Кошачий секрет Шойнеманн Фрауке

Глава 11

В ловушке

Никаких шансов. Я не преувеличиваю: у меня вообще не было никаких шансов! Я ни при каких обстоятельствах больше не мог выйти на улицу. Все наружные двери были заперты, а если Торстен или Дора выходили ненадолго в сад или в подъезд, они внимательно следили, чтобы я за ними не увязался. Ещё не хватало, чтобы они привязали меня на поводке к батарее!

Билле и Фипс, с которыми мои шансы сбежать были бы, пожалуй, чуточку выше, закрылись в своих комнатах и не показывались уже несколько часов. Короче, всё было безнадёжно. Оставалось надеяться только на Сникерса. Я готов был отдать все сахарные косточки мира – только бы он рассказал обо всём ККСД и остальные кошки согласились бы мне помочь. Иначе не миновать мне высоких гор Мюнхена. Брр!

С такими мрачными мыслями я улёгся в свою корзинку и попытался заснуть. Но это оказалось не так просто. Во-первых, мне было тоскливо. Во-вторых, я не мог прибежать за утешением к Билле или Фипсу.

Я слышал голоса Доры и Торстена за дверью их спальни. Они не ссорились, но разговаривали очень громко. Очевидно, Дора тоже была не в восторге от предстоящего переезда.

«Так откажитесь от этой идеи!» – хотелось мне крикнуть им. Если бы я только мог это сделать! Но из моей собачьей глотки вырывался лишь жалобный вой: УУУ-УУУ-УУУ! Я не хочу в Мюнхен! Милый собачий боженька, если ты есть, пожалуйста, сделай так, чтобы Сникерс рассказал кошачьей команде про мою беду и чтобы мои друзья-кошки сразу придумали что-нибудь крутое, чтобы спасти мою семью от переезда! А я взамен обещаю, что больше никогда не буду тайком писать в ванной и красть со стола варёную колбасу. Честное слово таксы, гафф!

Наконец в квартире стало тихо, и глаза у меня закрылись. В ту ночь я спал крепко и не видел снов. Последние дни были слишком напряжёнными, поэтому мне не снились ни горы, ни кошки, ни любимая резиновая уточка. Правда, в какой-то момент я услышал странный звук, словно кто-то стучал по стеклу. Но я слишком устал и не мог проснуться.

Так я и спал, пока в квартире не стало светло и меня не разбудили первые лучи солнца.

Я потянулся и зевнул. С приходом утра ко мне вернулось и хорошее настроение! Возможно, всё не так плохо и Торстен скоро одумается!

Виляя хвостом, я отправился искать своих хозяев. Гафф, гафф – где же они? Я бегал по коридору, но все двери были закрыты. Я задумался. Уже совсем светло, но в квартире Швенке не было никакой утренней лихорадки.

Обычно в это время Торстен уже накрывал на стол, а Дора гнала Фипса и Билле из их комнат в ванную, а оттуда – на кухню. При этом она ругалась, что дети опять встали слишком поздно и собираются слишком медленно, из-за чего наверняка опоздают в школу. Торстен же спрашивал: «С чем сделать бутерброды?», «Вы почистили зубы?» и «Долго вас ждать?». А Билле с Фипсом всё равно ползали как улитки: Фипс без носков, а Билле в джинсах, но в пижамной кофте.

Однако сейчас не было никаких следов обычной утренней суматохи. Небесный покой повсюду. Это означало только одно: выходные! А в выходные дни действуют совсем другие правила. И хотя я знаю о людях далеко не всё, одно уже усвоил: в выходные они никуда не спешат и ставят привычную жизнь на паузу. Наверное, потому, что слишком устают о суеты и беготни. Меня это не удивляет. Если бы я время от времени не укладывался днём в корзинку, чтобы вздремнуть, я бы и пары дней не протянул.

В общем, в выходные мои хозяева долго спят. Дора с Торстеном даже сердятся, если дети будят их по какой-то причине. В самом начале, когда я ещё не привык к их распорядку, Дора ставила будильник и в выходные, чтобы ненадолго выводить меня на прогулку. Но теперь я жду, когда кто-нибудь проснётся и выпустит меня в сад.

При мысли о саде я вздохнул. Смогу ли я сегодня потихоньку улизнуть на кошачье собрание? Я почесал задней лапой за ухом. Теперь понятно, что Торстен хочет переехать в Мюнхен не ради гор, а чтобы зарабатывать намного больше денег. Хмм. Если бы я умел говорить, я бы позвонил его шефу и убедил его, что Торстен не самый удачный кандидат на новую должность.

Погодите-ка! Возможно, эта идея не так уж и плоха! Хоть я и не могу говорить, но ведь что-то же наверняка можно сделать, чтобы убедить в этом шефа. При этой мысли я разволновался. «Спокойно!» – приказал я себе и попробовал сосредоточиться. Что, если мне снова заявиться в офис…

– Дети! Билле, Фипс! Хватит дуться! – Дора вышла из своей комнаты и постучала в дверь к Билле, потом к Фипсу. Никакой реакции. – Папа не хотел вас огорчать. Просто ему предложили новую должность, и это хорошо для всех нас. К тому же Мюнхен не Северный полюс. А вы ведёте себя так, словно мы собираемся заставить вас работать в каменоломне.

Торстен вышел из спальни и положил руку на плечо жене:

– Думаю, они ещё слишком расстроены, милая. Схожу-ка я за свежими булочками к завтраку. С ними и на душе станет веселее. Не стоит начинать серьёзные разговоры на пустой живот. – Он криво усмехнулся, и Дора кивнула:

– Да, идея хорошая. К тому же ты можешь взять с собой Пауля.

Я встал возле двери и хотел сразу выскочить на улицу – дорогу до пекарни я знал прекрасно.

– Не так быстро, мой дорогой! – воскликнул Торстен и схватился за мой ошейник. – Ты пойдёшь на поводке. Ещё не хватало, чтобы ты снова удрал. Настроение и без тебя неважное.

Гафф! Какая бесцеремонность! Как будто я виноват в их плохом настроении! Кипя от возмущения, я изо всех сил тянул за поводок, но не мог заставить моего хозяина идти быстрее.

– Знаешь что? – сказал он, когда мы вышли на улицу. Я так и не понял, к кому он обращался – ко мне или к самому себе. – Мне тоже не хочется уезжать из Гамбурга. Но для меня это единственный шанс получить работу, о которой я всегда мечтал. Да ещё и денег прибавится почти вдвое! Тогда мы сразу сможем позволить себе гораздо больше: например, поехать в отпуск и снять шикарный отель, купить большую квартиру или даже дом. Дети будут кататься в горах на лыжах, и оттуда рукой подать до Италии – я уверен, что там нам будет так же хорошо, как и здесь.

Гафф! Такие глупости могут говорить только двуногие! Если всем хорошо и здесь, зачем тогда переезжать?! Лучше уж оставить всё как есть! Будет меньше хлопот. Я заворчал на Торстена и ещё сильнее натянул поводок. Торстен взглянул на меня и рассмеялся:

– Значит, у тебя другое мнение? Что ж, тогда хорошо, что ты не можешь участвовать в голосовании!

Ха-ха! Дурацкая шутка! Конечно же, я могу голосовать, но ведь вы точно мне не позволите! А ведь я могу без проблем поднять лапку, если уж на то пошло.

В пекарню выстроилась длинная очередь. Впрочем, меня это не заботило, поскольку здесь, в отличие от супермаркета или лавки мясника, мне не нужно было ждать хозяина на улице.

В пекарне классно пахло свежей выпечкой, и мне нравился этот запах, хотя как такса я всё же предпочитаю варёную колбасу и рубец.

Пока я размышлял об этом, стоящий впереди меня мужчина неожиданно сделал шаг назад – и наступил прямо мне на лапу! АУА! КАК БОЛЬНО!

– Ох, прошу прощения! Я нечаянно! – Мужчина наклонился и погладил меня по голове. Я бы с удовольствием куснул его за нос, но не сделал этого, чтобы избежать дальнейших (незаслуженных) неприятностей. Вместо этого я ещё повизжал и позволил гладить себя и дальше. Пусть этот двуногий тип страшно неуклюжий, но животных он всё же любит.

Я поднял на незнакомца глаза – и замер. Передо мной стоял Том, отчим Каи! Он выпрямился и обратился к Торстену, который был слишком занят своими мыслями и даже не заметил, что его бедная такса пострадала:

– Простите, мне очень жаль, что я наступил вашей собачке на лапу! Если вдруг я причинил ей травму, пожалуйста, позвоните мне. Вот мой номер. – Он вытащил из кармана визитную карточку.

Торстен взял визитку и пробормотал что-то вроде «ничего страшного». Какое бесстыдство! Ему-то откуда знать?! Том пригляделся к нему:

– Кажется, мы с вами знакомы?

Торстен пожал плечами:

– Понятия не имею, может быть.

– Да-да, я абсолютно уверен. Ваш ребёнок учится в школе Астрид Линдгрен?

Торстен удивлённо поднял брови:

– Да, вы правы! Наша дочь Билле ходит в третий «А», а её брат-близнец Фипс – в третий «Б». А, мы, наверное, виделись на родительском собрании?

Том кивнул:

– Да, моя супруга уезжала на прошлой неделе в командировку, поэтому в школу пошёл я. Мне было интересно. Я впервые присутствовал на родительском собрании.

Торстен засмеялся:

– Если вам это ещё интересно, подождите пару годков. Поверьте, я радуюсь каждому родительскому собранию, на которое мне не надо приходить!

Какое-то время мужчины молча стояли в очереди. Потом Том кашлянул:

– Скажите… Я понимаю, что это немного неожиданно… но вы не могли бы сделать мне огромное одолжение?

– Да-да, конечно, – ответил Торстен. – Чем я могу вам помочь?

Глава 12

О новых друзьях и глупых идеях

– ЧТО ты сказал?! – с упрёком воскликнула Билле.

– Значит, я опять что-то сделал неправильно? – Торстен поднял обе руки, словно защищаясь от нападок дочери. – Том попросил меня об одолжении, и я решил, что это неплохая идея.

Мы – а точнее мои двуногие – сидели за столом и завтракали, и Торстен рассказал, что по просьбе Тома разрешил Кае прийти к нам на пару часов в гости. Тому хотелось, чтобы она нашла себе в Гамбурге новых друзей, и Торстен его поддержал.

Но Билле и Фипс, кажется, были иного мнения. Скрестив руки на груди, они сидели за столом и хмуро смотрели на отца. Честно говоря, мне даже стало жалко Торстена.

Дора строго посмотрела на детей:

– Я понимаю, что вы расстроены, но нельзя быть такими эгоистами. Ваша одноклассница недавно переехала в наш город, вы и сами могли бы пригласить её к нам.

– Но это же абсолютно бессмысленно! – воскликнул Фипс. – Зачем нам становиться друзьями, если мы скоро отсюда уедем?!

Билле опустила голову и зарыдала. Дора тяжело вздохнула, Торстен закатил глаза – и тут в дверь позвонили. Я был рад, что у меня нашёлся повод убежать из кухни. По-моему, Торстен чувствовал то же самое. Он пошёл за мной и открыл дверь.

– Ой, кажется, мы пришли не вовремя?

На пороге стояли Том и Кая. Том сразу заметил, что настроение в доме Швенке было не самым весёлым.

– Нет-нет, заходите! – с преувеличенной радостью воскликнул Торстен и жестом пригласил их в коридор. – Просто у нас тут была маленькая дискуссия о… э-э… о домашних заданиях, – солгал он.

– Ах, это мне знакомо! – усмехнулся Том. – Правда, я не так давно стал отцом, но…

– Ты мне не отец! – тут же сердито зашипела на него Кая, и Том сразу же замолчал.

– Что ж, Кая, – отозвался Торстен, которому явно было очень неприятно это слышать, – предлагаю тебе пойти к Билле и Фипсу. Мы ещё завтракаем, и они на кухне.

С мрачным выражением лица Кая проскользнула мимо него.

– Уф! – выдохнул Том. – Похоже, я снова сел в лужу. А ведь только и хотел сказать, что третьеклассники не очень любят делать домашнее задание. И я не отец Каи. Я не это имел в виду.

– Мне ничего не нужно объяснять, – успокоил его Торстен.

Том взглянул на него с благодарной улыбкой:

– Ну, тогда я пойду. Вы позвоните мне, когда надо будет забрать Каю?

Торстен кивнул, и они с Томом попрощались. Тут больше не было ничего интересного, и я помчался на кухню к детям.

К счастью, у близнецов заметно улучшилось настроение. Кая сидела между Билле и Фипсом и уплетала булочку с нутеллой. Брат с сестрой, видимо, решили, что они уже достаточно долго дулись и что лучше повеселиться с новой подружкой. Как только Кая доела булочку, Билле выскочила из-за стола.

– Пойдём, я покажу тебе свою комнату! – крикнула она и побежала в коридор. Кая и Фипс поспешили за ней. Ну, и я тоже – я ведь не мог пропустить ничего интересного!

В комнате все трое уселись на кровати. Я разбежался и тоже запрыгнул на неё, а потом удобно устроился между девочками и Фипсом! Гафф! Кажется, Кая тоже неплохо себя чувствовала.

– Это первая удачная мысль, которая пришла в голову этому противному Тому за всё время нашего знакомства! – хихикнула она и внезапно развеселилась.

– Правда? – удивился Фипс.

– Да, правда. По-моему, он просто ужасный, и я хочу, чтобы мама наконец-то это поняла. Тогда мы снова вернёмся в Ганновер, и я буду чаще видеться с папой! Я так скучаю по нему!

Билле и Фипс сочувственно кивнули.

– Слушай, тебе, наверное, очень тяжело! – сказала Билле. – Я часто злюсь на папу. Например, вот сейчас. Но я не могу даже представить, как можно жить отдельно от него.

– А почему ты сейчас сердишься на него? – с любопытством спросила Кая.

– Он хочет переехать в Мюнхен из-за новой работы. А ты ведь и сама знаешь, что переезды – это отстой!

Кая кивнула и опять помрачнела. Какое-то время все трое молчали, но потом Кая снова заговорила:

– Я часто думаю, что всё было бы по-другому, если бы мама не влюбилась в этого жуткого типа. Мы и до этого жили отдельно от папы, но мы всё-таки были в Ганновере. И может, мама с папой когда-нибудь снова стали бы жить вместе. А теперь это уже невозможно, и виноват во всём этот дурацкий Том! Я его ненавижу!

– По-моему, он здорово придумал привести тебя к нам в гости, – заметил Фипс. – И потом, он ведь не виноват, что твои родители расстались, правда? Может, он вполне нормальный?

– Ты вообще-то за кого? – зашипела на него Кая. – За меня или за Тома?

– Э-э… я только хотел сказать… – забормотал Том.

– Помолчи, братец, – перебила его Билле, – никому не интересно, что ты думаешь. Ты ведь слышал, что сказала Кая. Дело ясное. Им пришлось переехать только потому, что её мама влюбилась. В этом всё дело! Ты ведь не можешь всерьёз требовать, чтобы Кая смирилась с этим Томом!

Фипс вздохнул.

– Может, поиграем в приставку? – предложил он.

– Мама наверняка не разрешит, раз на улице такая солнечная погода, – возразила Билле.

– Мы можем сказать, что сначала погуляем с Паулем, а потом поиграем в приставку.

– Да, давайте погуляем с Паулем! – оживилась Кая. – Я люблю животных, а собак больше всего. Мне всегда хотелось, чтобы у меня была собака, но мама не разрешает её заводить. И это так глупо! Сначала был против папа. Но теперь мы с ним не живём, а мама всё не даёт мне завести хотя бы хомячка или кролика. Поэтому я с удовольствием погуляю с Паулем!

– Супер! – улыбнулась Билле. – Так мы и сделаем.

Я радовался, что снова вышел на свежий воздух. Я надеялся, что мы встретим Сникерса, потому что мне было очень важно узнать, рассказал ли он на собрании про мой случай.

Мы помчались в парк – я впереди всех. Как только мы завернули за угол, Билле спустила меня с поводка. Умница!

Так у меня намного больше шансов найти толстого кота. Ведь теперь я мог обнюхивать деревья, и ребята не тащили меня на поводке в другую сторону.

Ого! Уже у второго куста, прямо за парковыми скамейками, я взял след Сникерса. Я быстро оглянулся: Билле, Фипс и Кая уселись на скамейку. Наверное, они всё ещё спорили, плохой Том или нет. Я опасался, что им не удастся так быстро переубедить Каю, но, в общем-то, это не моя проблема.

След, след, след! Сникерс где-то рядом! В полном восторге я мчался по лужайке, держа нос возле самой земли. И вдруг – плюмс! ооой! – что-то большое преградило мне путь, и я с разбега врезался в него.

– Эй, ты с ума сошёл?!

«Большое» оказалось Сникерсом. Ура! Я нашёл его!

– Наконец-то я тебя увидел! – обрадовался я и даже подпрыгнул несколько раз.

– Я бы сказал, что ты вообще меня не видел, иначе бы не врезался мне в бок, – сухо возразил Сникерс.

Но его тон не омрачил моё прекрасное настроение:

– Сникерс, вы уже обсудили мою проблему? Говори быстрее, у меня не так много времени. Я гуляю с детьми, поэтому не могу убегать, иначе они больше никогда не спустят меня с поводка.

Сникерс покачал головой:

– Не, мы ещё не встречались. Я хотел сообщить тебе об этом сегодня ночью, но не смог тебя разбудить. Я стучал-стучал в окно, но ты спал как чурбан.

А, да. Я смутно вспомнил, что слышал во сне какой-то стук. Значит, это был Сникерс.

– Вы встретитесь сегодня вечером? – с надеждой спросил я.

– Нет, сегодня же суббота. Слишком опасно. В гараже будет полно машин. Мы соберёмся завтра. Ты уж как-нибудь постарайся выбраться и приходи. Придумай там что-нибудь, малыш. Тогда ты сам и расскажешь о своих проблемах. Понял?

Я кивнул. Но прежде чем я успел спросить, слышал ли он разговор моей семьи и замолвит ли он обо мне словечко перед другими кошками, он уже исчез. Труднее всего мне завтра будет выйти вечером из квартиры. Тут поможет только сила духа! И, надеюсь, невнимательные двуногие…

Глава 13

Кошачье собрание с таксой

– Итак, кошки, у кого какие предложения? – Сникерс сидел в центре круга, который образовали вокруг него другие кошки. Я протиснулся между Альвином, серым полосатым котом, и Хеленой, белоснежной ангорской кошечкой с великолепной родословной, которой она всё время хвасталась.

Уфф! Всё-таки я сумел выбраться! Мне действительно было непросто выйти из гостиной на террасу и потом галопом примчаться сюда. Хотя особенно рисковать и не пришлось. Суббота у нас прошла в целом хорошо благодаря появлению Каи, но в воскресенье атмосфера в доме снова накалилась. Предложив поискать в Интернете квартиру в Мюнхене, Торстен испортил всем настроение. Билле снова заперлась у себя в комнате и рыдала в подушку. Фипс включил музыку на полную громкость. Торстен и Дора о чём-то спорили, но к единому мнению так и не пришли. Постоянно сбегавшая в последние дни такса оказалась совершенно забытой – что было кстати, но вообще-то не очень приятно.

«Не жалуйся, Пауль! – одёрнул я себя. – Ведь только благодаря этому ты смог примчаться на кошачье собрание. Если бы не такое мрачное, просто даже кладбищенское настроение в доме, тебе бы ни за что не удалось незаметно выбраться из квартиры».

И ведь я попал в гараж как раз в самый подходящий момент! В конце концов, речь идёт обо мне. Сникерс громко и внятно призвал всех кошек думать, как решить мою проблему. Молодец! Настоящий друг! Больше никогда не буду называть его толстым!

– Этот Том…

– Послушайте! – гавкнул я, перебив мяуканье Жизель, очень нежной рыжей кошечки. – Дайте мне слово!

– Пауль?! – удивлённо воскликнул Сникерс. – Ты здесь?

– Разумеется! Речь ведь идёт обо мне… э-э… и о Билле и Фипсе.

Сникерс поперхнулся, словно проглотил слишком много кошачьей шерсти:

– Пауль, сейчас мы обсуждаем ситуацию с Каей. Но в заключение мы подумаем и о Билле с Фипсом.

Сникерс бросил на Минку быстрый взгляд – так-так, ага, всё ясно!

– Я могу разъяснить ситуацию! – быстро вставил я.

Среди кошек прошёл тихий ропот, потому что влезать вперёд без очереди не полагалось.

– За это время я кое-что узнал о Кае. И теперь проблема выглядит совсем по-другому. – Я сделал краткую паузу и взглянул на Минку – та неодобрительно наморщила носик. – На самом деле в нашей помощи нуждается не Кая, а Том.

Кошки замяукали громче.

– О чём ты говоришь, Пауль?! – удивлённо мяукнула Минка. – Я живу с ней в одном доме и знаю её лучше тебя.

Я быстро рассказал Минке и другим кошкам о моих встречах с Каей и добавил, что, по моему мнению, скорее девочка плохо относится к Тому, а не наоборот.

– Я представляла себе ситуацию совсем иначе, – изумлённо заметила Минка.

– Ну да, разве можно было догадаться! – тут же стал защищать её Сникерс.

Кошки начали взволнованно мяукать, и Минка выглядела немного жалко. Ведь о чрезвычайных ситуациях полагалось говорить лишь после тщательной проверки. А она подняла панику, как выяснилось, зря и теперь смутилась.

Клянусь свиным ухом, я не хотел ставить её в неловкое положение!

– Торстен сказал, что Том очень любит животных. Возможно, это как раз подходящий случай для ККСД, потому что помощь нужна и Кае, и Тому. Девочка по-прежнему грустит по своему папе – вот только Том в этом совсем не виноват, – прогавкал я на одном дыхании.

– Хочешь сказать, мы должны попытаться как-то помирить Каю и Тома? – спросил Сникерс.

Я так быстро закивал, что уши у меня запрыгали в воздухе:

– Вот именно!

Сникерс внимательно посмотрел на меня:

– Хорошая идея, Пауль, очень хорошая. И что же ты предлагаешь?

УФФ-ГАФФ!

Тут из меня посыпались слова, словно блохи из шерсти неухоженной таксы:

– Кая любит животных, Том тоже. Если мы покажем Кае, какой Том добрый, тогда она, возможно, поймёт, что он хороший человек. А её папа не любит животных, и поэтому у Каи их никогда не было. Ей не разрешали завести даже хомячка, она жаловалась Билле.

– Супер!

– Круто!

– Отличный план!

– Грандиозно!

– Класс!

– И как мы всё это устроим?

Проклятье, всё шло так хорошо! Все восхищались мной, все были в восторге. И надо же было Минке задать такой сложный вопрос!

– Ну, мы могли бы…

– …представиться больными! Пусть Том нас вылечит! – мяукнул Сникерс.

Точно! Вот и решение!

– Отлично придумано! – восхищённо похвалила Минка толстяка, и Сникерс прямо-таки вырос на полметра от гордости – ну, не в ширину, а в высоту.

– Точно. Когда Кая увидит, что у Тома действительно доброе сердце и он любит животных, она перестанет считать его противным, – добавил Сникерс. – Тогда она не будет так грустить и почувствует себя лучше.

– Что мы должны делать? – спросил Бутци.

Минка подняла лапку:

– Может, поступим так: утром, когда Том пойдёт на работу, а Кая в школу, я побегу впереди них по лестнице и притворюсь, что упала. Я жалобно замяукаю, и Том позаботится обо мне. Кая будет удивлена.

Кошки пришли в восторг, и все начали что-то предлагать. Многие захотели встретиться с Томом и Каей и попросить их о помощи.

Ой-ой-ой, если все действительно так сделают – Том просто хлопот не оберётся.

Вскоре собрание закончилось, и все куда-то заспешили. Спели песню – адское завывание! – и тут же разбежались в разные стороны.

Казалось, никого из них не интересует, что двое ребят (и одна такса) из семьи Швенке попали в беду.

Гафф-гафф, получается не очень красиво! Значит, мне придётся рассчитывать только на себя. Что ж, такса со всем справится!

Я промчался через парк, проскользнул в сад, быстро протиснулся в узенькую щель и успел улечься в свою корзинку. Тут в гостиную вбежала Дора и присела возле меня на корточки:

– Пауль, милый мой проказник, я понимаю, что уже поздно. Но давай пробежим кружок по парку? Мне необходимо подышать свежим воздухом.

Я вздохнул. Вообще-то я устал, Дора. Но я не мог ей этого сказать – она всё равно бы не поняла.

Вскоре мы действительно оказались в ужасно тёмном парке. Дора бежала так, словно тренировалась перед марафоном, и тянула меня за собой. Я мчался за ней на всех парах. При этом Дора говорила кое-что интересное:

– Что же мне делать, Пауль? Мне тоже не хочется ехать в Мюнхен. Я люблю Гамбург, нашу квартиру, нашу жизнь тут. А ещё я получила потрясающий заказ от большой фирмы. Они строят новое офисное здание и хотят, чтобы я разработала дизайн всех помещений и проследила за его воплощением. Работы на полгода, не меньше, а если им понравится, у меня будут и другие заказы. Но Торстен прав, когда говорит, что он на своей работе получит гораздо больше денег, чем я со своими заказами. Я не хочу, чтобы он упустил такой шанс.

Гафф-гафф! Я так и знал: Дора была на моей стороне. Но по какой-то причине считала, что работа Торстена важнее, чем её. Ну ладно – не по какой-то причине, а из-за денег. А деньги для людей очень важны. Но всё равно: ведь счастье Фипса и Билле важнее! Доре тоже надо иногда стукнуть кулаком по столу!

С другой стороны, у неё ведь есть я, умная такса! И я заставлю Торстена понять, что он единственный в семье хочет ехать в этот гористый Мюнхен!

Глава 14

Игра в молчанку и мрачное настроение

На следующее утро я дольше обычного задержался в своей уютной корзинке – лапы всё ещё помнили позднюю прогулку с Дорой по ночному парку.

За завтраком царило уныние. Билле и Фипс перешли к серьёзным действиям и перестали разговаривать с родителями. Билле предлагала объявить ещё и голодовку, но Фипс был против.

– Дети, прошу вас, будьте благоразумными, – умоляла их Дора, но ни Билле, ни Фипс и не хотели её слушать.

Торстен ушёл из дома очень рано. Я понял, что ему просто не хотелось смотреть на мрачные лица детей, хотя, гафф-грррр-гафф, это он был во всём виноват.

Вскоре Билле и Фипс отправились в школу. Они не сказали ни «Пока, мам!», ни «До скорого!», лишь угрюмо молчали и хмурились.

– Пойдём, Пауль, – позвала меня Дора, как только закрыла за близнецами дверь. – Мне срочно необходимы свежий воздух и немного движения.

Я потянулся, нарочно изображая усталость, но Дора была неумолима:

– Пауль, движение полезно нам обоим. – Она уже нацепила на меня поводок, и мы выбежали из дома.

Мы ещё не успели добраться до парка, как нам на пути попались Кая и Том. Том улыбался, а вот Кая, как обычно, выглядела мрачной. Хмуря брови, она скрестила руки на груди. Том что-то говорил ей, но я не мог ничего разобрать, так как они были далеко.

– Это же Кая и Том! – сказала Дора и помахала им.

Как раз в этот момент по тротуару зигзагами пробежала знакомая мне рыжая кошка и – ШЛЁП! – упала на левый бок прямо возле ног Тома.