Дикий Волк Диксон Гордон

— Вы юрист?

Э’пенемен Асфах стоял огромный, в зеленой броне, держа мутовку.

— Нет. Секретарь. Работаю у Ратти Гудхью в Пендлтон-билдинг.

— Должно быть, там. Я был там однажды. Вам это нравится? Это я придумал.

Он взял с прилавка другую мутовку и показал ей.

— Хорошее равновесие. Видите?

— Выглядит неплохо, — ответила она. — Вы здесь работаете? Я вспомнила. Вы были в каком-то кабинете на Старк-сити у врача.

Он понятия не имел, многое ли она помнит.

У его жены, конечно, была серая кожа.

Говорят, что серые люди по-прежнему существуют, особенно на Среднем Западе и в Германии, но большинство стали белыми, черными, коричневыми, красными, желтыми и смешанными. Его жена была гораздо мягче этой женщины. Хитзер держала большую черную сумку с медной пряжкой. Внутри нее, несомненно, полпинты виски. Его жена была неагрессивна, хоть и храбра, с робкими манерами. Это не его жена, а совсем другая женщина, яркая и трудная.

— Правильно, — сказал он. — До Разрыва. У нас… Мисс Лилач, мы договорились пообедать у «Дейва» на Анкенн и не смогли.

— Я не мисс Лилач, это моя девичья фамилия. Я миссис Энбрюс.

Она с любопытством смотрела на него. Он стоял, примиряясь с реальностью.

— Мой муж погиб на войне на Ближнем Востоке, — добавила она.

— Да, — ответил Орр.

— Вы все это разработали?

— Большую часть. А это вам нравится?

Он достал медный котелок, массивный, но элегантный, такой же совершенный в пропорциях, как парусный корабль.

— Конечно, — согласилась она.

Он кивнул и она заметила:

— Вы хороший художник.

— Мистер Орр хороший мастер, — без выражения произнес его хозяин из своего левого локтя,

— Слушайте, я вспомнила, — неожиданно сказала Хитзер. — Конечно! Это было до Разрыва, поэтому у меня в голове все и смешалось. Вы видели сны, вернее, вы думали, что ваши сны становятся реальностью? Верно? Доктор заставлял вас видеть все новые и новые сны, а вы не хотели и искали способа избавиться от добровольной терапии. Видите, я помню. Вы попали к доброму врачу?

— Нет. Я их перерос, — сказал Орр.

Он рассмеялся. Она тоже рассмеялась.

— А как же с вашими сновидениями?

— О, я продолжаю их видеть.

— Я думала, вы можете изменить мир. И это все, что вы смогли сделать? Эта мешанина?

— Пришлось, — сказал он.

Он сам предпочел бы меньше путаницы, но от него это не зависело, по крайней мере она оказалась здесь. Он искал ее, не нашел и в поисках утешения занялся работой. Работа давала немного, но нравилась ему, а он терпелив. Но теперь молчаливая печаль по потерянной жене должна кончиться, потому что вот она стоит — яростная, непокорная, хрупкая и незнакомая, которую нужно завоевывать заново.

Он знал ее. Знал ее характер, знал, как заставить ее говорить, смеяться.

— Хотите кофе? Рядом кафе. Мне пора сделать перерыв.

Было четверть пятого. Она посмотрела на чужака.

— Конечно, я хочу кофе, но…

— Я вернусь через десять минут, Э’пенемен Асфах, — сказал Орр хозяину, идя за плащом.

— Возьми весь вечер, — сказал чужак. — Время есть. Идти, значит возвращаться.

— Спасибо, — ответил Орр.

Он пожал руку своему хозяину. Большой зеленоватый плавник прохладно коснулся руки человека. Орр с Хитзер вышли в теплый дождливый летний день. Чужак смотрел на них сквозь стеклянную дверь, как морское существо из аквариума. Они прошли и исчезли в тумане.