Горячий квартирант Райан Кендалл

Глава 14

Кэннон

Так не должно было быть, но то, что Пейдж ходила на свидание, просто взбесило меня. Я не имел права злиться, она ничем была мне не обязана, и я почти не видел ее в течение недели после нашего несостоявшегося секса.

Но я не мог унять ярость от ревности, которая кипела у меня в жилах, когда обнаружил ее на крыльце с парнем. А когда я подумал, что он обидел ее? Мне хотелось дать ему в морду. Я до сих пор не знал, правда ли, что они просто столкнулись лбами, когда он попытался поцеловать ее, как она уверяла меня, но, насколько я помнил, Пейдж мне никогда не врала.

По дороге в больницу я позвонил Элли, чтобы справиться, как у нее дела. Я был рад, что она выкинула из дома этого мерзавца Джеймса. Вся моя жизнь в эти дни состояла из обязательств. Я работал, спал, ходил в спортзал, учился, заботился о маме и сестре, снова работал. Намылить руки. Ополоснуть. Повторить. Я знал, что у меня была цель, знал, что была причина для того, чтобы я делал это, но, черт, бывали дни, когда мне было сложно вспомнить, какова же эта причина.

Этим вечером мне сильнее, чем когда-либо, хотелось остаться дома и убедиться, что с Пейдж все в порядке. Просто послать подальше мои никогда не скончаемые обязательства и приятно провести время с той женщиной, с которой мне было комфортно, легко, а все обернулось по-другому.

Я не стал бы требовать от Пейдж большего, не стал бы подталкивать ее к сексу, которым мы должны были заняться. Хотел ли я закончить то, что мы начали? Конечно, хотел. То, что нас прервали в тот вечер, чуть не убило меня. Пейдж была такой сексуальной, такой напряженной, такой отзывчивой.

Я хотел ее. Ужасно. Неважно, что последние десять лет я мечтал овладеть ею. То, что мне пришлось остановиться, даже по-настоящему не войдя в нее, было худшей из всех пыток, какие только можно себе представить. Все в моей душе протестовало с той секунды, когда я услышал стук в дверь. Потом, когда меньше чем через неделю после того, как я, мокрый и жадный, затащил ее в кровать, я узнал, что она пошла на свидание с каким-то другим парнем.

Но я должен был смириться и ехать на работу. Даром что понимал, что смена будет ползти еле-еле, поскольку я стану считать часы до тех пор, пока не увижу ее в выходные.

Глава 15

Пейдж

Меня разбудил шепот у моей кровати.

– Пейдж?

– Да? – невнятно пробормотала я, хлопая в темноте глазами. Свет горел только в коридоре, отбрасывая тени в комнату.

Темная фигура Кэннона стояла в нескольких футах от того места, где я спала. Он ничего не сказал, просто пересек комнату и сел на кровать рядом со мной.

Сонная и сбитая с толку, я подняла голову.

– Сколько времени?

– Около часа ночи. Персонала было слишком много, и спешки не было, поэтому меня пораньше отпустили домой.

Это не объясняло его появления в моей спальне. Я медленно моргала глазами, глядя на него.

– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – продолжал он.

Прошла секунда, прежде чем я вспомнила, что случилось раньше. Я ходила на свидание с Дэниелом Засранцем, и все закончилось кровотечением из носа. Было не слишком больно, но меня удивила кровь.

– Я в порядке, – сказала я.

Поднеся теплую ладонь к моей щеке, Кэннон отбросил с нее волосы.

– Я не мог уснуть, не убедившись, что с тобой все нормально.

Я сглотнула, прижимаясь к нему щекой, наслаждаясь тем, как его сильные пальцы гладят меня по волосам. Закрыв сонные глаза, я пробормотала что-то невнятное, и Кэннон усмехнулся.

– Просто отдохни, принцесса. Прости, что я разбудил тебя.

Я почувствовала, как его губы коснулись моего лба, а потом ощутила, как спружинил матрац, когда он встал с кровати. Почти мгновенно заскучав по его теплому мужскому прикосновению, я протянула руку в его сторону.

– Не уходи. Пока, – прошептала я.

В обычной ситуации мне было бы слишком стыдно сказать это. Я заставила бы себя быть взрослой женщиной и позволила бы ему уйти. Но глубокой ночью, в кромешной темноте я смогла попросить о том, чего мне хотелось. Мне не нужно было смотреть в его лицо или тревожиться о том, что он читает на моем лице. То, что случается между полуночью и рассветом, не считалось, я могла спрятаться за удивительной темнотой, накрывшей весь мир, где, как нам было известно, все спали. А при свете дня я могла бы списать эту ошибку на то, что мне все приснилось.

Он колебался несколько коротких секунд, а я подвинулась, освобождая место на кровати.

Потом он забрался на кровать и лег рядом со мной поверх одеяла, и, успокоенная его присутствием, я почти мгновенно уснула.

Глава 16

Кэннон

Я проснулся оттого, что мое лицо щекотали чьи-то волосы, и от мощной эрекции. Какого черта?

Смахивая с лица пряди волос медового цвета, я заморгал и, открыв один глаз, увидел, что все еще лежу на кровати вместе с Пейдж. Я уснул, слушая ее глубокое, ровное дыхание, наслаждаясь близостью спустя долгое время после того, как мне следовало бы удалиться в свою собственную комнату. Обычно мне требовалась целая вечность, чтобы снять напряжение и уснуть после смены, но, лежа здесь, в темноте, и прислушиваясь к ее дыханию, я смог избавиться от дневного напряжения и просто расслабиться.

Но то, что начиналось так невинно, когда я лег поверх одеяла, каким-то образом привело к тому, что я разделся до трусов и оказался под одеялом вместе с Пейдж. Я понятия не имел, который час, я видел только, что светало. Майка, в которой она спала, задралась, открыв ее розовые хлопковые трусики с принтом в виде маленьких бубликов и вдобавок с разноцветными крапинками.

Мои губы растянулись в кривой улыбке. Она была сексапильна безо всяких усилий. Большинство женщин по утрам отнюдь не сексапильны, но у нее под глазами не было следов от размазанного макияжа, не было неприятного запаха изо рта. Была только нежная, милая женщина, которую хотелось баловать.

Вытянув длинную, загорелую ногу под одеялом, она взвизгнула, потом открыла глаза.

– Доброе утро, Кэннон.

– Привет, принцесса.

– Ты остался. – Она стыдливо улыбнулась.

Честно говоря, я не собирался, но я ни за что не сказал бы ей этого. Я не смог бы выдержать, если бы с ее губ так быстро исчезла улыбка.

– Да, я уснул. Все нормально? – Взъерошив одной рукой волосы, я улыбнулся ей в ответ.

– Я не знала, что ты – любитель обниматься.

– Я могу быть таким. – Никогда прежде в своей жизни я не спал поверх одеяла и не обнимался. Но в этот момент мне не хотелось думать об этом. – Иди сюда. – Я раскрыл объятия, призывая ее прижаться ко мне, и Пейдж, приподняв, угол простыни, скользнула ко мне.

Потом она резко дернулась назад.

– Черт.

– В чем дело? – Я проследил за ее взглядом, направленным на мой член. Обалдеть! Мой пенис был таким твердым и возбужденным, он так встал, что выглядывал из моих коротких трусов.

Стыдливая улыбка исчезла, и она закусила губу.

– Не обращай внимания. Иди сюда, – повторил я, ободряя ее.

Она послушалась, осторожно придвигаясь до тех пор, пока не прижалась ко мне своим телом.

– Это обычное биологическое проявление или ты сейчас возбужден? – нерешительно спросила она.

– Всего понемногу.

Я был чертовски возбужден, но мне не хотелось отпугнуть ее или навести ее на мысль о том, что я собираюсь засадить ей все свои восемь дюймов… если только она не была совершенно уверена, что хочет именно этого. А после вчерашнего вечера я не знал, что и думать.

Она хлопнула меня по груди и натянуто засмеялась.

– Ладно, Кэннон.

Прижавшись ко мне, она положила голову на подушку рядом с моей, наши тела соприкасались от плеча до бедра. Я прижал ее к себе, наслаждаясь ощущением ее теплоты и нежности. Совершенство.

Я гадал, думает ли она о том же, что и я. Впервые после нашей неудачной попытки заняться сексом мы были вместе.

– Если честно, я немного сержусь, – признался я, хватая ее за бедро и притягивая за ягодицу до тех пор, пока мой член не угнездился между этих мягких, округлых булочек.

У нее вырвался странный звук.

– Из-за бубликов, – продолжал я, слишком радуясь тому, какой все принимает оборот.

– Б-бубликов? – запинаясь, спросила она. Я не знал, думает ли она о том, что я обычно питаюсь здоровой пищей, или вспоминает о трусиках, которые были на ней.

Рука, лежавшая на ее бедре, сместилась ниже, и я прикоснулся большим пальцем к ее трусикам. Она опустила глаза и наконец поняла.

– Можно мне попробовать тебя, принцесса?

Черт возьми, я сделал бы это и без ее согласия. Если ей хотелось этого так же сильно, как и мне, она должна была сказать мне. Но мне было необходимо услышать ее согласие. Мне было необходимо знать, что ей до смерти хочется этого, так же, как и мне. Только тогда я перешел бы черту, которую мы так и не смогли пересечь.

– Я… я не принимала душ.

Скрытый смысл ее слов был для меня таким же болезненным, как удар в живот, и на пару секунд я разозлился. Я не знал, с какого рода мужчинами она общалась прежде, смущалась ли она по их вине своего запаха или вкуса. Но ее настроение было мне незнакомо. Ни один мужчина никогда не остановил бы женщину от минета по той причине, что, по его мнению, его член не стоит ее рта. Нет, он засунул бы его поглубже ей в горло, наслаждаясь тем, как она пропитывается его мускусным запахом. Если она хотела его грязным, тогда ради бога, она получила бы его.

Неужели Пейдж смущается своего тела… или это оттого, что она боялась чем-то не понравиться, в частности, мне?

Я глубоко втянул воздух, заставляя себя успокоиться. Не имело значения, почему она засмущалась. Моим долгом было успокоить ее. Показать ей, что нет никакой причины стыдиться. Пусть Пейдж была на несколько лет старше меня, но было очевидно, что из нас двоих я более опытен.

– Мне на это наплевать, – Я повернул ее лицо к себе и крепко поцеловал в губы. Ее глаза были опьянены страстью. Я сполз ниже, таща за собой одеяло до тех пор, пока ее игривые трусики не оказались на уровне моих глаз.

Я уткнулся носом в складку между ее ног и жадно вдохнул. Он ее запаха у меня потекли слюнки, а мой член начал пульсировать.

– Черт, от тебя так приятно пахнет, принцесса.

Она тихо застонала. Ее бедра дернулись, рефлекторно стремясь к большему.

Решив, что мне нужно чуть больше, чем ее стоны, я сел и положил руку ей на шею, поглаживая ямочку между ключиц и глядя в ее широко раскрытые глаза. Мне нужно было узнать, о чем она думает.

– Когда я ласкаю тебя языком, мы оба не должны сдерживаться.

Зрачки у нее были расширены, а рот приоткрыт. Она выглядела прекрасной, беззащитной и очень возбужденной, а я даже еще ничего не сделал, только случайно задел ее головкой члена.

– Я хочу, чтобы ты говорила мне все, о чем ты думаешь, обо всем, что ты чувствуешь. Понимаешь?

В ответ она быстро кивнула.

Я покачал головой.

– Скажи, красавица.

– Да, я понимаю.

– Хорошая девочка.

Я снова опустил голову, прижавшись к ее трусикам и жадно целуя ее. Пробуя на вкус бублики, как и обещал.

– Господи, Кэннон. – Она увернулась.

Крепче обхватив ее бедра руками, я удержал ее на месте.

– Ты никуда не уйдешь до тех пор, пока я не получу свое.

С широко открытыми, почти испуганными глазами она приподнялась на локте.

Я прижался ртом к ее трусикам, чтобы она ощутила тепло моего дыхания, но не более. Это было не то, что ей было нужно, и она дала мне это понять, хныча от разочарования.

– Приподнимись, – прошептал я.

Она приподняла бедра. Я медленно стянул трусики с ее бедер, попутно прослеживая кончиками пальцев изгиб ее икр. Когда мой взгляд упал на нежную розовую плоть, у меня перехватило дыхание.

– У тебя прекрасная промежность. – Я вошел в нее большим пальцем, нежно поглаживая. Ее губы были уже набухшими и покрасневшими, влажно блестевшими от возбуждения. У меня текли слюнки от желания. Я так жаждал попробовать ее на вкус, но мне нужно было быть терпеливым. Я должен был заставить ее сказать, чего она хочет.

Она прикрыла глаза ладонями.

– О боже, что ты сказал?

Я провел губами по ее промежности, позволив себе целомудренный поцелуй – ну, настолько, насколько поцелуй может быть целомудренным. При моей работе я видел множество женщин, которые испытывали неловкость, даже называя своими словами части своего собственного тела. Но они не должны были этого делать. Особенно Пейдж.

– Да, и я так думаю. Идеально округлый маленький клитор, прелестные розовые губы, восхитительный запах. – Я снова поцеловал ее, на этот раз скользнув языком по ее набухшему бугорку.

Она сделала резкий вдох и изогнулась от моего внимания.

– Скажи мне, что ты чувствуешь, – проговорил я, остановившись только для того, чтобы произнести эти слова. Затем я тут же вернулся, продолжив вылизывать ее.

– Так приятно. Невероятно, – сквозь стон проговорила она.

– Тебе нравится, когда я прикасаюсь языком к твоему клитору? – спросил я, наслаждаясь тем, как ей неловко от того, что она должна произнести эти слова.

– Д-да! – выкрикнула она, когда я втянул губами ее плоть.

Я двигался, стараясь понять, что ей нравится. Подгоняемый ее криками и стонами, я покусывал и облизывал ее до тех пор, пока она не начала биться о мое лицо. Я шептал непристойные слова, прижимаясь к ее шелковистой плоти, оставляя следы от укусов на внутренней поверхности ее бедер и доводя ее до такого состояния, до которого, как я полагал, прежде ее никто не доводил.

– Скажи мне, что тебе нравится, – сказал я.

– Твои губы… мне так приятно. Когда они там.

Я ласкал ее языком, двигаясь в головокружительном ритме, а она кричала от наслаждения все громче. А потом она, потеряв самообладание, запустила пальцы в мою шевелюру и стала скользить по моему лицу. Это был прекрасный момент, который, казалось, продлится вечно, всякий раз, когда я думал, что она кончает, с ее губ срывался новый стон, ее тело вновь вздрагивало. Через несколько минут, когда я упал рядом с ней, она все еще глотала воздух открытым ртом, прикрывая лицо одной рукой.

– Не прячься от меня. – Я взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони, прежде чем положить ее на мой член.

– Кэннон… – Она застонала, сгибая ладонь.

Мгновенно все мои сдерживаемые за последнюю неделю страсть и влечение пронзили меня насквозь.

– Ты нужна мне, – прошипел я, пока она продолжала медленными ритмичными движениями ласкать меня.

– Да. – Встав на колени, она протянула руку к ящику прикроватного столика. Дрожащими пальцами вынула оттуда нераспечатанную пачку презервативов.

– Эти не подойдут, принцесса. Я сейчас вернусь.

Ровно через десять секунд я вернулся, защищенный латексом, и лег рядом с ней на кровать. Она сняла майку, и я несколько секунд просто пристально смотрел на нее, упиваясь тем, что, как я был уверен, должно было стать единичным случаем помутнения рассудка с ее стороны. Мне все еще не верилось, что она позволит мне трахнуть себя.

Я лег обратно на подушки, побуждая Пейдж сесть на меня. Одной рукой я держался за основание члена, а другой направлял ее, приближая к себе. И когда это произошло – когда ее мышцы сомкнулись вокруг меня, а с ее губ сорвался вздох наслаждения, какое блаженство, никто не прервал нас.

– Вот так, аккуратно и медленно. – Я сдвинулся чуть вниз, у меня подергивалась челюсть, когда она медленно – до боли медленно – опускалась на мой член. Казалось, она решилась захватить меня целиком.

Наконец с глухим стоном я проник в нее до самого конца. Черт.

– Господи, Пейдж. – Ее тело прилегало к моему, как тугая перчатка, и я был не подготовлен к тому, с какой точностью и совершенством она воспринимала меня. Ее волосы упали на нас шелковистым занавесом, когда я снова приблизил ее губы к своим.

Она была такой страстной и отзывчивой, приспосабливаясь к моим толчкам и задавая свой собственный ритм. Когда я смотрел на нее, мне казалось, что я вижу собственное приватное эротическое шоу. Она закинула голову назад, выставив вперед грудь навстречу моим жаждущим рукам.

Когда Пейдж бросила мне вызов – предложив переспать, чтобы доказать свою правоту, – разумеется, я включился в игру. Но я представления не имел, что это будет так. Я думал, что это будет все равно что отметить галочкой клеточку, шанс воплотить в жизнь мои подростковые фантазии.

Но когда ее теплое, податливое тело извивалось над моим, когда ее бедра опускались все мощнее и быстрее, когда ее пальцы впивались в мою кожу, а ее надтреснутый голос умолял меня продолжать, это было гораздо больше того, чего я ожидал. Мое сердце стучало часто и громко, перекачивая мою жаркую и стремительно бегущую кровь. Я не хотел, чтобы это когда-нибудь прекратилось. А это должно было закончиться слишком скоро, если бы я не снизил темп.

Я вспомнил, как она говорила, что у нее давно этого не было, и захотел убедиться, что ей хорошо. Положив руки ей на бедра, я заставил ее замедлить темп.

– Иди ко мне, красавица.

Надув губы, она слезла с меня, как принцесса со своего трона, но легла на кровать, когда я подтолкнул ее.

– Мы только начинаем, – успокоил я ее, крепко целуя в губы. На секунду я задумался о том, не перебор ли то, что я целую ее, не слишком ли это интимно. Но тут же выбросил это из головы.

Пейдж закрыла глаза и, сладко вздохнув, поцеловала меня в ответ.

Глава 17

Пейдж

Кэннон поцеловал меня. Страстным, одурманивающим поцелуем, заставившим меня поджать пальцы на ногах.

Но потом он снова навалился на меня, раздвинув мои икры, схватив меня руками за бедра и рванувшись вперед так, что я забыла обо всем остальном. Ощущение от того, как он входил в меня, было не похоже ни на что другое. А решительное выражение его сосредоточенного лица, как будто ему было почти больно от того, что ему так хорошо? Я отлично понимала его. Это было почти невыносимо.

Он контролировал каждый свой жест, каждое его движение было направлено на то, чтобы доставить мне максимальное удовольствие. Я хотела, чтобы это никогда не кончалось.

– Кто-нибудь когда-нибудь трахал тебя вот так?

– Нет. Никогда. – Это была истинная правда. Он был таким сильным и властным, так открыто высказывался, контролируя мое внимание и требуя подчинения. Это было все равно что подобрать подходящий ключ к закрытому ящику.

Наблюдать за тем, как он пронзает меня своим толстым и длинным членом, погружая его глубоко внутрь, а потом вытягивая обратно, влажным от наших выделений, было почти непристойно. Когда он доходил до самого предела, я вертела бедрами, прижимаясь к его тазу, теряя чувство реальности. Младший брат Элли трахался, как порнозвезда. Это был опыт, от которого я никогда не смогла бы оправиться.

– Твоя дырочка сейчас моя. Да, принцесса?

– Да, твоя.

То, как он вывел меня из зоны комфорта, взяв ответственность на себя и заставив меня озвучивать каждую случайную мысль, пробегавшую в моей голове, и эмоцию, овладевавшую мной, пока он доставлял мне удовольствие… было ни с чем не сравнимо, и однако, мне хотелось большего.

– Называй меня по имени, когда мы трахаемся.

– Кэннон.

Он пробормотал что-то вроде похвалы, уткнувшись мне в шею, и начал двигаться с еще большей силой, еще быстрее до тех пор, пока мы оба не ощутили стремительного приближения оргазма.

Явно уверенная в том, что на моих бедрах останутся синяки от его пальцев, я все сильнее и быстрее билась об него, желая позже увидеть эти следы на коже. Мне хотелось, чтобы у меня осталось физическое напоминание о том, что мы натворили, хотя бы для того, чтобы убедиться, что это был не сон.

А потом я кончала, сжав его в объятиях, с криком выжимая из него все, до последней капли. Кэннон зарычал, уткнувшись мне в шею, его ягодичные мышцы напряглись под моими ладонями, когда он погрузился глубже, чем когда-либо. Я ощущала каждое биение его члена, пульсировавшего внутри меня. Когда меня захлестнула волна экстаза, казалось, это будет продолжаться вечно.

Он поцеловал меня в шею, медленно и неторопливо покидая меня, а потом откинулся на кровать рядом со мной.

– Твою мать, принцесса. – Он тяжело дышал, его грудь быстро поднималась и опускалась.

Мои губы расплылись в улыбке, и меня охватило ощущение гордости. Все было кончено, я знала, что я победила. Ошеломительный оргазм? Проверено. Но мои чувства к Кэннону? Они остались в значительной степени неизменными. Это не было любовью. Слава богу. Не хватало мне еще таких осложнений в жизни.

Он притянул меня к себе, нашим обнаженным телам было уютно вместе.

Кэннон натянул на нас простыню, а я положила руку ему на грудь.

– Ты еще не влюбилась в меня, нет? – спросил он с усмешкой.

– Ничего подобного. – Опершись на локоть, я посмотрела на него сверху вниз. – Впрочем, ты дважды оказался прав.

С нежной улыбкой он посмотрел мне в глаза.

– И в чем же?

– Ты не шутил насчет своего размера и своей выносливости. Но нет, это не любовь. Это была плотская страсть.

– Согласен. А теперь иди сюда.

– Но ты сказал – один раз. Таков был договор. – Больше может быть опасно для моего сердца.

– Ты еще не влюблена. – Рука Кэннона сместилась под простыню, скользнув по моему животу, стала нежно поглаживать мои ноги. – А эта дырочка все еще мягкая и влажная, она ждет меня.

– Не знаю, – проныла я.

– Это было чертовски приятно, – сказал он, поворачиваясь ко мне и снова целуя меня в шею. – Я хочу еще.

– Только приятно? – поддразнила я его.

Он ввел в меня длинный палец.

– Прости меня. Приятно – неподходящее слово. Невероятно. Потрясающе. – Он вытащил палец и снова медленно ввел его. – Так тепло и уютно. Мне хочется жить там.

Кэннон снял использованный презерватив и надел другой, пока я лежала, раздвинув ноги, готовая ко всему, что он мог отдать мне.

Прошло два дня с тех пор, как мы занимались сексом, а жизнь продолжалась. Я вышла на работу, и Кэннон тоже, и мы вели себя так, как обычно. Ничто в нем не намекало на то, что мир перевернулся, поэтому я, разумеется, сделала все, что надо, чтобы убедить его, будто мы равнодушны друг к другу. Но в этот день дела приняли крутой оборот, и я больше не могла притворяться, что со мной все в порядке.

Мои гениталии были как в огне. Они были раздражены, распухли и покраснели. Я точно знала, что происходит. Бог наказал меня за то, что я сплю с братом своей лучшей подруги.

– Пейдж? – окликнул меня Кэннон, поворачивая за угол и направляясь к моей спальне.

После работы я рухнула на кровать и с тех пор не двигалась. Кэннон стоял у моей двери в своем полинявшем темно-синем хирургическом костюме. В этом наряде он выглядел очаровательно, я думала, что мне никогда не надоест видеть его в рабочей одежде.

– Привет, – бросила я слабым голосом.

Выражение его лица стало участливым.

– Что происходит?

Набрав побольше воздуха в легкие, я взяла себя в руки. Мне не хотелось об этом говорить. Никогда. Но нужно было это сделать.

Я тяжело выдохнула и посмотрела ему в глаза.

– Я думаю, ты заразил меня инфекцией.

Он нахмурился и подошел на несколько шагов ближе.

– Это невозможно. Я чист, клянусь тебе. И кроме того, мы пользовались презервативом.

Мы пользовались презервативом. Оба раза в то утро мы занимались любовью. Нет, мы занимались сексом. Слово на букву «Л» не входило в это уравнение.