Шоколадный дедушка. Тайна старого сундука Абгарян Наринэ
– Только вы не думайте, что я жалуюсь, – и он расплылся в лучезарной улыбке, – я самый счастливый человек на свете, потому что каждый день съедаю килограммы сладкого, и вреда они мне не причиняют, а совсем наоборот – приносят пользу! А ещё я самый счастливый человек на свете потому, что у меня самые прекрасные на свете Матильда и Мартин. Честно! А то, что в моей жизни иногда случаются несуразности, так это ведь здорово! Без них как-то неинтересно жить. Правда?
Не успели дети ответить, как вдруг идущий впереди высокий и худющий господин оступился, потерял равновесие, замахал руками и вцепился в плечо дедушке Оскару. Дедушка Оскар машинально подхватил господина свободной рукой… и всё. Теперь жители славного города Бергена могли наблюдать на одной из своих центральных улиц скульптурную композицию из двух намертво прилипших друг к другу мужчин, один из которых делал отчаянные попытки вырваться, а второй крепко держал его в своих объятиях.
– Да что же это такое! – причитал тощий господин. – Да как же это понимать?
– Никак. Вы, главное, не дёргайтесь, – принялся успокаивать его дедушка Оскар.
– То есть как это «не дёргайтесь»? Я ведь прилип к вам! Вы что, вымазались клеем?
– Я не ем клей! – возмутился дедушка Оскар.
– В смысле – не едите клей? – У тощего господина нервно задёргался левый глаз.
– В прямом смысле! Клей ужасно ядовитый. Так что я его не ем и вам не советую!
«Караул! – подумал тощий господин. – Я прилип к сумасшедшему!»
Мартин с Матильдой застыли в изумлении. Голос тощего господина был подозрительно похож на голос директора начальной школы, в которой они учились. Наконец, Матильда набралась храбрости и заглянула тощему господину в лицо.
– Здравствуйте, герр Шульц, – пискнула она.
Тощий господин обрадовался Матильде так, словно повстречал во вражеском стане родную душу:
– Матильда, как я счастлив тебя видеть!
– Здравствуйте, герр Шульц, – подал голос Мартин.
Ликованию герра Шульца не было предела. Союзников определённо прибавилось!
– Мартин! Ты поможешь мне отлепиться от этого господина?
– Это не господин! Это наш дедушка Оскар. Он очень хороший, только липкий. Дедушка, это директор нашей школы герр Шульц. Можно я расскажу, почему ты к нему прилип?
– Валяй, – разрешил дедушка Оскар. – Но пусть он поклянётся, что никому не расскажет об этом.
– Клянусь! – торопливо пообещал герр Шульц.
Мартин принялся сбивчиво объяснять директору, что дедушка Оскар переел сладкого, и теперь нужно немного подождать, чтобы он проголодался и отлип.
– Но как же так! – запричитал герр Шульц. – Я опаздываю на занятие! Меня ждут ученики!
– Так вроде сейчас каникулы, – напомнил Мартин.
– Это специальная группа учеников. Я их готовлю к международной олимпиаде по математике!
– Придётся им немного подождать, – вздохнул дедушка Оскар. – Простите меня, пожалуйста, я не специально.
– Никогда бы не подумал, что сладости могут быть такими липучими. – Герру Шульцу ничего не оставалось, как завести с дедушкой Оскаром светскую беседу. – Другое дело клей. Однажды ученики решили подшутить надо мной и намазали мой стул клеем. Я сел и прилип. Мне даже домой пришлось идти вместе со стулом – это было жутко неудобно, зато можно было садиться и отдыхать. Так я и шёл до остановки. И хотя в трамвае не было свободных мест, я доехал домой, сидя на своём собственном стуле!
К тому времени, когда герр Шульц закончил свой рассказ, вокруг собралась небольшая толпа прохожих. Людям было любопытно, почему двое мужчин в солнечный полдень застыли посреди улицы в заковыристой позе, да ещё и под красным зонтом. Вдруг это гражданская акция в поддержку каких-нибудь иностранцев, которым запрещают ходить под красными зонтами?
– Как же быть?! – причитал герр Шульц, стараясь не обращать внимания на зевак. – Я не могу пропустить сегодняшнее занятие. Мы как раз повторяем интегралы! Да будет вам известно, что ни одна международная олимпиада по математике не обходится без интегральных уравнений!
Дедушка Оскар весь испереживался:
– Может, мы вместе пойдём на занятие? Вы будете объяснять ученикам задания, а я тихонько постою рядом, пока не отлипну.
– Боюсь, в таком виде мы будем только отвлекать их от урока! – покачал головой герр Шульц.
Скоро людей вокруг странной скульптурной композиции стало так много, что некоторым из них пришлось выйти на проезжую часть и загородить движение.
– Что тут происходит? – раздался строгий голос полицейского. – Расходитесь немедленно! Из-за вас не могут проехать тридцать две легковые машины, два мотоцикла и один почтовый фургон!
– Он приклеился ко мне! – кивнул на дедушку Оскара герр Шульц.
– В нашем городе следует соблюдать порядок, – строго глянул на Шоколадного дедушку полицейский. – Немедленно отлепитесь от него! Иначе я вас оштрафую!
– Не надо его штрафовать! – взмолился герр Шульц. – Он не специально, он нечаянно!
– Тогда пусть отлипает нечаянно. Раз уж прилип нечаянно! – не дрогнул полицейский.
– Нечаянно отлипнуть я не могу, – опечалился дедушка Оскар. – Так и быть, выписывайте штрафную квитанцию и прилепите её к моей спине. Всё равно она оттуда никуда не денется.
– Я придумал! – вдруг подскочил Мартин. – Не выписывайте ему штраф, герр полицейский. Я знаю, как ему помочь! Матильда, у тебя есть деньги?
Матильда вытащила из кармана крохотный кошелёк и пересчитала наличность.
– Триста двадцать крон.
– Побежали в магазин. – Мартин схватил сестру за руку и потащил её через улицу.
Через минуту они вынырнули из магазинчика, неся в каждой руке по большому рожку шоколадного мороженого.
– Мороженое! Как я сам не догадался! – воскликнул дедушка Оскар.
– Чем же оно нам поможет? – удивился герр Шульц.
– Оно холодное! Я сейчас быстро съем его, остыну и стану не таким липким. Герр Шульц, будьте добры, подержите мороженое, чтобы я смог его съесть. А то у меня обе руки заняты – одна зонтом, а вторая, хм, вашей спиной.
Герр Шульц отобрал у Мартина шоколадный рожок и вежливо поднес его к дедушкиному рту.
Толпа зевак, затаив дыхание, наблюдала, с какой скоростью поглощает дедушка Оскар одно мороженое за другим. После третьей порции он выронил зонт, а после четвёртой наконец выпустил из объятий герра Шульца.
– Извините, что не пожимаю вашей руки, – пошутил герр Шульц на прощание.
– Я как-нибудь это переживу, – хохотнул дедушка.
Толпа понемногу разбрелась, пробка из машин рассосалась, а Мартин, Матильда и дедушка Оскар наконец продолжили свой путь. Дедушка Оскар был просто счастлив.
– Какие же вы у меня умные! Какие вы молодцы! – И лицо у него при этом было такое довольное, словно его внуки – самые гениальные дети на свете.
Глава 7,
в которой дедушка решает немного подстричь бороду
После дождя на улицах сразу стало многолюдно. Кто-то спешил по делам, кто-то вышел погулять просто так, без всякой цели. Почему бы не прогуляться, если за окном такая отличная летняя погода!
Никто не обращал внимания на трёх не по сезону тепло одетых старушек, которые, навесив на лица постные мины, стояли у магазинчика «Мармеладная корова» и неодобрительно о чём-то шептались.
– Кошмар! В этом городе кондитерские чуть ли не на каждой улице! – зло шипела Агнес.
– Похоже, люди и дня не могут прожить без сладкого, – вторила ей Хельга.
– Ладно, пора действовать. Пошли! – кивнула на двери магазинчика Магда.
В «Мармеладной корове» пахло так аппетитно, что посетителям хотелось купить всего и сразу: и свежей ароматной сдобы, и сладких кексов, и кремовых тортов, и бисквитных рулетов. А особенно засахаренных орешков – «Мармеладная корова» славилась ими на всю округу.
– Кондитерская Ларса Якобсена приветствует вас! – обратился к старушкам очень высокий молодой человек в круглых очках.
– Вы и есть господин Ларс Якобсен? – кисло полюбопытствовала Магда.
Молодой человек был несколько сбит с толку недовольным тоном посетительницы, но виду не подал.
– Меня зовут Густав. Я помощник герра Якобсена. Чем могу быть полезен? – вежливо осведомился он и поправил очки, которые так и норовили соскочить с его носа.
– Надеюсь, у вас есть настоящие лакомства для приличных дам среднего возраста? – вздёрнула подбородок Хельга.
– Милые дамы, у нас есть всё, что придётся вам по душе! – Густав широко развёл руками, приглашая старушек полюбоваться ассортиментом кондитерской: тортами, сдобными булочками с корицей, бисквитами в шоколадной крошке, воздушными рогаликами, сахарными вафлями и яблочными пирогами.
Старушки окинули витрины быстрым взглядом и зло уставились на Густава.
– Как вы смеете предлагать порядочным дамам эту ужасную гадость?! – сердито ткнула в юношу длинным зонтом Магда. – Вас немедленно нужно уволить! За наглость и непрофессионализм!
У Густава запотели стёкла очков. Никто и никогда так бесцеремонно не тыкал в него зонтом. Он растерянно сдёрнул с носа очки и уставился на старушек:
– Почему… уволить?
– Потому что это крайне неприлично – предлагать порядочным дамам сладкое! Нет чтобы предложить маринованную сельдь, копчёного лосося, жареную треску или баранину в остром соусе! – принялась перечислять Магда.
– На худой конец, подошли бы картофельные лепёшки с горчицей, – вставила Хельга.
Густава подмывало спросить, почему, если им нужна маринованная сельдь или баранина в соусе, они заглянули в кондитерскую, а не в бакалею. Но он был очень воспитанным юношей, поэтому дерзить старушкам не посмел. А вместо этого просто протёр очки салфеткой, водрузил их на переносицу и натянуто улыбнулся:
– К сожалению, в «Мармеладной корове» несколько другой ассортимент. Боюсь, я могу предложить вам лишь цукатные сухарики. Мы совсем недавно научились их готовить…
– Они без сахара? – перебила его Агнес.
– С сахаром. Но его в сухариках очень мало.
– Толку от вас никакого. Мы сами посмотрим, что тут у вас есть!
И старушки, сердито развернувшись, поспешили к дальней витрине.
– Что это за название такое – «Мармеладная корова»? Какая безвкусица! – долетело до Густава их недовольное бурчание.
– А детям нравится! – не вытерпел Густав.
– Такое может нравиться только НЕВОСПИТАННЫМ детям! – парировала Хельга.
Густав потерял дар речи. Надо же, какие вредные старушки! За такими глаз да глаз нужен – мало ли что они могут выкинуть. Он уже собирался попросить их покинуть магазин, но тут в кондитерскую вошла большая семья – папа, мама, бабушка, дедушка и семь детей, и Густаву пришлось обслуживать их. К тому времени, когда он освободился, старушек и след простыл. Краем глаза Густав видел, что те крутились возле витрин, но чем они были заняты – не смог разобрать. Выпроводив шумную семью, он окинул взглядом кондитерскую и, не обнаружив ничего подозрительного, вздохнул с облегчением.
А тем временем Шоколадный дедушка и его внуки уже подходили к «Мармеладной корове». И как раз вовремя – несколько минут назад кукушка предупредила, что пора перекусывать.
– Пора, пора, рога трубят! – загадочно сообщила она и скрылась под крышкой часов.
– Что это значит – «рога трубят»? – удивилась Матильда.
– Свелгя много читает, поэтому часто говорит цитатами из книг. Если не ошибаюсь, это из русской классики. Сейчас уточним. – И дедушка Оскар снова полез в карман.
– Может, не надо? – заволновался Мартин. – Она ведь не любит, когда её часто отрывают от дел.
– А и верно, – согласился дедушка. – Как-нибудь потом спросим. Ну что, долго нам ещё идти?
– Уже совсем недолго. Вон она, «Мармеладная корова», видишь? – показала рукой Матильда.
Дедушка Оскар вытянул шею, чтобы разглядеть магазинчик, но тут прямо перед его носом из-за угла выскочили три старушки. Одна из них не успела увернуться и зацепилась зонтом за локоть дедушки Оскара.
– Смотрите куда идёте! – прошипела она со злостью. – Ишь, завели себе привычку кидаться приличным дамам под ноги!
– Хулиган! – недовольно фыркнула вторая старушка.
Третья, самая высокая, собиралась добавить что-то не менее язвительное, но взглянула на дедушку Оскара и осеклась.
– Пошли, – велела она сёстрам, и через секунду их след простыл.
– Странные какие-то старушки. Сами толкаются, а потом ещё и ругаются, – удивилась Матильда.
– И зонтик у них странный, – протянул Мартин. – То есть зонтик обычный, а вот ручка какая-то странная. Большая такая, чёрная штука. С непонятными узорами и буквами. Я не успел хорошенько разглядеть.
– Наверное, у них старинный зонт, у таких бывают очень красивые ручки, – пояснил дедушка Оскар. – Смотрите, вот мы и пришли. Наконец-то!
В «Мармеладной корове» было шумно. Возле кассы столпились несколько покупателей, которые с несвойственным для сдержанных норвежцев пылом возмущённо размахивали руками перед Ларсом Якобсеном. Рядом с Якобсеном переминался с ноги на ногу сконфуженный Густав.
– Они отдают горечью! – возмущалась высокая девушка, тряся перед носом кондитера сдобными булочками с изюмом.
– Засахаренные орешки ужасно солёные! – ругался какой-то пышноусый дед.
– От шоколадного кекса аж щиплет в носу! Зачем вы его поперчили?
– Яблочный пирог пересоленный! А я обещал своей дочери на ужин шарлотку! – возмущался плотный лопоухий дяденька.
– Я не виноват! – оправдывался несчастный герр Якобсен. – Наверное, кто-то нарочно испортил все сладости.
– Как можно нарочно испортить сладости? – подбоченился пышноусый дедушка.
– Очень даже можно, – вмешалась в перебранку какая-то тётечка. Мартин с Матильдой сразу же узнали в ней маму мальчика в синей бейсболке. – Как раз вчера я была в кондитерской Сварре Нильсена – там все сладости были испорчены солью, белым перцем и молотым имбирём. И сделали это три старушки.
– Старушки! – Густав подпрыгнул так высоко, что чуть не задел головой висящую над прилавком лампу. – Как же я не догадался! Это сделали те зловредные старушки. Они ещё возмущались, что в нашем магазине продаются только сладости!
Дедушка Оскар выглядел очень расстроенным.
– Что же мне теперь делать? – обратился он к своим внукам. – Как же я без сладкого?
– Ты можешь взять себе солёный торт, – напомнил Мартин: – Сахар-то из него никуда не делся!
– Ну уж нет! Я вчера переел солёного на три года вперёд. Выпил потом столько воды, что она булькала у меня везде, и особенно громко – в голове. Так что от солёного я, пожалуй, сегодня воздержусь.
– Тогда нам нужно срочно найти другую кондитерскую, – поторопила дедушку Матильда.
– Или вернуться в магазин, где купили мороженое, – предложил Мартин.
– Это слишком далеко, – покачал головой дедушка, – вот если бы можно было где-то рядом перекусить!
– Я придумала! – запрыгала от радости Матильда. – Нам нужно в парикмахерскую фру Олсен!
Дедушка Оскар недоумевающе уставился на неё поверх своих круглых очков.
– Ты, верно, забыла, что мне нужны конфеты и пирожные, а вовсе не стрижка! – пробурчал он.
– Вот поэтому нам и нужно в парикмахерскую! Ведь фру Олсен угощает своих клиентов очень вкусными фруктовыми леденцами!
– Так не будем терять время! – воскликнул дедушка Оскар. – Куда бежать?
– Да вот же парикмахерская, напротив!
Оставив несчастного Ларса Якобсена запивать горе успокоительными каплями, а посетителей – возмущаться поведением злодеек-старушек, они выскочили из «Мармеладной коровы».
Фру Олсен оказалась очень весёлой и говорливой дамой.
– Матильда, Мартин, как я рада встрече с вами! – всплеснула она руками.
– Здравствуйте, фру Олсен, – поздоровались дети. – Это наш дедушка Оскар, ему нужно подстричься.
– Здравствуйте. А конфетами у вас угощают? – решил на всякий случай уточнить дедушка.
– Угощают! – успокоила его фру Олсен. – Правда, обычно мы угощаем конфетами малышей – им не очень нравится стричься…
– Мне тоже не очень нравится стричься! – уверил её дедушка Оскар. – А бриться я вообще ненавижу. Поэтому лучше подровняйте-ка мне бороду. А где, кстати, лежат ваши леденцы?
– В большой стеклянной банке на столике, угощайтесь. Я сама их варю – добавляю клюквенный, малиновый и черничный сироп.
– Спасибо! – Дедушка Оскар набрал полную горсть леденцов. – Надо же, как вкусно! Объедение!
Польщённая фру Олсен проводила дедушку в соседнюю комнату и передала в руки Мэрит – лучшего парикмахера города.
Дети, забрав с собой банку с леденцами, поспешили следом.
Мэрит оказалась прехорошенькой голубоглазой блондинкой. Она вежливо поздоровалась, усадила дедушку в кресло, накинула ему на плечи специальную накидку и взялась за расчёску.
– Сначала причешем вам бороду, а потом подровняем её, – улыбнулась она.
– Однумифутофку! – спохватился дедушка с набитым леденцами ртом. Он порылся у себя в бороде, выудил оттуда какой-то блестящий предмет и сунул его в карман. Дети изумлённо переглянулись.
– Что это? – спросили они в один голос.
Вместо ответа дедушка закинул себе в рот целую горсть леденцов, жестами показав, что не может говорить.
Мэрит выбрала большую расчёску с редкими зубьями, но стоило ей коснуться бороды дедушки, как расчёска мигом застряла. Мэрит попыталась выдернуть её, но тщетно.
– Как это понимать? – уставилась она вопросительно на дедушку.
– Буфа-фа-фа-кафа-ку! – прошамкал Шоколадный дедушка.
– Что-что? – растерялась Мэрит.
– Мфепофафустопофтопофтригитебофоду!
– Он, наверное, иностранец? – обернулась к детям Мэрит. – Я ничего не понимаю. Может, вы переведёте?
– Я фоффе не иноффстанец! – Дедушка, наконец, проглотил леденцы. – Извините. Я вовсе не иностранец.
– А! – вздохнула с облегчением Мэрит. – Это хорошо, а то с иностранными языками у меня туговато.
– Я просил подстричь бороду. Расчёсывать её не надо.
Мэрит махнула на застрявшую в бороде расчёску рукой и взялась за ножницы.
– Ой! – вскрикнула она. – Ножницы тоже прилипли к бороде!
– Так отлепи их и стриги себе дальше! – отозвалась фру Олсен.
– Не могу! – чуть не плакала Мэрит. – Они прилипли намертво. Какая странная борода. Никогда такой не видела!
– Да, волосы у меня густые и липучие. Поэтому я никогда не расчёсываюсь. Вернее, один раз попробовал, – пустился в воспоминания дедушка Оскар, – а потом ходил несколько месяцев словно витрина галантерейного магазина, пока не отрастил бороду и не отрезал ее вместе с расчёсками. А ну-ка, Мартин, дай мне ещё фруктовых леденцов.
Пока Мартин отсыпал в дедушкину ладонь леденцы, фру Олсен с Мэрит ломали голову над тем, как вытащить из бороды клиента расчёску и ножницы.
– Может, попробовать машинку для стрижки волос? – предложила хозяйка парикмахерской.
Мэрит с сомнением взялась за машинку. Когда и та застряла в бороде дедушки Оскара, она молча развела руками и отошла в сторону – что делать дальше, она не знала.
Дедушка Оскар невозмутимо жевал конфеты и любовался своим отражением в зеркале.
– Похож на рождественскую ёлку, – с удовлетворением заключил он. – Если к декабрю не удастся выудить из моей бороды ваше оборудование, я могу посидеть у вас в витрине в таком виде. Буду эдаким рождественским дедушкой.
Мартин с Матильдой захихикали. Уж очень смешно выглядел дедушка Оскар с ножницами, машинкой для стрижки волос и расчёской в бороде.
В отличие от детей, фру Олсен и Мэрит было не до смеха. Они напряжённо раздумывали, как же всё-таки подстричь клиента.
– Я бы вам посоветовал взяться за вилы и садовые ножницы! – справившись с очередной горстью леденцов, благодушно сообщил дедушка Оскар. – По крайней мере мой личный парикмахер герр Ульмер стрижёт меня исключительно садовыми ножницами.
– У нас парикмахерская, а не оранжерея! – возмутилась фру Олсен. – Где мы возьмём для вас садовый инвентарь?
– Я знаю! – спохватилась Мэрит. – Попросим у садовника. Он как раз стрижёт изгородь на заднем дворе. Я сейчас. – И она выбежала на улицу, а через минуту вернулась с огромными садовыми ножницами.
– Как раз такими ножницами меня стрижёт герр Ульмер, – оживился дедушка Оскар.
Мэрит мысленно перекрестилась и взялась за дело. «Это не волосы, а какой-то дикий кустарник!» – думала она, сражаясь с бородой дедушки Оскара.
– Раз! Два! Раз! Два! – подбадривала себя Мэрит, орудуя ножницами, как настоящий садовник.
Через полчаса борода была красиво подстрижена. Шоколадный дедушка придирчиво оглядел себя в зеркало и остался очень доволен:
– Теперь куда лучше. Клянусь матушкиными оладьями с малиновым вареньем, я выгляжу моложе лет на десять!
– Уф, какая же у вас непослушная борода! – вздохнула Мэрит. – Я устала так, словно стригла три дня и три ночи!
Хлоп! Вдруг в комнате погасли все лампы. Хлоп – и ничего вокруг не видно. Словно чёрная ночь затопила комнату до самого потолка.
– Ой! Что случилось? – испугалась Матильда.
– Похоже, у нас снова перегорели все лампочки, – вздохнула фру Олсен. – Такое иногда случается.
– А запасные лампочки у вас есть? – раздался голос Шоколадного дедушки.
– Есть, в шкафчике слева. Но мы не сможем их вставить, потому что у нас нет стремянки.
– Отвлеките их, а я быстро сменю лампочки, – шепнул внукам дедушка. Он пробрался к шкафчику, открыл дверцу и принялся с превеликой осторожностью шарить по полкам рукой.
Мартин с Матильдой лихорадочно соображали, как отвлечь фру Олсен и Мэрит. Они уже немного привыкли к темноте и теперь оглядывали комнату, ища, чем бы занять работниц парикмахерской, чтобы они не заметили, что дедушка умеет ходить по стенам.
– Подыграй мне! – попросила Матильда Мартина, стянула с журнального столика рекламный буклет и зашуршала страницами.
– Что это за странный шорох? – громко спросила она.
– Наверное, это мыши! – нашёлся Мартин.
– Какие ещё мыши? – перепугалась фру Олсен. – Я их ужасно боюсь! Мартин, не надо меня пугать!
– Точно мыши! Папа говорит, что они вылезают в темноте из своих норок и бегают по комнатам в поисках еды.
– Но у нас недавно была санитарная инспекция. Они всё проверили и не нашли ни одной мыши! – возмутилась фру Олсен.
– Давайте лучше выйдем на улицу, там хотя бы светло, – жалобно попросила Мэрит.
Тут сверху раздалось невнятное пыхтение – это Шоколадный дедушка, добравшись до светильника на потолке, пытался выкрутить лампочку.
– Мыши сейчас очень умные. Они умеют прятаться от санитарной инспекции, – повысил голос Мартин.
– И по потолкам умеют ходить! – добавила Матильда.
– А-а-а! – вдруг закричала фру Олсен. – Что-то коснулось моей ноги!
– А-а-а! – зашлась в визге Мэрит. – И моей тоже!!!
– Караул! Помогите!!!
– Вызовите полицию! И службу спасения!
– Не надо вызывать полицию, – раздался голос дедушки Оскара.
Хлоп – и в комнате вспыхнул яркий свет. Возле выключателя стоял довольный дедушка и широко улыбался.
Фру Олсен сидела, высоко задрав ноги, на журнальном столике, а Мэрит взобралась на спинку кресла.
– Ну вот и всё, я заменил все лампочки, – радостно возвестил Шоколадный дедушка.
– Как? Как вы это проделали без стремянки? – Фру Олсен осторожно слезла со стола.
– Секрет фирмы, – сообщил дедушка и подмигнул Мартину с Матильдой.
И, оставив щедрые чаевые Мэрит, они удалились восвояси. То есть не совсем, конечно, восвояси, а пошли искать другой кондитерский магазин. А фру Олсен и Мэрит так и остались гадать, каким чудом дедушке Оскару удалось поменять лампочки. Ну не ходил же он по потолку, в самом деле?
Глава 8,
в которой дедушка Оскар и Мартин заглядывают в гости к дяде Гуннару
– Весь дом пропах конфетами! – пробурчал за завтраком папа.
– Разве это плохо? Ведь пахнет детством! – мечтательно улыбнулась мама.
Папа недовольно зашуршал свежей газетой:
– Вот именно! Как в детстве, у меня пропадают мои любимые засахаренные орешки. Только раньше их воровал Гуннар, а теперь ворует Оскар!
– Ивар-Гуннар-Оскар, – рассмеялась мама. – Звучит как стихи.
Папа выглянул из-за газеты. Вид у него был суровый и непреклонный.
Читать бесплатно другие книги:
