Демоны ее прошлого Шевченко Ирина

А может, и не день, а жизнь? И не после разговора, а еще раньше?

Нелл намеренно не разузнавала об Алане и Сюзанне, не желала даже слышать о них. Боялась, что это окажется так же больно, как в тот раз, когда Илдредвилль принес ту газету. А ведь следовало хотя бы убедиться, что они все еще в Глисете…

— Все еще думаешь о нем? — спросил как-то Оуэн. — О своем женихе?

— Иногда.

— До сих пор любишь его?

— Не знаю.

Они лежали в постели — ее голова на его груди, его пальцы в ее волосах — и говорили о мужчине из ее прошлого, о мужчине, которого она, быть может, хотела видеть в тот момент рядом с собой. Это было странно, но в то же время нормально. Просто, как и все в жизни, которую Оуэн придумал для себя и куда впустил Нелл.

— Что сделаешь, когда встретишь его?

— Ничего. Мы не встретимся.

— Не хочешь вернуть его?

— Нет.

— Потому что он женился на твоей подружке? Знаешь… Люди по-разному пытаются справиться с бедой. Кто-то уходит с головой в работу, кто-то несколько лет пьет беспробудно до тех пор, пока не оказывается на хирургическом столе с пулей в боку и даже не помнит, кто и за что ее в него всадил. А кто-то женится. Так что ты подумай.

— Хочешь избавиться от меня? — попробовала она свести все к шутке.

— Хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я буду.

Тогда она умела уже доить овец и делать сыр и почти научилась притворяться, что ей нравится жизнь на ферме. А жизнь с Оуэном нравилась ей безо всякого притворства, и, если бы он остался с ней, она, быть может, совсем забыла бы об Алане.

Но Оуэн и ферма в прошлом, и потускневшие воспоминания не спасают от тоски. Нелл пыталась заменить их другими, свежими, яркими, пахнущими морем, как волосы мужчины, с которым она провела последние два дня, но от осознания, что скоро и эти воспоминания станут для нее тусклым прошлым, делалось еще тоскливее.

И чем гаже было на душе, тем радостнее Нелл улыбалась. Улыбалась Дарле, слушая ее болтовню. Рею, вдруг вспомнившему о невыполненном задании по истории и потащившему ее по дождю в библиотеку. Тэйту, заявившемуся с пакетом клубничной пастилы, чтобы пригласить ее в клуб играть в кегли.

И Оливеру, снова выдернувшему ее среди ночи, улыбнулась спросонья. Обняла за шею, умостилась на его плече и закрыла глаза.

— Сии, — разрешил он шепотом. — Я только хотел сказать, что меня не будет два дня. Вызывают в министерство.

— Хорошо, — пробормотала она.

Плохо. Все плохо. Но разве что-нибудь изменится, если она скажет ему об этом?

Она спала крепко, но беспокойно. Вздрагивала, всхлипывала и прижималась сильнее, словно ища защиты. Казалось, вот-вот проснется или заплачет, не открывая глаз, и тогда Оливер гладил ее волосы и шептал что-то ласковое, губами касаясь щеки.

Нужно было вернуть Нелл в общежитие и выспаться перед совещанием, а вместо этого он до утра отгонял от нее кошмары, всматривался в свете ночной лампы в ее лицо и уверял себя, что эта девочка, сейчас не выглядевшая даже на тот возраст, что она указала при поступлении, никому не несет угрозы. Кем бы она ни была прежде, что бы ни сделала — все в прошлом.

Но в памяти упорно всплывало другое. Слова Хеймрика о том, что во время прорыва некие сущности из нижнего мира могли вселиться в тела студентов, и разговор с деканом факультета артефакторики, состоявшийся всего несколько часов назад.

Вызов из министерства заставил поторопиться. Если все серьезно, в академии введут особые условия, начнутся проверки сотрудников и студентов «на благонадежность», и неизвестно, чем это может грозить Нелл. Потому Оливер и спешил выяснить как можно больше. Во-первых, нашел Норвуда Эррола — тот уже доказал, что с ним можно вести конфиденциальные дела, — и попросил собрать информацию об Оуэне Лэндоне. Во-вторых, зашел к артефакторам.

— Вы уверены, что рисунок имеет магические свойства? — спросил пожилой глава факультета, изучив сделанный по памяти эскиз. — Потому что, если да, это… мм… необычно. Не совсем мой профиль, скорее по части ритуальной символики. Шестиугольник используется демонологами и заклинателями духов в качестве сдерживающего или запирающего контура, в противовес пентаклю, который применяют в ритуалах призыва. Символ похож на элемент эльфийского рунического письма. Специалистов по рунной письменности крайне мало, эльфы сами не пользуются ею едва ли не со времен ухода драконов. Но вы могли бы поговорить с леди Каролайн.

Будучи полуэльфийкой, несколько лет назад получившей диплом артефактора, означенная леди и правда могла помочь, однако к дочери лорда Эрентвилля, полномочного представителя эльфийского владыки в Арлонской Королевской академии, не заявишься без предупреждения, и Оливер отложил эту встречу до возвращения из столицы. Но сказанного деканом факультета артефакторики хватило, чтобы в душе всколыхнулись самые страшные подозрения. Общий курс демонологии милорд Райхон в свое время прошел и знал, для чего служит запирающая печать. Чаще всего с ее помощью удерживают в ловушке смертных тел обитателей нижнего мира, порождая буйных одержимых, переживших слияние симбионтов или двоедушников. А иногда печать годами держит темную сущность в теле, которое давно покинула душа законного владельца. И если соотнести эти знания с историей девушки, выжившей, тогда как целители предрекали ей скорую смерть, получалось…

Ничего не получалось. Создания бездны способны управлять лишь темной энергией, и не тогда, когда на них наложена печать. Они не владеют людской магией, не плетут матричных заклинаний, не прикуривают от большого пальца. Не транслируют живых человеческих эмоций.

Значит, рано делать пугающие выводы.

Но до чего же все странно с этой женщиной из соли и сахара.

— Что же с тобой так тяжело? — прошептал Оливер, когда Нелл в очередной раз заворочалась на его плече.

— Тяжело? — Она приподняла голову и попыталась откатиться на соседнюю подушку.

— Тяжело, — удержал он ее. — Но я справлюсь.

Возвращения в свою комнату Нелл снова не помнила. От минувшей ночи остались невнятные обрывки фраз и сновидений, а из разжавшейся ладони выпала круглая ракушка размером с некрупную монетку. Такие ракушки, ребристые снаружи, а внутри гладко-перламутровые, Оливер собирал на Локелани. Странный. В первый раз связал ей волосы своей лентой, теперь — ракушка. Если это какая-то игра, Нелл не понимала ее правил, но выбрасывать частичку солнечного острова было жаль, и она сунула ракушку в жестяную коробку из-под печенья, в которой хранила наличные и ключ от банковской ячейки и куда ранее уже спрятала черную ленту.

За окнами по-прежнему шел дождь, а на факультете ее опять мог поджидать Алан, или Сью, или еще какие-нибудь неприятности, и, вспомнив об этом, Нелл сказала Дарле, что куратор подписал ей освобождение на два дня, попросила предупредить об этом Рея или еще кого-нибудь из их группы, и осталась в общежитии. Если милорду Райхону вздумается потом спросить, чего ради он дал ей освобождение, скажет, что плохо себя чувствовала. И не соврет: на сердце было тревожно, и скулы сводило от сдерживаемых слез.

Но к возвращению соседки Нелл если не успокоилась, то взяла себя в руки. Выпила чая, почитала. Поупражнялась в работе с потоками — это всегда помогало. Сила, как вода, говорил Оуэн. Она смывает лишнее, очищает мысли и делает понятными скрытые желания. У Нелл скрытых желаний не было, только явное, одно: она хотела жить. Хотела жить так, как этого может хотеть человек, однажды заглянувший за грань. И для нормальной жизни — она уже поняла это — ей нужен диплом мага и неограниченная лицензия. Значит, придется потерпеть. Хотя бы до конца семестра.

Приведя в порядок мысли, она почувствовала себя намного лучше, но на обед с Дарлой не пошла, все еще опасаясь ненужных встреч.

Впрочем, стены общежития оказались не настолько неприступными.

Неизвестно, как Тэйт миновал дежурившую у входа смотрительницу, но от вернувшейся из столовой Дарлы он избавился легко и элегантно: вытащил из-под куртки помятую розу и пакетик с карамелью, вручил все это засмущавшейся девушке и нежно, под ручку выпроводил из комнаты, она и опомниться не успела.

— Что все это значит? — поинтересовалась Нелл, глядя на еще один потрепанный цветок, протянутый теперь уже ей. Создавалось впечатление, что у алхимика розарий за пазухой.

— Разве ты по мне не соскучилась? — Тэйт беспечно прошелся по комнате, сунул розочку в чашку с остатками чая и, стянув мокрую куртку, по-хозяйски повесил ее на спинку стула. Брошенное в ответ «Не успела» он предпочел не услышать. — Сегодня в клубе танцевальный вечер. Сходим?

— Извини, мне не до танцев.

— Вижу. Грызешь… э-э-э… — Он захлопнул книгу, чтобы взглянуть на обложку, и удивленно приподнял брови. — «Стереометрия многоуровневых плетений»? На первом курсе настолько усложнили программу?

— Иду на опережение. — Нелл поставила книгу на полку, пока Тэйт не заглянул под обложку и не увидел надпись на форзаце: «Собственность О. Лэндона». Заклеить ее рука не поднималась.

— Идешь на опережение, а на танцы не идешь. Ясно. Чем тогда займемся вечером? Поупражняемся в создании многоуровневых плетений? Я знаю парочку интересных.

— Не сомневаюсь, — вздохнула Нелл. — Но шутка затянулась. Думаю, твоя бывшая уже изгрызла локти до кости, и нет смысла продолжать представление.

— Тебе так жаль ее локти? Или есть и другая причина?

— Есть, — не стала юлить Нелл.

— Мистер «Все сложно», я полагаю? Сложности разрешились?

— Частично.

— Частично, — повторил Тэйт. Под его непривычно серьезным взглядом Нелл сделалось не по себе. — И ради этого «частично» ты гонишь целого меня? Что тебе с ним светит?

«Ничего», — мысленно ответила Нелл, прежде чем спросить вслух:

— А что мне светит с тобой? Помнится, жениться на мне ты в первый же день отказался.

— Я и сейчас не собираюсь, — с обезоруживающей откровенностью сказал алхимик. — Ни на тебе, ни на ком-либо еще до тех пор, пока не буду уверен, что смогу обеспечить семью.

— Серьезный подход.

— Да уж серьезнее, чем был у моего папаши, который заделал матери шестерых детей и дал деру, когда понял, что их надо еще и кормить. Но я не о том. Ты мне нравишься, Нелл, без шуток. Не хочется, чтобы ты влезла в полное… хм… в сложности свои еще больше влезла. Со мной хотя бы все честно, а с этим твоим…

— Ты так говоришь, как будто знаешь, о ком речь.

— Не знаю, — согласился Тэйт. — Но догадаться несложно. Из студентов рядом с тобой вертится только сопливый пузан из твоей группы. Такая девушка, как ты, с ним только под приворотом встречалась бы. Значит, он — преподаватель. Встречаетесь тайком, после занятий. Час-два, и ты возвращаешься в общежитие, а он спешит домой, к женушке. Угадал?

Почти угадал. Встречи их длятся дольше, и женушки у Оливера нет.

— Меня устраивают такие отношения, — сказала Нелл. — В том числе отсутствием перспектив. Я тоже не планирую в ближайшие годы связывать себя брачными узами.

— Я уже сказал, что не собираюсь на тебе жениться, — напомнил Тэйт. — Чем же тогда он лучше меня?

— Ты можешь передумать.

Обещать, что не передумает, он не стал. Махнул рукой и развернулся к двери. Сделал шаг и резко обернулся.

— В семь будь готова. Идем на танцы.

— Но…

— Никаких «но». Считай, я спасаю твою репутацию. Отвожу лишние подозрения. А заодно обеспечиваю культурный досуг, который твой профессор тебе не организует. По студенческим клубам он тебя точно водить не будет. А потом…

— Что?

— Потом либо ты одумаешься, либо я найду тебе замену, и мы официально расстанемся. Моя репутация тоже не должна пострадать.

— Дарлу возьмем? Кстати, чем тебе не кандидатка?

— Она маленькая.

— Точно, — вспомнила Нелл. Соседке едва исполнилось семнадцать. — Прости, не подумала.

— Я не о том, о чем ты не подумала, — усмехнулся алхимик. — Ростом она для меня маленькая, с ней танцевать неудобно. Но возьмем, пусть ребенок развлечется.

С Тэйтом было легко.

С Оливером — странно. Ее до сих пор тянуло к нему, но в этой страсти почти не осталось безумия, Нелл просто знала, что с этим мужчиной ей будет хорошо и хотя бы ненадолго отступят тоска и тревоги. Главное, чтобы это не стало навязчивой привычкой, ей и курения хватит.

Он вернулся в среду вечером.

Нелл шла в столовую с Дарлой и Реем, когда почувствовала, как что-то теплое сжало запястье, на котором закреплено заклинание переноса. Прежде такого не случалось, но она сразу поняла, что это означает. Сама же обещала прийти, если он позовет.

Друзьям объяснять ничего не стала, задержалась на тропинке, пропуская их вперед, сложила зонт и, убедившись, что следом никто не идет, активировала плетение.

Телепортироваться без поддержки оказалось не так комфортно: перед глазами все поплыло, лишившееся опоры тело утратило устойчивость, а в довершение выпачканные в грязи подошвы ботинок заскользили по гладкому паркету ректорской гостиной. Нужна практика, чтобы не падать на выходе. Но пока хватило надежных рук, удержавших за плечи.

— Я мокрая, — предупредила Нелл.

— И это замечательно. — Оливер прижался горячими губами к ее лбу. — Прости за такое приглашение. Не знал, где ты, и не хотел ждать ночи.

— Не извиняйся, все в порядке.

Или нет? Пальцы, стершие с ее щеки дождевые капли, были, как и губы, сухими и горячими, а сам мужчина выглядел утомленным.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — Оливер поднырнул под потянувшуюся к его лбу руку Нелл так, что ладонь, скользнув по гладким черным волосам, оказалась у него на плече. — А так еще лучше.

Обманщик. Губы пересохли, пальцы, распутывающие тесемки ее плаща, чуть подрагивают, дыхание жаркое — это не обжигающая страсть, это повышенная температура.

— А ты как? Мне сказали, ты пропустила занятия из-за нездоровья.

Лучшая защита — это нападение. Еще можно наглядно продемонстрировать, что бодр и полон сил. Оливер использовал оба способа: Нелл рта не успела открыть, чтобы ответить, как он подхватил ее на руки, донес до ближайшего кресла и, опустившись на пол, принялся снимать с нее грязные ботинки.

Заботу — не важно, о ней или о надраенном паркете, — Нелл оценила. В прогулах покаялась. Заодно обмолвилась, что ходила на танцы с другом. Оливеру следовало знать, что ее отношения с алхимиком не более чем приятельские. Ревность не ревность, но известие, что, встречаясь с ним, она одновременно крутит роман с каким-то студентом, милорду ректору вряд ли понравится, и если он услышит о Тэйте не от нее, то, несомненно, именно так и подумает. Сейчас же, кажется, понял правильно. Только все равно нахмурился и спросил, зачем ей это нужно.

Зачем? Чтобы не сидеть вечерами одной и не позволить себе скатиться в ненужные мечты…

— Ты же не будешь водить меня в студенческие клубы? — привела она подсказанный алхимиком аргумент.

Он не спорил.

— Ты ужинала? — поинтересовался, закрывая тему.

— Не успела.

— Составишь мне компанию? А потом… Нужно поговорить.

— О чем?

— Потом. — Оливер подал ей обе руки, помогая встать с кресла, притянул к себе и снова надолго приник губами ко лбу.

Теперь он был совершенно холодным.

Мерзкое чувство, когда сидишь за длинным столом министерского зала совещаний, слушаешь доклад о банде, в которую входят маги-ренегаты, озлобившиеся на более удачливых коллег, а перед глазами — тонкая белая фигурка на фоне закатного моря. Гонишь несуразные ассоциации, но со следующими словами докладчика понимаешь, что ничего несуразного. Бывшая студентка, не получившая диплом, не могущая даже заявить о себе под страхом быть арестованной — у некоторых преступлений нет срока давности, а теперь на ней еще и подлог документов… Зачем она в академии? Только ли для того, чтобы заново устроить свою жизнь, как сказала Сюзанне? Случайно ли поступила на его курс? А та ночь? И после? А Оуэн Лэндон, Умник Оуэн, чья жена погибла при испытаниях армейских артефактов, не жаждет ли он мести? Всем магам сразу — тем, кто придумал использовать амулеты как оружие, тем, кто не позаботился о защите для артефакторов, или — еще ближе — сотрудникам академии, рекомендовавшим талантливую выпускницу вербовщикам из военного ведомства? Тех сотрудников, возможно, уже нет в живых, как и Вилмы, но академия-то есть. И Лэндон присылает сюда «племянницу»…

Снова подозрения, как с татуировкой. И снова понимание, что не все в этой схеме сходится. Спонтанная трансляция эмоций — воспоминания до сих пор невероятно остры — такого не подделать…

Но если все-таки можно, это — идеальная ловушка, и он в нее попался.

Верить не хотелось, ошибиться — тоже.

Хеймрик во время совещаний сидел на противоположной стороне стола. Не сводил с Оливера сосредоточенного взгляда. А лорд Аштон в первый день сборов пригласил на «неофициальный» ужин, чтобы так же неофициально поинтересоваться, чем его привлекло дело десятилетней давности.

Первого Райхон игнорировал. Второму пришлось лгать, рискуя в случае раскрытия обмана испортить отношения с одним из влиятельнейших людей королевства.

Лгать Оливер не любил, потому и решил, что по приезде поговорит с Нелл начистоту. Расскажет, что знает о ней, пусть не все, но многое, потребует… нет, попросит объяснений…

Но начать обещавший быть нелегким разговор так и не решился.

— Ты все-таки заболел. — Нелл коснулась его руки, отвлекая от размышлений.

— Кажется, простыл, — признал он нехотя. Температура подскочила вчера, после ужина у Аштонов, а сегодня в течение дня неприятно тянуло мышцы во всем теле и бросало то в жар, то в холод.

— Простуда — это нестрашно. — Она отложила вилку, давая сигнал к окончанию ужина. — Но неприятно. У тебя же есть какое-нибудь действенное снадобье? Отправляй меня обратно, прими лекарство и отдохни.

— Так и сделаю. Только…

— Да, ты же хотел о чем-то поговорить.

— О выходных. Не желала бы опять проведать подругу?

— Зависит от того, что она мне предложит.

— Поход в Королевскую оперу?

Леди Аштон говорила, что в субботу состоится какая-то ожидаемая премьера, а у Райхонов имелась собственная ложа, переходившая из поколения в поколение вместе с титулами и имуществом — тоже недвижимость, можно сказать.

— Опера? — Нелл виновато пожала плечами. — Заманчиво, но у меня нет подходящих нарядов.

— Будут.

А разговор, как он и обещал, потом.

ГЛАВА 13

Наутро о недомогании почти ничего не напоминало. Осталась легкая слабость в ногах, и голова кружилась при резких движениях, но ни то ни другое не мешало заняться делами.

Сначала — совещание с главами факультетов. Учитывая, что в понедельник ввиду отсутствия ректора традиционная планерка не состоялась, собрание в четверг лишних вопросов не вызвало, как и ненужной паники: информацию об инциденте в Найтлопе и опасениях господ из вышестоящих ведомств Оливер озвучил нейтральным тоном, попросил отмечать любые странности и вернулся к проблемам учебного процесса. Остальное — работа Крейга.

После — внеплановые занятия со своей группой. Курс расписан по часам, и пропущенные дни нужно наверстывать. Убрать из лекции общие моменты, добавить к домашнему заданию, а в оставшийся час провести небольшой семинар.

Но прежде…

— Мисс Мэйнард, журнал, пожалуйста.

Пальцы соприкоснулись. Взгляды встретились ненадолго, ее вопросительный, чуть окрашенный беспокойством, и его успокаивающий: все в порядке, спасибо за заботу.

Можно продолжать.

Крейг начнет с общей проверки. Документы у Нелл в порядке, тут старик не подкопается. Но как поведут себя Россы, когда узнают о введении особых условий? Не отнесут ли появление в академии давно почившей мисс Вандер-Рут к тем самым странностям, о которых следует извещать руководство, а если отнесут, то куда обратятся, к ректору или в полицию?

Хорошо бы никуда, но нельзя полагаться на удачу. Значит, нужно торопиться…

— Сожалею, леди Каролайн никого не принимает.

Сожаления ни в голосе эльфийского стража, ни в его прозрачных, похожих на льдинки глазах не было и близко.

— Что-то случилось? — спросил Оливер беловолосого нелюдя, высокого и тонкокостного, как все эльфы, и такого же безучастного ко всему, что происходит за пределами посольства, куда ректор отправился сразу после окончания занятий.

Зачем эльфам понадобилось официальное представительство в академии, никто доподлинно не знал, но ректор подозревал, что длинноухие соседи, с которыми людей связывали века дружбы, а до этого — тысячелетия войны, из посольства наблюдали за человеческими магами в процессе обучения. Изучали их, ставили на них опыты — не в лабораторных условиях, а в естественной среде. Например, дежуривший у калитки эльфийский страж неоднократно испытывал терпение милорда Райхона: в этот раз сделал вид, что не расслышал или не понял его вопроса.

— Леди Каролайн здорова? — спросил иначе Оливер.

— Да, — ответил длинноухий коротко.

— Но никого не принимает?

— Да.

— Могу я узнать причину?

— Можете. У леди Каролайн. Когда она вас примет.

В этом все эльфы.

Обращаться за помощью к послу не хотелось. Иметь дело с его дочерью проще. Когда она в настроении. Еще лучше — в человеческом настроении, потому что чаще всего леди Каролайн вела себя как чистокровная эльфийка. Тем не менее был в академии человек, который с ней неплохо ладил, но этот вариант Оливер оставил на крайний случай.

В ректорате его ожидал сержант Эррол с подготовленными Крейгом документами: протокол требовал, чтобы распоряжения по изменению условий безопасности подписывал глава академии. Но кое-что Рысь принес лично ректору.

— Оуэн Лэндон. — Оборотень вынул из кармана сложенный лист, точь-в-точь такой же, как в тот раз, когда собирал информацию о матери Нелл. — Пока только общие сведения: родился, учился, жил, умер…

— Он умер? — Оливер оторвался от бумаг, которые подписывал не читая.

— Около трех лет назад… — Сержант стушевался. Он понятия не имел, в каких отношениях ректор состоял с человеком, о котором просил разузнать, а теперь, видимо, заподозрил, что они могли быть приятелями и сообщить о смерти мистера Лэндона следовало тактичнее.

— Точно умер? — спросил Оливер. — То есть… Известно, как он умер?

Рысь замотал головой:

— Последнее место жительства — Рассель, южный округ. Можно послать запрос в тамошнее отделение. Но смерть не насильственная, иначе была бы особая отметка. От естественных причин или несчастный случай.

То ли утопился, то ли застрелился…

Если Лэндон мертв, это объясняло, почему он не приехал в академию вместе с Нелл, как собирался, судя по тому, что сказал Абнеру. А с другой стороны, что из того, что он говорил Бренту, было правдой?

— Так мне отправить запрос? — переспросил полицейский.

— Не стоит.

Что даст запрос? Ему назовут причину смерти?

Но разве ему нужна причина? Нет, он хочет знать, на самом ли деле тот человек мертв. А таким образом вопрос в официальном письме не поставишь.

Рассель, южный округ…

Простившись с сержантом Эрролом, Оливер снял трубку телефонного аппарата и попросил связать его с портальной станцией.

«Разорюсь», — подумал привычно, услыхав стоимость перехода. Привкус меди на языке напомнил, что телепортация на большие расстояния бьет не только по кошельку, но никому другому он это дело все равно не поручит, а постоянные сомнения и подозрения вредят здоровью не меньше пространственных скачков.

Оставалось выбрать время. Завтра нельзя: лекции на спецкурсе, дела с полицией, возможные звонки «сверху». В выходные пообещал Нелл оперу.

Оливер посмотрел на часы. Начало второго.

Всего лишь начало второго.

— Мистер Флин, меня не будет до завтрашнего утра. Всю корреспонденцию оставьте на столе, посетителей запишите на завтра.

— Но…

— И не задерживайтесь на работе. В вашем возрасте это вредно.

После слов о возрасте секретарь, бывший лет на двадцать моложе ректора, недоуменно икнул и упустил момент, когда милорд Райхон испарился из приемной.

А в молодости действительно вредно посвящать все свое время работе, жизнь-то уходит. Но, уходя, все равно возьмет свое, и будешь на пороге старости восполнять пробелы, встречаться тайком со студентками и искать приключений на седеющую голову.

В южном округе Расселя среди раскинувшихся у подножия гор ферм с их просторными загонами и виноградниками был всего один город, вернее, городок на две тысячи жителей — Фонси. Именно туда привел Оливера портал. Положа руку на сердце, это была самая сумасшедшая из его последних идей, но переход прошел на удивление легко: видимо, организм приспособился к безумствам.

Дожди и холода пока не добрались до южных провинций. Тут стояла теплая ласковая осень. Солнце светило ярко, небо радовало безоблачной синью, клены скупо, по одному бросали на ветер едва пожелтевшие листочки, а рядом стояли по-летнему зеленые акации. С крыльца станции открывался вид на растянувшийся от края до края горизонта горный хребет: дальние пики венчали шапки ледников, а на ближайших к Фонси пологих невысоких склонах белел во второй раз в этом году расцветший рододендрон. К сожалению, запах не долетал до пропыленных улочек, вдоль которых выстроились деревянные дома в один-два этажа, и из всех ароматов, коими богата здешняя природа, в городском воздухе особенно сильно ощущался запах навоза.

Запахом дело не ограничивалось. Спустившись со ступеней портальной станции, милорд Райхон резко затормозил перед благоухающей кучей. Оглядевшись и не заметив спешащих убрать данное безобразие дворников, осуждающе прищелкнул языком, снял ненужный в погожий день плащ и, перебросив его через руку, по дуге обогнул горку навоза, чтобы через несколько шагов наткнуться на следующую. Тротуаров, на которых пешеход был бы избавлен от необходимости обходить подобные препятствия, в Фонси еще не изобрели.

— Мистер! Эй, мистер! — хрипло окликнул кто-то.

Оливер обернулся на голос и заметил мужчину, сидящего на скамейке рядом с заколоченной дверью, за которой, судя по выцветшей вывеске, некогда располагалась часовая мастерская.

— Вы ко мне обращаетесь, милейший?

«Милейший» сдвинул на затылок кожаную шляпу с широкими загнутыми по бокам вверх полями и продемонстрировал в улыбке желтые зубы.

— Впервые у нас, мистер? Вам нужен проводник?

— Нет, благодарю.

Абориген почесал заросшую темной щетиной щеку, оценивающе оглядел новоприбывшего, задержавшись на свисающей из кармана цепочке от часов, и изрек уже не вопросительно:

— Вам нужен проводник.

После чего со значением перевел взгляд за спину Оливеру. Тот оборачиваться не стал, и так понятно, кого он там увидит. Такие же милые люди в потертой кожаной одежде, грязных сапогах и шляпах с загнутыми полями, при револьверах или с длинными, скрученными кольцом хлыстами. Видно, в Фонси не было не только уборщиков, но и полицейских, раз уж средь бела дня к гостям города так навязчиво набиваются в провожатые.

— Тронут вашей заботой, но проводник мне не нужен.

Конец фразы заглушили вскрики и ругательства людей, наткнувшихся на выставленную Оливером защиту и с силой отброшенных на противоположную сторону улицы. Знали бы, что встретили мастера проклятий, малефика в просторечье, благодарили бы, что всего лишь сбил с ног, но поскольку маг не представился, ругань продолжилась, только затихала вместе с быстро удаляющимися шагами. Лишь несостоявшийся проводник прилип к своей скамейке и глядел со смесью страха и недоверия, так что к отсутствующим в городе дворникам и блюстителям порядка Оливер мысленно приписал магов: во всяком случае, такие, кто мог бы в несколько секунд сплести и активировать защиту пятого уровня, в эту дыру точно не заглядывали.

Как же Лэндон прожил здесь столько лет? И Нелл? Не получалось представить ее на этих грязных улочках.

— Мне нужен не проводник, — Оливер приблизился к заерзавшему на скамейке человеку, — а тот, кто хорошо знал бы жителей города и окрестных ферм.

Достал бумажник и извлек на свет хрусткую купюру.

— Ну… — Мужчина заискивающе улыбнулся. — Тут все друг друга знают. Это же Рассель…

— Все? — уточнил маг. — Тогда подыщу другого помощника.

Он убрал банкноту и бодро зашагал по улице, спиной чувствуя исполненный горькой обиды взгляд.

Хотя бы один представитель закона в Фонси все-таки должен был быть, и изначальный план предполагал найти его, назваться дальним родственником Лэндона и выяснить подробности безвременной кончины Умника, но после слов о том, что все здесь друг друга знают, решено было попытать счастья, не обращаясь к властям. Простые горожане скорее отнесутся с сочувствием к его мнимой потере и не станут задавать лишних вопросов, особенно если им пообещают за помощь небольшое вознаграждение.

Оливер двигался к центру городка, читая вывески. Если он правильно представлял себе местный уклад, где-то должна быть контора, занимающаяся скупкой товаров у фермеров, и питейная, куда те сворачивают после, чтобы избавиться от части заработанных денег.

Бордель?

Бордель имелся. На балконе второго этажа курила, уложив на узкие перильца вываливающуюся из распущенного корсажа грудь, растрепанная рыжеволосая девица. Вторая — короткостриженая брюнетка — стояла рядом, без всякой нужды обмахиваясь перьевым веером. Оливер лишь вскользь мазнул по ним взглядом, они же, в мгновение ока оценив его костюм и приметно блестевшую на руке золотую печатку, подобрались, но тут же отвернулись со скучающим видом: чутье на потенциальных клиентов у представительниц древней и до сих дней востребованной профессии было лучше, чем у местных «проводников».

Оливер заглянул в распахнутую дверь первого этажа, где находилось нечто вроде ресторанчика, но дневному времени пустующего, и двинулся дальше. Миновал полицейский участок — да, он тут был! — поглядел на украшавший дверь навесной замок и флегматично пожал плечами, обращаться к законникам он все равно передумал. Но и добрые горожане на пути не встретились. Не считать же таковыми ватагу мальчишек или двух немолодых женщин, при виде чужака поспешивших свернуть в ближайший переулок?

В итоге он прошел Фонси от южной окраины, где располагалась портальная станция, и до северной. Тут ему наконец-то повезло. Там, где заканчивались дома, улица переходила в рыночные ряды, и не все они еще опустели. Оливер приметил четверых мужчин у загона со свиньями и направился в их сторону. Фермеры, заметив его, присмотрелись, обменялись взглядами, но отреагировали так же, как девицы из борделя: надежд на то, что хорошо одетый незнакомец купит хрюшек, они не питали.

— Не подскажете, как мне добраться до фермы Оуэна Лэндона? — спросил, подойдя к ним, Оливер. — Было бы неплохо, если бы кто-то мог меня подвезти. Я заплачу.

Никуда ехать он не собирался, но для завязки беседы просьба вполне годилась.

— Ферма Лэндона? — Пожилой мужчина, старший из всех, сплюнул в пыль табачную жвачку. — Это можно, мне как раз по пути. Если только ферма нужна, а не сам Оуэн.

— Вообще-то сам. Я прибыл без предупреждения…

— И опоздали, мистер.

— В марте два года как, — добавил стоящий за плечом старшего молодой парень, судя по внешнему сходству, сын.

— Как — что? — притворился, будто не понимает, Оливер.

— Как Оуэна не стало, — сухо просветил старший. — Хороший был мужик, земля ему пухом.

— А вы ему кто? — возникла перед магом невысокая худощавая женщина лет сорока пяти, одетая, как и мужчины, в широкие подшитые кожей штаны и шерстяную рубаху и в такой же, как у них, шляпе с загнутыми полями.

От неожиданности Оливер замешкался с ответом.

Страницы: «« « ... 56789101112 » ... »»