Бандитский террор Седов Б.

Глава 5

МНОГО НАС ТАКИХ УХОДИЛО В ЛЕС

Бешеный выглядел не самым лучшим образом. Черт знает, что за дрянь они гоняли себе по венам, но пробуждение после этого кайфа было явно не из приятных. Но это и к лучшему. Беседовать с человеком в таком состоянии – самое милое дело. Открыв глаза, Бешеный долго не мог понять, почему он в наручниках лежит на голом полу, одетый в одну только камуфляжную куртку.

– Где я? – выдавил он после долгого раздумья.

– Ты ж нас признал поначалу. Мы те и есть. Из зеркала пришли. И утащили тебя в свое Зазеркалье. Где ты можешь остаться навсегда, – ответил Сергей.

Бешеный дернулся.

– Не суетись, а то как бы с тобой чего не приключилось! – прикрикнул Казак. – Так вот, мне тут базарить некогда. Короче! Меня интересуют твои дружки из «Хранителей радуги»! Быстро!

– Да не знаю я никого!

Гена тут же врезал Бешеному по печени, которая наверняка и так отваливалась после вчерашнего.

– Не надо нам гнать, очень тебя прошу, – ласково сказал Сергей.

– Да не знаю я их. Вернее, знал. Давно. Но я с ними давно уже не общаюсь, – прохрипел Бешеный. Сергей ему даже где-то сочувствовал. Вот уж в натуре не повезло парню – выдернули его из сладкого кайфа в жестокую реальность. Но с другой стороны – так уж жизнь складывается. Поэтому Сергей, пнув Бешеного еще раз (просто так, для порядка), начал разговор.

– Ладно, про «Хранителей радуги» пока оставим. К этому мы еще вернемся. Тогда второй вопрос. Кто и зачем убил Колю Осипенко? Ну, того, который с Большой Зелениной.

Вообще-то, у Сергея не было никаких оснований предполагать, что Николая убил кто-то из этих нар-котов. Но… У него сработало чутье. То самое, за которое его и держал Ишмуратов. Как-то все уж больно четко складывалось. Вот был Бешеный. Наркоман с лесным прошлым и хорошим карабином на стене загаженной квартиры. К тому же в углу прихожей Сергей, когда уходили, успел заметить очень неплохое и дорогое походное снаряжение. Которое как-то совершенно не вязалось с обстановкой. Как, кстати, и очень хороший английский карабин. А ведь в квартире даже телевизора не было…Тот есть получалось, что ребята спустили на наркотики все, кроме оружия и снаряжения. Значит, и то и другое было им для чего-то нужно. Потому что наркоманы обычно тащат продавать все, что только попадается им на глаза.

– Я еще раз спрашиваю: зачем вы убили Колю? – повторил Сергей.

Судя по мелькнувшему в глазах парня смятению, он попал в точку. Бешеный дернулся.

– Третий раз, пока добром, спрашиваю: зачем убили Колю? У меня к нему столько вопросов накопилось – и вдруг я узнаю, что он, оказывается, стал учиться летать. Ты пойми, парень, выхода у тебя нет. Искать тебя никто не будет. Да и все равно не найдут. А если хочешь, чтобы мы поиграли в гестапо, так это ради бога. Меня, между прочим, в армии специально обучали допросам с применением физического воздействия. Я лесной егерь, если хочешь знать. Специалист по антипартизанской войне.

– Лесные войска? – вдруг спросил Бешеный.

– А, слыхал? Хотя да, ты ведь у нас много по лесам шатался, как я слышал. Ну, с чего начнем?

Разговор вышел долгий, муторный и довольно бессвязный. Слушая Бешеного, Сергей не раз и не два вспоминал мудрого человека, своего командира роты. Капитан Белецкий любил учить молодых жизни. Он часто повторял:

– Запомните, ребята, никогда не связывайтесь с интеллигентами.

Ярослав, известный всем под кличкой Бешеный, как раз с ними и связался. Этот парень, известный в миру как Ярослав Стрелков, оказался старше, чем выглядел. Сейчас ему было за тридцать. В самом конце восьмидесятых Ярослав был обычным парнем с окраины. Жил себе, как большинство его товарищей, обитателей города-героя Рыбацкое – и ни о каких таких странных вещах не задумывался.

Кто знает, как бы сложилась его жизнь дальше, но однажды в электричке он повстречал бородатых парней с большими рюкзаками, которые ехали, развернув странные зеленые флаги с черным солнцем. Ярослав разговорился с этими парнями и… в общем, он пошел с ними.

Ребята оказались веселые, большие любители рок-музыки и анаши, а главное – они люто ненавидели существующую власть. Впрочем, любую иную тоже. Ярославу это понравилось. В самом деле, за что любить власть парню, родители которого всю жизнь пахали на Обуховском заводе? По большому счету, Стрелков ничего-то в жизни не видел, кроме ободранных стен и загаженных подъездов Рыбацкого.

И что еще интересно, «Хранители радуги» не работали. При этом нищими их назвать было нельзя. Впрочем, богатыми тоже. Но они сытно ели и много пили, курили анашу и разъезжали по разным городам. Но самое главное – их как-то никогда не заморачивала мысль о том, что завтра нужно вставать на работу. Вот так эти ребята устроились в жизни.

Жить так же, как они, было очень соблазнительно. По крайней мере, ребята смотрелись привлекательнее папаши, который каждый вечер приходил на рогах, ругался с матерью и материл начальство. Другие пацаны от такой жизни подавались в бандиты, а Бешеного вот занесло в экологи.

…Уже потом, помотавшись по разным городам, побывав в нескольких лагерях протеста, Ярослав понял, где находится источник их веселого существования. Тогда ведь времена стояли романтические. Народ велся на любой прогон, направленный против советской власти, не очень раздумывая, что за этим последует. Вот, к примеру, приехали они в какой-то райцентр, посреди которого чадил здоровенный металлургический комбинат. «Хранители радуги» шли в народ и начинали агитацию. Дескать, завод все вокруг отравляет, природу загадил, здоровье ваше гробит. И вообще у вас рождаются дети-мутанты. Надо его закрыть. Население слушало все это, развесив уши. Людям как-то не приходило в голову простой вещи: если закрыть градообразующее предприятие, где они будут работать? Но те времена, как уже сказано, были романтическими. Казалось, – все утрясется само собой. В общем, местные жители горячо приветствовали молодых людей, приехавших бороться за их счастье, – и в палаточные лагеря несли еду, водку и деньги. Последние, понятное дело, доставались не всем. Основная масса борцов за природу приезжала на чистом энтузиазме – или из желания потусоваться. Но что касается Ярослава, то некоторое время он жил довольно весело. Школу, разумеется, бросил – и колесил по стране. Помимо тусовок в экологических лагерях, посещал в Москве и Питере конференции и семинары, а дорогу ему оплачивали какие-то заданные товарищи. А в промежутках можно было просто кататься, навещать соратников по борьбе в разных городах. Благо в провинции одуревшие от скуки местные ребята принимали гостей с большой щедростью.

Потом все это как-то разом закончилось. Настали иные времена, народу стало не до экологии. Правда, появились большие деньги от западных товарищей, но они, как водится, растворялись где-то среди лидеров организации. Одна из последних экологических акций, в которой участвовал Ярослав, была уже и вовсе театром абсурда. Зеленые протестовали против атомной станции в центре России. Эта АЭС была не то что не построена, но, судя по всему, ее строительство отложили навсегда. Но, видимо, кому-то и зачем-то акция была нужна. По слухам – на землю, занятой недостроенной станцией, претендовали какие-то серьезные люди. А другие не менее серьезные люди наняли толпу хулиганов, которые пришли громить лагерь «зеленых». Вот тогда-то Ярослав и получил свое прозвище. Он не так чтобы был очень уж большим мастером драться, но если начинал – то остановить его было невозможно. После того как он проломил ломом башку одного из нападавших и чуть не лишил зрения другого, те предпочли свалить.

После этого случая движение пошло на нет. Сначала лидеры «Хранителей» долго и упорно делили деньги, которые подкидывали им западные товарищи по борьбе. В итоге все перессорились – а европейцы тоже поумнели и сообразили, что кормить толпу жадных русских халявщиков – это как-то чересчур. Все стали устраиваться, кто как мог.

Так вот, об интеллигенции. Как оказалось, лидеры «Хранителей» сумели найти себе непыльные и ненапряжные работы. Кто стал журналистом, кто пристроился в какие-то исследовательские программы, кто пробился в различные политические и административные структуры. Они ж образованные, им легче.

Что касается Бешеного, то он оказался не у дел. И ведь что самое главное – образ жизни, который он вел последнее время – это как наркотик. Дело даже не в том, что ты не должен каждый день вставать на работу – но и в этом тоже. Это была свобода – засасывающая, как трясина. Никто никому ничего не должен. Засада, блин.

Правда, Ярослав не растерялся. Он успел набраться кое-каких понятий – и сколотил в Питере компанию, а если уж точно – банду, которая вроде как занималась все тем же делом – охраной природы. Заодно ребятки промышляли разными мелочами вроде грабежа запоздалых прохожих, а потом Бешеный, который ввиду разных семейных обстоятельств стал обладателем отдельной квартиры, начал приторговывать наркотиками. В поле зрения милиции он попадал пару раз – за торговлю анашой, но каждый раз умудрялся выкручиваться. Вообще-то, чтобы не попадаться на зубок ребятам в серой форме, нужно знать, кого грабить и кому толкать дурь. Молодые люди, которых по старинке зовут неформалами, в милицию в любом случае не побегут. Все эти длинноволосые и бритые товарищи живут в своем мире. С ментами они общаются в самую последнюю очередь.

Что же касается природоохранной деятельности, то в этом смысле выходило хуже. Администрация всех уровней, которая поначалу с энтузиазмом восприняла ребят Бешеного, разобравшись, не захотела финансировать банду, от которой непонятно чего ждать. Прилично вести себя у Ярослава просто не получалось.

Так и продолжалось все ни шатко ни валко, пока пару лет назад на Бешеного не вышел один из старых товарищей. Этот был очень хитрый парень. Все знакомые считали его чистокровным русским, но когда началась «демократия», оказалось, что он происходит из ингерманландских финнов. Таких товарищей власти Суоми, вообще-то, без особого восторга относящиеся к эмигрантам, не только впускали насовсем в свою страну, но и предоставляли им всякие льготы – подъемные и прочие блага, на которые так падки российские халявщики.

Казак, слушая эту длинную историю, насторожился. Снова потянуло запахом северного соседа.

– И что же? – спросил он.

– Этот парень предложил мне возобновить сотрудничество. Сказал, что у них тут есть мощная структура, но им необходимы люди. Говорил: ты, дескать, Бешеный чересчур засвечен, тебя, мол, каждая собака знает. А с другой стороны, никто к тебе всерьез относиться не станет. Тебя все держат за тусовщика. Вот и подыскивай мне серьезных ребят.

– И много их подыскал?

– Несколько человек. Но они исчезли.

– То есть?

– А вот так. Домашним они сказали, что уезжают на заработки за границу. Мобильники молчат. Ушли в подполье, я думаю.

– Ну ладно. Кто и за что убил Николая?

– Двое моих ребят. Бывшие музыканты, теперь просто наркоты. Они сидят на героине.

– Зачем? Он знал кого-то?

– Хуже. Он знал, где база. Откуда – сам не пойму. Из эльфов дорогу туда знаю только я… И еще один. Но он сейчас как раз там. Вот он оттуда звякнул – и велел разобраться с этим старым алконавтом. За это обещал хорошие деньги…

– Теперь о базе. И подробно.

Глава 6

ДЕРЕВЕНЬКА В ЛЕСУ

– Черт бы побрал этот гребаный дождь! Это ведь какой-то «Кэмел-трофи» получается! – выругался Гена.

В самом деле, петляющая тропка заставляла вспомнить старую песню «Эх, дорожка фронтовая». Она и в сухое время была не фонтан, а сейчас превратилась вообще черт-те во что. Мощный джип с трудом пробирался по грязи. Однако, приглядевшись, можно было на сухих местах увидеть, что этой дорогой не так уж редко пользовались. Причем ходили сюда не на местных механизмах, то есть не на старых грузовиках и тракторах, а на легковушках.

Впрочем, местным тут было делать ну совершенно нечего. Многие жители Питера даже не подозревают, что всего в трехстах километрах от огромного города существует эдакая глухомань, сравнимая с Коми или Сибирью. Во всяком случае, в том районе Карелии, где работал Сергей, было не в пример более людно. Это была граница двух областей – Ленинградской и Вологодской. Особо много людей тут не жило никогда. А потом накатился двадцатый век со всеми его прелестями. Революция, коллективизация, целина, ликвидация неперспективных деревень, рыночные реформы… В общем, в итоге если в деревнях, находящихся вблизи шоссе, еще и теплилась какая-то жизнь, то вдали от них была полная пустота. Полчаса назад у Казака и Гены мобильники перестали подавать признаки жизни, заявив, что связи больше нет. Что, в общем-то, было понятно. Представители сотовых компаний не дураки, чтобы городить ретрансляционные вышки в глухой тайге. Лоси и медведи, как известно, обходятся без сотовой связи.

Деревня, в которую они добирались, считалась пустой, оставленной жителями. Таких в этих краях достаточно. Стоят себе дома, порой даже с исправными печками, а иногда и со стеклами. Хочешь – приезжай и живи. Да только никому оно не надо. Городские жители, желающие иметь домик в деревне, покупают дома в деревнях вдоль шоссе – там приличную хату можно приобрести за несколько тысяч рублей. Так, спрашивается, какой смысл лезть в глухомань? В эти места не забредали ни грибники, ни охотники, ни даже вездесущие туристы. Опять же – потому что все удовольствия вроде грибов, ягод, дичи и красот нетронутой природы можно было найти куда ближе.

При всем при этом, как выяснил Сергей, место было набитое. Еще в конце семидесятых здесь попытались поселиться то ли хиппи, то ли сектанты, то ли еще какие-то сторонники ухода от нашей безумной цивилизации. Разумеется, Лыковых[5] из них не вышло. Жизни в глухомани они не выдержали и испарились. Но в деревне такие вещи помнят долго. Поэтому когда в прошлом году тут снова появились люди, никто удивляться не стал.

– Тоже, верно, какие сектанты, – пояснили Сергею в ближайшем поселке. – Иногда они появляются тут, еду покупают. Ни на какие расспросы не отвечают. Живем, говорят, и все тут.

Поскольку молодые люди выходили из тайги вооруженные карабинами, имея на поясе туристские топорики, никто не настаивал на дополнительной информации. Живут – и черт с ними. Не жалко.

Казак взглянул на навигатор,[6] в который было вбито примерное расположение базы.

– Далеко еще? – спросил Гена.

– Километра два. Все, надо загнать тачку куда-нибудь в лес, дальше двинем пешедралом.

Гена загнал машину в ельник, а Сергей, нарубив немного лапника, обеспечил маскировку. Нетренированный глаз с двух шагов не заметил бы, что здесь спрятан джип.

Оба были в камуфляже. Гена держал в руках карабин, а вот Казак был вооружен совсем иной техникой. У него на плече висело фоторужье – примечательная техника, снабженная прикладом и курком. Сам аппарат казался придатком к огромному и тяжеленному объективу.

Парни двинулись по лесу, держась в стороне от дороги. Пройдя примерно с километр, Сергей пригляделся к местности и начал круто забирать влево.

– Ты что? – спросил Гена шепотом. Лес действовал на этого здоровенного парня несколько угнетающе. Оно и понятно, он был сугубо городским бойцом.

– Зайдем с подветренной стороны. Еще не хватало, чтобы нас засекла какая-нибудь собака.

Сергей двинулся вперед, за спиной хрустнула ветка. Казак досадливо поморщился. Гена из всех сил пытался двигаться неслышно. Но, возможно, именно от этой старательности он то и дело совершал ошибки.

– Слушай, возвращайся к машине. Я уж как-нибудь сам. Тут не лохи ошиваются. Могут выпасти. Тем более что камуфляж у тебя не той расцветки.

– Карабин оставить?

– Не надо. Я что, штурмом собираюсь брать эту чертову деревню? Мы ж на разведку приперлись…

Теперь Казак двигался куда увереннее. Ага. Это уже интересно. Обнаружились следы разумной деятельности человека – причем совсем недавние. Под большой елью был сделан схрон. Типичная штука, которую с успехом применяли еще бандеровцы и литовские «лесные братья». Роется землянка с вертикальным входом, обделывается бревнами, потом вход тщательно маскируется. Неопытный человек не заметит подобное сооружение и с двух шагов. Впрочем, в данном случае работали отнюдь не мастера. Любой подготовленный лесной егерь заметил бы его издалека. А вот еще один. Этот сделан получше. Крадучись обогнув схроны стороной, Казак убедился, что за бревнами особо далеко не ходили – невдалеке виднелись следы свежей вырубки. Они б еще указатель поставили. Дальше виднелся довольно грамотно сделанный шалаш из еловых ветвей. С воздуха заметить такой практически невозможно. Все стало понятно. Это что-то вроде полигона, где молодцы, засевшие в деревне, учатся тонкостям лесной жизни. Хм, если в Карелии по тайге бегают люди, которые проходили обучение здесь, то их найти и в самом деле непросто. Для этого нужен полк специально подготовленных солдат…

Впереди наметился просвет. Облюбовав на опушке подходящие кусты, Казак перешел на движение по-пластунски. Обосновавшись в зарослях, он глянул в видоискатель фоторужья.

Деревня была небольшая – шесть домов. Здания выглядели вполне прилично. Поселение находилось на большой поляне, за домами поблескивало синевой небольшое озеро. Там, где дорога подходила к деревне, сидел, привалившись к покосившемуся забору, парень в камуфляже, державший на коленях карабин. Часовым его можно было назвать с большой натяжкой. В мощную оптику хорошо просматривалось: он сидел в расслабленной позе и смолил сигарету. Сергей такого часового снял бы с закрытыми глазами. В центре деревни, возле колодца, выделявшегося свежими бревнами, стояли две машины – четырехместный «Мицубиси»-пикап и обычный российский «уазик» с жестким верхом и нестандартно высокими мостами. Чуть дальше просматривался еще один автомобиль. Фордовский внедорожник. По сути, тачка класса «много понта, мало смысла». Потому что по своему прямому назначению – для езды по пересеченной местности, этот «Форд», честно говоря, не ахти какая машина. Такие механизмы не зря прозвали «городскими джипами». Впрочем, «Мицубиси» еще хуже. С «уазиком» не сравнить.

Что еще интересного? Из одной трубы валил дым, но на улице, кроме часового, никакого движения не замечалось. Сергей осторожно глянул на свои командирские – настоящие, а не китайскую подделку – часы. Было около семи утра. Странно. Это в городе в семь утра все еще давят массу. А в сельской местности другой распорядок дня. Они с Геной специально пилили чуть ли не всю ночь, чтобы подъехать к объекту пораньше. Да вот задержались из-за скверной дороги.

Но вот наконец в деревне затеплилась какая-то жизнь. Дверь дома, из трубы которого шел дым, распахнулась. На крыльцо вышел взлохмаченный парень в расстегнутой камуфляжной куртке. Он подошел к колодцу и занялся вполне мирным делом – стал наполнять ведра. Блин, ну прям деревенская идиллия. Хотя что-то они поздно глаза продирают – как для нормальной деревни, так и для тренировочного лагеря. Что ж, один из самых главных навыков лесного егеря – умение ждать. Немецкие охотники за партизанами, как рассказывали отцы-командиры, иногда сидели без движения в своих засадах в белорусских болотах по двое-трое суток. Не ели, не пили, не курили – сидели и ждали, когда появятся партизаны. А ведь у них современных репеллентов не было.

Минут через сорок распахнулась дверь избы, возле которой стоял «Форд». Оттуда показались трое. Один – плечистый – в камуфляже и таком же кепи. Его выправка свидетельствовала, что он не один год носил военную форму. Второй – пониже и пожиже, тоже весь на камуфяже, вокруг головы – черная бандана. С одной стороны ремня висела кобура, с другой – нож. Двигался он очень гордой походкой. Судя по всему, парень с увлечением играл в войнушку. Сергей таких видал. К примеру, многие заезжие корреспонденты в Приднестровье и Абхазии, угодив на войну, спешили с ног до головы обвешаться разнообразным снаряжением, а иногда и оружием. И ходили с гордым видом, чувствуя себя Фиделем Кастро и Че Геварой в одном флаконе.

Самым интересным был третий персонаж. Это был представительный мужчина средних лет и далеко не спортивного телосложения. Одет он был вполне цивильно – в черные джинсы и какую-то куртку замысловатого вида. Держался уверенно. Но, судя по тому, как он брезгливо отмахивался от каких-то летучих насекомых, на данной базе постоянно не жил. Видимо, гость. Сергей прицелился и нажал на курок. Фоторужье, тихо щелкая, стало делать кадр за кадром.

Между тем троица стала обильно жестикулировать. Ветер дул в сторону Сергея, поэтому до него донеслись звуки беседы на повышенных тонах. Местное начальство ссорилось. Человек в штатском нервно прошелся по улице, вернулся обратно, потом снова стал что-то втирать своим собеседникам, время от времени делая энергичные жесты в сторону дороги. Постепенно до Сергея дошло. Добираясь сюда, Казак с Геной видели на дороге следы машины, которая долго буксовала. Скорее всего, это как раз и был данный игрушечный джип. Видимо, товарищу пора ехать, но напоследок он что-то хочет поиметь от людей с базы. В конце концов парень с армейской выправкой забарабанил в окно одного из домов. Оттуда вылез еще один персонаж – в камуфляжных штанах и черной майке. Выслушав распоряжение, он нехотя поплелся к «уазику». Так и есть – штатский залез в «Форд», и две машины медленно двинулись в направлении цивилизации.

Сергей размышлял: что делать дальше? Брать «языка»? Есть вероятность, что будет большой шухер при минимуме пользы. Пораскинув мозгами, он решил, что необходимо выбираться поближе к цивилизации. Дяденька в «Форде» был куда более интересной фигурой, нежели вся эта камуфлированная шпана.

Глава 7

НОРМАЛЬНЫЕ ГЕРОИ ВСЕГДА ИДУТ В ОБХОД

Джип довольно ходко пер по шоссе. До Винниц оставалось километра три. Слева и справа от шоссе шел сосновый лес, а впереди виднелся мост через какую-то речушку. Они только лишь успели его миновать, как вдруг откуда-то спереди на дорогу выехал самосвал и застыл поперек.

– Назад! – заорал Сергей не своим голосом.

Гена оказался водилой что надо. Он резко крутанул руль и под отчаянный визг колес развернул джип. Только ведь данная машина – не спортивная тачка, которая за три секунды набирает скорость. Внедорожник для таких штук не создан. И вот, пока джип разгонялся, откуда-то, черт его знает откуда, вылетела красная «девятка». Она зашла слева, поравнялась с водителем – и раздалась автоматная очередь. Гена резко дернулся, кровь брызнула на стекло, однако последним действием в его жизни был резкий поворот руля и вдавленная педаль газа. Тяжелый внедорожник прыгнул вперед и настиг «девятку». Раздался большой «бам!», джип, протащив легковушку перед собой, смел ограду и сбросил нападавших в реку. Зависнув на секунду на краю моста, джип грохнулся следом.

Этой секунды Казаку хватило, чтобы открыть дверцу. Уже в полете он выскочил из джипа и плюхнулся в воду. Тут было относительно глубоко, метра три. Сергей достиг дна, оттолкнулся ногами и вскоре оказался на поверхности – чтобы увидеть, как обе машины, пуская пузыри, погружаются в реку…

Мысли работали со скоростью света – за секунду он оценил ситуацию. Там, в самосвале, наверняка есть еще кто-то. Гене вряд ли уже чем удастся помочь. Поэтому Сергей поплыл к берегу – благо тут было всего с десяток гребков. Берег оказался низким, со свешивающимися до воды ивами. Казак влез под ветви – и вовремя. Самосвал остановился на мосту.

– Что там?

– Все готовы.

– Так звони, сообщи. Вот сволочь, унес двух наших с собой в могилу.

Сергей ощупал карман. Пистолет на месте, а вот карабин, разумеется, теперь на дне. Но вступать в бой бессмысленно. Этих-то, может, и удастся положить, особенно если выманить в лес. Но что дальше? Тут к центру, к Подпорожью, идет одна дорога. И что там ждет еще? Чай не в Питере, поднимать машины придется долго. К тому же… Эти, на мосту, сказали «сволочь». В единственном роде. Возможно, Сергея и Гену кто-то выпас – но видел только одного Сергея, который бродил по ближайшей к лагерю жилой деревне с расспросами. Если они хотя бы на время считают его мертвым, пусть так и будет. Казак осторожно двинулся вдоль реки, кусты были густые. Отойдя немного, выбрался к дороге и для начала вытащил мобильник. И тут же проклял себя за лень. Ведь давно же собирался купить себе водонепроницаемую модель, да так и не собрался. Что же касается его телефонного аппарата, то он купания не перенес и теперь не подавал признаков жизни. Навигатор, разумеется, тоже. Хорошо хоть, что Сергей догадался вынуть пленку из фоторужья и упаковать ее в водонепроницаемую коробку, которая благополучно лежала в нагрудном кармане.

Карту Сергей, впрочем, помнил и без навигатора. Отсюда севернее, километрах в двадцати, проходит другое шоссе. Надо ломануться туда. Казак двинулся на север. Через некоторое время он набрел на старую заброшенную дорогу, которая пролегала примерно в нужном направлении. Правда, через некоторое время она оборвалась возле урмана – заболоченного леса, который простирался налево и направо, насколько хватал глаз. Казак выломал себе палку и двинулся вперед. Лес впечатлял. Из стоячей воды торчали мертвые деревья, а некоторые лежали, покрытые мхом и лишайниками. Ведьминские места.

Идти, впрочем, было не слишком трудно. Вода доходила примерно до середины бедер, в некоторых местах – до пояса. Так пришлось плюхать, может, с километр, может, больше. Вокруг было все то же – мертвые деревья, высовывающиеся из воды выворотни,[7] обросшие мхом, и все такое прочее.

В конце концов урман закончился крутым подъемом, поросшим мхом. Поднявшись по нему, Сергей оказался в еловом лесу, в котором обнаружил дорогу.

Она шла несколько не туда, куда ему было надо, но выглядела более наезженной. Сергей решил пройтись по ней – может, куда и выйдет. Вскоре дорога повернула на северо-восток. Лес поменялся на сосновый, а чуть в стороне Казак увидел деревянную триангуляционную вышку, которая, как ей и положено, возвышалась над деревьями. Сергей, решив посмотреть с нее вокруг, подошел к сооружению, но тут послышались человеческие голоса. Он прокрался в ту сторону – и вскоре на поляне увидел пятерых солдат и офицера, которые возились с какой-то аппаратурой. Рядом с ними стоял крытый «Урал». Эти люди пришли явно не по его душу. Поэтому Казак, отойдя в сторону дороги, двинулся к ним, стараясь побольше шуметь. Когда он вышел на опушку, его встретил офицер – в чине старшего лейтенанта.

– Здравия желаю! – приветствовал его Казак. Офицер смотрел на Сергея несколько ошалело.

– Ты как сюда попал?

– Заблудился. Грибник я. Вот в болоте даже корзину утопил…

– Да нет, как ты сюда попал, на эту дорогу?

– А вон там заболоченный лес знаете? Так вот я полез сдуру через него и заплутал… – говорил Сергей, пытаясь придать себе максимально глупый вид.

– Болото? Так оно же непроходимое. Так на карте показано.

– А я прошел. Вон, видите, по пояс мокрый.

– Вот и верь после этого картам… Вообще-то тут запретная зона. Что с тобой делать? Не гнать же тебя обратно в болото. Утонешь еще. Ладно, если поставишь бутылку мне и бутылку моим солдатам, довезем тебя до шоссе. Там до Гоморовичей рукой подать. А в деревне уж сам разберешься.

– Базара нет. Бутылки с меня.

– Тогда вались в кузов, мы через полчаса трогаемся.

Грузовик пер по лесной дороге. Сергей сидел в углу на каком-то брезенте. Напротив – четверо солдат с петлицами связистов. Явно они служили не в элитной части. Ребята были небольшого роста, довольно хлипкой комплекции, один в очках. Воротники у них были расстегнуты, а у двоих на мордах виднелась двухдневная небритость. Как видно, дисциплиной их в этой части не особо мучили. Там, где служил Сергей, было не так, хоть они тоже стояли в глухом лесу. Но АПГ считалась очень серьезной частью и постоянно находилась в боевой готовности. Как говорили отцы-командиры:

– Что там десант? Десантура – они халявщики. Сиганули с парашютом, а потом знай себе припухают А у вас работа никогда не кончается. Учитесь, салаги! Партизанская война – это последний козырь русских! Все может развалиться в этой стране, а партизанский лес останется. И ни одна сволочь не пройдет, пока мы есть!

Собственно, именно в этой части капитан, командир роты, и привил ему идеи, которые принято назвать национал-патриотическими. Потому-то и понесло Сергея после службы сначала в Приднестровье, а потом в Абхазию. Кончилось все это в октябре 1993 года. Казак сдуру ринулся защищать Белый дом. И увидел там полный дурдом, перерастающий в откровенный маразм. В Белом доме было двенадцать штабов обороны, каждый из которых действовал сам по себе. Все эти борцы за народное счастье чуть ли не до последней минуты отчаянно интриговали друг против друга, стремясь пробиться на призрачные властные места. До этого Казак всегда удивлялся, читая книги по истории: почему в 1945 году, уже после того как фюрер отправился на тот свет, среди германской элиты началась грызня за власть? Над чем власть-то? Территория германского рейха уже к тому времени сократилась до размеров имперской канцелярии. Но в Белом доме он понял, что политики всех времен и народов просто так устроены, что они будут грызться за власть до последнего. Природа у них такая. Говорят, акула хватает и глотает все, что плавает, не особо разбираясь – съедобную штуку она ухватила или нет…

В итоге Казак плюнул на все и удрал из этого чертова Дома до того, как началась стрельба из танков. Потом пришлось отсиживаться у друзей в Белоруссии, но вскоре Госдума объявила амнистию. И у Сергея началась новая жизнь…Теперь он ко всему, что пахло политикой, старался не приближаться. Кому это нужно? Чем Руцкой лучше Ельцина? Тем, что бездарно все провалил? Нет уж, ну их всех на фиг, решил тогда Сергей. Поигрались, хватит. Теперь – работаем только за деньги.

А ведь если подумать – на что уходит жизнь? На то, чтобы стрелять и убивать. И ведь не за Родину, а черт знает за что. Сперва – за интересы разных политиков, которые тебя в конце концов обязательно предадут. Потом – за бандитов. Правда, имелось кое-что еще. Но Сергей теперь уже никому не верил. А с другой стороны, по крайней мере – не скучно жить…

Грузовик остановился, и послышался голос капитана.

– Эй, грибник, вылезай. Мы сворачиваем, а тебе с полкилометра шлепать. Вон этот парень, он тебе магазин покажет, ему и отдашь бухло…

Вручив солдату два литра водки, Сергей вышел из магазина типа «сельпо», в котором помимо продовольствия, торговали всем, вплоть до мебели. Деревенька была та еще. Интересно, есть тут почта? Вот уж прогресс, мать его, усмехнулся Сергей. Стоит остаться без мобильника – и чувствуешь себя голым. А ведь совсем еще недавно люди жили без этих телефонов – и ничего.

Казак пошел вдоль улицы и вскоре увидел в одном из дворов парня, который сидел на лавочке и мирно курил. Парень не слишком смахивал на местного – слишком хорошо был одет.

– Слышь, братан, не знаешь, есть тут где-нибудь телефон? А то я в лесу заблудился, вышел черт его знает куда… Мобильник в воде искупал. В общем, все не слава богу. А мне надо своих предупредить.

Парень без слов полез в карман и вынул мобильный телефон.

– Раз такое дело, звони. Люди должны друг другу помогать, верно? Эх, жаль что друган с девкой в Подпорожье с час назад уехали. А то бы ты с ними отправился и докатился до цивилизованных мест, где автобусы ходят. Но можно договориться с местными ребятами. Вот у Витьки мотоцикл с коляской. Он за бутылку довезет.

Казак усмехнулся. Хорошая страна – Россия. За бутылку тут можно добраться куда угодно.

– Спасибо, друг, но за мной ребята приедут.

Сергей набрал питерский номер друзей Ишмуратова и в нескольких словах поведал о печальных событиях.

– Никуда не дергайся. К тебе подъедут люди. Они тебя отвезут в хорошее место. Я тоже вскоре буду, – ответили в трубке.

Вертолет садился прямо на поляну перед домом. Ни фига ж себе! Ну и размах у питерских ребят.

Несколько часов назад за Сергеем со стороны Подпорожья примчалась BMW с тремя ребятами типично браткового вида. Но, погрузив его, они отправились не в сторону Подпорожья, а дальше на восток.

– Все путем, в хорошее место едем, – пояснил один браток. – Веселые дела только начинаются. Наши такого беспредела не потерпят. Будем конкретно разбираться.

В итоге они приехали к стоящему на отшибе большому деревянному дому за высоком забором. Сергея встретил бородатый человек неопределенного возраста, который тут же его потащил внутрь – где в большом зале на столе стояли выпивка и закуска.

– Отдыхай, – бросил мужик. – Рыбак скоро будет. О Рыбаке Сергей знал только, что он занимает у друга Ишмуратова примерно ту же должность, что у его хозяина – Князев. Честно говоря, насчет «скоро» Казак сильно сомневался. Быстрее чем за шесть-семь часов из Питера в эти места доехать непросто. Но вот как они завернули – использовали летающую технику. Прямо как в голливудском боевике. Да уж, все-таки Питер – это Питер, а не их занюханная провинция. Тут работают с размахом.

Из вертолета вышел высокий брюнет. Трудно было определить его национальную принадлежность. Вроде бы и русский, но что-то в нем было иностранное – резкие черты лица и нос с горбинкой. Вслед за ним топали шесть человек понятно какого вида.

– Ну, привет, Казак, – сказал главный. – Пойдем-ка выпьем, и ты мне все подробно расскажешь.

Выслушав Сергея, Рыбак ударил по столу кулаком.

– Эту фигню надо кончать. И как можно быстрее. Сергей не знал, что ему на это ответить. Но Рыбак был не из тех, кто имеют привычку с кем-нибудь советоваться.

– Все! Я так сказал. Ты приехал от моего друга Расула, хорошо. Я обещал ему помочь. И помог. Чем ты занимался – это твое дело. Но теперь – это МОЕ дело! Моего человека грохнули за просто так. Хорошего человека. Да и я кое-что об этих козлах услышал. В общем, этот лагерь надо закрывать.

– На вертолете так и двинемся? – спросил Сергей.

– Нет, это вертолет МЧС. А нам лишние глаза не нужны. У нас есть кое-что получше. Пошли.

Бородатый мужик повел их за дом, где стоял большой сарай. Он отпер двери. Внутри горел свет.

– "-моё, – только и смог сказать Сергей.

В сарае стоял БТР. Обычный армейский бронетранспортер, только вместо российской символики на борту красовалась надпись «Фирма Глобус». Возле бронетранспортера копошились двое парней. Приглядевшись, Сергей увидел, что это не совсем обычная машина. В башне отсутствовал пулемет, зато сбоку была приделана антенна спутникового телефона. Впрочем, судя по всему, пулемет-то как раз устанавливали.

– А танков и штурмовой авиации у вас нет? – спросил Сергей.

– Надо будет – найдем. Но тут все проще. БРТ куплен вполне цивильно. Сейчас можно списанные армейские машины купить. Понятное дело, пулемет надо снять. Но мы сняли – мы и поставим. А так видишь – все путем. – Рыбак показал на номер машины с кодом Ленинградской области.

– То есть на этой хреновине можно и по шоссе кататься? В магазин за пивом, к примеру?

– Легко. Садись и езжай. Ни один гаишник не докопается. Но мы-то поедем не по шоссе. Как я понял, по прямой, через лес, до этого поганого лагеря отсюда не так уж далеко. Мне тут сказали – есть там дорога. Машины не пройдут, даже джип. Да и моста там нет. Но этому чудовищу все по фигу. Пройдет. Мы с другой стороны явимся, нас оттуда точно никто ждать не будет.

Вскоре машина двинулась по лесной дороге. Прибывшие с Рыбаком ребята вооружились автоматами. Как убедился Сергей, внутренность бронетранспортера претерпела серьезные изменения по сравнению со стандартным армейским укладом – здесь были установлены две узкие койки, а также два кресла, снятых с какого-то иностранного автомобиля. Все набились внутрь. В боевых условиях так не ездили. В Абхазии было много бывших «афганцев» – так вот, они поведали о милой особенности БТРов. Если в них попадают из гранатомета, то эта бронированная коробка становится братской могилой для всех, кто там находится. Выскочить мало кому удавалось. Но здесь по дороге вряд ли стоило ожидать засады.

Пока не стемнело и лесная дорога была приличной, БТР шел лихо. Эта машина только на первый взгляд неуклюжая. А на самом-то деле она гоняет довольно быстро. В чреве бронетранспортера всех швыряло вверх и вниз. Потом, правда, ход замедлился – машина стала пробираться по пересеченной местности. В конце концов все-таки пришлось вылезать. Уперлись в какую-то речку.

– Эй, Казак, ты, говорят, лесной человек. Там должен быть брод, но ты проверь.

Переправившись через реку, Сергей остался на броне. Жестковато, но все-таки веселее, чем бултыхаться в бронированном гробу.

БТР пер по каким-то полям и перелескам, иногда – по просекам, лихо сминая молодые деревья. Несколько раз он, натужно воя, переваливал то ли маленькие речки, то ли большие ручьи. Благо бронетранспортер умеет плавать. Как успел узнать Казак, водила в свое время гонял такие машины по Дальнему Востоку, а там условия были посложнее, тайга погуще, местность побезлюднее. Судя по навигатору, который ему подогнал Рыбак, водила гнал броник довольно точно к лесному лагерю.

До места добрались за час до рассвета и некоторое время выжидали.

– Стоило бы окружить деревню, да народа у нас мало, – сказал Сергей.

– По фигу! И так разберемся, – махнул рукой Рыбак.

– Надо хотя бы одного взять живым. Вопросы к нему есть. Надо же выяснить, кто за этим стоит.

– Тоже верно. Все слышали? Хоть одного-то возьмите – такого, чтобы мог базарить.

Когда начало светать, Сергей сходил на разведку.

– Они там. Дрыхнут. Я бы снялся и ушел после таких дел.

– Значит, есть у них причина, чтобы продолжать тут сидеть. Если все выгорит – все узнаем.

Атаку начали по-простому, особо не заморачиваясь на всяких военных хитростях. БТР на полном ходу ринулся из леса в деревню. Все боевики Рыбака вылезли и сидели на броне. Вооружены они были «Калашниковыми» разных модификаций.

Приблизившись к деревне, они заметили часового, бегущего по улице навстречу непонятному шуму. Увидев вылетевший из предрассветного тумана БТР, часовой ошалел и замер, забыв про свой карабин. Между тем бронетранспортер вылетел на середину деревни. К этому времени часовой пришел в себя – в том смысле, что пустился наутек, бросив оружие. Но выпущенная кем-то короткая очередь его нагнала.

Боевики спрыгнули с машины. Башня начала медленно поворачиваться – и крупнокалиберный пулемет пошел садить в окна избы, которую Сергей для себя назвал штабом. Потом переключился на другие дома, поливая их все поочередно.

Из домов выскакивали полуодетые люди. Одни с оружием, другие – без. Все они тут же падали под автоматным огнем. Самым счастливым удалось пробежать несколько десятков метров. Явление БТРа произвело большой переполох в мозгах противника. Ни о каком сопротивлении речи не шло. Только из штаба раздавались одиночные выстрелы, затем и они прекратились.

Сергей поймал в прицел одного, который, перепрыгнув забор, почесал в поле. Рявкнул автомат – и парень упал. Между тем Рыбак забарабанил по броне. Башенный пулемет смолк.

– Эй, кто еще жив, выбрасывай оружие и выходи! А то эта штука все ваши хаты разнесет в клочки! – заорал он в пространство.

– Не стреляйте… – послышался дрожащий голос. Из двери высунулся парень. Сергей его узнал. Это был тот самый, который вчера наполнял ведра. Следом за ним высунулся еще один.

– Где старшие?

– Он там… В том доме.

Казак и еще двое парней ринулись к «штабу». Ввалившись в дом, Сергей перекатился и оглядел помещение. Здесь лежали несколько человек – в том числе и парень в бандане. Кто-то стонал. Но главаря среди мертвых и раненых не было. Приглядевшись, Казак увидел разбитое стекло на противоположной стене. На подоконнике виднелась кровь.

– Что, ушел главный? – крикнул ввалившийся в хату Рыбак.

– Он ранен, далеко не уйдет. Да и не будет он по лесу бегать. Я знаю, где его искать. Дай мне нескольких человек.

– Слышали? Вон вы трое – бегом с ним! А остальные – прошлись по домам. Живые у нас уже есть, больше никого живых быть не должно!