Философские сказки Козлов Николай
Пока хозяин безумного экипажа не проснулся – нас нет.
Кошмар после пробуждения
Хозяин появляется тогда, когда человек просыпается. «Это Я. Кто Я? Какой Я? Куда я иду? Почему? Зачем? Кто вокруг меня?» Хозяин пробудился, он вспоминает себя, он видит кучера – свой ум, он наблюдает лошадей – свои желания, он исследует повозку – свое тело. Он прогнал непрошеных командиров и заявил, что будет направлять повозку сам. Но получится ли это у него? Окажется ли он Хозяином на деле? Что он сможет с такими кучером, лошадьми и повозкой? Ведь его экипаж практически неуправляем.
Начнем с того, что ХОЗЯИНА НЕ СЛУШАЕТСЯ КУЧЕР. Кто думает, что нам подвластны наше мышление, ум, сознание? Мы механически засыпаем и просыпаемся, механически думаем, обращаем внимание.
Мы не можем не думать. Мы не можем, продумав что-то не так, стереть это набело и начать думать сначала. Мы умеем думать только по-своему и не умеем – по другим образцам, даже прекрасным. Покажите мне тех, кто может по собственному решению начать думать конструктивно, позитивно, ответственно!
Кучер не только не понимает языка Хозяина, но еще и НЕ МОЖЕТ ПРАВИТЬ ЛОШАДЬМИ. Насколько наши эмоции и желания подвластны нашему уму?
Влюбленность, как взбесившаяся лошадь, опрокидывает любой рассудок. Когда дети не приходят домой вовремя, нормальные родители всегда тревожатся, хотя прекрасно понимают, что тревога здесь не поможет.
А ЛОШАДИ ЭТОГО ЭКИПАЖА НЕ СПРАВЛЯЮТСЯ С ПОВОЗКОЙ. Повозка-тело, кроме того что часто ломается, сама предъявляет столько требований, что непонятно, кто здесь на ком ездит.
Кто из вас пробовал спорить с телом, когда оно устало? Захотело спать? Есть или пить? Наоборот?
Ну и экипаж! Телега хочет ехать только по своей колее, Лошади тянут каждая в свою сторону, кучер с ними не управляется и не слышит Хозяина… Да, Хозяин проснулся – но, протерев глаза, убеждается, что обречен быть только марионеткой.
Марионетка – это существо, похожее на живое, но полностью программируемое из внешнего источника. Что марионетка думает? – Что ей положено. Что марионетка хочет? – Что ей вложено. Куда марионетка едет? – Туда, куда ее везут.
Хозяин не может управиться даже со своим собственным экипажем: он беспомощен, как младенец. И чем его взор становится яснее, тем яснее он это видит. Причина для отчаяния? Да, но и повод для надежды. Ведь это уже прогресс: марионетка проснулась! Она видит.
Чем все закончилось
Прочитав все это, Сашка спросила:
– А в чем же тогда состоит бодрствование? Что, мне каждую минуту надо думать – кто Я, зачем Я, в чем смысл жизни?
– Ну почему только про это… Хотя бы просто видеть, кто вокруг тебя и что ты делаешь. Вот к кому обращалась Чуда, когда беседовала с радиоприемником? Она – бодрствовала?
– Ну, если думать про все, что делаешь… Это же получается, что все человечество все время спит!
– Правильно, ему все это и посвящается.
Чуда:
– А что я сказала радиоприемнику?
…
Письмо самому себе – любимому…
Эти письма были написаны людьми, которые поняли, что самый близкий тебе человек – это ты сам. И что с этим близким человеком неплохо было бы хотя бы поговорить. Познакомиться. Подружиться. И что он – «Я» – нуждается в нашем внимании и нашей любви. За письмами следуют ответы: как правило, с ответными теплыми чувствами, но, что любопытно, не такие восторженные. Ответы более спокойны, реалистичны и сдержанны.
А иногда, как вы увидите, и достаточно агрессивны.
Как я понимаю, расклад авторов здесь следующий: Я, писавшее письмо, – скорее всего вдруг проснувшийся умиленный Хозяин, рассказывающий лошадям (и экипажу в целом) о своей к ним любви, а также дающий им всем свои Умные Указания. А тот, кто писал ответ, – Я-живущее, тот, кто на самом деле и везет нас по жизни…
Письма, как и ответы, приводятся без корректуры и без комментариев. Лучше всего говорят о себе они сами.
Саша Логинов
Здравствуй, Солнышко!
Я очень рад представившемуся случаю написать несколько строчек Тебе. Как часто нам с тобой приходилось, вольно или невольно, обманывать друг друга. Сегодня я буду искренним и открытым: я очень давно люблю тебя! Сначала я этого не осознавал, я думал, что можно любить за что-то: за великие заслуги и достижения, воплощение и преодоление, смелость и красоту… Боже мой, каким я был глупым!!! Я счастлив, что ты, мой любимый, рядом со мной такой какой есть. Мне бывает с тобой весело и грустно, очень тяжело и очень легко, я бываю рядом с тобой счастливым и несчастным. Спасибо тебе…
Ответ:
Здравствуй, Родной мой!
Я всегда говорил тебе, что слова – это «отражение отраженья», давай наконец встретимся!!!
Твое «Я»
Надя
Здравствуй, моя дорогая, родная. Как редко я с тобой разговариваю! Как мне стыдно за свою невнимательность. И теперь я хочу сказать себе, как я люблю себя. За то, что я есть, такая живая и настоящая. Как же мне повезло, что я такая. Какие у меня волосы, глаза! Какие у меня руки, гибкие, полные, мягкие и ласковые, трудолюбивые и умелые! Какие у меня ноги, быстрые, сильные, красивые! Какое у меня тело! Оно послушное, гладкое, чувствительное, и в то же время может стать сильным и жестким, как натянутая струна. Какой у меня счастливый характер, ведь я веселая, добрая, умная, сильная, яркая и активная. Кому-то я составлю целое состояние, как я завидую тому, кто получит меня! А сегодня я просто восхитительна, как мне идет голубое! И вообще я всегда великолепна, всегда в форме. Но, золото, у нас с тобой слабое здоровье, поэтому мы должны позаботиться о себе в самое ближайшее время.
Ответ:
Ты знаешь, я с тобой полностью согласна! Ты, самовлюбленная моя половинка, почти во всем права. Это хорошо, что ты так меня любишь, это приносит мне радость и успокоение. Я не буду, как раньше, больше дергаться и метаться от черного к белому в оценке себя, потому что теперь я уверена, я люблю себя любую. Я поняла, что самое главное – это мир с собой, а он есть, и это радость.
Александр Тузов
Здравствуй, Саня!
Я по тебе очень соскучился. Подумать только, не писал тебе 28 лет. Все это время я жил и не замечал, что ты существуешь на свете…
Раньше я смотрел по сторонам и везде: в семье, на работе, в транспорте, в театре (все равно где) – видел массу интересных, красивых людей. Но почему я не замечал Тебя, ведь Ты всегда был со мной рядом? Какой я был слепой. И только в последнее время я начал понимать, что Ты у меня самый, самый. И не надо мне никакого другого Я.
Я во многом виноват перед тобой. Все мои травмы души и тела на моей совести. Обещаю, что отныне и навсегда я буду относиться к тебе очень бережно, тепло, достойно тебя. И никакой (даже самой очаровательной женщине) не дам обвести тебя вокруг пальца.
Но все это не главное. Главное, что мы вместе. Искренне твой, Александр Тузов.
Ответ:
Родной мой! Сразу же пишу тебе ответ. Мне сейчас очень хорошо, я чувствую счастье и радость. И даже те несколько облачков, что остались на моем небосклоне, я наблюдаю с интересом и знаю, что завтра утром от них не останется и следа. Потому что я тоже люблю тебя!
Стас
Здравствуй, мой дорогой. Как давно я не разговаривал с тобой нормально – мы все время спорим, ругаемся, боремся друг с другом без конца – то один одерживает верх, то другой. У меня есть к тебе предложение: давай закончим эту гражданскую войну. Ведь мы любим друг друга, любим тело, в котором мы живем. Давай подружимся. А может, властвовать будем попеременно: одно время ты, такое же время я. Давай уважать друг друга. Я люблю тебя. Ты прости меня, что для дружеского разговора с тобой, для слов любви к тебе у меня бывает очень мало времени. Передаю тебе с письмом воздушный поцелуй. Жду ответа. Стас.
Ответ: Привет парняга. Ты что губы раскатал: мира, дружбы хочу, по очереди править. Чихал я на твои предложения. Да кто с тобой разговаривать-то хочет сейчас дерну тебя за штаны, они и свалятся, а пока ты будешь лезть вниз за ними я твое место займу и тебя близко к себе не подпущу. А ты люби меня ведь я хороший. Флаг тебе в руки. Надоел ты мне часто побеждаешь меня даешь кость в зубы гладишь меня по головке и говоришь радуйся. Раздавить бы тебя, ну ладно покеда.
Вся власть принадлежит… кому?
Хочешь мира, готовься к войне.
Если не ошибаюсь, Бисмарк. А также Вегеций
В пространстве душевного мира происходят разные события: наши временные Я приходят и уходят, конфликтуют и дружат, подчиняются и бунтуют, плачут и надеются, играют и работают… Но душевная жизнь – не просто стычки (или гармония) разных Я; как правило, это сложно построенное общество, в котором есть и государство со своими цензорами, полицией, судом и палачами, есть и враждующая с Системой оппозиция.
В некоторых простых душах можно, однако, встретить и общество без стабильной власти, когда периодически побеждает то одна личностная группировка (встретиться с любимой!), то другая (выпить!), то третья (поспать!). Человек каждый раз присоединяется к захватившей лидерство инициативной группе и то возглавляет ее, то плетется за ней.
В зависимости от симпатий или антипатий к такому человеку мы называем его или «милый спонтанный ребенок», или «человек без Царя в голове». Он же – абориген Детского Сада (смотри ниже).
Если же в душе среди разных желаний и чувств бесспорный перевес одного желания и человека это устраивает, ему можно только позавидовать: в его душе – ясность, мир и покой. Он всегда знает, чего он хочет: просто потому, что ничего другого он хотеть и не может.
И если в его душе царственно доминирует Жадность, перед нами – исключительно цельный и гармоничный Жадина.
Гораздо печальнее разворачиваются события, если изредка просыпающийся Хозяин оказывается недоволен правящей верхушкой и решает образовать оппозицию. Например, в душе доминирует лень и чувственность – и человек клеймит это как слабость и грязь. От этого, естественно, ничего не меняется, он остается слабым и грязным, но год за годом продолжает воевать сам с собой.
Выбрав «умереть стоя», он живет как раз «на коленях».
Увеличение же его сил сопровождается только одним – более широким масштабом военных действий и соответственно усилением невроза.
Человек, выросший в очень добродетельной семье, зарабатывает неврозы по тому же сценарию, но из другого источника. Высоко держа Знамена своего добродетельного Идеала, наш Подвижник со всей горячностью юношеского энтузиазма яростно клеймит врагов своей чистой личности (собственную злость, трусость, жадность…), отторгает их от себя и пытается их задавить. Они активно защищаются, в результате чего разгорается душевный конфликт с очень переменным успехом и постоянными потерями.
Почему-то вспоминается: «Худой мир лучше доброй ссоры».
Самая великая мечта Добродетели: поселить всех внутренних жителей в казармы и приучить жить по разумно назначенному им режиму, чтобы они вовремя просыпались и строем выходили на работу, трудились каждый на своем назначенном или одобренном сверху рабочем месте, вступая в строго определенное время в строго регламентируемые контакты.
И вот в душе, на ее цветущих лугах, начинается Большая Прополка: скашиваются ромашки, топчутся колокольчики, вырывается мать-и-мачеха и подорожник – уничтожаются Сорняки, чтобы посадить Картошку…
Война тут неизбежна, ибо Добродетельные Силы хотят создать систему, при которой внутренние жители теряют исконную вольницу, свободу и обязываются действовать внутри наложенных на них рамок.
Это то же самое, что свободные удельные княжества ставить под власть Государя. Или среди язычников насаждать общую правильную религию.
Самые настойчивые тем не менее способны, невзирая ни на что, раздавить не устраивающую их душевную оппозицию – вместе с половиной внутреннего населения. И пусть душа как выжженный полигон, пусть вместо светлой радости – боль и усталость, зато душа живет, – точнее, функционирует – правильно и в ней – порядок.
Да здравствует 70 лет Советской власти!
В непримиримой борьбе с «неправильными» душевными жителями одним из лучших бойцов оказывается Совесть.
Жутко любопытно: высоко себя чтя, Совесть никогда не работает на периферии, организуя чистки и казни только в высшем эшелоне, только под боком самого Хозяина.
Кстати, Совесть обладает талантом будить Хозяина.
Обнаружив Отступника, она кидает на него свою верную подругу – Вину, чтобы та придавила и обездвижила его своей тяжестью. Приходит черед Совести – и тогда она, как Ревнительница Добродетели, раз за разом вонзает свои острые когти в сердце того, кто имел несчастье сделать неверный шаг или просто оказаться слабым…
Несчастный вопит, Хозяин просыпается.
Конечно, если нет других способов разбудить опухшего от сна Хозяина, чья повозка опасно наезжает на других или просто катится в пропасть, то пытки Совести оказываются достаточно остроумным будильником и убедительным хлыстом. Во всех других случаях Совесть трудится как обезумевший хирург, который в воспалении пальчика от маленькой занозы видит уже раковую опухоль и отрезает весь палец, а то и руку.
Как можно догадаться, деятельность репрессивных органов обходится душевному Государству достаточно дорого. Массовые внутренние чистки требуют тотальной внутренней агрессии, а ее выплески неизбежно задевают и окружающих людей во внешнем мире, и внутренние органы самого человека.
Первым страдает, как правило, желудок, или переставая переваривать (потеря аппетита), или начиная переваривать сам себя (язва).
Другие издержки – постоянная мышечная напряженность (мышечные зажимы – это концлагеря, в которых капсулируются не прошедшие цензуру и гонимые переживания), быстрая усталость (прикиньте, сколько энергии требует все вышеперечисленное), а также ночные кошмары (пока цензура дремлет, подполье устраивает дебош).
А также плохой сон, раздражительность, повышенное давление, мигрени, артриты и другие «радости жизни». И ощущение внутренней тюрьмы.
Как это типично: стремились к пожизненному блаженству, получили пожизненное заключение…
Напутствие юному Государю
Конкретно – милой Маше
Меня с детства окружают люди, недовольные тем, как власти управляют тем государством, в котором они – недовольные – живут. Возможно, власти действительно правят скверно, но как умеете править вы?
Те, кто хочет управлять государством, начинайте! Ваше государство – всегда при вас, Государство вашего душевного мира!
Надеюсь, у вас будет получаться более удачно, чем в нарисованных чуть выше картинках.
Конечно, наводить порядок в душевном мире нужно. Другой вопрос – каким путем? Какими средствами? Лев Толстой исповедовал прелюбопытнейшую теорию непротивления злу насилием: каждый из вас имеет великолепный шанс ее проверить на практике – в жизни собственной души.
К примеру, на вас налетела злость – она ваш враг. Но вы встречаете ее, как друга, дарите ей теплое внимание, стараетесь понять ее добрую задачу и благодарите ее за заботу о вас. После этого пытаетесь объяснить ей другие – ваши – обстоятельства, которые могут быть ей неясны. Но вы не боретесь со злостью и не злитесь на нее.
Возможно, вас (или ваших близких) не вполне устроят результаты такого вашего эксперимента. Что ж, учебный полигон открыт для обкатки других, более гибких моделей.
Критическими вопросами всегда будут: как вы поступаете с инакомыслящими, оппозицией? С душевными преступниками – гневом, обидой, страхом?
Желаю вам оказаться мудрым политиком и обрести искомое – душевный мир.
Родившись в скорби, на пустой Холодной почве, где рассудок Был деспотом и полновластно правил, Несмелы были мои чувства. Их тепло Не проникало в сердце и не грело Душу, и лишь страданьями Они кричали о себе, просясь на волю. Я жил в холодном умном замке. Но ночь прошла, и легкий ветер, Предвестник солнца, вдруг Прошелестел. Душа проснулась И, озираясь, услышала судьбу свою И свой узрила путь. Не в силах отказаться от рассвета, Она раскрыла крылья и взлетела В огромный и прекрасный мир. Свобода правит там, а сети, Которые сплела необходимость, Мы выбросили вместе с хламом И подняли глаза навстречу Солнцу.
ЗДРАВСТВУЙ, СОЛНЦЕ!
Вам предстоит большая и красивая дорога. Но будьте бдительны, вам предстоит немало трудностей. И все определяющей окажется встреча с вашим УМОМ.
За границей ума
Самый умный ящик
Это же ум знает что!
Ругательство
Каков человек ЕСТЬ, что он МОЖЕТ, чем он ОГРАНИЧЕН – все это знает наш Ум. Он же знает, что в человеке может меняться, а что – нет. И до тех пор, пока Ум все это ЗНАЕТ, человек будет только тем, что знает Ум, и измениться может ровно настолько, насколько УМ ЗНАЕТ ЧТО ЭТО ВОЗМОЖНО.
И вы через этот Забор никогда не перелезете!
Никакая учеба, никакие знания не могут продвинуть человека за пределы, поставленные ему его же Умом. Пока звучит то, что Ум знает, он говорит: «Это правильно». Когда же он встретится с тем, что выходит за его пределы, он говорит: «Это неправильно», а потом объясняет, почему это так.
Лучше всего формулируют это последовательные мусульмане: «Зачем книги, если есть Коран? Если то, что написано в книге, расходится с тем, что есть в Коране, – эта книга неправильна. А если написанное в ней совпадает с тем, что написано в Коране, – она не нужна».
Анекдот от Игоря: этот абзац интересно прокомментировала Юля: – А ты читал Коран? (Я Корана, признаться, не читал.) – Нет. – Так вот, я с мусульманами согласна полностью. Эта книга освещает все стороны жизни. (???)
Поскольку УМ ВСЕГДА ПРАВ, умный человек всегда остается только в пределах своего ума. В своем ящике. И до тех пор, пока человек будет оставаться умным, он никогда и не сможет из этого ящика выпрыгнуть.
Конечно, вы со мной не согласны. И конечно, я не прав. А вы правы. Я поздравляю вас и уверен, что вы сидите в самом Умном Ящике на свете. Можете в нем и оставаться – оставаться только тем, кто вы есть пока: то есть человеком ограниченным.
«Я не согласна с автором, я не ограниченный человек, – завопила Юля, – но я не согласна и с тем, что здесь написано!» – Так езжай в Сокольники, в Клуб, и обсуди с Н.И. – НИКОГДА!!! А вдруг он меня переубедит?
Волшебство, которое плохо кончилось
Так раньше верилось всерьез Во все, что ветер принесет. Теперь и хочется до слез, Да вот не верится, и все.
Олег Митяев
Ум не всегда был таким закрытым. Когда он был Умом Ребенка, он был больше похож на ауру, на дуновение, на радужную пленку мыльного пузыря, которая превращает все отраженное на ней в трепетную и веселую игру. Ему еще никто не сказал, что Чудес нет, и Чудеса окружали его со всех сторон. Он знал, что его Хозяин может быть любым, и ребенок, играя в самую загадочную и увлекательную игру – в Жизнь, свободно выбирал себя и жизни, примеряя себе разные Личности. Мир тогда был насыщен цветом, переполнен звуками и ощущениями, мир был таинственным и гулким. И Ум Ребенка был вполне открыт Волшебникам, сопровождавшим его по жизни. Волшебники – его родители – были всемогущи, прекрасны и любимы.
Но шли дни. Ребенок рос, а его Ум толстел и загустевал. Он из дуновения становился все более плотной материей, стал все более походить на шлем или колпак – и уже прекрасно защищал его голову. Ребенок еще не ощущал его тяжести, но уже ощущал его силу: с его помощью он стал много уметь САМ – без МИРА. Он почувствовал Волшебство Ума.
Он мог уже не глядеть на мир – он уже ЗНАЛ, что там есть. Он мог уже когда-то не слышать мир – он уже знал, как он звучит. Оказалось, знаниями можно заменить даже ощущения – и эта игра показалась ребенку увлекательной.
Любому ребенку нравится умнеть, особенно когда Большие Волшебники воодушевленно учат его Волшебству Ума и восхищаются его успехами. Вскоре он стал знать даже то, чего нет: что не видно, не слышно и не ощущается; но он уже это ЗНАЛ и мог этим пользоваться, и это делало его Маленьким Волшебником!
И никто не видел, что чем больше твердели его Знания, тем меньше ростом становились Большие Волшебники, а из мира утекало Волшебное. Мир все чаще стал превращаться из Праздника и Мистерии – в будни. Волшебники сдулись, облезли и превратились в усталых родителей, с которыми можно бессмысленно препираться. Неожиданно оказалось, что они успели накидать ОЧЕНЬ УМНОМУ УМУ ребенка среди прочих ТВЕРДЫХ ЗНАНИЙ преинтересные знания о нем. Он уже твердо усвоил, что в учебе он редко Умница и часто Бестолочь, в трудностях когда Слабак, а когда Бедняга. В делах своих – Разгильдяй, в общих – Лентяй и Неумеха, а в жизни родителей регулярно – Лишний.
Цивилизованной формочкой Взрослые сформировали ему Склонности, оПРЕДЕЛили его Способности, наложили печать Темперамента, а под конец сообщили, что Чудес нет, и Ум – закрыли.
Так ребенок выходит в мир, нимало уже им не интересуясь. Он будет учиться еще долго, но чем больше будет узнавать практически значимой мелочевки, тем будет меньше удивляться, то есть радоваться, миру. Вместе со взрослыми и другими умственно усталыми людьми он укрепился в том, что ГЛАВНОЕ – про себя и про мир – ОН УЖЕ ЗНАЕТ.
Как капать на мозги
Не мытьем, так катаньем.
Народ
Самому пытаться переделать свой Ум – примерно то же, что поручить бюрократу бороться с собственной бюрократией. Во внутренней беседе Ум позволит убедить себя только в том, в чем он убедиться хочет, все остальное будет аргументировано отвергнуто.
На то он и Ум, чтобы все отвергать не как-нибудь, а только аргументировано.
Критически настроенный ум – это Колпак. Он хорошо защищает сознание от несанкционированных вливаний, и положение пытающихся наполнить его новым содержанием было бы совершенно безнадежно, если бы не ГИГРОСКОПИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ. Действительно, ведь нужное можно не заливать, а ВПИТЫВАТЬ. А для этого, например, просто петь – все время петь – мантры, беспрерывно – или хотя бы регулярно – читать молитвы, без напряжения повторять – раз за разом повторять – формулы самовнушения: утром, днем, вечером, перед сном… И чем расслабленнее, чем сноподобнее, тоньше и прозрачнее сознание, тем легче новая вера ПРОСАЧИВАЕТСЯ под Колпак.
Каждый раз – по капельке, но вода камень точит.
Воспитание, как и самовоспитание, – это процесс капания на мозги. Капать на мозги не всегда плохо. Если капли по голове стучат – это пытка. А если ее тонко касаются и мягко смачивают – приятная смазка.
Обыкновенное Чудо
Может ли человек все-таки выходить за свои искусственные границы – и менять себя, становиться Другим? Может. А как? Никак. Просто. Для этого не нужно никаких «как», никаких усилий.
Секрет в том, что ЛЮБОЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СТАТЬ ЛЮБЫМ – без способов, с нуля, просто так, – КАК ТОЛЬКО ПОВЕРИТ В СЕБЯ ДРУГОГО. Но он не знает этого секрета, а если знает, то не верит.
Это для него Чудо, а чудес его Ум не признает.
Конечно, лучше всего, если бы человек понял, что никакого Чуда здесь нет; что человек всегда становится другим в тот момент, как только поверит в себя другого; преображение человека, верой принявшего себя нового, – не чудо, а естественнейшее событие, такое же, как улыбка. А вот чудо, и очень грустное чудо, что люди верят во всякую ерунду и не верят в свои великие возможности.
Понять это, разрешить себе свободно становиться другим было бы лучше всего. Но самое лучшее, как это нередко бывает, оказывается одновременно и самым трудным.
Все качественное обычно дорогое.
Трудное разрешение себе меняться тем более непопулярно, что рядом, под рукой, есть другие способы изменения себя – быстрые, легкие и гораздо более дешевые. Эти дешевые способы вам хорошо известны. Я вам их просто напомню.
Чудеса и Шаманы
Главный способ немудрен. Если затруднение в том, что человек СМЕНУ СЕБЯ относит к чудесам, а в чудеса не верит, – значит надо, чтобы он верить в чудеса начал. Он останется в заблуждении, считая свою возможность стать другим – чудом, но приобретет реальную возможность меняться. Надо настроить его сознание на мистическую волну, на веру в Чудо – и после этого ПРОСТО СДЕЛАТЬ ВОЛШЕБСТВО.
В реальности вполне достаточно совершить любые бессмысленные, но внушительные действия, которые в его ожидающем Чудо сознании предстанут как Волшебство.
Конечно, это обман.
То есть нормальный способ человеческой жизни.
Нужен просто спектакль, представление, балаган, который сможет успешно задурить мозги. Способ здесь не важен, здесь важно кинуть человека в веру, а когда он станет верующим, ему можно внушить все что угодно. Так работают все шаманы, в том числе цивилизованные.
А то, что это обман, никого не волнует, потому что когда вы очень хотите, например, вылечиться, вас волнует не способ, а результат. Жить хочется.
Традиционные шаманы наших северных народов, не играющие в светские и научные игры, действуют по накатанным веками сценариям. Чем страшнее прыгает шаман, чем громче его завывания и удары в бубен, тем быстрее из больного вылетит дурной дух.
Наши местные колдуны бубен и прыжки используют реже, но действа их те же: бьющие по мозгам, давящие на впечатлительность – шаманские. В качестве примера – сценарий только одного довольно традиционного спектакля: чтобы избавиться от (неважно чего), клиенту необходимо заговоренный колдуном волосок закопать на кладбище в полночь (обязательно при такой-то луне). Решиться на такое непросто, богатство впечатлений гарантировано, – значит, гарантирован и результат.
Желающих проверить ближайшее кладбище ждет не дождется.
Можно дать больному рвотное – и представить это как изгнание болезни. Можно махать руками, демонстрируя, как вы корректируете биополе и сбрасываете взятое с больного на себя напряжение.
Как-то был свидетелем серьезной разборки на семинаре экстрасенсов. Женщина гневно возмущалась своим коллегой, который именовал своих пациентов не иначе как «баранами» и, смеясь, рассказывал, на какие дешевые трюки он их ловил. Она называла его шарлатаном, а он не возражал и только посмеивался. А что ему, собственно, дергаться, если к нему всегда очередь, если результат его веселой работы лучше, чем у его коллег, свято верящих в свое высокое предназначение?
Часть цивилизованных шаманов в духе времени играют под науку: как и все шаманы, они умно дурят людям мозги, только обдурительные спектакли свои устраивают с другим антуражем: передовым научным.
Вот, например, журнал «Собеседник» дает следующий рецепт процедуры, помогающей усвоить новые для человека вещи: «Три Положения новой Веры надо мысленно растворить в стакане прохладной воды и прочувственно его выпить. Перед этим – пять минут смотреть на стакан без всяких мыслей, чтобы дезинфицировать от отрицательных наводок. Делать несколько раз в день».
Великолепно! Первые пять минут человек учится не думать, что исключительно полезно само по себе. Тренировать мыслеобразы, растворяя три Положения новой Веры, полезно и просто как тренировка живых мыслеобразов, и как способ об этих Положениях лишний раз подумать. Ну, а воду пить всегда полезно, особенно прочувственно.
А все вместе – балаган, вполне достаточный для того, чтобы человек разрешил себе измениться.
Молодцы ребята, хорошо работают.
Театр одного зрителя
Педагогика – это шарлатанство.
А. С. Макаренко, из писем жене
Спектакли приходится устраивать и мне: ведь у меня дети, и их надо воспитывать. То есть когда-то массированно промывать им мозги. А как же тут без передовых, то есть шаманских, технологий?
Итак, Ваня.
Дети есть дети, и они берут из мира все, что им предлагается. Особенно хлесткое и жесткое, как выстрел кнута. А тут лето, деревня, народ простой, речь народная. Короче, мой Ванька начал вставлять в свою речь матерные присказки.
Возраст – шесть лет.
Перепробовали все, что могли. Влияли по мере сил на Ванино окружение. Объясняли, что это слова плохие и в нашей семье их употреблять не принято. Каждый раз обращали его внимание. Лишали чего-то за каждый раз.
В общем, стандартный воспитательный набор, и, как все стандартное, помогало. Но слабо.
Наладились регулярные позиционные бои, в которых, похоже, Ванька нас просто переигрывал. Дома за собой следит, словарь общепринятый, но только вышел на свободу, то есть за калитку, забрался на бревна – и…
Забывался. И что, его все время выслеживать?
Стало как-то тоскливо, как всегда при ощущении беспомощности. И тогда я решил: «Пора!» Я понял, что пора пускать в ход самое сильное, самое страшное оружие воспитателя – и начал подготовку. Разработал план, просчитал ходы, продумал варианты – и собрался внутренне, как перед боем.
Чуду минимально предупредил, но подробностей никаких не рассказывал. Так будет лучше. И самому лучше не расплескаться.
Пропустил пару мелких Ванькиных проколов, дождался прокола серьезного. Всё!
Взлетела красная ракета…
– Семья Козловых, прошу всех собраться! Саша, Чуда, все быстро!
Сколько нас ни было, все равно всех в комнате построил. Минута напряженного молчания.
Походил перед строем, все настроились на ЧТО-ТО. Подбирая слова, сформулировал ПРОБЛЕМУ. И то, что происходящее недопустимо, и то, что мы, семья, перед Ванькой оказались беспомощны.
Ванька уже чует – что-то будет. Правильно, Ваня.
И когда все линии напряжения собрались в точку, объявил: «Мы с Ваней уходим на Последнее Испытание. Это последнее, что ему может помочь. Домашние, попрощайтесь с Ваней. Кто что хочет, можете ему сказать».
Все обалдели, но подыгрывают. Ванька в растерянности полной, но как-то держится. Боец.
– Ваня, возьми рюкзак.
Рюкзак я собрал ему заранее.
– Папа, зачем?
– Надо, Ваня.
Рюкзак за спину, в избе молчание.
– Идем, Ваня!
– Пап, а куда?..
– Раньше надо было думать! Вперед!
Все, я резко выхожу, он за мной, молча и собранно идем к лесу. Он немного семенит и пытается заглянуть мне в лицо. Мое лицо не выражает ничего, кроме решительности.
Вошли в лес, под ногами иголки. Я в обуви, Ваня босиком. Ничего, привычный, тем более в этой ситуации его беспокоило существенно другое. А вот уже идти легче – больше мха, потому что идем мы по направлению к болоту…
– Пап, а мы куда?!
– Идем, Ваня, идем!
Под ногами уже мягко, все внимание на мне, и я по ходу выдал целую нравоучительную беседу. Голос раздумчивый и твердый, фон усталый и огорчительный. Это слушалось тем более, что к длинным чтениям морали я обычно совершенно не склонен.
Болото прошли краем, вышли сквозь лес к берегу реки, куда обычно не ходит никто.
Простор, молчание, край воды.
– Сядем! – Сели.
– Ваня, тебе трудно справляться с плохими словами. Они, видимо, переполняют тебя и все время из тебя лезут. Поэтому сейчас ты будешь все их из себя выбрасывать. Ты их будешь кричать изо всех сил до тех пор, пока полностью себя от них не освободишь.
Это и был главный замысел, моя коронка. Не закрывать слова в себе, а выбросить их из себя! Я просто гордился этой находкой и сидел довольный и толстый.
Ваня не возражал, но почему-то кричать не торопился.
– Кричи!
И тут Ваня выдал такое, что я просто сел.
Хотя и так сидел.
От чего я предельно и озадачился, и развеселился.
Он спросил:
– Папа, а что мне кричать? Какие слова?
…
Славно?
Хороший урок… Мы, взрослые, живем в своем мире, но наши-то дети живут – в своем. Вот Ванька: осваивает мир, усваивает разные выражения и хватает фразы, чему родители улыбкой радуются: «Растет!» Да, но иногда родители его резко обрывают и за что-то, за какие-то Плохие Слова, серьезно ругают.
Впрочем, никогда точно не говорят, за что.
Или еще хуже: грозно кричат из дому, чтобы он подошел, и потом спрашивают, что он там на улице на девочек кричал. Да много чего он на них кричал…
Наделенный сообразительностью, он, видимо, сумел некоторые блоки и ключевые слова сам выделить и пометить, но чтобы знать точно, что на самом деле так дергает этих взрослых…
Слова-то они и есть слова. На них ничего не написано.
И сейчас он абсолютно правомерно ожидал: «Папа, перечисли мне полный список твоих грязных слов!»
Делать нечего, я чешу затылок и начинаю делиться с сыном своими познаниями в области русского мата.
Признаюсь, был немного не готов: вот так сразу выдать полный список.
Плюс, чтобы перечисление не было абсурдным звуковым рядом, приходится давать минимальные пояснения. А также культурологические комментарии. Ваня меня самым внимательным образом слушает, усваивает, иногда уточняет значения…
Сумасшедший дом.
Ладно, сделал вид, что все в порядке, пора доигрывать спектакль.
Читать бесплатно другие книги:
