Невеста проклятого волка Сапункова Наталья

Глава 3. Волку нужно бегать

Через два дня вольер Данира ещё был пуст. Катя постояла немного, посмотрела на других волков, и уже собралась уходить, когда её окликнули.

– Девушка, постойте! – директорша зоопарка приближалась быстрым шагом. – Девушка, вы снова пришли? Ищете своего волка?

– А разве это запрещено? – нахохлилась Катя, – я заплатила за билет.

– Да-да, конечно, – директорша остановилась, смотрела сочувственно и вместе с тем оценивающе. – Думаю, Данир сюда не вернётся. С ним случилась неприятность, – она понизила голос, – он сбежал, понимаете. А это беда. Это опасно.

– Сбежал?.. – Катя не поверила.

– Именно. Покусал человека, который с ним работал. Кинолога. Мужчина в реанимации. Всё серьезно.

– И что же делать?.. – Катя растерялась.

– Это правильный вопрос. Ничего не делайте, разумеется. Если вдруг… я понимаю, это почти невероятно, но если вдруг увидите волка… Вы ведь говорили, что он знает вас? Не приближайтесь, даже не думайте, а звоните нам, вот телефоны, – она выхватила из сумочки и сунула Кате визитку. – Не обольщайтесь, сейчас это озлобленное животное, и оно опасно. Вы хорошо поняли?

Катя кивнула.

– А почему озлобленное?

– Не знаю, – директорша посмотрела ей в глаза. – Кто проникнет в разум зверя? У всех нас в жизни бывает не так, как хочется. И у меня, и у вас, да? Только мы не кусаемся. Вы ведь тогда, раньше, не приводили Данира к себе домой? Туда, где сейчас живёте?

– Нет, никогда. Вы считаете, он меня нашёл бы? – удивилась Катя.

– Я уже ничего не знаю. Но поостереглась бы. Но раз он не жил у вас дома, тогда всё в порядке.

Она кивнула на прощанье и быстро ушла.

Катя не знала, что думать. Кто проникнет в разум зверя? Хороший вопрос! И, кажется, Саверины знали на него ответ. Во всяком случае, Лидия Константиновна, айя Лидия, определенно знала нечто особенное.

Какое-то время она наблюдала за Катей и волком – это было заметно и немного напрягало. А потом они вместе отправились гулять в старый парк на окраине города. Поехали на старом лендровере, Катя села за руль вместо шофёра. В дальней части парка айя Лидия сняла с Данира ошейник с поводком и хлопнула по спине:

– Ну беги.

– А он не потеряется? Вдруг кого-нибудь встретит? – испугалась Катя.

Она не поняла, зачем снимать ошейник. Ведь ошейник – какой-никакой залог безопасности, без него волка труднее принять за собаку.

– Ничего. Мы почти в лесу. Мальчику надо двигаться, чтобы быть в форме, – понятливо улыбнулась и пояснила айя Лидия. – Всё хорошо. Он осторожен.

Оказавшись в этом почти-лесу, она чудным образом преобразилась – словно стала выше ростом, просветлела лицом и помолодела, и явно наслаждалась запахами свежести и зелени, даже ноздри её затрепетали, словно она настойчиво принюхивалась.

– Какой воздух, да, Катерина? Чувствуете, как здесь пахнет? А вон там белка, – она показала на гущу ветвей, – видите?

Катя никакой белки не видела.

– Здесь рядом лисья нора. Хотите посмотреть? – айя Лидия подвела Катю к старой ели с вывороченными корнями, показала на дыру в земле, под деревом. – Это главный вход, наверняка есть ещё несколько. Но лисы ушли. Их спугнули, – она говорила без тени сомнения.

– А дикие волки тут есть? – заинтересовалась Катя.

– Нет, не беспокойтесь, – фыркнула айя Лидия. – Шакалы вот расплодились на подходах к городу. Зимой приходили, – она брезгливо поморщилась. – Их путают с собаками.

– Может, стоить водить Данира на собачью площадку? – подумала Катя вслух. – Ну, где разные лесенки и прочее, где собак дрессируют? Я могу поискать в интернете…

– Не стоит, дорогая, у нас есть абонемент, мальчика регулярно возят на тренировки. Кто-то из мужчин. Но с вами он не поедет, – айя Лидия искоса глянула на Катю и отчего-то улыбнулась.

– Почему? – искренне удивилась та.

– Уверена. Даже не станем время терять.

Когда возвращались, айя Лидия попросила Катю остановиться у зоомагазина и купить Даниру противоблошный ошейник. Волк отчего-то сопроводил просьбу сердитым рявканьем.

– Ой, неужели у него блохи? Подожди, Данечка, я быстро, – Катя ласково улыбнулась волку, вылезая из машины.

Вот, опять позабыла, что волчье имя не рекомендуется изменять, Данир – и всё тут. Но она позволяла себе и эту вольность, и ничего.

Вернувшись, она бросила на заднее сиденье ошейник в упаковке, подмигнула волку – тот отвернулся и сердито заворчал.

– Прекрати, Данирэ, – ласково сказала ему айя Лидия, – это для профилактики. Полезная вещь.

Она звала его Данирэ, с ударением на последний слог. Катя знала уже, что так, с добавлением ударного -э, называют детей и младших членов семьи. А Виктора бабушка иногда звала Витхе…

Волк ворчал половину дороги, а оказавшись дома, сразу куда-то убежал.

– Устал, пусть отдохнёт, – с усмешкой прокомментировала айя Лидия.

Вот именно, почему она насмешничала?

Катя не могла избавиться от чувства, что чего-то не понимает, и рассказала обо всем Юлане – вечером, когда они заварили себе чай и собрались смотреть романтическую комедию. Подруга выслушала, кое-что уточнила и с хохотом повалилась на диван. И тоже ничего не объяснила. Ощущение непонимания только усилилось, а Юланка, вредина, на все расспросы хихикала и молчала, как партизан. Катя обиделась, но пришлось делать вид, что всё пустяк, и смотреть кино.

Потом они с айей Лидией много ездили, и в парки, и по окрестным лесам. Катя вела машину, старая дама садилась на сиденье рядом, а Данир запрыгивал на заднее. Кате и в голову не пришло бы просить прибавки за обязанности водителя, потому что ей самой всё это нравилось. Но прибавку начали платить без просьб, просто в расчётном листе, который раз в месяц ей передавала Алита, появилась ещё одна строчка…

Подарок айи Лидии, кольцо, Катя получила тоже в лесу. Ни с того ни с сего. Старая дама просто достала кольцо из кармана пальто и сказала:

– У меня тут кое-что есть, девочка. Не отказываетесь, это пустяк. Вам будет впору, наденьте на левую руку.

Катя слегка растерялась, и…

Она надела кольцо на палец.

Непривычно широкое – почти в сантиметр, ажурное, с узором в виде изгибающейся ветки с листочками и каких-то значков. На одном из листочков, как капля росы, лежал маленький блестящий камушек. Кольцо как влитое село на безымянный палец Катиной руки, и было удобным – как ни странно при такой ширине.

– Носите, – улыбнулась айя Лидия. – Пусть будет на память. Понравится – всегда носите, не понравится – снимите и выбросьте.

Катя не нашлась, что ответить на эту странную рекомендацию, просто поблагодарила. Кольцо ей как раз понравилось сразу, очень понравилось, оно было необычным и притягательным. И – серебряным, то есть по определению не дорогим, такой подарок не обязывал и его можно было с чистой совестью принять. Катя долго не догадывалась о том, что блестящий камушек – бриллиант, она была уверена, что в серебряных кольцах не бывает бриллиантов. Уже на следующей работе одна из коллег объяснила, что к чему, а потом ювелир в мастерской подтвердил – всё верно, бриллиант, чистой воды, одна десятая карата, пятьдесят семь граней, то есть не драгоценность британской короны, конечно, но всё же вещь не совсем дешёвая, а что в серебре – так ручная работа, эксклюзив.

Даже при полном безденежье Кате в голову не приходило расстаться с подарком айи Лидии. Колечко замечали, хвалили его необычность и стильность, говорили комплименты. А Руслану не нравилось. Нет, сначала он помалкивал, принимал всё, что касалось Кати, потом стал придирчивым и принялся её поучать и воспитывать, переделывать на свой лад – как себя вести, какую музыку слушать, какие вещи носить! Она девушка, значит всё это по определению должна, а как же! А кольцо – само собой, безвкусица, как не стыдно! С этого, наверное, и начался их разрыв – Катя и в детстве терпеть не могла, когда её воспитывали.

Глава 4. Странные дела

Суббота получилась беспокойной.  Волка по-прежнему не было в зоопарке, и тот шустрый мужичок тоже исчез, а зайти в контору Катя не решилась. Зато она сдала законченный перевод, и за него сразу заплатили. Повезло с ним. Вот предыдущий, полученный через биржу фрилансеров, вымотал нервы – не зная английского, заказчик умудрялся на каждом шагу придираться и поучать. Нашлось ещё задание – перевести инструкцию к навороченной мультиварке, это вообще легко. По пути домой она снова купила лапшу и к ней сосиски, а ещё захотелось сладкого печенья. Но печенья быстро перехотелось, и теперь сдобный ванильный запах из пакета раздражал, хоть выбрасывай.

У калитки её окликнула тётя Аня, соседка.

– Катенька, а я тебе яблок набрала! – она держала в руках корзинку. – Есть некому, а варенье ещё с прошлого года стоит, куда его девать!

– Спасибо, тёть Ань, – Катя взяла корзинку.

– А калитку хорошо закрываешь? – соседка придвинулась ближе, – а то собаки у тебя по двору бродят.

– Какие собаки? – Катя почувствовала холодок на спине.

– Ну видела я одну, здоровую такую. Овчарка? Да их развелось…

– А какая она была?

– Да мелькнула, я не разглядела. От дома и в смородину. У тебя дыр в заборе нет? Мужик-то твой съехал, или как? – вдруг заинтересовалась она.

– А пойдёмте чаю попьем, тёть Ань? – предложила Катя.

Почему-то страшно стало идти одной через двор и заходить в пустой дом. И очень хорошо, что есть печенье к чаю.

Зайдя, Катя тут же увидела приоткрытое окно – и сердце пропустило удар. Чашка с остатками молока, забытая утром, упала со стола, молоко разлилось лужицей и успело подсохнуть. Катя зажгла свет и присела на корточки, присмотрелась – несколько «молочных» следов были хорошо видны в отражённом свете. Следы лап, собачьих, крупные следы.

Или не собачьих?..

– Ты это чего? – соседка тоже нагнулась. – Ох, батюшки. Растяпа ты, Екатерина. Почему окно на шпингалет не закрыла?  Тогда уж пиши на двери, дескать, лезьте ко мне, люди, мне для вас ничего не жалко!

Тетя Аня ворчала, а Катя радовалась, что не одна. Она закрыла окно, вытерла пол, поставила на огонь чайник, зашла в каждую из двух крошечных комнаток, заглянула под кровать и во все углы. Никого. Хорошо…

Соседка ходила следом и бубнила:

– Так говорю же, убежала псина, я сама видела. От дома сиганула и убежала. Ох, Катька! Мужика тебе надо путного.

– Ой, где они, путные? – отшутилась она. – Выдавали бы их с сертификатом…

– Чтобы и хозяин был, и тебя направлял, и заботился. И за крышей вон надо смотреть! – соседка ткнула пальцем в пятно на потолке, – а то выбираете себе тьфу кого. Звону много, а без толку. Вот приедет сын к Ерошниковым, что на углу, познакомлю. Хороший мужик, ты уж не теряйся. Постарше тебя, так и ты не девочка…

Её слова слились в непрерывный гул. Катя тяжело оперлась руками об стол – в глазах потемнело.

Вдох, ещё один…

Тетя Аня замолчала и смотрела подозрительно.

Отдышавшись, Катя быстро заварила крепкий чай и накрыла на стол. Хорошо, что есть печенье. Сахар себе она добавлять не стала, на печенье старалась даже не смотреть. Захотелось подсыпать немного соли из солонки, но не при гостье же. О, яблоки! Уже лучше. Она взяла одно из корзинки и стала есть, запивая чаем. Посолить бы ещё яблоко…

– Ты часом не беременна, дорогая?.. – тётя Аня смотрела так, словно это был риторический вопрос.

– Нет-нет, что вы! – вскинулась Катя. – Это у меня гемоглобин низкий. Голова кружится. Таблетки назначили.

Не хватало ещё, чтобы вся улица обсуждала её беременность.

– А, ну ладно тогда. Ты уж лечись. Яблочки вон ешь, полезно, там железо… – и разговор потёк сугубо светский, про здоровье и погоду, и кто из известных людей развёлся, а кто родил за последнее время…

Когда она ушла, Катя заперла дверь, что нечасто делала днем, проверила все замки и задвижки, и какое-то время сидела за переводом, вздрагивая от каждого шороха. И кого ей бояться, спрашивается? Данира? И как бы он её нашёл? Вот и дама из зоопарка сказала, что это невозможно. Животные могут вернуться домой за много километров – но домой! Туда, где они жили! И потом, она разве боится Данира? Это ведь отлично было бы, если бы он пришёл к ней и никому больше не попался.

В конце концов она махнула рукой на работу и опять налила себе чаю, теперь добавила сахар – захотелось сладкого. Ещё бы и шоколада кусочек. И вообще, покончить бы скорее с этим гормональным безумием!

Неужели сегодня к ней приходил Данир? Его ищут, а он ищет её?..

Она заварила и съела лапшу, сделав её поострее, и приготовила кофе. Включила телевизор…

Телефон зазвонил около десяти вечера, и номер определился. Катя глазам не поверила – звонили из дома Савериных.

– Аллё? Катенька? – нежный голос Юланы донёсся, как из прошлого. – Ты ведь в городе сейчас? Как хорошо, я тебя застала!

– Юланка, о, привет! – обрадовалась Катя. – Ты вернулась?

– Ненадолго! Послушай, тут для тебе деньги есть невыплаченные, около шестидесяти тысяч. За что начислили, не знаю, почему не выплатили, тоже не знаю. Отложены тебе, а карту ты аннулировала, не перевести. Тут так написано. Приезжай забери. Приезжай сейчас?

Ну чудо какое-то. Фантастика.

– Юлана, нет! Может, ошибка? – удивилась Катя, подавив желание ущипнуть себя за руку. – Столько времени прошло, я давно всё получила!

– Вот же несговорчивая, – расхохоталась Юлана, – её не платить просят, а получать, а она упирается! Приезжай, ну пожалуйста!

– Конечно, я завтра же приеду! – решила Катя. – Скажи, когда! Кстати, могу дать номер новой карты.

Такие деньги – это же хватит на частную клинику, на операцию, на хороший наркоз. Это счастье просто! Хотя с Юланой она хотела бы повидаться и без всяких денег.

– Ка-а-а-ать, – вздохнула Юлана, – Вот ты вредная! Я утром уже уеду! Посмотри на часы – время детское! Вызови такси, я компенсирую. Хочешь, сама вызову? Переночуешь тут! Ну пожалуйста, ну приезжай. Я пиццу заказала, роллы. Посидим…

– Хорошо, хорошо, уговорила!

Посидеть, поговорить, расспросить. Да-да, это всё здорово. Но странно – Юлана, что же, явилась в город на один день? Или на несколько, но была страшно занята, потому и позвонила в ночь перед отъездом?..

– Ура-а! Жду! – завопила подруга.

– Юлана, ты знаешь про Данира? – не удержалась она. – Вот зачем вы его отдали, как же так вышло?

– Да всё уже хорошо, – серьезно ответила та. – Ты беспокоилась, да? Ну приезжай. Жду, жду…

Катя быстро собралась и вызвала такси. Хотела выйти к калитке, уже положила руку на ручку двери, и замерла – стало страшно выходить одной в пустой темный двор. В фонаре над её порогом вчера перегорела лампа, у соседей тоже темно…

Из глубины памяти взглянули янтарно-карие глаза айи Лидии.

– Обычно всё не совсем такое, каким кажется. И не слишком простое. Привыкай, девочка, и будь осторожна…

Тогда она не поняла, к чему осторожность. Всё было в порядке, всё было хорошо. Она сидела в кресле в комнате старой дамы – в комнате, залитой тёплым светом от лампы с золотистым абажуром, там приятно пахло, а в стекло билась ночная бабочка.

– Тебе колечко нравится, я вижу. Очень хорошо. Носи, – айя Лидия улыбнулась. – Я рада. Мы поговорим завтра. Я отчего-то устала. Плохо быть такой старой и слабой, да? Завтра. Хочешь книгу? Возьми любую. Книги для того, чтобы их читали.

Точно, зайдя в комнату, Катя невольно засмотрелась на корешки книг в шкафу. Много классики, русской и зарубежной, на русском и английском, и ещё на каких-то языках, и – надо же! – были фентези и фантастика, тоже разные, от старых до новейших. Надо сказать, только тут был шкаф, забитый книгами, все остальные Саверины, кажется, читали с гаджетов. И ещё книги имелись в кабинете Игоря Николаевича – не такие, конечно.

Катя взяла с полки рассказы Азимова. Их легко найти в интернете, но почему не пошелестеть страничками?

– Ты должна быть осторожной. И внимательной, – повторила айя Лидия на прощание. – Верь своему нюху, своим ушам и своему сердцу. Остальное неважно. Приходи завтра.

Они действительно поговорили на следующий день. Лучше бы не говорили, и всё оставалось бы спокойным, правильным и тёплым – как свет под тем абажуром.

К чему это вспомнилось? Она должна быть осторожной? Из-за собаки, которая забралась в дом, потому что Катя не закрыла окно.

Лучше просто успокоиться. Быть осторожной. Осторожной, осторожной, осторожной…

Темнота пугала. Рука не желала отпирать дверь. Что, и тут гормоны виноваты?..

Ничего, когда машина прибудет, ей позвонят.

Айя Лидия тогда заболела. Переволновалась, давление, возраст – так это объяснили. Собственно, Катя прекрасно знала, что произошло, и даже отчасти была виновницей. Точнее, они с Даниром.

Они отправились в лес вчетвером – Алита тоже поехала. Прекрасное место, деревья давали густую тень, порхали бабочки, река сверкала под солнцем. Очень хотелось купаться. Заросший кустарником берег, острова кувшинок, в реку вели мостки из потемневших досок, и никого вокруг!

– Катя с Даниром могут купаться, потом вместе побродим по роще, – сказала Алита. – Тут рядом родник. Кать, а сходим сначала за водой? Взяли только кофе, а воды хочется! Пойдём, Данир!

У машины осталась айя Лидия, задремала в складном кресле. А они сходили на источник, набрали в канистру обжигающе холодной воды и вернулись к реке. Возвращаясь, о чем-то говорили, смеялись. Алита понесла воду к машине, махнув Кате – ступайте, дескать! А та хлопнула Данира по спине, отправляя его вперед, и побежала следом, на ходу избавляясь от одежды.

Кусты, кусты, на них полетели юбка и футболка… поворот, потом сразу мостки…

Данир выскочил первый, и почти сразу Катя услышала истошный крик и плеск воды. Когда она ступила на мостки, Данир уже прыгнул в реку. Потом и Катя прыгнула и нырнула, не сообразив ещё, что произошло, но понимая, что кого-то надо спасать и этот кто-то почему-то не барахтается и не пытается выплыть. Данир справился сам, вытащил на мостки худенькую девочку лет десяти-двенадцати. Девочка не шевелилась, на её лбу наливалась кровью ссадина. Тут же подскочила Алита, и уже бежали по берегу мужчина и женщина, женщина что-то кричала…

Девочку привели в чувство, Алита и мужчина, который сразу принялся деловито помогать. Мать бегала и причитала, и толку от неё не было совсем, как, впрочем, и от Кати, но та хоть не мешала. Алита и мужчина справлялись и оба знали, что делать. Данир отошёл до края мостков и отряхнулся, как огромный пёс, разбрызгивая вокруг себя воду, чем привлёк внимание женщины.

– Но это же волк! – громко изумилась она. – Вы натравили волка на мою дочь?!

– Это всего лишь собака, – возразила Катя, мысленно извинившись перед Даниром, – большая собака.  Он спас вашу дочь. Вы разве не видели?

Она отчего-то испугалась за Данира. С девочкой, уже понятно, всё было в порядке, если не считать ссадины на лбу.

– А кто её ударил?!

– Думаю, она ударилась о мостки, – Алита подняла голову. – Не кричите, пожалуйста. Вам лучше всё-таки съездить в больницу, это рядом. Вдруг сотрясение. Но это перестраховка, конечно.

Мужчина кивнул и понёс дочь к своей машине.

– Но это волк. Я биолог, я ученый! Это волк. Без намордника! Как вы могли выпустить волка?! Он не бешеный? У вас есть справка? Вы ответите! – не унималась женщина, – он её, возможно, укусил! Скажите спасибо, что…

Она кричала, фотографировала их всех и машину, угрожала судом и ещё какими-то карами. Алита возилась с ней дольше, чем с девочкой – успокаивала, объясняла, обещала справку и ещё что-то, обменивалась телефонами. Лишь увидев, что побледневшая айя Лидия медленно сползла на траву, женщина умолкла и поспешно заковыляла к ожидающему у машины рассерженному мужу.

Айя Лидия очнулась быстро, но выглядела откровенно плохо и странно. Она была бледная до синевы, её глаза возбуждённо блестели, бескровные губы беззвучно шевелились, а прическа, всегда аккуратная, отчего-то растрепалась и напоминала воронье гнездо.

– Бабушка! – Алита поднесла к её губам стакан с водой, – не надо было, и так обойдется! Тебе вредно. Это несчастный случай, кто мог подумать? Мы ведь не видели, не знали…

Да, они не увидели, что больше не одни на реке. А айя Лидия спала.

– Как же здесь всё трудно, – прохрипела она по-сандански, – магии так мало, так мало. Это я виновата, не доглядела, простите, милые мои.

– Бабушка, тебе нельзя звать магию. Пойдём в машину, мы возвращаемся, – Алита тоже говорила по-сандански, поэтому Катя не была уверена, что поняла правильно.

Про магию – может, идиома какая-то? Не буквально же это понимать!

– Ты молодец, Динир, – она присела рядом с волком, обняла его. – Ты лучший. Люблю тебя больше всех!

– Потом объяснитесь, влюблённые! – фыркнула Алита, – давайте-ка поторопимся!

Айя Лидия не поднимала головы от подголовника, Алита сунула ей под язык какую-то таблетку.

– А много у тебя всех, Катенька? – вдруг спросила она. – Данир лучший, а всех ты как любишь?

Вот же нашла время доставать глупостями! И это молчаливая и сдержанная Алита!

– Я его одного люблю! Кто-то сомневается?! – огрызнулась Катя.

Да никто не сомневался. Над их дружбой и так подшучивал весь дом. Ну и что?

Потом Алита молчала. Данир свернулся на заднем сиденье. Катя сосредоточенно вела машину, стараясь доехать быстрее.

Вообще-то Данир спас человека! Да, если бы не он, девочка не упала бы в реку. Однако без него всё могло быть и хуже, потому что из Кати спасатель откровенно неважный – хотя она и старалась бы, конечно! Всё хорошо, что хорошо кончается. И было понятно, что формально они виноваты. Они гуляли с волком без поводка и намордника, при том что, скорее всего, волк вообще обязан был сидеть в клетке!

Происшествие уладили. Осталась болезнь айи Лидии.

Следующим вечером старая дама выглядела бодрее.

– Да всё хорошо с давлением, – махнула она рукой, когда Катя спросила о здоровье. – Я допустила перерасход. Истощилась, говоря проще. Это опасно для таких старых развалин.

– Перерасход – чего?.. – Катя не поняла.

– Сил, сил, конечно, – айя Лидия пошевелила пальцами. – Я хотела убрать последствия. Испугалась. Неважно. Нам надо поговорить, дорогая. Там, в шкафу, альбом с фотографиями, дай мне его.

Альбом был красивый, старый, в тиснёной коже и с картонными страницами. Айя Лидия неторопливо раскрыла его, перелистнула.

– Это мои внуки. Дети Гархара. То есть Игоря Николаевича. Взгляни.

Фото симпатичных длинноволосых парней заставили бы дрогнуть любое девичье сердце. Вот именно, длинноволосых – девичьи сердца дрожали бы не только от восторга, но и от зависти, потому что зачем парням такие шевелюры? У обоих – волнистые кудри ниже плеч, от висков часть волос заплетены в косы. Такие мужские прически были в каком-то фильме про викингов.

– У нас мужчины не стригутся коротко, это обычай, – пояснила айя Лидия, заметив Катин интерес. – Пока у них сыновья не повзрослеют. Другое дело здесь, чтобы не выделяться.

– Какие интересные обычаи, – удивилась Катя.

– Портреты сделаны давно, больше десяти лет назад. Даррису здесь двадцать лет, Даниру – восемнадцать.

– Даниру?..

– Да, он вот, – айя Лидия показала на фото, её губы дрогнули в грустной улыбке, – А это он на празднике, в полном костюме.

Парень выглядел шикарно и очень маскарадно, хоть в кино снимайся, а на поясе у него висел меч в ножнах. Меч?..

– А меч настоящий? – заинтересовалась Катя.

– Затупленный. На праздниках часто дерутся, так это чтобы никого не ранить. С родовыми мечами мальчишкам баловаться не дают. Магическое оружие – это серьёзно. Его старшие надевают, тоже по праздникам, – айя Лидия снисходительно улыбнулась.

Кажется, «домашняя» жизнь Савериных была то ещё кино!

– Магическое оружие?..

– Данир нравился девушкам, но сам не очень на них смотрел, – продолжала айя Лидия. – А потом он полюбил, и решил жениться именно на ней.  Он был такой. Не признавал компромиссы. Это и привело к несчастью. К непоправимому. Они были бы совсем взрослыми теперь, мои мальчики…

Катя прикусила губу, поняв, что старая дама сказала «были бы взрослыми». Они оба погибли, значит? Кажется, это печальная семейная история.

– Мне так жаль, – сказала она искренне.

– Ещё бы, – поджала губы хозяйка. – Итак, им следовало жениться. Готовили общую свадьбу, был бы большой праздник. Я так радовалась. Это и счастье, и немного грустно. Ты понимаешь, да? – она смотрела в глаза Кате, – ничего, поймёшь, на свадьбе своих сыновей и внуков. Невеста Дарриса не была названа. Невеста Данира готовилась к свадьбе и очень ждала её. Но он… – она прикрыла глаза и помолчала немного.

Катя не мешала и вопросов не задавала. Скорее всего, айя Лидия просто хотела выговориться, и чтобы её послушали.

– Поначалу мальчики оба были помолвлены, но помолвку Дарриса расторгла семья невесты. Он присмотрел себе девушку. А Данир давно имел невесту, Лероку из семьи Габинов, но полюбил другую. И попросил расторжения помолвки. Это был бы очень хороший для клана брак. Габины – сильный степной клан. Но решили сделать, как хочет Данир. Габины предложили, чтобы Лероку взял в жены Даррис. Они хотели свадьбы. Даррис тоже отказался. И мы договорились о размере отступного. Девушка решила по-своему, она приняла яд и умерла.

– Как же ужасно, – не удержалась Катя.

– Девочка была оскорблена тем, что её отвергли двое мужчин сразу. Пусть они и родные братья. Она хорошо держалась, но её сердце было разбито. И она решила умереть. Это странно. Я сделала все возможное, чтобы смягчить… – она вздохнула. – Была уверена, что удар её не ранил. Подарила духи. Ты ведь не слышала про аромагию, дорогая? Ещё услышишь. Думаю, это влияние семьи. Той же бабки. У неё была сильная магия! Она потом прокляла моих внуков. Обоих. Старая бабка Габинов, сильная колдунья. Она закляла их на смерть. Даррис уже умер. Когда минул назначенный срок. Даррис ведь был ни при чём! Только отказался от невесты, о которой до того и не помышлял! Это жестоко…

Слова всегда разумной айи Лидии походили только на бред. Кате стало не по себе. Она вообще к рассказам про проклятья относилась как к байкам и не иначе. Если кто-то умер, то это печально, но зачем тут страшные сказки?

Старая дама продолжала:

– Даррис умер, потому что мы не оценили опасность. Решили, что заклятье касается только способности менять облик и усечения магии. Проклятья всегда действуют на магические возможности. Лишить силы почти совсем – это тоже серьезно. Но чтобы на смерть… Даниру повезло больше. Отец отправил его сюда. Здесь не магический мир, и получился странный эффект: у Данира не получалось принять человеческий облик, он мучился из-за этого. Оказывается, это спасло ему жизнь.

Катя понимающе глянула в сторону книжного шкафа, где на полке стояли яркие томики современного фентези. Можно потом поискать, какая именно из книг так впечатлила Старую Даму…

– Колдунья сделала это сгоряча, от горя, – продолжала айя Лидия. – Я её понимаю. Только представить, что такое случилось с какой-то из моих девочек! Но нельзя заклинать на смерть, особенно в гневе. Это против всех законов… – она сжала губы. – Но Данира ещё можно спасти. Если узнать ключ.

– Ключ?..

– Проклятье можно снять, если знать, как. Знать условие и выполнить его. Условие называют ключом. Колдунья наверняка его произнесла, оно есть, но мы не знаем. А теперь… есть небольшой шанс, если ты поможешь, – она пристально смотрела на Катю.

Катя не знала, как ей быть. Подыграть?..

– Я богата и могу заплатить, – айя Лидия неверно поняла сомнения Кати. – Деньги, драгоценности. Что хочешь. Наверняка Данир женится на тебе, ты станешь одной из знатнейших женщин Веллекалена. Если не получится, я всё равно заплачу. Ты не пожалеешь, – она крепко сжала Катину руку.

– Данир, ваш внук, всё-таки жив?..

– Конечно. Ты не поняла? Он вынужден жить в лике волка. Здесь. Это тяжело. Это бывает хуже застенка! Помоги ему стать человеком, мужчиной, и он будет твой. Уверена, ни на кого больше он и не посмотрит. Вот, смотри! – айя Лидия достала из-под подушки маленькую шкатулку.

Кате захотелось сбежать немедленно. Позвать к айе Лидии кого-то, кто в курсе её болезни и знает, что с этим делать. И она совсем не желала ни денег и драгоценностей, ни тем более замуж за незнакомого рокового красавца, из-за которого травятся и которого проклинают…

Она осталась сидеть под горящим взглядом айи Лидии. А та открыла шкатулку – всю её занимала свернутая шёлковая ткань, белая в тёмно-бурых пятнах.

– Это кровь на платке. Тебе нужен храм Богини-Матери в городе Харрое. Это север Веллекалена. Туда придётся долго добираться, потому что сначала ты попадешь в Бирступ, это столица королевства. Тебе дадут сопровождение и всё необходимое. Золото для храма. Тут мелочиться нельзя. Поездка будет приятной. Развеешься. Дело в том, что в Харрое объявилась одарённая ведунья, стала служить при храме. Она способна прочесть секрет проклятья. Мужчина не может прийти в такой храм. Это обычай. Я могу послать лишь женщину. И то не всякую.

Тут Катя не могла не подумать, что уж женщин в распоряжении айи Лидии полно – и это без неё. Кроме Юланы и Алиты есть другие родственницы, которые появлялись ненадолго, Катя не всех помнила по именам. Не всякую – а какую?..

– А почему я? – не удержалась она, хотя понимала, что не стоит задавать уточняющие вопросы помешанной.

– Так надо, – отрезала айя Лидия. – Ты узнаешь ключ к проклятью. Как его снять. И никому не расскажешь, только мне. Я решу, что делать. Мы ещё обсудим подробности. Хочешь задаток? Я переведу на твой счёт миллион, – она захлопнула шкатулку и спрятала её.

– Не надо миллиона, пожалуйста, – вздохнула Катя.

– Надо. Не спорь, – айя Лидия устало откинулась на подушки, – и не говори никому о нашем разговоре, поняла? Я сама скажу айту Гархару и всем, кому нужно. Ты отправишься через шесть дней, так что приготовься, доделай свои дела. Может быть, придётся задержаться. Портальные коридоры закроются. Это ничего. Вещи не собирай, я обеспечу тебя всем, – она опять улыбнулась и прикрыла глаза.

Вот так-то, и она ничуть не сомневалась, что Катя послушно возьмёт её миллион и отправится куда-то там в места со странными названиями, в храм какой-то матери – выяснять, как снять проклятье с волка…

Катя на цыпочках вышла из комнаты и прикрыла дверь. Никому ничего не сказала. Зачем, если состояние бабушки и так известно? Может быть, завтра всё забудется, придёт в норму…