Ты – мое желание Кистяева Марина
– Неужели? Военные преступления у нас не имеют давности. Тем более, Белов Никита Вадимович на территории Сирии находился, как гражданский. И расстреливал он военнопленных, как гражданский.
– Вы не понимаете, куда суетесь.
– Думаешь?
Никто не стал бы действовать напрямую. И Алашеевы, и Тойский понимали, что Сирия – не их зона ответственности. Рискованно. Очень…
– Уверен, – глаза Белова забегали.
– Тогда как ты объяснишь своё пребывание и пребывание Вадима Валерьевича Белова на территории закрытой лаборатории, откуда вас и забирал частный вертолет? И где Вадим Валерьевич хапнул дозу химии, после которой у него начались проблемы со здоровьем?
Двойной удар.
– И напоследок… В машине Михаила Петьева установлен видеорегистратор.
– Кто такой Петьев?
– Мужчина, что помешал расправе над гражданкой Шаронской и Бакиным.
– Бакин… Фамилия знакомая…
– Владимир Игнатьевич Бакин, слышали, возможно, о таком. Судья. Довольно известный.
Шах и мат.
С судьей Марк виделся в больнице в ту злополучную ночь. Мужчины обменялись взглядами. Этого было достаточно. Созвонились они на следующий день. Владимир Игнатьевич звонил с незнакомого номера.
– Надо встретиться.
Та встреча не стала последней.
Сегодня – финальная. По крайней мере, касаемо Белова.
– Я передам эту информацию в нужные руки. Копии есть?
– Как только дадите отмашку, мы их уничтожим. У себя – точно.
Судья кивнул и встал. За последние недели он заметно похудел, появились глубокие морщины. Данилу выписали, но реабилитация ещё продолжалась.
Выйдя на улицу, Марк задрал голову к небу. Именно так стояла Олеся, когда они ждали такси у клуба. Смотрела на небо, загадывала желание. Она же загадывала?
Теперь у неё всё хорошо. Он это знал. Белов за решеткой, в изоляторе. Марк не снял наблюдение с дома Олеси. Пусть будет. Он пока не решил, сколько ещё будет приглядывать за ней. Мало ли что Белов надумает. Его возможности поуменьшились, но он по-прежнему оставался шизанутым на всю голову придурком. И мог запросто вместо того, чтобы думать, как выпутаться из дерьма, которым сам же себя и облил, строить план мести ни в чем не повинной Олеси.
Но теперь она под его защитой.
Марк достал телефон и набрал её номер.
Гудок… Второй… Третий… Губы Марка самопроизвольно плотно сжались. Нет, он понимал, что Олеся у него деловая девушка и в данный момент может вести переговоры с теми же поставщиками, решать вопросы по работе и прочее. Он посмотрел на часы. Странно, обычно она в это время дома. И вчера не говорила, что у неё назначены какие-то важные встречи, из-за которых она не сможет с ним пообщаться.
Гудки продолжали идти.
Черт…
Где она может быть?
Нехорошее предчувствие полоснуло в груди. Точно заберет к себе! У Марка уже имелись определенные мысли насчет их дальнейших встреч.
Он скинул вызов и решительным шагом направился к машине. Если Олеся не окажется в кафе, он ей задницу надерет!
Он не успел дойти до авто, когда раздался входящий рингтон.
На дисплее появилась фотка его красивой девочки.
– Марк, ты мне звонил, да? – спросила она запыхавшимся голосом.
Тойский никогда ранее не замечал за собой болезненной ревности. А тут прямо удар наотмашь. Марк мотнул головой. Совсем сбрендил, честное слово.
– Звонил, Лисенок, – он постарался, чтобы его голос звучал ровно. – Чем занимаешься? Давай пообедаем.
– Марк, не могу.
Тааа-ак…
– Почему?
– Я обои в комнате переклеиваю. Когда ты звонил, я как раз сверху обдирала. На столе стояла и…
– Что ты делаешь, Олеся?! – чуть повысив голос и не веря услышанному, переспросил Марк.
– Обои обдираю.
– Мне показалось, или ты только что хихикнула?
– А мне показалось, или ты настолько удивлен, что не веришь услышанному?
– Олеся, ты сейчас серьезно? Ты обдираешь обои?
– Да, Тойский, а что в этом такого?
Он провел пятерней по волосам и снова хмыкнул.
– Понятие не имею. Но интересно. И как идет процесс?
– Хорошо идет, – буркнула она.
– Эй… Ты чего?
– Ничего. Я, между прочим, в отличие от некоторых, родилась и выросла в простой семье. И мы с Катюшкой отлично вдвоем переклеивали обои, пока мама была на работе. Так что…
– Я еду к тебе. Минут через сорок буду.
– Марк…
– Даже не спорь.
Он прервал связь и снова посмотрел на небо.
Ой, какой он дурак… Влюбленный.
По уши.
Он приехал раньше, чем через сорок минут. Гнал, нарушая скоростной режим. Несколько раз попал под камеры – плевать…
Он хотел увидеть Олесю.
Она открыла дверь перемазанная и немного смущенная.
– Я чумазая.
– Вижу.
Марк вошел в квартиру, разулся. На его Лисенке были короткие шорты и майка. Лифчик имелся. Уже хорошо… Иначе он не сдержался бы и набросился бы на неё прямо у порога. Его разрывало от эмоций. К черту… Да что с ним такое? Он ни разу в жизни не испытывал такой потребности видеть и чувствовать женщину рядом.
А она стоит, улыбается. Вся такая довольная, что сил нет дольше терпеть.
Олеся ни грамма не лукавила, когда сказала, что решила сменить обои. Потому что на её красивом личике наблюдались следы грунтовки. Как и на плечах.
– Значит, ремонт?
– Да.
– Хм…
Марк повесил ветровку и прошел дальше.
– Бардак вы навели знатный, барышня, – констатировал он, увидев мешок, в который Олеся складывала мусор. А конкретно – то, что оставалось от обоев. Две стены она успела ободрать. Остались ещё две, включаю ту, что с окном.
– Есть такое дело.
Олеся встала сбоку от него, не замечая настроения мужчины. Уперла руки в бока, отчего её сексуальность и женственность увеличилась в разы. Бывает же такое… Глаз бы с неё не сводил.
Сегодня – точно…
– Так. А где мебель? – нахмурился он, впиваясь взглядом в лицо Олеси.
Та махнула рукой куда-то за спину.
– На кухню кое-как втиснула. Ну, и в коридоре.
– Только не говори, что ты сама перетаскивала её, – рыкнул он, а у самого всё внутри завибрировало.
– Нет, конечно! Марк, ты что… К соседям мебель привезли, я попросила грузчиков помочь и мне. Они за допплату согласились.
– И грузчики, конечно, молодые и сексуальные парни, да?
Он повернулся к ней лицом, и она, наконец, увидела опасный блеск в его глазах.
– Марк…
Она даже сделала шаг назад.
– Да, моя красивая девочка? – теперь он не скрывал угрожающе-хриплых ноток.
И двинулся в её сторону.
Та вскинула руки. Уголки её губ подрагивали от едва сдерживаемого смеха. Глаза заблестели ещё ярче, Марк прочел в них предвкушение.
– Давай-давай, признавайся.
– В чем? – она всё же хихикнула.
– Помнишь, я тебе всё грозился твою попочку красивую отшлепать?
Она мотнула головой и включилась в игру:
– Первый раз слышу.
– О, как даже. Первый раз…
Он двинулся в её сторону, а у самого в мозгу вспыхнула мысль, что сейчас он ведет себя, как доминант. Давит на неё, идет в её сторону, даже рычит.
А она полностью в игре, не боится. Улыбается ему призывно.
Ждет.
Доверяет…
У него сердце загрохотало в груди так, что, казалось, его слышит и Олеся.
А та, маленькая засранка, облизнула губы, повела плечом – специально, черт побери! – отчего лямка майки съехала вниз.
И не выдержала. Засмеялась и кинулась из комнаты.
Он – следом.
Беги, Лисичка, беги…
От него никуда не убежишь.
– Мы это сделали.
– Да – мы.
– Не хихикать, красивая девочка.
– Ты будешь и дальше так меня называть?
– Ты против?
– Не-а.
Она опустила голову на его плечо.
– Я есть хочу.
– Я тоже. Сейчас закажем из ресторана. Ты ещё в кафе не сделала доставку?
– Нет. Но думаю. Слушай, ну этот ресторан… Давай пиццу. И колу.
– Вредную еду.
– Иногда же можно?
Марк хотел сказать, что ей можно всё. Абсолютно.
– Пицца – так пицца. Есть предпочтения?
– Всё равно, лишь бы было мясо.
Марк снисходительно улыбнулся.
– Устала…
Он не спрашивал, но она ответила:
– Есть такое дело, не буду скрывать.
Они сидели на полу, кинув на него маленькие подушечки. Пол Олеся убрала моющим пылесосом, но пыли ещё хватало.
Полчаса назад они приклеили последнюю полоску. Если бы кто-нибудь когда-нибудь Марку Тойскому сказал, что он будет клеить обои, мужчина даже смеяться не стал бы. Ремонт, уборка и прочее – это не по его части. С раннего детства его окружали наемные работники. По дому, саду. Обслуживали машины. Он, взрослея, проявлял здоровый интерес к тому, что происходило вокруг. Для него принципиально важно было уметь, если не всё, то многое. Полку сам он мог прибить при необходимости. Про то, чтобы нанять и оплатить тех, кто сможет это сделать за него – совсем другой вопрос.
Мужчина должен уметь многое делать сам.
Но обои!..
Это другое.
Абсолютно.
Марк поймал себя на мысли, что улыбается.
– А хорошо получилось.
– Почти безупречно, – хихикнула Олеся, сильнее прижимаясь к нему.
– Как ты там говоришь? Швы почти не видно?
– Не видно…
Марк заказал пиццу. Он не помнил, когда последний раз ел её. Вспомнит…
Мужчина провел рукой по штанам.
На месте…
Олеся нашла удобное положение и вытянула ноги.
– Лисенок, а что там говорят про пары, что справились с такой нереально сложной задачей, как оклейка обоев, и ни разу не поругались?
– Не-е-е. Не так. Свахи шутливо советуют перед свадьбой молодой паре сделать ремонт. И вот если… Марк…
Она оборвала себя, потому что Марк достал из кармана бархатную коробочку и, изловчившись, открыл её пальцами одной руки.
– Лисичка, мы справились. Ни разу не поругались. Как ты считаешь, у нас есть шанс на «долго и счастливо»?
Эпилог первый
– Ты помнишь, что я тебя очень сильно люблю?
– Звучит напрягающе, Тойский. Обычно так женщины говорят, прежде чем попросить что-то.
Олеся стояла у окна.
Прованс…
Марк осуществил ещё одну её мечту.
Она получила своё лавандовое поле.
Бесконечно красивое и прекрасное.
Они снимали виллу. Сегодня последний день. Через два часа должны быть в аэропорту, у них самолет.
Марк подошёл к Олесе и обнял её, слегка потянув на себя, укладывая на грудь.
Он так часто делал. И у Олеси каждый раз замирало сердце от дикого восторга.
Марк не спешил говорить, а она не спешила его подталкивать. Ей хотелось продлить минуты бесконечного счастья.
Когда только он и она.
Она ему ответила «да».
Тогда, у неё в квартире.
И теперь у неё на пальце красовалось его кольцо. С месяцем они пока не определились. Марк настаивал на январе. Олеся думала про лето.
– Лето мы можем устроить в любое время года. Лисичка, я хочу услышать от тебя «да» ещё на одно моё предложение.
Конечно же, она скажет. Сегодня, когда они сядут в самолет. Она уже решила.
Пусть будет январь. Пройдет год, как она официально вдова. Достаточно. Она выдержала, соблюла правила.
А вот для счастья правила не нужны.
– После того, как женщина говорит или спрашивает у партнера о любви, по жанру он говорит в ответ о своих чувствах. Марк, я тебя тоже очень люблю. Очень.
Она накрыла его руки своей.
На пальце блеснул бриллиант.
– Белова-младшего сегодня нашли в камере мертвым.
У Олеси возникло чувство, что она с разбегу влетела в невидимую стену. Даже грудь зажгло. Она не желала Никите смерти. Она даже Вадиму не желала. Но ничего не могла с собой поделать – испытала облегчение. Наверное, ей должно быть стыдно.
А не было…
Олеся сильнее сжала руки Марка. Такие теплые, большие. Умеющие ласкать и дарить тепло, в которое раз за разом она куталась, как в покрывало.
Марк немного изменил их положение, и их пальцы переплелись.
– Причина?
– Внезапная смерть. Остановка сердца.
Олеся больше ничего не спросила.
Не надо.
У молодого и здорового мужчины просто так не останавливается сердце, всему есть причина. Олеся не верила в подобные случайности. Но в данном случае… Каждому по заслуге. Марта до сих пор жалуется на головные боли и матерится, вспоминая ту ночь.
– Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Я знаю, ты добрая и будешь жалеть его.
– Марк… – она повернулась к нему лицом, подняла руку и дотронулась до подбородка. Он не брился со дня приезда, щетиной зарос. Но ей нравилось. Колется немного, но ещё пару дней и будет почти мягкой. – Не надо. Я тебя услышала. Остальное… Пусть земля ему будет пухом.
Она заглянула Марку в глаза. Они смотрели на неё очень внимательно, и ей казалось, что она в них тонет.
– Спасибо, что доверилась мне.
Марк поймал её руку и прижал ладонь к губам. Олесе до сих пор казалось, что всё происходящее – сон. Кошмары ушли, пришли другие сновидения. Счастливые.
Эпилог второй
– Немного терпения. Ещё чуть-чуть…
Невеста хихикнула.
– Больше мне не позволяй пить. Ни единого глотка шампанского.
– Хм… Совсем не единого?
– Ни одного.
– Позволь узнать – почему?
– Я становлюсь согласной на всё.
Марк довольно улыбнулся, и в его улыбке было нечто хищное.
– Так и должно быть.
Он аккуратно поддерживал её за талию, стараясь сохранять серьезность. На самом деле, у него было одно желание – поскорее оказаться наедине с Олесей, сорвать с неё безумно красивое белое платье и любить снова и снова.
Получалось желаний три. Ладно, будет исполнять их все по очереди.
Как только дверцы лифта раздвинулись, он подхватил Олесю на руки. Та вскрикнула и поспешно обвила его шею, доверчиво прильнув.
– Куда ты меня несешь?
– Минуточку терпения.
Олеся наигранно громко вздохнула.
– Марк… Я больше не могу. У меня…
– … нетерпежка?
Она повторно довольно хихикнула и кивнула.
– Сейчас повязка съедет с глаз.
– А ты поправь.
– Долго ещё?
– Уже пришли. Но не снимай повязку. Я сам…
У него тоже терпение заканчивалось.
Читать бесплатно другие книги:
