Осколки времени Эльденберт Марина

Точка отсчета 3. Сэм

– Я бы не стала беспокоить вас по пустякам, – вместо приветствия заявила Виктория Краснова, глава филиала Новой Полиции Санкт-Петербурга. – Дело более чем необычное.

Темноволосая, подтянутая и стройная: ее можно было назвать привлекательной, только Сэм ценил в женщинах женственность, а высокий пост Краснова занимала не за красивые глаза. Резкая, волевая, она привыкла руководить и со всем справляться самостоятельно. То, что она решила обратиться за помощью – уже из ряда вон.

– Зиновьев появился в филиале поздней ночью. Явился как к себе домой, – за усмешкой Краснова пыталась скрыть замешательство.

Новая Полиция – организация, созданная два года назад под его чутким руководством, не была достоянием широкой общественности. Основной возложенной на нее задачей было поддержание порядка в мире пробужденных. Так называли людей, в которых начали просыпаться способности: управление стихиями, иллюзии, преобразование материи, создание зелий и заклинаний. Некоторые из них, ослепленные своей уникальностью и неожиданно свалившимися талантами, вовсю пользовались своей безнаказанностью.

– И как он это объяснил?

– По его словам, он может управлять временем.

Только чувство такта и выдержка заставили удержаться от восклицания: «Что за чушь!» Если это и была шутка, то очень неудачная. Видимо, недоверие все-таки проскользнуло во взгляде, потому что Виктория поджала губы и добавила:

– Он сослался на вас.

Сэм приподнял бровь. Его имя знали немногие, если не сказать единицы. То, что другие называли волшебством, фантастикой, паранормальными явлениями, для него было обыденностью. В мире, границы которого значительно шире представлений обычного человека, где сложно чему-либо удивляться, потому что даже самая невероятная вещь объяснима, Красновой все-таки удалось его заинтриговать.

Пока они шли по коридору в сторону допросной, Виктория успела немного рассказать о человеке, ради которого он спешно приехал в Россию. Станислав Зиновьев утверждал, что его шантажировали пробужденные стихийники. Ими оказались братья Быстрицкие, след которых Новая Полиция в прошлом году потеряла под Омском. Подозреваемые сейчас находились под стражей. На их счету были многочисленные грабежи и вымогательство, насилие и убийства, в том числе с помощью огненной стихии.

Сэм вошел в допросную и поморщился. В стены была впаяна клетка из особого металла, который подавлял силу, рядом с ним любой пробужденный был не опасней обычного человека. Близость металла ему доводилось чувствовать, и не раз, но к такому невозможно привыкнуть, словно ныряешь под воду. Он глубоко вздохнул и встретил взгляд Станислава.

– Я заждался, мистер Шеппард.

Зиновьев говорил так, словно они знакомы, но он видел этого человека впервые. Ни ростом, ни внешностью тот не мог похвастаться, тем не менее в его глазах застыли уверенность и спокойствие.

– Мы знакомы?

Сэм отодвинул стул для Виктории, сам устроился на соседнем.

– Можно и так сказать. Вы просили меня помочь с происшествием, которое наделало много шума. Точнее, наделает через… – Зиновьев посмотрел на часы и нахмурился. – Пять дней, восемнадцать часов, десять минут сорок три секунды. Алхимическая бомба, теракт в Москве. Много крови, суета, лишние вопросы.

История звучала как рассказ сумасшедшего или дурная шутка. Но ее можно легко проверить, о чем они оба прекрасно знают.

Значит ли это, что…

– Вы утверждаете, что побывали в будущем? – Сэм старался осторожно подбирать слова: они впервые столкнулись с таким даром, но это не значит, что его не существует. К недоверию и раздражению теперь примешивалось любопытство.

– Не совсем. Я управляю временем, – кивнул Станислав. – Могу замедлить его или ускорить. Привести в любую нужную точку. Но того, что было, не помнит никто. Кроме меня.

Любой человек на его месте волновался бы, оказавшись в допросной, но не Зиновьев. Ни страха, ни даже легкого беспокойства: он знал, о чем говорит. Краснова пожала плечами, но в ее взгляде Сэм уловил тревогу и настороженность. Если Зиновьев говорит правду, перед ними обладатель действительно уникальной способности. Опасной способности. Единственный в своем роде. В Полицию часто попадали стихийники, те, кто управлял огнем или ветром, реже – архитекторы, алхимики или иллюзионисты. Для них действовал стандартный протокол: тестирование, инструктаж, первичное обучение при филиале. Но что делать с тем, чей дар сам по себе угроза? Хотя бы потому, что о нем ничего не известно.

– Я попросил вас использовать силу, чтобы предотвратить трагедию?

– Да. Все произошло на Красной площади, в День России. Они основательно подготовились – толпа, пресса, все такое. Вы их поймали, конечно же, но от Красной площади осталась воронка, а от тех, кто там оказался…

– Назовите имена.

– Дина Бодрова, русская, тридцать четыре года, стихийница, управляет водой. Исикава Дайки, японец, двадцать шесть лет, огненный. Он остановится в хостеле на Покровском, она – в Кузьминках.

Станислав задумчиво посмотрел на Викторию, и добавил:

– Чуть не забыл. Они передавали привет от Милы Аверс.

Краснова напряглась и крепче сжала папку с досье. Аверс успела отметиться в истории Нового мира, как сильная стихийница и террористка. Она собирала вокруг себя талантливых пробужденных с целью подорвать устои Нового мира. Мила погибла раньше, чем они вышли на ее окружение, после концов найти не удалось. Неужели им наконец-то представился шанс? Краснова свяжется с Московским филиалом, преступники не успеют на собственное представление. Вот так просто?

Сэм перехватил вопросительный взгляд Виктории, кивнул, та поднялась и поспешно вышла.

Какое-то время он молча изучал сидящего напротив: уверенность не показная, держится прямо, взгляд не прячет. Резкий волевой подбородок – привык командовать и получать то, что хочет. Так или иначе.

Станислав молчал, смотрел расслабленно, как будто давно увидел и узнал все, что ему надо.

– Когда вы открыли дар?

– Полгода назад. Подумал, что схожу с ума, но лучше бы сошел.

Зиновьев усмехнулся.

– Я не всегда могу это контролировать, мистер Шеппард. Вначале и вовсе «прыгал» назад во времени, когда злился. Потом стало получаться делать это по желанию.

Звучит правдоподобно. Станислав самостоятельно учился управлению даром, поэтому неудивительно, что способности сбоили. Искренность обычно располагает, но сейчас откровения не вызывали ничего, кроме раздражения. Он сам не понимал, почему: работать приходилось с самыми разными людьми, поэтому позволить себе такую роскошь, как эмоции, Шеппард не мог. Рядом с Зиновьевым отстраненности как не бывало. Возможно все дело было в том, что сквозь смирение во взгляде Станислава проступало превосходство.

– Как вы познакомились с Быстрицкими?

– Случайность, – Зиновьев слегка поморщился – первый признак раздражения. – Мы встретились в подпольном казино, куда я иногда заглядывал, чтобы потренироваться.

Многие пробужденные использовали дар ради наживы, поэтому Сэм ничуть не удивился.

– Я выигрывал. Не чаще, чем остальные, но возможно, у них глаз наметан. Мной заинтересовались. Прижали, когда дело дошло до правды, стали шантажировать. Хотели, чтобы я помог им сорвать куш. То, что потом будет со мной, их не интересовало.

Для большого прыжка требовалось очень много энергии и особые навыки, Станислав не мог вернуться в прошлое на несколько месяцев, чтобы стереть посещения казино и встречу с Быстрицкими. Чем дольше он сомневался, тем сильнее на него давили.

– Когда я отказался, они похитили Ульяну.

– Вашу невесту?

– Да.

– Откуда вы узнали о Новой Полиции?

– В первый раз я все-таки провернул дело, чтобы ее вытащить. И нас сцапали.

Знал ли Станислав о других делах Быстрицких? Они стали преступниками задолго до того, как обнаружили в себе способности. Мошенники и грабители со стажем, перебирались из города в город. Новая Полиция вышла на них после того, как они сожгли известного бизнесмена в его же доме, а при попытке захвата убили троих полицейских. История братьев закончится в тюрьме, из которой они не смогут сбежать, но что делать с Зиновьевым?

– Так я оказался здесь. Для вас мой дар не был тайной, за манипуляции со способностями ничего хорошего мне не светило, но вы попросили меня предотвратить акцию на Красной площади. И обещали свободу.

– Почему вы не перевели время, чтобы предотвратить похищение Ульяны?

– Говорю же, я это не всегда контролирую. Вы помогали мне, повезло, что я вообще смог зацепиться за ночь похищения.

Сэм кивнул. По сравнению с Быстрицкими, Станислав был мелким хулиганом. Гораздо больший интерес представлял его дар. Для того чтобы понять, опасен ли он, не стоит зацикливаться на его способностях, нужно видеть человека. Что он собой представляет, какой он на самом деле. Пожалуй, стоит лично переговорить с невестой Зиновьева.

Кое-что в рассказе Станислава не сходилось: оперативники сообщали о третьем преступнике. Пробужденные чувствовали всплеск чужой силы, а создание портала было сложно не заметить. Сначала они подумали об Одинцовой, но эксперт в филиале отмел это предположение: Ульяну проверяли, ее аура оказалась слишком слабой. Вряд ли в ближайшие пару лет в ней проснутся способности.

– Быстрицкие работали с кем-то еще?

Сэм пристально посмотрел на Станислава, но тот смело встретил его взгляд, и покачал головой.

– Понятия не имею. Я общался только с ними.

Зная Краснову, Зиновьева проверяли с момента появления в филиале. Значит через сутки, максимум – к вечеру воскресенья у него будет полный отчет.

– Теперь вам придется соблюдать наши правила.

– Знаю, – Зиновьев снова коротко улыбнулся, – вы уже говорили, что мне предстоит испытательный срок и постоянное наблюдение, что мне придется сотрудничать с вами на постоянной основе и отмечаться. Я согласился.

Сэм сжал зубы и поборол раздражение. Он предпочел бы не быть столь предсказуемым.

– Вас отпустят, как только поймают террористов, – напомнил он. – А пока погостите здесь.

***

В Новой Полиции существовал строгий протокол беседы с пострадавшими. Летающие предметы или взрывающиеся огни объясняли галлюцинациями под воздействием сильнодействующих препаратов. Непосвященных устраивал такой расклад: люди предпочитали обманываться, чем верить во сверхъестественное. Одинцова не стала исключением, теперь она думала, что ее накачали наркотиками. Виктория переслала ее досье и показания – о похитителях она ничего не знала, со Станиславом они жили полтора года и собирались пожениться в августе.

Из-за суеты, связанной с предстоящим терактом, об Одинцовой все забыли. Ее оставили на втором этаже, в зале для конференций. Ульяна сидела за длинным столом, который казался непозволительно большим для одной хрупкой женщины. Она завернулась в плед и дремала, положив голову на руки. При его появлении встрепенулась, едва не опрокинув пластиковый стакан с остывшим чаем.

Бледная, осунувшаяся, с россыпью едва заметных веснушек на переносице, темными кругами под глазами и густыми темно-русыми волосами, что сейчас торчали в разные стороны. Самой привлекательной чертой были ярко-синие глаза, распахнутые настолько широко, словно Ульяна ожидала вновь увидеть своих мучителей. Глядя в эти глаза, Сэм на миг позабыл зачем вообще сюда пришел и о чем хотел поговорить. В них читалось не то изумление, не то ужас. Неожиданный порыв обнять ее и развеять все страхи Сэм списал на переутомление. Равно как и то, что сердце ускорило бег.

Он поправил галстук и представился:

– Сэмюэль Шеппард.

– Ульяна Одинцова.

Ее щеки слегка порозовели.

– У вас, наверное, много вопросов.

– Я хочу домой, – тихо призналась она и обхватила себя руками.

На тонких запястьях темнели следы веревок, и Сэм с трудом подавил желание лично заняться Быстрицкими. Определенно, с ним творится что-то не то.

– Вы свободны, – неожиданно для себя произнес он и указал на дверь. – Я провожу.

Он хотел расспросить о Зиновьеве, вытащить все, что только можно, но увидел ее и передумал. Не хотел ранить еще больше. Не здесь, не сейчас, когда она только что пережила настоящий кошмар.

– Подождите, – пробормотала Ульяна. – Что будет со Стасом?

Ей рассказали только реальную часть истории – о шантаже и о том, что Зиновьев обратился к ним, чтобы ее спасти.

– Останется здесь до выяснения обстоятельств.

Она вцепилась в края пледа, прикрыла глаза. Ее смелость и выдержка восхищали – она не рыдала, не замкнулась в себе, не пыталась давить на жалость. Едва держалась на ногах, тем не менее спокойно посмотрела на него и спросила:

– Кто вы такой?

– Консультант. Меня приглашают в нестандартных ситуациях.

– Как агент ФБР в сериалах?

Он невольно улыбнулся.

– Вроде того.

– Можно мне увидеть Стаса?

Ульяна поднялась, плед сполз на пол, Сэм едва успел его подхватить.

Серая блузка, надорванная на плече, плотно обтянула грудь, а светлая юбка до колен подчеркивала длинные ноги. Высокая, хрупкая, гибкая. Не придется даже сильно наклоняться, чтобы ее поцеловать. Его словно теплой волной окатило, дыхание сбилось, все мысли вылетели из головы, осталось только жгучее желание притянуть Ульяну к себе и попробовать вкус ее губ.

– Можно, – усилием воли Сэм отогнал наваждение, взял пульт и кивнул на большой плазменный телевизор на стене. На экране высветилось множество изображений с камер наблюдения. Переключаясь между ними, он быстро нашел нужную комнату и увеличил картинку. Зиновьева перевели в камеру, он лежал на койке, закинув руки за голову.

Ульяна оперлась руками о спинку, какое-то время внимательно смотрела на монитор, потом повернулась к нему.

– Почему вы с ним как с преступником?

От мягкого упрека передернуло. Сэм не обязан был оправдываться, но почему-то ответил.

– Сейчас это скорее меры предосторожности.

– Могу я остаться с ним?

– Нет. Позвольте отвезти вас домой.

Он хотел проводить ее лично, чтобы убедиться, что она в безопасности. В какой-то миг ему показалось, что она откажется, но Ульяна кивнула. Пока спускались на парковку, она не проронила ни слова. В машине назвала адрес, закрыла глаза и задремала.

Сэм бросил на нее быстрый взгляд: сон стер с лица усталость и тревоги, сейчас она выглядела безмятежной и еще более беззащитной. Игра света мелькающих вдоль дороги фонарей подчеркнула высокие скулы и тени от длинных ресниц. Видеть женщину спящей – интимнее, чем самая чувственная близость. Он желал ее и понимал насколько это желание сейчас не к месту. Даже если отбросить все произошедшее, Ульяна собирается замуж.

К счастью, приехали быстро: офис Новой Полиции под прикрытием Частного Охранного Предприятия находился недалеко от станции Черная речка. Остановившись возле нужного дома, новой многоэтажки, он коснулся плеча Ульяны. Она тут же отпрянула, словно обожглась, непонимающе распахнула глаза – даже после сна они были большими, необычайно яркими, притягательными. Сэм смахнул наваждение, первый опустил взгляд, взял с заднего сиденья пакет и вручил ей.

– Здесь ваша сумка. Я провожу.

Пока она справлялась с ремнем безопасности, обошел автомобиль и открыл дверцу с ее стороны.

– Спасибо, – она опустила глаза и выскочила слишком поспешно. Повесила сумку на плечо, вцепилась в нее. – Дальше я как-нибудь сама. Второй раз меня уже точно никто не похитит.

На этот раз он позволил себе усмехнуться. Ульяна пыталась поскорее избавиться от него, словно боялась, что именно он хотел ее украсть. И ведь была не так далека от истины: влечение к ней заставляло его делать глупости. Одну за другой.

– Ульяна, – позвал Сэм.

Хотелось, чтобы она не прятала взгляд. Просто побыть с ней еще немного, задержать мгновение. Ненадолго потеряться в глубине ее глаз. Потом ему придется вернуться в офис, а к ней вскоре вернется жених.

Увы, она рассматривала свои туфли с таким упорством, как если бы там были начертаны все тайны мира, потом раскрыла сумку, начала в ней копаться, вытащила ключи. И тогда он сделал то, чего не собирался делать вообще: вручил ей свою визитку.

– На всякий случай.

Она сжала карточку в руке, все-таки подняла на него глаза.

– До свидания, Сэм, – мягко, негромко. В голосе никакого кокетства, но его будто обожгло.

Ульяна приложила ключ к домофону и быстро скрылась за дверью, а он еще несколько минут смотрел ей вслед, потом усмехнулся самому себе и пошел к машине. Рассчитывать на то, что она позвонит, глупо. Станислава отпустят в ближайшее время, к тому же у них наверняка подготовка к свадьбе полным ходом.

О том, что можно позвонить ей самому, Сэм старался не думать.

***

– Вы хотите его отпустить? – изумление Красновой было неподдельным. Виктория смотрела на Сэма, как на сумасшедшего, идеи которого угрожают обществу.

– Таким было условие. Он действительно нам помог.

Краснова раскрыла рот и тут же закрыла, будто в мире не осталось таких слов, чтобы выразить ее возмущение. Слова Зиновьева подтвердились, как про Быстрицких, так и про террористов. В гостинице Кузьминки был забронирован номер на имя Дины Бодровой, которая должна была приехать в понедельник – якобы в командировку. В хостеле в четверг ждали японского туриста, Исикава Дайки.

– Естественно, вы заморозите счет, куда поступали деньги из казино. Пусть регулярно отмечается в филиале, пройдет курс нашей истории.

– Но он преступник! – наконец-то выдала Краснова. – Он связался с Быстрицкими, и он управляет временем! Как только он выйдет за порог офиса, мы не сможем за ним уследить. Его способность непредсказуема. Мы ничего о ней не знаем!

Сэм сдержанно улыбнулся. Он только что вернулся с Мальты, где провел десять часов, пытаясь разыскать сведения о загадочном даре Зиновьева. Через портал, потому что время поджимало, и тратить его на перелеты было бы непозволительной роскошью. Все, что пока удалось найти – упоминания о пробужденных, которых в древности называли архитекторами времени. Они считались аномалией, поэтому информации нашлось не так много. Он скопировал данные, но пока не успел как следует изучить.

– Виктория, кое-что у меня уже есть. Остальное дело времени. Если следовать такой логике, мы с вами должны сидеть в соседних камерах. Зиновьев только начинает осваивать дар, стоит позволить ему показать себя, а не сажать на цепь. Я не прошу оставлять его без присмотра, но мы должны дать ему шанс.

– Мое слово против вашего. Понимаю. Вопрос снят.

– Поверьте, я знаю, что делаю, – ему было не до препирательств. Портал до Мальты, потом обратно в Россию, плюс почти двое суток без сна. Поразительно, что он все еще держится на ногах.

– Мне бы вашу уверенность. Мы еще наплачемся с ним, Шеппард.

– Люди лучше, чем вы думаете.

– Нет, Сэм, не лучше, – Краснова покачала головой. – Он начал с казино, но не случись ему наткнуться на Быстрицких, дальше пошел бы по головам.

– Бросьте. Каждый имеет право на ошибку. Другое дело, когда из нее не извлекают уроки. Поверьте, это сложно сделать, когда все вокруг смотрят на тебя как на злодея.

– Но как мы узнаем, что он снова воспользовался даром?

– Никак. Мы просто покажем, что доверяем ему.

Виктория хмыкнула. Выражение ее лица – сведенные брови, жесткая линия рта, явно говорило о том, что радости по поводу его решения она не испытывает. Умей Краснова читать мысли, узнала бы много всего интересного. Например, о том, что Сэм и сам не против запереть Станислава до конца его дней. И что причина тому – отнюдь не его дар.

Сдержанности, умения отметать лишнее и расставлять приоритеты Сэму было не занимать, но сумасшедшее, необъяснимое влечение к Ульяне не отпускало. При одном только воспоминании сердце билось сильнее, а фантазия рисовала откровенные картины: как она дрожит от страсти под его ласками, как обхватывает ногами его талию. Синие глаза широко распахнуты, а с губ срываются стоны наслаждения.

– Вы остаетесь, как я понимаю?

Голос Красновой отрезвил.

– Все верно.

– Вам уже приготовили квартиру. За Бодровой с завтрашнего будет установлено наблюдение, но до прибытия Дайки мы больше ничего не сможем сделать. Сейчас главное их не спугнуть.

– Держите меня в курсе.

На квартиру он отправился на такси, сил хватило только на то, чтобы снять ботинки и галстук. Сэм даже не стал опускать жалюзи и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Стоило подумать об Ульяне, как стало легче. Пожалуй, вся эта канитель с архитектором времени стоила знакомства с ней.

Снова пришлось себя одернуть: нет ничего хуже, чем смешивать дела с личной жизнью, а Ульяна – его работа. Исключительно потому, что непосредственно связана с Зиновьевым. Подобраться к архитектору времени будет нелегко, Станислав далеко не прост. Одна из немногих его слабостей, пожалуй, самая очевидная – невеста. Через нее будет проще всего узнать, чем он дышит. И ничего кроме.

На этой мысли Сэм провалился в сон.

Точка отсчета 4. Пузырьки

Спальня в их квартире была роскошная даже по самым взыскательным меркам: два больших окна, мебель и люстра, которые стоили целое состояние. Ульяна свернулась калачиком под одеялом, не хотелось ни шевелиться, ни говорить. Она проспала почти сутки, но тупая ноющая боль в груди не унималась. Перед допросом ее осмотрел врач: повезло отделаться ушибами и «легким испугом», но на ребрах красовался огромный кровоподтек. Ульяна долго разглядывала его после того, как приняла душ, а потом позвонила Алисе и попросила приехать. Осознание того, что она могла умереть, захлестнуло с головой, оставаться одной в огромной пустой квартире было слишком страшно.

В полиции ей не сказали ровным счетом ничего, и от этого становилось еще больше не по себе. Ульяна ворочалась с боку на бок, ее то колотило в ознобе, то бросало в жар, в голову лезли сюжеты один страшнее другого: что могло случиться, если бы группа захвата не успела вовремя. Витающий над макушкой огонек и пламенный смерч тоже не шли из головы. Ее накачали психотропными веществами, но ощущения от этого не становились менее яркими. Казалось, по коже до сих пор скользит обжигающее дыхание огня. Заснуть получилось только когда приехала подруга и напоила успокаивающим настоем. Что бы она делала без Алисы…

– Проснулась? – открылась дверь, и та заглянула в комнату. – Сделать тебе чайку?

Ульяна повыше подтянула одеяло: она чувствовала себя неловко, да еще и эти следы на запястьях! Впрочем, неловко – не то слово. Неловко может быть, если ты человеку на ногу наступил. Она же позвонила Алисе и насочиняла с три короба: что ее сбила машина и что перед этим встретила на Невском мужчину из ее снов. Подруга не стала выспрашивать подробности, долго краснеть за вранье не пришлось, но сути это не меняло.

Когда он сидел напротив нее в допросной, Ульяне отчаянно хотелось то ли разрыдаться на его груди, то ли оказаться как можно дальше от этого места. К счастью, потрясение было настолько сильным, что она ничем себя не выдала. Даже когда он предложил отвезти ее домой.

– Алис, я схожу с ума.

Странности и правда сыпались как из рога изобилия. На фоне всего, что ей пришлось пережить, неожиданная встреча с парнем из царства Морфея – ерунда. И ладно бы дело было только в нем. Суровая брюнетка по имени Виктория тоже показалась знакомой, равно как и светловолосая девица, психолог, которая присутствовала на допросе и держала ее руку в своей. Вот только никого из них она знать не знала.

– Ты не ответила на вопрос. И да, тебе придется подняться, одеться и пойти со мной на кухню, потому что доставки в кровать не предусмотрено.

В этом вся Алиса! Надо признать, такой подход работал лучше, чем сюсюканье и вопросы о самочувствии, от которых расклеиваешься еще больше. Ульяна выпуталась из одеяла, искренне радуясь тому, что судьба однажды свела ее с этой потрясающей женщиной, осторожно села на постели.

– Вот и здорово. Я уж было решила, что ты останешься здесь жить, а тебе завтра на работу. У меня есть потрясающий отвар, я его из Индии привезла. На ноги поставит даже покойника.

– Мне можно и попроще… – Ульяна потянулась за халатом и скривилась от боли. Под скептическим взглядом Алисы стушевалась и добавила. – Ладно, давай его.

– Я еще овощное рагу приготовила. И вегетарианское вишневое суфле.

Вишню Ульяна любила во всех проявлениях: в пирогах, мороженом, тортах, коктейлях, желе и суфле, даже в сыром виде. Что касается вегетарианства, не сложилось. Она пробовала, но продержалась всего несколько месяцев. Наступила суровая зима, и организм упорно требовал чего-то посолидней овощей, фруктов и орехов. Сорвалась она в ресторане итальянской кухни, когда заказала себе салат с морепродуктами. Потом Стас еще долго смеялся над ее попытками «приобщиться к семейству травоядных» и к слову частенько припоминал этот позорный откат.

Сейчас же, сидя за барной стойкой, она с наслаждением уплетала рагу. У Алисы получилось просто божественно! Она добавила в них каких-то своих загадочных специй, и аромат шел на всю квартиру. Ульяна опрометчиво запихнула в себя целых две порции, и поздно вспомнила, что ее ждет еще суфле и чай. Но и от них отказаться тоже не смогла. Чай благоухал горными травами и смесью цветов, а суфле с тонкой кислинкой просто таяло во рту.

– Почему ты до сих пор не шеф-повар?

– Вот еще. Это только для своих. Что-то вроде вкусного хобби.

Ульяна кивнула и притихла. Если упорно закрывать на проблему глаза, сама по себе она не разрешится. Хотя в ее случае проблем воз и маленькая тележка.

Имя первой – Сэм Шеппард. Каким бы невероятным ни казалось случившееся, мужчина из ее снов существовал на самом деле. Она помнила запах его туалетной воды – терпкий, будоражащий аромат, и безумное желание прикоснуться к его руке. Хотелось положить голову ему на плечо, чтобы он ее обнял. Чтобы пережитый кошмар растворился в его силе и уверенности. Ульяна почувствовала, что краснеет: Стас по-прежнему в полиции, а она думает о другом.

– Вам нужно встретиться, – неожиданно заявила Алиса.

– С ума сошла?! – она спрыгнула с барного стула и направилась к мойке. Нужно срочно чем-то себя занять.

– Хочешь разобраться в том, что с тобой творится?

– Как мне поможет эта встреча? – когда Ульяна волновалась, она начинала говорить быстро и громко.

– Возможно, ты вспомнишь что-нибудь еще. Или почувствуешь.

– Что? – она открыла кран и принялась ожесточенно натирать тарелки губкой с моющим средством. – Что у меня с ним был роман в параллельном мире? Или что мне нужен психиатр?

– Одинцова, – подруга подняла руки вверх, – решать тебе. Но ты из-за него сама не своя, а он дал свой номер. Так в чем дело?

– В том, что я выхожу замуж!

– И что? Я предлагаю тебе разобраться в себе, а не бросаться в объятия незнакомца.

Едва слышно щелкнул замок, открылась входная дверь. Ульяна замерла, а потом бросилась в прихожую. Стас остановился на пороге – уставший, с потухшим взглядом. Несколько мгновений он просто молча смотрел на нее, а потом шагнул вперед, порывисто обнял и сжал с такой силой, что она вскрикнула от боли.

– Прости, – испуганно пробормотал он, отпуская. – Что у тебя болит? Я чуть с ума не сошел. Они мне говорили, что с тобой все в порядке, но…

– Все в порядке.

Ульяна провела рукой по его волосам и отстранилась. Она старалась не вспоминать о случившемся, но слова похитителя засели в памяти занозой, которую не так просто достать. Речь не о запугивании или шантаже, если дело дошло до похищения, это уже не шутки. Возможно, эту тему стоило отложить до завтра. А может быть, и на несколько дней, но Ульяна не выдержала. Когда такое случается, потрясение выбивает здравый смысл, как скачок напряжения – неисправные пробки.

– Стас, эти люди…

– Солнц, – он помрачнел, – я не имею права рассказывать.

– Знаю, – она помедлила перед тем, как продолжить. – И мне не нужны подробности. Я просто хочу понять, почему.

– Что ж… – он снял пиджак, повесил его на плечики и внимательно посмотрел на нее, – они просили меня провернуть одну крупную аферу, я отказался. Потом начались звонки с угрозами, но я даже не представлял, что они решатся на что-то серьезное.