Королева Солнца: Аварийная планета Нортон Андрэ

– Тебе тоже, доктор.

И он остался наедине со своим ужином и мыслями.

– Прошли внутренний маяк, – долетел из интеркома голос Рипа Шеннона с другого корабля.

– Понял, – отозвался Тан Я. Потом нажал клавишу на своей консоли и поглядел на капитана Джелико. – Поступают новые инструкции.

– Передай их на мой компьютер, – ответил капитан, твердой рукой подводя «Королеву» к исполинской конструкции, которая теперь заполнила собой все пространство впереди.

Через несколько секунд и со «Звездопроходца» поступило сообщение: получены указания относительно стоянки и высадки.

Раэль Коуфорт с удобного пассажирского сиденья посмотрела на экран, где было видно медленно приближающееся обиталище. Корабль двигался вдоль продольной оси цилиндра прямо по направлению к открытому зеву колоссального шлюза, окруженного дикой металлической путаницей антенн, передатчиков и каких-то непонятных предметов. На миг у нее закружилась голова: из-за отсутствия масштаба металлический диск, казалось, разросся до планетарных размеров.

Раэль помотала головой, чтобы избавиться от иллюзии, и разглядела сложнейшие детали обиталища, обрамленные чистыми, простыми, почти аскетичными линиями командной палубы «Королевы». За те годы, что Раэль торговала вместе со своим братом Тигом, она дважды посещала обиталища, в том числе и Биржу. И каждый раз испытывала такое же головокружение: каким-то образом искусственная природа обиталищ заставляла более ярко ощутить их размеры, нежели огромность любой планеты. Кроме того, сверхъестественная тишина, в которой они плыли, была для астронавта страшнее самых жутких звуков космоса, поскольку наводила на мысль об отказе двигателей, что при обычной посадке на планету означало почти неминуемую гибель.

– Скорость восемь тысячных, – произнес Тан Я.

Теперь корабль идет со скоростью земного автомобиля, подумала Раэль. Нет, почти как пешеход. Но указания маяка у входа были непререкаемыми: здесь ограничение скорости диктовала сама смерть, так как, несмотря на размеры, обиталища были хрупкими – судно, потерявшее управление на значительной скорости, могло пробить оболочку в таких местах, что весь цилдом развеялся бы в космосе.

Теперь основание цилиндрического обиталища превратилось в поверхность, состоящую из сложных металлических форм, а впереди уже можно было различить стоянки дока и яркие бело-голубые огни, обозначающие место их швартовки.

Медленно проплыли мимо огромные створки шлюза, и обиталище проглотило «Королеву Солнца». Корабль задрожал, – это капитан Джелико быстро переключал маневровые двигатели.

Раэль оглядела мостик. Контраст между кричащим технологическим совершенством там, за видеоэкраном, и функциональной заурядностью «Королевы» был символичен.

На Бирже сказочные технологии были нормой – чуть ли не «коньком». У канддойдов все самое современное, самое сложное, самое быстрое – от кораблей до кухонной техники. Как это непохоже на Джелико и его товарищей. Они спокойно пользуются судовыми технологиями, которые многие назвали бы устаревшими, живут просто, словно на планете – при любой силе тяжести и в любой обстановке. Это, наверно, диктовалось их внутренней честностью, прямым подходом к любым проблемам, что и привлекало в них Раэль в первую очередь.

Любопытно, понравится им в таком месте, как Биржа?

– Как-то все это странно, – хрипло проговорил Али. – Оказаться внутри такого…

– Никаких степеней свободы, – согласился Ван Райк.

Для космолетчиков вообще и для вольных торговцев в частности это воистину проклятие.

Боковым зрением Раэль заметила какое-то мерцание и внезапно осознала, что колоссальное пространство вокруг них полно движения: разнообразные машины и даже фигурки в космических скафандрах сновали вокруг других кораблей на огромном причале и в широких коридорах, расходящихся во все стороны в направлении районов с большей силой тяжести. «Королеве Солнца» выделили стоянку в секторе микрогравитации.

Тан Я внезапно поднял голову:

– Вызов по общему интеркому.

Джелико кивнул:

– Включай.

Тан Я нажал на кнопку. Голос, заполнивший мостик, был странным, певучим. Раэль подумалось, что такой голос мог бы быть у скрипки, если б та разговаривала.

– Добро пожаловать, земляне судна «Королева Солнца», в цилдом с прекрасным названием Сад Гармоничного Обмена. Вы встретите здесь представителей многих миров, далеких и близких систем, ведущих важные торговые дела в атмосфере совершенного миролюбия и пользующихся гостеприимством трех рас: канддойдов, шверов и терран. О законах, закрепленных Соглашением о Гармонии между нашими народами, можно узнать по Терранскому Стандартному Каналу двадцать семь. Мы бы желали, из самых дружеских побуждений, привлечь ваше внимание к тем из них, которые направлены на обеспечение безопасности каждого и в первую очередь определяют отношения между тремя подписавшими Соглашение расами.

– Обычная болтовня, – прокомментировал Штоц.

– Если вы озадачены, испуганы, поражены или смущены, приглашаем вас посетить представителя терранской Космической полиции капитана-легата Росса, чья резиденция находится на уровне пять по адресу: Дорога Орошенных Дождем Лилий.

Али внезапно рассмеялся:

– Думаю, мне здесь понравится.

– Наш представитель, досточтимый локутор Таддатак, позволит себе невыразимую радость посещения вашего судна, дабы обсудить номинальные сборы, которые мы, к сожалению, вынуждены взимать с посетителей для поддержания нашего превосходного качества обслуживания.

Голос умолк, и тут же послышался шум ударов и лязг, означавший, что причал крепко захватил корабль; капитан так точно подвел его к месту, что они остановились, почти не ощутив торможения.

– Порядок, вошли, – сказал Джелико.

Тан Я, наблюдая за своим экраном, проговорил:

– Они тянут трубу соединения с доком; Торсон следит за контактом. – Он нахмурился, увидев, что замигала лампочка запроса. – Похоже, они настаивают на том, чтобы контролировать жизнеобеспечение со своей стороны.

Джелико вопросительно поднял глаза. Раэль сказала:

– Стандартная процедура, как сам убедишься, когда прочитаешь их контракт. Нам он тоже не нравился, хотя потом выяснилось, что тут есть неожиданное преимущество: опасные микроорганизмы всех трех рас автоматически отфильтровываются. Наши фильтры были хуже.

Джелико повернулся к Я и коротко кивнул. Связист дотронулся до интеркома и произнес:

– Приступай, Торсон.

Началась беготня и суета, команда «Королевы Солнца» вместе с рабочими дока подсоединяла каждую систему жизнеобеспечения судна и проверяла ее перед тем, как передать контроль. Когда они закончат, начнутся старые как мир переговоры об услугах и оплате. Раэль Коуфорт в этом не участвовала; это была не ее работа, хотя в случае необходимости она могла и помочь. Однако сейчас самой существенной помощью с ее стороны было не путаться под ногами у остальных.

Поэтому она забралась в один из закутков у внешнего шлюза и лишь наблюдала за происходящим. Хотя сама «Королева Солнца» находилась в вакууме, причальное оборудование включало в себя длинную трубу, соединяющую корабль со шлюзом – входом в обиталище. Труба изгибалась под прямыми углами; в ней имелись длинные прозрачные секции, расположенные через равные интервалы и позволявшие видеть всякого, кто приходил или уходил.

Некоторое время рабочие в скафандрах обменивались с командой сигналами, по мере того как каждая система подсоединялась и проверялась; наконец замигали зеленые лампочки. Почти сразу в трубе возникло движение – кто-то прибыл. Со своего наблюдательного пункта Раэль увидела локутора, быстрым шагом поспешающего к «Королеве»; за ним семенили два или три более мелких чиновника. Она подняла глаза и увидела, что Фрэнк Мура смотрит туда же. Раэль удивило напряженное выражение его лица.

Девушка открыла было рот, но проглотила готовое сорваться с языка восклицание. Почти в ту же секунду Мура повернулся и ушел в свою каюту рядом с камбузом. Раэль слышала, как зашипела закрывающаяся дверь.

Она выглянула опять, на сей раз пытаясь увидеть канддойдов глазами новичка. Млекопитающие, передвигаются на двух ногах, имеют две руки, две ноги и голову… На этом сходство между канддойдами и землянами кончалось.

Каждый сантиметр того, что у человека было бы кожей, состоял из наплывающих друг на друга слоев хитиновой субстанции; словно искусно сделанная броня, увешанная украшениями, которые эти существа так любили. Маленькие головы надежно защищал конический хитиновый покров, весьма напоминающий шлем; щитки делились на сегменты и тоже выглядели как доспехи. Но не просто доспехи, а…

Раэль нахмурила брови, копаясь в памяти. Она изучала историю Терры и знала, что где-то видела нечто очень похожее на канддойдов. Девушка повернула голову, и ее взгляд случайно упал на деревце, одно из тех, с которыми нянчился Мура. И тут она вспомнила.

Воин-самурай, ронин – канддойды были похожи на закованных в броню японских воинов времен бусидо.

Раэль вздрогнула. Фрэнк Мура никогда не говорил о катаклизме, который уничтожил Японские острова, родину его народа на протяжении бесчисленных поколений, но Раэль изучала воздействие катастроф на людей. Они могли скорбеть столетиями.

Должна ли она что-нибудь сказать? Нет. Но она будет наблюдать и слушать.

Дэйн втиснулся между изгибом переборки и стеной кают-компании. Присутствовали одиннадцать из тринадцати членов экипажа «Королевы». Осмотревшись, помощник суперкарго увидел, что Стин и Рип остались на «Звездопроходце». И на этот раз они не были связаны по радио с родным кораблем.

Словно прочитав мысли Дэйна, капитан Джелико сказал:

– Те двое, кто пойдет на следующем витке на спасенный корабль, могут рассказать обо всем Вилкоксу и Шеннону. Я не хочу использовать интерком, разве что в самых крайних случаях. Здесь у них коммуникационные технологии, о которых мы, наверно, даже и не догадываемся. Мы не знаем, кто может нас подслушивать и зачем, а выяснять это сложно и бесполезно. Теперь докладывать обо всем будем лично.

Он замолчал и огляделся. Все присутствующие закивали или пробормотали одобрение. Выражение губ Джелико стало мягче, когда он перевел взгляд на Фрэнка Муру.

Маленький спокойный стюард сказал:

– Я подсчитал, сколько у нас есть в соответствии с текущим обменным курсом минус гарантийное письмо Макгрегори, и получил вот что: мы можем купить себе земную неделю или, может, две, чтобы возобновить бизнес. Если все будут спать на борту «Королевы».

Некоторые сокрушенно вздохнули, и Дэйн сделал сочувствующее лицо. Он терпеть не мог жить в микрогравитации и решил поискать канддойдский эквивалент общественного спортзала – если здесь они вообще есть – в секторе с силой тяжести в 1 g, чтобы тренироваться и не терять мышечного тонуса. «И есть, если смогу», – подумал он, с неприязнью вспомнив, как гадко выглядит пролитый суп в условиях микрогравитации.

– Я навещу легата и узнаю, нельзя ли ускорить процедуру регистрации, – продолжал капитан. – А тебе, Ван, потребуется вся твоя изобретательность, чтобы сбыть товар.

Ван Райк широко улыбнулся. Дэйн не мог сдержать смешка, заметив явное предвкушение на лице начальника – тот жил в ожидании именно такой работы.

Джаспер Викс озабоченно произнес:

– Мы прослушали весь текст Соглашения, – он показал на себя и на Кости, – и, судя по их правилам и формальностям, быстрее долететь отсюда до Земли в гиперпространстве, чем сдвинуть с места заявление о спасенном имуществе.

Джелико кивнул:

– Знаю. Я тоже прослушал Соглашение. Кажется, нам придется играть по канддойдским правилам: дюжина лишних визитов по каждому пустяку, чтобы никто не говорил «нет» и все при этом сохранили лицо. Поэтому первым делом я отправлюсь к легату. Росс здесь, чтобы защищать интересы землян. Он наверняка подскажет, как сделать все это по возможности быстро и безболезненно.

Снова послышались возгласы одобрения. У экипажа в прошлом были стычки с Космической полицией, но, как удалось в конечном счете доказать, не по их вине. Даже если Космическая полиция иногда действовала жестко и подходила к проблемам излишне прямолинейно, подумал Дэйн, никто никогда не обвинял ее офицеров в коррупции или несправедливости.

– Переходим на вахтенный режим, – сказал Джелико. – Я составил график смен на «Звездопроходце»; вы все парами будете дежурить по сорок восемь стандартных часов. Запрещаю посещать районы проживания шверов и канддойдов, оставайтесь на территории Биржи. Также держитесь подальше от складских территорий Оси вращения. Доктор Коуфорт? – Он вдруг повернулся к Раэль. – Объясните, пожалуйста.

Раэль Коуфорт сказала:

– В официальных пленках вы не найдете об этом никаких упоминаний, но там селится преступный элемент. По-видимому, туда не заходят даже блюстители Гармонии – так здесь называют силы правопорядка, – по крайней мере канддойды. Иногда это делают шверские команды блюстителей, но лишь для того, чтобы присматривать за Гвардией Смерти – исключительно опасной бандой шверских отщепенцев, которые зарабатывают на жизнь в качестве наемных убийц. Есть там также и другие изгои, а мой брат однажды рассказывал мне, что высокопоставленные шверы для развлечения порой охотятся на тамошних обитателей, и никто на это не реагирует. Канддойды просто делают вид, будто такого места не существует.

– Значит, вся эта якобы гармония – вздор? – спросил Мура.

Коуфорт покачала головой:

– Ну, положение достаточно стабильное, – во всяком случае, когда мы бывали здесь прежде, у нас сложилось впечатление, что со времен Соглашения крупных неприятностей не случалось. К тому же канддойды – очень дружелюбные существа. Шверы – совсем другие.

– Шверы тоже ничего, если уважаешь их обычаи и не вторгаешься в их личное пространство, – заметил Ван Райк. – Однако не следует забывать, что на другом конце своей сферы влияния они продолжают завоевывать планеты, чтобы решить проблему перенаселенности.

Взгляд Джелико вернулся к остальным и как бы случайно остановился на Али.

– Попадетесь им на пути, скажете что-нибудь, что им не понравится, – вас тут же вызовут на поединок. Они направили свою агрессивность на охоту за отщепенцами Оси вращения и на узаконенные дуэли, но агрессии от этого не убавилось. – Капитан помолчал и спросил: – Еще вопросы есть?

Все хранили молчание.

Джелико кивнул:

– Те, кому дано увольнение, могут сейчас покинуть корабль. Я посмотрю, сумеет ли терранский легат помочь нам ускорить бумажную волокиту. Доктор, не согласитесь ли вы пойти со мной и показать, где здесь что?

– С удовольствием, капитан.

Они ушли, Дэйн посмотрел через комнату на Али. Тот слегка вздохнул. Дэйна это не обмануло. Али тщательно скрывал свои чувства, но наверняка ощущал то же, что они с Рипом: им нужно раскрыть тайну исчезновения команды «Звездопроходца», и если не удастся разгадать ее до отлета с Биржи, то уж точно не потому, что они плохо старались.

Раэль Коуфорт очень повеселило, что возвышенное название коридора, в котором жил капитан-легат – Дорога Орошенных Дождем Лилий, – возникло исключительно по прихоти чьего-то воображения. Никаких лилий тут точно не было видно – ни орошенных дождем, ни иных.

Да и вообще, подумала она, останавливаясь у входа в резиденцию легата, планете канддойдов ведь сильно недоставало дождей? Раэль когда-то читала, как эта раса долго боролась с излучением разрастающегося солнца и неистовым, горячим, всеразрушающим ветром, загнавшими их под землю, прежде чем народ наконец покинул родину и переселился в космос, став одной из немногих рас, не живущих на планетах. Во всяком случае, здешние жилища были для человеческого глаза совершенно одинаковыми – простые сталепластовые двери в сплошных стенах. Различались лишь таблички с надписями на трех языках: канддойдском, шверском и терранском.

Коридор располагался в престижном, по местным понятиям, секторе; фасад резиденции выходил на захватывающий дух изгиб обиталища. Странное, подумала Раэль, чередование открытых и закрытых пространств: аксиома канддойдской архитектуры, как ей было известно.

– Идем, доктор Коуфорт?

Голос капитана Джелико прервал ее созерцание коридора.

Девушка перевела взгляд и увидела, что дверь легата открыта и миниатюрный канддойд ожидает, когда они войдут.

Проходя в дверь, Раэль заглянула в лицо Джелико, ожидая увидеть нетерпение из-за того, что она мешкает. Его рот был привычно сжат в бесстрастную линию, но в прищуренных серых глазах светились веселые огоньки.

– Досточтимый легат с безграничной радостью приветствует гостей со своей родной планеты, – проговорил канддойд странным, скрипучим голосом, при этом одни части его сложного чешуйчатого убранства терлись о другие части, издавая звуки, похожие на стрекотание сверчка. – Не соизволят ли глубокоуважаемые посетители с далекой Терры прошествовать вот сюда?

Существо жестом указало на узкий мощеный проход и, повернувшись, пошло впереди, ритмично постукивая хитиновыми ножками.

Джелико шагнул следом за Раэль, пробормотав:

– Кажется, давненько земляне не посещали Росса.

Раэль кивнула, стараясь не улыбнуться. Но через мгновение она совершенно забыла о канддойде и его странном земном словаре, потому что шагнула в прекрасный сад, как будто только что привезенный с Земли. Нежный ветерок ударил ей в лицо, принеся с собой аромат цветов, и девушка услышала пение птиц, жужжание насекомых и шорох опавших листьев… И тут же осознала, правда с трудом, что это всего лишь мастерски выполненная голограмма.

– Вам нравится? – донесся тихий голос из-под дерева.

Раэль поняла, что она невольно задохнулась от изумления.

Шагнув вперед, она вгляделась в тень, из которой на свет вышел высокий, худой, похожий на призрака человек.

– У меня восемь проекторов, – сказал Росс. Он поднял руку и помахал – его движение не отбрасывало тени. – Кроме того, соблюдены все размеры. Запахи – самое последнее усовершенствование моей системы кондиционирования.

– Розы, – проговорила Раэль. – Розы, жасмин, гвоздики. Трава.

Росс улыбнулся. Чертами лица он напоминал Раэль грустную гончую.

– Надеюсь, пропорции правильные. Мне потребовалось шесть лет, чтобы запрограммировать все детали. Но я действительно думаю, что все пропорции соблюдены. Как вам кажется?

Раэль посмотрела на Джелико, который сказал только:

– Я уже давно не ступал на поверхность Терры.

– Я была там недавно, и мне правда кажется, что вы похитили оттуда лучший сад, какой я когда-либо видела.

– Это комбинирование, – с энтузиазмом отозвался Росс. – У меня здесь девять представителей рода Rosa семейства розоцветных, а эти три – Epilabium angustifolium… а вон то, конечно, разновидности лилейных… – Он вдруг осекся, словно о чем-то вспомнил, и сказал: – Извините меня. Я слишком увлекся своим хобби. Ведь вы пришли по делу. Не перейти ли нам в кабинет?

Легат нажал кнопку, спрятанную в голографической тени, как будто в одном из деревьев открылась дверь, отчего окружающее приняло еще более ирреальный вид.

За дверью Раэль почувствовала, что во Вселенной все снова встало на свои места. Она увидела строгий кабинет, обставленный очень просто, – видимо, именно такую мебель предписывал устав Космической полиции чиновникам в звании Росса. Освещение было хорошим, напротив письменного стола стояли несколько простых стульев. Однако, как ни странно, окна кабинета были наглухо закрыты – ни намека на величественную панораму, делавшую наружные помещения столь желанными для местных жителей.

Росс уселся за стол и сложил руки:

– Итак, чем могу быть полезен? Насколько я понимаю, вас привели сюда не обычные торговые дела?

Капитан Джелико ответил:

– Да. По пути к системе мы обнаружили покинутое судно.

– Существуют правила, определяющие порядок регистрации и предъявления прав на спасенное имущество, утвержденные Соглашением о Гармонии, – сухо произнес Росс.

Джелико кивнул:

– Мы их изучили.

Раэль, знавшая тонкости интонаций капитана, уловила в его словах нетерпение. И мягко сказала:

– Толкования, сопровождающие текст Соглашения, замечательны своей полнотой, однако, как представляется, если мы будем следовать данным там указаниям, уйдут недели на хождение из кабинета в кабинет и выполнение ритуалов вежливости, пока один чиновник будет отсылать нас к другому. – Девушка развела руками. – К сожалению, наш визит сюда ограничен во времени.

А Джелико добавил:

– Я надеялся, что вы поможете нам, подсказав, к кому именно обратиться и какие бумаги заполнить, чтобы по возможности сократить весь этот процесс.

Офицер ответил:

– Моя юрисдикция не распространяется на эту сферу, но я узнаю, не сумеет ли вам помочь торговый администратор. Вы можете назвать мне идентификационный номер вашего корабля и обнаруженного судна?

Джелико назвал номера, и Росс занес их в компьютер, а затем послал запрос.

– Как вы, вероятно, уже заметили, иметь дело с канддойдами приятно, но это отнимает массу времени. Однако вам повезло. Администратор Дружелюбной Торговли – человек, по крайней мере родился человеком. – Росс замолчал, слегка поморщившись; Раэль стало интересно, какие это изменения претерпел администратор, что они так огорчают Росса.

– Его, кажется, зовут Флиндик? – спросил Джелико.

Росс улыбнулся:

– Вы действительно все внимательно прочитали.

– Разве это не канддойдское имя? – поинтересовалась Раэль.

Легат повернулся к ней:

– Это действительно канддойдская версия его имени, которое, насколько я знаю, звучало как Флинн фон Диек. Сейчас он совсем не пользуется земным именем – последние лет двести.

– Лет двести? – повторила Раэль.

Росс кивнул:

– Он теперь нулевик – живет в нулевой гравитации возле Оси вращения и спускается в низкую гравитацию канддойдов ежедневно на ограниченное время – для работы. Если приспособиться к такой жизни, то можно продлить свое существование на неопределенный срок, насколько я понимаю. – Легат взглянул на контрольную коммуникационную лампочку и поднял темные равнодушные глаза. – Из попыток пересилить систему, вероятно, ничего не получится, но все равно попробовать стоит…

Мигающий огонек вдруг стал зеленым, и на экране возникло послание.

Росса это как будто удивило.

– Да вы просто счастливчики! Администратор примет вас прямо сейчас, лично, если вы потрудитесь пройти в его кабинет в Управлении торговли.

Раэль и Джелико встали.

– Благодарю вас, – сказал капитан.

– На всякий случай проверьте, правильны ли ваши данные, – предупредил Росс. – Всем трем расам Флиндик известен как скрупулезный, ни на йоту не отступающий от инструкций администратор, который не отдает предпочтения ни одной из рас и действует строго в рамках Соглашения.

– Именно поэтому он, вероятно, и занимает свой пост так долго, – сказала Раэль с улыбкой. – Благодарю вас, сэр.

Раэль направилась к выходу, и они нашли маглев, идущий к Управлению торговли.

Подобное здание могло появиться лишь в самом благоприятном климате: оно было открытым, с изысканными садами на террасах сложной конфигурации. Офисы по большей части прятались за цветущими кустами с экзотической причудливой листвой, никогда не знавшей студеного ветра и беспощадных перепадов температуры.

Раэль бывала здесь раньше и любила бродить по этим садам, пока Тиг улаживал деловые вопросы.

На этот раз их встретил канддойдский чиновник, прекрасно говоривший на торговом жаргоне и сделавший гостям несколько комплиментов, прежде чем поинтересовался их делом.

Раэль ответила как можно вежливее, стараясь не показать, как ее внутренне забавляет возрастающее нетерпение Джелико. Не то чтобы капитан как-то выказывал его, но Раэль, чувствующая настроения своего шефа, знала, что он следит за временем, когда канддойд повел их по тропинке сада, чтобы представить не Флиндику, а еще одному чиновнику, чьи щитки были украшены еще пышнее, а речь была цветистее, нежели у предыдущего.

Наконец посетители оказались в другом здании, находившемся позади первого, с мозаичными коридорами, по обе стороны которых располагались кабинеты. Офис Флиндика был чрезвычайно большим, как и положено начальнику.

Чиновник проводил их прямо до двери, искусно замаскированной удивительной мозаикой. Комната больше походила на сад, чем на кабинет. Здесь было множество золотых вещиц, и помещение утопало в нежных папоротниках, выращенных при нулевой гравитации и поэтому имевших самые причудливые формы.

Раэль быстро оглядела всю эту красоту, но больше всего ее заинтересовало большое фрактальное изображение Терры, медленно вращавшееся посреди кабинета. Все растения и мебель были расставлены вокруг огромного изображения в некоем логическом порядке, подстраивающемся под далекую планету, которую Флиндик никогда больше не увидит.

Раэль подошла ближе, восхищаясь точностью воспроизведения каждой знакомой горы и водоема. Над полушариями даже двигались нежные белые спирали, показывая изменения погоды так правдоподобно, что девушке остро захотелось домой.

– Красиво, не правда ли? – раздался приятный густой голос.

Раэль повернулась, чувствуя, что краснеет.

За действительно изысканным письменным столом сидел самый большой канддойд, какого ей только приходилось видеть. Несколько секунд она смотрела на поразительно красивый панцирь из чудесного дерева янтарного цвета, золоченый и украшенный драгоценными камнями. Затем Раэль перевела взгляд на круглое улыбающееся лицо и на миг почувствовала беспокойство, словно ее глаз никак не мог решить, то ли это канддойд, надевший невероятно достоверную человеческую маску, то ли землянин, облаченный в канддойдский панцирь. Значит, таков был Флиндик, человек, проживший много сотен лет.

– …Мы очень благодарны, что вы сразу согласились нас принять, – говорил капитан Джелико. – Росс, вероятно, сообщил вам, что у нас очень напряженный график и хотелось бы покончить с этим делом как можно быстрее.

– Ах да, – проговорил Флиндик, прикасаясь пальцами к консоли, вделанной в стол.

Клавиши были изготовлены из исключительно дорогого фарфора и расписаны золотом. По граням на индикаторах Раэль заключила, что это самоцветы.

– Вы капитан «Королевы Солнца» и вы вроде бы нашли покинутое судно? Э-э-э… «Звездопроходец»?

– Выскочили из гиперпространства и прямо-таки наткнулись на него, – сказал Джелико.

– Что ж, если вы представите соответствующую информацию, включая ваши видеозаписи, мы сравним ее с данными Центрального архива и посмотрим, сможем ли ускорить ваше дело, – сказал Флиндик. Его пальцы легко дотронулись до клавиш, потом он откинулся в кресле и подождал. Через несколько секунд из отверстия вылезла кассета. – Ну вот, пусть ваш связист предоставит перечисленные здесь данные и передаст их главному координатору Койтатик, которая занимается подобными вопросами, и мы вскоре удовлетворим ваше ходатайство.

– Спасибо, – сказал Джелико. – Мы очень благодарны вам за помощь.

– Мне в радость потрудиться для соотечественников-землян, – благодушно сказал Флиндик, изящно махнув рукой в сторону голографической Терры. – Хотя мне здесь хорошо, я скучаю по старой планете и завидую вам, поскольку вы можете туда вернуться.

Раэль ощутила сочувствие к этому человеку; она понимала, что в его возрасте, при его размерах он уже никогда не рискнет снова жить в нормальной гравитации. Посещение Земли убило бы его.

– Если я могу что-нибудь еще сделать для вас, то дорогу в мой кабинет вы знаете, – весело сказал Флиндик на прощание.

Они еще раз поблагодарили его и вышли; Джелико сунул кассету в карман кителя.

– Кажется, удача снова к нам повернулась, – с улыбкой проговорил он.

Дэйн Торсон набрал в легкие побольше воздуха, чтобы преодолеть желание вцепиться в стол обеими руками. По большей части ему удавалось поддерживать баланс между зрительной ориентацией и внутренним ухом, но если он слишком быстро поворачивался или засматривался на движение канддойдов, то терял ощущение верха и низа, и ему казалось, будто он плавает вверх ногами во вращающемся резервуаре.

Один вдох, второй… Дэйн посмотрел вверх и увидел на лице начальника сочувственное выражение.

– Выпей, – сказал Ван Райк.

Молодой человек послушно пососал соломинку, высовывавшуюся из «груши» с нилаком, канддойдским вариантом кофе. Напряг мышцы живота, твердо решив преодолеть то, что считал физической слабостью. Вольный торговец, особенно если он суперкарго, должен уметь приспосабливаться к любым условиям.

Словно прочитав его мысли, Ван Райк сказал:

– Я уже потерял счет планетам, на которых побывал, но немногие из них столь противны естественному человеческому инстинкту, как цилдома.

– Все здесь навыворот, – пробормотал Дэйн. – Я говорю себе, что это наилучшая конструкция для обиталища, но мои внутренности знают, что низ – снаружи, под ногами – вакуум, а горизонт не исчезает вдали, как ему и положено, а изгибается вверх и опрокидывается. И еще… – Он посмотрел на четверых канддойдов, проходивших поблизости, и стиснул зубы.

Дэйн никогда не делал критических замечаний в присутствии местных жителей, даже на терранском языке, который, видимо, мало кто из представителей других рас понимал. Среди торговцев это было не принято. И все равно у него кружилась голова от одного вида того, как они то и дело перебегали друг другу дорогу, безостановочно жужжа, шипя, скрипя, щебеча и щелкая. Лингафонные пленки не давали об этом даже отдаленного представления. Дэйн почему-то проникся глупой мыслью, что местные жители будут говорить на торговом наречии, сопровождая сказанное одним отдельным звуком эмоциональной окраски. На самом деле они непрерывно производили шум, среди которого невозможно было выделить ни отдельные звуки, ни тем более речевые конструкции. Молодой человек с раздражением подумал: «И это только то, что они вытворяют в моем звуковом диапазоне».

Ван Райк наблюдал, как четверо канддойдов идут по главному вестибюлю. На человеческий взгляд они перемещались зигзагом, отклоняясь только при встрече с себе подобным. Тогда рисунок их движения превращался в гипнотическую череду ломаных, нарушаемую лишь приближением других существ, особенно если это оказывался грузный, тяжело ступающий швер. Шверы, как заметил Дэйн, никому дорогу не уступали, разве что своим соплеменникам, да и то лишь если те были более высокого ранга; но сначала они останавливались и обменивались жестами формального опознавания и уважения.

Наблюдая за высокими мускулистыми существами, которые жестикулировали и переговаривались низкими голосами, рокотавшими подобно далекому грому, Дэйн гадал, где найдется такой идиот, чтобы намеренно встать шверу поперек дороги.

Вблизи шверы были даже больше, чем казались издали. Их толстая, грубая серая кожа и массивные тела вызывали в воображении образ человекообразных слонов. Даже уши у них были почти слоновьими – очень большими и морщинистыми, хотя лица имели более или менее гуманоидные черты – отталкивающе гуманоидные. Самые размеры шверов плюс их одутловатые тупые лица да чудовищного вида зазубренные ритуальные кинжалы, которые они носили на боку, гарантировали, что ни одно существо, будь то вульгарный йип или воинственный ригелианин, не преградит им путь.

Они казались всемогущими, однако Дэйн читал, что шверы патологически боятся летающих насекомых, а пауки приводят их в неописуемый ужас. Из-за высокой силы тяжести на родной планете шверов не могло быть столько насекомых, как на Терре и других планетах; хрупкий экзоскелет просто раздавило бы весом самого жука. Скудная фауна родины шверов была по преимуществу червеобразной.

Но, кроме того, по некоей загадочной причине, уходящей корнями в доисторическую древность, все, что имело больше пяти ног – их сакральное число, – считалось демоническим. Шверы реагировали на паука примерно как звездолетчики отреагировали бы на встречу с привидением.

Внезапный смех Ван Райка снова привлек внимание Дэйна к проходящим мимо шверам. Самый маленький из трех остановился и во все глаза стал таращиться на Дэйна и Ван Райка, пока швер повыше не заметил это и резким жестом не приказал детенышу отвернуться. Дэйн усмехнулся. Он вспомнил, что шверы считают неприличным есть на людях, и глазеющий малыш напомнил ему человеческих детей с их бесконечной любовью к неподобающим зрелищам.

– Еще несколько минут. – Голос суперкарго прервал мысли Дэйна. Ван Райк пристально посмотрел на своего помощника. – Пойти с тобой, мой мальчик?

Торсон мотнул головой:

– Нет. Спасибо. Я справлюсь. Капитан сказал, что Флиндик почти все сделал, остались сущие пустяки. А вам нужно время добыть хороший груз. Это главное.

– Ну и хорошо, – сказал Ван Райк. – Кстати, и мне уже пора приниматься за дело. Чем быстрее приступлю к этим многочасовым цветистым беседам, тем лучше. Надеюсь, по крайней мере, что там будут соответствующие прохладительные напитки. – Он успокаивающе улыбнулся помощнику и неторопливым шагом пошел по переходу.

Дэйн вздохнул. Молодой человек понимал, что ему поручили самое легкое дело, – тем стыднее будет не справиться. Он потрогал висящий на поясе диктофон с записями самых разнообразных скрипов и звяканья в качестве приемлемых эмоциональных модификаторов для торгового наречия, потом глянул на другую группу канддойдов, рассаживающихся за ближним столиком. Помощник суперкарго незаметно изучал их, пытаясь с помощью всех полученных знаний определить, кто они такие. У троих были огромные золотистые глаза, значит это женщины; у одной глаза светлые, что указывало на ее молодость, у двух других – более темного, медового оттенка, говорившего о зрелом возрасте. Четверо мужчин также были разных лет: зеленые глаза отличались оттенком.

У всех на панцирях сверкали сложные вставные и накладные драгоценности – знак их богатства; Дэйн не стал разглядывать эти побрякушки, поскольку они указывали лишь на личный вкус и могли меняться день ото дня, если у владельца хватает времени и денег постоянно украшать свои щитки. Канддойды в отличие от шверов, тяготевших к иерархичности и клановости, не носили символов своего ранга – это претило их индивидуализму.

Рассеянно потягивая напиток, Дэйн вдруг обнаружил, что он кончился, когда «груша» смялась у него в руке.

Молодой человек сунул мятую «грушу» в утилизатор и поплелся прочь, внимательно следя за тем, чтобы двигаться медленно. Один неверный шаг – и взмоешь в воздух с растопыренными руками и ногами, словно неопытный новичок.

Посмотрев в ту сторону, где гремела музыка и сверкали разноцветные огни, Дэйн улыбнулся, разглядев Али в центре пестрой группы торговцев из самых разных цивилизаций. На первый взгляд Али просто развлекался, однако Дэйн знал, что это не так.

– Иногда лучший способ узнать то, что тебя интересует, – пойти туда, где околачиваются звездолетчики, и послушать сплетни, – сказал Али, когда они с Рипом планировали свои действия.

«У тебя это получается лучше, чем у меня», – подумал Дэйн, сворачивая к маглеву. Его часы показывали, что главный координатор Койтатик уже должна была приступить к своим обязанностям в регистрационном отделе, о чем Дэйн позаботился узнать заблаговременно. Он протиснулся в капсулу, обойдя стороной парочку шверов. Существа с разных планет, но все в коричневых мундирах Торгового флота, наседали сзади.

– Так вот, они поменяли груз на груз и продали за двойную…

– …получили недельный отпуск перед рейсом Тхстотхс – Буул…

– …думают, что это сделала Гвардия Смерти. Никаких улик…

Дэйн навострил уши, но говоривший понизил голос, и молодой человек даже не разобрал, кто это произнес.

– …изяществом и красотой вашего великолепного корабля, но мы, скромные торговцы, вряд ли можем надеяться – Сожаление с Элементами Сомнения – конкурировать с великими и могущественными торговцами с Денеба…

Капсула остановилась, разговоры растворились в общем шуме. Путешественники высыпали наружу и, легко подпрыгивая в микрогравитации, разбежались в разных направлениях.

Дэйн посмотрел на внушительное здание с террасами; голографическая надпись на трех языках извещала, что это Центральное управление торговли.

Он направился прямо к самому широкому проходу в середине и не успел войти в арку, как какой-то канддойд заметил его и суетливо кинулся навстречу. Встречавший проводил молодого человека в уютную приемную, постоянно уверяя, что локутор безотлагательно прервет все свои дела, дабы быть в его, Дэйна, полном распоряжении, – при этом употребив слов раза в четыре больше, чем требовалось.

Оставшись в приемной, Дэйн заставил себя подойти к широкому окну, из которого открывался вид на внутреннюю часть цилдома. При этом он испытал такое внутреннее сопротивление, что внезапно понял: канддойд специально привел его сюда, чтобы воспользоваться широко известным отвращением терран к обиталищам.

«Канддойды действительно самая дружелюбная из всех инопланетных рас, – вспомнил он слова Ван Райка, – однако это не значит, что они не преследуют собственной выгоды».

Неожиданно Дэйн почувствовал, что вид из окна прекрасен. Офис локутора находился на среднем из канддойдских уровней – своего рода компромисс для удобства многочисленных прибывающих сюда рас. Его фасад был обращен к длинной стороне обиталища, и ничто не загораживало поля зрения.

И при этом вид был чрезвычайно необычным. Если смотреть прямо перед собой, это напоминало полет на флаере над поверхностью планеты, над каким-нибудь огромным каньоном. «Как Разлом на Имменсе», – подумалось ему. Смягченные расстоянием громады зданий среди зелени походили на далекие горы.

Но когда взгляд последовал за изгибом цилиндрических стен, у Дэйна вновь закружилась голова: исполинские здания выдавались в воздух высоко над ним, словно вопреки всем законам гравитации и механики. К счастью, излучатели, освещавшие огромное обиталище, заслоняли противоположную поверхность – Дэйн не знал, сможет ли он вынести зрелище, когда полмира висит вверх ногами у тебя над головой. Он вспомнил, как Крэйг Тау сухо заметил: «Мозжечок ничего не знает о гравитации вращения».

Тем не менее конструкция обиталища прекрасно соответствовала природе населяющих его рас. На внутренней поверхности сила тяжести составляла 1,6 g, что обеспечивало шверам не только гравитацию, как на родной планете, но и львиную долю жизненного пространства – как раз то, что предпочитала эта устремленная вовне раса. Канддойды жили высоко в колоссальных трубообразных небоскребах, пронизывающих цилиндр от края до края; они очень ценили меньшее тяготение, а также сочетание замкнутости и открытого пространства. Канддойды не возражали против неравномерного распределения территории, поскольку долгая, безнадежная борьба на умирающей планете привила им любовь к тесноте.

В сущности, чем дольше Дэйн смотрел, тем больше поражался инженерному искусству канддойдов, несмотря на личное ощущение дискомфорта. На планете колоссальные цилиндрические здания заслонили бы от солнца многие акры поверхности, но здесь они проходили через Ось вращения и потому не отбрасывали тени. А на лифтах можно быстро попасть с одной стороны обиталища на другую – если, конечно, тебя не смущают перепады силы тяжести и переезд через центр, где гравитация равна нулю.

Размышления Дэйна были прерваны радостным клацаньем и жужжанием: его приветствовала канддойдка, с головы до ног расписанная приятного оттенка алыми завитушками. Драгоценности на панцире забренчали, когда она сделала замысловатый жест, соответствующий человеческому поклону. Тонким пронзительным голосом канддойдка проговорила:

– Добро пожаловать в Восхитительный Вертоград Растительных Восторгов, о любезный торговец. Локутор Данакак не чает большей радости, нежели иметь честь споспешествовать вам в ваших важных делах.

Дэйн ответил:

– Я пришел зарегистрировать найденное и спасенное имущество.