Сиротка для дракона. Боевой факультет Шнейдер Наталья

Глава 12

– Я не твоя девушка! – возмутилась я, но меня никто не услышал, потому что одновременно хором обиделись близнецы:

– Мы не подслушивали, вы со старостой при всех разговаривали!

– Хорошо, не подслушивали, прислушивались к разговорам, которые вас не касаются, – не стал спорить Родерик. – Если вы с Лианор обсудили все, что хотели, я вас не держу.

– Не всё, – возмутилась я. – И вообще, кто еще подслушивает!

Близнецы переглянулись. Посмотрели на Родерика. На меня.

– Ладно, котенок, до завтра. Не проспи, – сказал Зак.

– Котенок? – приподнял бровь Родерик. Я мысленно застонала – вот и готова кличка. Ну хоть не «принцессочка», как в приюте. Стоило в четыре года, наслушавшись сказок, сказать, что, когда вырасту, за мной приедет принц и заберет отсюда, – и на следующие четырнадцать лет хватило.

– Бойцовый котенок, – ухмыльнулся Зен. – Скажи, что непохожа.

Родерик рассмеялся, но, странное дело, этот смех меня совсем не обидел.

– Похожа. До завтра, парни. На физухе увидимся.

Близнецы исчезли.

– Разве физподготовка не только для боевого? – спросила я, чтобы хоть о чем-то говорить, вместо того чтобы размышлять, почему рядом с ним мысли путаются, а сердце скачет.

– Обязательно – только для боевого, но никого не гонят, и я стараюсь не пропускать. А то, сидя над учебниками, недолго и к стулу прирасти. Кстати… – Он извлек из поясной сумки два дымчатых кристалла. Один отливал голубым, второй – алым. – Возьми.

– Что это? – спросила я, не торопясь брать кристаллы в руки.

– Зачаровал для тебя. Красный – будильник, чтобы ты не проспала подъем. Физподготовка каждый день, так что я поставил на шесть утра и не стал привязывать способы активации. Правда, заклинание не различает дней недели, так что перед выходным засунь артефакт поглубже в шкаф и накрой одеждой.

Я онемела. Никто и никогда не дарил мне таких дорогих вещей.

– А на голубом купол тишины и темноты. Отдашь соседке, чтобы не мешать ей по утрам. Чтобы активировать, надо согреть в руках, обычно хватает медленно досчитать до десяти. Не знаю, кто она и как у вас сложится дальше, но мало кому понравится, что его будят на полтора часа раньше. Мелочь, но наше отношение к другим всегда складывается из мелочей.

– Мелочь? – наконец обрела я дар речи. – Может, для тебя и мелочь. Извини, но я не могу это принять.

– Нори, это просто подарок, – мягко сказал Родерик. – Он тебя ни к чему не обязывает.

– Это слишком дорогой подарок. Я не приняла бы его, даже если бы в самом деле была твоей девушкой. Но я тебе ничего не обещала и…

Я не договорила – просто не хватило слов, и сжалось что-то внутри. Сейчас он, как и Алек, пожмет плечами и скажет: «Так и я тебе ничего не обещал» – и все будет понятно. Просто игра.

Просто…

– Ты мне ничего не обещала, это правда, – сказал Родерик, засовывая кристаллы в карман. – Зато я тебе кое-что обещал. И раз кофе с пирожными тебя не устраивают… – Он снова сунулся в сумку и вытащил оттуда белоснежный сверток, от которого пахло свежей выпечкой и мясом, да так, что у меня живот заурчал на всю округу.

Я растерянно перевела взгляд со свертка на Родерика.

– Держи. – Он сунул сверток мне в руку. – Готов поспорить, что поесть тебе так и не дали. Надеюсь, это – не слишком дорогой подарок?

Я снова посмотрела на сверток. Честное слово, протяни мне Родерик горсть золотых монет или драгоценностей, я бы не колебалась, отказываясь. Но у меня с утра маковой росинки во рту не было, а пахло просто одуряюще.

– Нори, в самом деле, кусок пирога еще никого не компрометировал, – все так же мягко добавил он.

– Спасибо. – Я развернула ткань, и запах стал вовсе невыносимым, мне понадобилось недюжинное усилие, чтобы не вгрызться в пушистое румяное тесто, урча и чавкая. – Давай пополам?

– Я не голодный.

На вкус пирог был еще лучше, чем на запах, и какое-то время я не могла говорить – только жевать. Родерик тоже молчал, просто шел рядом. А потом протянул мне фляжку.

– Вода.

– Спасибо, – повторила я, напившись. – Ты меня просто спас.

