Мама для волчонка Тард Джулия
Опустившись к груди, он покрывал кожу поцелуями, осторожно царапая её волчьими клыками. И каждый раз, когда острые кончики оставляли на ней пылающий след, тело наполнялось небольшой дозой эндорфинов, превращая меня в глубоко зависимую от этого мужчины.
Воздух, кровь, сознание. Всё вокруг заполняло зарождающее во мне возбуждение.
Зыбучее. Электрическое. Раскалённое. Пронизывающее до самых косточек и въедающееся в них. Ни на секунду не оставляя моё тело в покое.
Пробуждая в нём совершенно новые, плотские ощущения.
Желание…
Похоть…
Жажду…
Мне хотелось, чтобы Максвелл не переставал прикасаться ко мне. Хотелось чувствовать его везде, где только можно. В каждом уголке моего тела.
И, кажется, он мгновенно уловил моё желание, оставляя в покое покусанные соски и опускаясь к клитору. Раздвинув набухшие складочки, он начал одновременно ласкать его языком и осторожно входить в меня пальцем, позволяя расслабиться и привыкнуть.
Лёгкая боль сменялась вязкой волной возбуждения, без остатка проглатывающей все остальные ощущения.
Он гладил и засасывал пульсирующую горошину, вырисовывая на ней пошлые, влажные узоры, от которых я снова и снова забывала дышать. Забывала собственное имя и даже то, наяву ли это происходит.
Все ощущения стянуло в одну точку, превращая низ живота в тугой жгут. Напряжение увеличивалось, становилось практически не выносимым и стоило Максу войти в меня ещё одним пальцем, массирую переднюю стенку влагалища, как горячая вибрация прошлась по всему телу заставила беспомощно застонать.
Выгнувшись, хватая его за волосы, готовая в любой момент выбрать целый клок, я несколько секунд подрагивала напряженным телом, каждой своей клеточкой ощущая, как через моё тело проходит вязкая волна удовольствия.
– Тебе хорошо? – появился из темноты голос Макса, а следом за ним и отливающие золотом глаза. Поглаживая меня по влажной щеке перебитыми костяшками, он словно пытался прочитать мои мысли.
Такой большой, такой сильный, опасный и такой… нежный… Странно даже представить, как в таком жутком мужчине могли уживаться такие разные качества…
– Хорошо… Очень хорошо… – пробормотала пересохшими губами, обвивая ногами широкую поясницу. – И хочу, чтобы тебе было так же…
Стоило мне прижаться раскрытыми бёдрами к его члену, как на напряженном лице выступил пот, градом спускаясь по спине вниз.
Как же долго я сводила его сума своими отказами. Испытывала на прочность, сама не понимая, через какую пытку ему приходилось всё это время проходить.
– Блядь… – сквозь сжатые зубы выругался Макс, направляя в меня головку. Медленно провёл ей по растянутому кольцу, а затем вошел в меня, заставляя выгнуться дугой, не в силах сделать ни одного нормально вздоха… – Прости, Крошка, – прошептал мне в шею, смешивая слова с поцелуями, – сейчас пройдёт… Обещаю…
Позволив привыкнуть к новым ощущениям, он совершил свой первый, осторожный то такой жадный толчок. Изучая моё тело, словно другую планету.
Его пальцы врезались в мои ягодицы, оставляя на них пылающие отметины. Клыки царапали кожу, а горячее дыхание обжигало ничуть не слабее пламени.
Постепенно ускоряясь, с трудом сдерживая рычание, он входил в меня, усмиряя свою звериную ненасытность. Словно ещё никогда в жизни не получал удовольствия от секса настолько сильно как сейчас.
Не останавливаясь до тех пор, пока из его горла не вырвались стоны, напоминающие волчий вой, а пульсирующий член не увеличился, извергаясь в меня горячим семенем.
Максвелл
Вблизи Ника ещё меньше. Совсем крошка. Лежит у меня на груди как котёнок. Даже пошевелиться страшно. Или спугну или придавлю к чёртовой матери. Другого варианта нет.
Мне нравится, как она посапывает. Нравится ощущение её руки у себя на груди. Нравится чувствовать её рядом с собой обнаженной.
Чуть позже я снова повторю начатое. А пока пусть отдохнёт. Слишком уж долго я ждал этого момента, что бы нежничать. Наверняка у неё там всё ещё саднит. Крови хоть и было мало, а судя по её реакции и царапинам у меня на плечах мягко её взять, не получилось.
Уверен, Ника и сама не поняла, как всего меня расцарапала.
Хорошо ещё, что она спит. Иначе бы увидела, какая дебильная у меня сейчас улыбка. Даже челюсть сводит от того как долго я измываюсь над своим лицом.
Словно дурак влюблённый.
А ведь Ника на самом деле мне нравится. Ни так как обычно нравятся женщины и даже не так, как когда-то было с её сестрой. От Виктории я зависел как наркоман. Именно так, как и говорила Аня. Какой-то безвольной «любовью», без малейшего права выбора.
Плевать, что как человек она мне не вмазалась. Плевать, что я бы с такой женщиной никогда в жизни не связал свою жизнь по собственному желанию. Плевать что жадная до денег шлюха.
Я всё равно её «любил» просто потому, что был должен. Потому, что природа требовала. Потому, что только с ней мог продолжить род.
А с Никой… С Никой всё по-другому.
Мне на самом деле нравится это девочка, даже, несмотря на то, насколько сильно она была похожа на Викторию. А ведь и правда, сейчас я уже не считаю что они идентичны. Никогда бы не подумал, что характер может настолько сильно влиять на внешность. Меняя человека до неузнаваемости.
Интересно часто ли волкам везёт так же, как и мне сейчас? Что бы запечатлиться не на абы ком-нибудь, а на женщине, которая на самом деле нравится.
Писк мобилки заставил как следует растянуться, пытаясь добраться к столику. Но Ника всё равно не проснулась. Представляю, как сильно она устала из-за постоянных ночных кормлений, что в эти краткие передышки спит как настоящий сурок.
Сняв блокировку, я забегал глазами по чёрным строчкам, полученного от Ромэна сообщения, нехотя переваривая прочитанное.
Час назад умерла Аня…
Через два дня после отравления у неё окончательно отказала печень. Ни организм, ни лекарства так и не смогли очистить кровь от цианида. Только оттягивая неизбежное.
В памяти сразу же всплыли разрозненные куски воспоминаний. И самым большим и ярким стала наша последняя встреча. Даже странно насколько точно сошлись все ниточки в одной единственной координате.
И только один вопрос никак не давал мне покоя: «Откуда она узнала, что я запечатлился на Нике?»
Очень стараясь не разбудить своего Ягненка, я встал с кровати и пошел в ванную.
Как и ожидалось, Ромэн поднял трубку до второго гудка:
– Извини, если разбудил. Решил это именно та новость, которую не стоит откладывать.
– Так и есть, – посмотрел на своё помятое отражение. – Я возьму на себя все расходы на её похороны. Отправь в агентство моего юриста, чтобы они не трогали деньги с Аниного личного счёта. У неё есть родители или любые другие родственники?
– Есть, – ни на секунду не задумался Ромэн, подтверждая мои догадки – Мать и младшая сестра.
– Вот им пусть и отдадут. Всё до копейки.
– Как скажешь.
– Это всё? – специально уточнил, не собираясь его так просто отпускать.
– Не совсем, – шумно втянул воздух, делая долгую паузу. – Не хотел говорить это вот так, но, похоже, что именно Аня оказалась кротом. По крайней мере, всё об этом свидетельствует.
– Это что же? Всё?
– Мы нашли в её палате телефон. И судя по пробитому номеру, она звонила Фрицу. Прости, Берсерк, до сих пор не понимаю, почему она проглотила отраву, но факт остаётся фактом. Так что дело закрыто. Можете возвращаться домой.
– Понятно. Спасибо за работу, – закончил наш разговор без лишних слов. – Почему проглотила отраву? – запрокинул голову и так уже зная ответ на этот вопрос.
Аня сама его мне дала. В тот самый день, когда мы встречались с ней в последний раз.
«Дура. Какая же я всё-таки дура, если посчитала что, практически потеряв меня, ты поймёшь, что на самом деле меня любишь. Ни как волк как, а как обычный мужчина. Идиотка… Долбанная идиотка…»
Её слова настолько глубоко засели во мне, что даже сейчас я слышу у себя в голове её голос.
Сумасшедшая…
Насколько же сильно она потеряла саму себя. Насколько сильно впала в эту ненормальную зависимость, что оказавшись на пороге моего дома, решилась пойти на подобное?
Конечно же, Аня, сколько угодно раз могла называть это любовью, но никакая это не любовь.
Одержимость, маниакальность, фанатичность, но только не любовь.
Теперь-то я это точно знаю.
Любовь не убивает. Не уничтожает твою личность и не превращает в безмозглую тень. Конечно, это удобно, если всё чего тебе хочется – эгоистичное обладание. Такая покорность превращает человека в идеального раба для исполнения твоих лицемерных желаний. И только.
Ненадолго задержав взгляд на погасшем экране телефона, я нашел номер Моргана, возможно, собираясь сделать одну их самых больших ошибок в своей жизни.
– Слушаю?
– У меня дело. У тебя есть надёжный человек под боком, которого ты бы мог одолжить мне на пару недель.
– А Ромэн тебя, чем не устроил?
– Слышал о том, что случилось с моей горничной? – слегка приоткрыл дверь, пытаясь убедиться, что Ника всё ещё спит и ничего не услышит.
– В общих чертах.
– А теперь она в общих чертах оказалась кротом и самоубийцей. По её наводке Фриц отправил за мной своих ищеек. И я почему-то думаю, что Ромэн тоже каким-то образом в этом замешен. Можешь считать это звериным чутьём, но в последнюю встречу, Аня выдала мне то, о чём могла узнать только от него. Так что напрямую или косвенно, но он там точно наследил.
– Ты ведь понимаешь, что после такого на вашей дружбе можно будет поставить жирную точку?
– Мне не нужны от тебя сейчас уроки человечности, Морган. Я это всё и так понимаю. Думаешь, мне самому нравится подозревать его в подобной грязи? Но уж лучше так, чем попасть в прасак из-за страха кого-то обидеть.
– Уверен?
– Харе задавать тупые вопросы! – не сдержался, практически во весь голос, зарычав на него. – Я говорю – ты делаешь. А тупые вопросы придержи для секса со своей телкой!
– Ладно-ладно. Прости. Отправлю к тебе Шварца. Он мужик толковый. Сделает всё как надо.
– Хорошо. Пусть через пару часов будет на месте. Проверит всё после Ромэна и подготовит людей к нашему возвращению.
– Добро, – положил трубку, заставляя меня в очередной раз усомниться в своём решении.
Уперевшись в раковину, я смотрел в зеркало, пытаясь сопоставить все риски.
Насколько вообще умно отстранить настолько приближенного ко мне человека? Если я не прав, он легко может переметнуться к моим врагам, и тогда я получу настолько серьёзные проблемы, что парочкой трупов уже никак не получится отделаться.
Понятное дело, что всё это время его продолжат пасти ребятки Маде, стараясь предотвратить подобный вариант развития событий. И всё же. Лишиться Ромэна – всё равно, что отрубить себе руку.
– Простите… – практически шепотом произнесла Амалла, внося Куина. – Могу я зайти…
И стоило моему сыну падать голос, бухтя что-то непонятное себе под нос, как Ника практически подпрыгнула, просыпаясь, словно по щелчку пальцев:
– Конечно-конечно… Неси его сюда…
Уложив его рядом с ней, девушка сразу же выскочила из спальни, оставляя меня наедине с женой и сыном.
– Ну тише… Тише… – сонно пробормотала. – Сейчас будешь кушать…
– С ума сойти какая же ты красивая, – опустился на соседнее место, наблюдая как Ника, гладит Куина по голове.
Испуганно трепыхнувшись, избавляясь от остатков сна, она словно на перемотке осознала во всех деталях случившееся прошлой ночью.
– Не смотри… – стыдливо прикрылась, чтобы я не увидел её грудь.
– Почему? Тебе нечего стесняться. Это естественный процесс. К тому же мне нравится смотреть, как ты кормишь моего сына.
– А это уже попахивает извращением, – улыбнулась Ника, заливаясь румянцем.
– Ну, тогда я больной вами на всю голову, – потянулся к ней, чтобы поцеловать. – И это уже не лечится.
– Очень на это надеюсь, – снова улыбнулась, до боли сжимая волосы у меня на затылке, не позволяя отстраниться дальше, чем на пару миллиметров. – Или придётся посадить тебя на цепь. Что бы ты никуда от нас не делся.
– Довольно громкое заявление. А силёнок-то хватит?
– Хватит… – укусила меня за губу, игриво поглаживая пылающую ранку. – Даже не сомневайся.
– Ну надо же. Кажется, я всё это время ошибался, считая тебя беззащитным Ягнёнком.
– Кто знает.
– Хотел бы я встретить тебя раньше… Даже самому не верится что я так долго считал тебя…
Очень хотелось сказать «такой же, как Вика», но мы ведь уже договорились раз и навсегда вычеркнуть её из своей жизни.
– …меркантильной дрянью?
– Именно, – снова поцеловал Нику, отказываясь оставить её в покое хотя бы на одну секунду.
– Ну а я тебя кровожадным монстром. Если честно, – поморщилась Ника, нехотя признаваясь, – то я не верила что Вика от тебя ушла. И первое время очень боялась, что ты её убил.
– А теперь? Теперь боишься? – почувствовал, как всё внутри стягивает тугим жгутом.
Я знал, что Ника подозревала меня в чём-то подобном, но тогда это не имело для меня особого значения. Тогда эта женщина была для меня не более чем простой нянькой с лицом, которое я ненавидел каждой своей фиброй. И телом, которое мне хотелось отыметь пытаясь избавиться от постоянно нарастающего напряжения.
– Нет. Теперь я знаю, что ты бы так точно не поступил. Ты точно не из тех, кто способен убить женщину, родившую тебе сына. Так что если моя сестра ушла, в этом только её вина и ничья больше.
«Её и ничья больше» – очень удобная позиция. И сейчас самым главным было укоренить эту мысль в голове Ники.
Понимаю, что это было чертовски эгоистично, но рассказать ей о том, что произошло на самом деле, слишком рано. А будь моя воля, я бы уже давно убил всех и каждого, кто знал, что между нами случилось. Уж этого мне Ника точно не простит.
Ромэн был прав, советуя никогда и ни при каких обстоятельствах не рассказывать ей о случившемся с Викторией.
И сейчас я прекрасно понимал, чем больше она будет верить в вину своей сестры, тем удачнее начнут складываться наши собственные отношения.
– Или не так? – напряглась, чувствуя фальшь в затянувшейся паузе.
– Так. Всё именно так, как ты и говоришь. И ещё кое-что, – хмыкнул, поглаживая костяшками светлые волосы Куина. – Думаю, ещё неделя и будем возвращаться домой. Сейчас не самое удачное время для долгого отдыха. Так что в следующий раз прилетим сюда осенью и проведём целый месяц. Согласна?
– Конечно, – стоило Куину выпустить грудь, как она тут же откинулась на подушку, вызывая своим взглядом у меня внутри долбанное цунами. – А теперь давай спать.
Сказать, что мне её хочется – ни сказать вообще ничего! Проснулась бы Ника раньше, и я бы уже давно был сверху, вдавливая её в матрас.
Интересно сколько раз мне понадобится трахнуть её, чтобы не заводиться с пол оборота? Уверен, это случиться не скоро. Совсем не скоро. Ну а пока я так и буду ходить со стояком, возбуждаясь от каждой мелочи.
– Не знаю как ты, Крошка, – шумно втянул воздух, пропуская по коже электрические разряды, – но я совершенно не собираюсь так просто отпускать тебя спать.
Глава 16
Ника
– Уверен, что мне стоит идти вместе с тобой? – всё никак не решалась сделать первый шаг в мир Максвелла. – Сам знаешь, как тяжело мне даются все эти встречи с оборотнями.
После возвращения с Бали прошло всего два дня. Слишком мало, чтобы я окончательно отошла от нашего импровизированного медового месяца. Но слишком много, чтобы я и дальше пребывала во влюблённой инфантильности, делая всё, что говорит мне любимый мужчина.
– Знаю, – обнял меня со спины, оставляя на шее безумно горячий поцелуй, однозначно требующий продолжения. – Но по-другому нельзя. Теперь ты моя женщина, Крошка, и должна быть рядом на настолько важных встречах.
– Тогда может, ты ещё раз напомнишь мне насколько это важные люди? – недовольно хмыкнула, изучая своё отражение.
Интересно, заработала ли я за всю свою жизнь столько, сколько денег было на мне сейчас?
В ушах увесистые бриллианты цвета «Шампань». Тон в тон к струящемуся по фигуре платью. В волосах жемчужные шпильки, а на шее ожерелье стоимостью целой высотки!
Мне в таком виде даже дышать страшно, ни то чтобы из комнаты выйти!
Не знаю зачем, но Максвелл, как будто специально обвешивал меня украшениями, превращая в новогоднюю ёлку. Вполне возможно, что иначе он просто не умел показывать свою любовь и заботу. Учитывая, что за всё это время он даже не попытался произнести хоть что-то похожее на признание в собственных чувствах.
– Потому что это бывший мэр Нью-Йорка, Крошка. Важная шишка во всех смыслах слова. Он может помочь нам наладить связи с нужными людьми в Лос-Анджелесе и избежать ненужных проверок на перевозках. Он откроет для нас с Морганом новые рынки, окончательно укоренив наше влияние во всех основных штатах.
– Действительно важная шишка, – набрала воздух трясущийся грудью. – К такому даже идти страшно. Не хочу, чтобы он воспринял компанию человека как оскорбление.
– Не бойся я никому не дам тебя в обиду, – поползли его руки по животу вниз, сминая тонкий шифон, усыпанный камнями. – Да никто и не рискнёт обидеть Николь Гремм.
– Ну… – закинула на него руку, начиная понемногу забывать, куда именно наряжалась последнюю пару часов, доводя до идеала каждый миллиметр своего образа. – Я всё ещё Тейлор…
Чем больше времени я с ним проводила, тем сильнее моё желание впиться в него зубами, откусывая крохотный кусочек.
Ей Богу, никогда раньше не замечала у себя предпосылок к каннибализму. И, тем более, такого дикого желания сожрать кого-то живьём! Но вместо того чтобы поддаться этому хищному желанию, я снова и снова подавляла его, делая нашу близость слегка агрессивной.
– Ах да… – нахмурился Максвелл, изображая глубокую сосредоточенность. – Хорошо, что можно легко исправить эту проблему, – не успела я опомниться, как он протянул мне бархатный футляр. – Очень надеюсь, что ты мне в этом поможешь.
Несколько секунд я смотрела на белоснежную коробочку, не зная, что сказать. Происходящее казалось самым настоящим сном. Неужели мне это не кажется и Макс на самом деле собрался сделать предложение?!
– Ты серьёзно?
– Открой и узнаешь, – пожал плечами, очень стараясь не выдавать внутреннего напряжения.
Как не посмотри, но учитывая моё прошлое (да и его тоже) я ведь на самом деле могла отказать волку.
Открыв футляр, я увидела два переплетенных между собой кольца: обручальное и помолвочное, что ввело меня в откровенный ступор.
– Что это?
– Думаю тебе уже давно пора занять место моей жены.
– Прости… – растерянно тряхнула головой. – Но я тебя не понимаю. То есть ты не делаешь мне предложение, а просто хочешь, что бы я заняла место своей сестры?
– Пойми меня правильно, – напрягся Макс, словно говоря с очередным бизнес партнёром. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой, но это невозможно до тех пока я не разведусь с Викой. А это случится только через год. Тот факт, что она человек, не отменяет юридической силы нашего брака.
Я слушала Максвелла, до последнего не зная как на всё это реагировать. С одной стороны я прекрасно понимала юридические аспекты данного вопроса. А с другой, меня люто бесило что, несмотря на всё что между нами было, я всё ещё должна была занимать законное место своей сестры. Чувствуя себя бессовестной воровкой!
– Хочешь, чтобы я изображала из себя Вику? – с трудом произнесла, чувствуя у себя на языке едкую горечь.
– Хочу, чтобы ты была рядом со мной на вполне законных основаниях, – взял меня на плечи, не позволяя отстраниться. – Клянусь тебе, Ника, я женюсь на тебе сразу как получу развод. Ни минуты ждать не стану. А пока, мы оба должны переждать эти месяцы. Отыгрывая каждый свою роль.
– Звучит заманчиво, – сдалась, слыша в его словах рациональное зерно. – Думаю, что смогу закрыть глаза на такую вопиющую несправедливость, если ты и дальше будешь относиться ко мне как к принцессе.
– Обещаю, Крошка, – привлёк меня к себе, прижимая животом к напряженному паху. – А сейчас давай спускаться. Или я не стану ждать конца вечера и разорву твоё платье прямо сейчас.
* * *
Когда мы приехали в ресторан, Роберт Ривз уже восседал за единственным столиком, смакуя бокалом красного вина и породистой проституткой. Возможно, я и ошибалась, но роскошная брюнетка явно не была с настолько старым и довольно мерзким мужиком исключительно из-за большой и искренней любви.
Обрюзглый, с бледной, морщинистой кожей, расплывчистыми чертами лица и безумно большими губами. С какой стороны не посмотри, но Роберт Ривз был похож на огромную, серую жабу, которая то и дело мяла бёдро прижимающейся к нему девушки.
Никогда бы не подумала, что всего от одного-единственного волка может стоять настолько резкий мускусный запах. Старый и затхлый, словно он просидел здесь несколько дней, не позволяя проветривать помещение. А ведь во всём ресторане из гостей были только мы четверо.
– Надеюсь, ты не против, что я решил приехать пораньше, – произнёс волк безумно сиплым, исчезающим голосом. – Сам понимаешь, безопасность превыше всего. Особенно после того что вы, мальчики сотворили с Крюгером.
– Понимаю, – принял рукопожатие и сразу же вернулся ко мне, помогая присесть за стол. – Правда, не думал, что ты придёшь один. Без сыновей.
– Филипп в Берлине. А Габриель подойдёт чуть позже. Он сейчас немного занят.
– Разведкой местности? Хочешь убедиться, что я не собираюсь отрывать тебе голову?
– Ну а что? – хмыкнул старый волк, вяло пожимая плечами. – Сомневаться не приходится. Так что без обид Берсерк. А вот её ты, конечно зря привёл. Я к тебе с женой и сыном, чтобы ты ни сомневался в искренности моих намерений. А ты ко мне за стол не просто шлюху приволок, а самую обычную мартышку усадил (имеется в виду, что человек произошел от обезьяны). Неужели так сильно меня не уважаешь, что не соизволил подобрать на её место хотя бы волчицу? … – судя по тому, как мужчина сканировал меня бледно-желтыми глазами, меняясь в лице от полного призрения к лёгкой заинтересованности, думал он отнюдь не о бизнесе. Иначе бы не раздевал меня липким взглядом, облизывая распухшие губы. – Хотя, она у тебя красивая. Думаю, можно будет поменяться, когда всё закончится.
Стоило Ривзу замолчать, как его спутница тут же соблазнительно улыбнулась, стреляя в Макса карими глазками. Понятное дело, что эта волчица была бы только рада променять своё опухшее старое полено на молодого красивого волка. Вызывая у меня настолько сильный прилив злости и ревности, что ещё чуть-чуть, и я бы сама зарычала ничуть, не уступая этому волчьему племени.
Как не посмотри, но мне физически доставляло дискомфорт прикасаться к миру Берсерка. К этому жестокому, хищному миру, прирезающему всех, в чьих жилах не текла волчья кровь. Миру где богатые и власть имущие не просто вытирали ноги о простых людей, а практически сжирали их, не оставляя ничего кроме пары обглоданных косточек.
– Простите, Роберт, совсем забыл вам её представить, – улыбнулся Максвелл, по-хозяйски закидывая руку мне за спину и обнимая за плечо. – Это ни шлюха и ни обычная мартышка, а Николь Гремм. Моя жена и мать моего ребёнка.
Не знаю почему, но прозвучало это настолько торжественно и гордо, словно он женился на настоящей королеве. Чего совершенно нельзя было сказать о самом Ривзе, который явно не разделял его энтузиазма.
– Жена? – скривился мужчина, вкладывая в это крохотное слово всё своё призрение. – Ты серьёзно? Имея такую родословную как у тебя, ни один здравомыслящий волк не стал бы портить её подобным родством. Неужели нельзя было поступить по старинке? Жениться на нормальной волчице, а уже детей иметь с… – прошипел как змея, явно подбирая слова в мой адрес, – человеком, – казалось, он не просто это сказал, а попробовал на вкус гниющий кусок мяса, готовый проблеваться в любую секунду.
Ещё бы. Такие старые, закостенелые оборотни были ни из тех, кто так легко и просто принимал межрасовые браки. Всё ещё прибывая в том времени, когда таких как я, держали исключительно в качестве инкубатора для вынашивания потомства.
– Нельзя. Ника моя законная жена. Так что если ты брезгаешь сидеть с ней за одним столом, я вполне могу воспринять это как личное оскорбление.
Странно было слышать как мужчина, который был куда больше заинтересован в этой встречи, устанавливал на ней свои собственные правила.
– Да ладно тебе, Берсерк. Не кипятись ты так! – скрипя зубами, проглотил моё присутствие Ривз. Явно не собираясь одним махом перечеркнуть «дружбу» из-за какой-то там мартышки. – Ну, жена и жена. Кто же знал что ты у нас такой современный.
– Всё идёт. Всё меняется. Мы больше не в каменном веке Роберт и такие браки уже никого не удивляют. Так что пора бы уже и вашей семье начинать идти в ногу со временем.
– Ну… во всём что касается членов моей семьи я разберусь самостоятельно.
– Как скажешь. Так что если этот вопрос урегулирован, думаю, стоит приступить к главной теме нашей встречи.
– Сходи-ка попудри носик, Кисуня, – убрал Ривз руку от своей спутницы, впервые переставая мять ей бедро. – И захвати с собой госпожу Гремм. Уверен, нашим девочкам будет куда интересней навести красоту, чем слушать скучную болтовню двух закоренелых бизнесменов.
Получив от Макса утвердительный кивок, я встала из-за стола, уходя в компании жены Ривза в дамскую комнату.
Уверена, не начни она разговор, я бы и дальше молчала, изображая из себя немую:
– Я Ребекка. В отличие от твоего, мой муж забыл меня представить.
– Приятно познакомиться.
– А ты молодец. С важным ликаном водишься, – прилипла взглядом к своему отражению, обновляя и без того нетронутую помаду. – Обычному человеку редко когда выпадает такая удача. Так что можешь считать себя рождённой под счастливой звездой. Мне ли не знать, как сложно выбить себе место в жизни.
– Чистокровной волчице, которая стала женой бывшего мэра Нью-Йорка? Сомневаюсь.
– А ты думаешь, я с золотой ложкой во рту родилась? – хмыкнула, никак не в состоянии довести себя до идеала. Казалось, её постоянно в своей внешности что-то не устраивает. То волосы не так лежат. То брови не той формы. То на крохотном платье слишком много складочек. – У таких как я, свои проблемы. Думаю, отчасти ты и сама уже поняла какие. Так что в этом смысле я тебе даже завидую.
Понятное дело, что речь шла о мужчинах. Стоило только вспомнить, какими глазами она смотрела на Максвелла, и всё тут же становилось на свои места.
Молодая, красивая, чистокровная волчица из богатой семьи обслуживала старого, мерзкого волка, который в нужные моменты подкладывал её под кого сам хотел. А когда она лишится своих главных активов – молодости и красоты, заменит на новую модель.
Так что, если рассматривать ситуацию с этой стороны, я была в куда более выгодном положении.
– Почему ты мне всё это рассказываешь? Мало того что ты знаешь меня всего пару минут, так я ещё и человек, которых презирает твой муж.
– Просто человеком ты была до того как стала женщиной Берсерка, – стрельнула взглядом на мои кольца. – А сейчас твой статус и положение в обществе приравнивается к твоему мужчине. Тем более если он так настойчиво проталкивает тебя в своё окружение. Поверь, девочка, я знаю каково это – быть истинной ликана, от которой нужны только дети. Сын Ривза запечатлился на человеке. И, в отличие от Берсерка, он не выводит её в свет.
А судя по её тону и не только в свет.
– Вижу ты не в особом восторге от своего пасынка.
– Ошибаешься, – хмыкнула, пожимая плечами. – Я всего лишь констатирую факт. И личные чувства не играют в нём никакой роли.
Да уж… А ведь на какую-то минуту я поверила что в ней проблеснуло хоть что-то худо-бедно напоминающее человечность. Но нет обычный расчёт в сухом остатке. Расчёт и личная выгода. Она ведь и заговорила со мной только потому, что я находилась под покровительством «важного ликана».
– Ну вот и всё. Кажется хорошо, – наконец-то успокоилась Ребекка, прекращая насиловать свою внешность. – Думаю, они уже успели обсудить большую часть интересующих вопросов.
Вернувшись в пропахший волками зал, я с настоящим трудом совершала каждый следующий шаг. Чем ближе я подходила к нашему столику с сидящими за ним мужчинами, тем сильнее становилась мускусная вонь. Такая едкая и тяжелая, что во рту засаднило от горечи. Казалось и в нос, и глотку, и даже в лёгкие залили старое, прогорклое масло, не позволяя сделать ни единого нормального вдоха.
Голова закружилась, а живот свело от отвращения, вызывая дикий приступ тошноты и паники. Этот омерзительный, едкий запах пропитанной кровью волчьей шерсти я бы легко узнала из миллиона других подобных.
Тяжелый, ядовитый, выворачивающий наизнанку всё моё естество и пробуждая самые страшные события моей жизни…
Я шла вперёд под гулкие удары сердца, чувствуя, как всё вокруг растворяется, стирает привычные силуэты и возвращает меня в ту самую комнату.
Туда, где я снова маленькая перепуганная девочка.
Дрожу от страха и ужаса, забившись в шкафу, и прижимаюсь к своей сестре, видя через тонкую щелку, как моих родителей раздирают на куски. И всё что отделяет нас от подобной участи сантиметровые дверки.
Тело пробило ледяным ознобом, пуская по позвоночнику капли пота. Меня словно било током. Снова и снова пропуская разряды по напряженным мышцам.
– Человек? – пренебрежительно хмыкнул сын Ривза, смиряя меня надменным, полным отвращения взглядом, таким же, как и у его папочки. – Так значит, слухи не врут и ты на самом деле взял в жены мартышку.
Высокий, тощий, вылизанный пижон, от вида которого захотелось блевать сильнее прежнего!
До этого момента я не видела его лица. Той ночью он всё время был в облики ликана. Уверена если бы не запах, что так прочно отпечатался у меня в сознании, я бы вполне спокойно села с ним за один стол.
На душе стало гадко. Так гадко и мерзко, что меня скрутило от боли, словно вместе с его образом я кислоты глотнула.
Теперь-то понятно, почему ни ему, ни его дружкам ничего не было. Папочка мэр прикрыл своего отпрыска, превращая людские кварталы в их личную песочницу. Игровую зону, в которой они могли делать все, что душе угодно. Убивать, насиловать, грабить.
Ничтожество. Куда не посмотри. За что не зацепись, этот волк был ничтожеством во всех смыслах слова. Мерзкое создание, спрятавшееся под крылом своего папочки.
– Закрой рот, Габриель! – скомандовал Ривз настолько грозно, насколько вообще был способен со своим сиплым голосом. – Пока тебе не выдрали язык из глотки.
Судя по тому, как сильно он напрягся, смотря на Максвелла выдрать язык было не таким уж и страшным наказанием в сравнении с тем, что мог сделать с ним мой муж.
– А что я такого сказал? Мартышка она и в Африке мартышка. Или у нас уже запрещено называть вещи своими именами.
Читать бесплатно другие книги:
