Робин Гуд Дюма Александр

VIII

Месяц спустя после событий, о которых мы только что рассказали, Робин Гуд, его жена и весь отряд веселых лесных братьев в полном своем составе вновь расположились в старом Шервудском лесу.

Приблизительно в это время большое число норманнов, которым Генрих II, не скупясь, платил за военную службу, приехали в эти края, чтобы вступить во владение поместьями, которыми их щедро наградил король. И кое-кому из них, кто вынужден был проезжать через Шервудский лес по дороге в свои новые имения, пришлось немало заплатить за проезд веселым лесным братьям. Новоприбывшие сильно возмущались и приносили жалобы судьям города Ноттингема. Но их рассказы сочли преувеличением, и они не получили никакого ответа. И вот почему шерифы и другие могущественные особы в городе хранили благоразумное молчание.

Большое число людей Робин Гуда имело родственные связи с жителями Ноттингема, и, совершенно естественно, горожане использовали все свое влияние на гражданские и военные власти, чтобы против лесных жителей не принимались слишком уж строгие меры. Эти достойные люди боялись, что если лесных братьев одолеют и изгонят из их зеленого обиталища, то в одно прекрасное утро они испытают грустное удовольствие лицезреть кого-либо из своих родственников болтающимися на городской виселице.

Однако, поскольку следовало в глазах жалобщиков создать хотя бы видимость возмущения и правосудия, награда, обещанная за поимку Робин Гуда, была вдвое увеличена. Любой, изъявивший желание схватить знаменитого разбойника, немедленно получал разрешение на это. Несколько человек недюжинной силы и решительного нрава попытались это сделать, но произошло нечто уж совсем неожиданное: они по своей собственной воле присоединились к веселым лесным братьям.

Однажды утром Робин и Красный Уилл вдвоем прогуливались по лесу, и вдруг перед ними появился Мач, взмокший и запыхавшийся.

— Что с вами случилось, Мач? — с беспокойством спросил Робин. — За вами кто-то гнался? С вас пот ручьями льёт.

— Не беспокойтесь, Робин, — сказал Мач, вытирая раскрасневшееся лицо, — слава Богу, не было у меня никакой опасной встречи. Я просто померился силами на палках с Артуром Тихим. И будь я проклят, руки у этого парня сильные, как у великана!

— Это правда, дорогой Мач; с Артуром нелегко драться, когда он берется за деле всерьез.

— Артур никогда не теряет хладнокровия, — продолжал Мач, — но правила самого искусства ему неведомы, так что победой он обязан своей огромной природной силе.

— Он заставил вас просить пощады?

— Конечно, иначе бы я совсем задохнулся; а сейчас он дерется с Маленьким Джоном, но с таким противником он, несомненно, потерпит поражение, потому что, стоит ему начать бить слишком сильно, Маленький Джон отнимает у него палку и несколько раз дает ему как следует по плечам, чтобы тот научился умерять свою мощь.

— А из-за чего вы ввязались в драку с этим неукротимым Артуром? — спросил Робин.

— Да без всякого повода и причины, просто, чтобы приятно время провести и поразмять мышцы в полезных упражнениях.

— Артур — грозный боец, — сказал Робин, — однажды он и меня победил на палках.

— Вас?! — воскликнул Уилл.

— Да, милый братец, отделал почти так же, как Мача; этот парень пользуется дубиной как стальным прутом.

— При каких обстоятельствах и где это было? — с любопытством спросил Уилл.

— Боролись мы в лесу, и вот как я познакомился с Артуром. Я был один и шел по пустынной тропе, как вдруг увидел великана Артура: он стоял, опершись на свою окованную палку, и с вытаращенными глазами и широко открытым ртом смотрел на стадо ланей, пробегавшее в ста шагах от него. Его огромный рост и сиявшее на его широком лице простодушие внушили мне желание посмеяться над ним. Я неслышно зашел ему за спину и как следует ударил его кулаком между лопаток. Артур вздрогнул, обернулся и гневно взглянул мне в лицо.

"Ты кто? — спросил я. — И с какой целью бродишь по лесу? Ты ужасно похож на вора, который собирается утащить лань. Ну-ка, доставь мне удовольствие, убирайся отсюда побыстрее — я стерегу здешний лес и не люблю, когда здесь появляются такие парни, как ты".

"Ну что же, — беззаботно ответил мне он, — попробуй заставить меня уйти силой, потому что самому мне этого делать не хочется. Зови помощников, если тебе гак нравится, я не против".

"Я ни в ком не нуждаюсь, милый друг, чтобы заставить уважать закон и мою волю, — ответил я, — и привык рассчитывать на свои силы, а вы видите, что силы у меня немалые: руки крепки, есть меч, лук и стрелы".

"Лесничок, — сказал Артур, смерив меня презрительным взглядом с головы до ног, — если я хоть раз огрею вас палкой по пальцам, вы уже ни за меч, ни за лук не возьметесь".

"Говорите повежливее, мой мальчик, — ответил я, — если только не хотите быть избитым".

"Да, дружок, попробуйте-ка отхлестать дуб розгами. Что вы о себе думаете, чудо доблести? Так знайте же, что вы меня интересуете меньше всего на свете. Но если вы хотите побороться, я готов".

"Да у вас и меча нет" — заметил я.

"А зачем мне он, если палка при мне?"

"Тогда я возьму такую же длинную палку, как ваша".

"Будь по-вашему".

И Артур изготовился к бою.

Я первым нанес ему удар, рассек ему до крови лоб, и она побежала у него по щекам. Оглушенный ударом, он отступил. Я опустил палку, но ему, видно, показалось, что я счел себя победителем, и он снова стал необыкновенно сильно и ловко размахивать дубиной. Он дрался с такой яростью, что мне с трудом удавалось отводить удары; я едва держал палку, так у меня свело руки. Отпрыгнув назад, чтобы избежать выпада, я забыл прикрыться; он немедленно воспользовался этим и нанес мне по голове удар такой силы, какого я еще никогда не получал. Я повалился навзничь, будто пронзенный стрелой, но сознания не потерял и сумел быстро вскочить на ноги. Борьба, на мгновение остановившаяся, возобновилась; Артур с такой силой наносил улары, что мне едва удавалось защищаться. Так мы дрались часа три-четыре, от наших ударов гудел старый лес, а мы кружились один вокруг другого, как разъяренные вепри. Наконец, я подумал, что ничего не выиграю в этом деле, даже не получу удовольствия побить соперника, и бросил палку.

"Ну все, хватит, — сказал я ему. — Окончим на этом ссору; мы так до завтра будем друг из друга пыль выколачивать и ничего на этом не выиграем. Я даю вам право свободно ходить по лесу, потому что вы храбрый малый".

"Нижайшее вам спасибо за столь великую милость, — презрительно ответил он, — я получил право поступать как хочу благодаря моей палке и ей, а не вам скажу спасибо".

"Ты прав, храбрец, но, если свои права ты собираешься защищать только палкой, тебе будет нелегко. В лесу есть хорошие борцы, и тебе придется сохранять свою вольность ценой разбитых черепов и покалеченных рук. Поверь мне, что уж лучше жить в городе, чем вести такое существование в лесу".

"А все же я хочу жить в лесу", — возразил Артур.

— Его ответ заставил меня призадуматься, — продолжал Робин. — Я посмотрел на его немалый рост, на его дружелюбное и открытое лицо, и решил, что нам неплохо было бы заполучить такого молодца.

"Так тебе не нравится городская жизнь?" — спросил я у него.

"Нет, — ответил он, — я устал быть невольником у проклятых норманнов, мне надоело, что меня называют собакой, рабом и холуем. Мой хозяин обозвал меня сегодня самыми оскорбительными словами, но ему показалось мало изводить меня своим гадским языком, и он захотел меня ударить. Я не стал ждать, палка была у меня под рукой, я ею и воспользовался и так ударил его по плечам, что он потерял сознание. А потом я убежал".

"А какое у тебя ремесло?" — спросил я.

"Я кожевник и уже много лет живу в Ноттингемшире".

"Прекрасно, мой храбрый друг, — сказал я ему, — если вы не слишком дорожите своим ремеслом, то можете распроститься с ним и остаться здесь. Меня зовут Робин Гуд. Вам знакомо это имя?"

"Конечно! Так вы Робин Гуд? Но вы ведь сказали мне, что стережете здешний лес!"

"Я Робин Гуд и даю вам в том честное слово!" — ответил я, протягивая руку бедняге, который от удивления не мог прийти в себя.

"Это правда?" — спросил он.

"Душой и совестью клянусь!"

"Тогда я скажу, что и в самом деле счастлив встретить вас, — явно обрадовавшись, сказал Артур, — потому что я пришел сюда искать вас, благородный Робин Гуд. Когда вы сказали, что вы из тех, кто стережет лес, я поверил и не стал вам рассказывать, с какой целью явился в Шервудский лес. Я хочу присоединиться к вашим людям, и, если вы меня примете, у вас не будет более, преданного и верного слуги, чем Артур Тихий, дубильщик кож из Ноттингема".

"Мне нравится твоя искренность, Артур, — заявил я, — и я согласен принять тебя в число веселых лесных братьев. Законы наши просты и немногочисленны, но их нужно соблюдать. А во всем остальном — полная свобода. Кроме того, я обещаю тебе еду, одежду и хорошее обращение".

"Когда я вас слушаю, Робин Гуд, у меня сердце в груди трепещет от радости, что я буду одним из ваших людей. Я не совсем вам чужой: Маленький Джон — мой родственник. Мой дядя со стороны матери женился на матери Джона, одной из сестер сэра Гая Гэмвелла. Я ведь скоро увижу Маленького Джона? Горю желанием обнять его".

"Сейчас он сюда примчится", — ответил я Артуру и затрубил в рог.

Через несколько мгновений Маленький Джон появился на поляне.

Увидев наши лица, все в пятнах крови, Джон остановился как вкопанный.

"Что случилось, Робин? — с ужасом воскликнул он. — У вас жуткий вид!"

"Случилось то, что меня побили, — спокойно ответил я, — и виновник перед вами".

"Если этот парень вас побил, он должен прекрасно владеть палкой! — воскликнул Маленький Джон. — Ну, я ему с лихвой верну то, что вы ему должны. Подойди-ка поближе, дружище".

"Постой, не торопись, друг Джон, и пожми лучше руку нашему верному союзнику и твоему родственнику. Этого молодого человека зовут Артур".

"Артур из Ноттингема, по прозвищу Тихий?" — спросил Джон.

"Он самый, — ответил Артур. — Мы не виделись с самого детства, и все же я тебя узнал, братец Джон".

"Не могу сказать то же самое, — ответил Джон со своей обычной безыскусной искренностью, — я тебя совсем не помню, но это не важно, раз ты так говоришь, братец, то добро пожаловать. Обитатели Шервудского леса встретят тебя с радостью в сердце и с улыбкой на губах".

Артур и Джон обнялись, и остаток дня прошел в веселье и радости.

— А с тех пор вы с Артуром мерились силами на палках? — спросил Уилл у Робина.

— Да случая все как-то не было; впрочем, очень вероятно, что я снова буду побежден, и это будет уже в третий раз.

— Как в третий раз? — воскликнул Уилл.

— Да, Гаспар-лудильщик задал мне хорошую взбучку!

— В самом деле? А когда? Наверное, еще до того как он пришел к нам.

— Да, — ответил Робин, — я взял себе за правило самому испытывать силу и храбрость человека, прежде чем доверюсь ему. Я не хочу, чтобы у меня люди были слабы сердцем и уступчивы разумом. Однажды утром я встретил Гаспара-лудильщика на ноттингемской дороге. Вы знаете, каким крепким выглядит этот молодец, и мне нет нужды его вам описывать. Он мне понравился; походка у него была твердая, и он насвистывал что-то веселое.

Я пошел ему навстречу.

"Здравствуйте, приятель, — приветствовал я его, — вижу, вы путешествуете. Говорят, есть плохие новости, это правда"?

"А о каких новостях вы спрашиваете? — спросил он меня. — Я не знаю ни одной, о которой стоило бы говорить. А впрочем, я иду из Бэмбурга. Я медник и ничем, кроме своего ремесла, не интересуюсь".

"Ну, эта новость для вас должна быть интересна, храбрый чужестранец. Я слышал, что десятерых бродячих лудильщиков заковали в кандалы за то, что они напились".

"Ваша новость ни гроша не стоит, — ответил он, — если бы всех, кто пьет, заковывали в кандалы, вы были бы одним из первых, потому как по вашему лицу сразу видно, что вы винцо любите".

"Да, конечно, я не прочь выпить бутылку, и не думаю, что найдется на свете хоть один веселый человек, который не любит вина. А что привело вас из Бэмбурга в наши места? Ведь не ваше же ремесло?"

"Конечно, не ремесло, — ответил Гаспар. — Я ищу разбойника по имени Робин Гуд. За его поимку назначена награда в сто золотых, и я хотел бы ее получить".

"А как вы собираетесь его схватить?" — спросил я лудильщика, потому что спокойный и серьезный вид, с которым он мне сделал это признание, меня очень удивил.

"У меня есть разрешение на арест, подписанное королем", — ответил Гаспар.

"По всей форме?"

"По всей форме: мне разрешено арестовать Робина, и мне обещана награда".

"Вы так об этом говорите, как будто арестовать его — самое легкое на свете дело, а ведь столько раз пытались, и все бесполезно".

"Ну, для меня-то это не будет трудно, — ответил лудильщик, — я парень крепкий, мышцы у меня стальные, я смел и терпелив и ничего не боюсь. Как видите, я могу надеяться на удачу".

"Ну, а если вы его случайно встретите, вы его узнаете?"

"Я его никогда не видел; если бы я знал его в лицо, дело было бы наполовину сделано. Может, вам в этом больше повезло?"

"Да, я раза два встречал Робин Гуда и, быть может, сумею вам помочь в вашем деле".

"Приятель, если вы окажете мне эту услугу, я отдам вам изрядную часть денег, которую должен буду получить".

"Я укажу вам место, где вы можете его встретить, — ответил я ему. — Но, прежде чем мы окончательно договоримся, я хотел бы видеть приказ об аресте; он действителен, только если составлен по всей форме".

"Премного обязан вам за предусмотрительность, — вызывающе оборвал меня лудильщик, — но бумагу я никому не дам. Я уверен, что она составлена по всей форме и действительна, и мне этого достаточно, а если вы этой уверенности не разделяете, тем хуже для вас. Этот приказ я покажу Робин Гуду, когда захвачу его и свяжу ему руки и ноги".

"Вы, может быть, и правы, дружище, — равнодушно ответил я, — мне не так уж и хочется удостовериться в подлинности приказа, как вам это кажется. Я иду в Ноттингем из любопытства и от нечего делать, потому как слышал, что Робин Гуд собирался сегодня быть в городе; если хотите пойти со мной, я покажу вам этого знаменитого разбойника".

"Ловлю тебя на слове, парень, — живо ответил лудильщик, — но если на месте я увижу, что ты хитришь, придется тебе познакомиться с моей палкой".

Я презрительно пожал плечами.

Он это увидел и рассмеялся.

"Ты не пожалеешь об услуге, которую мне окажешь, — сказал он, — я человек благодарный".

Мы пришли в Ноттингем, остановились на постоялом дворе у Пэта, и я попросил у хозяина подать нам бутылку пива, а пиво у него было превосходное. Лудильщик был с утра в пути и буквально умирал от жажды; пиво исчезло быстро. После пива я заказал вино, а потом опять пиво, и так в течение целого часа. Лудильщик и сам не заметил, как опустошил все бутылки, стоявшие перед ним на столе; я же сам, от природы не склонный злоупотреблять вином, выпил лишь несколько стаканов. Не нужно и говорить, что наш молодец совсем опьянел. Он расхвастался спьяну своими будущими подвигами, которые он совершит, чтобы захватить Робин Гуда, и договорился до того, что, поймав атамана, возьмет в плен всех лесных братьев и отведет их в Лондон. Король вознаградит его за эти подвиги и пожалует ему состояние и привилегии знатного вельможи; но в ту минуту, когда рассказ приближался к тому, что великий победитель женится на английской принцессе, он упал со скамьи и уснул под столом.

Я взял кошелек лудильщика; помимо денег, в нем действительно был приказ на арест. Я заплатил по счету и сказал хозяину:

"Когда этот человек проснется, вы у него потребуете заплатить за выпивку, а потом, если он у вас спросит, кто я и где меня найти, скажите, что я живу в старом лесу и зовут меня Робин Гуд".

Хозяин был прекрасный человек, и я ему полностью доверял. Он весело рассмеялся и ответил:

"Будьте спокойны, мастер Робин, я в точности выполню ваши приказания, и, если этому лудильщику захочется еще раз с вами повидаться, ему останется только вас разыскать".

"Вы правильно меня поняли, приятель, — подтвердил я и взял мешок лудильщика. — А впрочем, надо думать, что этот парень недолго заставит себя ждать".

С этими словами я дружески простился с хозяином и вышел из трактира.

Проспав несколько часов, Гаспар проснулся и сразу же увидел, что меня нет и его кошелек тоже исчез.

"Трактирщик! — громовым голосом позвал он. — Меня обворовали, я разорен! Где этот грабитель?"

"О каком грабителе вы говорите?" — совершенно спокойно спросил трактирщик.

"Да о моем собутыльнике! Он обокрал меня!"

"Это мне совсем не нравится, — недовольно сказал хозяин, — вы же по счету не заплатили, а он немалый".

"Не заплатили по счету?! — простонал Гаспар. — Но у меня ничего нет, совсем ничего, этот негодяй все унес! У меня в кошельке был приказ об аресте, подписанный королем, и я мог на этом сделать себе состояние, мог схватить Робин Гуда. Этот разбойник-незнакомец обещал мне помочь, он должен был показать мне главаря шайки. Ах, негодяй! Он обманул мое доверие и похитил мою драгоценную бумагу!"

"Как, — спросил трактирщик, — вы рассказали этому молодому человеку, с какими дурными намерениями вы явились в Ноттингем?"

Лудильщик искоса взглянул на хозяина.

"Сдается мне, вы не станете помогать храбрецу, который взялся бы поймать Робин Гуда?"

"Черт возьми! — ответил трактирщик. — Робин Гуд мне не сделал ничего худого, и его дела с властями меня не касаются. Но какого же черта, — продолжал он, — вы с ним вместе пили и рассказывали ему об этой бумажке, вместо того чтобы его схватить?"

Лудильщик испуганно на него уставился.

"Что вы хотите сказать?" — спросил он.

"Я хочу сказать, что вы упустили случай схватить Робин Гуда".

"Да как так?"

"Глупый же вы человек! Робин Гуд только что был здесь, вы вместе вошли, вместе пили, и я думал, что вы из его людей".

"Я пил с Робин Гудом?! Я чокался с Робин Гудом?!" — ошеломлено закричал лудильщик.

"Нуда, да!"

"Ну это уже слишком! — воскликнул бедняга, падая на стул. — Да не будет сказано, что он безнаказанно подшутил над Гаспаром-лудильщиком! Ах, негодяй, ах, разбойник! — рычал он. — Ну подожди, я тебя разыщу!"

"Я хотел бы получить то, что с вас причитается, прежде чем вы уйдете", — сказал хозяин.

"А сколько там?" — сердито спросил Гаспар.

"Десять шиллингов", — ответил хозяин, веселясь в душе при виде кислого лица несчастного лудильщика.

"Я не могу дать вам ни пенни, — сказал Гаспар, выворачивая карманы, — но я вам в залог этого несчастного долга оставлю свои инструменты: они стоят в три или четыре раза дороже, чем вы просите. Вы не можете сказать, где мне найти Робин Гуда?"

"Сегодня вечером — не знаю, а завтра вы найдете его охотящимся на королевских ланей".

"Ну хорошо, значит, поимку разбойника отложим на завтра", — заявил лудильщик с уверенностью, которая заставила хозяина призадуматься.

Рассказывая мне это, — добавил Робин, — трактирщик признался, что испугался за меня, увидев ярость Гаспара.

На следующее утро я пошел искать, но не ланей, а встречи с лудильщиком; искать мне пришлось недолго.

Как только мы встретились, он дико вскрикнул и бросился на меня, потрясая огромной палкой.

"Что это за грубиян, — вскричал я, — который осмеливается появляться передо мной в таком непристойном виде?"

"Не грубиян, — ответил лудильщик, — а человек, которого обидели и который твердо решил за это отплатить".

И с этими словами он накинулся на меня с палкой; я отошел подальше и вынул меч.

"Стойте, — сказал я ему, — так мы будем сражаться неравным оружием: мне тоже нужна палка".

Гаспар спокойно смотрел на то, как я выбирал себе дубину, а потом снова начал наступать.

Палку он держал обеими руками и удары наносил так, как дровосек рубит дерево. У меня стали слабеть пальцы и запястья, и я запросил передышки, поскольку победа в подобном поединке никакой чести не делала.

"Хотел бы я повесить тебя на первом попавшемся суку", — сказал он мне гневно, отбросив палку.

Я отпрыгнул назад и затрубил в рог; этот парень мог меня и на тот свет отправить.

На мой зов прибежал Маленький Джон с людьми.

Разбитый усталостью, я уселся под деревом и, ни слова не говоря, рукой показал Гаспару на подкрепление, явившееся мне на помощь.

"Что случилось?" — спросил Джон.

"Дорогой мой, — ответил я, — вот лудильщик, который меня хорошенько поколотил, и я вам рекомендую его, он заслуживает нашего внимания. Ну, приятель, — сказал я, обращаясь к Гаспару, — если вы хотите присоединиться к нам, добро пожаловать".

Лудильщик согласился, и с тех пор он стал одним из веселых лесных братьев.

— Ну, я всем палкам в мире предпочту лук и стрелы, — отозвался Уильям, — как для развлечения, так и в качестве оружия, оборонительного и наступательного. Уж лучше, во всяком случае на мой взгляд, отправиться на тот свет сразу, чем по частям, и рана от стрелы в тысячу раз предпочтительнее, чем муки от удара палки.

— Дорогой друг, — возразил Робин, — палка может оказать огромную услугу там, где лук бессилен. И результаты не зависят оттого, полон или пуст ваш колчан, а когда вы не хотите смерти врага, то добрая взбучка оставит у него более тягостные воспоминания, чем рана от стрелы.

Беседуя таким образом, трое друзей шли по направлению к ноттингемской дороге, как вдруг перед ними появилась заплаканная девушка.

Робин побежал к ней навстречу.

— Почему ты плачешь, милое дитя? — участливо спросил он.

Девушка разрыдалась.

— Я хотела бы видеть Робин Гуда, — ответила она, — и если у вас есть в душе милосердие, сударь, отведите меня к нему.

— Я Робин Гуд, красавица, — ласково ответил молодой человек. — Кто-нибудь из моих людей нарушил уважение, которое он должен оказывать чистой шестнадцатилетней девушке? Твоя мать заболела? Ты пришла просить меня о помощи? Говори, я в твоем распоряжении.

— Сударь, с нами случилось страшное несчастье: ноттингемский шериф схватил трех моих братьев, которые входят в ваш отряд.

— Скажи мне их имена, дитя мое.

— Адальберт, Эдельберт и Эдройн, веселые лесные братья, — рыдая, ответила девушка.

У Робина вырвалось горестное восклицание.

— Дорогие мои товарищи, — сказал он, — самые доблестные, самые смелые из всех моих людей! Как они попали в руки шерифа, дружочек мой? — спросил Робин.

— Они освободили молодого парня, которого вели в тюрьму за то, что он защитил свою мать от напавших на нее солдат. И сейчас, господин Робин Гуд, у ворот города сколачивают виселицу, на которой собираются повесить моих братьев.

— Утри слезы, прекрасное дитя, — ласково сказал Робин, — твоим братьям нечего бояться: в старом Шервудском лесу нет ни одного человека, который не отдал бы свою кровь, чтобы спасти этих храбрецов. Мы сейчас пойдем в Ноттингем, а ты иди домой, своим нежным голоском утешь своего убитого горем старого отца и скажи своей матушке, что Робин Гуд вернет ей сыновей.

— Пусть Небо благословит вас, сударь, — прошептала девушка, улыбаясь сквозь слезы. — Я и раньше слышала, что вы всегда приходите на помощь несчастным и защищаете бедняков. Но, Бога ради, господин Робин, поспешите, потому что мои милые братья в смертельной опасности.

— Доверься мне, милое дитя, я приду в нужное время. Быстро возвращайся в Ноттингем и никому не говори, где ты была.

Девушка стала целовать руки Робин Гуда.

— Всю жизнь я буду молиться за вас, сударь, — взволнованно сказала она.

— Да сохранит тебя Господь! И до свидания.

Девушка пошла по дороге в город и вскоре скрылась за деревьями.

— Ура! — закричал Уилл. — Вот и дело нам нашлось, а я развлекусь хоть немного. Теперь я слушаю ваши распоряжения, Робин.

— Отправляйтесь к Маленькому Джону, скажите ему, чтобы он собрал всех, кого сможет, и привел их, разумеется приказав им оставаться невидимыми, на опушку леса около Ноттингема. Как только вы услышите рог, прорывайтесь ко мне, обнажив мечи или взяв на изготовку луки.

— На что вы рассчитываете? — спросил Уилл.

— Я сейчас пойду в город и посмотрю, нельзя ли как-нибудь отсрочить казнь. Не забывайте, друзья, что действовать нужно очень осторожно, поскольку, если шериф узнает, что я предупрежден о том, в каком опасном положении находятся мои люди, он постарается пресечь всякую попытку освободить их и повесит наших товарищей во дворе замка. Это относительно пленников. Что же до нас, то вы же знаете, как его светлость во весь голос похвалялся вздернуть нас на городской виселице, если мы когда-либо попадем ему в руки. Шериф решил дело лесных братьев так быстро, опасаясь лишь одного: что я узнаю об участи, которую он им уготовил; следовательно, он повесит наших товарищей прилюдно, дабы внушить смиренный страх гражданам Ноттингема. Я побегу в город, а вы побыстрее соберите людей и в точности следуйте моим указаниям.

И с этими словами Робин Гуд поспешно удалился.

Не успел он расстаться с друзьями, как ему встретился странник из нищенствующей братии.

— Какие новости в городе, почтенный старец? — спросил Робин.

— Горестные, молодой человек, — ответил странник, — и несут они стоны и слезы. Три товарища Робина будут повешены по приказу барона Фиц-Олвина.

И тут внезапно в голову Робину пришла одна мысль.

— Отец, — сказал он, — я один из лесных братьев и хотел бы присутствовать при казни браконьеров, оставаясь неузнанным. Ты можешь поменяться со мной одеждой?

— Вы шутите, молодой человек?

— Нет, отец мой, я просто хочу отдать тебе свое платье и натянуть твое. Если ты согласен, я дам тебе сорок шиллингов, которыми ты сможешь располагать по своему усмотрению.

Старик с любопытством посмотрел на человека, обратившегося к нему с такой странной просьбой.

— Ваша одежда красива, — сказал он, — а моя вся рваная. Трудно поверить, что вы хотите поменять свои прекрасные вещи на мои жалкие лохмотья. Оскорбляющий старика совершает великий грех, ибо он оскорбляет Господа и несчастье.

— Отец мой, — ответил Робин, — я уважаю твою седину и прошу Святую Деву взять тебя под свое божественное покровительство. Я обратился к тебе с этой просьбой без всякой мысли оскорбить тебя. Мне твоя одежда нужна для доброго дела. Вот, держи, — добавил Робин, протягивая старику двадцать золотых монет, — вот тебе в счет нашей сделки.

Старик бросил на золото жадный взгляд.

— Молодости свойственны безумства, — сказал он, — и если вам в голову взбрела мысль поразвлечься, нс вижу, почему бы мне вам не уступить.

— Хорошо сказано, — ответил Робин, — так не хочешь ли раздеться?.. Да, штаны твои побывали it переделках, — весело заметил он, — они из стольких кусков, что туг можно найти материю на любое время года.

Странник рассмеялся.

— Мои штаны, — ответил он, — как совесть норманна, — все в заплатах, а ваша куртка, как сердце сакса, — крепкая и незапятнанная.

— Золотые слова, отец мой, — сказал Робин, натягивая на себя лохмотья старика со всей поспешностью, на какую он был способен, — и если я хочу отдать должное твоему уму, то мне следует вознести хвалу твоему очевидному презрению к богатству, потому что одежда твоя свидетельствует о чисто христианской скромности.

— Я должен оставить у себя ваше оружие? — спросил странник.

— Нет, отец мой, оно мне самому понадобится. Теперь, когда наше взаимное перевоплощение совершилось, позволь дать тебе один совет. Поскорее уходи из здешнего леса, а в особенности, ради своей безопасности, не вздумай следовать за мной. На тебе моя одежда, в карманах — мои деньги, ты богат, хорошо одет — иди искать счастья куда-нибудь подальше от Ноттингема.