Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения Фрай Стивен
– Распахни крылья! Раскрой их! Подставь воздуху.
Икар сделал, как велено, и тут же ощутил, как потоки воздуха подпирают ему крылья и держат тело. Он летел! Ветер держал крылья, а крылья удержат его – Икар не сомневался. Прав был отец: воздух – твердь. Икар приспособился управлять полетом – поворачивать при помощи рук, куда захочется. Всего-то и нужно было малейшее движение. Внизу рябило и морщилось море, прижимаясь к критскому берегу, – там остался единственный дом, какой Икар знал. Перед ним с распахнутыми крыльями возник отец.
– Столпы теплого воздуха поднимаются от скал внизу, они сейчас держат нас, – прокричал он. – Когда полетим над морем, можно будет махать крыльями – и парить, махать – и парить.
– Как чайки?
– Точно – как чайки. Лети за мной, Афины – это вон туда. И помни…
– Да-да, не чересчур высоко, не чересчур низко. – Икар рассмеялся.
– Не забывай.
– Ай! – вскрикнул Икар от неожиданности: воздушный путь ему перелетела чайка. Он сосредоточился и резко пошел вниз следом за отцом.
Далеко внизу Тесей смотрел в небо и видел, как взмывает и падает в воздухе Икар, как ныряет и описывает петли.
Икар отдалился от Дедала так, что не докричишься, и заметил далеко внизу афинский корабль с носом, как у птицы. «Ха-ха! – подумал Икар. – Я им устрою потрясение на всю оставшуюся жизнь. Но сперва наберем-ка высоту».
Взлетал он все выше и выше, чтобы удалось воплотить замысел – спикировать камнем. И так высоко он забрался уже, что едва видел Тесеев корабль внизу, так высоко, что… так высоко, что сделалось жарко. Икар обеспокоенно вскрикнул – перья начали осыпаться с крыльев. Воск таял! Икар перевернулся, нацелившись головой вниз, чтобы нырнуть как можно дальше от солнца, но поздно. Перья сыпались с него, как снег, и сын Дедала стал падать. Воздух, холодный и жесткий, бил по телу. Икар услышал, как кричит отец. Ничего нельзя было поделать. Море рвалось навстречу. Может, если вытянуться в длину, удастся нырнуть под воду и всплыть живым.
Дедал смотрел вниз с бессильным отчаянием. Он знал, что с такой высоты море окажется гранитной плитой. Смотрел, как тело ударяется о волны, и знал, что кости его сына разобьются вдребезги и жизнь покинет его.
– О, Икар, Икар, мой любимый сыночек. Ну почему ты не послушал меня? Зачем поднялся так близко к солнцу?
Трагический плач, подобный этому, просто с другими именами, слышен был с тех пор от отцов во многих поколениях. Такова судьба детей духа – взмывать слишком близко к солнцу и падать, сколько бы раз ни предупреждали их об опасности. Кто-то выкарабкивается, но многие – нет[284].
Дедал нырнул и выловил сокрушенное тело сына, похоронил его на острове неподалеку; тот остров и поныне зовется Икарией. Говорят, погребение наблюдала куропатка, она захлопала крыльями и ликующе заворковала. Пердик радовался трагическому воздаянию – тому, что сын Дедала упал и разбился насмерть, как в свое время упал Пердик, когда Дедал столкнул его с горы. Безутешный отец бродил по Средиземноморью и наконец нашел себе работу при дворе царя КОКАЛА в Камике на юге Сицилии.
Неукротима была ярость Миноса, когда он обнаружил, что птички, как говорится, упорхнули. Дочь исчезла, репутация могущественного и непобедимого царя серьезно подмочена, он унижен побегом Дедала – Минос поклялся отомстить. Взялся он прочесывать весь греческий мир в поисках своего сбежавшего изобретателя, прихватив с собой витую морскую раковину. В каждом царстве или провинции, на каждом острове Минос объявлял, что наградит любого, кто проденет нитку через спиральные – камеры в его морской ракушке. Царь Крита считал, что одному лишь Дедалу хватит ума сообразить, как это делается.
Через многие годы поисков Минос наконец объявился в Камике. Царь Кокал принял вызов Миноса и отнес ракушку Дедалу, тот быстро решил эту задачку, привязав конец нитки к муравью, а муравья заманил пройти спираль ракушки с помощью капелек меда. Царь Кокал торжествующе вручил Миносу ракушку с продетой сквозь нее ниткой и потребовал награду.
Минос встал во весь рост.
– На такое способен один лишь Дедал-умелец, Дедал-изобретатель, Дедал-предатель, – заявил он. – Отдай его мне, или я сейчас же отправлюсь на Крит, вернусь со своим флотом и завоюю твое царство. – Тесей Миноса, может, и обставил, но Минос по-прежнему располагал великой морской мощью.
– Позволь мне удалиться в зал заседаний и посовещаться, – сказал царь Кокал.
Под этим он подразумевал «спросить у дочерей». Он знал, что его дочки обожали Дедала – тот развлекал их, пока они росли, уча всевозможным ловким фокусам. Кокал собрал дочерей и рассказал им о возникшей угрозе.
– Скажи Миносу, – посоветовала старшая, – что Дедала, закованного в цепи, ты ему выдашь завтра. Но сегодня пусть Минос купается, ест, пьет, слушает музыку и пирует по-царски, как и полагается великому государю.
Кокал, как всегда, послушался дочерей и передал сообщение Миносу.
Минос поклонился, благодарный за возданную честь.
Так получилось, что неугомонный и изобретательный Дедал измыслил и соорудил во дворце отопительную систему, состоявшую из хитросплетения труб, по которым из центрального котла шла горячая вода, – первую в своем роде систему в мире.
Минос забрался в тот вечер в ванну – и не вылез из нее. Сестры разогрели воду в гипокаусте до кипения. Она пробила трубы в ванне, и Минос погиб в муках – сварился.
Царь Тесей
Тесея и тринадцать его земляков мы оставили на борту корабля, когда все они смотрели вверх, на полет Дедала и Икара. Снедаемый виной за разлуку с Ариадной, потрясенный и расстроенный падением и смертью Икара, Тесей целиком погрузился в свои мысли, а корабль меж тем приближался к Афинам.
Уж так увлеклись царевич и капитан корабля раздумьями, что даже когда судно стало видно из порта Пирея, упустили из внимания кое-что очень важное. Они совершенно позабыли о том, что пообещали спустить черный парус и поднять белый – уведомить Эгея, что возвращаются они с победой.
Царь ежедневно выходил на скалы и ждал корабль. И вот увидел он на горизонте знакомый силуэт афинского судна. Никаких сомнений – это корабль его сына Тесея, но какого же цвета парус? Корабль так далеко. На фоне светлого неба парус казался черным, но, быть может, это потому, что виден лишь силуэт… нет… надеяться на такое – уж слишком. Чем ближе судно подплывало к берегу, тем отчетливее было видно, что парус на нем черен, как смерть. Его отважный, глупый, только что обретенный сын мертв.
То пророчество оракула:
Эгею нельзя развязывать тугие мехи с вином, пока не достиг до афинских вершин, а иначе сгинет от горя.
Эгей наконец понял, что оно означает. Надо было ехать прямиком из Дельф в Афины в тот далекий год. А он оказался в Трезене и как-то попал в постель к Эфре. Развязал свой тугой мех с вином. Зачал Тесея, Тесей подарил ему краткую радость, но теперь – так и есть, оракулы вечно правы – Эгея охватило убийственное горе.
С криком отчаяния Эгей бросился в море внизу, и в честь царя это море с тех пор именуется Эгейским.
Трудно сказать наверняка, каким царем был Тесей. Позднее афиняне, сочинившие почти всю историю, какая до нас дошла, так истово поклонялись своему Царю-основателю, что, если им верить, он был изобретателем не только рукопашного боя, как мы уже поняли, и прыжков через быка, но и демократии, юриспруденции и всего разумного правления; кроме того, Тесей был воплощением ума, сообразительности, находчивости и мудрости – качеств, которые афиняне (к немалому раздражению соседей) считали исключительно присущими их народному характеру и культуре. В целом общепринято, что Тесей объединил мелкие провинциальные территориальные единицы (так называемые демы) Аттики под единым правлением центрального афинского полиса, или города-государства[285], и эта система стала моделью древнегреческого административного правления вплоть до исторического периода.
Однозначно известно, что Тесей был вполне человечен, со своими слабостями, достоинствами и несуразностями, какие присущи нам, людям. Многое из того, что произошло в его жизни после Минотавра, – результат одной из величайших мужских дружб в греческой мифологии, дружбы Тесея с Пирифоем. Как и в позднейшем романтическом братстве Ахилла с Патроклом, в некоторых греческих источниках попадаются намеки на то, что был в этих отношениях сексуальный элемент, но если и так, он никак не мешал ни Тесею, ни Пирифою оставаться бабниками и волокитами.
Пирифой, царь лапифов, – сын Дии и Зевса. Дия была женой Иксиона. Вроде бы ханжество: Зевс привязал Иксиона к огненному колесу за то, что Иксион попытался соблазнить Геру, а сам уестествил жену наказанного, однако Зевс всегда оставался Зевсом. Дией он овладел, приняв облик жеребца, и она родила Пирифоя, тот вырос и заслужил репутацию превосходного воина и – что, наверное, неудивительно – всадника[286].
Наслушавшись о столь же блистательной репутации нового афинского царя и желая проверить ее, Пирифой напал на Марафон и угнал оттуда самое любимое Тесеево стадо[287]. Взбешенный Тесей заявился в Лариссу, столицу лапифского царства, и выследил Пирифоя, собираясь если не прикончить его, то уж во всяком случае хорошенько проучить. Но, встретившись, они решили, что нравятся друг другу, и не подрались, а поклялись в вечной дружбе.
Связь их вскоре подверглась испытанию: на трон Пирифоя в Фессалии имелись претенденты. Кентавры, полулюди-полукони, считали, что раз они наследники Иксиона, то у них больше прав царствовать, чем у Пирифоя[288]. Для житья им предоставили гору Пелион, однако они сочли это оскорблением и потребовали больше. Развязка наступила во время свадьбы Пирифоя с Гипподамией[289]. Из дипломатической необходимости Пирифой проследил, чтобы кентавров пригласили на празднество, но они, привычные к молоку, вино пить не умели, а оно на свадьбе текло рекой. Напившись, кентавры стали вести себя отвратительно[290]. Один из них, ЭВРИТИОН, попытался изнасиловать саму невесту Гипподамию, а остальные кентавры перли на всех присутствовавших женщин и юношей подряд. Пирифой с Тесеем, почетным гостем на свадьбе, вступили в бой.
Довольно трогательный побочный сюжет, связанный с этой жуткой и безумной во всех остальных отношениях битвой (иногда ее называют КЕНТАВРОМАХИЕЙ, или сражением кентавров[291]), – история лапифа по имени Кеней. Он родился женщиной – Кенидой. В один прекрасный день ее заметил Посейдон, а Посейдон, если ему нравилось увиденное, просто его забирал. Совершенно довольный пережитым опытом, бог предложил Кениде исполнить любое ее желание. Ей в насилии над собой не понравилось ничего, и она попросила превратить ее в мужчину, чтобы тем самым избежать всякого бесчестия в будущем. Посейдон, возможно устыдившись, не только исполнил желание, но и облек ее – его – неуязвимой кожей. Кеней присутствовал на свадьбе Пирифоя и Гипподамии и сражался против кентавров вместе с женихом и Тесеем. Один кентавр по имени Латрей стал насмехаться над женским прошлым Кенея. Кеней ударил Латрея, а сам благодаря своей неуязвимости от града встречных ударов никак не пострадал. Другие кентавры, сообразив, что стрелы и копья отскакивают от непроницаемой кожи Кенея, принялись заваливать его камнями и вколачивать в землю стволами сосен, пока Кеней не умер, задохнувшись под землей.
Пусть и потеряли они Кенея, Пирифой и его лапифы в конце концов победили. Выжившие кентавры ускакали прочь, пораженные и упавшие духом. Среди выживших кентавров, ускакавших прочь, пораженных и упавших духом, был Несс, которому суждено было погубить Геракла[292].
В Фессалии воцарился мир, и Пирифой смог посодействовать своему другу в поисках жены. Они выбрали воительницу амазонку АНТИОПУ, сестру Ипполиты, чей боевой пояс забрал при их роковой встрече Геракл в одном из своих подвигов[293]. Хотя Антиопу похитили силой, принято считать, что, после того как Тесей сделал ее царицей и своей женой, она его постепенно полюбила. Зачала ему сына Ипполита, названного в честь великой царицы амазонок.
У амазонок были свои взгляды на жизнь. Брак с мужчиной – предательство всего, что воплощали собой эти воительницы-мужененавистницы[294]. Они объединили силы и напали на Афины – произошла так называемая Аттическая война. Амазонки проиграли финальную битву при Ареопаге, холме Ареса[295]. В том бою Антиопу жестоко ранило. Соплеменница амазонка по имени МОЛПАДИЯ, пусть и сражалась на стороне противников, прекратила предсмертные муки Антиопы, всадив стрелу ей в шею. Тесей, увидев это, убил Молпадию. Ее могилу, как и многие подобные мифические места, навестил путешественник Павсаний, чьи наблюдения нередко перекидывают живописный мост между мифом, легендой и чем-то близким к подлинной истории.
Аттическая война, как и Гераклово истребление Ипполиты и ее племени при совершении девятого подвига, – часть более протяженной АМАЗОНОМАХИИ, очередной – махии, еще одного укрощения буйных, где греки считали себя избавителями мира от варварских, чудовищных и нецивилизованных типов, угрожавших, как надвигавшиеся рои насекомых, их представлениям о гармонии и сокрытым красотам цивилизации порядка[296].
Эта «война с амазонками», а также кентавромахия (битва лапифов с кентаврами на свадьбе у Пирифоя), ТИТАНОМАХИЯ (война олимпийских богов против их предков-титанов)[297] и гигантомахия (война богов с гигантами, где так отважно сражался Геракл)[298] – излюбленные сюжеты греческой живописи и скульптуры[299]. Все вместе эти темы лучше всего постижимы в символических понятиях – они суть воплощение того, что греки считали себя поборниками порядка и цивилизации, борцами против орд хаоса, всего варварского и чудовищного. Кроме того, рассказы об этих войнах отражают стремление укротить дикарские порывы, темные и опасные черты человеческой натуры.
После победы над амазонками у Пирифоя и Тесея случилось нечто похожее на кризис среднего возраста. Они решили найти себе новых невест. Выбор обоих оказался сумасбродным и катастрофическим.
Новый друг помог Тесею выкрасть юную Елену Спартанскую[300], а себе в жены Пирифой решил смеху ради добыть Персефону, царицу подземного царства. Когда Пирифой предложил эту безумную затею – спуститься в мир мертвых и умыкнуть Персефону прямо из-под носа ее супруга Аида, – герой Тесей, мудрец Тесей, умница Тесей, великий царь и советчик Тесей пылко закивал.
– Чего б и нет? Вполне потеха.
Парочка отправилась на то же место, откуда спускался под землю Орфей, – на мыс Тенарон на южной оконечности Пелопоннеса, он же мыс Матапан, – и смело двинулась вниз по пещерам, переходам и галереям Царства мертвых. То ли Пирифой возомнил, что его грубое солдатское обаяние очарует Персефону, то ли друзья решили забрать ее силой оружия – неизвестно. Поход оказался предсказуемо катастрофическим. Аида все это нисколько не распотешило, он пригвоздил наших героев к каменным тронам, их нагие ягодицы приросли к сиденьям, а ноги им обвили живые змеи. Там они бы и торчали до скончания адов, если б не Геракл, как мы уже знаем, – он направлялся потолковать с Аидом, одолжить у него Кербера[301]. Чтобы освободить Тесея, Гераклу пришлось довольно резко оторвать его от трона. Тесей освободился, но ягодицы остались на троне. Будто их держало на сиденье суперклеем. Афиняне изображают взрослого Тесея периода после Аида, по сути, беспопым[302].
Тесей вернулся в верхний мир и там обнаружил, что Елену вызволили ее братья, близнецы Кастор и Полидевк – братья Диоскуры[303].
Пристыженный, он решил взять в жены кого-нибудь другого. Взгляд его пал на ФЕДРУ, младшую сестру Ариадны. Может, она напомнила Тесею о его первой любви, а может, он счел, что этот союз позволит исправить старый Тесеев проступок, когда он бросил Ариадну на острове Наксос, – или, кто знает, то был просто политический ход, не более. Мотивы Тесея – как никакого другого героя – вычислить труднее всего.
Минос, старый враг Афин, уже, конечно, сгинул – сварился заживо на Сицилии. Его сын ДЕВКАЛИОН унаследовал трон и – видимо, зная, что Афины стали сильнее Крита, и понимая ценность такого альянса, – одобрил и даже помог устроить женитьбу, оставив в стороне и то, что Тесей бросил его сестру Ариадну, и что он же убил Минотавра, единоутробного брата Девкалиона.
Федра с Тесеем родили двоих сыновей, АКАМАНТА и ДЕМОФОНТА, – они вырастут и сыграют трогательную и почетную, пусть и эпизодическую роль в Троянской войне.
А что же Ипполит, сын Тесея от Антиопы? Его отправили на первую родину Тесея, в Трезен. Вырос он красивым и сильным юношей, главной страстью его стала охота. Его служение Артемиде, богине добродетели и догонялок, равнялось по рвению его неприязни к Афродите и отвлечениям любви. Не влекли его ни мужчины, ни женщины. Афродите, разумеется, не нравилось, когда ее не замечают, и месть, какую она замыслила юному наглецу за его небрежение к ее алтарям и обрядам, была воистину ужасна.
Когда отец Ипполита Тесей и мачеха Федра навещали Трезен, Ипполит встречал их чин чином. Тесей и Ипполит взаимно расположили друг друга с ходу. В греческих мифах полно отцов, порешающих сыновей, и сыновей, порешающих отцов, и поэтому обоюдное обожание и восхищение, возникшее у этих двоих, представляется особенно замечательным. Пока Тесей с Федрой гостили в Трезене, отец с сыном проводили в обществе друг друга день и ночь. Федру Ипполит едва замечал. Она же как раз обращала на него внимание. Постепенно она сделалась одержима им и однажды ночью пришла к нему и заявила о своей любви[304]. С чуточку бльшим ужасом и зримым отвращением, чем было бы прозорливо и учтиво, Ипполит отверг ее авансы. Как и в историях Сфенебеи с Беллерофонтом и Потифаровой жены с Иосифом, оскорбленная и униженная Федра сообщила Тесею об изнасиловании, Тесей проклял сына и воззвал к отцу своему Посейдону, чтобы тот Ипполита наказал. Ипполит вел поутру колесницу вдоль берега, Посейдон наслал одного из своих великих морских быков, и они перепугали лошадей. Юношу затоптали насмерть. Федра, узнав об этом, покончила с собой.
Богиня Артемида явилась Тесею и объяснила, что сын его был невиновен, а трагедия эта – результат отвергнутой любви и обид Афродиты.
Изгнанный из своих царств – и афинского, и трезенского – за участие, пусть и нечаянное, в смертях сына и жены, озлобленный, брошенный и лишенный всякой страсти и цели, Тесей обрел нелепый и несуразный конец. Он гостил у царя Ликомеда Скиросского, и хозяин столкнул его со скалы; Тесей разбился насмерть. Из-за чего они поссорились, мы уже никогда не узнаем.
Кимон, исторический царь Афин, правивший много-много лет спустя, напал на Скирос и вернул тело Тесея обратно в родной город, для славы которого Тесей столько всего сделал. Ликомед же прославился гораздо громче своей ролью в воспитании Ахилла.
Прекрасная статуя нагого Тесея гордо возвышается ныне на соборной площади Афин – на Синтагматос. Даже в наши дни он остается средоточием афинского самосознания и гордости. Корабль, на котором он вернулся из приключений в Критском лабиринте, стоял в гавани Пирея как достопримечательность вплоть до эпохи исторических древних Афин, времен Сократа и Аристотеля. Его столь долгое постоянное присутствие сделало из крабля Тесея предмет занимательного философского рассуждения. За сотни лет его оснастка, обшивка, борта, палуба, киль, нос, корма и все дерево в его конструкции были заменены, не осталось ни единого исходного атома. Можно ли считать его тем же кораблем? Тот же самый ли я человек, что жил пятьдесят лет назад? Все до единой молекулы моего тела и все его клетки сменились с тех пор много раз[305].
Уместно, что Тесея связывают с Афинами логики, философии и открытого интеллектуального поиска, потому что этот герой как никакой другой воплощал в себе наиболее дорогие афинянам человеческие качества. Как и Геракл, Персей и Беллерофонт до него, он помог очистить мир от опасных чудищ, но удалось ему это при помощи смекалки, разума и свежего образа мышления. Ошибок и промахов он насовершал достаточно, как и все герои, но воплощал при этом нечто великое, что есть в каждом из нас. Пусть стоит он на Синтагматос как можно дольше – и как можно выше за всех нас.
Посылка
Герои очистили наш мир от хтонических ужасов – от рожденных из земли чудищ, опасных для человечества и угрожавших задушить рассвет цивилизации. Пока населяли воздух, землю и моря драконы, гиганты, кентавры и звери-мутанты, не могли мы плодиться уверенно и преображать дикий мир, чтоб он стал для человечества надежным.
Со временем даже благие малые божества почуют, что их вытесняет цветущее и теперь уверенное в себе людское племя. Нимфы, дриады, фавны, сатиры и духи гор, потоков, лугов и океанов больше не могли соперничать с нами, жадными до земель, на которых нам требовалось воевать, растить еду и строить. Рождение духа рационального исследования и научного понимания оттолкнуло бессмертных еще дальше от нас. Мир перелицевался и стал домом, где есть место лишь смертным. Конечно, в наши дни некоторым редким и уязвимым смертным созданьям, с которыми мы делим этот мир, грозит в их природных местах обитания то же, что прикончило нимф и лесных духов. Потеря среды обитания и исчезновение целых видов живых организмов случалось и прежде.
Дни самих богов тоже были сочтены. Дар огня, принесенный Прометеем, как и опасался Зевс, позволит нам в один прекрасный день обходиться даже без олимпийцев.
Но день этот пока не настал.
Геракл, сам того не ведая, завел часы на обратный отсчет перед катаклизмом в человеческой истории. Приход к власти Тиндарея в Спарте и Атрея в Микенах, а также то, что Приаму после убийства Троя[306] оставили жизнь, – все это угли, из которых однажды вспыхнет величайший пожар из всех, какие видал этот мир.
Но не теперь. Зевсу и олимпийцам еще есть чем с нами заняться.
Неистовства Геракла
Недавно я прочитал о странном и печальном случае Криса Бенуа, звезды мирового реслинга: в 2007 году он удавил своих жену и сына. Необъяснимое ужасное преступление списывали то на «роид-бешенство» (психотическое воздействие синтетического и природного тестостерона, нандролона, анастрозола и других гормонов и стероидов, употребляемых борцами[307]), то на воздействие травмы головного мозга, похожей на те, что переживают некоторые игроки НФЛ, об этом рассказывается в фильме «Сотрясение» Питера Лэндисмена с участием Уилла Смита. Судя по всему, коронный прием Бенуа – так называемый ныряющий удар головой, а им можно нанести мозгу серьезную травму.
Меня сразу поразило, до чего похожи Гераклово убийство Мегары и детей и убийство, совершенное Бенуа. Оба – груды мышц, бурлят тестостероном, на миг впадают в ярость или помрачение и остаток своих дней жалеют об этом. В случае Бенуа остаток дней оказался кратким: Бенуа повесился через два дня после совершенных им убийств.
Я не считаю, что у всех мифов непременно есть историческая почва, однако нахожу интересным, что, когда коллективное бессознательное греков породило и наделило жизнью, характером и нарративом мифического силача, они заложили в этот образ ужасную и неизъяснимую склонность взрываться в разрушительной психотической ярости[308] – и я имею в виду не только убийство семьи, но и истребление кентавров в пещере Фола, и убийство Ифита.
Конечно же, многие амбалы – милые, мягкие и добродушные люди (на ум приходит Гигант Андре[309]), но мне не кажется совсем уж за пределами возможного, что греки слыхали о настоящем силаче, склонном к лютым припадкам насилия, а следом – к долгому сокрушительному раскаянию.
Послесловие
Порядок событий в мифе нередко путаный и непоследовательный, особенно когда речь заходит о героях. Согласно Еврипиду, например, Геракл убивает свою первую жену Мегару после своего двенадцатого подвига, тогда как в большинстве изложений этого мифа подвиги ему пришлось совершать как раз в наказание за то убийство. По Шекспиру и согласно другим версиям, Тесей вроде как женился на Ипполите, царице амазонок, но ее же Геракл убил в своем походе девятого подвига? Некоторые герои значатся среди аргонавтов и участников Калидонской охоты – после того, как их уже убили, или до того, как они могли в принципе появиться на свет.
Миф – не история. Разнообразие изложений и сюжетных линий неминуемо. Я пытался, где возможно, перекинуть широкие арки судеб героев, о чьих жизнях и смертях здесь рассказал, но хронологические нестыковки неизбежно проявятся. «Библиотека» Аполлодора – богатый источник всевозможных греческих мифов, однако нередко его версии противоречат изложениям Гесиода и Гомера. Аполлоний Родосский написал «Аргонавтику», откуда происходят почти все подробности великого путешествия Ясона в поисках Золотого руна. Древнеримские писатели Гигин и Овидий раскрашивают и развивают эту историю на свой лад, а путешественники и географы Павсаний и Страбон – на свой.
Герои же – впрочем, куда в большей мере, чем боги, нимфы или другие смертные, – живут в работах трех великих афинских трагиков – Еврипида, Эсхила и Софокла. Они украшают и видоизменяют мифы, что есть, то есть, однако им как драматургам интересна сценическая правда и фокус на персонажах, переживающих кризис.
Софоклов Фиванский цикл – источник наиболее распространенной версии трагической истории Эдипа и его семьи. Еврипид проникает к очагу и под кров Ясона, Тесея и Геракла и сосредоточивается на женщинах в их жизни. Эсхил исследует более поздние события – за пределами этого тома. В работах этих троих великих современников и соперников мне довелось изрядно покопаться.
Как и в «Мифе», я старался рассказывать истории, никак не толкуя их и не объясняя. У мифа навалом явных толкований, и, надеюсь, вы нередко вдруг откладывали книгу и брались размышлять о том, что же эти греки хотели сказать (или им казалось, что хотели), повествуя, как Хрисаор и Пегас выскочили из среза Медузиной шеи или как греки различали гарпий, птиц с острова Ареса и Стимфалийских птиц. Мифы – не кроссворды и не аллегории с каким-то единственным смыслом и одним возможным ответом. Судьба, необходимость, причина и вина перемешиваются в этих историях беспрестанно – как и у нас в жизни. Решать эти ребусы грекам было так же непросто, как и нам сейчас.
Есть такие, кому нравится думать, будто многие мифы – жемчужины, наросшие вокруг крупицы факта. В прошлом, даже в античности, мифографы то и дело пытались отыскать почти в любой мифической истории настоящую, историческую истину. Иногда это называют эвгемеризмом, или исторической теорией мифологии. Археология действительно подтверждает, что и Троя, и Микены существовали. Изображения бронзового века и минойская настенная живопись являют нам прыжки через быка и похожие на лабиринт конструкции, что допускает вероятность существования того самого Лабиринта. Кентавры и амазонки рассматриваются как греческое истолкование появления лошадей и верховых лучников с востока. Еще один хороший пример эвгемеризма: химера, побежденная Беллерофонтом, – это на самом деле пиратский корабль, хозяина которого звали Химарром; на носу у судна была голова льва, а корма украшена фигурой змея. Возможностей для таких вот толкований множество, навалом таких возможностей и для рассуждений метафизических и психологических.
Карл Юнг описывал мифы как продукт нашего «коллективного бессознательного». Джозеф Кэмбл формулировал иначе – он называл их «снами общества»[310]. Онейромантия, толкование сновидений, – штука бесплатная, веселая и безобидная, однако в реальном мире доказать истинность этих толкований трудно. Некоторые объяснения, что «означает» тот или иной миф, убедительны, а некоторые нет. Это открытое поле, где всяк волен и пахать, и жать.
Ученых и мифографов интересует так называемая двойная мотивация – склонность поэтов, драматургов и других сочинителей приписывать свободную волю и причинность одновременно и личности изнутри, и внешнему влиянию – богу или оракулу, например. Если Афина «шепчет вам на ухо», поэтический ли это способ сказать, что в голову вам пришла хорошая мысль, или богиня действительно что-то изрекла? Если кто-нибудь влюбляется, всегда ли это проделки Афродиты или Эрота? Когда мы пьяны или буйствуем, Дионис ли владеет нами? Страдал ли Геракл галлюцинациями и припадками или Гера насылала на него приступы безумия? Метнул ли Аполлон чумную стрелу в Трою или же в городе просто разразилась болезнь? Когда оракул говорит царю, что его убьет сын или внук, внешнее ли это выражение внутреннего страха отцеубийственного переворота, какой довелось испытать на себе многим владыкам? Сочинители и в наши дни говорят, дескать, Муза покинула их, когда на самом деле имеют в виду, что маются от писательского ступора. Чем дальше мы двигаемся по линии времени греческого мифа от основания Олимпа к концу Троянской войны, тем человечество все сильнее вытесняет бессмертных из центрального положения и тем труднее однозначно ответить на все эти вопросы. Греки исторического периода продолжали писать, что храбрости им придает Арес, а вдохновляет их Аполлон, но при этом совершенно ясно, что написано это не в буквальном смысле.
Многие истории – о страданиях и свершениях Геракла, например, – можно излагать почти без всяких ссылок на богов. Когда источники рассказывают нам, что Аполлон снабдил юного героя луком и стрелами, не говорят ли они, что Геракл вырос талантливым лучником? Афине незачем было учить кормчих «Арго» Анкея и Тифия, как управляться с оснасткой и парусами, – достаточно же считать, что эти двое были в этом деле сноровисты и ловки? Да и являть себя и вручать Гераклу трещотку, когда он пытался избавить Стимфалийские болота от вонючих птиц, – может, ему хватило ума самому об этом подумать?
Давайте начистоту: очень многое из того, что нами движет, мы не в силах ни понять, ни объяснить и поныне. Возьмем, к примеру, любовь. Сказать «она влюбилась» – значит заговорить о таинстве. «Эрос пронзил ее сердце стрелой» можно сформулировать так: «гаметы помчались, гормоны забродили, физиологическое родство и сексуальные связи состоялись»… Боги в греческих мифах воплощают человеческие мотивы и порывы, что по-прежнему для нас тайна. С тем же успехом можно именовать их хоть богами, хоть импульсами или комплексами. Персонифицировать их – прием вполне ловкий: не управлять, возможно, зато придать форму, глубину и характер неподвластным и непостижимым силам, что управляют нами. Раскрывают ли понятия Суперэго и Ид нашу глубинную самость точнее, чем Аполлон и Дионис? Эволюционный бихевиоризм и этология, может, и способны явить нам больше подробностей о том, кто мы и что мы как научный факт, но некоторым бестолочам среди нас поэтическое сгущение наших черт в личности богов, демонов и чудовищ держать в голове проще, чем научные абстракции. Миф способен быть своего рода человеческой алгеброй, какая упрощает нам взаимодействие с истинами о нас самих. Символы и ритуалы – не игрушки и не игры, которые можно отбросить, повзрослев, это те инструменты, что всегда нам будут нужны. Они дополняют наш исследовательский импульс, а не противоборствуют ему.
Как и с толкованием мифа, двойная мотивация – определение внутреннего и внешнего влияния – в той же мере дело предпочтения, в какой и что угодно еще. Кому-то желалось бы, чтобы боги сделались зримы, чтобы они вмешивались и наставляли, а кому-то спокойнее следовать за другими людьми и заниматься своими делами с минимальным божественным вмешательством.
Музы шепчут мне на ухо – говорят, пора и честь знать.
Список персонажей
Олимпийские боги
АФРОДИТА Богиня любви. Порождение крови и семени Урана. Жена Гефеста. Мать (от Ареса) Эрота и Фобоса. Люто карает тех, кто пренебрегает ею, в том числе Аталанту с Гиппоменом, Ипполита и Медею. Любовница (и спасительница) Бута, от которого у нее сын Эрикс.
Дети Кроноса и Реи
АИД[311] Бог подземного мира. Также известен как Плутон. Похититель и муж Персефоны. Хозяин Кербера, одалживает его Гераклу. Обладатель шапки-невидимки и трона забвения. Союзник Персея. Дает Орфею возможность вернуть Эвридику из мертвых. Заточает Пирифоя и Тесея за попытку выкрасть Персефону.
ДЕМЕТРА Богиня плодородия и урожая. Мать (от Зевса) Персефоны, чей уход в подземный мир оплакивает шесть месяцев в году. Ей поклоняются в Элевсинских мистериях.
ГЕРА Царица богов. Жена Зевса. Мать (от Зевса) Ареса, Илифии, Гебы и Гефеста. В результате непредумышленного кормления грудью сотворяет Млечный Путь. Повелительница зловредных шершней и свирепого краба-великана. Гонительница Геракла, позднее – его теща. Геракл защитил ее честь в ходе гигантомахии. Враждует с Нелеем и Пелием. Союзница Ясона в его походе за Золотым руном. Насылательница чудища Сфинкс в наказание Фивам – таково проклятие, наложенное Пелопом на Лая.
ЗЕВС Царь богов. Ниспровергатель Кроноса. Освободитель своих братьев и сестер из плена Кроноса. Муж Геры. Отец ОЛИМПИЙСКИХ БОГОВ. Отец бессмертных Илифии и Гебы (от Геры), Персефоны (от Деметры) и Муз (от Мнемосины). Отец смертных Эака (от Эгины), Амфиона и Зефа (от Антиопы), Дардана и Гармонии (от плеяды Электры), Диоскуров Полидевка и Елены (от Леды), Геракла (от Алкмены), Миноса I и Радаманта (от Европы), Персея (от Данаи) и Пирифоя (от Дии). Создатель Нефелы. Каратель Асклепия, Атланта и Прометея. Умелец метать молнии. Хозяин оракула в Додоне.
ПОСЕЙДОН Бог моря. Создатель (и бог) лошадей. Отец Антея (от Геи), Беллерофонта (от Эвриномы), Хрисаора и Пегаса (от Медузы), Эврита и Ктеата (от Молионы), Золотого барана (от Теофаны), Нелея и Пелия (от Тиро), Тесея (от Эфры) и, возможно, Керкиона, Прокруста, Скирона и Синида. Дед Эгипта, Кефея и Финея, а также Ипполита и Нестора. Гонитель Андромеды. Союзник Беллерофонта и Геракла. Возводит стены Трои вместе с Аполлоном; насылает морское чудище поглотить Гесиону, когда Лаомедонт отказывается платить. Шлет Миносу II Критского быка, затем насылает на Пасифаю безумную страсть к этому быку. Дарует Кениду смену пола. Исполняет проклятие, наложенное Тесеем на Ипполита.
Дети Зевса
АПОЛЛОН Бог-лучник, бог гармонии. Сын Зевса и ТИТАНИДЫ Лето. Единокровный брат бесчисленных детей Зевса. Близнец Артемиды. Отец Аристея и Идмона (от Кирены), Асклепия (от Корониды), Гименея (от музы Урании), Лина и Орфея (от музы Каллиопы) и Ликомеда (от Парфенопы). Дед Эврита. Истребитель Пифона и основатель оракула Пифии в Дельфах. Истребитель циклопов в отместку за убийство Зевсом Асклепия. Слуга и любовник Адмета. Измышляет с мойрами способ наделить Адмета бессмертием. Союзник Геракла и Орфея. Возводит стены Трои вместе с Посейдоном, а затем насылает на город болезнь, когда Лаомедонт отказывается платить.
АРЕС Бог войны. Сын Зевса и Геры. Брат Гефеста. Единокровный брат бесчисленных детей Зевса. Отец Эрота и Фобоса (от Афродиты), амазонок – отдельно отметим Антиопу и Ипполиту (от нимфы Гармонии), а также Алкона, Диомеда и Эвритиона. Возможно, отец (от Алфеи) Мелеагра. Предок фракийцев. Хозяин железных птиц-людоедов. Вместе с Дионисом наслал проклятие на дом Кадма.
АРТЕМИДА Богиня добродетели и догонялок. Дочь Зевса и ТИТАНИДЫ Лето. Сестра-близнец Аполлона. Единокровная сестра бесчисленных детей Зевса. Хозяйка Керинейской лани, одалживает ее Гераклу. Ей поклоняются Аталанта и Ипполит. Обидчива: насылает змей, чтобы испортить первую брачную ночь Адмету и Алкестиде; насылает Калидонского вепря и Аталанту в наказание Калидону и семье Энея; превращает почти всех Мелеагридов в цесарок.
АФИНА Богиня мудрости. Дочь Зевса и океаниды Метиды. Единокровная сестра бесчисленных детей Зевса. Покровительница Афин. Союзница Беллерофонта, Геракла, Ясона и Персея. Хозяйка эгиды (см. Медуза). Заточает ГИГАНТА Энкелада под горой Везувий.
ГЕРМЕС Вестник богов, верховный психопомп. Сын Зевса и плеяды Майи. Единокровный брат бесчисленных детей Зевса. Отец Абдера и Автолика. Союзник Геракла и Персея. Обладатель кадуцея (крылатого жезла), петаса (крылатого шлема), талариев (крылатых сандалий).
ГЕФЕСТ Бог-кузнец. Брат Ареса. Единокровный брат бесчисленных детей Зевса. Возможно, отец Керкиона и Перифета. Сброшен Герой с Олимпа во младенчестве, покалечен. Союзник Геракла. Создатель всяких диковин, в том числе золотой нагрудной пластины и бронзовой трещотки для Геракла, халкотавров для Ээта и (как некоторые считают) Талоса.
ДИОНИС Бог беспутства и беспорядка. Сын Зевса и смертной Семелы. Единокровный брат бесчисленных детей Зевса. Выкормлен своей тетушкой Ино. Вместе с Аресом проклял дом Кадма. Сводит с ума своих тетушек Агаву, Автоною и Ино. Превращает Ино и своего двоюродного брата Меликерта в морских божеств. Под его чарами Агава и Автоноя рвут на части его двоюродного брата Пенфея. Приказывает Тесею отдать Ариадну; они соединяются в пару и производят многочисленное потомство. Возвращает Ариадне и Семеле жизнь, чтобы всем им жить вместе на Олимпе.
Первородные существа
Боги
ГЕЯ Земля. Дочь Хаоса. Мать Урана и Понта. Мать (от Урана) циклопов и первого поколения ТИТАНОВ. Мать (от крови и семени Урана) эриний и ГИГАНТОВ. Мать (от Понта) Харибды, Нерея, а также Форкия и Кето. Мать (от Посейдона) Антея. Мать (от Тартара) Ехидны и Тифона. Создательница серпа-гарпы, которым она оскопила Урана.
НИКТА Ночь. Дочь Хаоса. Мать (от Эреба) Харона, Гипноса, Танатоса и Гесперид.
ТАРТАР Сокрытые недра. Сын Хаоса. Отец (от Геи) Ехидны и Тифона.
УРАН Небо. Сын Геи. Отец (от Геи) циклопов и первого поколения ТИТАНОВ. Оскоплен Кроносом. Своими кровью и семенем породил Афродиту и (от Геи) эриний и ГИГАНТОВ.
ЭРЕБ Тьма. Сын Хаоса. Отец Мороса. Отец (от Никты) Харона, Гипноса, Танатоса и Гесперид.
Титаны (дети Геи и Урана)
КРОНОС Царь богов. Отец (от Реи) и пожиратель ОЛИМПИЙСКИХ БОГОВ. Оскопитель Урана. Свергнут Зевсом.
ОКЕАН Бог моря («реки Океана»). Отец (от Тефиды) океанид, а также Ахелоя и Нила. Дед нереид – бесчисленного потомства океанид, а также Атланта, Прометея и Зевса.
РЕЯ Жена Кроноса. Мать ОЛИМПИЙСКИХ БОГОВ. Скрывает существование Зевса от Кроноса, чтобы свергнуть Кроноса и освободить братьев и сестер Зевса.
ТЕФИДА Богиня моря. Мать (от Океана) океанид, Ахелоя и Нила. Бабушка нереид, Атланта, Гериона, Прометея и Зевса.
Титаны (последующие поколения)
АХЕЛОЙ Речной бог. Сын Океана и Тефиды. Брат Нила и океанид. Отец (от музы Мельпомены) сирен. Борется с Гераклом за руку Деяниры и оказывается побежден. Дарит Гераклу Рог изобилия.
АТЛАНТ Опора небес. Сын Иапета и Климены. Брат Прометея. Отец плеяд. Околпачен Гераклом.
ГЕКАТА Богиня колдовства и заклинаний. Дочь Перса и Астерии. Некоторые считают ее матерью Сциллы. Ей поклоняется Медея.
ГЕЛИОС Бог Солнца. Сын Гипериона и Теи. Брат Селены. Отец Ээта, Кирки и Пасифаи (от океаниды Персеиды), а также Авгия. Дед (от Геи) Теофаны. Хозяин мореходной лохани и стада великолепных коров. Союзник Геракла. Из-за кражи стада Алкионеем разгорается гигантомахия.
НИЛ Бог реки Нил. Сын Океаниды и Тефиды. Брат Ахелоя и океанид. Предок Андромеды, Кадма, Миноса и Персея.
ПРОМЕТЕЙ Создатель и друг человечества. Сын Иапета и Климены. Брат Атланта. Вор божественного огня. Освобожден от вечной кары Гераклом. Принят обратно на Олимп Зевсом. В гигантомахии сражается на стороне ОЛИМПИЙСКИХ БОГОВ.
СЕЛЕНА Богиня Луны. Дочь Гипериона и Теи. Сестра Гелиоса.
Гиганты (отпрыски Геи и Урана)
АЛКИОНЕЙ Брат Порфириона. Ворует скот у Гелиоса, из-за чего вспыхивает гигантомахия. Пытается изнасиловать Геру. Погребен Гераклом под горой Везувий.
ПОРФИРИОН Брат Алкионея. Пытается изнасиловать Геру, но вмешивается Геракл. Поражен молнией Зевса и убит Гераклом.
ЭНКЕЛАД Самый могучий из всех гигантов. Выживает в гигантомахии. Заточен Афиной под горой Этна.
ЭВРИМЕДОН Царь гигантов. В ходе гигантомахии пытается изнасиловать Геру, но вмешивается Геракл. Поражен молнией Зевса и убит Гераклом.
Прочие дети Геи
НЕРЕЙ Оборотень, «Морской старец». Сын Геи и Понта. Брат Харибды, а также Форкия и Кето. Отец (от океаниды Дориды) нереид. Вступал в рукопашный бой с Гераклом.
ПИФОН Исполинский змей, страж Омфала в Дельфах. Убит Аполлоном, тот в воздаяние устанавливает оракул Пифии.
ФОРКИЙ и КЕТО Боги моря. Дети Геи и Понта. Брат и сестра Харибды и Нерея. Родители горгон и грай.
ЦИКЛОПЫ Арг, Бронт и Стероп. Одноглазые великаны. Сыновья Урана и Геи. Братья эриний, ГИГАНТОВ и первого поколения ТИТАНОВ. Слуги Гефеста. Кузнецы молний Зевса. Убиты Аполлоном в отместку за смерть Асклепия.
ЭРИНИИ Алекто, Мегера и Тисифона. Дочери Геи и Урановых крови и семени. Сестры циклопов, ГИГАНТОВ и первого поколения ТИТАНОВ. Безжалостные богини воздаяния, особенно тем, кто повинен в убийстве кровных родственников. Также именуются фуриями или эвменидами.
Отпрыски Эреба и Никты
ГЕСПЕРИДЫ Три нимфы вечера. Умелые садовницы; выращивают яблоки, наделяющие бессмертием.
ГИПНОС Сон. Отец Морфея.
МОЙРЫ Они же фаты: Клото, прядет нить жизни; Лахесис, отмеряет длину нити; Атропос, обрезает нить. Договорились с Аполлоном не обрезать нить жизни Адмета, если кто-нибудь пожелает умереть вместо него. Предсказывают, что жизнь Мелеагра продлится, пока горит полено.
МОРОС Рок, судьба. Всесильный всеведущий управитель Космоса. Самая устрашающая сущность во всем мироздании, даже для бессмертных.
МОРФЕЙ Бог сновидений. Сын Гипноса.
ТАНАТОС Смерть. Слуга Аида, психопомп. Борется с Гераклом за душу Алкестиды (и оказывается побежден).
ХАРОН Паромщик подземного мира, перевозчик душ умерших через реку Стикс. Очарован музыкой Орфея.
Прочие бессмертные
АРИСТЕЙ Малое божество деревенских забот. Сын Аполлона и Кирены. Бессмертный брат Идмона, единокровный брат прочих отпрысков Аполлона. Муж Автонои. Отец Актеона. Трагически влюблен в Эвридику.
ГЕБА Виночерпица Геры и богиня юности. Дочь Зевса и Геры. Единокровная сестра бесчисленных детей Зевса, не в последнюю очередь – Геракла: после вознесения героя становится его женой.
ГИМЕНЕЙ Юный бог свадебных церемоний; входит в свиту эротов при Эроте. Сын Аполлона и музы Урании. Единокровный брат остальным отпрыскам Аполлона. Родственник сирен. Портит свадьбу своего единокровного брата Орфея и Эвридики.
ГЛАВК Бывший рыбак, превращенный в бога попавших в беду моряков. Его пророчества препятствуют аргонавтам вернуться после того, как они оставили Геракла и Полифема. В более поздних изложениях участник трагического романтического треугольника с Киркой и Сциллой.
ГРАЙИ Дино, Энио и Пемфредо. Также именуются Форкидами. Дочери Форкия и Кето. Сестры горгон. Родственники Ириды и Гесперид. Совместно владеют одним глазом, одним зубом и ценными для Персея сведениями – и более ничем, судя по всему.
ИЛИФИЯ Богиня деторождения. Дочь Зевса и Геры. Единокровная сестра бесчисленных детей Зевса. Ей не удается предотвратить рождение Геракла.
ИРИДА Богиня радуги и вестница богов. Дочь морского бога Тавманта и океаниды Электры. Сестра гарпий. Двоюродная сестра горгон и грай. Защищает своих сестер от нападения Калаида и Зета.
КИБЕЛА Фригийская богиня-мать, часто ассоциируется у греков с Геей, Реей, матерью (от Кроноса) ОЛИМПИЙСКИХ БОГОВ, или Артемидой. Карает Аталанту и Гиппомена.
МУЗЫ Девять дочерей Зевса и ТИТАНИДЫ Мнемосины (Памяти). Богини поэзии, песни и танца, познания. Единокровные сестры бесчисленных детей Зевса. Среди них: Каллиопа, муза эпической поэзии, мать (от Аполлона) Лина и Орфея; Мельпомена, муза трагедии, мать (от Ахелоя) сирен; Терпсихора, муза танца; Талия, муза комедии; Урания, муза астрономии, мать (от Аполлона) Гименея.
НЕРЕИДЫ Морские нимфы. Дочери Нерея и океаниды Дориды. Двоюродные сестры Посейдона, живут у него во дворце. По некоторым версиям, подательницы даров и гостеприимства Тесею.
НЕФЕЛА Богиня-облако и богиня ксении. Создана Зевсом как приманка для Иксиона в образе Геры. Родительница (с Иксионом) кентавров. Жена Афаманта. Мать Фрикса и Геллы. Засылает Золотого барана, чтобы уберечь Фрикса и Геллу от коварного замысла Ино.
ОКЕАНИДЫ Морские нимфы. Дочери Океана и Тефиды. Сестры Ахелоя и Нила. Двоюродные сестры Посейдона. Среди них: Каллироя, мать (от Хрисаора) Гериона; Дорида, мать (от Нерея) нереид; Электра, мать (от Тавманта) Ириды и гарпий; Идия, мать (от племянника Ээта) Абсирта, Халкиопы и Медеи; Метида, мать (от Зевса) Афины; Персеида, мать (от Гелиоса) Ээта, Кирки и Пасифаи; Плеона, мать (от Атланта) плеяд.
ПЕРСЕФОНА Также именуется Корой. Царица подземного мира и богиня весны. Дочь Зевса и Деметры. Единокровная сестра бесчисленных детей Зевса. Похищена и взята в жены Аидом, с ним она проводит шесть месяцев в году. Уговаривает его позволить Орфею забрать Эвридику из мира мертвых. Цель неудачной попытки похищения Пирифоем и Тесеем. Ей поклоняются в Элевсинских мистериях.
ПЛЕЯДЫ Семь небесных дочерей Атланта и океаниды Плеоны. В том числе: Электра, мать (от Зевса) Дардана и Гармонии; Майя, мать (от Зевса) Гермеса; Меропа, мать (от Сизифа) Главка Коринфского; Стеропа, мать (от Эномая) Гипподамии; Тайгета, прародительница (от Зевса) Тиндарея.
ФОБОС Ужас. Сын Ареса и Афродиты. Брат Эрота. Скорее всего, присутствует при встречах между обычными смертными и героями, богами и чудищами из этой книги.
ХИРОН Величайший и мудрейший из кентавров. Сын Кроноса и океаниды Филиры. Дед Пелея и Теламона. Целитель. Наставник героев, в том числе Ахилла, Асклепия, Ясона и Фессала. Лечит ожоги, полученные Пегасом от Химеры. Возможно, отравлен кровью Лернейской гидры. Вознесен на небо созвездием Стрельца.
ЭРОТ Юный бог сексуального влечения. Сын Ареса и Афродиты. Брат Фобоса. Предводитель эротов. Обладатель сокрушительных стрел и лука.
Чудища
Первородные чудища
ГАРПИИ Аэлло и Окипета. Дочери морского бога Тавманта и океаниды Электры. Сестры Ириды. Двоюродные сестры горгон и грай. Ненасытные женщины-птицы, насланные Зевсом на Финея Салмидесского. Изгнаны Калаидом и Зетом в походе за Золотым руном. Защищены Иридой.
ГОРГОНЫ Стено и Эвриала. Дочери Форкия и Кето. Сестры грай. Двоюродные сестры Ириды и гарпий. Подруги Медузы. Наделены клыками, как у вепря, медными когтями и шевелюрами из змей.
ЕХИДНА Дочь Геи и Тартара. Сестра Тифона. Наполовину женщина, наполовину морская змея.
ТИФОН Исполинский змей, сын Геи и Тартара. Брат Ехидны. Первое и худшее из всех чудищ.
ХАРИБДА Чудовище-создатель рокового водоворота. Дочь Геи и Понта. Сестра Нерея, а также Форкия и Кето. Некоторые считают ее матерью Сциллы, с которой она, по мифу, неразлучна. Обойдена Ясоном[312].
Отпрыски Тифона и Ехидны
КАВКАЗСКИЙ ОРЕЛ Наслан Зевсом терзать печень Прометея. Истреблен Гераклом.
КЕРБЕР Пес-трицефал, страж ворот ада. Одолжен Гераклом. Зачарован Орфеем.
КОЛХИДСКИЙ ДРАКОН Бессонный страж Золотого руна. Заворожен Медеей.
КРОММИОНСКАЯ СВИНЬЯ Также известна как Файя. Предположительно мать Калидонского вепря. Убита и съедена Тесеем.
ЛАДОН Стоглавый дракон, страж яблок Гесперид. Истреблен Гераклом[313].
ЛЕРНЕЙСКАЯ ГИДРА Змея-полицефал, саморегенерирующаяся, с ядовитой кровью, страж ворот в ад. Истреблена Гераклом при помощи Иолая. Ее кровь привела к смерти Эвритиона, Гериона, Несса, Фола и Геракла.
НЕМЕЙСКИЙ ЛЕВ Убит, освежеван и надет Гераклом.
ОРФРУС Пес-бицефал, страж скота Гериона. Истреблен Гераклом.
СЦИЛЛА Шестиглавое морское чудовище. По некоторым версиям, дочь Харибды или Гекаты. В позднейших вариантах – участница трагического любовного треугольника с Киркой и морским богом Главком. В мифе обычно неразлучна с Харибдой. Обойдена Ясоном.
СФИНКС Чудище с женской головой, львиным телом, птичьими крыльями и ограниченным чувством юмора. Наслана Герой в наказание Фивам и в исполнение проклятия Пелопа Лаю и его роду. Насмерть перелукавлена Эдипом.
ХИМЕРА Огнедышащий гибрид льва и козы с хвостом-змеей. Истреблена Беллерофонтом.
Прочие чудища и существа
АНТЕЙ Североафриканский полугигант и любитель рукопашного боя. Сын Геи и Посейдона. Единокровный брат потомков Геи и Посейдона. Убит Гераклом.
ГЕРИОН Зловредный эрифийский скотовод о трех телах. Сын Хрисаора и океаниды Каллирои. Повелевает Эвритионом и Орфом. Убит Гераклом.
ЗОЛОТОЙ БАРАН Носитель Золотого руна. Дитя Посейдона и Теофаны. Единокровный брат остальным детям Посейдона, в том числе Пелию. Прислан Нефелой во спасение Фрикса и Геллы от Ино с ее кровожадными замыслами. Отвозит Фрикса в Колхиду. Пожертвован Фриксом Зевсу, вознесен на небо созвездием Овна. Золотое руно священно для Геры, но отдано Ээту. Украдено и возвращено в Грецию Ясоном и Медеей при помощи аргонавтов Акаста, Анкея, Аргоса, Авгия, Бута, Калаида и Зета, Диоскуров, Эвфема, Эвритиона, Геракла, Гила, Идмона, Мелеагра, Нестора, Орфея, Пелея, Филоктета, Фриксидов, Пирифоя, Полифема, Теламона и Тифия.
КАЛИДОНСКИЙ ВЕПРЬ Исполинский детоед, проклятие Этолии. Возможно, отпрыск Кроммионской свиньи. Наслан Артемидой в наказание роду Энея за поклонение Дионису, а не ей. В охоте на него участвовали герои: Адмет, Асклепий, Диоскуры, Ясон, Нестор, Пелей, Пирифой, Теламон, Тесей и Фестиады. Убийца Алкона, Энизима, Гиппаса, Гилея и Пелагона. Убит Аталантой и Мелеагром.
КЕРИНЕЙСКАЯ ЛАНЬ Златорогая медноногая олениха. Священна для Артемиды. Ненадолго поймана Гераклом.
КИТ Морской дракон. Наслан Посейдоном, чтобы покарать Эфиопию и пожрать Андромеду. Убит Персеем.
КОБЫЛИЦЫ ДИОМЕДА Динос, Лампон, Подарг и Ксанф. Безумные антропофаги, огнедышащие лошади. Пожирают Абдера. Геракл скармливает им их хозяина Диомеда, укрощает их. Предки Буцефала.
КРИТСКИЙ БЫК Также известен как Марафонский бык, или Бык из моря. Созданье Посейдона, прислан в ответ на молитвы Миноса II. Отец (от Пасифаи) Минотавра. Укрощен Гераклом, привезен в континентальную Грецию и выпущен. Укрощен и принесен в жертву Тесеем. Афиняне приносят дань за участие Эгея в убийстве Критским быком Андрогея, единоутробного брата Минотавра.
МЕДУЗА Горгона. Дочь Посейдона. Наделена шевелюрой из змей и взглядом, от которого каменеют. Убита Персеем. Родительница Хрисаора и Пегаса. Посмертно превратила в камень Кита, Финея и Полидекта. Голова ее превращена в эгиду Афины.
МИНОТАВР Настоящее имя Астерион. Пошел в обоих родителей – и в Критского быка, и в Пасифаю. Единоутробный брат Андрогея, Ариадны, Девкалиона и Федры. Заточен в лабиринте Дедала. Получатель дани афинян, затребованной отчимом Миносом II за убийство Андрогея, единоутробного брата Минотавра, отцом Минотавра Критским быком. Закономерные трудности самоопределения разрешены (окончательно и бесповоротно) Тесеем.
НЕСС Аркадийский кентавр. Пережил резню, устроенную Гераклом в пещере Фола. Позднее убит Гераклом при попытке домогаться Деяниры. Посмертно отмщен посредством туники.
ПЕГАС Крылатый белый конь. Отпрыск Медузы (от Посейдона). Брат Хрисаора, единокровный брат остальным детям Посейдона, включая Беллерофонта. Помогает Беллерофонту в истреблении Химеры и усмирении амазонок, солимов и Химарра. Исцелен Хироном от ожогов Химеры. Пытается (но не преуспевает) вознести Беллерофонта на Олимп. Вознесен на небо созвездием.
СИРЕНЫ Женщины-птицы, чьи чарующие песни заманивают моряков им на погибель. Дочери Ахелоя и музы Мельпомены. Двоюродные сестры Гименея, Лина и Орфея. Перепеты Орфеем, чтобы аргонавты могли проплыть мимо в целости и сохранности.
ТАЛОС Исполинский бронзовый автоматон. Создан Дедалом или Гефестом – или отпрыск нимф мелий. Страж Крита. Повстречался аргонавтам. Заворожен Медеей. Уничтожен Пирифоем.
ФАЙЯ Устрашительница путешествующих по Перешейку. Альтер эго или же хозяйка Кроммионской свиньи.
ФОЛ Аркадийский кентавр. Друг Геракла, предоставил ему приют. Случайно отравлен кровью Лернейской гидры.
ХАЛКОТАВРЫ Два огнедышащих бронзовокопытных быка. Созданы Гефестом. Обитали у Ээта. Укрощены и загнаны под ярмо Ясоном.
ХРИСАОР Золотой юнец. Дитя Медузы (от Посейдона). Брат Пегаса, единокровный брат остальным детям Посейдона. Отец (от океаниды Каллирои) Гериона.
ЭВРИТИОН Аресов сын-великан. Пастух Гериона. Убит Гераклом.
ЭВРИТИОН Фессалийский кентавр. Его пьяные приставания к невесте Пирифоя на их свадьбе привели к кентавромахии.
ЭРИФМАНСКИЙ ВЕПРЬ Исполинский свинский ужас Аркадии. Популярен у вазописцев. Пойман Гераклом.
Читать бесплатно другие книги:
