужной список, и всего в двадцать два года! Я впечатлен, но, боюсь, мое восхищение не сыграет вам на руку.
– Таких, как я, сотни, если не тысячи. Что особенного я сделала, что заинтересовала императора?
– Все очень просто, у меня есть для вас одно очень заманчивое предложение. Если вы согласитесь выполнить для меня кое-какую работу… я «потеряю» ваше личное дело. Только подумайте. Полная свобода, чистый лист, возможность начать новую жизнь и исправить ошибки молодости. Если, конечно, вы считаете их ошибками.
– Что за работа? Я не ваша подданная, почему я должна вам верить?
– Потому что выбора у вас, Лилли, нет. Или тюрьма, или работа на меня. Причем работа разовая. Выполните задание, и о вас забудут все стражи закона в галактике.
Пауза тянулась бесконечно. Мы с Мирной от напряжения перестали жевать. А Лилли Мерфи и Фортем играли в гляделки, причем муж выглядел абсолютно спокойным! Наконец девушка медленно произнесла:
– Хорошо. Что я должна сделать?
Я с облегчением выдохнула и выключила трансляцию.
Читать бесплатно другие книги:
