Цена победы: Курсант с Земли. Цена победы; Горе победителям: Жизнь после смерти. Оружие хоргов Садов Сергей

Глава 8

Ситуация проясняется

Ближе к вечеру, когда все жители деревни потянулись в сторону церкви – по крайней мере, именно так называл то строение с мечом на вершине Виктор, – вышла из трактира и экспедиция. По дороге Виктор внушал:

– Как бы вам ни казалось занимательным то, что будет говорить священник, делайте вид, что вам это уже все надоело и вы уже слышали все это много раз.

– Тебе легко говорить, – огрызнулась Велса. Страх перед землянином, вызванный недавним происшествием, сейчас немного поутих, но на него все равно посматривали с опаской. – А я не умею притворяться.

– А ты представь, что на месте священника находится Алур и рассказывает об устройстве плазменного фазогенератора.

Подобное предложение вызвало общие улыбки, а Алур надулся.

– Значит, я рассказывать не умею? – вскинулся он. – Рассказываю скучно, да?

– Всем тихо. – Виктор еще раз проверил свою одежду и двинулся на выход.

В коридоре их уже ждал Лукор. Едва выйдя из трактира, Виктор повернулся к Рупу:

– Присмотри за ребятами, а я хочу кое-что спросить у Лукора.

Виктор тогда опасался, что Руп будет против того, чтобы этот человек присоединился к ним, но тот, вопреки опасениям землянина, напротив, был этому очень рад, посчитав, что тот сможет им сильно помочь. С этим Виктор был согласен. Он, правда, не стал рассказывать о шантаже и о том, что у него, по сути, не было никакого выхода.

Сейчас он быстро догнал Лукора, взял его под руку и быстро двинулся вперед, опережая остальных.

– У меня к вам один вопрос. Если я объявлю эту деревню своей, соберу ополчение, но проиграю этому Гийому… что будет с этим ополчением?

– Скорее всего, всех их просто повесят. А может, и не всех, Гийом не дурак и разбрасываться людьми не будет.

– Повесит?

– Конечно. А вы как думали? Они же нарушили клятву верности, когда присоединились к вам.

– Даже если присоединились под угрозой?

– Не думаю, что это кого-нибудь заинтересует. К тому же если он никого не накажет, то это может плохо кончиться для него же. Ведь если появится еще один фэтр и заявит свои права, то крестьяне пойдут за ним гораздо охотнее, зная, что в любом случае им ничего не будет.

– Идиотский мир, идиотская планета, – со злостью пробурчал Виктор, но так, чтобы Лукор его не услышал.

Даже из того, что тот ему наговорил, Виктор сделал кое-какие выводы. В частности, те, что здесь напрочь отсутствовали вассальные клятвы. Вернее, они были, но только у крестьян, мастеров, чиновников, которые те произносили, клянясь в верности фэтру. Между фэтрами же никаких уз не было. Между собой они были равны, и никто не подчинялся никому. Малейший намек на подчинение расценивался ими как оскорбление. Теперь понятно, почему говорили, что два фэтра никогда не могут путешествовать вместе, не поубивав друг друга в конце концов. Теоретически они все были настолько равны, что могли делать все, что угодно, и подчинялись только силе. Поэтому и была такая чехарда с владениями. У кого-то был большой отряд, и он захватывал больше земли, чтобы получить больше денег на содержание своего отряда и лучше защитить свои владения.

На средневековой Земле у дворян была выстроена стройная система вассальной зависимости. Герцоги присягали на верность королю, герцогам в свою очередь присягали графы или кто там шли ниже. И так доходило до рыцарей, самого низа. Таким образом, в руках короля сосредотачивалась вся власть в стране, пусть и чисто номинальная. Но когда короли стали объединять свои земли, то они опирались именно на эту систему. Никакой герцог не мог начать объединение, поскольку все тут же ополчались на него. Как, герцог претендует на корону в обход законного монарха? Короли занимали высшее положение, сначала чисто номинально сосредотачивая в руках всю власть через вассалов. Но постепенно их власть стала далеко не номинальной и превратилась в абсолютную монархию.

Здесь ничего подобного не было. Над фэтрами никто не стоял. Любая попытка одного из них попытаться объединить множество земель наталкивалась на яростное сопротивление остальных, резонно задававших вопрос: «А кто он вообще такой, чтобы пытаться подчинить наши земли и заставить меня служить ему? Я такой же фэтр, что и он, только умнее и лучше понимающий, что народу нужно». Последнее не всегда было верным, но все обязательно так думали, считая себя умнее, хитрее и просто талантливее остальных. И теперь Виктор, даже не задавая вопросов, мог сказать, что здесь нет ни одного крупного объединения. Все владения фэтров наверняка были настолько малы, что самое крупное из них можно пешком обойти дня за три. Лукор, которому Виктор все же задал этот вопрос, полностью подтвердил догадку, сообщив, что у самого могущественного фэтра было не больше десяти деревень в подчинении.

– А города? Кому они подчиняются?

– Города? – Лукор ненадолго задумался. – Они тоже подчиняются фэтрам. Это самый лакомый кусочек, но их не так-то легко захватить. Все города имеют укрепления. Но дело тут в том, что и власть над городом удержать гораздо труднее, чем над деревнями. Если горожанам фэтр не понравится, то они просто выкинут его из города и никакая охрана не поможет – горожан больше, а на его место пригласят другого фэтра, который горожанам еще и поможет. Удержать город от падения невозможно, если этого не желают сами горожане.

– Бардак, – прокомментировал Виктор.

– Верно. Поэтому все и ждут появления Императора, который прекратит свары фэтров и объединит всю планету.

– Вы считаете, что на всей планете такой же бардак?

Лукор удивленно посмотрел на Виктора:

– Конечно. Фэтры правят везде.

Виктор оставил это заявление без комментариев, тем более что они уже подошли к церкви, куда подходили люди со всей деревни. Перед ними боязливо расступались, пропуская вперед. В церкви, похожей внутри на протестантский храм, на возвышении находилась кафедра, а перед ней стояли скамейки, на которых должны сидеть прихожане. Никаких икон не было. Только перед алтарем стоял большой меч. Виктор быстро определил, что он такой же настоящий, как та шпага на поясе Рупа. Не зная, что делать, все сгрудились в кучу.

– Вон та первая скамейка для вас, – сообщил Лукор Виктору и Рупу. – Видите, на нее никто не осмеливается сесть. Все уже знают, что в деревне два фэтра.

– Замечательно, – шагнул вперед Алур, но Лукор побледнел и ухватил того за руку.

– Куда вперед фэтра?! Ваше место вон там, среди крестьян. – Лукор кивнул назад, где собирались люди, которым не хватило сидячих мест. Хотя деревня и была невелика, но мест в церкви было все же меньше, чем людей. К тому же первую скамейку целиком выделили двум фэтрам.

Алур надулся:

– Это почему еще… – но наткнулся на хмурый взгляд солдата и замолчал.

– А где ваше место? – спросил Руп.

– Там, где вы укажете. Но вообще-то несколько солдат, как телохранители, всегда находятся рядом с фэтром. А поскольку я один, то мое место рядом с вами.

Виктор быстро обдумал ситуацию:

– Нет. Если все остальные будут находиться сзади, то будьте с ними. – Виктор быстро встал на цыпочки, слегка наклонил Лукора и прошептал: – Дело в том, что они такие же крестьяне, как я фэтр. Вы ведь не хотите неприятностей из-за того, что они ляпнут что-нибудь не то?

Лукор удивленно покосился на Виктора. У него явно возникла куча вопросов, но он сдержался. Только кивнул. Сам же Виктор объяснял членам экспедиции, как себя вести и что этого дядю надо слушаться.

Алур с Велсой выглядели недовольными, но молчали, понимая, что сейчас не место для объяснений. Петер и Шора попытались было возмутиться, но Велса вмиг заставила обоих заткнуться. Те обиделись, но тоже не решились начать скандал среди такой толпы. Линка же молча со всем согласилась. Хонг, по своему обыкновению, молчал и старался не отходить далеко от Велсы.

Разобравшись, кто где будет, Руп с Виктором зашагали к свободной скамейке.

– Что ты ему шептал? – спросил Руп.

– Советовал присмотреть за детьми.

– А-а. Слушай, как ты думаешь, может, все-таки посадить кого-нибудь на скамейку? Для двоих она слишком большая, а там смотри какие старички стоят. Как-то некультурно…

Тут Руп наткнулся на пристальный взгляд землянина и осекся. От подобного взгляда его почему-то всегда бросало в дрожь.

– Только попробуй, – прошипел Виктор. – Нам еще неприятностей не хватало, если все сообразят, что мы не настоящие фэтры.

– Ладно-ладно, я только предложил.

– Думай, прежде чем что-либо предлагать.

Виктор быстро прошел к предназначенной для них скамейке и вальяжно на ней устроился, откинувшись на спинку. Руп попытался скопировать позу землянина, но это ему не удалось.

Едва они сели, как раскрылась неприметная дверь сбоку от кафедры, и на нее быстро поднялся уже знакомый Виктору священник в торжественном бело-красном одеянии. Он подошел к мечу, прислоненному к кафедре, и без усилий поднял его, что подтвердило догадку Виктора о том, что меч ненастоящий. Священник тем временем водрузил меч на кафедру, положив его в специальные держатели в виде рук, протянутых к публике. Теперь создавалось ощущение, что некто просит принять этот меч и владеть им. Сам меч был красив, отделанный серебром и позолотой.

Священник поднялся на кафедру, улыбнулся Виктору как старому знакомому, водрузил на кафедру толстую книгу и откашлялся.

– Уважаемые прихожане и гости нашей деревни, – начал священник. – Я рад, что собрались вы все здесь, дабы послушать Писание, пришедшее к нам из глубины веков. Легенду о человеке, который попытался объединить мир, сделав его могучим и достойным Бога. Люди отвергли его и предательски убили. «Не нужно нам ничьего правления, – заявили они в своем невежестве и в своей гордыне. – Разве один человек может быть умнее многих? Нас тысячи, и каждый из нас владеет частицей мудрости. Вместе мы сила. А что может этот человек? Пусть он даже умнее, чем каждый из нас, но он глупее нас всех вместе. И без него проживем хорошо». Разгневался тогда Господь за подобные восхваляющие речи и сказал: «Вы думаете, что все вместе умнее одного? Хорошо. Отныне не будет над вами никого, и только вы сами будете определять судьбу своего народа. Вы, отвергнувшие моего посланца, посланного принести мир и процветание, теперь будете править миром. Нарекаю вас фэтрами, и отныне все будет в вашей власти. Тысяча умнее одного? Вот и правьте так, как подсказывает вам ваш ум. Принесите процветание вашей земле. И если сделаете это, то прощу вам ваши дерзкие речи».

Виктор слушал внимательно, пытаясь не показать вида, что слушает историю в первый раз. А вот Руп откровенно раскрыл рот. Землянину даже пришлось толкнуть его в бок. Впрочем, на них никто не обращал внимания – все слушали только священника. Тот же продолжал рассказ:

– Обрадовались эти невежи и пошли нести процветание. Но только каждый понимал процветание по-своему. Один хотел сделать всех людей красивыми, другой умными, третий сильными. И каждый считал, что только его точка зрения правильная. Спор разгорелся, уже многие за ножи схватились, но опомнились. Договорились, что каждый получит часть земли, где каждый сможет делать все, что хочет. Через год же они сравнят результаты и примут то, что все признают лучшим. Разошлись они, и начали работать. Но один, у которого ничего не получалось, решил, что это происходит оттого, что у него мало земли и людей. Собрал он армию и захватил землю соседа. Это рассердило остальных, опасавшихся, что тот пойдет войной и на них. Собрали они армию и разгромили своего вероломного соратника. Но не распустили армии. Поняли они, что за сила попала к ним в руки. Стон прошел по земле, когда фэтры с помощью армий стали отстаивать свою правду. Забыли, нечестивцы, что говорил им Посланник: «Истина рождается в спорах, но только когда есть кто-то один наверху, готовый вовремя остановить спор, ибо в драке истина гибнет». Но не было никого, кто мог бы вразумить фэтров, никто не стоял над ними. Многие умные уже пожалели, что прогнали посланца Господа. Они молили прекратить войны, но глух оставался Господь к их просьбам. Кара постигла тех, кто считал себя самыми умными. Но Господь все же милостив. И когда все люди взмолились к Нему, говоря, что не могут все нести вину за тысячу, Им Он ответил тогда:

– Вы тоже виноваты, как и они. Вы промолчали, когда они изгоняли моего Посланника. Я могу простить эту тысячу, ибо они хотели сделать лучше для людей и просто не ведали последствий своих поступков. Я наградил тех немногих, что до конца защищали моего Посланника. Но я не могу быть милостив к вам, которые издалека смотрели за всем и не вмешивались. Именно вы настоящие злодеи, вы, оставшиеся равнодушными в тот момент, когда решалась ваша судьба. Нет преступления хуже, чем равнодушие. И эта кара по делам вашим.

Поняли люди свою вину, да поздно. Если бы поддержали они посланца, то не посмела бы эта тысяча ничего сделать. Но каждый думал, что его это не касается, что эта тысяча люди умные и разберутся без его советов. И ощутил Господь всеобщее раскаяние и сказал:

– Я вижу, раскаиваетесь вы! Я готов проявить милость. Слушайте волю Мою! Фэтры будут властвовать над вами, и никого не будет над ними. Каждый из них будет вершить свою волю так, как захочет. Но однажды придет новый Посланник. Он обуздает всевластие фэтров и подчинит их себе. Он принесет единый справедливый закон, которому будут подчиняться все – от самого могущественного фэтра до последнего раба. И имя ему дадут Император. Узнаете же вы его по мечу, который Я вручу Императору. Имя этому мечу будет Карамах – сокрушитель камней. Но если и в этот раз вы будете равнодушно смотреть со стороны, считая, что умные люди решат все за вас, если и на этот раз прогоните Моего Посланника, то уже не будет вам милости. Такова воля Моя.

Обрадовались люди, появилась надежда у них.

Дальше Виктор уже почти не слушал. Пищи для размышления было достаточно, а священник в основном уже говорил о том, что надо быть достойными будущего Императора, что, когда он явится, необходимо будет всем присягнуть ему и защищать, иначе фэтры опять прогонят Посланника и уже не будет милости. А чтобы быть достойным Императора, надо честно выполнять свою работу. И дальше в подобном духе.

Что ж, Виктор признавал, что для подобного устройства, когда все уже по горло сыты разборками фэтров между собой и их бесконечными заявлениями о своих правах, подобная вера в Императора очень логична. Придет добрый дядя и всех поставит на место. Хороших наградит и приблизит к себе, а плохих накажет и поставит в угол. Можно с уверенностью сказать, что если этот Император явится, то его поддержит девяносто процентов населения, кроме фэтров, понятно. Но и те выразят верность в надежде на чины и прочие награды. Вся загвоздка была в Карамахе. Чтобы заявить права, любому потребуется доказать, что у него в руке именно Карамах – сокрушитель камней. В первое время после возникновения этой веры, наверное, много самозванцев было. Хотя странно, что надежды возлагаются не на Бога, а на его посланца – Императора.

Все это было настолько странно и необычно, что Виктор никак не мог разобраться в ситуации. Сейчас бы здесь не помешал хороший социоисторик. Уж он бы сумел разобраться со всем здесь происходящим. Но социоисторика здесь не было, и разбираться приходилось самим. Виктор постарался припомнить то, что им говорили по истории планет содружества, но ничего подобного этому вспомнить не мог. Он даже готов был поклясться, что и ничего подобного фэтрам нигде не было. Ведь из-за них эта планета обречена быть раздробленной на мелкие владения, если, конечно, верить Лукору, который говорил, что так обстоит дело по всей планете. Виктор ему не очень верил, но то, как уверенно тот вообще оперировал термином планета, о котором на этом этапе развития цивилизации он не мог даже слышать, заставляло отнестись к его словам более внимательно.

– И если мы окажемся достойными и признаем Императора, то он поведет нас в Великий Поход в небеса, дабы как избранный народ мы могли восстановить справедливость везде, где этого будет требовать долг, – закончил священник.

Виктор моргнул, отрываясь от своих мыслей.

– Я правильно понял, поведет в Великий Поход в небеса?

Руп кивнул, также озадаченный.

– Довольно необычная вера, – тихонько заметил он, стараясь, чтобы его никто не услышал. – Я о таком не знал. У нас на планете ничего подобного не было никогда. Ни разу, за всю ее историю. И уж тем более никто не мечтал покорить небеса.

– Если тебя это утешит, то ничего подобного не было и у нас. Правда существует легенда, что однажды люди возмечтали достичь небес и сравняться с богами, для чего решили построить гигантскую башню.

– И как? – заинтересованно спросил Руп.

– А никак. Боги рассердились на подобную дерзость и перемешали языки строителей так, что те перестали понимать друг друга. Здесь же необычно то, что сам Посланник Бога собирается вести всех в небеса. Довольно необычно для теологии. Впрочем, я не знаток, а Галактика большая. Есть многое на свете, друг мой Руп, что и не снилось нашим мудрецам.

– Это верно, – согласился Руп.

Наконец проповедь закончилась, и священник опять взял в руки меч, как бы говоря, что можно уходить. Люди зашевелились и потянулись к выходу. Виктор и Руп тоже встали, но тут рядом с ними остановился священник. Поздоровавшись с Рупом, он повернулся к Виктору.

– Ну как вам понравилась моя проповедь? – поинтересовался он. – Я видел, как вы внимательно слушали.

Виктор настороженно пожал плечами.

– Вы умеете интересно рассказывать, – дипломатично заметил он.

– О, молодость-молодость, – рассмеялся священник. – Вашего брата скорее затащишь в кабак, чем в церковь. Но не думай, что я осуждаю, – поспешно заговорил священник, видя, что Виктор хочет что-то возразить. – Я ведь сам был таким. И только с возрастом ко мне пришло понимание, что в жизни есть вещи важнее бутылки вина и красивых девушек. Глупо ожидать от молодых людей понимания духовности.

– Ну почему же, – осторожно сказал Виктор. – Я прекрасно понимаю вас.

– Да? Возможно. Мне почему-то кажется, что вы искренни. Но мне хотелось бы поговорить с вами немного о другом. Вы не откажетесь пройти в мою скромную обитель? Ваш друг может подождать вас на улице.

Виктор насторожился. Несколько секунд он размышлял, потом решил, что рано или поздно, но со священником все равно придется поговорить, и кивнул.

– Но… – попытался возразить Руп.

– Подождите меня на улице, – вмешался Виктор, быстро отводя Рупа под руку. – Я не знаю, что священник хочет сказать, но с ним лучше быть в хороших отношениях. Ты согласен?

– Да, но…

– Вот и хорошо. – Виктор оставил Рупа и подошел к священнику. Тот жестом пригласил его идти за собой.

Комната, где жил священник, была не очень большой, но обставленной со вкусом. Однако Виктора больше всего поразило и привлекло то, что всю стену занимал громадный книжный шкаф. Виктор так и впился в него глазами. Вот где можно почерпнуть важную информацию о планете. Его интерес не укрылся от священника.

– Ого, – удивился он. – Вы интересуетесь литературой? Обычно все фэтры только удивлялись пустому переводу бумаги. Да не стесняйтесь, можете подойти.

Воспользовавшись разрешением, Виктор быстро подошел к шкафу и стал рассматривать корешки книг. Больше всего здесь было работ по теологии. Попалась ему и парочка философских трудов. Были также работы по математике и некоторым другим наукам. Но больше всего его привлекла довольно увесистая книга, стоявшая чуть в стороне. «Туат Орген. История мира с образования Веторской империи до наших дней», – прочел Виктор. Он так забылся, что уже без спроса вытянул книгу с полки и наугад раскрыл. Книга оказалась отпечатанной, а не рукописной. Это слегка удивило его, Виктор полагал, что до книгопечатания этот мир еще не дорос. Но отметил мимоходом, сразу углубившись в чтение.

– О, – оторвал его голос удивленного священника. – Вы читаете Оргена? Никогда бы не подумал. Многие полагают его стиль чрезмерно загруженным и заумным, но я уважаю его за точность изложения событий. Тем не менее его редко кто читает.

– О да, – согласился Виктор, мало что понявший. – Я давно хотел прочитать этого Оргена, но никак не мог достать книгу. И очень удивился, когда увидел его здесь.

– Ничего удивительного, – ответил священник, и Виктор вздохнул с облегчением. Если бы этот Орген оказался каким-нибудь классиком, которого должны были знать все, то он крупно бы влип. – Его книги издавались очень небольшим тиражом. И то только в его родном городе. Так что… Но если вы действительно хотели прочитать его, то я могу дать вам эту книгу, только с условием, что вы вернете ее мне. Мне бы хотелось услышать ваше мнение, фэтр.

– Конечно-конечно, – поспешно пообещал Виктор. – Так я могу ее взять?

– Можете. А сейчас я бы хотел поговорить с вами о более серьезных вещах. Фэтр, вы хотите заявить права на эту деревню?

Не ожидавший такого вопроса сразу, Виктор растерялся.

– С чего вы решили?

– Фэтр, не надо уловок. Я уже начал уважать вас, так не портите мое впечатление.

– Но я действительно не понимаю.

– До меня дошли слухи о некоем происшествии в том трактире, где вы остановились. Мне кажется, что вы поступили опрометчиво, взяв под свою защиту бывшего солдата фэтра Гийома. Но то, как вы быстро расправились с теми, кто был послан наказать беглеца, показало, что вы знали, что делали. А зачем вам понадобилось сердить фэтра Гийома, если вы не хотели бросить ему вызов?

Виктор немного подумал.

– Вы поверите, если я скажу, что все произошло случайно?

– Случайно? – удивился священник.

– Да. Лукор неожиданно плюхнулся передо мной на колени и чуть ли не силой впихнул свой меч. Те же солдаты подумали, что я принял его клятву. – Это было не совсем так, но довольно близко к правде.

Священник секунду рассматривал Виктора. Тот взгляда не отвел.

– Что ж, фэтр. В таком случае у вас крупные неприятности. Гийом – мелочный злобный подонок, который никогда не прощает обид. А вы его обидели сильно.

– Мелочный? Злобный? Лукор говорил о нем немного по-другому.

Священник махнул рукой.

– Лукор всего лишь солдат. К тому же он редко общался с ним. Отец Гийома действительно был отличный человек. Мы с ним часто встречались. Мне жаль, что он умер. А этому Гийому даже не хватило терпения дождаться, когда его отец сам умрет, и решил ускорить дело.

– Вы знаете об этом?

– Конечно знаю. Это только такой тупица, как Гийом, может полагать, что все верят его сказочке о том, как неблагодарный солдат зарезал его милого папочку. Если бы Гийом был более терпелив, то его могущество впоследствии еще бы возросло. Его отец действительно был талантливым организатором и неплохим командиром. Сынок же вообразил, что у него, гениального, получится расширить свои владения лучше и быстрее, чем это сделает его отец.

– Вы в это не верите?

– Куда ему, тупоумному. Наверняка он влезет в какие-нибудь авантюры и скоро потеряет и то, что имеет. Поэтому я и задаю свой вопрос. Моя забота как приходского священника – заботиться о своем приходе. Фэтр Гийом же очень быстро приведет все эти земли в запустение своими авантюрами, охотами и прочими развлечениями.

– И вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что если вы, фэтр, заявите свои права на эту деревню, то я вас поддержу. А мое слово здесь уважают. Вы производите впечатление умного человека… и это не комплимент, а значит, сможете лучше сохранить эту деревню.

– Мне бы не хотелось втравливать в наши распри посторонних.

– Это похвально. Но… фэтр, мне показалось, что вы чрезвычайно заботитесь о своих слугах. Мне даже показалось, что они для вас больше чем слуги…

Виктор смертельно побледнел.

– Что вы хотите сказать? – прошептал он, стараясь взять себя в руки.

– Ничего. Меня вовсе не интересуют ваши тайны. Я хочу сказать, что Гийом никого не пощадит. Даже ту очаровательную девчушку, что сидела на руках у Лукора во время моей проповеди. И можете поверить, что Гийом придумает им очень долгую смерть. Он мастер на подобные шутки. А обиды, еще раз повторю, он не прощает. Так что скоро он заявится. И не один. С ним будет человек двадцать. Возможно, двадцать пять.

– Сколько? – изумился Виктор.

– А ты что думал, – притворно удивился священник, – он один заявится? И не мечтай. К тому же после того, что ему наговорят те солдаты, которых ты отпустил.

– А что они могут наговорить?

– Ну… я не пророк. Но примерно следующее: «Лукор сколотил банду и грабит ваши владения, фэтр. Он похвалялся разорить все ваши земли. Мы храбро сражались, но их было человек восемь, а может и десять». – Священник остро глянул на землянина. – Не думаешь же ты в самом деле, что они расскажут правду? Расскажут, как их побил какой-то мальчишка, который, по их представлению, еще и с горшка не слез? Не смешите, фэтр. А то вы сами не знаете, как солдаты умеют сочинять.

Виктор промолчал. Потом понял, что священник все еще ждет от него ответа.

– Я подумаю, – пообещал он.

– Думай. Только не задумывайся слишком надолго, а то может быть поздно.

Виктор поспешно выскочил из комнаты священника и вытер рукавом пот. После этого разговора Виктор почувствовал такую усталость, какая у него бывала только после многокилометрового марш-броска с полной выкладкой.

На улице его уже ждали. Руп тревожно смотрел на Виктора, ожидая объяснений. Лукор тоже был встревожен, но он более умело держал себя в руках. Велса и Алур, как обычно, переругивались друг с другом. А Петер и Шора вообще делали вид, что землянина в упор не замечают. Только Линка, игравшая с Хонгом, подняла голову, посмотрела на Виктора и улыбнулась.

Виктор поспешно сунул книгу Рупу:

– Держи. Отправляйтесь в комнаты и ложитесь, а мне надо еще наведаться в кузню. Я обещал кузнецу.

Лукор посмотрел на пояс Виктора, где висел только нож, и понятливо кивнул. Однако на книгу посмотрел с неодобрением и непониманием. Что-то буркнул про слишком умных и быстро зашагал в сторону трактира.

– Руп, присмотри за остальными, пока меня не будет, – попросил Виктор.

– Конечно, – согласился он. – Но тебе обязательно надо куда-то идти?

– Обязательно. Я должен соответствовать образу.