Охота начинается. Охотник за душами (сборник) Лисина Александра

ГЛАВА 12

К тому времени, когда в комнату поднялся Корн со своими людьми, отец Гон уже пришел в себя, полностью оттаял и мог нормально говорить.

Как выяснилось, около половины свечи назад по Тьме, которую темные жрецы ощущали намного лучше магов, прошло нехорошее волнение, как всегда случалось, если из жизни раньше времени уходил темный жрец. Каким образом настоятель узнал, что это отец Кан, нам, естественно, не сообщили, но, вероятно, между последователями Фола существовала некая связь, позволявшая даже на расстоянии определить, кому из них требуется помощь.

Являлось ли это привилегией почитателей владыки ночи, или же подобное умение было доступно и светлым жрецам, я не знал. Но, так или иначе, отец Гон всполошился, сразу же отправил служку в ГУСС и в ближайший участок заодно, который по стечению обстоятельств находился под управлением Йена, а сам кинулся на помощь собрату. Но, к сожалению, не успел. И прибыл в злополучный дом, когда душа отца Кана уже покинула тело, а хранившаяся в нем частичка божественной мощи вырвалась в мир и едва не стала причиной локального катаклизма.

Стоило отдать отцу Гону должное — он оказался не только мудрым, но и очень мужественным человеком. Пойти вопреки воле собственного бога, даже зная о том, что Фол, мягко говоря, не совсем прав, — на это далеко не каждый верующий решится. Что уж говорить о служителях. А то, что сделал для города святой отец, попадало не просто в категорию самопожертвования, а вполне могло сойти за подвиг.

— Я благодарен вам за помощь, святой отец, — хмуро сказал Корн, когда жрец закончил недолгий рассказ, а маги осмотрели тело и дали предварительное заключение. — Божественный гнев — не та вещь, последствия которой я хотел бы лицезреть у себя в городе. Но меня интересует другое: кто убил вашего брата по вере?

Я тоже вопросительно уставился на отца Гона.

В реальном мире следов присутствия убийцы не было — пока мы ждали подкрепление, я успел обойти дом и убедиться, что ничего необычного в нем не осталось. Ни отпечатков сапог, ни орудия убийства. А на темной стороне некстати разгулявшаяся Тьма стерла абсолютно все следы, которые мог бы оставить убийца. И это одна из немногих причин, по которой темных магов обычно допускают к месту преступления последними.

— Боюсь, что не знаю, — огорчил нас святой отец. — У меня не было возможности уделять внимание деталям, так что я вряд ли смогу помочь.

— Мы осмотрели дом, — кратко сообщил возникший в дверях незнакомый маг, когда Корн ненадолго задумался. — Все чисто, шеф. Ни следов, ни костей, ни крови. Даже падальщиков поблизости не осталось.

— Проверяйте соседние, — так же хмуро бросил Корн, и маг, кивнув, бесшумно исчез. После чего начальник ГУССа повернулся в мою сторону и еще более хмуро бросил: — А теперь я хочу услышать твою версию.

Я, не растерявшись, так же хмуро ответил:

— Рапорт будет через две свечи.

— Детали, Рэйш. Немедленно, — недобро прищурилось руководство, прямо-таки нутром чуя, что я пока не готов предоставить правдивые сведения. Но пока я напряженно раздумывал, как много лишнего успел сегодня увидеть Корн и его люди, меня неожиданно выручил отец Гон.

— Боюсь, это моя вина, что мастер Рэйш поступил столь опрометчиво, — сообщил служитель фола, виновато улыбнувшись. — Это я его сюда призвал.

Я от такого заявления чуть не поперхнулся, а у Корна вытянулось лицо.

— Вы что сделали? Воздействовали на моего мага?!

— Это был жест отчаяния, — не моргнув глазом подтвердил жрец. — Отец Кан являлся достойным последователем фола, и удержать доставшуюся ему в дар божественную силу оказалось нелегко даже мне. Я ведь не маг. И уж тем более не бог, хотя вниманием фола, хвала Тьме, не обижен. Тем не менее даже мне понадобился человек, способный удержать нас обоих вдали от темной стороны. А с мастером Рэйшем мы на днях познакомились в храме — он привез в Алтир добрые вести от наших братьев с окраины. Поэтому, заметив поблизости знакомую ауру, я счел возможным применить дарованное мне фолом умение, благодаря чему господин Рэйш некоторое время не мог в полной мере себя контролировать. Мне бесконечно жаль, что пришлось прибегнуть к крайним мерам, но, поверьте, это был единственный способ уберечь город от Тьмы. Приношу вам свои искренние извинения за этот инцидент.

При виде покаянно склоненной головы отца настоятеля у Корна на скулах заиграли желваки.

— Извинения принимаются.

Я благоразумно смолчал, хотя до этого дня не подозревал, что темные жрецы способны воздействовать на разум. А когда отец Гон выпрямился, я вопросительно на него посмотрел, молча интересуясь, зачем он солгал. Но настоятель лишь кротко улыбнулся и, прежде чем уйти, так же кротко добавил:

— Благодарю за участие в делах храма, господин Корн. Я очень надеюсь на скорейшее выяснение обстоятельств этого дела.

— Не волнуйтесь, святой отец, контроль возьмет на себя главное сыскное Управление Алтира, — мрачно отозвался Корн. — Я лично прослежу за ходом расследования.

— Если от храма понадобится помощь, мы готовы оказать ее в любое время. И да, мастер Рэйш, раз убийство произошло на вашем участке, вероятно, именно вы будете вести дело. И, поскольку у вас наверняка появилось множество вопросов, я буду ждать вас у себя в келье для беседы… скажем, завтра около полудня. А теперь, господа, позвольте откланяться.

— Само собой, у меня масса вопросов, — пробормотал я, провожая взглядом удаляющегося жреца. — И с каждым мгновением их становится все больше. Кстати, Корн, а разве мы не должны были задержать его для дачи показаний?

Начальство недовольно поджало губы.

— У служителей храмов, тем более высших чинов, масса привилегий. Собственно, даже если бы убийцей оказался он, мы не смогли бы его обвинить. Для этого существует храмовая стража. Нам повезло, что он вообще соизволил что-то рассказать. И если тебе удастся вытянуть из него дополнительные сведения, я буду сильно удивлен.

— Вы что, действительно собираетесь взять меня на это дело? — удивился я.

— Ты и так в него вляпался по самое не могу. Так что я на время снимаю тебя с западного участка — пока не разберемся с убийством жреца, будешь работать в моей команде. Приказ о переводе подготовят сегодня же. И да, пусть тебя осмотрит целитель.

— Зачем? Боитесь, что после вмешательства жреца у меня мозги начнут работать набекрень?

— Судя по тем отчетам, что я получил сегодня из Верля, тебе это уже не грозит, — буркнул Корн. — Но все равно проверься. Может, хотя бы запомнишь, что когда звучит приказ «стоять!», надо стоять, а не лезть на рожон, как голодный козел в огород!

Я фыркнул.

— Ваши обвинения несостоятельны, Корн. Вы же слышали отца Гона — у меня было помрачение сознания.

Серые глаза мага недобро блеснули.

— Надеюсь, память оно тебе не отшибло и подробный рапорт появится у меня на столе в течение ближайшей свечи.

— И почему начальство везде одинаковое? Всех только бумажки интересуют… — пробормотал я, когда маг направился к выходу. — Эй, Корн!

Шеф, уже стоя на пороге, неохотно обернулся.

— А у вас в городе в последнее время, случаем, куклы не пропадали?

Брови Корна взлетели высоко вверх.

— Какие еще куклы?!

— Обыкновенные. Тряпичные. Красивые.

— У тебя точно было помрачение сознания, — убежденно произнес маг и, покачав головой, все-таки ушел. А я озадаченно поскреб в затылке и, пользуясь тем, что никто не слышал, пробормотал:

— Значит, скоро начнут. И тогда ты сам придешь ко мне с этим дурацким вопросом.

Когда с формальностями было покончено и тело отца Кана наконец увезли, я спустился на первый этаж и, щурясь от блеска всевозможных артефактов, притащенных сюда сотрудниками Корна, вышел на улицу.

В доме делать было абсолютно нечего — внутри толклось слишком много народу. Темные маги, светлые маги, прибывшие по тревоге патрульные, спешно организующие оцепление, чтобы сотрудникам Корна никто не мешал… Маги Смерти, натянув на физиономии одинаковые черные платки, целой толпой бродили по темной стороне и тщетно пытались отыскать следы убийцы. Некросы скрупулезно исследовали первый этаж и подвал в надежде, что хотя бы там что-то осталось. Светлые ходили по другим домам, опрашивая соседей и заодно выясняя, не нужна ли кому помощь целителей. Ну а простые смертные, которых с каждой свечой становилось все больше, суетились снаружи, развив настолько бурную деятельность, что посреди всего этого бедлама было совершенно невозможно находиться.

К тому же оказалось, что после гибели жреца эманации Смерти были настолько сильными, что в доме напрочь отказывались работать магические устройства, так что следователям пришлось описывать место преступления по старинке — вручную. Заодно перерисовывать на бумагу особо важные детали, фиксировать расположение мебели и при этом долго, с чувством материться.

Вознамерившись прогуляться по соседним улицам, пока тут все не утихнет, я свернул за угол и буквально через пару шагов наткнулся на удрученного Йена, готовящегося забраться в кэб.

— Эй, ты чего такой кислый? — удивился я.

Норриди обернулся и скорчил недовольную гримасу.

— А каким я должен быть? Такое дело попалось интересное, а его забирают в ГУСС. Корн даже слушать ничего не захотел, потому что это, видите ли, не наш уровень!

— Хочешь сказать, ты был готов провести расследование своими силами?

— Конечно!

— Ты ненормальный, — резюмировал я, мельком заглянув в экипаж и обнаружив, что команда западного участка восседает там в полном составе. Причем выглядит так же уныло, как и начальник. — Другие стараются дело посложнее спихнуть на плечи товарищей, а тебе все приключения подавай, загадки, интриги…

Норриди фыркнул.

— А какой интерес расследовать скучные кражи или выезжать по каждому чиху, который покажется городской страже магически усиленным?

— Да, ложные вызовы — это, конечно, проблема, — я сочувственно похлопал его по плечу. — А вообще, можно еще разок поговорить с Корном. Наверняка ему понадобятся толковые сотрудники.

— До нас он не снизойдет, не надейтесь, — насмешливо бросил проходящий мимо маг. — Его люди — это ж отдельная каста. Да и снабжение у них не чета нашему. Так что остается только сидеть у себя в участке и ждать, когда великие и могучие сыскари из ГУССа торжественно объявят о закрытии очередного громкого дела.

Мы с Йеном одновременно обернулись.

Хм. Высокий, худой, немного сутулый тип в форме городского Управления стражи, да еще и с аурой светлого мага — я никогда прежде его не видел. А вот Норриди, судя по выражению лица, был с ним знаком. Правда, ни малейшего восторга от данного факта не испытывал.

— Шоттик… тебе-то здесь что понадобилось?

Маг скривился.

— Как и вы — прибыл по тревоге. Но раз тут уже все оккупировали люди Корна, то я отбываю на другое место происшествия, откуда меня так не вовремя сдернули. Честь имею, господа.

Мы проводили уходящего мага взглядом, а когда тот скрылся за поворотом, я повернулся к Йену.

— Это и есть тот маг, который нас вчера подставил?

— Шоттик — тот еще гад, — мрачно подтвердил Норриди. — Уже не первый раз скидывает на нас чужое дело.

— Что ж ты тогда Жольду не высказал пару ласковых?

— Я высказал. Еще утром. Но он заявил, что во всех случаях причины усомниться у дежурного мага были, так что формально наказывать его не за что.

Я прищурился.

— Хм. Подними-ка дела, где у Шоттика возникли «сомнения» по поводу несанкционированного использования магии, и не передавай пока Жольду последнее.

— Последнее я ему уже отдал, — с досадой отвернулся Йен. — Мы как раз из-за него сегодня и полаялись.

— Но копии-то у тебя остались?

— Само собой. Я же не дурак.

— Тогда я, пожалуй, загляну к тебе попозже. Прям даже интересно стало, что ж это за маг, грешки которого начальник городской стражи готов прикрывать даже от УГС.

Обогнув Йена, я свернул за соседний дом и беспрепятственно нырнул на темную сторону. При этом царящий в реальном мире шум моментально затих, блеск многочисленных артефактов приглушился. Снующие туда и сюда люди стали похожи на безликих призраков, а я облегченно вздохнул.

Ну вот. Теперь можно нормально работать, а в дом отца Кана вернуться после того, когда оттуда уберутся люди Корна. Благо первичный осмотр я уже провел и мог не опасаться, что они затопчут улики.

Конечно, наилучшим вариантом было бы начать осмотр именно с эпицентра, а затем постепенно двигаться по расширяющейся спирали, чтобы ничего не пропустить. Но, как выяснилось, в соседних домах тоже бродили люди Корна — я слышал скрип потревоженных половиц и голоса, все же звуки на темной стороне разносились о-очень далеко. А потом и силуэты заметил — судя по всему, коллеги прочесывали территорию, как и предписывали правила: по двое. Один работал, другой прикрывал.

Если я ничего не напутал, в окрестностях должно было быть шесть… ну, может, восемь рабочих двоек, если кто-то подтянулся позже. И, чтобы с ними не столкнуться, я предпочел начать осмотр с другого конца улицы, благо места на всех хватало.

По мере удаления от эпицентра я обратил внимание, что стены домов начали постепенно меняться. Нет, я и раньше встречал опаленные, словно помеченные пламенем здания, в том числе и в Верле. Но впервые видел, чтобы осевшая на них сажа имела такой насыщенный цвет, поэтому, дойдя почти до конца улицы, все же решил вернуться к исходной точке, желая убедиться, что это не случайно.

Как выяснилось, догадка была верна и рядом с домом жреца все близлежащие дома оказались покрыты жирным налетом абсолютно свежей копоти. Так, будто на перекрестке кто-то подорвал начиненную чернилами бомбу и во время взрыва густую взвесь с огромной силой разбросало по окрестностям.

В итоге ближние дома оказались густо обсыпаны «чернилами» от фундамента до самой крыши. Чуть дальше сажи становилось меньше, и она виднелась лишь на тех стенах, что были обращены непосредственно на улицу. По мере удаления от перекрестка она все больше бледнела и чахла, становясь похожей на брызги из ближайшей лужи. И лишь шагов через двести окончательно сходила на нет.

Хм.

Отец Гон сказал, что немного опоздал, и к моменту его прихода брат Кан был уже мертв. То есть заключенная в его теле сила успела просочиться наружу. Но если в реальный мир ей помешал вырваться отец настоятель, то на темной стороне все равно жахнуло так, что здесь должна была земля содрогнуться.

Не удивлюсь, если окажется, что в это же самое время начали без видимых причин беситься домашние животные, у кого-то из жильцов прихватило сердце, а пара-тройка стариков внезапно решила испустить дух. Но если учесть, что божественная сила ударила по всем направлениям сразу, то на расстоянии, куда осела «сажа», не должно было уцелеть никакой нежити. Да и в реальном мире в пределах дома жреца не могло остаться никого живого.

Отсюда вопрос: у кого хватило наглости поднять руку на служителя бога? Чужих останков в доме не было — я проверил, так что, получается, наш убийца — не человек? Но тогда почему его тело не осталось на темной стороне? Он что, испарился? Или улетел?

Если же допустить, что убийца явился из Тьмы, то на ум приходят всего два варианта — это или темный маг, или представитель высшей нежити. Жрецы в силу отсутствия возможностей выйти на темную сторону вне храма отпадают, хотя спросить у отца Гона все равно придется. Темные маги в столице все наперечет, к тому же на каждом стоит регистрационная метка, следы которой даже после излияния божественного гнева было бы не так просто скрыть. А что касается нежити, то ни вампиру, ни демону, ни моргулу не было нужды создавать себе сложности — их пищей испокон веков служили души, а не сердца. Да и не так-то просто демонам проникнуть в реальный мир, если, конечно, им кто-то или что-то не поможет.

Во второй раз дойдя до конца улицы, я перешел на соседнюю, вернулся по ней до злополучного перекрестка, но ничего нового не увидел. Затем таким же образом исследовал еще три улицы, отходящие от площади перед домом отца Кана, как лучи от солнца, и своими глазами убедился, что «сажа» разлетелась по округе примерно на одинаковое расстояние.

Ладно, с этим понятно.

Если взять за рабочую версию, что убийцей все-таки была мертвая сущность, то, как вариант, она могла уйти и через «лужу». Так что надо будет сегодня же заглянуть в подвал и проверить, нет ли там подозрительных щелей или каверн.

Я, правда, сомневался, что нечто подобное обнаружится в жилище темного жреца, но тогда тем более странной кажется его смерть, и еще более непонятной выглядит причина, по которой неизвестный болван рискнул разозлить темного бога.

Дойдя до конца последней улицы, я ненадолго остановился на перекрестке, но потом все же свернул в крайний дом и, убедившись, что нежити там нет, поднялся на крышу.

Сверху окрестности были видны как на ладони.

Вот тот самый дом, где недавно бушевала Тьма. Небольшая площадь перед ним и расходящиеся в разные стороны пять прямых, как стрела, улиц. Лежащий на крышах снег прекрасно подтверждал мои выводы, поскольку ближе к площади из-за осевшей копоти он выглядел абсолютно черным, а уже там, где стоял я, имел безупречный белый цвет, словно рядом с моими сапогами божественной дланью была проведена жирная черта. И тем, кто во время взрыва оказался внутри гигантского круга, можно сказать, не повезло.

Аккуратно ступив на каменный парапет, я прошелся по нему до самого края. Внимательно осмотрел соседнюю улицу и ведущий туда проулок, а затем смерил взглядом расстояние до ближайшей крыши.

Недалеко. При желании можно и перепрыгнуть. Опасность заключалась в том, что под слоем снега нельзя было оценить степень сохранности черепицы. И, не зная, куда приземлишься, неосторожный прыгун рисковал переломать себе не только ноги, но и шею, особенно если окажется, что под сугробами притаился полусгнивший люк.

Неожиданно уловив краем глаза какое-то движение, я отпрянул от края крыши и развернулся, одновременно пригибаясь и выхватывая из Тьмы секиру. Боевую стойку принял рефлекторно — в отличие от местных коллег, напарника, способного прикрыть спину, у меня никогда не было. Поэтому возникший на крыше соседнего дома маг Смерти вызвал в моей душе не чувство облегчения, а, скорее, настороженность.

Незнакомец стоял довольно далеко, шагах в сорока, и, чуть пригнув голову, внимательно меня рассматривал. Разметавшиеся на ветру длинные седые волосы не позволяли усомниться в принадлежности мага к нашей касте, а кожаные, плотно обхватывающие торс доспехи и неестественно бледная кожа лишь подтверждали первоначальные выводы.

Единственное, что меня удивило, — это то, что чужак не посчитал нужным прикрыть лицо платком, как все остальные. Однако деталей с такого расстояния я разглядеть не сумел, а проступившие под кожей черные вены меня нисколько не удивили.

— Кто ты? — спросил я, не торопясь опускать секиру.

Незнакомец молча поднял руку, показывая бляху сотрудника главного сыскного Управления. От моей она отличалась лишь наличием широкой красной полосы по верхнему краю. Так что сомневаться не приходилось — это был действительно коллега. Видимо, один из тех, кого Корн отправил проверять окрестные дома.

Поводов для беспокойства вроде не имелось, но я, наверное, слишком привык бродить на темной стороне в одиночестве, поэтому появление живого существа на уровне инстинктов воспринимал как нечто неправильное. Именно поэтому я не убрал секиру, а лишь отвел ее за спину. И опустил лезвие, спрятав острый кончик в сугроб. Поэтому же я успел рывком его вздернуть, когда незнакомец в один миг оказался рядом. И привыкнув сперва рубить, а уж потом смотреть, совершенно машинально отмахнулся.

Черное лезвие, взметнув в воздух целое облако снежного пуха, без труда рассекло туловище мага, с отвратительным хрустом разрубив его где-то на уровне груди. Чужак от удара вздрогнул и, взмахнув седыми космами, без единого звука завалился навзничь, обдав меня едва уловимым, смутно знакомым запахом, природу которого я не смог сразу определить. А я так же машинально стряхнул с лезвия алые капли, поменял стойку и только через целый удар сердца сообразил, что случайно убил человека.

Наверное, у каждого в жизни хотя бы раз случался непродолжительный ступор, когда где-то глубоко в душе ты уже понимаешь, что совершил непоправимую ошибку, но разум отчаянно медлит с решением, словно надеясь, что в действительности ничего не произошло. Ты стоишь как дурак, непонимающе смотришь на то, что сделали твои руки, отчаянно пытаясь понять, как же оно могло получиться, но еще не до конца сознаешь последствия.

Какой-то жалкий миг, отделяющий тебя от паники. Всего мгновение. Ну, может, два, после которых жизнь изменится кардинально…

Так и я замер, растерянно глядя на распростертое тело и тщетно пытаясь осознать, что же в действительности натворил. А очнулся от ступора лишь тогда, когда неподалеку раздался пронзительный женский крик.

ГЛАВА 13

Мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что кричат не с соседней крыши, а откуда-то снизу. По-видимому, с улицы. Точнее, с первого этажа или из подвала одного из близлежащих домов.

«Значит, никто не видел, — бесстрастно заметил разум, когда я поднял голову и убедился, что свидетелей поблизости нет. — А раз нет, значит, доказать никто не сможет. Это хорошо».

О том, как поступить с телом, я еще не придумал, хотя вариантов имелась масса и в голове уже начали прокручиваться все возможные, от самых очевидных до откровенно невероятных.

Проблема заключалась в том, что с королевским правосудием я однажды уже сталкивался и не горел желанием снова попадать в те же самые жернова. Да и в справедливости вынесенного приговора мог с полным основанием усомниться. И даже если я смогу доказать, что смерть коллеги была случайной (ну не мог я отреагировать иначе, когда кто-то захотел подкрасться со спины!), ничего хорошего от Королевского суда ждать не приходилось, да и о работе в Управлении можно будет забыть.

Следовательно, предпочтение стоило отдать незаконным методам избавления от тела. Особенно с учетом того, что ему, в отличие от меня, уже все равно, что будет дальше. И только мысль о том, что труп никуда не сбежит, тогда как кому-то из наших могла требоваться помощь, заставила меня отложить решение этого важного вопроса на потом.

В последний раз взглянув на убитого мага, я так же бесстрастно отметил, что крови из раны вытекло совсем немного. Но время на темной стороне всегда жило по своим собственным законам, так что в действительности незнакомец мог еще какое-то время оставаться в сознании. А то и зубы скалить, как когда-то Нииро, до тех пор, пока за его душой не явится леди Смерть.

Впрочем, отводить с посеревшего лица белые пряди и внимательно его рассматривать времени не было — услышав еще один вскрик, перешедший в невнятные причитания, я развернулся и, создав тропу, переместился на крышу дома, откуда, как мне показалось, исходил шум. Поскольку он находился в числе густо обсыпанных «сажей» зданий, встретить внутри нежить я не опасался. Сейчас наличие шума означало лишь то, что кричал живой человек. Точнее, женщина, которой было очень плохо.

Торопливо спустившись на чердак, а затем и на верхний этаж, я пинком распахнул сперва одну, а затем и все последующие двери. Однако комнаты второго этажа оказались пусты, так что мне пришлось искать источник звука этажом ниже, а затем и в подвал спуститься, вход в который оказался замаскирован за частично отвалившейся панелью в стене.

Уже стоя на лестнице, я снова услышал приглушенный женский голос, настойчиво зовущий кого-то по имени, а затем и шум падающих камней. Но не насторожился, а, напротив, успокоился, потому что шуметь на темной стороне мог только человек, поскольку нежить перемещалась практически бесшумно.

Первое, что я увидел, когда спустился вниз, было лежащее в углу неподвижное женское тело, одетое в кожаный доспех и наполовину прикрытое рваным плащом. Над ним, низко склонившись, сидела еще одна женщина — стройная, в таком же наряде и с коротко стриженными, абсолютно седыми волосами. А чуть поодаль, прислонившись к стене, полулежало третье тело. Мужское. Безнадежно мертвое тело темного мага, из груди которого кто-то вырвал сердце так же, как и у отца Кана недавно.

— Триш? — осторожно позвал я, без особого труда признав в сгорбившейся девчонке бывшую ученицу Лойда.

Та вздрогнула и, ощетинившись каким-то невзрачным кинжалом, вскочила на ноги.

— Мастер Рэйш?!

Я подошел ближе, бегло взглянул на Триш, а затем — на лежащую на груде камней женщину. Ее новую наставницу, на щеке которой пламенели четыре безобразные раны от чьих-то когтей, а на виске набухал здоровенный кровоподтек.

На свое счастье, леди была жива — обтянутая черной кожей грудь вздымалась ровно, лицо было бледным, но не мертвенным. Так что, похоже, ее просто оглушили. Хотя, если бы удар пришелся не вскользь, изуродовав щеку, а чуточку ниже, то лежать бы ей с распоротым горлом. Или с пробитой грудной клеткой, как тот маг, в котором я с некоторым трудом признал неприветливого парня, что не так давно вместе с напарником-некросом приходил меня арестовывать.

— Что произошло? — нахмурился я, повернувшись к Триш.

Та вздрогнула и с некоторым опозданием, но все-таки спрятала оружие в ножны.

— Н-не знаю. Мы с наставницей отправились исследовать второй этаж. Крис сказал, что пойдет проверить подвал. Все было тихо, и я не слышала ничего подозрительного. Но когда мы закончили, Лоре показалось, что Крис слишком долго не выходит, поэтому мы решили проверить. Я осталась у лестницы, Лора спустилась вниз. Но почти сразу она вскрикнула. Я побежала на шум и увидела… вот это.

Девчонка испуганно покосилась на мертвого парня.

— Но рядом никого не было, мастер Рэйш. Клянусь! Я… я даже не увидела, кто это сделал!

Я помрачнел. А потом подошел к парню вплотную и наклонился, чтобы осмотреть рану, но обнаружил, что кровь по краям не успела даже свернуться, и нахмурился еще больше. А когда снял перчатку с левой руки и дотронулся до тела, то невольно вздрогнул — оно было еще теплым! То есть, с учетом того, насколько быстро здесь остывали люди, получалось, что парня убили буквально за мгновение до того, как его нашли! Быть может, он был еще жив, когда его увидела Лора! Потом ее оглушили, убийца забрал сердце и скрылся, причем проделал это с воистину фантастической скоростью. Однако, если вход в подвал был всего один, но при этом ни Триш, ни я не увидели ничего подозрительного, значит, либо убийца — невидимка и просочился наружу, пока Триш занималась наставницей, либо он все еще здесь, а я настолько слеп, что не способен его обнаружить.

Я накинул темные линзы на оба глаза и на всякий случай еще раз осмотрел подвал, но все было чисто. Действительно чисто — ни черных луж, ни царапин на стенах, ни отпечатков лап гулей, ни размазанной по полу слизи… вообще ничего! Кроме алых брызг на стене, возле которой был убит Крис, и на удивление небольшой лужи крови, от которой, что тоже невероятно, не вело к выходу никаких следов.

От нехорошего предчувствия у меня похолодело в груди, а потом я заметил, что с окровавленного воротника кто-то сорвал служебную бляху, и на мгновение замер, осененный жутковатой догадкой. А затем со всей возможной скоростью кинулся к лестнице, и уже с первого этажа, где Триш не могла меня увидеть, во весь голос гаркнул:

— Вон отсюда! И наставницу выводи! Живо!

Темная тропа привела меня прямиком на крышу. Правда, не на ту, откуда я ушел несколькими ударами сердца раньше — я хорошо помнил наставления Нииро и подставляться не собирался, — а на соседнюю, откуда хорошо просматривались окрестности.

Место, где я стоял, было прекрасно видно — вон там остались мои следы. По краю парапета и чуть дальше, где я развернулся, чтобы ударить бесшумно подкравшегося коллегу. А вон там стоял он сам. Да, вот его отпечатки — две пары глубоко вдавленных в снег следов от сапог, вокруг которых я только сейчас заметил щедрую россыпь багровых капель.

О том, что это за тип и как сумел приблизиться с такой невероятной скоростью, я в прошлый раз вопросом не задавался. И не подумал, каким именно образом он мог появиться на крыше абсолютно незаметно для меня. А похоже, об этом стоило задуматься, потому что человек так быстро двигаться попросту не способен. А раз он не человек, значит, я правильно его убил.

От последней мысли на душе слегка полегчало. Но быстрый взгляд на то место, где я разрубил чужака, снова заставило меня напрячься.

Я хорошо помнил, где это случилось. Прекрасно видел, что в том месте осталась небольшая лужица крови. Вот только тела там больше не было. Лишь примятый снег в том месте, где оно когда-то лежало. Ровная цепочка багровых капель, ведущая к краю крыши, и два совершенно четких отпечатка мужских сапог, оставшихся на парапете.

Полнясь дурными предчувствиями, я перепрыгнул на нужную крышу, но понадобилось совсем немного времени, чтобы убедиться — отпечатки были не моими. Более того, они выглядели точно так же, как и на первой крыше. Та же глубина следов, тот же рисунок на подошве, а значит, думать о том, что кто-то незаметно пришел и спер мертвеца в мое отсутствие, не приходилось.

Это что же получается, мужик очнулся, встал, собрал себя по кускам и спокойно ушел?!

Фол! Кого же я тогда разрубил?! И почему эта тварь выглядела так, что я даже вблизи не понял, что она в действительности не живая?!