– Не за что, – улыбнулся он.

– И все равно спасибо. – Я остановилась у дверей главного корпуса, в котором располагалась библиотека. В отличие от здания боевиков, здесь народа по-прежнему хватало. – И за пирог, и за то, что проводил. И за артефакты. Я не могу их принять, но забота дорога сама по себе.

– Кажется, ты собираешься со мной распрощаться, – усмехнулся он. – Погоди, помогу донести учебники. Их много, тяжело тебе будет.

– Не стоит. Три часа дисциплинарной отработки, и я надеюсь управиться за сегодня. Мало ли, что принесет завтра.

Родерик извлек карманные часы.

– Да, если пойти прямо сейчас, как раз уложишься. Рейт в своем репертуаре, да?

– Я не знаю, что у него за репертуар. – Как ни подмывало пожаловаться на несправедливость мира, ныть не стоило. Тем более что жалобы ничего не изменят.

– «Барышни приходят к нам не из любви к боевой магии, а из любви к боевым магам», – довольно похоже передразнил Родерик. – Помнится, я ему сказал, что не стоит переносить собственный неудачный опыт на всех барышень.

– Да ладно! – не поверила я. – И выжил?

Он рассмеялся.

– Тридцать часов отработки.

Ого! Это со мной он, выходит, еще мягко обошелся?

– Зато научился виртуозно работать метлой и лопатой. Без всякой магии.

Родерик взъерошил мне волосы.

– Ладно, беги, котенок, а то ничего не успеешь. И не трать время на очередь.

Я кивнула. Уходить не хотелось. Но время ждать не будет.

Оставалось только надеяться, что все сюрпризы на сегодня закончились.

Библиотека занимала половину второго этажа, и очередь к ней начиналась у самой лестницы. Похоже, все студенты решили заглянуть за учебниками в самый последний момент – и дело, которое в теории должно было бы занять несколько минут, превратилось в бесконечные часы ожидания.

Даже если бы Родерик не предупредил меня насчет очереди, я не стала бы терять время. Но просто так пропускать меня никто не собирался. Девушка года на два старше схватила меня за рукав.

– Эй, куда лезешь, занимай очередь!

– Я на отработку, – огрызнулась я, вырывая руку. Но тут же влезла еще одна:

– Хитрая какая нашлась. Никто не станет назначать отработку в неучебный день.

– Мне назначили.

– Это что такого нужно было учинить?

– Набить морду человеку, который влез не в свое дело, – сказала я, глядя ей в глаза.

Барышня выпустила мой рукав и отшатнулась – а мне только того и нужно было.

– Чокнутая, – донеслось мне в спину. – Все они на боевом думают, что сила есть – ума не надо.

Я мысленно пожала плечами. Брань на вороту не виснет, а объясняться с каждой, что лезет не в свое дело, – язык отболтать можно, тем более что оправдываться мне не в чем.

Парень, стоявший у дверей, попытался подставить мне подножку, но я спокойно перешагнула его ногу, не удостоив и взглядом.

Ближайшее ко входу пространство занимал с десяток письменных столов, дальше стояла конторка, а за ней находилась дверь, в просвете которой виднелись книжные шкафы. Женщина за конторкой заправила за ухо седой локон, подняла на меня взгляд.

– Барышня, займите очередь, пожалуйста.

– Я на отработку, – повторила я, доставая листок от декана.

Женщина вгляделась в него, держа на вытянутой руке.

– В самом деле. Простите, дорогая. Минутку. – Она протянула стоявшему ближе всех парню листок, тот оставил на нем закорючку и подхватил стопку книг, наверное, в половину собственного роста. Перенес на ближайший стол и начал распихивать по сумкам.

Хорошо, что и я свою взяла, тут одним ремнем точно не отделаешься.

– Иди сюда, милая, – сказала женщина. – Зови меня Стефания. А тебя как звать?

Я представилась.

– Пойдем, Лианор, – продолжала она, увлекая за собой в дверь.

Помещение внутри оказалось сплошь уставлено стеллажами с книгами. Множеством одинаковых книг.

– Не знаю, что вы натворили, но не иначе как светлые боги вас мне послали.

– Нас? – переспросила я, начиная догадываться, что день еще не закончился.

– Тебя и этого милого юношу, Бенедикта.

Точно подтверждая ее слова, угловатый выглянул из-за ближайшего стеллажа и улыбнулся. Я мысленно выругалась.

Выглядел он, конечно, так себе. Отек с глаз и носа убрали, но синяки остались. То ли потому, что, раз образовавшись, они не поддавались устранению с помощью магии, то ли их специально оставили, в назидание. У меня под ложечкой тоже разливалось сине-багровое пятно, даром что оно уже не болело. Но мой-то синяк никто не увидит, а вот Бенедикту светить лицом.

Но неужели это я так его расписала? Вроде и стукнула-то пару раз всего…

Нет, не я. Синяк под правым глазом – моя работа, определенно, а левый я ему подбить не могла, без одной-то руки. Кто успел и когда? Пожалуй, спрашивать не нужно.

На мгновение я почувствовала себя отмщенной и поторопилась опустить взгляд, чтобы угловатый не увидел в нем злорадства. Конечно, не стоило надеяться, что, получив выговор от своего декана и отработку, он успокоится, но и подливать масла в огонь незачем.

Бенедикт, не произнеся ни слова, снова скрылся среди стеллажей, а библиотекарша подвела меня к тому, что был ближе всех ко входу. Здесь книги не стояли одинаковыми рядами, а лежали стопками.

– Собирайте учебники, чтобы мне оставалось только их выдать, – сказала госпожа Стефания. – Вот на этой полке – для боевиков, тут – целители, рядом – алхимики.

Она взяла с полки «боевиков» листок.

– Тут списки. Для каждого курса. На обратной стороне – схема хранилища и где искать.

Уже легче, не придется перебирать все стеллажи в поисках нужного.

– Твоя задача – сделать так, чтобы на полке постоянно было минимум три комплекта для каждого курса. Понятно?

Я кивнула. Интересно, кто этим обычно занимался? Если библиотекарша сама будет бегать за дюжиной учебников для каждого, и до утра не управится. Нанимали помощников или хватали первого, кто не успеет увернуться?

– Обычно мы с помощницей за несколько дней загодя собирали, но она заболела, а я одна не успела, – угадав мои мысли, сказала библиотекарша. – Так что очень вы меня выручите.

А заодно и учебники без очереди получим. Если до того друг друга не прибьем. Впрочем, не настолько же Бенедикт идиот, чтобы задирать меня, когда в открытую дверь видна и библиотекарша, и голова очереди из студентов?

Я подхватила с полки лист со списком учебников для алхимиков и мысленно застонала. Вроде все учебники «химия», и все разные. Чем, спрашивается, «органическая» отличается от «неорганической»? А «физико-коллоидная»?

У целителей, впрочем, все было еще хуже. Вот скажите на милость, что за зверь такой – «пропедевтика»? А «цитология»?

Язык же не повернется этакое выговорить, честное слово! Я считала себя неглупой и начитанной, но, похоже, начитанной я была только по меркам приюта. Вот почему бы библиотекарше не поручить все эти заковыристые названия угловатому?

– Что, не умеешь читать, бедняжка? – прошипел он у меня за спиной. В следующий миг стопка книг на полке рядом со мной покачнулась, зацепила соседнюю и с грохотом повалилась на пол.

– Какая же ты неловкая, Лианор, – громко и с притворным сочувствием протянул Бенедикт и добавил куда тише: – Я тебя в порошок сотру, и дружки не помогут.

Глава 13

Дружки? У меня?

– Кишка тонка, – так же тихо прошептала я и добавила громче: – А все потому, что кое-кто поленился снимать книжку с полки руками и промахнулся заклинанием. Теперь вот мне за тобой собирать.

– Дочь шлюхи…

Он в самом деле полагал, что это меня оскорбит? Конечно, в детстве все мы хотели верить, что родители – богатые и знатные, как же иначе! – просто потеряли нас и непременно найдут. Но сейчас-то я взрослая и в сказки не верю. Если посмотреть правде в глаза, моя мать, скорее всего, продавала себя на улице. Как и матери большинства приютских подкидышей.

– …подняла руку на потомственного дворянина, – продолжал шипеть угловатый. – У меня достаточно доказательств для суда, и твои дружки меня не запугают. Кнут и тюрьма, вот что тебя ждет, а не университет.

Нельзя сказать, будто угроза совсем меня не напугала, но показывать этого я не собиралась.

– Может, моя мать и была шлюхой, но она позаботилась обо мне, как могла. А твоя не смогла вложить в тебя хоть каплю ума. «Для суда»! – передразнила его я – Дочь шлюхи избила потомственного дворянина. Хочешь стать посмешищем не только в университете, но и в городе?

– Я скажу, что счел ниже своего достоинства поднять руку на женщину и потому не сопротивлялся.

Ага, а синяк у меня на животе сам собой появился. Впрочем, рассказывать, что у меня тоже есть бумага от целителя, не стоит. Равно как и надеяться на справедливый суд.