Между Вороном и Ястребом. Том 1 Соловьева Евгения
За дверью стало тихо, Лучано едва успел забрать у Аластора кружку, которой тот махнул в опасной близости от подлокотника, и почти сразу дверь открылась. На порог спальни шагнул грандсиньор Дарра – в том же сером камзоле, в котором он был на встрече, такой же невозмутимый, только глаза, как показалось Лучано, блестели ярче обычного.
– Ваше величество! – Сын канцлера почтительно поклонился королю. – Лорд Фарелл… – Вежливый кивок в сторону Лучано, словно они сегодня еще не виделись. – Я только что получил от городской стражи известие, что посреди Дорвенны неизвестные люди напали на карету леди Бастельеро.
– Что с ней?!
Аластор даже не пошевелился в кресле, только посмотрел на Аранвена в упор, но Лучано показалось, что Альс вдруг невидимо заполнил всю комнату, и его гнев тяжело надавил на самого Лучано, бестрепетно встретившего это Дарру и на каждую ладонь окружающего пространства.
– Леди Айлин исчезла, – спокойно сказал Аранвен-младший, не отводя взгляд. – Возле кареты нашлась убитая женщина, предположительно прислуга или компаньонка. Кучер, судя по гербовой ливрее, тоже убит. А кроме них, возле кареты стражники обнаружили шесть трупов со следами насильственной смерти. Ваше величество, я прошу вашего высочайшего дозволения принять соответственные меры для поиска леди Бастельеро.
– Вы их еще не приняли?! – рявкнул Аластор и все-таки привстал в кресле, опираясь ладонями на подлокотники.
Аранвен-младший, даже не вздрогнув, невозмутимо ответил:
– Разумеется, принял, ваше величество. Я велел перекрыть ворота Дорвенны и никого не выпускать без тщательного досмотра. То же самое, разумеется, коснулось портальных площадок. У одного из убитых в ухе серьга, предположительно – бретерская. Поэтому я отправил человека во фраганское посольство и запросил перечень подданных Фраганы, находящихся в Дорвенанте. Еще несколько моих подчиненных опрашивают владельцев постоялых дворов и гостиниц, а также проверяют списки приезжих, которые ведутся на городских воротах и порталах. Когда нам будут известны имена убитых, мы сможем поднять их и допросить. В случае необходимости я попрошу помощи моей матушки и лорда Эддерли, но привлекать к допросу лорда Бастельеро считаю излишним. Кроме того, мои люди допросили жителей домов рядом с местом нападения. Уже известно, что городскую стражу, которая дежурила в том районе, умело отвлекли якобы на драку в другой стороне. Зачинщиков драки тоже разыскивают. Описание леди Бастельеро передали на все ворота и портальные площадки Дорвенны, а капитану городской стражи велено усилить патрули. Все эти меры требуют разрешения вашего величества, особенно перекрытый выезд из Дорвенны, обращение в посольство и допрос прислуги в особняках Трех Дюжин. Поэтому я прошу прощения, что позволил себе отдать приказы раньше, чем известил вас.
Ничего себе! Это сколько же он успел за такой короткий срок?! Вряд ли Лучано приехал сильно позже молодого некроманта, а тот, едва узнав о похищении, уже отправил людей перетряхивать столицу?! Грандиозо! Лучано посмотрел на сына канцлера с искренним уважением.
Замолчав, грандсиньор Дарра церемонно поклонился и выпрямился. Аластор, снова опустившись в кресло, пару мгновений разглядывал его, потом отрывисто кивнул:
– Благодарю, милорд. И даю вам любые необходимые полномочия. Только… найдите ее!
– Слушаюсь, ваше величество, – неторопливо ответил синьор Ледяная Глыба и глянул в сторону Лучано: – Осмелюсь спросить у вашего величества, известно ли вам содержание разговора, в котором сегодня утром участвовали как я, так и лорд Фарелл, и другие лица.
– Известно, – бросил Аластор. – Считаю ваше общее решение совершенно правильным. Что касается леди Айлин, о любых новостях извещайте меня немедленно. В любое время дня и ночи! Когда… леди Бастельеро найдут, – справился он с едва заметной запинкой, – доставьте ее во дворец под самой тщательной охраной. Сегодня я подписал указ о раздельном проживании леди Айлин и лорда Грегора Бастельеро. Чтобы он к ней близко не подошел! Даже не посмотрел издалека!
– Слушаюсь, ваше величество, – снова поклонился молодой Аранвен, и Лучано показалось, что на этот раз в его глазах сверкнула искренняя радость. – Разрешите удалиться?
– Разрешаю, – опять кивнул Аластор.
Дождавшись, пока синьор Ледяная Глыба выплывет из комнаты, Лучано поставил на столик свою опустевшую чашку и сообщил:
– Поеду-ка и я прогуляться. Если грандсиньор Дункан уже вернулся с новостями, привезу их тебе. Хорошо бы вместе с Айлин, конечно…
– А если его еще нет дома? – спросил Аластор.
– Ну… – Лучано пожал плечами и позволил себе пошутить, чтобы не расставаться с Альсом на совсем унылой ноте: – Тогда сяду у него под дверью палаццо, буду мяукать, чтобы меня впустили, и скрестись, как положено порядочному коту.
– Его экономка – опасная женщина. – Аластор усмехнулся с трудом, но игру поддержал старательно: – Смотри, как бы она не решила, что мяукающего кота следует охолостить. Помнишь, как она владеет ножом?
– О, еще бы! – Лучано восхищенно закатил глаза, посмотрел на Альса и ухмыльнулся: – Только холостить меня поздновато, гильдия уже об этом позаботилась. – И добавил, пока Аластор не вздумал смутиться и начать извиняться: – Боюсь, на голос это не влияет! Тенор у меня прекрасный, сам знаешь!
– Ну, тогда… – Аластор усмехнулся уже свободнее и фыркнул: – Тогда тем более поберегись. Вдруг она решит укоротить тебя сразу на голову, а не на другие… части тела? Без головы еще никому не удавалось ни петь, ни мяукать!
– Туше, – признал Лучано, радуясь, что друг хотя бы начал улыбаться. – Ладно, поберегу и голову, и все остальное!
И торопливо выскочил из спальни, оставляя там Аластора.
В городской мертвецкой Грегору прежде не случалось бывать, и теперь, осматриваясь, – без малейшего интереса, просто чтоб немного унять грызущий ужас – он негодующе думал, что эта мертвецкая нарушает все, попросту все мыслимые правила и уложения.
Во-первых, она располагалась в подвале под кордегардией. Что будет, если городской некромант вовремя не упокоит привезенное сюда тело? Умертвия полезут из подвала прямо к стражникам?! Во-вторых, в ней было тепло. Конечно, не так, как на улице в полдень, но и закутаться в теплый плащ отнюдь не хотелось. И в таких условиях они хранят тела?!
Даже странно, что запах здесь такой же, как в любой другой мертвецкой, где Грегору случалось бывать – чистящие растворы, щелок, неуловимый душок несвежей плоти и эманации смерти, которые не с чем сравнить, но не с чем и спутать. Грегор знал и ненавидел этот запах с детства и каждый раз после занятий в академической мертвецкой не меньше часа проводил в купальнях, оттирая кожу до красноты и промывая волосы до тех пор, пока они не пропитывались ароматом академического мыла, едко-мятным, резким и тоже не очень приятным. Но лучше мята, чем вот это!
Между прочим, именно из-за купальни он впервые поругался с Дорианом Ревенгаром, существованию которого до того момента не придавал особого значения. У их курса тогда было первое занятие с неживым материалом, и Грегор едва слушал объяснения мэтра, так сильно его мутило, и так страшно было от мысли, что попросту стошнит. Какой невыносимый позор для внука королевского некроманта! Но дед ни разу не водил его в мертвецкую!
Едва дождавшись конца занятия, Грегор поспешно отправился в купальню, но всего через полчаса, когда гнусный запах уже смылся с кожи, но все никак не желал до конца покинуть волосы, в купальню ворвалась компания боевиков, и белесый задира-Ревенгар нелюбезно потребовал дать вымыться и другим. Мол, все прочие места в купальне заняты, а получаса вполне достаточно, чтобы замыться до предела…
Грегор встряхнул головой, отгоняя воспоминания, приготовился задержать дыхание, но передумал, уловив среди привычно неприятного запаха какой-то странный, совершенно неуместный, словно зудящий в ноздрях и раздражающий горло… Плесень?! В мертвецкой? И это вдобавок ко всем прочим нарушениям? Чем занимается здешний некромант, хотелось бы знать?!
Страх за Айлин, гнев на отца и короля, весь жуткий накал последних дней вдруг переплавились в такое простое и понятное раздражение на нерадивого служащего, что Грегор почти обрадовался. Вот сейчас пренебрегающий своими обязанностями некромант ответит за все, что не соответствует правилам безопасности и попросту здравому смыслу!
Он сошел с последней ступеньки лестницы, ведущей из кордегардии, прошел между высоких шкафов, обитых железом, где каждый ящик представлял собой отдельный гроб, и резко постучал в соседнее помещение, а потом сразу распахнул дверь и шагнул через порог.
Городской некромант, невысокий, лысоватый и плотный, скромной одеждой и всем обликом напоминающий неудачливого торговца, пил шамьет за маленьким столиком с бумагами и письменным прибором. Когда Грегор вошел, некромант с явным сожалением отставил кружку, поднялся и поприветствовал его учтиво, но без малейшего трепета, а потом кивнул на восемь тел, уложенных вплотную друг к другу на высоком жестяном столе такой ширины, что он занимал едва ли не треть помещения.
– Кого-нибудь узнаете, милорд? – равнодушно спросил некромант.
– Женщина с краю – сударыня Эванс, компаньонка моей жены, – ответил Грегор, решив пока не обращать внимания на явную нелюбезность коллеги. – Рядом с ней – кучер из моего дома. Остальные шестеро мне незнакомы. Надо полагать, сами вы не попытались их допросить?
– Не зная их имен? – уточнил мэтр, при этом его лицо даже не дрогнуло. – Разумеется, не попытался. Мой резерв, увы, не так велик, чтобы тратить его на подобные бессмысленные действия. Допрашиваю я тех, кого уже опознали. Если вы назовете мне имена ваших компаньонки и кучера, могу расспросить их.
– Не трудитесь, – неприязненно бросил Грегор. – Я вполне справлюсь с этим сам. Пришлю людей, чтобы они забрали тела. Надеюсь, стражники помогут вам их погрузить.
– В таком случае извольте подождать, я должен составить бумагу о передаче двух тел, – скучным голосом согласился некромант, и Грегор на миг онемел от изумления.
– Вы не умеете считать? – поинтересовался он наконец. – На месте нападения было восемь убитых!
– Разумеется, их восемь, – пожал плечами некромант, возвращаясь к своему столу. Шамьет в его кружке уже остыл, во всяком случае, парок над ним не поднимался. – Но я не имею права выдавать неопознанные тела ранее, чем через десять дней. Возможно, за это время найдется кто-нибудь, кто их опознает. Уложение о неопознанных пострадавших, часть третья.
У Грегора зашумело в ушах. Уложение?! Какое, к Барготу, уложение, если эти негодяи напали на его жену?! Через десять дней допрашивать их будет уже поздно, души за это время уйдут в Претемные Сады, причем легко и безнаказанно! И оттуда их добыть будет куда сложнее! Может, и вовсе не получится! Да, он не знает их имен, но если потребуется, найдет родственников этих мерзавцев! Конечно, кровь уже свернулась, да и волосы, взятые посмертно, не помогут найти живую родню, но ведь есть еще кости! Используя кость, сильный артефактор вполне может создать поисковый амулет! Правда, это тоже долго, не меньше трех дней… Проклятье, неужели он ничего не сможет сделать?!
И все-таки, как этот болван смеет спорить?! Неужели не понимает, что жизнь жены Грегора в опасности?! Возможно, прямо сейчас!
– Вы противоречите Великому Магистру Ордена? – тихо уточнил Грегор, изо всех сил сдерживая гнев.
Некромант чуть повернул голову, равнодушно взглянул на него и снова пожал плечами, а потом размеренно заговорил:
– Великий Магистр, или просто магистр, да хоть бы и профан. Перед Уложением все равны. У вас, я слышал, жена пропала. А у этих… – Некромант указал коротким толстым пальцем на стол, и Грегора передернуло. – У них тоже, небось, жены есть. А может, родители. И они тоже думают, что дети их куда-то пропали. Что покойничков этих опознают, надежды мало, не так уж у нас много фраганцев в городе. Но вдруг да повезет им? Например, из фраганского посольства кого пришлют или дружки отыщутся… Вот тогда я буду рад по закону поступить, милорд. Хоть сам их допрошу, хоть вам для допроса выдам. А грозить не пытайтесь, грозить мне, уж простите, нечем. Я, милорд, здесь обучение в Академии отрабатываю по контракту с Орденом. И на местном жалованьи буду его еще лет двадцать отрабатывать, а то и дольше, пока сам на кладбище не переселюсь. Очередь на мое место не стоит, глубже этой дыры не засунете и деньгами не накажете – их в моем хозяйстве и так ни на что не хватает. Даже, вон, морозильные артефакты из строя вышли, а очередь их менять только на Барготов День подойдет.
И посмотрел с такой невозможной, безразлично неподъемной усталостью, что Грегора словно обдало волной холода, а заготовленная гневная тирада рассеялась сама собой. Ждать очереди на артефакты?! Провести всю жизнь в этом душном подвале, где вытяжка еле работает, зато шамьет остывает быстро, как в погребе? Нет, понятно, простолюдинам, даже магам, выбирать работу не приходится, но… хотя бы обеспечить городскую службу инструментом Орден способен?!
– Составьте список необходимого и передайте моему секретарю, – процедил он. – Я лично позабочусь, чтобы вам все прислали.
– Премного благодарен, милорд, – кивнул городской некромант с неожиданным достоинством и предупредил: – Но тела выдать все равно не могу. Если желаете заказать поисковый амулет, я вам левые мизинцы отделю, артефакторам этого хватит.
– Извольте, – бросил Грегор и потянулся за кошельком. – Сколько с меня за услугу?
– Для вас, милорд, бесплатно, – тем же равнодушным голосом сообщил некромант. – Все-таки Великий Магистр…
Наказывать служащего за ревностное соблюдение обязанностей Грегор, конечно, не мог. Но влепить проклятием за едва уловимую тень ядовитой насмешки захотелось просто мучительно. Однако в следующее мгновение Грегор себя одернул – конечно, ему просто показалось! А это, видимо, такая неуклюжая благодарность и выражение почтения – чего еще ждать от простолюдина?
Дверь за их спинами скрипнула, и в подвале раздался знакомый голос, который Грегор никак не рассчитывал здесь услышать:
– Доброго дня, мэтр Вильерс. У вас опять какие-то сложности с артефактами холода?
– Милорд Аранвен…
Высокая и тонкая фигура, затянутая в серое, шагнула в комнату. Грегор стиснул зубы – как же не вовремя! Что ему вообще здесь делать?! Зато некромант, которого, оказывается, звали Вильерс, поклонился Дарре Аранвену очень почтительно, чуть ли не ниже, чем Грегору.
– Доброго дня, лорд Бастельеро, – голос Аранвена-младшего был спокойным и таким ледяным, что вполне мог бы заменить проклятые артефакты.
Во всяком случае, Грегору показалось, что в подвале сразу повеяло стужей.
– И вам доброго дня, – не менее холодно ответил он. – Могу я узнать, что привело вас сюда, лорд Аранвен?
– Служебные дела, лорд Бастельеро, – ответил Дарра и стянул белоснежную перчатку с правой руки.
Подойдя к столу, коснулся пальцем ближайшего трупа, определяя давность смерти и остаток некротических эманаций, милостиво кивнул:
– Вижу, вы отложили ритуал упокоения? Прекрасно, мэтр Вильерс, мы вам очень обязаны. Личности женщины и человека в ливрее установлены?
– Лорд Бастельеро сообщил, что это компаньонка его жены и кучер в его доме, – доложил Вильерс. И добавил, не глядя на Грегора: – Его светлость желает их забрать.
– Определенно желаю! – вмешался Грегор. – Как и допросить остальных.
– На каком основании, милорд? – с той же ледяной учтивостью удивился барготов мальчишка Аранвен. – Нападение на благородную даму подлежит расследованию службой канцлера. Если нам потребуется помощь Ордена, я непременно об этом сообщу.
– Эта дама – моя жена, – тихо сказал Грегор и краем глаза уловил, как Вильерс удивительно ловко для такого нелепого существа сделал шаг назад, уходя от возможной траектории боевого проклятия. – Вы препятствуете мне в ее поисках?
– Насколько мне известно, милорд… – Голосом Аранвена можно было хоть морозить трупы, хоть вскрывать их – на выбор! – С нынешнего дня вам королевским указом запрещено приближаться к этой даме без ее соизволения. Когда мы найдем леди Айлин, я узнаю, желает ли она вас видеть, а потом извещу вас о ее решении. До этого времени настоятельно прошу не мешать поискам. Мэтр Вильерс, вот запрос о выдаче тел. – Он достал из поясной сумки сложенный лист гербовой бумаги и положил его на стол. – Будьте любезны написать распоряжение стражникам, наша повозка уже ждет возле кордегардии.
– Слушаюсь, ваша светлость!
Вильерс вернулся за стол, макнул перо в чернила и принялся писать нужную бумагу…
«Он мне мстит, – с бессильной яростью понял Грегор, поймав бесстрастный взгляд Аранвена. – Мстит за Саймона Эддерли! А может, и за то, что сам не смог жениться на Айлин, он ведь собирался делать ей предложение. Король не развел меня с женой, но развязал руки любому мерзавцу, которому вздумается встать между нами! Если ее спасет Аранвен… Проклятье, да какая разница?! Ее нужно найти! И я бы сам просил помощи у канцлера и всей его холоднокровной семейки, будь от этого толк! Что такого может его служба, чего не смогу я?!»
– Извольте передать мне мизинцы убитых, – бросил он Вильерсу. – Указ короля не лишает меня права искать жену! А когда я ее найду… – Он в упор посмотрел на Дарру и медленно сказал: – Тогда, в соответствии с волей его величества, я сам спрошу, хочет ли она меня видеть. Надеюсь, вы мне в поисках тоже мешать не станете.
Несколько мгновений они с Даррой смотрели друг на друга. Грегор уже почти приготовился получить еще один вызов на дуэль, но, видимо, Аранвен все-таки решил отступить. Очень благоразумно с его стороны! Калечить второго наследника семьи из Трех Дюжин меньше, чем за неделю, Грегору не хотелось бы!
– Вы получите требуемое не позже сегодняшнего вечера, – спокойно сказал Дарра. – Никто не сможет сказать, что я лишил леди Айлин хоть одного шанса на спасение. Кстати, мэтр Вильерс, а собаку не нашли?
– Собаку? – уточнил городской некромант, присыпая бумагу песком, чтобы чернила быстрее высохли. – Нет, никакой собаки стража не видела.
– Поздравляю, – съязвил Грегор. – Теперь по городу бегает огромное умертвие. Надо было мне все-таки упокоить эту тварь.
– Передайте стражникам, если увидят в городе огромного белого пса, пусть не подходят близко и сразу посылают за мной, – так же спокойно сказал Аранвен. – Десять золотых тому, кто его найдет.
– Не волнуйтесь, милорд, – ответил Вильерс. – Никто к нему не сунется. А я-то думаю, кто одному из покойничков руку перекусил и горло вырвал?
Он задумчиво посмотрел на тела, прикрытые дерюгой, и Грегор невольно глянул туда же. Так от умертвия все-таки была польза? Впрочем, неважно.
– Ваши разрешения, милорды. – Вильерс встал, поклонился ровно в пространство между Грегором и Даррой, а потом двумя руками протянул им два одинаковых документа – серые листки самой дешевой бумаги, такой тонкой, что чернильные строчки проглядывали на другой стороне. – Два тела в особняк Бастельеро, шесть – в службу его светлости канцлера.
Грегор молча взял документ, его вдруг отчетливо замутило от всего сразу – от запаха мертвецкой, к которому он уже почти привык, но тот все равно никуда не делся, от тщательно загнанного внутрь страха потерять Айлин, от ненависти к Аранвену, который нашел такой омерзительный повод сводить счеты, и даже от раздражения на Вильерса, ставшего невольным свидетелем ссоры двух лордов. Это все обрушилось на него сразу и слилось воедино, как тот самый проклятый запах!
– Благодарю, мэтр Вильерс, – на удивление доброжелательно сказал Аранвен, принимая свой экземпляр. – Морозильные артефакты пришлю вам сегодня же, но в следующий раз прошу не тянуть и извещать меня в подобных случаях сразу.
«А ведь они хорошо знакомы, – с легким отстраненным удивлением понял Грегор. – Что общего может быть у сына канцлера и простолюдина из городской стражи, пусть и коллеги-некроманта? Почему Аранвен ему покровительствует? Служебные дела, наверное… Что ж, если получу от Вильерса перечень, обещание в любом случае исполню. Но какое все-таки отвратительное место! Если Аранвен так благоволит этому магу, мог бы устроить ему перевод… Но это не мое дело».
Он вышел из мертвецкой и поднялся по лестнице. Воздух кордегардии был пропитан множеством запахов – толстых кожаных курток, что городская стража носит вместо доспехов, резкой вонью плохо вымытых тел, пивным и колбасным духом, затхлым жиром для смазки оружия… Грегора замутило еще сильнее, и он подумал, что вряд ли стражникам мешают запахи мертвецкой из подвала – их здесь никто попросту не различает.
Он отдал бумагу начальнику караула, и тот с трудом ее прочитал, старательно шевеля губами, а потом заверил, что мертвые тела, числом две штуки, мужское и женское, немедленно отправят в дом его светлости. Вот прямо сейчас, как только найдется несколько свободных рук… Брезгливо дернув уголком рта, Грегор добавил к бумаге пару серебряных флоринов, и свободные руки тут же нашлись.
Посмотрев на повозку и запряженных в нее лошадей, Грегор понял сразу две вещи: во-первых, почему Аранвен приехал со своей повозкой, а во-вторых – тела он получит через пару-тройку часов, и это в лучшем случае. Раньше эта развалюха попросту не доберется. Может, вернуться и допросить Эванс и кучера прямо в мертвецкой? Но забирать их для похорон все равно придется…
– Отправляйте, – мрачно велел он и пошел к своей лошади, привязанной возле кордегардии.
В конце концов, можно потратить время совсем иначе! Он забыл про утреннее письмо, а поиски Айлин следовало начать именно с него. Вряд ли ее похищение устроили Эддерли, но… чем Баргот не шутит? Они могли просто оказать кому-то услугу, отомстив Грегору чужими руками… Размышлять об этом было неприятно до омерзения, он ведь искренне собирался не продолжать ссору между семьями.
Саймон расплатился за свою дерзость, и хотя прежней дружбы между Бастельеро и Эддерли быть не может, Грегору хотелось добром вспоминать то, что для него сделали лорд Говард и леди Мэриан. Не обязательно же становиться врагами из-за глупого мальчишки?! Три Дюжины слишком тесны для родовой вражды…
Но если Эддерли причастны к похищению Айлин, он должен это узнать! Каждый миг в руках неизвестных барготовых тварей грозит ей смертью, мучениями или позором! Только бы найти ее… Как он будет растить сына, не смея посмотреть ему в глаза и сказать, что не смог спасти его мать?!
Глава 3. Призраки мертвой любви
Дорвенна казалась Грегору мрачной и странно чужой, в точности как Озерный Край, пока армией командовал Корсон, чтоб ему и в Садах не отдыхалось. Словно за каждыми воротами могла скрываться засада, в пении птиц отчетливо слышалась издевка, ветер, касаясь лица и волос, то и дело доносил все тот же мерзкий въедливый запах мертвецкой, и даже лица людей на улицах казались ему неприязненными и враждебными.
Слуга, открывший Грегору ворота особняка Эддерли, тоже смотрел на него враждебно, хотя поклонился, как подобает, и поспешил доложить господам о приезде гостя.
Лорд Эддерли встретил Грегора на крыльце, явно не намереваясь приглашать его в дом. Даже ради приличия!
Грегор проглотил это оскорбление, напомнив себе, что Саймон – единственный сын старого некроманта, а дуэль случилась слишком недавно, чтобы Эддерли смог остыть.
– Что вам угодно? – сухо спросил бывший наставник, очевидно не собираясь тратить время и любезность на такую мелочь, как приветствия.
Грегор стиснул зубы и еще раз напомнил себе, что Эддерли имеет полное право на обиду.
– Несколько часов назад напали на мою жену, – процедил он, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало ни тени недовольства таким пренебрежением. – Убита ее компаньонка, сама Айлин исчезла вместе со своим умертвием. Мне известно, что в этот момент Айлин направлялась к вам по приглашению леди Мариан. Я желаю поговорить с ней и узнать, имеет ли она отношение к этому нападению?
– Вы приехали, чтобы предъявить нам такое чудовищное обвинение? – уточнил Эддерли так спокойно, что сразу стало понятно – спокойствие это стоит ему значительных усилий. – Мариан не отправляла никаких приглашений ни бедной девочке, которой судьба уготовила несчастье быть вашей женой, ни кому бы то ни было другому. Все это время, вот уже сутки, она не отходит от нашего сына, который до сих пор не пришел в себя! От вашего бывшего ученика, о здоровье которого вы даже не сочли нужным осведомиться!
Грегор почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Никогда – почти никогда! – не испытывал он такого мучительного стыда, но… Он ведь знал, что ничего серьезного Саймону не грозило!
Наглый мальчишка отделался так легко, как редко бывает на дуэлях, и все же…
– Милорд Эддерли… – начал он, сам еще не зная, что скажет.
То ли спросит все-таки о здоровье этого поганца, – хотя бы из учтивости! – то ли все же извинится перед бывшим наставником, будто постаревшим на несколько лет за эти сутки, то ли начнет умолять, ведь должен Эддерли понимать, как важно найти Айлин как можно скорее!
Но старый некромант поднял руку повелительным жестом.
– Клянусь Претемнейшей Госпожой, клянусь родовой честью и собственной искрой, – сказал он так холодно, что по спине Грегора пробежали мурашки. – Ни я, ни Мариан не посылали вашей жене никакого приглашения и ничего не знаем ни о каком нападении. А теперь покиньте мой дом, лорд Бастельеро, и помните, что с этой минуты вы здесь нежеланный гость.
Едва вспыхнувшую искру гнева Грегор ухитрился подавить сразу, не позволив ей превратиться в яростное пламя. Ради прежних отношений, ради Айлин и ребенка, спасенных леди Мариан, и ради памяти о Дилане можно простить пожилым людям, едва не потерявшим последнего сына, любую дерзость. Ну, почти любую! И границ вежливости Эддерли-старший даже сейчас не перешел. Он в своем доме, куда Грегор явился незваным и нежеланным гостем! А чтобы не длить этот разговор, который и правда мог привести к беде, оставалось одно-единственное средство.
Грегор молча и с полной учтивостью поклонился, благодаря за ответ и клятвы, которые Эддерли мог бы и не давать. А потом, как и было велено, ушел, не обернувшись, ведя лошадь в поводу, и вскочил в седло лишь когда тяжелые ворота закрылись за его спиной.
Несмотря на вольные шуточки и предположения, мяукать под воротами палаццо Роверстана ему не пришлось. Стоило дернуть за шнурок дверного колокола, эти самые ворота распахнулись, и немолодой арлезиец с перечеркнутой шрамом физиономией принял у Лучано поводья Донны, сообщив, что хозяин ожидает лорда Фарелла и просил входить без доклада.
Сердце снова тревожно стукнуло, но Лучано успокоил себя тем, что совсем уж плохие вести грандсиньор наверняка привез бы во дворец лично – не такой он человек, чтобы прятаться за чужие спины. А если ожидает посланника у себя дома, может, все не так уж плохо?
«Или он просто ранен, – возразил сам себе Лучано и тут же рявкнул вдогонку: – Хватит каркать, словно родовые вороны Бастельеро! Сам же говорил Альсу, что не стоит страдать, пока ничего не известно!»
Тот же самый слуга, больше похожий на бандитто, чем на лакея, провел его в гостиную. Дункан сидел на диване, на столике перед ним стояли едва начатая бутылка вина и несколько тарелок с холодными закусками, сыром и фруктами. От горя так не пьют, и Лучано окончательно успокоился. Ну, почти!
– Хорошо, что вы один, – сказал магистр вместо приветствия и тут же с улыбкой пояснил: – Лорд Бастельеро наверняка скоро явится во дворец, и я бы предпочел, чтоб его величеству не пришлось скрывать правду.
– О да, врать Аластор не умеет, – согласился Лучано. – Грандсиньор, она…
И запнулся, совершенно не понимая, что и как спросить. Мысли теснились в голове, слова – на языке, но блаженное чувство спокойствия уже разливалось внутри. Видят Благие, улыбка магистра – лучшее успокоительное, какое Лучано мог представить, хоть рецепт проси!
– Спит, – все так же устало, но искренне улыбаясь, сообщил Дункан и махнул ему рукой на диван рядом с собой. – Ничего страшного, всего лишь утомление и нервное напряжение. Насколько я смог узнать, утром в особняк Бастельеро принесли письмо от леди Эддерли с известием, что Саймон очнулся, и просьбой его навестить…
– Очнулся? – изумился Лучано, садясь, и Дункан тут же плеснул ему в чистый бокал восхитительного арлезийского. – Но грандсиньор Эддерли…
– Именно, – кивнул разумник. – Полагаю, письмо было приманкой. Стоило Грегору Бастельеро отправиться в Академию, Айлин кинулась к Саймону. Но не успела доехать, как на карету напали. Кучера и компаньонку убили, я мельком видел тела. Когда появился, Айлин все еще отбивалась. К счастью, она взяла с собой Пушка, но мерзавцы швырнули в карету какой-то алхимической дрянью – там все вокруг ею пропахло.
– Ядовитое яблоко, – отозвался Лучано, сделав глоток вина. – Я почувствовал запах, когда… ну, вы понимаете. Сам по себе дым не опасен, если не вдыхать его слишком долго. Но если синьорина будет кашлять, когда проснется, лучше позвать целителя.
– Благодарю, непременно, – снова кивнул разумник и тоже отпил из своего бокала.
Одет он был по-домашнему, как и в тот раз, когда принимал их с Аластором и месьором д’Альбрэ на новоселье, в просторную белую рубашку и мягкие черные штаны. В распахнутом вороте виднелась длинная алая полоса, идущая от горла вниз. Нехороший порез, таким ударом легко вскрыть гортань…
– Пустяки, – сказал Дункан, заметив его взгляд. – Царапина. Расстояние было невелико, маяк сработал точно, и я вывалился из портала возле самой кареты.
– Без оружия, – утвердительно спросил Лучано, помня, что рапиры при магистре не было, а нож, даже в опытных руках, матерых вооруженных bravi способен разве что рассмешить. – Ну почему вы не взяли меня с собой?!
– Вот потому и не взял, – улыбнулся Дункан. – Вы забыли, Лучано, что я сам себе оружие. От этого удара я увернулся, рапиру, что его нанесла, отнял и тут же вернул владельцу острием вперед… А вот потом… Признаюсь, я был очень зол…
Он помолчал, допил то, что было в бокале, и с сожалением признался:
– Боюсь, живых свидетелей не осталось.
– Шесть покойников, – подтвердил Лучано. – Но ведь это же Дорвенант! Здесь и мертвых могут разговорить. Грандсиньор Дарра уже занимается этим делом. О, магистр, неужели вы их всех одним ножом?!
– Нет, конечно, – усмехнулся тот. – Я их магией. Знаете, разумники считаются почти беспомощными в драке, нам даже в магических дуэлях позволено не участвовать. Но я все-таки магистр гильдии…
Он с острым намеком глянул на Лучано, у которого под этим взглядом едва не застрял в горле кусочек сыра.
– Сомневаться в умениях грандмастера? – поразился Лучано, проглотив сыр. – О, я бы никогда! А… Что вы сделали?
– Заставил их перебить друг друга, – сказал разумник совершенно обыденно, отчего его слова прозвучали еще более жутко. – Говорю же, я был очень зол. И потому просто сбросил эту злость на них, ненадолго превратив товарищей в смертельных врагов. Обычно это гораздо сложнее, но они уже были распалены неудачей и потерями. Пес Айлин загрыз одного, сама Айлин убила второго, я а – третьего…
– Синьорина! – восхищенно выдохнул Лучано. – Ми брава аморе!
– О да, храбрости ей не занимать, – тепло улыбнулся магистр. – В общем, пока остальные трое резались между собой, я прихватил Айлин и попросту сбежал. А доблестный лорд Ульв сам нашел мой дом немного позже. Значит, вы говорите, живых свидетелей не осталось? Что ж, я бы предпочел, чтобы лорд Бастельеро не получил и мертвых. Надеюсь, Дарра об этом позаботится.
Он снова разлил вино по бокалам, и Лучано понял, что магистр ужасно устал. Потому и разговорчив чуть более обычного, и расслаблен, как после тяжелой работы или минувшей опасности. И видно, что расслабленность эта лишь телесная, разум работает по-прежнему остро и ясно, а в темных арлезийских глазах заметна тревога.
– Грандсиньор Аранвен перекрыл весь город, – сказал он вслух. – Его люди стоят на воротах и прочесывают каждый квартал. Синьорину, конечно, в вашем доме никто не найдет, но на след этих putta bambini, надеюсь, выйдут.
– Нисколько не сомневаюсь в уме и настойчивости молодого Аранвена, – подтвердил Дункан. – Если есть хоть одна возможность узнать, кто за этим стоит, он узнает. Но Айлин лучше пока побыть здесь. В дом Бастельеро ей возвращаться нельзя, во дворце слишком много глаз и ушей. Особняк Аранвенов надежен, однако сам Ангус болен, а Немайн и Дарра сейчас будут слишком заняты. Я бы предпочел присмотреть за Айлин сам.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, грандсиньор. – Даже не пряча лукавую улыбку, Лучано встал и почтительно поклонился, а потом не утерпел и попросил: – Можно мне ее увидеть?
– Только не будите, – ответил ему очередной улыбкой разумник. – Бедная девочка так устала, что уснула, едва мы поговорили.
– Будить спящую синьорину?! – поразился Лучано. – Да что вы, грандсиньор, я же не настолько идиотто! Я почти месяц глядел, что бывает с теми, кто мешает ей выспаться! Ну, демоны всякие, умертвия, кадавры…
Усмехнувшись, разумник встал и поманил его за собой. Лучано проследовал за хозяином дома по знакомому коридору, но в этот раз не в сторону купальни, а к двери, которую Дункан открыл без стука, медленно и осторожно. Заглянул первым, а потом отступил, пропуская гостя. Лучано на цыпочках прошел в уютную спальню, где задернутые занавеси создавали приятный сумрак. Красавица-мауритка, сидящая у кровати с каким-то рукодельем, бдительно вскинулась, но увидела в дверях Дункана и вернулась к своему занятию.
Лучано подошел к кровати, бесшумно ступая по мягкому арлезийскому ковру, наклонился к спящей Айлин. Дыхание девушки было ровным и чистым, без хрипов, на щеках виднелся легкий здоровый румянец. Вот она слегка повернулась, будто почувствовав его взгляд, и улыбнулась чему-то во сне… Лучано поспешно отступил, едва не споткнувшись о лапу синьора Собаки, высунутую из-под кровати. Что ж, кажется, все беллиссимо?
Выйдя из спальни и дождавшись, пока Дункан закроет дверь, он снова низко поклонился, приложив ладонь к груди, и спросил:
– Сколько вы надеетесь ее прятать, грандсиньор? Не подумайте, что я против, о, совсем нет! Но если кто-нибудь узнает…
– Все мои слуги родом из Арлезы, они преданы мне и не болтливы, – помолчав пару мгновений, ответил разумник. – Уверен, за пределами дома никто из них и словом ни о чем не обмолвится. На доме стоит защита не хуже, чем на любом особняке Трех Дюжин. Стены высокие, сад большой, и Айлин может спокойно в нем гулять, не опасаясь любопытных соседей. Уж поверьте, прежний хозяин много лет приносил здесь кровавые жертвы Барготу – и то никто не заметил.
– Веский довод, – растерянно согласился Лучано. – Значит, пока не о чем беспокоиться?
– Если появится причина для беспокойства, я просто увезу ее в Арлезу, – спокойно сказал Дункан. – У меня в саду личный портал, даже выходить за ворота не понадобится. Несколько минут – и мы будем в Вуали. А сейчас позвольте попросить вас, друг мой.
– К вашим услугам, грандсиньор! – пылко заверил Лучано.
– Загляните в особняк Бастельеро, передайте лорду Аларику с глазу на глаз, что его невестка в безопасности, и заберите письмо Эддерли. Полагаю, личному посланнику короля лорд Грегор не откажет.
– Беллиссимо, – просиял Лучано. – Вы правы, грандсиньор, письмо пригодится! Полномочия своей Руки Альс у меня не забирал. Очень кстати, м?
Распрощавшись с разумником, он вскочил в седло Донны и уже с легким сердцем отправился в палаццо синьора некроманта, напоминая себе, что вид нужно иметь хмурый и озабоченный. Так, словно синьорина пропала бесследно, король в гневе и печали, а сам Лучано полон рвения и подозрительности. Кого он подозревает? На всякий случай – всех!
Солнце уже уверенно перевалило за вершину небосвода, Дорвенна пригрелась и разнежилась в его лучах, словно кошка, и обычно хмурый город казался приятным и ласковым. Сейчас Лучано в нем нравилось решительно все! Переклички торговцев, крики детей, играющих прямо на мостовой, благоухание роз, которые он не видел за высокими оградами дворянских палаццо, но точно знал, что они там есть.
Даже Донна цокала копытами особенно звонко и мелодично, отбивая подковами веселый ритм, словно джунгарская танцовщица – бубном. Пару раз навстречу Лучано попадались пешие патрули городских стражников и еще раз – конные гвардейцы. Но первые, бдительно оглядев одинокого дворянина, шагали мимо, а лейтенант гвардейцев поклонился, явно гордясь знакомством с королевским фаворитом, и Лучано приветливо кивнул в ответ.
«Благие Семеро, как же хороша бывает жизнь, когда солнце наконец выглядывает из-за туч! – подумал Лучано. – Айлин в безопасности и рядом с возлюбленным. Молодой грандсиньор Аранвен перетряхивает столицу, как пьяница – собственный карман в поисках последнего скудо, а магистры Ордена плетут маленький аккуратный заговор против своего главы – и поделом ему! Приятно думать, что Бастельеро ждет правосудие, пусть даже не за смерть той бедняжки, а за убийство бывшего патрона… Надо и мне сделать что-нибудь полезное. Например, заказать для грандсиньора Ангуса итлийских апельсинов. Зайти в храм, попросить у Милосердной Сестры здоровья и ему, и синьору Саймону, а заодно поставить свечу Претемнейшей, чтобы навела на нужные следы – чего-чего, а покойников в этом деле хватает. Ну и осведомиться у мастера Ларци, не слышно ли чего интересного… Не зря же гильдия держит людей при каждом дворе торговых принцев!»
Палаццо Бастельеро показалось ему еще мрачнее обычного, слуги – тихими и словно перепуганными. Сухопарый дворецкий с каким-то особенно каменным лицом сообщил, что лорда Грегора нет дома, поэтому гостя примет лорд Аларик.
В холодном и тихом, будто склеп, огромном холле Лучано поймал себя на святотатственной мысли, что ему очень хочется встать посреди холла и спеть… ну хотя бы каватину из оперетты «Принцесса-Солнце». Не может быть, чтобы такие замечательные высокие своды глушили звук!
Он поспешно отбросил эту мысль и заставил себя смотреть серьезно, как положено королевскому следователю, хотя радость так и рвалась изнутри. Айлин сюда не вернется! Мастер Ларци прав, его непутевый ученик совсем не умеет держать лицо, когда речь идет о близких людях. Непростительный порок что для Шипа, что для королевского следователя!
– Милорд Фарелл! – Отец хозяина дома вышел ему навстречу со стремительностью, которой трудно было ждать от почтенного пожилого синьора. – Мою невестку нашли?! Есть новости?!
Ага, значит, здесь уже все известно…
– Увы, грандсиньор, поиски продолжаются. – Лучано поклонился, а когда выпрямился, его кольнуло стыдом – на просветлевшее лицо свекра Айлин разом снова легла мрачная тень. – Ваша светлость, – добавил он поспешно, – у меня поручение от его величества. Где мы можем поговорить?
И коротко глянул в сторону дворецкого, в ожидании приказаний застывшего неподалеку.
– О, простите, я совсем забыл долг учтивости! Прошу следовать за мной. – Грандсиньор Аларик тоже посмотрел на дворецкого и неожиданно мягко сказал: – Почему бы вам не отдохнуть, Руверс? Передайте свои обязанности камердинеру его светлости Грегора, уверен, он с ними справится.
– Благодарю, милорд. – Дворецкий поклонился отрывисто и как-то неуклюже, словно марионетто в руках неумелого кукольника. – Я не устал.
– Ну, как знаете, – вздохнул грандсиньор Аларик и, когда они с Лучано вышли из холла, негромко пояснил: – Убитая компаньонка моей невестки – его племянница. Кажется, у него больше никого не осталось из родственников. Я бы дал ему отпуск, но… он сам не хочет. Возможно, так и вправду лучше, обязанности хоть немного отвлекают беднягу. Так вы сказали, милорд, у вас поручение? Чем я могу служить его величеству?
– Прежде всего, грандсиньор, – тихо сказал Лучано, – у меня для вас известие, которое просят хранить в полной тайне.
– Известие?! Неужели…
– Т-с-с… – Лучано прижал палец к губам и так же тихо сказал: – Некая особа, о которой вы беспокоитесь, в полной безопасности и под надежной охраной. – А потом, повысив голос, добавил: – Я прибыл, чтобы забрать письмо леди Эддерли, присланное сегодня утром. После известных вам событий оно является важной уликой, и его величество желает, чтобы письмо было передано службе канцлера для расследования.
– О, разумеется! – выдохнул свекор Айлин и посмотрел на Лучано с такой истовой благодарностью, что тому стало неловко. – Я немедленно за ним пошлю. Уверен, оно в кабинете лорда Грегора.
– Буду крайне признателен, грандсиньор, – поклонился Лучано.
Через несколько минут он покинул палаццо Бастельеро, увозя плотный конверт с гербовой совой на синем воске и «вечную признательность» благородного синьора Аларика. Первое было необходимо для расследования, второе попросту приятно. Кроме того, королевского посланника, заверили, что самый младший из грандсиньоров Бастельеро здоров и весел, если не считать беспокойства по поводу режущегося зуба. Лучано подумал, что Айлин будет приятно это узнать. Наверняка она беспокоится о малыше.
Домой Грегор вернулся с мучительным желанием убить хоть кого-нибудь, раз уж нельзя прямо сейчас добраться до настоящих виновников. Слуги, чувствуя настроение хозяина, предусмотрительно не показывались на глаза, хотя за всю жизнь Грегор ни разу не позволил себе сорвать гнев на ком-нибудь из них.
Зато в любимой гостиной Айлин обнаружился лорд Аларик, небрежно играющий с Деми. Он бросал собачке маленький мячик, та радостно бегала за ним по всей комнате, приносила в зубах и, виляя хвостиком, ожидала, пока игрушку снова кинут. Раздражение, которое Грегор так успешно сдерживал весь день, снова проснулось внутри, и на этот раз ему не мешали никакие оправдания. Айлин похитили! А этот… играет с собачкой! Претемнейшая, до чего же бесполезное существо! Хуже разве что Люциус, все-таки не зря дед оставил титул главы рода внуку, а не сыну!
– Простите, что отрываю вас от столь важного занятия, – съязвил Грегор. – Но хотелось бы узнать, что произошло за время моего отсутствия. Тела сударыни Эванс и кучера привезли?
– Они на леднике, – отозвался лорд Аларик, не отрываясь от забавы. – Руверс просил узнать, когда он сможет похоронить племянницу. Он понимает, что вы поднимете ее для допроса, но надеется, что это не повредит ни телу, ни душе.
– Для дворецкого, который служит роду Бастельеро, он непростительно невежественен, – процедил Грегор. – Что, по его мнению, я могу сделать с телом?! Разумеется, оно останется невредимо! И, смею надеяться, я достаточно опытен, чтобы призвать душу, а потом ее отпустить. Вообще, с какой стати слуги в моем доме передают свои просьбы через вас, а не обращаются с ними напрямую?!
– О, не беспокойтесь, ваши слуги прекрасно помнят, кто хозяин в этом доме, – равнодушно сказал лорд Аларик и снова бросил мячик маленькой предательнице Деми. – Как и я. Тем более, что вы не устаете так любезно об этом напоминать. Просто у Руверса случился сердечный приступ, и лекарь запретил ему вставать с постели. Боюсь, в ближайшее время вам придется искать нового дворецкого.
– Приступ? У Руверса? – растерялся Грегор. – Хотя… он ведь служил еще деду…
И был таким же незыблемым и, казалось, бессмертным, как и все, что осталось Грегору от Стефана: дом, традиции, мастерство и воспитание…
Устав играть с мячиком, Деми принесла его Грегору и положила возле ног, сев рядом и пытаясь заглянуть в лицо. Грегор наклонился и погладил собачку – в конце концов, она не виновата, что играет с любым, кто проявляет к ней внимание, фраганские пушистики для того и созданы.
Лорд Аларик потянул к себе лист бумаги, лежавший на столе, и принялся что-то черкать на нем карандашом. Кажется, делал набросок, или как там они называются… Омерзительное равнодушие! Но Грегор слишком устал злиться, к тому же его ждали куда более важные дела.
– Передайте Руверсу… – начал он и опомнился, ведь сам только что был недоволен вмешательством лорда Аларика. – Нет, я зайду к нему сам. Заодно спрошу о здоровье. Он это заслужил…
Осторожно высвободив сапог, который Деми обняла и положила на него мордочку, Грегор вышел из гостиной и направился в подвал. И фамильная лаборатория, и ледник располагались там, по соседству. Сейчас он, наконец, узнает, что случилось этим проклятым утром!
Первым Грегор решил призвать кучера. Вряд ли тот расскажет что-нибудь важное, но первые моменты нападения видел именно он. Чтобы не тревожить тело, Грегор срезал с виска убитого прядь волос и хотел было по привычке вызвать дворецкого, но вовремя вспомнил… Пришлось узнавать имя у своего камердинера.
С привычной аккуратностью начертив звезду, Грегор влил силу и позвал:
– Тимоти Томсон! Явись ко мне!
Всего через несколько мгновений внутри звезды соткался силуэт бедняги, налился красками и огляделся вокруг. А потом, заметив Грегора, виновато ахнул:
– Ваша светлость, извольте простить! Не виноватый я! Упустил я лошадок, это правда, но не виноватый! Я же за ними сразу кинулся! А собрать не могу! Руки не слушаются… – И он растерянно оглядел свои огромные лапищи, полупрозрачные, как и положено духу.
– Баргот с лошадьми! – прервал его Грегор. – Что ты видел?!
– Так лошадок и видел, милорд, – удивился кучер. – Лошадок да улицу, куда мне еще смотреть? В нашем звании по сторонам глазеть нечего, наше дело – дорога! А эти как выскочат откуда-то! Один постромки рубанул, чтобы, значит, карета с места не тронулась, а второй мне в грудь рапирой ткнул – и все. Я тут же очнулся, милорд, а лошадки хвосты задрали и как рванули по улице! Я их догонять! А собрать и привести не могу, так и крутился рядышком, пока вы не позвали. Господин какой-то меня с собой тоже звал, важный такой, все говорил, будто служба моя кончилась, да разве я могу лошадок бросить?
– Болван… – Грегор от разочарования потер лицо ладонями. – Какой же болван…
Конечно, кучер ничего не видел! Его сразу убили, а потом душа, покинув тело, кинулась исполнять привычные обязанности, ловить сбежавших лошадей! Немыслимый болван!
– Вы лошадок-то пошлите забрать, милорд, – продолжал беспокоиться кучер. – Их стражники нашли да в конюшню свели. Может, и вернут, но разве они способны наших красавиц обиходить? За лошадками уход нужен, а эти не накормят их как положено, не почистят…
– Отпускаю тебя, Тимоти Томсон, – устало и разочарованно сказал Грегор. А потом, спохватившись, что этот болван отказался идти с Провожатым, посчитав лошадей своим незаконченным делом, добавил: – И лошадей велю забрать, не беспокойся.
– Премного благодарен, милорд! – просиял кучер, и по лаборатории повеяло холодом, как всегда бывает, если открывается путь к Садам.
Дух Тимоти Томсона растаял, а Грегор обновил свечи и положил в середину звезды белокурую прядь. Надо же, у сударыни Эванс были красивые волосы, а он и не замечал. Правда, с чего ему замечать ее внешность? Жаль бедняжку, за нее похитители тоже ответят. После первой неудачи на показания Эванс Грегор не особо рассчитывал, но была слабая надежда, что магесса окажется более внимательной и сообразительной, чем простолюдин.
Эванс явилась так легко и охотно, словно ждала призыва, и Грегор, все еще разраженный на болвана кучера, сначала подумал, что его подводит зрение. Или что вместо Эванс явился кто-то другой – что, несомненно, было еще большей нелепицей.
Как ни странно, призрак выглядел совсем юной девицей – лет пятнадцати, не больше. Со свежим румяным лицом, с пушистыми светлыми волосами, убранными в затейливую прическу из жгутов, локонов и лент – кажется, нечто подобное носили адептки Академии, когда сам Грегор учился на младших курсах – и с ясными карими глазами, глядящими на него почему-то с тем же восторгом, что Грегору случалось видеть в глазках Демуазель. Даже одета Эванс была в мантию адептки Зеленого факультета, черную, с широкой зеленой оторочкой по полу и рукавам. Странно, с чего бы душе Эванс выглядеть именно так, если вспомнить, сколько лет назад она училась в Академии? Какая, впрочем, разница?
– Сударыня, вы видели, что случилось с моей женой? – резко спросил Грегор, и на лице призрака проступила явная растерянность.
– Нет, милорд, – прошелестел негромкий голос, и Грегор досадливо поморщился.
– Может быть, вы что-то слышали или можете, по крайней мере, предположить, куда она исчезла?
– Нет, милорд, – повторил призрак и прикусил губу, словно желая что-то сказать, но в последний момент спохватившись.
– Говорите, – резко приказал Грегор.
– Вы совсем меня не помните? – тихо и бесконечно печально спросил призрак.
Грегор недоуменно вскинул брови. Нет, конечно, судя по возрасту сударыни Эванс, они учились в Академии примерно в одно время, но неужели она в самом деле полагает, что Грегор помнит каждую адептку, к тому же простолюдинку и с чужого факультета? Да он даже не знал, что племянница их дворецкого одарена искрой! Делами тогда занимался дед, наверняка он и оплатил девице учебу, с такими расходами в доме Бастельеро не принято было считаться… Но какое это имеет отношение к тому, что он желает узнать?!
Читать бесплатно другие книги:
