Крепдешиновое лихо Князева Анна
– Какое-то время жили вместе?
– Недолго. Полгода назад я вернулся к жене. – Внезапно лицо Киреева перекосилось и он шмыгнул носом.
– Почему расстались с Бруновой? – спросил Сергей.
Киреев взял себя в руки и заговорил равнодушным, монотонным голосом:
– Это деликатная тема, и я не хочу ее обсуждать.
Но следователь вовсе не собирался тянуть время и вытаскивать из него клещами каждое слово.
– Хотите стать подозреваемым в деле об убийстве?
Киреев бросил вилку и впервые взглянул на следователя:
– У вас для этого нет оснований!
– Еще как есть! – весело отреагировал Дуло. – Вы любили Брунову, она увела вас из семьи, а потом выгнала. – Сергей Дуло стал загибать пальцы: – Обида, месть, безответная любовь и, наконец, разрушенная семейная жизнь. Видите, сколько мотивов для убийства?
– Не говорите ерунды! Вы блефуете!
– Ничуть не блефую.
– Что вам надо от меня? – прорыдал Киреев.
– Расскажите, как складывались ваши отношения с Бруновой в период сожительства, и почему вы расстались.
Киреев отодвинул тарелку и расслабил галстук:
– Выйдем на воздух, мне что-то не хорошо.
На улице, шагая рядом с ним, Сергей Дуло напомнил:
– Ну, так, что?
Киреев медленно заговорил, словно проверяя, себя на прочность.
– Мы с Надей давно не виделись, и вдруг неожианно встретились…
– Когда это произошло? – уточнил следователь.
– Меньше года назад.
– Продолжайте.
– Мы погуляли, вспомнили молодость. Потом встретились на другой день и она пригласила меня к себе.
– Что было дальше?
– Я у нее остался… Я любил ее, и мне казалось, что Надя испытывает ко мне те же чувства. Утром я позвонил жене и сказал, что встретил другую женщину.
– Как к этому отнеслась Брунова?
Киреев закивал головой:
– Надя во всем поддержала меня и вечером накрыла праздничный стол с шампанским.
Сергей Дуло поежился, как будто ему за шиворот налили холодной воды или сунули ежа:
– Простите за прямоту, но Брунова не была ни молодой, ни красивой. Откуда такие страсти?
– Вы не знали ее, – покачал головой Киреев. – Надя была хорошей. Если бы вы знали ее как я, так бы не говорили.
– Насколько мне известно, ваше счастье долго не продлилось?
– Она меня прогнала… – Киреев чуть стушевался. – Ну, как прогнала, аккурато вернула обратно в семью. Сама позвонила жене, взяла всю вину на себя, и наговорила кучу любезностей, как умела только она.
– Как именно? Я не понял.
– Напористо, правдиво и убедительно.
– Но вам-то она что сказала? Какую-то причину назвала?
– Сказала, что не готова к совместной жизни, и что я слишком громко храплю.
– Что?! – Сергей Дуло резко остановился. – Храпите? Поэтому вы расстались?
– Она так сказала. В тот же денья вернулся к жене с вещами.
Сергей немного помолчал и, взглянув на ботинки Киреева, поинтересовался:
– Какой у вас размер обуви?
– Сорок третий, – ответил тот, удивившись. – Зачем это вам?
– Не задавайте лиших опросов! – прикрикнул следователь. Его раздражал этот несуразный человек, которого передавали как чемодан. – Какой марки ваша машина?
– Я не имею водительских прав и, соответственно, у меня нет машины.
– Теперь самое главное: где вы были вечером пятнадцатого апреля и в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое?
– В Анталии…
– Где? – переспросил Сергей и наклонил голову, чтобы лучше слышать.
– Мы с женой и дочерью отдыхали в Анталии. Вернулись только вчера.
– Билеты сохранили?
– Конечно!
– Тогда всего вам хорошего. – Сказал Сергей Дуло и зашагал к машине.
Глава 9
Вранглер
18 апреля, вторник, 16 часов 55
Поднявшись на свой этаж, Сергей Дуло встретил Сафарова.
Тот бросился к нему:
– Идемте в кабинет! – И уже по дороге, начал докладывать: – Значит так, нашел я одного мужика…
– А, если точнее? – вразумил его Дуло.
– Соседа по гаражу Бруновых.
– Так…
– Его бокс находится в противоположном ряду. Он видел, как из гаража Бруновых выезжал автомобиль.
– Марку запомнил?
– Джип Вранглер с тентом.
– Это хорошо, – заметил следователь. – Таких машин в Москве раз, два и обчелся. Цвет определил?
– Нет.
– Когда это было?
– Пятнадцатого апреля, в субботу, часов в десять вечера.
– Кто сидел в автомобиле, не разглядел?
– Темно было. Там, сами видели – захолустье.
Они подошли к кабинету, Дуло вынул из кармана ключ, но в этот момент к двери подошел Тимофеев:
– Я с новостями.
Они вошли в кабинет, криминалист сел к столу и положил перед собой папку.
– Что здесь? – осведомился Дуло, усевшись в свое кресло.
– Во-первых, расшифровка квитанции из шиномонтажной мастерской, которую обнаружили в ботинке жертвы. На ней – адрес, тип установленных покрышек и марка автомобиля.
– Какая?
– Джип Вранглер.
Сергей Дуло и Сафаров быстро переглянулись.
– Все совпадает! – воскликнул оперативник.
– Но это еще не все. – Продолжи Тимофеев. – Касательно следов от протекторов, обнаруженных в гараже Бруновых – они совпадают с типом покрышек, установленных, согласно квитанции.
Сергей Дуло одобрительно улыбнулся:
– За это особое спасибо, Валерий Иванович! Теперь перейдем к самому главному – имя владельца и номерной знак автомобиля.
– А главного нет. – Развел руками Тимофеев. – Имя и номер не сохранились.
– Вот всегда так! – вскочил со стула Сафаров. – Закон мировой подлости – никогда нет того, что особенно нужно!
Сергей, скрывая разочарование, обратился к Сафарову:
– Кстати, записи с камеры видеонаблюдения подъезда Бруновой изъял?
– Все, как велели. – Ответил тот. – Вчера вечером с понятой смотрели. Сегодня продолжим.
– Есть что-нибудь интересное?
– В подъезд входили местные жители, за исключением двоих.
– Установи личности и укажи точное время, – приказал Дуло.
– Сначала нужно досмотреть. Сегодня вечером все закончим.
– С готовым результатом – сразу ко мне. – Сергей на мгновенье задумался. – И, вот еще что: возьми расшифровку квитанции и смотайся в эту шиномонтажку. Может быть у них сохранилась копия.
– Есть, смотаться! – Сафаров с готовностью вскочил на ноги, забрал у Тимофеева квитанцию и вышел из кабинета.
Криминалист тем временем вынул из папки еще один документ и протянул его Дуло:
– Вот заключение судмедэксперта.
Сергей выхватил бумагу и стал читать. Спустя несколько минут он поднял глаза и растерянно спросил:
– Выходит, убийство не преднамеренное? Или я чего-то не понял?
Тимофеев забрал у него заключение и прочитал вслух:
– «На верхней губе, обеих щеках и подбородке обнаруженны следы от скотча».
– Это я понял – ей заклеили рот, вероятно, чтобы не кричала. – Кивнул Сергей.
– А дальше, если своими словами, у жертвы обострилась алергия, и у нее заложило нос. В результате чего она задохнулась.
Немного помолчав, Сергей Дуло поднялся с кресла и заходил по кабинету:
– Могу предположить, что какое-то время жертва находилась одна в гараже, и преступнк не мог контролировать ее состояние. Ну, а когда вернулся и увидел, что Брунова мертва, решил избавиться от тела.
– Может, и так… – криминалист посмотрел на часы и зашагал к двери. – Прости, но у меня сегодня много работы. – Однако на пороге обернулся: – Я тут изучил фотографии, те, что сделал в квартире Бруновой. На них присутствует отчетливый след подошвы с тем же рисунком, что на грязи в Тимонино.
– Значит, деньги из квартиры Бруновой похитил убийца. Теперь это можно доказать. – Заключил следователь.
Однако Тимофеев прежде, чем выйти, неуверенно сморщился:
– Там, с этими фотографиями есть одна заковыка, с которой никак не разберусь.
Глава 10
Подруга № 2
18 апреля, вторник, 19 часов
Милентьева, подруга и в прошлом сватья Бруновой, явилась в Управление после работы. В свои шестьдесят Валентина Петровна выгляжела намного старше: седая, морщинистая, в старомодной шапке с помпоном – иначе, как старухой не назовешь.
Из уважения к возрасту Сергей услужливо придвинул к ней стул.
– Располагайтесь, пожалуйста.
Милентьева села, не спеша поставила на колени сумочку, достала из нее очечницу, протерла очки и нацепила их на нос.
– Хотел бы с вами поговорить о Надежде Бруновой, – начал Сергей.
– Можете задавать вопросы, – неразборчиво пробормотала Милентьева и тут же добавила: – Прошу извинить за плохую дикцию – последствия перенесенного инсульта.
– Итак, вы с Бруновой были не только подругами, но и какое-то время родственницами?
– У нас есть общий внук Ваня. – Ответила Валентина Петровна.
– Вот как… – вежливо улыбнулся следователь.
– Не хочу вас огорчать, но меньше всего я хотела бы говорить про Надежду.
– Чем она вам так насолила?
– Долго рассказывать.
– Мы здесь как раз для того, чтобы обсудить все, что касается погибшей Бруновой.
– Если надо, давайте поговорим. – Не слишком охотно согасилась Милентьева.
– Почему ваш сын разошелся с ее дочерью?
– Не сошлись характерами.
– А если серьезно?
– Мой Лешка сходил налево. И это не удивительно, имели бы вы такую жену, как Ленка, сделали бы то же самое.
– Ну-у-у… – Сергей Дуло расплылся в добродушной улыбке. – Не так радикально. Что, по вашему, в Елене Бруновой не так?
– Надежда сделала из нее травоядное. – Категорично заявила Мелентьева.
– Расшифруйте.
– Надежда была очень властной. Она подавила волю дочери, лишила ее интереса к жизни и к себе самой. Чуть что не по ней, орала так, что у неподготовленных глаза на лоб вылезали.
Сергей сообразил: у Валентины Петровны слабое здоровье, плохая дикция, но напора хоть отбавляй. Отреагировал он очень нейтрально.
– Резкое замечание.
– И не удивляйтесь, все так и есть.
– Как давно вы знакомы с Бруновой-старшей?
– Около пяти лет.
– Как именно познакомились?
– На свадьбе у наших детей.
– И ни днем раньше? – удивился следователь.
– Так уж вышло.
– А с какого времени начали с ней дружить?
Милентьева болезненно всколыхнулась, как будто это воспоминание не доставило ей удовольствия. Скорее наоборот.
– С первой минуты, как только познакомились.
– То есть как?
– Надежда умела найти подход к любому человеку. Где лестью, где правильным замечанием, где показной честностью. От нее всегда исходили флюиды невыразимой доброты и расположения к собеседнику. Вот я и купилась.
– А потом разочоравались. Почему? – Сергей уточнил вопрос: – Из-за чего вы поссорились?
– Разводятся дети – расходятся их родители.
– Так просто?
– Нет, не совсем. В наших отношениях с Надеждой многое намешано: обида за детей, борьба за любовь внука. И знаете, – Мелентьева замолчала, потом снова заговорила еще неразборчивее и медленнее, старательно подбирая слова. – Я стала замечать, как Надежда характеризует других людей – говорит хорошие слова, а на деле пачкает грязью.
– Значит, между вами не было стычек или ссор?
– Этого – нет. Была только подлость.
– Ее свершила Брунова? – спросил Дуло.
– Вам расскажу, хоть не планировала этого делать. – Валентина Петровна сняла очки и протерла пальцами глаза, отчего они покраснели. – Сын Лешка нам не родной. Мы с мужем усыновили мальчика, когда ему было два месяца. Взяли отказника, кусочек больной плоти. Для того, чтобы выходить его, я бросила работу… – Она замолчала, стараясь не заплакать. – Никому не гворила об этом, а ей сказала.
– Имеете ввиду Брунову?
– Да.
– И что было дальше?
– Когда наши дети разводились, она позвонила Лешке и сказала, что он усыновленный. Лешка был за рулем…
– Попал в аварию? – догадался Дуло.
– Когда я вошла в его палату, он, весь в бинтах, крови, переломанный… Только спросил: это правда, мама? Вот тут меня и хватило…
– Инсульт?
Милентьева молча кивнула.
Сергей Дуло сдвинул брови и с показным спокойствием спросил:
– Когда видели Брунову в последний раз?
– Около месяца назад, когда забирала у нее внука.
– Она делилась с вами какими-то подробностями из своей жизни?
– Говорила про какого-то молодого. – Валентина Петровна равнодушно махнула рукой. – Глаза у нее горели, похоже любовника завела.
– И все?
– Куда-то торопилось, они с этим молодым собирались за город. Он ждал ее в машине.
– Видели его?
– Нет, не видела.
– А машину?
– Оно мне не нужно.
Сергей подписал повестку и протянул Милентьевой:
– Можете идти, всего вам хорошего. И не болейте!
Когда сам Дуло начал собираться домой, ему позвонил Сафаров.
– Сергей Васильевич! Шиномонтаж с адреса съехал! Опять облом!
Глава 11
Злой ребенок
18 апреля, вторник, 22 часа 30 минут
Сергей и Полина сидели за кухонным столом. Разбитый трудным днем, Сергей в нескольких словах описал ситуацию с расследованием дела Бруновой и ответил на вопросы жены. Он словно искал у нее поддержки, не в состоянии объяснить поведение и мотивы убийцы. Но, как не странно, личность погибшей вызывала у него не меньше вопросов, чем тот, кто ее убил.
Сергей и Полина не были склонны к эмоциональным разговорам, однако на этот раз разговор получился именно таким.
– Не знаю, что тебе сказать… – проговорила Полина. – Если бы речь шла о живом человеке, я бы сказала, что эта Брунова – гадина.
– Добрая Надя… – тихо сказал Сергей.
– Что? – не расслышала она.
– С кем ни говорю, все твердят, что она была доброй женщиной и при этом рассказывают мерзкие вещи. Вот, как это объяснить?
– Ты же сказал, что она была очень артистичной особой, каждому говорила то, что он хотел услышать. То, что ее знакомые называют добротой, на самом деле, просчитанное средство воздействия.
– Да нет, – возразил Сергей. – Там нечто большее. Там какой-то особенный, природный цинизм.
– И любовь к себе. – Добавила Полина. – Эта твоя Брунова считала себя умнее и прозорливее других. Я знаю таких эгоистичных людей. Ее можно сравнить с избалованным, злым ребенком, который из любопытства курочит игрушки, чтобы посмотреть, что внутри. Только Брунова курочила людей.
– Точно сказано. – Заключил Сергей. – И начала курочить новую жертву…
– … да видать не на того напоролась, – договорила Полина.
Глава 12
Жизнь учит
19 апреля, среда, 8 часов
Сергей Дуло пришел на работу раньше, чтобы подтянуть остальные дела, которые запустил, занимаясь убийством Бруновой. Но как только достал из сейфа несколько папок, в дверь постучали, и на пороге появился Олег Сафаров.
Он чертыхнулся:
– Принесла же тебя нелегкая.
Вернув папки в сейф, следователь сел на место и в ожидании уставился на Сафарова.
Тот молча положил на стол компьютерный диск.
– Что это? – осведомился Сергей.
Читать бесплатно другие книги:
