Практикующий. Клятва ворона Воронцова Валерия
Сузив глаза, я наклонилась, зачерпнула снега и бросила в несносного ведьмака. Достал меня с этими укусами! Мне и так неловко за тот случай, не говоря уже о том, как часто воспоминание о нем возникает в голове, так еще и Влад со своими шуточками и намеками!
– Все-все, спокойно, – поднял руки вверх Яблонев. – Фу, нельзя, свои. – Он снова расхохотался и получил еще горсть снега в лицо.
– Я тебя сейчас в нем вываляю, ясно? Будешь вороном с обмороженным клювом!
Глядя на его веселье, я почему-то не могла злиться. Первый раз вижу Влада в настолько хорошем настроении. Конечно, Князь был в восторге, когда я согласилась стать его фамильяром, но тогда он слишком быстро ушел. В основном я привыкла к его молчанию, сарказму и мрачной ухмылке, изредка превращающейся в улыбку, а тут словно подменили.
– Что? – нахмурился парень, заметив мой пристальный, изучающий взгляд.
– Ничего, – смутилась я. – Просто… Я никогда не видела тебя таким… открытым.
– Понятно, – посерьезнел Влад, протянув мне руку, которую я тут же сжала. – Здесь мне не нужно сдерживаться и быть осторожным в своих эмоциях. Моя территория, мой дом. – Он кивнул на него и хитро посмотрел на меня: – Мой фамильяр.
– Попахивает собственничеством, – повела я носом, внутренне удивительно довольная такой постановкой вопроса. Как и немного приглушенным из-за перчаток чувством уюта, возникшим при нашем прикосновении.
– Обыкновенное проявление темных, – пожал плечами Влад. – Как мы можем хорошо защитить что-то, если не считаем это своим?
– А светлые?
– Хватит уже про светлых, это набивает у меня оскомину, – закатил глаза ведьмак. – Ладно, вот один факт: напади Алена на тебя и Варькину Сашку, она не успела бы даже подбежать на расстояние удара. Саша разве что только голову бы ей не откусила. Что произошло, когда ты была рядом с Иркой? Тебе пришлось защищать и ее, и себя.
И Влад снова был прав. Его логика указывала сразу на две вещи: я – темная, светлые – никудышные защитники. Словно темные останавливают само действие, а светлые работают уже с последствиями.
– Абсолютно верно, – поддакнул Яблонев.
– Не лезь в мою голову!
– Не лезу. Эта истина налипла на меня из-за схожести мнений. Я тоже так всегда считал и продолжаю считать. Правда, это не аксиома, бывают серьезные исключения. Все зависит от сущности, – подсказал Влад. – Как ты понимаешь, схлестнуться с Потаповым мало кому в голову придет.
Вот уж точно. Фамильяр Кати внушал уважение одним видом. Разумеется, когда не был в своих медвежьих плюшевых тапках.
– Как первое впечатление? – отвлек меня Влад на дом, на ходу доставая ключи из кармана куртки.
– Смешанное, – честно призналась я. – Вроде все такое современное, но я… Не знаю, словно это декорация, скрывающая… что-то древнее. Похожее чувство иногда бывает в музеях, понимаешь, о чем я?
– Очень хорошо, – довольно кивнул ведьмак. – Ты чувствуешь магию. Сам дом буквально излучает ее, пропитанный нашими с мамой ритуалами. Думаю, из тебя выйдет отличный поисковик.
– Поисковик? – В голове промелькнули логотипы ведущих поисковых систем в Интернете.
– Ищейка, – уточнил парень. – С таким чутьем это неудивительно. От собаки невозможно спрятать то, что она хотя бы раз учуяла. Тут тот же принцип, только ориентир не на запах, а на энергетику.
Темный лес. Я все еще не понимала, как можно унюхать что-то без запаха.
Мы подошли к расчищенной площадке перед калиткой, используемой, судя по следам шин, в качестве парковки. Влад открыл калитку магнитным круглым ключом, попутно указывая на металлическую кнопку звонка на правом столбце.
– Система, – протянула я. – А камеры и металлоискатели предусмотрены?
– Они не нужны, – улыбнулся Влад, пропуская меня вперед.
Хмыкнув на его приглашающий жест, я посмотрела по сторонам утоптанной дорожки, на которой оказалась.
– Справа вы можете наблюдать заваленную снегом летнюю резиденцию Кельта, – вжился в роль экскурсовода Влад, и в высокой куче снега я разглядела торчащий деревянный шпиль.
– Это у него такая высокая будка? – удивилась я.
– Резиденция, а не какая-то там «будка», – поправил Яблонев.
– А там что? – Я кивнула на выглядывающую из-за дома серую шиферную крышу.
– Сарай с дровами, а рядом с ним площадка для костров и беседка, где мы собираемся в теплое время года. Увидишь их из кухни, там у нас дверь на задний двор.
– Веди меня знакомиться с Кельтом! – дернула я ведьмака за руку, как капризный ребенок.
– Все-все, веду знакомить с Кельтом, не надо так на меня смотреть. – Яблонев потянул меня к железной входной двери.
Вела она в предбанник, где стояли обувные полки и тянулась полоска настенной вешалки с двойными крючками. В черной корзине с другой стороны были сложены тапки и бахилы.
– Это прихожая для клиентов, – пояснил Влад.
– Мне нужно взять тапки?
– Тебе дам домашние, – подмигнул Яблонев.
Парень открыл нижний и верхний замки следующей двери, и мы оказались в просторном холле с изящными настенными светильниками, шкафом с какой-то узорной росписью на дверцах и ореховыми полами. Однако первой в глаза бросилась винтовая лестница на второй этаж, берущая свое начало практически из центра. Блестящие резные перила, коричневая ковровая дорожка с синими полосками, опора, расписанная теми же узорами, что и шкаф… Теперь я знаю, как выглядит дорога к комнате Влада. Наверняка она на втором этаже, с его-то любовью к высоте.
Ведьмак скинул куртку, принял мой пуховик и шапку с шарфом, выдал черные тапки с жесткой подошвой и поставил нашу обувь к стене на резиновый коврик. Надо купить такой домой, чтобы лишний раз не мыть полы из-за тающего снега. Пока ведьмак хозяйничал, я опустила сумку на маленький столик для разных мелочей и осмотрелась вокруг.
Все двери были закрыты, оставалось только догадываться, что за ними. На стенах не висело никаких картин или фотографий, горшков с цветами я тоже не наблюдала. Странно, уют все равно чувствовался. Возможно, из-за теплых коричневых и бежевых тонов.
– Напротив кухня, здесь зал, ванная с туалетом, мамин кабинет. На втором этаже моя комната, ее спальня, еще одна ванная и общая зона отдыха. При необходимости она превращается в гостевую комнату.
– А твое рабочее место? Где ты всех принимаешь?
– На чердаке. Для меня чем выше, тем лучше, – подтвердил мою правоту Влад. – А сейчас… Готова? – практикующий остановился у двери, которую обозначил как зал.
Сначала не поняв, о чем это он, уже в следующий момент я кивала, как китайский болванчик. Усмехнувшись моим детским восторгам, парень повернул ручку и открыл ее на себя. В холл, цокая когтями по полу, вылетела огромная меховая махина. Цепкий собачий взгляд остановился на мне, но тут же переключился на Влада. Активное виляние хвоста, розовый язык наружу, и вот его передние лапы на груди хозяина.
– Привет, Кельт. – Яблонев зарылся руками в мех своего любимца.
Возможно, у меня из глаз, как в мультиках, выпрыгнули сердечки на пружине. Пес был совершенством от носа до кончика хвоста. Стойка ушей, великолепная ухоженная шерсть, мощные лапы… А сколько любви и задора во взгляде на Влада!
– Кельт, это Агата. Иди, познакомься, – опустил на четыре лапы овчарку практикующий. – Агат, сядь на корточки и протяни ему правую руку.
Я сделала, как велел Влад, и пес подбежал ко мне, слегка помахивая хвостом. Ладони коснулся влажный нос, Кельт тщательно обнюхал ее и рукав моего свитера. Чем дольше его нос водил, тем активнее двигался хвост. Присев, собака внимательно посмотрела на меня и плюхнула лапу на руку! Восторженно глянув на Влада, не ожидая такого вежливого жеста, я нежно сжала ее, чувствуя шершавые подушечки.
– Какой ты красавчик, Кельт! – не выдержала я. – А ума-то сколько! Сам поздоровался, ученый, да? Можно его погладить?
– Валяй, он явно тобой очарован, – хмыкнул Яблонев. – Впрочем, я этого ожидал.
– С чего ты взял? – поинтересовалась я, уже вовсю начесывая уши и спину Кельта, подставившегося под мои руки, словно знал меня всю жизнь. До чего же теплый, пушистый и веселый мальчишка!
– Увидев первый раз Варвару и Сашу, он рычал без остановки минут двадцать. На Мишу он щелкнул пастью, чтобы тот не подходил. Лешке хватило предупреждающего рыка. Катю и Настю он более-менее терпит, но чесать себя особо не позволяет и лапу не дает даже по моей просьбе. – Влад замолчал, но тут же прыснул: – В общем, мы еще раз убедились, что ты неотразима для любого кобеля.
– Заткнись, – беззлобно отмахнулась я, слишком увлеченная сюсюканьем с Кельтом.
– О боги, они нашли друг друга, – ушел Влад на кухню. – Давай сначала чаю выпьем, а потом покажу тебе дом подробней.
– Ага. – Кельт лег пузом кверху возле ног, и я села прямо на пол, запуская пальцы в его шерсть на груди.
– У нас в планах сегодня еще ритуал.
– Аг… – Я запнулась, посмотрев на Яблонева, прислонившегося к дверному косяку.
– Ура, на меня обратили внимание, – воздел ведьмак руки к потолку.
– Ты и не покидал моего внимания, – хмуро сообщила я, мигом вспоминая все, что он сказал об этом ритуале, свалившемся на меня как снег на голову.
– Как лестно, Герцогиня.
– Я уверена, что так и есть, – мило улыбнулась я.
– Отлично, домашняя работа над самооценкой проделана, как я погляжу.
Закатив глаза, я титаническим усилием оторвала руки от Кельта и поднялась на ноги. Влад с интересом приподнял бровь, глядя, как я подхожу. Остановившись в шаге от ведьмака, я уперла руки в бока:
– Ради твоего же блага надеюсь, что чай будет с успокаивающим эффектом.
Серые глаза заискрились смехом, и заразительный хохот разнесся по всему холлу. Я восприняла это как «нет». Интересно, как скоро Влад доведет меня до точки, когда его покусаю я?
Глава 12
Кухня в доме Яблоневых была поделена на две зоны барной стойкой по центру комнаты и своей коричневой гаммой с белыми и стальными вкраплениями напоминала латте. С правой стороны все соответствовало последнему слову техники: мраморная столешница, электрические приборы, специальные подставки, встроенная плита, посудомойка, духовка, ряд кухонных шкафов с дверцами на доводчиках и куча модных штук вроде стеклянных досок для резки овощей.
Остановившись возле холодильника стального цвета, я хмыкнула, изучая навешанные на него магниты. Никаких «географических» сувениров, рассказывающих, где побывали хозяева дома. Вместо этого танцующие скелеты в цилиндрах, ведьма на метле с тыквой в одной руке, забавный черный кот с просвечивающимся рыбным скелетом в животе и ряд пластин с цитатами вроде: «А зомби здесь тихие…» и «Невыносимых людей нет – есть узкие двери».
– Не дверца, а доска черного юмора, – поделилась я с Владом, глядя, как он достает большие черные кружки и насыпает в них чай.
– Так и планировалось, – кивнул ведьмак.
Повернувшись ко второй «зоне», я поняла, что на ней вообще отсутствует что-либо относящееся к слову «техника» или «двадцать первый век». Деревянные шкафчики с круглыми лакированными ручками, большой шкаф, словно слепленный из множества маленьких ящичков, напоминающих пчелиные соты, чугунный чайник, книжная полка, заставленная толстыми тетрадками и папками, напоминающими бухгалтерские… Все было подписано: каждый шкафчик, тетрадка, ящик, даже на чайнике аккуратным почерком было выведено: «Для травяных настоев».
– Мамина рабочая среда, – пояснил Влад, остановившись за моей спиной. – Тетрадки не трогать, шкафчики открывать без скрипа, за чайник лучше вовсе не браться. Тем более не пить то, что в нем заварено.
Не очень-то и хотелось.
– Твоя мама… варит зелья?
– Ага, – прыснул Влад. – Сплошные эликсиры вечной молодости, для похудения и от прыщей.
– Ладно тебе, я же ничего в этом не понимаю! – обернулась я.
Кельт, растянувшийся у барной стойки, тяжело вздохнул. То ли укорял хозяина за веселье, то ли сочувствовал мне. В любом случае принимается.
– Моя мама не варит зелья. Их вообще не существует в природе. Есть отвары, индивидуальные чаи, заговоренные травы и яды. В каждом из этих четырех она дока, хотя ведущая ее способность – личные отношения.
– Вроде… привороты-отвороты? – закусила я губу.
– Да.
– Она умеет и то, и другое?
– Это взаимосвязанные вещи, – красноречиво посмотрел Яблонев, прежде чем заварить нам чай. – Если ты не умеешь делать одного, никогда не научишься второму.
Логично. Откуда у меня берутся эти глупые вопросы?
Влад выставил на стойку вазу с печеньем и конфетами, и я запрыгнула на барный стул с сиденьем вишневого цвета. Кельт выполз из своего укрытия и сел рядом со стулом Влада, заинтересованно поглядывая на хозяина.
– Что, дань пришел собирать? – хмыкнул ведьмак, доставая баранку. – Держи, вечно голодное создание.
Я умиленно наблюдала за псом, осторожно принявшим лакомство и плавно опустившимся обратно под стол. Послышался веселый хруст, и я хихикнула в кружку, едва сдерживаясь от того, чтобы наклониться и взглянуть на Кельта.
– Я хотела спросить…
– Удивительно, – фыркнул Влад. – Ты и вдруг спросить? Это что-то новенькое.
– Не паясничай, – закатила я глаза. – Скажи, что входит в мои обязанности как твоего фамильяра. Не размытые формулировки, а конкретные действия.
– Любым ментальным действиям мне еще предстоит тебя научить. Фамильяр – это прежде всего защита и опора.
Это я уже слышала.
– Я говорила: «конкретные действия».
– Для чего ты интересуешься?
– Для того чтобы знать, к чему быть готовой. И еще понимать, как распределять свое время. Я вижу, что Ирка почти всегда пропадает с Лешей…
– Отговорки, – отрезал Влад. – Ты боишься ритуала.
– Не боюсь!
– Неужели? Видела бы ты свое лицо, когда я о нем сказал.
Я сморщилась, уставившись в кружку. Чаинки опускались на дно, кружась. Интересно, а на чае он гадать умеет?
– Тебя так пугает необходимость рассказать о себе что-то настоящее, нетипичное, что ты решила сдать назад и еще раз все обдумать, не так ли? – напирал Яблонев.
– Влад… Я очень плохо все это себе представляю, – вымученно призналась я, не в силах играть с ним в эти «кошки-мышки».
– Что именно?
– Ты… я… связь фамильяра и практикующего. Да, я хочу попробовать, но… Ты сам всегда говоришь, что у всего есть свои последствия!
– Хочешь конкретных действий? Хорошо. Мы начнем с твоих тренировок. Я собираюсь развить по максимуму все твои инстинкты, натренировать физически и ментально. Все это включает в себя долгое нахождение рядом со мной каждый день в моем доме или на улице, конкретно в парке, который мы только что прошли. Ты будешь бегать, учиться слышать, чуять, видеть, распознавать, помогать мне сбрасывать негативную энергию, усталость и прочие нежелательные эмоции.
– Каждый день? – севшим голосом переспросила я, ошарашенная его уверенным ответом. У Князя, похоже, уже расписание в голове составлено! – Как насчет моей жизни?
– Агата, – Влад улыбнулся, покачав головой, – я не в рабство тебя беру, успокойся. У тебя будет время и на учебу, и на личные занятия. Твоя личная жизнь, которой, к слову, я пока не наблюдаю, как-то пострадала со времени нашего знакомства?
Я тяжело вздохнула, сжав горячую ручку чайной ложки. Очень хотелось дать ею по лбу всезнайке, сидевшему рядом. Личная жизнь, которой он, видите ли, не наблюдает!
– Ты мне веришь? – внезапно сменил тактику ведьмак. Чтоб его!
– Да. Мы это вроде бы уже выясняли.
– Тогда почему сомневаешься?
– Потому что боюсь перемен, – честно призналась я. – Что, если все это ошибка? Мы не сойдемся характерами, или поссоримся, или…
Влад взял меня за руку. Длинные пальцы нежно погладили мое запястье, обрывая на полуслове.
– Серьезно? Мы снова ступаем на круг «что, если»?
– Я с этого круга никогда не ухожу, – проворчала я.
– О боги, женщины, – демонстративно вздохнул Влад, возведя глаза к потолку. – Пойдем, покажу тебе дом.
Так и не выпустив моей руки из своей, словно опасаясь, что я сбегу, Яблонев начал осмотр с первого этажа. Кельт послушно ходил за нами, с интересом поглядывая на обоих. Холодный нос пса пару раз ткнулся мне в ладонь, проверяя, нет ли в ней чего вкусного, и я чесала овчарку за ушами в качестве компенсации.
– А по лестнице он может подняться?
– Даже пробежаться, – хмыкнул парень. – Особенно когда слышит, как звякает миска с едой. Спит обычно в моей комнате, так что пару раз чуть не снес мне дверь, так спешил.
– Здорово иметь свою комнату? У меня просто никогда ее не было…
– Для тех, кто любит одиночество, просто бесценно, – поделился Влад. – Вот наша гостиная, которую мама каждой весной порывается кардинально изменить. На самом деле все сводится к банальной перестановке мебели. Перемен хочется ей, а работаю я.
– Бедный, – насмешливо протянула я, разглядывая уютную комнату с кучей мягкой мебели, огромным телевизором и пушистым ковром. Все было выполнено в кремовых и коричневых тонах с вкраплениями оранжевого (диванные подушки, торшер и шторы). – Твоя мама любит яркие цвета?
– Она считает, что всю картину делают детали, так что предпочитает расставлять акценты. – Влад кивнул на комнату. – Не всегда правильно, как ты видишь.
– Что тебе тут не нравится? – возмутившись, я чуть сильнее сжала его руку и получила такое же пожатие в ответ.
– Шторы, конечно же. Отвратительно оранжевые. До них были желтые, и, добиваясь их отправки на помойку, я и представить не мог, что она заменит их этим. – Яблонев скривился. – Назло мне, естественно.
– О да, – закатила я глаза. – Торшер, подушки… чепуха. Исключительно тебе назло.
Прыснув, мы вышли обратно в холл, и Влад потянул меня к лестнице. Кельт проскользнул первым, стрелой помчавшись наверх, едва поняв, что мы собираемся туда.
– Мамин кабинет скучный, ванная и туалет тебя вряд ли чем-то удивят, так что…
– Твоя комната, – перебила я. – Показывай свою резиденцию, Князь.
– Как пожелает Герцогиня, – поддержал Влад.
Лестница вывела нас в узкий коридор с бежевыми стенами и черной ковровой дорожкой с узором из разноцветных кошачьих, собачьих и птичьих следов. Также на дорожке валялись позабытая резиновая утка и зеленый шипастый мяч. Похоже, Кельт – пушистая неряха.
– Раздолбай, – отметил Влад, отправляя мяч в конец коридора. – Эй, ты помнишь, что тебе обещала Ма, если еще раз споткнется об твои игрушки?
Из ближайшей комнаты высунулась хитрая морда его любимца. Если Кельт и помнил, что ему сказали, то признавать этого не желал, судя по лукавому взгляду. Просто милашка, а не пес!
– Что? – полюбопытствовала я, внутренне млея от общения Яблонева с его собакой. Было в этом с виду грубоватом что-то… искреннее и по-настоящему любящее. Влад дома кардинально отличался от Влада вне дома. Первый нравился мне больше, хотя и второй неплохо очаровывал. Что творится в моей голове?
– Оторвать хвост, – ответил ведьмак, и Кельт скрылся с глаз, почуяв недоброе.
– Жестоко, – оценила я.
– Здесь мамина спальня, – Влад запнулся, заметив мой взгляд. – Да-да, я помню, прежде всего тебя интересует моя резиденция. Любого нормального парня это бы напугало, но раз уж мы с тобой немного сумасшедшие, – Яблонев потянул меня за руку к самой дальней комнате, – то добро пожаловать.
Первое, что бросилось в глаза – потолок. Да, странно, но на нем был изображен космос, так что какое-то время я простояла, задрав голову, изучая звезды, дымки и переходы цветов. Потрясающая идея и ее исполнение. Наверняка, когда Яблоневу не спится, он часами пялится в потолок, размышляя о жизни.
– Шея заболит, – дернул ведьмак за руку, и я смущенно моргнула, осматриваясь вокруг.
Не могу назвать себя знатоком мужских спален, но эта определенно к ним относилась. Минимум вещей, только самое необходимое, никаких мелочей, кроме нескольких фотографий на небольшом компьютерном столе с тремя ящиками и кучей полок-отделов. На большинстве из них стояли книги, а на остальных – всякие придатки к компу вроде колонок и дисков. На спинке задвинутого компьютерного стула висела черная толстовка с вороном, раскинувшим крылья на фоне луны.
На полу, у окна, разместился большой черный лежак, где также валялись плюшевые игрушки. У всех были отодраны пластиковые глаза, видимо, с них Кельт начинал расправу. Не сразу поняв, что не так с окном и почему оно «голое», я покачала головой, найдя ответ.
Вместо обычных штор и тюля у Влада были фиолетовые рулонные, сейчас поднятые. Никаких цветов, к черту сантименты, только пепельница и еще одна пачка сигарет с зажигалкой. Мужская холостяцкая берлога. Вернее, учитывая сущность Влада… Гнездо одинокого ворона.
Хихикнув собственным мыслям, я обернулась на их объект, находя его полулежащим на кровати с закинутыми за голову руками. Кровать… Ее-то я почему сразу упустила?
От ее вида во мне, как в человеке, всю жизнь вынужденном спать на диване, разбирая его на ночь и собирая утром, шевельнулась зависть. Не двуспальная, конечно, она тем не менее занимала самое большое место в комнате, обходя в этом смысле шкаф и стол далеко вперед.
– Можно? – нерешительно спросила я, рассматривая черное покрывало с надписями на латыни (где он такое только нашел?).
– «Будь как дома, путник, я ни в чем не откажу», – напел Влад, кивая, и я расплылась в улыбке, узнавая композицию «Короля и Шута».
– Похоже, я вынуждена убедиться, что у тебя на территории нет вольера с волками, – хмыкнула я, прекрасно помня, чем закончил герой песни.
Черт, у него еще и матрас обалденный! Хочу свою кровать! Буду на ней прыгать и валяться, а иногда не заправлять целый день. Как-нибудь в другой жизни, когда начну зарабатывать… С другой стороны, судя по маме, вечером, после работы, мне будет все равно, на что приземляться, лишь бы распластаться.
– Волков нет. Есть Кельт.
– Он не будет меня есть. Правда, Кельт? Не будешь кушать Агату? – Я зарылась пальцами в шерсть на горле пса, когда он любезно задрал голову, позволяя почесать его. – Видишь? Даже не собирается.
– Не надо было его вчера кормить, – приподнял бровь Яблонев, и я прыснула. – И как тебе моя комната? Соответствует ожиданиям?
– Нет, – призналась я. – Она слишком… нормальная… За исключением окна. Серьезно, ему нужен тюль.
– Еще одна, – закатил глаза Яблонев. – Что вам всем так неймется занавесить окно просвечивающей тканью?
Видимо, в понятие «вы все» входили я и его мама. Приятно знать, что мы сходимся хотя бы в такой мелочи. Интересно, бабушка Влада тоже с нами согласна?
– Но так же уютнее!
– Моя комната. Мои правила, – отрезал Яблонев.
– Правда? Подожди, я схожу тебе за конфеткой, чтобы не дулся. – Я передразнила его позу, скрестив руки на груди.
Яблонев показал мне язык. Поперхнувшись, я засмеялась, не ожидая от серьезного темного ведьмака такого дурачества. Все-таки детство никогда не доигрывает свою музыку до конца.
– Вернемся к твоей оценке. Что ты понимаешь под «слишком нормальная»? – В серых глазах сверкнул неподдельный интерес, и я задумалась над ответом, выбирая слова. Причем выбирая не из боязни обидеть, а насмешить.
– Я просто… В смысле, я же знаю, чем ты занимаешься, поэтому подумала, что тут должно быть больше твоей… атрибутики вроде свечей или еще каких сверхъестественных штук.
– Понятно. В принципе, ты права, просто я привел тебя в свою комнату отдыха, место, где я сплю и занимаюсь обычными делами вроде чтения и просмотра фильмов. – Он кивнул на компьютер. – Настоящая моя «резиденция», – парень показал кавычки пальцами, – выше.
– Рабочее место на чердаке, – припомнила я объяснение Князя, когда мы зашли в дом.
– Точно.
– Но лестница закончилась на втором этаже, – нахмурилась я, припоминая, что выхода на чердак в коридоре не видела.
– Идем. Все сделано по-хитрому, – улыбнулся Влад, поднимаясь с кровати. – Правда, Кельт туда подняться не может, но ему и не хочется.
Из-за кровати раздался писк, от которого я едва не подпрыгнула. Заглянув туда, увидела, что пес завозился с игрушками, сосредоточенно отгрызая резиновому поросенку ухо. Правильно, свиньи должны знать свое место.
– Кстати, я пока не увидела ни намека на твое творческое занятие, – припомнила я, выходя следом за ведьмаком в коридор. – Оно у тебя вообще есть?
По-моему, за неделю я все перебрала!
– Есть. – Яблонев достал из-за двери комнаты, которую обозначил как гостевую, длинную палку с крюком на конце. Догадавшись посмотреть наверх, я заметила металлическую дужку. Опытным движением зацепив ее крюком, Влад резко потянул вниз, и перед нами возникла лестница. Складная лестница на чердак с платформой, удобно превращающейся в часть потолка, когда это нужно.
– Гениально, – едва ли не присвистнула я. – Прямо как в подростковых американских фильмах.
– Оттуда и идея, – не стал отрицать Влад.
– А ничего, что клиенты насквозь проходят весь дом, прежде чем попасть к тебе?
– Хороший вопрос, выдающий в тебе фамильяра, – улыбнулся Князь через плечо. – Заметила, что у всех комнат есть двери? В часы приемов они закрыты. Раз в месяц мы с матерью по очереди чистим дом от всего лишнего.
Сомневаюсь, что это стандартная уборка с тряпками и средствами для мытья окон. На третьей ступеньке в нос ударил тот самый запах дерева и чего-то еще, который я улавливала на Владе и прежде. Не резкий или удушливый, а какой-то… «домашний» аромат. Чувство вызывал такое же, как запах только что вынутого из духовки пирога или зажженного костра. Что-то глубоко свое, успокаивающее, усыпляющее и уютное.
Поднявшись следом за Владом, я шагнула на паркет, завертев головой по сторонам. Почему-то, произнося «чердак», я всегда думаю о темном, грязном, пыльном, заставленном коробками и разным хламом месте. Здесь все было с точностью до наоборот.
Светлое дерево в качестве полов, треугольное окно напротив, расположенное выше человеческого роста, и еще одно прямоугольное пластиковое прямо в крыше. В углу кресло и маленький диван на две персоны, между ними высокий столик, застеленный темной тканью. Рядом с креслом, у стены, сундук, на вид так очень древний. За диваном книжный стеллаж, чем-то напоминающий тот, что находился на кухне и принадлежал матери Влада. Только вот кроме книг в нем также стояли странные чаши, свечи и бархатные завязанные мешочки.
На стенах развешаны картины-дощечки с выжженными на них изображениями различных узоров, животных, сцен в жанре фэнтези. С балок свисали деревянные резные фигурки…
С противоположной стороны, за спиной у любого входящего, стоял полукруглый офисный стол, заваленный какими-то бумагами, приборами и с целыми тремя настольными лампами. Рядом с ним возвышалась пирамида из пяти старых чемоданов, наверняка не пустующих, далее, вдоль стены, дощечки разных размеров… Оглядев комнату еще раз, по кругу, я уставилась на Влада, плюхнувшегося в кресло. Очевидно, в нем он и принимал клиентов.
– Вот чем ты занимаешься! Выжигаешь по дереву!
Черт, мне это даже в голову не пришло!
– Не только пирография, – улыбнулся Влад моему изумлению. – Еще резьба. Когда снег сойдет, увидишь, как я отделал летнюю резиденцию Кельта.
– Ого, – пробормотала я, обходя комнату под его взглядом.
– Нравится?
– Шутишь? У тебя окно в потолке. – Я указала пальцем вверх. – Наверняка в звездные ночи ты подвигаешь сюда диван и рассматриваешь небо.
– В летние ночи я выбираюсь на крышу, – огорошил меня Яблонев.
Я пообещала себе, что однажды наступит момент, когда и я окажусь на крыше Влада, рассматривая звезды и попивая чай.
– Отлично, моя зависть только что прибавила еще сотню баллов. У тебя свой дом, две личные комнаты, собака, возможность заниматься тем, что нравится, нет необходимости работать на «чужого дядю»… Серьезно, в чем подвох?
– В том, что я ведьмак, – лаконично ответил Яблонев.
Я повращала кистью, намекая дополнить ответ, сама тем временем рассматривала плоды его творчества. Подойдя вплотную к рабочему столу, я провела пальцем по доске, над которой работа только началась. Вырисовывался контур леса, изображение было намечено карандашом, и оставалось только догадываться, сам ли Влад его нарисовал или откуда-то свел.
– Почти каждый день я пропускаю через себя чужие переживания, касаюсь грязи, существование которой отрицается, сталкиваюсь со скептицизмом и страхом тех, кто ко мне обращается, окунаюсь в их проблемы, нахожу решения. Все эти манипуляции основываются исключительно на моих силах, которые отнюдь не безграничны и имеют массу последствий, от банального физического истощения до серьезных эмоциональных нагрузок. В большинстве своем мне скучно, тошно и до омерзения предсказуемо. В свои двадцать три я чувствую себя семидесятилетним, потому что меня ничего не удивляет. Я делал, видел и осознавал страшные вещи, даже не желая этого. – Говоря, Влад откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Голос Князя звучал невозмутимо и совершенно спокойно, но я чувствовала, что это лишь ширма. – Для того чтобы узнать человека, тебе потребуется с ним поговорить, а мне всего лишь взглянуть, применив Виденье. Чтобы узнать, что надевать завтра, ты полезешь посмотреть прогноз погоды. Мне достаточно втянуть носом воздух, чтобы понять, понадобится зонт или нет. Ты планируешь действие, а я уже вижу его финал. Идя по городу, ты воспринимаешь людей как шкурки в одежде, я же вижу сердцевины, пульсирующие изменами, ложью, предательствами, тайными желаниями и сокровенными мечтами.
– Это… ужасно, – признала я, впечатленная его словами. – Но ты же можешь не применять свои способности постоянно?
– Ты можешь действовать только одной рукой, когда вторая вполне здорова и способна так же функционировать? – спросил Влад, открыв глаза. – Да, можно привязать ее к телу, зафиксировать, тем самым обездвижив, или просто на спор заставить висеть безвольной плетью, но она все равно дернется, следуя за телом. Дар – это часть меня, которую не отрезать. Я могу не пользоваться им, но это еще хуже. Все равно что ощущать собственную неполноценность. Это заколдованный круг, Герцогиня.
– Подожди. В автобусе ты сказал, что фамильяр отсекает от практикующего всех остальных. Значит, я могу помочь тебе не залезать во все это?
– Ты можешь помочь мне не окунаться в чужое грязное белье в режиме нон-стоп, когда я работаю. Иногда, используя свои способности в каком-то серьезном деле, я раскручиваю их на полную катушку. Не всегда получается свернуть их обратно быстро, и тогда я улавливаю то, что не собирался. Однажды я работал на кладбище, всего-то и нужно было увидеть фантом недавно погибшего. Я перестарался, и ко мне стеклась половина кладбища. Отвязаться от мертвых намного сложнее, чем от живых. Потребовалось вызвать Варвару и Настю. Повезло, что я еще достаточно соображал, чтобы помнить, как работает телефон.
– Что значит «достаточно соображал»? – встревоженно переспросила я, чувствуя побежавшие по спине мурашки.
– Огромные потоки информации, которым подвергается каждый практикующий, способны свести с ума. Чем больше применяешь дар, тем дальше способен видеть. Это как с ходьбой. Сначала ты спокойно можешь пройти один район, потом два, а после, когда ногам становится привычна дистанция, пересечь весь город.
– А чем больше вокруг людей, тем больше информации, – протянула я, присаживаясь на диван, напротив него.
– Верно. Я практикую с пятнадцати. С двадцати одного веду приемы. Учитывая, что я потомственный ведьмак, а значит, в моих генах опыт всех предыдущих практикующих рода по материнской линии, я способен увидеть очень многое, равно как и сделать.
– Что, если бы ты отказался быть ведьмаком? Просто не стал бы практиковать?
– Не получится. Существует такая вещь, как «предназначение». – Влад серьезно посмотрел на меня. – От этого не убежать, и мы все через это проходили. Пытались заняться другими делами, освоить иные профессии… Рано или поздно случается что-то, что заставляет вернуться. Высшие силы не терпят пренебрежения и наказывают за него.
– Получается, чем больше ты практикуешь, тем больше у тебя опыта и возможностей и тем опаснее это продолжать? В один момент все может выйти из-под контроля, и ты… сойдешь с ума?
– Ты быстро схватываешь. Лишиться рассудка не самый опасный исход из всех возможных, но суть ты уловила. Потому и нужен фамильяр. Он помогает держать все под контролем, защищает от лишнего, вытягивает из пограничных состояний, подставляет плечо, когда падаешь, и тянет назад, когда слишком разгоняешься.
Читать бесплатно другие книги:
