Варлорд. Путеводная звезда. Том I Делакруз Алекс

Глава 6

– Я и Зарипова будем без брони и без оружия, – произнес я, глядя сияющим желтым пламенем взглядом на соперника, с которым мы стояли вплотную. И продолжил: – Медведев и Кудашова выйдут без бронекостюмов, но с винтовками. Зарипова – Менталистика, Медведев – Природа. Он оборотень, черный ягуар, но перекидываться по первичному плану не будет. Дальше как пойдет.

– Кудашова? – только и спросил капитан команды соперника.

– Она по-прежнему просто хорошо стреляет. Щиты у всех – двойной стандарт.

Теперь все сказал. Только о том, что я планирую в грядущем поединке оперировать стихийной силой Огня, вслух сообщать не стал. Но и нужды в этом нет – и так все признаки налицо, как говорится.

– Принял, – после небольшой заминки произнес капитан александровцев.

– Можете запросить тайм-аут, мы протестовать не будем.

О том, что после услышанного у александровцев еще есть вариант отказаться от проведения раунда, вслух говорить я не стал. Чтобы никого не оскорблять.

Мой визави между тем кивнул, показывая, что все понял и принял к сведению. Я сразу опустил забрало и только после сделал шаг назад. Все же скрывать горящие стихийной силой глаза до этого момента – с самого утра, оказалось весьма непросто. И не хочется, чтобы их увидели сейчас, за пару минут до начала второго раунда.

Когда вернулся к своим, мы десять минут стояли и молча ждали, пока александровцы – сгрудившиеся в кучу, закончат короткое совещание. Отказываться от проведения раунда они не стали. Хотя формально и могли это сделать. Но подобного решения капитана не поняла бы даже собственная команда, на что и был наш расчет. И после того как закончилось время запрошенного александровцами тайм-аута, обе команды прошли по указаниям распорядителей арены к площадкам лифтов.

Карта Крыша, несмотря на высокое название, находится внзу. И зрители сейчас будут наблюдать за происходящим в ее коридорах на полноразмерной голограмме, созданной сверху здесь, на площадке арены.

– Ни пуха нам, – произнесла Эльвира, когда лифт повез нас вниз.

– Поехали, – произнес я практически одновременно с ней.

– К черту, – машинально ответила на фразу Эльвиры Наденька.

– Артур, ты как всегда в тему, – засмеялся Валера.

Впрочем, едва платформа остановилась, время веселья прошло, уступив место действию.

Аварийно отключить энергетический контур бронекостюма – та еще задачка, а нам нужно успеть сделать, кроме этого, еще много чего, и все за тридцать секунд. Поэтому, когда лифт остановился, практически одновременно мы начали бить развернувшихся к нам спиной девушек. Я Надежду, Валера Эльвиру – выбивая сзади плечевые, а после поясные стопоры.

Двадцать восемь секунд.

Им нужнее – вступить в бой обеим придется раньше нас. Снимали экипировку девушки спешно – отброшенные шлемы покатились по полу, полетели вниз искрящиеся голубыми искрами наплечники, пояса, поножи.

Я в это время от души врезал Валере по стопорам, а он мне – и сразу мы принялись освобождаться от доспехов. Даже рекорд поставили, превысив контрольное время практически на секунду. Секундомера у меня нет, но я такое инстинктивно ощущаю.

Девятнадцать секунд.

С оружием остались Валера и Надежда. Валере проще – прицельные планки никто не отменял. Оптического же прицела на винтовке Надежды отродясь не было – с меткой интерфейса тактической сети в нем нет нужды. Поэтому только у Наденьки остался предмет экипировки – прикрепленный полуобручем к левому уху блок визора, голубая полоска которого горела перед ее глазами.

Визор в ее бронекостюме сегодня ночью заменил Накамура. В курс дела его не вводили, попросили только сделать это, отговорившись кажущимися Надежде помехами. Вопросов японец не задавал – всем в армии известно, что снайпера народ особенный, со своей музыкой в голове. Так что, если сказано, что помехи есть, значит, они есть – как тот суслик, которого не видно. Так что теперь, после вмешательства Накамуры, есть все основания надеяться, что винтовка Надежду не подведет.

Пятнадцать секунд.

Полностью скинув доспехи, мы с Валерой – в отличие от девушек, раскидавших элементы брони по всей комнате, свои бронекостюмы аккуратно сложили отдельно, как готовый к сборке конструктор.

Эльвира уже создала двойной, блеснувший лиловым стихийный щит вокруг Надежды. Я создал такой же, только с оранжевым отблеском, наложив его на Валеру.

Одиннадцать секунд.

На себя щит наложить не успел. Надо не забыть про него после начала раунда – а сейчас мы с Валерой замерли перед разложенными доспехами. Между нами встала Эльвира – царевна уже находилась в состоянии максимальной концентрации. Глаза ее не просто сияли, а горели лиловым пламенем – тонкие языки которого прижимались к лицу, поднимались к вискам и волосам.

Мимо пробежала Наденька – занимая позицию прямо перед красной ограждающей стеной. Я скользнул взглядом по ее фигуре, затянутой в контактный комбинезон. Ничуть не скрывающий, а только подчеркивающий формы. Не мог этого не сделать – такая красивая девушка с огромными глазами, распущенными волосами, большой винтовкой, еще и затянутая в черный облегающий костюм даже в такой ситуации вряд ли кого оставит равнодушным. Хорошо, что мужские варианты контактных комбинезонов несколько по-иному выглядят – и мы с Валерой на танцоров балета сейчас не похожи.

Впрочем, когда Эльвира – аура которой уже буквально дышала силой, опустилась между нами с Валерой на колени, все лишние мысли я отбросил. Сейчас нужна максимально чистая голова.

Я потянулся правой рукой к Эльвире, раскрыв ладонь и повернув ее вниз. Валера сделал то же самое, но левой рукой – в правой у него винтовка. Эльвира же в этот момент, словно сошедшее с гравюры индуистское божество, подняла обращенные вверх ладони, соединяясь с нашими руками. Глаза царевны уже были закрыты, но даже так по ее лицу гуляли змейки лиловых отсветов фиолетового пламени.

Восемь секунд.

Застыв без мыслей, словно шагнув в пустоту, я постепенно почувствовал наваливающуюся по всему телу тяжесть. Словно меня обматывают эластичными бинтами, как мумию.

Еще мгновением позже краем глаза увидел, как на мне один за другим появляются фантомные элементы доспеха. Эльвира, уже создав наших двойников, держала сотворенные иллюзии нераздельно с нами, буквально надев их на каркас наших энергетических каналов. И теперь «надевала» на двойников элементы доспехов, опять же иллюзорные.

Три секунды.

Конечно, Эльвира могла сотворить простых фантомов. Без подобной затратной процедуры – на создание наших двойников она расходовала все силы своего Источника. Но простой фантом вычисляется оптикой визора, а даже если нет – это становится понятно после первой же пролетевшей насквозь пули. Нам же была нужна достоверность. И не только выглядеть, но и действовать напитанные силой неиллюзорные двойники должны были реалистично. Жизненно нужна нам их достоверность, я бы даже сказал.

После того как раздался оповещающий о начале раунда ревун, царевна распахнула ярко полыхнувшие лиловым пламенем глаза и с громким пронзительным выдохом – как отбивающая мячик Мария Шарапова, прянула вперед. Размыкая наши сцепленные руки, она запустила вперед две созданные иллюзии.

Сразу после того как двойник отделился от моего тела, я невольно шагнул за ним следом и громко выдохнул. Ощущения оказались сродни тем, что испытываешь, когда из горла и пищевода вынимают шланг гастроскопа. Вот только сейчас болезненно потянуло по всему телу – вырывая двойника сразу отовсюду.

Но времени отвлекаться на неудобства не было. Едва наши двойники выбежали из зала, мы с Валерой – судя по сдавленному вскрику, он тоже мало приятного почувствовал, бросились вперед. Принц не оборачивался во вторую форму, но движения его были нечеловечески быстрыми – на мир он теперь смотрел взглядом желтых звериных глаз.

Входя в скольжение, я успел заметить, как созданные Эльвирой фантомы перепрыгивают через перила и без затей устремляются вперед, по прямой через обширный зал локации.

Моментально загрохотали выстрелы со стороны противника – пробегая по левому коридору, я успел заметить огни вспышек с противоположной галереи. Почти сразу противников стало трое – включилась в дело Наденька. Тактической сети нет, прямо я этого не видел, но ошибиться невозможно. Слишком характерны наложившиеся друг на друга гулкий хлопок выстрела ее винтовки, звук падения тела и прервавшаяся, ушедшая в потолок очередь.

Мы остались три в три – Эльвира, создавшая живые иллюзии, оказалась полностью истощена и жестом сейчас должна показать, что из игры выходит. Можно считать, что уже разменялись. И еще можно быть уверенным, что один из нас точно сегодня не умрет.

Момент гибели фантомов оказался мной очень хорошо прочувствован. И сразу после этого и александровцы в тень ушли, и Надежда больше не стреляла. Сменила позицию, не рискуя. Теперь решающее слово оставалось за нами с Валерой.

Принц двигался по коридорам справа, я слева. И уже был на лестнице, ровно в середине ведущего к базе противника коридора. В том же самом месте, как в самом первом поединке с семипалатинцами, подходя к перекрывающей коридор двери.

Сформированный на бегу огненный шар я кинул словно выполняющий пенальти гандболист. Ударившись в дверь, файербол снес ее с петель, уничтожая, и весь коридор – до самого выхода на базу противника, стал вместилищем гудящего пламени.

Щиты бронекостюмов такое из строя не выведет, но некоторый урон все же нанесет. Но не это было моей главной целью. До этого момента передвигался я базовым скольжением первого уровня, без ускорения времени – чтобы не рассказывать зрителям обо всех своих способностях. Но, оказавшись среди ревущего пламени, уже не сдерживался. Тем более что и двоих противников, оказавшихся в огне, я видел. Вернее, чувствовал, практически осязал – как летучая мышь, просвечивающая эхолокатором пространство перед собой.

Стремительно, уже обычным скольжением – доступным только одержимым, я за краткий миг переместился метров на пять и оказался рядом с идущим первым в огне александровцем. Перехватив его руку, по инерции двигаясь дальше, я развернул противника танцевальным пируэтом в обратную сторону. И – поверх его пальца, нажал на спуск.

Обычный человек не смог бы такое исполнить – просто не хватило физических сил справиться с экзоскелетом бронекостюма. Но я был необычным человеком и тем более действовал очень быстро – много быстрее обычного времени.

Среди бушующего огня время для меня текло невероятно медленно, и я видел, как пули одна за другой вылетают из ствола винтовки, со вспышками касаясь щитов второго александровца. И когда первый уровень его защиты перестал существовать, отвел оружие в чужих руках в сторону. Стрелять, кстати, винтовка не прекратила – ну, так и есть, никаких блоков. Если бы ствол в сторону не увел, торс второго александровца сейчас просто превратился бы в фарш.

Еще один танцевально-борцовский пируэт, после которого избавил противника от винтовки. Еще один – это я уже уперся спиной в стену и ударил отпущенному александровцу в грудь ногами, выпрямляясь как пружина. Пробив стену, противник вылетел в большой зал, увлекая за собой языки угасающего пламени. Выстрел Наденьки сбил его на лету – изменив траекторию почти на девяносто градусов и заставив проскользить к дальней стене.

Рядом уже лежал последний александровец, четвертый. Он упал с противоположной от меня галереи второго этажа, на которой сейчас стоял Валера. Немного помятый, немного окровавленный, но руки-ноги на месте. Увидев меня, появившегося в клубах черного дыма из полыхающего коридора, Валера мягко спрыгнул вниз. И торжествующе улыбнулся.

Я не мог не вернуть ему улыбку. Все же скольжение – практика, в совершенстве покоряющаяся только одержимым, и слияние со стихией, что могут только одаренные, в комплексе вызвали у меня просто всплеск эндорфинов. И сейчас явно потребуются серьезные усилия, чтобы удержать себя в руках.

– Touchdown! – не в силах справиться с эмоциями, от избытка чувств сообщил я всему миру и добавил эмоций жестом победившего в ринге бойца. Валера, оказавшись рядом, как-то естественно отбил мне пять.

«Ну дебил», – вдруг вспомнив о важном и так и не сделанном деле, не смог я не сказать самому себе.

«Кто?» – напрягшись, поинтересовался услышавший меня Валера. Но почти сразу понял, о чем и о ком это было сказано.

«Артур, да я и не сомневался. Просто молчал из вежливости».

Отвечать и тем более конкретизировать я не стал, чтобы не признавать очевидное. Стихийные щиты на себя надеть ведь так и забыл.

– Команда Арктической императорской гимназии имени Петра Кузьмича Пахтусова одерживает победу во втором раунде и в мачте! Чистая победа!

Голос диктора по-прежнему звучанием казался одинаковым с предыдущими объявлениями. Почти одинаковым – я все же смог услышать в нем некоторое замешательство.

Сразу после прозвучавших слов мы с Валерой одновременно развернулись и побежали к нашей базе. Я заскочил по лестнице, Валера же не утруждался – оказался наверху раньше, мягким прыжком преодолев метров шесть вверх, приземлившись на перила.

Когда я забежал в стартовое помещение, Валера уже придерживал Эльвиру. Царевна была бледна как смерть, отчего текущая из носа кровь выделялась гораздо ярче. Но, судя по дорожке красных капельных клякс, покинула место создания фантомов самостоятельно, укрывшись за углом.

Вернулась и Наденька, которая неожиданно завизжала и обняла нас всех троих. Все же эмоции перехлестывали через край не только у меня – пусть наша жизнь весьма насыщенна, но подобное происходит не каждый день.

За радостью от победы от нас ускользнул тот факт, что организаторы не сразу вывели результаты раунда на табло. Уже после, в раздевалке, Модест сообщил, что произошла заминка минут на пять. И, как ему показалось, комитетом организаторов решался вопрос о нашей возможной дисквалификации.

«Да я бы их сам дисквалифицировал», – примерно так, только прилично и на сухом канцелярском выразился полковник Николаев после предположений Модеста. Но, видимо, справились и без нашего тренера, мастера-наставника и навигатора. Победу, после некоторой задержки, признали.

В принципе, у меня в этом никаких сомнений не было. Ведь Моисей Яковлевич, спешно вызванный в Москву, вчера всю ночь сидел с правилами турнира, изучая все возможные варианты. После чего безапелляционно заявил, что никто нас ни в чем обвинить не сможет. Вернее, обвинить-то сможет, но не сможет добиться желаемых результатов.

Мы, по идее, даже могли александровцев не предупреждать. Но не сообщить им о наших планах не могли – это уже был долг совести. Такой же, который не дал им отказаться от проведения раунда, когда я сообщил, что команда будет использовать стихийный дар, а не технологии.

Усталость от двух раундов была столь велика, что, ожидая отправленных на пресс-конференцию Модеста и Илью, все сидели в раздевалке. Мы с Валерой просто отдыхали, а Ольга окончательно приводила в порядок Эльвиру. И в этот момент у меня завибрировал в кармане ассистант.

– Господи боже, – только и сказал я, увидев одновременно два входящих вызова.

Со мной прямо здесь и прямо сейчас желали поговорить Анастасия, княжна Юсупова-Штейнберг, и леди Саманта, которая официально пока просто Саманта Дуглас.

Глава 7

– Ну и на хрена мне был нужен этот бутерброд? – забывшись, что у меня уже давно новая жизнь в новой реальности, от удивления я даже вспомнил не особо приятный момент из прошлого.

Будь сейчас в обычном состоянии, несомненно промолчал бы и сохранил спокойствие. Но меня до сих пор накрывала эйфория от успешного одновременного использования силы темных искусств и владения элементарной стихией, так что бившие через край эмоции было не удержать.

– Что за бутерброд? Ouch!.. – заглянул в мой ассистант оказавшийся рядом Валера. – Good luck, – пожелал он мне удачи и торопливо отошел в сторону, мягко увлекая за собой заинтересовавшуюся, даже встревожившуюся моим напряженным состоянием Эльвиру. Не дав ей при этом, молодец какой, заглянуть в экран моего ассистанта.

И кому ответить?

Без сомнений, дело срочное – у обеих. Иначе не стали вот прямо так вызывать, отправили бы запрос или сообщение. И самое печальное – ведь не сделать вид, что вызова я не вижу: и Анастасия, и Саманта сейчас наблюдают по моему статусу, что я не только доступен, но и вижу их вызов.

В принципе, долго не думал. Анастасия на меня (пока) не обижена, а еще сильнее расстраивать черную принцессу, с которой мы к тому же одной крови, не хотелось. Да и не думаю, что у нее сообщение длиннее пары фраз. И более того, я даже хорошо представляю, что Саманта мне хочет сказать.

– My lady, – ответил я на вызов принцессы.

– My lord, – сверкнула голубыми глазами смуглянка.

– Приятно удивлен.

– Я тоже, – перешла Саманта на русский. – И, признавая ошибку, теперь боюсь, как бы уже мне самой не пришлось тянуться до небес, – улыбнулась принцесса, намекая на наш первый разговор под сводами Республиканского дворца.

«Думаю, через несколько лет будешь достоин того, чтобы я обратила на тебя внимание», – скучающим тоном во время нашего танца сказала она мне тогда, начиная весьма занимательно продолжившуюся беседу.

Сейчас же, еще раз улыбнувшись, Саманта согнала устроившегося у нее на коленях пушистого кота – который при этом возмущенно мявкнул. Не обратив на животное внимания, принцесса послала мне чувственный воздушный поцелуй. После чего, подмигнув, отключилась.

Ну… если честно, думал, будет просто «спасибо». Но я-то человек простой, не то что эти царерожденные, так что просто сказать «спасибо» ей, видимо, показалось недостаточным.

А говорить спасибо было за что: Адольф, отправленный мною прочь из Москвы, еще вчера утром был в Архангельске. Кот Муся, который не мой, а ходит сам по себе, вернулся вместе с Адольфом в Архангельск и сразу после этого направился в небольшую деревянную англиканскую церковь, что находится на берегу Северной Двины. Туда, где действовал контролируемый англичанами портал в Инферно.

Как дальше демон Мархосиас доберется до принцессы, я не знал, дал указание действовать по обстоятельствам. Которые явно сложились благоприятно, и кот добрался до принцессы вовремя.

Мне показалось это лучшим из возможных вариантов предупредить Саманту о, возможно, грозящей ей опасности. О том же, что опасность угрожает и ей, у меня присутствовали вполне обоснованные подозрения. Потому что все больше кажется, что весь этот турнир не только способ показать превосходство дисциплины и технологии над одаренными на поле боя, но и завуалированная пока атака на сильных одержимых. А Саманта, как и я, потенциально одна из самых сильных в мире из владеющих темными искусствами.

И не воспользоваться возможностью ее предупредить я не мог. Все же мы с британской принцессой, во-первых, одной крови; во-вторых, она в сложный момент пришла нам на помощь; ну а в-третьих, мы с ней еще не дотанцевали.

Обдумал я все это гораздо быстрее действий – потому что уже принял звонок Анастасии.

– Привет, – едва исчезло интерактивное окно вызова Саманты, появилось следующее.

Успел.

Княжна, в отличие от благожелательно расслабленной Саманты, была предельно собранна и, по-моему, серьезно напряжена.

– Артур. Привет.

Случилось что? Да наверняка.

Причем сразу много всего случилось и уже давно – понял я, когда княжна посмотрела на меня. В ее взгляде прекрасно прочитал – проблема не одна, а много, на любой вкус. Просто Анастасия, видимо, уже, как и я, живет в постоянном напряжении.

– Настя. Неожиданно, привет.

Анастасия даже вздрогнула, когда назвал ее Настей. Княжна хотела было что-то сказать, но сразу не нашлась и просто пожала плечами.

– Артур, у меня к тебе просьба. О помощи.

– There’s no case too big, No case too small…

– Что?

– …When you need help just ca-all. Ch-Ch-Ch-Chip ‘n’ Dale, к вам спешат, Чип-Чип-Чип-Чип и Дейл, лучше всех… Хм, прости, у меня остаточное после…

После чего – не смог сразу сформулировать. Но до сих пор меня накрывал душевный эмоциональный подъем после того, как немного поджег – в прямом и переносном смысле, все вокруг себя.

– Поздравляю, это было красиво, – кивнула Анастасия, заполняя возникшую паузу.

– Спасибо, – довольно серьезным усилием вернул я себя в рабочее состояние. – Так о чем речь?

– Твои прогнозы по состоянию дел…

– Какие прогнозы?

– Санкт-Петербург, гостиница Астория, – напомнила княжна.

– Санкт-Петербург, гостиница Астория, – повторил я задумчиво, совершенно не понимая, о чем речь.

Даже нахмурился, собирая мысли в кучу между бровей. Как ни странно, помогло – практически сразу же вспомнил: Санкт-Петербург, гостиница Астория и ночь в ней перед тем, как мы с княжной на желтом феррари гоняли по улицам города.

Тогда я, пользуясь полученным от озаренной сестры Анны Николаевны доступом, изучил состояние княжеского рода. А после немного рассказал Анастасии об особенностях умелого эффективного управления.

– Вспомнил. И что мои прогнозы?

– Начинают понемногу сбываться. У нас проблемы на Терминале Мокрый Батай.

Хорошо, что я на звонок Саманты сначала ответил. Анастасия, увидев, как я только руками развел, быстро повернулась к меню рабочего пространства и отправила мне метку на карте.

Терминал Мокрый Батай. Крупный узловой транспортно-логистический комплекс, находящийся рядом с одноименным городком в Области войска Донского, как в этом мире непривычно называлась привычная мне Ростовская область.

Беглый взгляд по поясняющим показателям статистики, и я понял, что в этом мультимодальном терминале концентрируются основные маршруты перевозок компании Юсуповых-Штейнберг на Юге России. И понял, почему до этого момента информация о терминале обходила меня стороной: складской комплекс являлся частью транспортной компании, которая до недавнего времени находилась под внешним управлением имперских чиновников – когда Анна Николаевна находилась под следствием.

– Что за проблемы?

– Завтра утром профсоюз организовывает забастовку.

– Чем я могу помочь?

– У рода Юсуповых-Штейнберг сейчас… эпоха перемен, так скажем. Времени на все не хватает. Ни я, ни Михаил Сергеевич не сможем быть завтра в Ростове-на-Дону, у нас важные протокольные мероприятия. Ты можешь завтра утром отправиться в Батайск и договориться с профсоюзом о том, чтобы работа не останавливалась?

Надо же. Анна Николаевна, получается, настолько занята, что возможность ее прибытия на терминал вообще не рассматривается. Но это я подумал мельком, а из услышанного удивило лишь только то, что Власов уже в устах княжны стал Михаилом Сергеевичем. Еще месяц назад Анастасия сказала бы «мой новый управляющий».

В остальном все довольно рутинно. И объяснять, зачем срочно договариваться с бастующими, тоже не было нужды: после освобождения Анны Николаевны транспортная компания была возвращена роду из-под внешнего управления. И сейчас любая задержка очень серьезно может отразиться на репутации. Тем более что именно через этот терминал идут грузы по имперским господрядам.

Мыслей отказать Анастасии в просьбе даже не мелькнуло – как-никак, это, вообще-то, и мое имущество, и мои доходы (пусть и будущие), и моя репутация. Но после начала тренировок с Николаевым я полностью уже себе не принадлежу, поэтому сразу ответ дать не могу.

– Я готов прибыть в Батайск. Но ситуация такова, что обстоятельства могут быть сильнее. Для ответа мне нужно несколько минут.

Кивнув, Анастасия отключилась.

Полковника я нашел довольно быстро и изложил ему обстоятельства, кратко требующие моего присутствия. Секундная задумчивость, и он пожал плечами.

– Быть в Глазьеве до двадцати одного ноль-ноль, – только и ответил Николаев.

«Глазьев?» Значит, мы в Архангельск не летим, а возвращаемся на полигон Сарай-Джук. Интересное кино, хотя и предсказуемое.

Перед тем как выйти из номера Николаева, я чуть задержался. Ожидал, что, может быть, он скажет о событиях в других поединках. Ведь все стыковые матчи проходили в одно и то же время. И если не мы одни были кандидатами на заклание, значит, запланированное убийство уже должно было случиться.

Еще ожидал, что Николаев задаст мне вопрос насчет того, что я в срочном порядке отослал в Архангельск Адольфа, а кота-демона в Инферно. Но полковник молчал и лишь вопросительно глянул на меня. Словно спрашивая, что я еще здесь забыл.

После того как переговорил с Николаевым, отправил Анастасии сообщение, что завтра утром в Мокрый Батай прибуду, и отправился искать остальную команду. Обнаружились все в ресторане. Ильи только не было, а так остальные в сборе – даже Ольга присутствует. Очень, кстати, в тему.

Присев за стол, я попросил Ольгу немного нас закрыть, после чего она легким жестом поставила купол завесы. Едва мы оказались отделены от всего мира подернутым маревом куполом, из-за его границы послышался глухой звук удара и сдавленный вскрик.

Обернувшись, мы все увидели, как от пелены завесы, держась за нос, пятится человек. Видимо, в момент постановки Ольгой купола он быстрым шагом стремился к нашему столу. И немного не успел. Интересно, а мог его купол на несколько частей разделить, если бы незнакомец оказался чуть быстрее? – мелькнула у меня мысль.

– Этот-то что здесь делает? – удивилась Эльвира.

– Господи боже, – в тон ей произнес Валера.

Созданный Ольгой купол напоминал стекло, по которому стекает вода, но за маревом все же были заметны очертания. И когда я присмотрелся, узнать Дариуса Орбакаса, который врезался в защитный купол, труда не составило.

– Опять этот долбак… – в сердцах вздохнула Надежда. И тут же смутилась под нашими взглядами.

– Артур, так что ты хотел сказать? – отвлекая наше внимание от потирающего нос коллежского секретаря, обратилась ко мне Ольга.

– Завтра утром команда отправляется на полигон Сарай-Джук, – сообщил я.

– Оповещения еще не было, – удивилась Ольга.

– Будет. Я к чему – в Глазьев по плану прилечу только вечером.

– По плану? – интонацией совершенно недвусмысленно обозначила Ольга все, что думает об особенностях моего планирования.

– Обычная рабочая поездка, – уверенно сообщил я.

– То есть существует надежда, что ты вернешься бодрым, свежим и невредимым?

– Определенно.

– Мы можем не волноваться?

– Да, за меня можно не волноваться, – уверенно кивнул я.

С собой намеревался взять Иру и всю группу Измайлова, так что никаких эксцессов не ожидал. Добираться до Мокрого Батая также намеревался вполне цивилизованно, а не как обычно. И поэтому тем более никаких проблем не планировалось.

– Будем надеяться, – только и кивнула Ольга.

Пристально посмотрев на меня и увидев по ответному взгляду, что все, что хотел сказать, я сказал, она сняла защиту.

Несколько минут мы просто обедали, переговариваясь обо всем и одновременно ни о чем. До того момента, как нас отвлек Орбакас.

– Добрый день, дамы и господа, – мелкими шажками приблизился к столу пришедший в себя коллежский секретарь, явно опасаясь вновь удариться о выставленную защиту.

– Вы что-то хотели? – холодно поинтересовалась Эльвира. Орбакас при этом вздрогнул – царевны он, после ее давнего предупреждения, видимо, до сих пор всерьез опасался. Но раз осмелился подойти, да еще отвлечь, значит, повод действительно есть.

– Спешу доложить, что по распоряжению Татьяны Николаевны Зориной, директора императорской Арктической гимназии имени Петра Пахтусова, с сегодняшнего дня я имею честь быть приписанным к штату сборной команды гимназии по практической стрельбе.

«Та-атьяна Николаевна! А вот это очень грязный прием!» – мысленно расстроился я. Понятно, что коллежский секретарь ей наверняка душу вынул, но подбрасывать нам такую свинью… это… не знаю, что это, но точно ничего хорошего в этом нет. Видимо, я недооценил степень обиды на меня Татьяны Николаевы.

«А из-за чего она на тебя обиделась?» – поинтересовалась Эльвира.

«Я слишком громко подумал, да?»

«Есть такое», – сообщил мне Валера.

Едва он это сказал, мы втроем переглянулись. Так легко общаться мыслеречью у нас получалось лишь после инициации кровавого союза и после ритуалов Магии Крови. Сейчас же мыслеречь шла еще проще и легче.

Отчего – от победной эйфории или от того, что мы с Эльвирой сейчас с заполненными энергией Источниками, а работа со стихийной силой усиливает ментальную связь?

«Думаю, второе», – произнесла царевна.

Как оказалось, последнюю мысль я тоже слишком громко подумал.

«Так из-за чего Зорина именно на тебя обиделась?» – переспросил Валера.

«Действительно, это Валера же ее тогда уработал, а не ты», – добавила Эльвира, явно отправив ему шпильку.

«Некоторые обстоятельства того, как она согласилась нам помочь, так скажем», – обтекаемо пояснил я.

О том, где, когда и какими аргументами убедил Татьяну Николаевну помочь нам с гуркхами и сэром Галлахером попасть на Малую арену, я ни Валере, ни Эльвире не рассказывал. Как-то в череде последовавших после визита в Инферно событий не до того было.

В этот момент я вспомнил, как только что разбуженная и испуганная Татьяна Николаевна сидела на кровати, поджав под себя ноги и прикрываясь одной лишь простыней. Судя по эмоциям Валеры и Эльвиры, они тоже этот мыслеобраз увидели.

«И что такого? Брось, Артур. Она же этого долбака не к тебе, а к команде прислала», – пожала плечами Эльвира.

– Господин Орбакас? – практически мгновенно посмотрел на коллежского секретаря Валера.

Весь наш обмен мыслями, кстати, уложился буквально в доли секунды – разговор мыслеречью гораздо быстрее обычной беседы. Так что, переговариваясь, мы даже внимания не привлекали, настолько все быстро происходило.

– Да? – между тем резко, как галка, повернул голову коллежский секретарь к Валере.

– А вы, по замыслу Татьяны Николаевны, зачем нам нужны?

– Госпожа директор назначила меня личным ассистентом Артура Сергеевича ввиду того, что…

«Артур, а ты потом расскажешь все то, что и, самое главное, как ты это делал с нашим директором?» – уже мысленно обратился ко мне Валера, не слушая Орбакаса дальше.

«Артур, я тебя недооценила», – одновременно произнесла Эльвира. «Ты ее реально что ли потом…»

«Не было ничего такого. К тому же я потом случайно ее кота забрал, может из-за этого еще злится».

«Кстати, Артур», – это Эльвира.

«А где твой кот?» – это одновременно с ней Валера.

«А где твой художник?» – практически сразу же добавила вопрос и Эльвира.

«Ну… думаю, вы уже догадались где», – признал я очевидное.

«Ты отправил их предупредить Саманту Дуглас об опасности?»

«Да».

«Артур, мне кажется неправильным то, что ты не поставил нас в известность».

«Вы были бы против?»

«Нет», – ответила Эльвира.

Валера промолчал.

«Валер?»

«Нет».

«Нет и нет. Вот именно поэтому, не видел смысла грузить вам голову лишней информацией».

В этот момент, отвлекая, рядом раздался грохот. Синхронно обернувшись, мы увидели, как господин Орбакас машет руками. Коллежский секретарь только что в попытке отойти от стола зацепился за пол каблуком и свалил стул. А сейчас пятился назад, пытаясь победить гравитацию и не упасть.

– Н-нет, – негромко проговорил Валера.

Коллежский секретарь его не послушал – размахивая руками, господин Орбакас все же попытался схватиться за край соседнего стола, мимо которого уже пятился. Не нужно быть Астеротом, чтобы предугадать последствия – очередная порция разбитой посуды, испорченных блюд и настроения посетителей.

«Не в этот раз», – могла бы сказать Эльвира.

Но не сказала, а только сделала – быстро, но изящно вытянув руку, царевна заставила чужой стол отодвинуться на десяток сантиметров. Рука Дариуса схватила воздух, и он упал на пятую точку без нарушения гармонии окружающего пространства.

– До свидания, господин Орбакас, – между тем ангельским голосом произнесла Ольга. Коллежский секретарь заполошно закивал, суматошно поднялся и сначала снова попятился, а после развернулся и практически побежал в сторону выхода из зала.

Интересно, что ему Ольга сказала? За всей мыслеречью с Валерой и Эльвирой я как-то пропустил. И действенно ведь получилось – увидел я торопливо скрывшегося из ресторана коллежского секретаря.