Шоколадный дедушка. Тайна старого сундука Абгарян Наринэ
Эти самые ириски иногда очень выручали родителей: бывало, что какой-нибудь малыш начинал капризничать и требовать самую дорогую игрушку. Для пущей убедительности он мог повалиться на пол, стучать по нему ногами и руками, приближая таким образом заветную покупку игрушки.
Для таких детей в павильоне с конфетами продавались специальные ириски. Как только ребёнок начинал выделываться, мама с папой немедленно покупали ему самую тянучую жевательную конфету. Малыш счастливо увязал в ней зубами и ближайшие несколько минут хранил сосредоточенное молчание. Не станешь же орать и сучить ногами, когда твои челюсти намертво приклеены друг к другу! Пока ребёнок боролся с ириской, родители быстренько отвлекали его какой-нибудь другой, более доступной игрушкой. Поэтому павильоны со сладостями посетители магазина очень любили. Дети – за вкусные конфеты, а взрослые – за скорую помощь в трудные минуты.
– Пожалуй, мы возьмём у вас двести штук тянучек, – обратился дедушка Оскар к продавцу конфет.
– Вы, наверное, хотели сказать «две штуки»? – уточнил продавец.
– Двести! И ещё две сверху, чтобы не обижать вас. Итого двести две конфеты.
– Двести две?!
– Два-ноль-два, – нарисовал цифру пальцем в воздухе дедушка Оскар. – Да поживее, милейший, потому что у меня от голода уже не просто троится, а четверится в глазах!
Нагруженные пакетами со сладостями, дедушка с внуками направились к эскалатору, чтобы подняться на третий этаж и полюбоваться игрушками, которые обещали подарить им родители. Дедушка торопливо поедал одну конфету за другой и вскорости полностью восстановил силы.
Но конфет в пакетах всё равно оставалось ещё много.
– Что будем с ними делать? – спросила Матильда.
– Оставим на следующий перекус, – ответил дедушка. – Ладно, показывайте ваш поезд и кукольный домик.
Как только дедушка Оскар с внуками исчезли из виду, в дверях магазина появились хорошо знакомые нам сёстры – Хельга, Магда и Агнес. Хельга опиралась на зонтик, а Агнес несла сумку, доверху набитую бумажными кульками с горькими специями.
– Вы только посмотрите, какие кругом неотёсанные дети! – поморщилась Хельга. – Кричат, бегают, смеются! Требуют у родителей игрушки!
– В нашем приюте их быстро бы перевоспитали! – проворчала Магда.
– Кошмар! Какое ужасное, шумное место! – сердилась Агнес. – Нужно написать жалобу в городской совет, чтобы они закрыли все шумные магазины!
– Ничего, сейчас мы сделаем так, что магазин мигом опустеет. Пусть дети сидят по домам, без игрушек и конфет! – захихикала Хельга.
И сёстры направились к павильонам со сладостями. К их огорчению, у прилавков толпилась большая очередь. Посовещавшись, они придумали хитроумный план и сразу же приступили к его исполнению.
Агнес и Магда спрятались за эскалатор, а Хельга, опираясь на зонтик, заковыляла к очереди. Не дойдя до неё нескольких шагов, она сделала вид, что упала, и заверещала на весь магазин:
– Ох, ах! Кажется, я сломала ногу! Помогите! Спасите!
В Хельге, наверное, погибла великая актриса. Она так правдоподобно вопила и каталась по полу, что к ней не только подбежала вся очередь, но даже продавцы выскочили из-за прилавков. Этого и дожидались Агнес с Магдой – они прошмыгнули к прилавкам со сладостями, щедро обсыпали конфеты и выпечку приправами и быстро скрылись. Как только сестёр и след простыл, Хельга мигом умолкла, вскочила на ноги и, растолкав всех вокруг, исчезла в дверях магазина. Продавцы и посетители удивлённо переглянулись (таких странных старушек они ещё в жизни не видели!), а потом вернулись к прилавкам – дети требовали сладостей, булочек, бутербродов и лимонада.
Хельга догнала сестёр за углом магазина.
– Вы представляете? – задыхаясь и хватаясь за бок, пропыхтела она. – Я снова видела того рыжего с внуками, они как раз ехали вниз по эскалатору. Он свесился через перила и уставился на меня сквозь свои круглые очки. Пришлось прикрыть лицо руками, чтобы ему не удалось меня разглядеть!
– Может, он преследует нас? – нахмурилась Агнес.
– Не знаю, что у него на уме, но я абсолютно уверена – где-то я его уже видела!
– Девочки, давайте не будем о грустном. Мы сегодня здорово поработали – испортили сладости в двух кондитерских и в магазине игрушек. Почему бы нам не отметить столь удачный день хорошим обедом? – решила отвлечь сестёр от неприятных мыслей Магда.
Хельга с Агнес ухмыльнулись.
– И верно, – согласилась Хельга. – Давайте сходим в какой-нибудь ресторан.
И сёстры отправились на поиски заведения с подобающим для приличных дам среднего возраста названием. Ресторан обнаружился совсем недалеко, и название у него было очень обнадёживающее – «Норвежский кабанчик».
– Вот здесь мы и отпразднуем нашу удачу! – довольно кивнула Магда и толкнула тяжёлую дверь.
Между тем в магазине игрушек разыгралось форменное светопреставление. Возле павильонов, сбившись в гурьбу, рыдали несколько десятков малышей. Всем известно, что дети легко заражаются и горем, и радостью. И если кто-то один пускается в слёзы, следом начинают реветь остальные. Теперь все маленькие посетители магазина рыдали в три ручья – одни были расстроены тем, что конфеты испорчены, а другие просто за компанию. А разгневанные родители выясняли у продавцов, почему сладости такие горькие и солёные.
Когда дедушка Оскар с Мартином и Матильдой доехали на эскалаторе до первого этажа, магазин игрушек было не узнать – дети ревели, огорчённые родители безуспешно пытались их утешить, а растерянный директор магазина метался от прилавка к прилавку, стараясь выяснить, что же произошло.
– Как такое могло случиться? Почему все сладости испорчены? – выспрашивал он у продавцов.
Но удручённые продавцы молча разводили руками – они сами не могли взять в толк, как это произошло.
– Что же делать? Как быть? – переживал директор. – Я не выношу детского плача. Он просто разрывает мне сердце!
Директор магазина говорил чистую правду – больше всего на свете он не любил детского плача. Но не потому, что не любил детей, а потому, что не выносил, когда они страдали. А сейчас все маленькие посетители его магазина именно это и делали.
– Хочу тянучку! – ревел смуглый мальчик в полосатой матроске.
– А я хочу шоколадку! – вторила ему рыжеволосая девочка.
– А мы хотим карамельку на палочке! – умудрялись переорать остальных близняшки в одинаковых платьицах с разноцветными пуговичками.
– Какой позор! Какой позор! Бедные дети! – чуть не плакал директор магазина. – Ещё немного, и моё сердце разорвётся на тысячу кусочков!
– Внимание! – вдруг раздался зычный голос.
Все испуганно обернулись – за прилавком стоял дедушка Оскар и тряс над головой пакетами.
– Внимание! – повторил он и, убедившись, что все его слушают, продолжил: – Здесь, в этих пакетах, тянучки. Сладкие! Вставайте в очередь, и каждому я вручу по одной, нет, по две конфеты. Не волнуйтесь, всем достанется!
И дедушка Оскар принялся раздавать конфеты и не успокоился, пока не раздал все до последней. Когда довольные дети разошлись с родителями по разным этажам магазина – выбирать игрушки, к дедушке Оскару подошёл директор:
– Спасибо! Спасибо! Вы спасли нас от позора. Что я могу для вас сделать? Просите всё, чего душа пожелает! Мне для вас ничего не жалко!
– Ну, если вы настаиваете, – дедушка Оскар помедлил, а потом всё-таки решился: – мы с моими внуками не отказались бы от железной дороги и кукольного домика. Я готов даже оплатить половину их стоимости. Полная стоимость мне не по карману, а вот половина…
– Платить ничего не надо, вы ведь спасли репутацию моего магазина. Заверните нашим почётным гостям поскорее железную дорогу и кукольный домик! – распорядился директор. Он торжественно вручил Мартину и Матильде игрушки, пожал дедушке Оскару руку и раскланялся.
Дети не могли поверить своему счастью! По щекам растроганной Матильды текли слёзы, а Мартин громко шмыгал носом.
– Спасибо, дедушка! – прошептали они.
– Да не за что, – махнул рукой дедушка. – А теперь давайте сходим в ресторан. Я приметил одно заведение с забавным называнием «Норвежский кабанчик». Туда и заглянем. А то я так проголодался, словно полгода ничего не ел!
Глава 11
Обед в ресторане «Норвежский кабанчик»
В «Норвежском кабанчике» было два зала: большой и малый. Малый зал располагался слева от входа, а большой – справа.
– В какой зал пойдём? – спросил дедушка Оскар.
– Давайте в тот, что слева, – предложила Матильда.
В малом зале было очень уютно, звучала тихая мелодия. Правда, официант, который подошёл обслуживать новых посетителей, первым делом поинтересовался – не мешает ли им музыка.
– Как может мешать такая прекрасная музыка? – удивился дедушка Оскар.
Причёска официанта выглядела так, словно её целенаправленно сушили поперёк роста волос. Официант часто моргал, нервно ходил кадыком и дёргал плечом.
– В соседнем зале со скандалом потребовали выключить, вот я и уточняю. Что будем заказывать? – спросил он.
Дедушка Оскар полистал меню.
– Посоветуйте нам самое вкусное.
– О, у нас превосходная кухня! – оживился официант. – Ведь в «Норвежском кабанчике» готовит один из самых лучших поваров Европы – Жан Бюаш. Он француз, а французы, как вы знаете, отличные кулинары.
– Замечательно, нам как раз надо плотно и вкусно поесть. Видите ли, сегодня мы приглашены на день рождения. А ходить в гости на пустой желудок неприлично.
Официант сделал вид, что ничего странного в заявлении посетителя не видит.
– Вы можете заказать чудесный сливочный суп из сёмги, – принялся перечислять он. – Или же ароматный, густой луковый суп. На второе могу посоветовать рыбу с овощами, приготовленную на гриле, тушёную свинину, запечённую нежнейшую баранину в специях…
– Может, мы возьмём суп из сёмги и рыбу с овощами? – предложила Матильда.
Мартин кивнул – как истинный норвежец, он очень любил рыбу и ел её в любом виде – тушёной, жареной, отварной, малосольной, маринованной и копчёной.
– Решено. Берём суп и рыбу, – согласился дедушка. – Что будем на десерт?
Дети заглянули в сладкое меню.
– Я хочу шарлотку с двумя шариками ванильного мороженого, – решил Мартин.
– Прекрасный выбор, – похвалил официант.
– А мне на десерт брокколи в чесночно-сливочном соусе, – ткнул пальцем в список гарниров дедушка Оскар. – Имею право иногда нарушать свою диету!
– Но брокколи в чесночно-сливочном соусе – это не десерт! – удивился официант.
– Для меня самый что ни на есть десерт. Я питаюсь несколько… наоборот. Поэтому у меня к вам будет необычная просьба, – продолжал дедушка Оскар, – попросите вашего повара добавить в мой суп сахара, совсем чуть-чуть, ложек десять – двенадцать, а лучше пятнадцать. А рыбу с овощами подавайте со смородиновым джемом. И сахарной пудрой. Думаю, баночки варенья и триста граммов сахарной пудры будет достаточно.
Официант позеленел, потом пожелтел, потом покраснел.
– Ни разу не видел, чтобы человек так убедительно прикидывался светофором. Если сейчас вы снова пожелтеете, а потом позеленеете, мы сможем спокойно переходить улицу, – пошутил дедушка Оскар.
Мартин и Матильда покатились со смеху. Но официанту было не до веселья. У него от волнения так сильно затряслись руки, что он выронил карандаш.
– Второй раз я этого не переживу, – судорожно вздохнул он, поднимая с пола карандаш.
– В смысле не переживёте?
– Понимаете, наш шеф-повар очень трепетно относится к рецептам блюд. А прямо перед вами в ресторан заглянули три очень нелюбезные дамы, заказали луковый суп и потребовали, чтобы его пересолили и переперчили, а ещё добавили по две столовые ложки горчицы в каждую тарелку! Видите ли, Жан Бюаш – очень вспыльчивый человек! И требование изменить рецепт блюда вызывает у него такой приступ гнева, что все его помощники прячутся в подвале, лишь бы не попадаться на глаза шефу. Когда я передал месье Бюашу слова этих трёх дам, он был очень недоволен, – тут официант нервно закашлялся, – он был так недоволен, что мне пришлось улепётывать из кухни, уворачиваясь от летящих вслед трёх сковородок: большой, средней и маленькой, в которой месье Бюаш печёт блины.
Официант вздохнул и потёр локоть. Видимо, одна из сковородок всё-таки достигла цели.
– В таком случае я сам попрошу вашего шеф-повара добавить в мой суп сахар. Уж в меня-то он кидаться посудой не станет, – поднялся дедушка Оскар.
– Вы плохо знаете нашего месье Бюаша, – заломил руки официант.
– Значит, заодно узнаю его получше. Вперёд!
И, оставив Мартина и Матильду сидеть за столом, Шоколадный дедушка отправился на кухню.
Месье Бюаш был очень занят: он одновременно управлялся с несколькими кастрюлями, добавляя в одну щепоть пряностей, в другую – рыбу, а в третью – морковь.
Вокруг шеф-повара сновали его помощники, которых он постоянно подгонял:
– Где сельдерей, я уже целую вечность жду сельдерея!
– Я же просил порезать лук-порей крупными кольцами, а вы его мелко нашинковали!
– Патиссоны готовы? Живо добавляйте их в бульон!
Месье Бюаш не любил трёх вещей – когда его отвлекали от работы, когда кто-то требовал изменить рецепты блюд и когда на кухне появлялись посторонние люди.
Но сегодня месье Бюашу определённо не везло с посетителями. Буквально десять минут назад три ненормальные старухи потребовали пересолить и переперчить луковый суп, а теперь на кухню явился какой-то рыжий подозрительный субъект – с просьбой подать рыбу с джемом и сахарной пудрой! Да ещё вдобавок имел наглость назвать десертом брокколи в чесночно-сливочном соусе!
Если бы у шеф-повара «Норвежского кабанчика» имелся свисток, как у чайника, он бы сейчас надрывался похуже сигнальной сирены. Но природа, к сожалению, не наградила месье Бюаша свистком, поэтому он закипал в полнейшей тишине.
При виде рассвирепевшего шефа помощники попрятались в подвале, а официант попятился из кухни, оставив дедушку Оскара на растерзание главному повару.
– Как вы смеете просить подавать с рыбой смородиновый джем! – завопил месье Бюаш.
– Потому что мне с джемом вкусней, – ответил дедушка Оскар.
– Ничего вкусного в этом не вижу!
– А я вижу.
– А я не вижу!!!
Дедушка Оскар попытался утихомирить разбушевавшегося шеф-повара:
– Давайте не будем ссориться из-за пустяков.
– Пустяки? Вы считаете, что подавать рыбу со смородиновым джемом – это пустяки?
– Нет, конечно. Но я ем рыбу с джемом. Считайте это моей странностью. И давайте быстренько помиримся, ненавижу ссориться! – И дедушка протянул руку месье Бюашу – для дружеского рукопожатия.
Месье Бюаш аж забулькал от возмущения.
– Зачем вы протягиваете руку? Я не намерен её пожимать! Вы ещё голову подставьте, чтобы я её погладил!
– Я бы с радостью, но вам не понравится гладить меня по голове – она очень липучая. Из-за этого я стараюсь не носить головных уборов. А в холода мне приходится обёртывать голову плёнкой, и только потом я надеваю шапку.
– Вы издеваетесь надо мной?! – вскричал месье Бюаш. – Какая шапка? Какая плёнка?
– Обыкновенная, для хранения продуктов, – кротко пояснил дедушка Оскар. – За сезон у меня уходит сорок рулонов такой плёнки. А всё потому, что зима у нас долгая и холодная!
Месье Бюаш пошарил за спиной в поисках чего-нибудь тяжёлого, чем можно было огреть строптивого посетителя. И нашарил большую скалку, которой обычно раскатывал слоёное тесто.
– Имейте в виду, я так просто не дамся! – предупредил дедушка Оскар.
– Защищайтесь! – крикнул месье Бюаш и, выставив перед собой скалку, словно шпагу, пошёл в атаку.
Дедушка Оскар схватил дуршлаг, сдёрнул с большой кастрюли крышку и заслонился ею, словно щитом.
– Я вас предупредил! – крикнул он и ринулся в драку.
Пока дети, ничего не подозревая, разглядывали свои новые игрушки, на кухне ресторанчика «Норвежский кабанчик» разворачивались самые настоящие боевые действия. Гремела посуда, опрокидывались корзины с овощами и фруктами, в воздухе летали перья лука и пучки зелени и кружились облака муки. В подвале, прижавшись друг к другу, тряслись от страха помощники шеф-повара, а официант прильнул к замочной скважине, пытаясь разобрать, кто побеждает – дедушка Оскар или месье Бюаш. Судя по звукам, бой шёл с переменным успехом.
Вдруг за дверью воцарилась тишина. Официант осторожно заглянул на кухню. Месье Бюаш с дедушкой Оскаром, оба основательно помятые (у шеф-повара под глазом наливался цветом большой фиолетовый синяк, а у дедушки Оскара причёска выглядела так, словно его ударило током), сидели на полу и с умиротворённым видом уплетали песочный пирог с малиной.
– Прекрасный, изысканный пирог! – нахваливал дедушка Оскар.
– Старинный рецепт! Я храню его как зеницу ока. Никому не выдаю.
– Вам определённо нужно познакомиться с моей племянницей. Она изумительно готовит.
– Сочту за честь!
Официант протёр глаза. Поверить в то, что эти два непринуждённо беседующих джентльмена минуту назад убивали друг друга кухонной утварью, было невозможно.
– Как вам удалось помириться? – дрожащим голосом спросил он.
– Оскар хотел метнуть в меня пирог, – ответил месье Бюаш. – Но потом разглядел его и поставил на место. Сказал, что лучше признает своё поражение, чем станет портить такую красоту. А как я могу драться с человеком, который так уважительно относится к моей выпечке?
– К восхитительной выпечке! – отозвался с набитым ртом дедушка Оскар.
– Спасибо, Оскар! – растрогался месье Бюаш.
– Не хочется отрывать вас от приятной беседы, но посетители ресторана уже волнуются. Мы долго тянем с заказами, – аккуратно напомнил официант.
Месье Бюаш вскочил на ноги:
– Где мои помощники? Мы сейчас же приведём кухню в порядок и приготовим блюда! Передайте всем, что шеф-повар извиняется за задержку. Мы сделаем им хорошую скидку. Десять, нет, двадцать процентов! А Оскара и его внуков я кормлю сегодня совершенно бесплатно. И с огромным удовольствием положу пятнадцать ложек сахарного песка в его суп. А рыбу подам с джемом и сахарной пудрой!
– И чтобы на десерт – брокколи в чесночном соусе, – напомнил дедушка Оскар.
– Да! Именно на десерт и именно брокколи!
Дедушка Оскар поблагодарил месье Бюаша за понимание, пожал ему руку и откланялся. Но, перед тем как вернуться к внукам, привёл себя в порядок, чтобы не пугать Мартина и Матильду растрёпанным видом.
Шеф-повар «Норвежского кабанчика» действительно потрясающе готовил. Дети никогда раньше не ели такого вкусного супа из сёмги. А рыба, приготовленная на гриле, просто таяла во рту.
– Я уверен, Марте очень понравится стряпня месье Бюаша, – поедая на десерт брокколи, сказал дедушка Оскар. – Нужно будет их обязательно познакомить!
На выходе из ресторана они столкнулись с тремя старушками. Дедушка Оскар посторонился, галантно пропуская их вперёд, и только сейчас разглядел их лица. Это были именно те зловредные старушки, которые уже несколько раз нагрубили ему! Старушки тоже узнали его и поторопились быстрей покинуть ресторан. Но вдруг одна из них споткнулась о порог и выронила зонт. Дедушка Оскар нагнулся, чтобы поднять его, и замер. Массивная, в странных узорах и надписях ручка зонта сразу приковала к себе его внимание. Он протянул было руку, но старушка опередила его – она пнула зонт, тот отлетел в сторону, и вторая старушка резво подхватила его. Через секунду их след простыл. Дедушка Оскар медленно выпрямился, бормоча что-то себе под нос. Мартин слов не разобрал, а вот Матильда смогла: «Нужно обязательно рассказать об этом Марте», – вот что пробормотал дедушка Оскар.
– Что нужно рассказать маме? – навострила ушки Матильда.
– А? – рассеянно переспросил дедушка.
– Ты только что сказал – нужно об этом обязательно рассказать Марте. Что рассказать?
– О ресторане, – быстро нашёлся дедушка Оскар. – Я имел в виду, что ваша мама обязательно должна узнать об этом ресторане. А теперь давайте поторапливаться, надо успеть занести домой кукольный домик и железную дорогу. Не идти же с вашими игрушками на день рождения к Ребекке – ещё подумает, что это для неё подарки.
Вечером, после шумного дня рождения, который всем очень понравился, утомлённые дети уснули в обнимку со своими новыми игрушками. Матильда прижимала к груди крохотный комод, а Мартин – паровоз. И лишь дедушка Оскар не спал. Он мерил шагами чердак, а Свелгя сидела, нахохлившись, у него на плече и хранила сосредоточенное молчание. Уснули они на рассвете, встревоженные и очень расстроенные.
Глава 12,
где дедушка Оскар с Мартином и Матильдой посещают выставку шоколада, а сёстры Паульсен замышляют что-то опасное
Привратник гостиницы «Соль и перец» поднимался по лестнице, бережно неся в руках поднос с завтраком для сестёр Паульсен – овсянка на воде, ржаные хлебцы, бутерброды с сёмгой горячего копчения, острый сыр с плесенью, сливочное масло и свежезаваренный кофе.
Обычно герр Олафсен не подавал еду постояльцам – для этого в гостинице имелся специальный работник. Но сёстры Паульсен были очень важными персонами, поэтому он лично каждое утро относил им завтрак.
На его тихий стук отозвалась Агнес – она широко распахнула дверь и посторонилась, пропуская привратника в номер. Лицо Агнес было густо напудрено, на щеках алел толстый слой румян, а на губах – малиновая помада.
– Доброе утро, – поздоровался герр Олафсен.
– Доброе, – ответила Агнес.
Из спальни выглянула Магда – волосы её были накручены на бумажные папильотки – Магда сегодня почему-то решила завить себе кудри. Это было очень странно – ведь сёстры всегда носили строгие, гладкие причёски и не пользовались косметикой. Герр Олафсен был несколько удивлён, но виду не подал. Он принялся накрывать на стол, стараясь не греметь посудой.
В комнату вплыла старшая из сестёр Паульсен. Привратник чуть не выронил чайную ложку – брови Хельги были жирно подведены тёмным карандашом.
– Герр Олафсен, у меня к вам просьба, – как ни в чём не бывало обратилась к привратнику Хельга. – Не могли бы вы одолжить нам ваш выходной костюм?
– Выходной… костюм?
– Да, выходной костюм. И ботинки.
– Можно узнать зачем? – спросил привратник.
– Конечно можно, у нас нет от вас секретов. – Хельга села за стол и сделала приглашающий жест рукой: – Присаживайтесь, герр Олафсен, позавтракайте с нами.
Герр Олафсен машинально намазал ржаной хлебец маслом и принялся жевать, не чувствуя вкуса.
– Взгляните на это. – Хельга протянула ему свежую утреннюю газету. И указала на заметку «Приготовления к Ярмарке сладостей идут полным ходом». Герр Олафсен углубился в чтение. Сёстры молча завтракали, дожидаясь, когда он дочитает статью. Наконец герр Олафсен оторвался от газеты:
– Вы задумали рискованную операцию?
– В некотором роде. Но это ещё не всё. Прочитайте, пожалуйста, вот это. – Хельга указала на коротенькую заметку.
«Внимание, срочное сообщение! – гласила заметка. – В нашем городе завелись злодеи, которые портят сладости. В полицию обратились владельцы двенадцати кондитерских магазинов, двух булочных и пяти кафе. Они говорили о трёх старушках. Судя по рассказам потерпевших, именно эти старушки портили сладости, посыпая их солью и острыми приправами. Полиция приступила к поискам злоумышленниц».
Герр Олафсен заметно занервничал:
– Вы идёте на большой риск!
– Никакого риска, если вы одолжите нам свой выходной костюм, – пожала плечами Хельга.
– И ботинки, – добавила Агнес.
– Смотрите, выставка шоколада! – Матильда внимательно читала вывеску на стене музея. – Её открыли в честь Сладкой Ярмарки. Пошли посмотрим, что там?
Дедушка Оскар заколебался:
– Может, всё-таки не надо? Я в этот музей уже заглядывал десять лет назад. Директор у них, помнится, был очень впечатлительным человеком.
– У них, наверное, уже другой директор, – успокоил его Мартин.
– Ты думаешь? – обрадовался дедушка Оскар. – Тогда давайте сходим. Мне, если честно, самому интересно. Может, там угощают посетителей сладостями?
Очередь в кассу была небольшая, видимо, потому, что билеты стоили приличных денег – аж целых сто пятьдесят крон. Зато детские билеты были ровно вполовину дешевле – семьдесят пять крон.
– Почему так дорого? – поинтересовался дедушка Оскар у кассирши.
– Потому что экспозицию собирали по всей Норвегии. А кое-что пришлось выпрашивать у частных коллекционеров. Оказывается, выставка шоколада – очень дорогое удовольствие.
– Тогда я возьму у вас только два детских билета, – полез за кошельком дедушка Оскар.
– Ты не пойдёшь на выставку? – расстроенно спросил Мартин, когда дедушка, расплатившись, отошёл от окошка кассы.
– Ещё чего! Все пойдём. Просто вы пройдёте по билетам, а я проберусь в музей через окно. Главное, чтобы никто не заметил, как я бегаю по стене.
Мартину эта идея совсем не понравилась. Он боялся, что кто-то из прохожих увидит, что вытворяет дедушка Оскар, и решит сдать его в полицию. Да и Матильда была не в восторге от такой идеи – она вообще жалела, что обратила внимание на объявление о выставке. Но дети не успели остановить дедушку – тот прыгнул на стену и быстро побежал вверх. Секунда – и он уже нырнул в распахнутое окно на втором этаже музея.
Мартин с Матильдой поспешили ко входу, надеясь, что никто из прохожих ничего не заметил.
И действительно, спешащие по своим делам пешеходы не обратили на это внимания. Но один человек дедушку Оскара всё-таки увидел. Он как раз выходил из продуктового магазина, согнувшись под тяжестью пакетов со специями, – сёстры Паульсен, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, попросили его как следует закупиться молотым имбирём, перцем и горчицей. Конечно же, это был привратник гостиницы «Соль и перец» герр Олафсен. Он так и замер на пороге магазина, уставившись на окно, куда влез дедушка Оскар.
– Этого не может быть! – прошептал он. – Этого просто не может быть!
Наконец привратник очнулся, забросил пакеты в багажник своей машины и опрометью кинулся к музею. Через минуту он уже скрылся за высокими дубовыми дверями.
Мартин ошибся – за десять лет в музее ничего не изменилось. И даже директор остался прежним. Более того – он лично вёл экскурсию, рассказывая посетителям о шоколадных экспонатах. Кстати, с памятью у директора всё было в порядке, потому что при виде дедушки Оскара он запнулся на полуслове, потом закашлялся, а потом выдавил из себя хриплым басом:
– Это снова вы?
– Да, это снова я, – потупился дедушка.
– Надеюсь, в этот раз вы не станете… – Тут директор музея замялся.
– Не стану. Обещаю.
– Присоединяйтесь к нам, я как раз рассказываю посетителям о выставке. – Видно было, что директор не хочет выпускать дедушку Оскара из виду.
– С удовольствием! – согласился дедушка Оскар.
– Как вы видите, экспозицию мы собрали большую! – Директор музея продолжил рассказ. – Обратите внимание на эти ветхие плакаты, рекламирующие шоколад и конфеты. Им уже более ста лет! А за стеклянными витринами вы можете увидеть редкие обёртки и коробочки из-под конфет, которые мы собирали по всей стране. Некоторые из них в единственном экземпляре, поэтому стоят очень больших денег. Например, этой деревянной коробочке триста пятьдесят лет!
И директор музея аккуратно, стараясь не дышать, вынул из витрины небольшую коробочку. Дедушка Оскар шагнул вперёд и принялся внимательно рассматривать её.
– Вы ошибаетесь! – сказал он. – Ей нет трёхсот пятидесяти лет!
– Нет, это вы ошибаетесь, милейший! – возразил директор. – Коробочке ровно триста пятьдесят лет.
– Когда дело касается запаха – я никогда не ошибаюсь! – пожал плечами Шоколадный дедушка.
– При чём здесь запах?
– У меня очень чуткий нюх. И я могу по запаху определить возраст любой конфеты и её обёртки с точностью до месяца, дня и часа, – пояснил дедушка Оскар.
Посетители музея иронически улыбнулись – ну как такое может быть?! И лишь три экскурсанта не сомневались в правдивости его слов – Мартин с Матильдой, которые верили каждому слову дедушки, и посеревший от волнения герр Олафсен, сверливший дедушку Оскара ледяным взглядом.
– Может, вы изучаете историю сладостей? – допытывался директор музея. – А может, вы знаменитый учёный?
– Нет, я просто очень люблю конфеты! – улыбнулся дедушка Оскар.
– Тогда расскажите нам про эту коробочку! – хитро прищурился директор. – Очень интересно было бы узнать о ней всё!
– Она из Испании, – начал свой рассказ Шоколадный дедушка. – Я чувствую запах паэльи. Потом коробочка долго плавала по морям и, возможно, побывала в Индии. Об этом говорит лёгкий аромат смеси карри, которой пользуются в южных районах Индии. А потом коробочка оказалась в Норвегии.
С каждым словом дедушки Оскара у директора музея отвисала челюсть. В какой-то момент Матильда даже испугалась, что та упадёт на пол. Этого, наверное, испугался и дедушка Оскар – он шагнул вперёд и указательным пальцем вернул на место челюсть директора.
– П-позвольте! – клацнул зубами директор. – П-позвольте!
– Он прав? – заволновались экскурсанты.
– А сколько коробочке лет? – Директор музея пропустил вопрос мимо ушей.
– Двести восемьдесят девять лет и три с половиной месяца. Точнее, двести восемьдесят девять лет, три месяца, четырнадцать дней, пять часов, восемь минут и тридцать секунд. Правда, в секундах я могу немного ошибаться, – ответил дедушка Оскар.
Читать бесплатно другие книги:
