Последняя любовь Робертс Нора
– Пришли мне еще фоток.
– Хорошо. – Клэр, стройная и гибкая, встала, спрятала под шерстяную шапку блестящие светлые волосы, надела пальто. – Поспи немного, милая.
– Не вопрос. Как только мы закроемся, я поднимусь наверх и придавлю подушку часов на восемь. Увидимся завтра. Я сама уберу, – сказала Эйвери, когда Клэр потянулась за грязной посудой. – Все равно я иду на кухню.
Она проводила Клэр, размяла уставшие плечи и вновь принялась за работу. До семи часов она трудилась не покладая рук: засовывала пиццы в печь, доставала, раскладывала по коробкам для доставки, передавала официантам. В ресторане было шумно и людно, и Эйвери напомнила себе, что этому надо только радоваться. Она раскладывала пасту, подавала тарелки с бургерами и жареным картофелем, поглядывала на мальчугана, который так увлекся игровым автоматом, словно тот стал всем его миром.
Эйвери убежала на кухню за ингредиентами для пиццы, когда вошел Оуэн. Он окинул зал взглядом и нахмурился, не увидев подругу за стойкой.
– Где Эйвери? – спросил он у официантки.
– Где-то здесь. Участники школьного хора зашли перекусить пиццей после репетиции. Мы сбиваемся с ног. Она, наверное, на кухне.
– Ясно.
Не раздумывая, Оуэн подошел к кассе, взял блокнот для записи заказов и направился в задний обеденный зал. Когда Оуэн вернулся, Эйвери с раскрасневшимися от жара щеками стояла у стойки и поливала тесто соусом.
– Вот еще заказы, – сказал Оуэн, положив бланки на прилавок. – Я принесу напитки.
Эйвери раскладывала моцареллу, добавляла начинки и наблюдала за Оуэном.
«На Оуэна можно положиться, – думала она, – что бы ни случилось, на него можно положиться».
Следующие три часа Эйвери работала без передышки. Запеченные спагетти, пицца, баклажаны с пармезаном, кальцоне, сэндвичи. К десяти часам она двигалась, словно в трансе: сняла кассу, протерла столики, закрыла духовки.
– Возьми пива, – сказал Оуэн. – Ты заслужила.
– Может, присядешь?
– Конечно, когда закроемся.
Проводив последнего работника и закрыв двери, Эйвери обернулась. На стойке ее ждал бокал красного вина и кусок пиццы «Пепперони». Перед Оуэном, который устроился на табурете, тоже стоял бокал вина и кусок пиццы.
Да, на кого-кого, а на Оуэна всегда можно положиться.
– Садись, – велел он.
– С удовольствием. Спасибо, Оуэн, огромное спасибо.
– Довольно интересно, если только не нужно заниматься этим каждый день.
– Все равно интересно, большей частью. – Эйвери села и сделала первый глоток вина. – Господи, как вкусно! – Она откусила пиццу. – И это тоже.
– Никто не готовит пиццу лучше тебя.
– Может показаться, что мне надоела пицца, но я по-прежнему считаю ее своим любимым блюдом. – Едва не падая от усталости, Эйвери со вздохом проглотила еще кусок. – Клэр сказала, что вам дали разрешение завозить мебель. Как идет уборка?
– Отлично. Мы на финишной прямой.
– Я бы сходила посмотреть, но вряд ли дойду.
– До завтра гостиница никуда не денется.
– Все, кто сюда сегодня заходил, только о ней и говорили, особенно местные. Ты, должно быть, очень гордишься. Помню, как я себя чувствовала, когда заканчивала работу над рестораном: вешала картины, распаковывала кухонное оборудование. Гордилась, радовалась и немного боялась. Это мое детище, Я его создала. Я до сих пор испытываю эти чувства. Конечно, не сегодня, – добавила она со слабой усмешкой. – Иногда.
– Тебе есть чем гордиться. Славное местечко.
– Я знаю, многие считали, что твоя мама сошла с ума, раз сдала мне его в аренду. Чтобы я да управляла рестораном?
Оуэн покачал головой, отметив, что Эйвери очень бледная, почти прозрачная. Она не кипела, как обычно, энергией, и оттого ее усталость была еще заметнее. Он решил, что будет болтать с Эйвери, пока та не доест пиццу, – по крайней мере, уснет не с пустым желудком. Оуэн собирался отвести ее наверх и уложить спать.
– Я так не считал. У тебя получается все, за что ты берешься. И всегда получалось.
– Я не смогла стать рок-звездой, хотя очень хотела.
Оуэн вспомнил, как Эйвери бренчала на гитаре, проявляя больше рвения, чем умения.
– Сколько лет тебе тогда было, четырнадцать?
– Пятнадцать. Папа чуть не упал в обморок, когда я покрасила волосы в черный цвет и сделала татуировки.
– Хорошо, что они были переводные.
Эйвери улыбнулась и отпила вина.
– Не все.
– Да? А где… – начал было Оуэн, когда зазвенел телефон. – Погоди-ка. Что случилось, Рай?
Соскользнув с табурета, он слушал, отвечал, смотрел сквозь стеклянные двери на освещенную гостиницу. Закончив, пристегнул телефон к поясу, повернулся и увидел, что Эйвери крепко спит, сложив на стойке руки и уронив на них голову. Она съела половину куска пиццы и недопила вино. Оуэн убрал со стойки посуду, выключил лампу на закрытой кухне, прошел по всем помещениям и везде потушил свет, оставив только дежурное освещение.
Теперь нужно было что-то делать с Эйвери. Он мог бы отнести ее наверх – весила она немного, – но сомневался, что сумеет одновременно держать ее на руках и запирать дверь пиццерии. В конце концов, Оуэн решил отнести Эйвери наверх и вернуться, но когда он попытался ее поднять, она резко дернулась, едва не ударив его плечом в лицо.
– Что случилось?
– Пора спать. Давай я отведу тебя наверх.
– Я заперла двери?
– Передняя закрыта. Я закрою заднюю.
– Все нормально, я сама.
Эйвери вытащила ключи, но Оуэн их забрал. Он решил, что было бы странно взять ее сейчас на руки, и потому просто обнял за талию и помог идти.
– Я на минутку закрыла глаза…
– И не открывай еще часов восемь-девять. – Оуэн запер дверь, затем повел Эйвери к лестнице. – Вперед.
– Я как в тумане. Огромное спасибо за все и сразу.
– Пожалуйста, за все и сразу.
Оуэн отпер ее квартиру, стараясь не морщиться при виде вещей, которые Эйвери не успела распаковать, хотя со дня переезда прошло больше месяца. Положил ключи на столик у двери.
– Закрой за мной.
– Угу. – Она улыбнулась ему, пошатываясь от усталости. – Ты такой милый, Оуэн. Я бы выбрала тебя.
– Для чего?
– Моя доля. Спокойной ночи.
Оуэн подождал у двери, пока не услышал щелчок замка. Что еще за доля? Он покачал головой и зашагал вниз по ступенькам к выходу на задний двор, где стоял его грузовичок. Садясь за руль, Оуэн бросил взгляд на окна Эйвери. Он все еще чувствовал аромат лимона от ее рук и волос. Этот запах не покидал Оуэна всю дорогу домой.
3
Улучив свободную минуту, Эйвери закуталась в пальто, натянула на голову лыжную шапочку и рванула через улицу. На парковке она заметила грузовик с мебелью и прибавила шаг – от волнения и от холода. В гостинице кипела бурная деятельность: рабочие на стремянках что-то подкрашивали, из лобби-бара и обеденного зала доносился стук молотков и жужжание дрели.
Эйвери прошла через переднюю арку и не сдержала восторженный вздох, когда увидела перила ведущей наверх лестницы. Из-за двери обеденного зала выглянул Райдер.
– Сделай одолжение, не ходи туда. Там Лютер занимается перилами.
– Они такие красивые! – прошептала Эйвери, погладив изгиб темной бронзы.
– Ага. Лютер распростерся на ступеньках и работает, он слишком вежлив, чтобы послать тебя в обход. А я нет.
– Не вопрос. – Эйвери направилась к обеденному залу, взглянула наверх. – Господи, просто потрясающе! Ты только посмотри на светильники!
– Чертовски тяжелые, – заметил Райдер, но тоже поднял взгляд на массивные плафоны в виде желудей, декорированные дубовыми ветвями. – Да, смотрятся неплохо.
– Они великолепны! И бра тоже. У меня мало времени, но я хочу все посмотреть. Хоуп здесь?
– Наверное, на третьем этаже, возится с мебелью.
– Уже с мебелью? – Радостно взвизгнув, Эйвери побежала через лобби-бар к выходу.
Выдыхая клубы пара, она поднялась на два лестничных пролета и открыла дверь номера «Уэстли и Баттеркап». Пару мгновений она просто стояла и с улыбкой глядела на мерцающий камин и темные планки жалюзи. Ей хотелось все здесь исследовать, рассмотреть каждую мелочь, но еще сильнее ей хотелось пообщаться.
Услышав голоса, Эйвери поспешила к двери на террасу, поднялась в «Пентхаус» и застыла с открытым ртом.
Жюстина и Хоуп поставили два обтянутых шелком кресла слегка под углом друг к другу. Синие и золотистые цвета обивки подчеркивали роскошный темно-золотой цвет вычурного дивана, вокруг которого суетилась Кароли, раскладывая подушки.
– Думаю, надо… А, Эйвери! – Жюстина выпрямилась. – Пройди от двери к окну. Хочу проверить, не мешает ли мебель.
– Я приросла к месту. Господи, Жюстина, какое великолепие!
– Но удобно ли? Не хочу, чтобы гости натыкались на стулья. Представь, что ты только что въехала и хочешь подойти к окну, чтобы посмотреть на улицу.
– Ладно. – Эйвери подняла руки и закрыла ни миг глаза. – Что ж, Альфонс, думаю, на ночь сойдет.
– Альфонс? – удивленно переспросила Хоуп.
– Мой любовник. Мы только что приехали из Парижа.
Эйвери состроила высокомерную гримасу, продефилировала через комнату и выглянула в окно. Затем повернулась к Жюстине, пританцовывая от восторга, и ее лицо расплылось в широкой улыбке.
– Впечатляет. И ни на что не натыкаешься. Неужели вы разрешите сидеть на этой мебели?
– Для того она и предназначена.
Эйвери погладила валик дивана.
– Знаете, а ведь люди будут здесь не только сидеть. Это я так, к слову.
– О некоторых вещах я предпочитаю не думать. Надо подобрать светильник для комода. Что-нибудь изящное с блестящим абажуром.
– Я видела нечто подобное в мебельном магазине «Баст», – сказала Хоуп. – По-моему, сюда подойдет.
– Запиши, ладно? Кто-нибудь потом сходит за разными стильными мелочами, посмотрим, как они сюда впишутся.
– Все и так прекрасно, – заметила Эйвери.
– Ты еще ничего толком не видела, – сказала Хоуп и подмигнула. – Отведи Альфонса в спальню.
– Его любимое место. Это не человек, а машина!
Эйвери пошла за Хоуп и хотела было заглянуть в ванную, но подруга схватила ее за руку.
– Вначале сюда.
От изумленного вздоха Эйвери Хоуп засияла, словно новоиспеченная мать.
– Какая кровать! Я видела описание, но в действительности она гораздо лучше!
– Мне нравится резьба. – Хоуп любовно провела пальцами по высокой колонне. – А с постельными принадлежностями эта кровать выглядит просто роскошно. Веришь, Кароли целый час возилась с одеялом, подушками и покрывалом!
– А я в восторге от подушек соломенного цвета на белых простынях. И покрывало тоже классное.
– Кашемир. Мелочь, а приятно.
– Еще бы! Какие столы и лампы! А туалетный столик!
– Легкий золотистый блеск очарователен. Хочу сегодня здесь закончить. Журнал, книги, DVD-плеер… Нужно сделать фотографии для сайта.
– Мне нравятся плюшевые скамеечки с подушками у изножья кровати. Все говорит о роскоши. Даже Альфонс будет доволен.
– Да, видит бог, его удивить трудно. Грузчики из мебельного магазина только что уехали. Должны привезти обстановку для номера «Уэстли и Баттеркап». Тяжелая работенка – затаскивать мебель по лестнице!
– Сейчас мне пора, но после обеда возвращается Дейв, так что вечером я не буду занята в ресторане. Могу помочь.
– Ты принята. Я хочу принести сюда свои вещи, без которых смогу обойтись. Нужно подобрать картины, и я уже положила глаз на кое-какие безделушки из магазина подарков.
– Надо же, это происходит наяву!
– Мне нужно твое меню для папок с информацией для гостей.
– Хорошо. – Эйвери зашла в ванную. – Ой, вы уже все разложили! Шампунь, мыльницы!..
– Для фотографий. Вернее, это просто предлог. Хочется посмотреть, как будет выглядеть полностью обставленный номер. Я разложу полотенца, повешу халаты, а Райдер сфотографирует. У него хорошо получается.
– Это точно, – согласилась Эйвери. – Я до сих пор храню нашу с Оуэном фотографию, которую Райдер сделал, когда мы были еще подростками. Забавное фото. Кстати, вы знаете, что он зашел вчера вечером и помог мне обслуживать столики?
– Кто, Райдер?
– Нет, Оуэн. А потом практически отнес меня наверх. Два дня по две смены, автобусная экскурсия, неожиданные посиделки школьного хора, неполадки с компьютером и так далее. В общем, к закрытию я была как зомби.
– Он такой милый.
– Да, почти всегда.
– Бекетт тоже. И в кого только Райдер?
Эйвери рассмеялась, провела пальцем по краю овальной раковины.
– О, где-то внутри он тоже милый. Если копнуть глубже.
– Боюсь, без взрывчатки не обойтись. Зато он труженик и очень скрупулезный. Ладно, мне пора работать.
– Мне тоже. Я освобожусь часа в четыре, самое позднее – в пять.
– Ходят слухи, что сегодня мы сможем заняться библиотекой. По крайней мере, шкафами. И, возможно, номером «Элизабет и Дарси».
– Я приду. Хоуп! – Слегка подпрыгнув от избытка чувств, Эйвери обняла подругу. – Я так за тебя счастлива! Увидимся.
Она поспешила вниз по лестнице и выскочила на улицу в тот миг, когда Оуэн с блокнотом в руках заходил в ворота между предполагаемой булочной и внутренним двором гостиницы.
– Эй! – окликнула Эйвери.
– И тебе того же! – отозвался Оуэн и подошел ближе. – Выглядишь лучше.
– Чем кто?
– Чем ходячий мертвец.
Эйвери легонько ткнула его кулаком в живот.
– Надо бы сильнее, но я у тебя в долгу. Да, кстати, забыла спросить, как чаевые?
– Неплохо, примерно двадцать пять долларов. – Не думая, Оуэн застегнул пальто Эйвери. – Скажи, что Фрэнни и Дэвид вышли на работу.
– Дейв работает, ну, или сейчас придет. А Фрэнни нет. Ей лучше, но я хочу, чтобы она еще денек побыла дома. Меня только что ослепил пентхаус. Оуэн, это потрясающе!
– Я еще не видел. – Он посмотрел наверх. – Что там готово?
– Все. Гостиная, спальня. Ребята собираются заносить мебель в номер «Уэстли и Баттеркап». Я приду позже, тоже хочу поучаствовать. Ты будешь?
– Пока не закончим, кому-то или всем нам придется торчать здесь круглосуточно.
– Тогда увидимся. – Эйвери отошла вместе с Оуэном в сторону, чтобы не мешать грузовику с мебелью. – Ой, как не хочется уходить! Черт побери необходимость зарабатывать на жизнь!
– Не стой на морозе. – Оуэн взял ее ладони, потер. – Где твои перчатки?
– В кармане.
– От них было бы больше пользы, если бы ты их надела.
– Возможно, но тогда ты бы не растер мне руки. – Она встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. – Мне нужно идти. Пока!
С этим словами Эйвери умчалась прочь. Оуэн посмотрел вслед, удивляясь ее стремительности. Впрочем, Эйвери всегда была быстрой. Интересно, почему она пошла в группу поддержки вместо того, чтобы заняться бегом? Оуэн вспомнил, что когда он спросил Эйвери, та закатила глаза. Форма у черлидерш круче.
Надо признаться, что в той форме Эйвери выглядела просто обалденно. Может, она до сих пор сохранила экипировку?
Нет, наверное, не стоит думать об Эйвери в форме черлидерши. И вообще, какого черта он стоит на холоде и размышляет о всякой ерунде?
Оуэн вошел в здание и за работой забыл обо всем.
Время пролетело незаметно; когда рабочие закончили, Оуэну хотелось пропустить стаканчик-другой, но у его матери были другие планы. Вместо того чтобы поднимать бокал с холодным пивом, ему пришлось поднимать наверх ящики с книгами. Жюстина, подбоченясь и сжимая в руке тряпку, стояла на лестнице и командовала.
– Неси прямо в библиотеку. Девочки уже там, полируют книжные полки. Мы с Кароли возвращаемся в номер «Ник и Нора».
– Есть, мэм.
Тяжело дыша, Оуэн поплелся наверх, за ним – Райдер с еще одним ящиком, Бекетт замыкал шествие.
– Чертова куча книг, – пробормотал Райдер, удостоверившись, что мать его не слышит.
– Чертова прорва полок, – поправил Оуэн.
В библиотеке пахло полиролью и духами. Эйвери стояла на верхней ступеньке табурета-стремянки и наводила блеск на верхние полки книжного шкафа, примыкающего к камину. Все шкафы братья Монтгомери соорудили в своей мастерской. Оуэн вспомнил, сколько было вложено труда: как пилили, шлифовали, клеили и обрабатывали морилкой. Сил потратили много, подумал он, и результат того стоит.
Еще большую радость Оуэн испытывал сейчас, глядя, как блестит древесина под полировальной салфеткой.
– Отлично смотрится, дамы, – заметил Бекетт, поставив свою ношу на пол.
Он обнял Клэр сзади, прижал к себе и ткнулся носом в ее шею.
– Привет!
– Это который? – Клэр повернула голову и рассмеялась. – Ах да, мой.
– Никаких нежностей, пока не закончим! – Райдер показал большим пальцем на дверь. – Там еще есть груз!
– В номере «Джейн и Рочестер» осталось два ящика, – вмешалась Хоуп. Она, присев на корточки, полировала дверцы под полками. – На них написано «Библиотечные полки».
– Я все. – Эйвери спрыгнула с табурета. – Пойду принесу. Ты мне поможешь?
Она посмотрела на Оуэна.
– Конечно.
Когда они вошли в комнату, Эйвери заметила, что штабели ящиков стали ниже, и, похоже, их уложили по-новому.
– Уже немного осталось. Ты их переставлял?
– Да, так легче искать.
– Надо бы тебе навести порядок у меня в квартире. Может, тогда я найду фиолетовый шарфик, который купила в прошлом месяце.
– Если бы ты распаковала все вещи, то, наверное, уже бы нашла.
– Я почти все распаковала.
Оуэн воздержался от комментариев.
– Ящики с полками для библиотеки вон там.
Он прошел вокруг штабелей к углу возле ванной.
– Чем ты займешь свободнее время после того, как вы здесь закончите? – спросила Эйвери.
– Ты подразумеваешь время, которое останется от работы над булочной, домом Бекетта, обслуживанием сданных в аренду помещений и ремонтом кухни у Линн Барни?
– Линн Барни переделывает кухню? Надо же, а я не знала.
– Нельзя все знать.
– Я знаю почти все. Люди любят поговорить за пиццей или пастой.
Она нагнулась за ящиком, на котором Хоуп вывела четким печатным шрифтом: «Библиотечные полки».
– Этот слишком тяжелый. Возьми вон тот.
– А как насчет помещения под квартирой Хоуп? Ее временного пристанища?
– Подумаем. Лучше действовать шаг за шагом.
– Иногда мне нравится делать несколько шагов одновременно.
– Так и упасть можно.
Оуэн поднял ящик и открыл дверь, толкнув ее бедром.
– Зато быстрее окажешься там, где надо.
– Нет, если упадешь.
– У меня хорошее чувство равновесия. Там отличное помещение, – добавила Эйвери, когда Оуэн тем же способом распахнул дверь на террасу.
– Вначале булочная и дом Бекетта. Здание никуда не денется.
Эйвери хотелось поспорить. Зачем держать пустым помещение на Центральной улице, когда можно его заполнить? Потом она бросила взгляд в сторону номера «Ник и Нора», откуда доносился голос Жюстины. Наверное, лучше сразу обратиться в верхнюю инстанцию.
В библиотеке они с Хоуп и Клэр разобрали содержимое ящиков, расставили на полках книги и безделушки. Любовные романы, детективы, книги по истории, классику, коллекцию старинных бутылок, игрушечную модель автомобиля, когда-то принадлежавшую отцу Оуэна, железные подсвечники, которые сделал отец Эйвери…
– Я думала, что у нас много этого барахла, – заметила Хоуп, – даже слишком много, а оказалось, что еще и не хватает.
– У меня в книжном есть несколько сувениров, и всегда можно что-нибудь подобрать в магазине подарков, – сказала Клэр.
– Мы хотим поставить поднос с графином виски и стаканами вот здесь, на нижней полке.
Клэр отступила назад и оглядела плоды своих трудов.
– Безделушек маловато. Зато с книгами все в порядке. Ты молодец, Клэр, отличная подборка.
– Для меня это было в удовольствие.
– Знаете, что еще здесь нужно? – Эйвери прислонилась к дальней стене. – Давайте сфотографируем весь персонал на переднем крыльце гостиницы, а потом повесим фотографию в рамочке вот сюда. Персонал отеля «Инн-Бунсборо».
– Отлично. Замечательная идея! А когда занесем мебель, добавим еще картин. – Хоуп огляделась. – У окна – письменный стол с ноутбуком для посетителей. Большая гостевая книга в кожаном переплете. Изумительный кожаный диван, кресла, светильники.
– Я схожу за Жюстиной и Кароли, – предложила Клэр. – Посмотрим, что они думают.
Но едва она шагнула к двери, как гостиница огласилась воинственными криками.
– Похоже на вторжение моих мальчишек. Я сказала Алве Риденур, что заеду за ними и отвезу поесть пиццы. Видимо, Алва решила сама их привезти.
С лестницы донесся громкий топот, словно по ней мчалось стадо бизонов. Женщины вышли из номера и увидели, как все три сына Клэр сломя голову бегут по коридору.
– Мама! Миссис Риденур сказала, что они с мужем тоже хотят пиццу. Мы пришли посмотреть отель! – Гарри, самый старший, с разбегу обнял мать, а потом начал носиться кругами.
– Тише, тише.
Клэр поймала его ладошку, ухитрившись другой рукой обнять среднего сына, Лиама, который уткнулся в ее ноги. Ласково сжав ладонь Гарри, она подхватила младшего, Мерфи, и посадила себе на бедро.
– Привет! – Мерфи поцеловал ее слюнявыми губами. – Мы сделали домашнюю работу, и пообедали, и поиграли в домино-змейку, и покормили Кена и Йоду, и мистер Риденур сказал, что даст каждому по два доллара на игровые автоматы потому, что мы хорошо себя вели!
– Приятно слышать.
Читать бесплатно другие книги:
