Темный призыватель Хорошевский Андрей

С первых же секунд стало понятно, что Мирослав не собирается действовать по общей схеме. Первым делом парень отказался от управляющего амулета и о чем-то довольно продолжительно говорил с магом. Итогом разговора стало то, что мужчина кивнул ему и удалился с арены.

Тем временем Бертенев подошел к голему и внимательно осмотрел его со всех сторон, умудрившись даже забраться на голову искусственного создания. При этом обычно вялый парень проявлял бурную активность и постоянно касался чуть светящейся зеленым светом рукой тела голема. Пока непонятно было, зачем он это делает, но, думаю, нам недолго оставалось быть в неизвестности.

Спустя еще десять минут Мирослав закончил свои приготовления и кивнул магу, до сих пор держащему управляющий амулет в своих руках. Неожиданно заиграла ритмичная музыка, и Бертенев сделал несколько сложных движений руками, которые завершил хлопком в ладони.

Он медленно опустил руки и на несколько секунд встал в позу, повторяющую ту, в которой стоял голем. Разведя руки в стороны, Мирослав медленно повел плечом, и с небольшой задержкой это же сделал каменный истукан.

К сожалению, камеры не давали возможности видеть творимую магию, если она не имела визуального проявления, но, будь иначе, можно было бы увидеть множество нитей, соединяющих парня и голема. Это была одна из самых сложных и в то же время легких техник в направлении магии земли. Сложная в своем исполнении, так как требовала немалых навыков от одаренного, и легкая в плане контроля, ведь в этот момент все движения Мирослава в точности повторялись големом, и с каждой секундой задержка между этими действиями становилась все меньше, а значит, парень успешно приспосабливался к управлению этой махиной. Хорошо еще, что созданный каменный болванчик имел гуманоидную форму и им было проще управлять, ориентируясь на свое тело. С каким-нибудь гранитным пауком такое провернуть было бы сложнее, хотя и вполне возможно, но тут уже без тренировок не обойтись.

Тем временем, когда вступительная композиция изменилась, Бертенев уже настроился на работу с големом, и, как только заиграла русская народная мелодия, он пустился в пляс, и одновременно с ним это стал делать голем. А дальше еще больше: композиция менялась на композицию, и Мирослав полностью менял рисунок танца, подстраиваясь под новую мелодию. Понятно, что голем не может обладать пластикой человека, но когда он начал танцевать лезгинку, стадион попросту взорвался.

Может, Мирослав и не победит в этом состязании, но то, что его выступление больше всего понравилось зрителям, это точно. Пускай его брат действовал, на мой взгляд, уверенней и его голем двигался плавнее, но танцы, казалось бы, неповоротливой каменной глыбы, которой на время придали сходство с человеком, впечатляли. Так что выходил с арены парень победителем.

Перед камерами он этого не показывал, но стоило Мирославу завалиться в нашу комнату, как он тут же рухнул на диван.

– Боже, как же я вымотался, – тяжело вздохнув, произнес он. Владимир к этому моменту подошел к своему товарищу со стаканчиком с водой, за что получил благодарственный кивок, и Мирослав смог продолжить говорить только после того, как его допил. – Столько всего поправлять пришлось, чтобы все сработало.

– Ты же вроде не хотел напрягаться? – с ухмылкой произнес я.

– Не хотел, – согласился со мной Бертенев. – Но братишка меня конкретно взбесил. Вот и вышло то, что вышло, – неопределенно махнул рукой парень. – Меня не будить.

На последних словах он отрубился.

– Нам не надо вызывать целителей? – осторожно спросила у меня Лена, пока Владимир заботливо свернул из полотенец подушку под голову своему другу.

– Они тут не помогут, – покачал я головой, нисколько не беспокоясь о состоянии Мирослава. – Обычное магическое истощение. Через пару часов будет в норме. Но все же зря он продемонстрировал такие возможности.

– Все равно в бою это не особо применимо, – возразил Орлов.

– Тоже верно. Но с другой стороны – такая демонстрация явно дает понять возможности нашего «земельщика», так что он несколько раскрыл карты, – я еще раз взглянул на экраны, где демонстрировали не слишком успешное выступление какой-то девушки, и повернулся к своей команде. – Если так пойдет и дальше, то у вас у всех в индивидуальных дисциплинах неплохие шансы войти в десятку лучших, если не в пятерку. Только пока не знаю, хорошо это или плохо.

– А чего в этом плохого? – мгновенно насупилась Алиса.

– Если бы вы выступили откровенно плохо, то и о группе были бы невысокого мнения, а так ваши противники подготовятся соответственно продемонстрированному. Так что вам, – обернулся я на Владимира и Лену, – тоже нет смысла особо сдерживаться. Все равно группа засветилась как сильная, и если вы выступите плохо, это лишь вызовет дополнительные вопросы. А это значит, что начнут под нашу группу усиленно копать, а это нам ни к чему.

К сожалению, испытания на сегодня пришлось закончить раньше времени, так как пара неудачливых студентов основательно испортили арену и требовалось слишком много времени на восстановление, чтобы заставлять зрителей ждать. В принципе, как мне потом пояснили, такое возможно было на любом из состязаний, и нам еще повезло, что удалось провести так много.

Ну а то, что будет завтра, будет завтра.