Феникс Андреева Юлия

23. Переполох в Элосе

В княжеском замке в Элосе творилось что-то невероятное. Только что Брас получил с гонцом письмо от Карла Трорнта, в котором он требовал незамедлительного вылета в королевский дворец Танаталатеса принца Кира, князя Горицвета, рыцаря Браса, а также Фобиуса и Града.

– Принца Кира?! – Брас схватил со стола колокольчик и тряс им до тех пор, пока в комнате не собрались человек десять пажей.

Приказав мальчишкам срочно собирать совет и проведать на стене, не возвратились ли отправленные в сторону Танаталатеса рыцари, Брас остался один. Трорнт хочет видеть Кира – это значит только одно: супруг королевы уверен в том, что его высочество в Элосе. Значит, он не гостит у сестры, как это предполагалось ранее. – Брас прикрепил длинные золотые ножны, вынул и подержал на вытянутой руке меч. Дома он ограничивался кинжалом, доверялся заклинаниям ногти-ножи или карманной молнии. Сейчас ему хотелось ощутить чью-нибудь силу и надежность, и меч в этом деле подходил идеально. Наместник надел на палец перстень власти Восточного княжества, который тоже не трогал без исключительной надобности, поцеловав, повесил на шею медальон наместника. И окончательно собравшись, пошел в зал Совета.

«Что же это такое? – рассуждал рыцарь сам с собой. – Карлес долетел до Танаталатеса, об этом говорит и то, что Карл знает, где искать Горицвета с Фобиусом, и то, что посланец еле ноги передвигает от холода, – значит, всю дорогу летел на платиновом». Он кивнул проходящим мимо воинам и вошел в зал, где уже ждали немало взволнованные срочностью назначенного Совета сановники. Ни от кого из присутствующих не укрылось наличие на черном костюме наместника регалий власти.

Брас молча прошел на княжеское место и прочел письмо вслух. Какое-то время никто не мог произнести ни одного слова. Наконец голос Аскольда разорвал навалившуюся тишину:

– Нам следует поспешить. Не передал ли посланец что-либо на словах?

Брас отрицательно помотал головой:

– Достаточно и того, что Карл получил наше послание. Кир пропал на обратном пути.

– Судя по почерку моего ученичка, – Горицвет сощурился, – я могу сказать только, что он был крайне взволнован и что Джулия уже обо всем знает. В любом случае нам следует захватить весь материал, касаемый как драконьего заговора, так и «Миссии Феникса», и боюсь, что теперь едва ли не самым актуальным вопросом является, с позволения сказать, творчество моего сына.

– Да уж. Если Джулия узнает о пропаже брата, она с нас с живых не слезет! – предрек Фобиус.

– Передайте ее величеству, что я вынужден ослушаться приказа и остаюсь здесь. – Брас опустил голову. Все изумленно уставились на него.

– Вы хорошо подумали, наместник? – Горицвет дотронулся до плеча рыцаря. – Знаете, что бывает за подобное самовольство?

– Боюсь, князь, что у меня нет выбора. Я присягал королеве, но сейчас я оставлен здесь принцем Киром. Я мог бы передать перстень и медальон Тробрилле, но он все еще в Западном княжестве. Только мы двое да, может быть, еще Терри, что пропал вместе с принцем, могли согласно приказу Кира заменить его как наместники. Поэтому я остаюсь. Во всяком случае, до появления Тробриллы.

– Хорошо, Брас. – Аскольд не знал, что делать. – Я постараюсь, конечно, объяснить причины вашего отсутствия, но сердце мне подсказывает, что Джулия хочет видеть не наместника князя Востока, а лично вас.

Брас вздохнул.

– У меня нет выбора… В пути вам могут встретиться воины, которых я еще вчера выслал на поиски принца. Если учесть, что дорога до Танаталатеса занимает два дня драконьего лета, то на подлете к северным пределам они должны будут предстать перед вами.

Обсудив другие малозначимые детали, все разошлись укладывать вещи в дорогу. Слуги суетились, распихивая еду и вино. Горицвет был готов первый и с нетерпением поджидал спутников, кутаясь от пронизывающего осеннего ветра в теплый плащ.

«Раньше надо было высылать воинов. Тогда бы мы уже давно знали о пропаже Кира! Хотя кто мог предположить! Все полагались на то, что принц встретился с сестрой, которая не отпускает его от себя, устраивая в его честь пиры и турниры. Ведь для Джулии законы не писаны. Даже те, что она издает сама, имеют силу для всех и для каждого, но только не для нее и тех, с кем она общается. А теперь еще мука – Брас упрямится и отказывается лететь! А что, если именно в нем, в Брасе, все дело и без него в Танаталатесе нечего делать?! Что же, терять еще четыре дня?!»

В это время навстречу Горицвету по стене пробирался сам наместник. Аскольд невольно восхитился его осанкой и манерой держаться.

«Брас – любимый рыцарь королевы, в некотором роде он более, чем Терри и остальные принимающие посвящение мечом, является учеником и восприемником Джулии. И все же зачем Карл вызывает нас всех – если бы можно было ответить на этот вопрос, может быть, я понял бы, насколько необходимо присутствие Браса. И усыпил бы его на два дня полета».

За наместником шли слуги, таща в больших корзинах провиант и книги Фобиуса и Града.

– Ваше сиятельство, – рыцарь подошел почти вплотную, загораживая колдуна от холодного ветра, – я готов отдать королеве свою жизнь до последней капли крови…

– А это мысль! – Горицвет вынул из-за пояса узкий нож и направил его на ничего не понимающего наместника. – Если королева хочет видеть вас на совете, она не удовлетворится сказками о чести и долге! Дайте же хотя бы что-нибудь от вас! Что-либо дающее неограниченную власть над вами!

– Что?! – Брас отмахнулся мечом.

– Ну-ну, не бойтесь. Что это вы так разволновались? Я хочу лишь каплю вашей драгоценной крови. Одну из тех, что вы только что обещали своей королеве. Ну, будьте же умницей! Пусть ее величество сама решает, жить вам или умереть. А я смиренно исполню любой ее приказ.

– Прочь! – Наместник очертил мечом между собой и Аскольдом полукруг, но Горицвет обманул его иллюзией отражения и зашел со спины.

– Ну полно же, не ребячьтесь, что, если Джулия захочет увидеть вас, ей останется только отдать приказ вашей крови, и вы помчитесь в Танаталатес.

– Сгинь! – Меч и нож встретились, противно звякнув.

– Какого черта, Брас! Вы вынуждаете меня применить силу!

– Сгинь! Джулия обучала меня и колдовским штучкам, я не позволю вам превратить меня в раба! – Он сделал выпад, и колдун исчез. Брас испуганно огляделся, все еще держа меч наготове и ожидая нападения. Как вдруг за его спиной послышались легкие, хорошо знакомые рыцарю шаги и на стену, сверкая золотой драгоценной кольчугой, поднялась сама королева.

– Не меня ли ты встречаешь, любезный Брас?

– Я не слышал, как ты прилетела. – Все еще не веря своим глазам, наместник опустился на колени.

– Ну полно, что за условности между своими? – Она казалась еще прекраснее. – Я приказала страже не докладывать о моем появлении. Ну, встань же! – Джулия протянула руку. – И дай посмотреть на тебя. – Ее кольчуга блестела на холодном осеннем солнце.

Брас дотронулся до руки воительницы.

«Стоп! Она же не признает никакой брони! Никаких кольчуг!»

Рыцарь рванулся, и тут же тонкий нож царапнул его по запястью. Глаза Джулии светились предательским зеленым огнем.

– Горицвет! – Брас выпустил когти и вцепился в плечо колдуна, распоров плащ.

Воины стражи бросились разнимать дерущихся. Брас тяжело дышал, Аскольд зажимал рукой раненое плечо.

– Какого праха моя дочь научила вас именно этому приему?! – выругался колдун.

– Отдайте то, что у меня взяли, и я верну вам ваше. – Рыцарь показал красные от свежей крови когти-ножи.

Горицвет был недоволен.

– Я лечу к королеве! – выкрикнул он. – Мена не состоится!

– Вам же хуже! – Брас потряс пятью кинжалами.

– Я служу королеве! – повторил Горицвет. – Но если вы только попытаетесь навредить мне, использовав эти капли, вы встретите уже такое сопротивление, что сами будете искать спасения на костре! Во всяком случае, на княжну Брину можете не рассчитывать.

– Что тут происходит?! – К месту драки пробирались Фобиус и Гурий Град.

– Ничего. Садитесь на своих крыланов – и в путь.

– На крыланов?! Задницу морозить?! – обиделся Огюст, но, встретив злобный взгляд Аскольда, сам вскочил в седло.

Драконы поднялись в воздух. Колдун на ходу читал знахарское заклинание и с вожделением поглядывал на завернутый в тряпочку кинжал с кровью Браса. Поначалу он попросту полагал свернуть ему башку, еще до того, как драконы лягут на точный путь. Но повелительный тон письма Трорнта подсказал что наглец может быть еще полезен. Поэтому он отложил сладкие мысли и занялся работой заботливой няньки, вызывая дожди и снегопады, ветра и тайфуны, призванные с единственной целью – омыть острые ножи, стирая с них остатки крови мага. А по возможности и подстригая сами коготки.

24. Сила Терри

Терри открыл глаза, в этот раз спать почему-то не хотелось, но сил жить не было. В углу у столика дремал Альфа, стараясь по возможности действовать тихо, юноша поднялся, все тело трясло, ноги отказывались повиноваться. Он оперся рукой о стену и побрел осматривать свои странные покои. Первой непонятной вещью было отсутствие какой-либо двери. Но ведь дома так не строят. И слуга должен был как-то выходить и приносить из кухни еду и воду для умывания. Сначала ученик Джулии думал, что блюда подают прямо в окно, но теперь он с удивлением обнаружил что-то, что он принимал за окно, не что иное, как картина, умело подсвеченная со всех сторон незнакомым волшебством.

«Но дверь все-таки должна быть». – Терри попробовал отодвинуть стену, поворачивая крючок для полотенца или пытаясь сдвинуть с места маленькое зеркальце – безрезультатно.

Альфа открыл один глаз и тут же закрыл, предоставляя своему подопечному растратить как можно больше сил на бесполезные поиски и сочиняя в уме первые строки сегодняшнего донесения. Повелитель все не являлся, так, может, хоть это растревожит его черствое сердце. Надсмотрщик притворно захрапел. Ему уже порядком надоел вечно спящий под действием тупи принц. А ведь его предупреждали, что Кир – сильный маг, брат королевы-Феникса. И Альфа страшился и одновременно жаждал потягаться силами с таким великолепным противником. Тем более что воины, поймавшие и пленившие его высочество, утверждали, что он ко всему прочему еще и великолепный мечевластитель. И тут надсмотрщику стало не по себе. Ведь именно это и не сходилось в характеристиках Кира, данных ему перебежчиками.

«Надо поскорее набросать все эти соображения на бумагу и переслать самому Повелителю. Принц Кир обучался магии, а не владению оружием!»

В это время неосторожный пленник толкнул кувшин, и тот упал на пол с грохотом и разлетелся на части. Притворяться дальше не имело смысла, Альфа открыл глаза, и лицо его снова приняло умильно-сладенькое выражение.

– Изволите что-нибудь приказать, мой принц?

– Умываться. – Парень кивнул на черепки.

– Ах, какая жалость! – всплеснул руками надсмотрщик. – Придется вам сегодня походить грязненьким.

– Как это не умываться?! – прикрикнул на него Терри.

«Вот я тебя и поймал, дружок, не отвертишься».

– Ты что себе позволяешь?! Быстро принеси воды!

– Не могу, – виновато развел руками прислужник. – Никак не могу.

– Я приказываю! – топнул ногой Терри, окончательно освоившись в новой роли.

– Прошу, садитесь за столик, откушайте, ваше высочество, пирожка.

– Да плевал я на ваши пирожки! Умываться давай! Я не собираюсь вонять, как ты!

– Не извольте беспокоиться, любезный принц. Но крик ничего не решает. Осмелюсь заметить, что вы не в своем Храме Сосредоточения. – Альфа специально изменил название Храма, и Терри пропустил это мимо ушей.

– А я говорю – мне положена вода для умывания! Быстро оторви задницу от стула и принеси. Сам заодно умойся, от тебя ящерицей воняет.

– Ящерицей… – Слуга побледнел, но не сдался и по-прежнему подобострастно подсунул лжепринцу столик с завтраком.

– Да не стану я есть!

«Будь я проклят, если еще съем хоть кусочек из той отравы!»

– Нельзя не есть – не положено!

– Не хочу и не ем. – Терри чувствовал, что эта перебранка возвращает ему утраченные силы.

– Нужно. – Альфа терял терпение, его елейность стекала теперь с лица, оставляя место решимости и злобе.

«Ну, колдун, давай, посмотрим, чья магия сильнее! Давай! До сих пор ты скрывал свои способности, но сейчас рассердись по настоящему!»

Но ничего не происходило, и пленник только ругался и отказывался от еды. Надсмотрщик вдруг утратил к нему всякий интерес. Его лицо изменилось, глаза заблестели.

– Ежели сиятельный принц не желает принимать пищу самостоятельно, его будут кормить насильно.

– А ну попробуй!

«Это мой шанс, сейчас он позовет людей, и тогда…» Но Альфа повел себя по-другому. Он отодвинул столик с завтраком и, встав на колени, принялся собирать черепки.

– Ну что же ты?! – Терри терял терпение. – Зови своих головорезов! Посмотрим, кто кого!

Слуга стоял на коленях, занимаясь своим делом и не обращая внимание на протесты пленника. Тогда Терри изловчился и пнул ногой в жирный зад Альфы. Тот плюхнулся вперед, но тут же развернулся, из его открытого рта вылетелдлинный раздвоенный на конце, как у змеи, язык, которым он попал прямо в щеку лжепринца. Юноша охнул и осел на пол, парализованный ядом. Альфа встал, пощупал нечувствительную кожу пленника и, подняв его как куклу, уложил обратно на кровать, потом, воспользовавшись маленькой ложечкой, начал по чуть-чуть вливать жирное коровье молоко поочередно в ноздри и рот Терри. По живым, широко открытым глазам юноши он понял, что тот видит и слышит.

«Ну и славненько, не будешь впредь крутить хвостом». Альфа поставил на пол миску и заботливо укрыл одеялом бесчувственное тело.

Потом прикрыл ему рукой веки, чтобы не подсматривал, и пошел в свой уголок, докушивать не отравленную булочку без изюма, положенную на поднос специально для него.

Когда Терри в очередной раз вынырнул из черной бездны, с некоторого времени ставшей его сном, первое, что он ощутил, был – странный холодок, словно гуляющий по коже головы. Он потрогал макушку рукой и тут же весь сжался. За время сна ненавистный Альфа побрил его наголо. Юноша шатаясь встал, надсмотрщик лежал в двух шагах от ложа принца, Терри поискал глазами какое-нибудь оружие и, не найдя ничего путного, подошел к надзирателю со спины и обеими руками сжал ему горло. Толстяк попытался вырваться, перебросив юношу через себя, но ученик Джулии слишком хорошо знал, что от результата этого боя может зависеть вся его жизнь, и жал, жал, жал. Альфа отчаянно вертелся, бил куда придется, по голове, по ребрам, пинал коленями. Силы обоих были на пределе, когда оборотень испробовал испытанный прием и выбросил змеиный язык, но Терри ждал этого и жало, не долетев до цели, попалось в левую руку молодого воина. Правой он продолжал сжимать горло своего врага. Альфа закатил глаза, произнося про себя заклинание перевоплощения, но лжепринц уже замотал длинный змеиный язык вокруг его шеи. Надсмотрщик издал хрип и опустился на пол. Терри держал его еще какое-то время, не веря в такой исход.

Потом уселся на место мертвого оборотня и начал искать рычаг или кнопку, открывающую выход из этого проклятого места.

25. Опасения Трорнта

Элатас притих, как бывает иногда перед грозой. Создавалось впечатление, что княжества наконец успокоились в совершеннейшем мире и благоденствии. Даже драконы, славившиеся своим зловредным нравом, как будто присмирели и были паиньками. Но вся эта кажущаяся благодать не могла опутать своей медлительной и ленивой магией Карла Трорнта, который чувствовал себя как между двух огней. С одной стороны, он сам послал приказ о прилете Фобиуса, у которого была масса времени, чтобы разгадать несложную интригу Карла, с другой, Джулия, которая объявила только сегодня утром, что наступление драконы начнут к середине октября – началу ноября, когда ляжет первая ледяная корка и платиновые будут отсиживаться близ кухонных печей. Причем нашествия крылатых бестий, по ее расчетам, следовало ожидать со всех сторон одновременно.

– Но это еще ничего, – размышлял вслух Карл, – в любом случае в запасе месяц-другой есть. И можно было вздохнуть спокойно, но тут она вбила себе в голову, что что-то произошло с ее ненаглядным братом, мол, она сама обязана спасти его, чего бы это ни стоило! С чего такие мысли?.. И главное, говори ей или не говори, что только две недели назад сам лично с принцем, в этой самой комнате разговаривал – нет! Все равно что и не объяснял! Знай, свое твердит. Карл даже спорить не стал – пустое. Уж если дорогой супруге что в голову втемяшится…

Хуже всего, что о ребенке совсем не думает. Как во сне брата увидела, всё – сорвалась и летит. Куда летит? Насилу удержал, убедил дождаться вестей из Восточного княжества. И вот так, что ни день, то сюрпризы, да один почище другого. Морей, оборотень, ожившая звезда. Да еще служанка Милитриса, которой Карл в прошлом году сдуру при всех букет подарил, вдруг родила мальчика. И естественно, слухи пошли! Сразу на него наговаривать стали. Кошмар! Теперь, когда вот-вот королевская чета собственным ребенком обзаведется, Карл вообще зарекся на женщин смотреть, только бы не волновать Джулию. Так она сама – хлебом не корми, дай мечом поорудовать, да еще рыцарей себе выбирает самых красивых и сильных. Со всего Элатаса слетается это воронье! Одного Браса мало было… Всего три месяца как упросил оставить учебные бои».

Открылась дверь, и вошедший паж доложил о прилете платиновых драконов Востока.

– Отлично! Проводи прибывших в зал Совета. И сообщи королеве и Эльлинсингу.

«Сейчас-то все и решится. – Он с тоской оглядел покои. – Что скажет Джулия, узнав, что все это время он держал ее силой своего заклятия, сделанного в запале тринадцать лет назад. Но кто тогда мог предположить, что он сам так сильно влюбится в нее, словно чары возымели обратное действие! – Он вздохнул. – Чем же она лучше всех тех женщин, что были до нее? Наверное, тем чувством свободы, которое она несет».

Тогда, в первую встречу в горах, он ощутил надежду, впервые за много лет надежду на освобождение из-под власти проклятия и общего презрения. Именно поэтому ему и пришла в голову мысль связать их судьбы, потому что боялся потерять эту единственную ниточку, потому что не верил в собственные силы, но верил в магию, потому что боялся, что сам-то он Джулии не нужен. А вот как получилось… Неужели придется расстаться с ней, потерять? Да теперь и не одну, а с его ребенком? Нет. Лучше смерть! И не нужно ему ничего в этой жизни кроме его любимой. И трон этот не нужен, поиграл и будет. Только бы она рядом была.

Карл взял со стола колокольчик и какое-то время рассматривал узор идущие по кругу.

«Как просто сейчас пойти прямо к ней и во всем признаться, покаяться. Нет! Глупо! Но все же лучше сам, пока проныра Фобиус не открыл рта. Или, может, лучше идти к нему. Пусть назовет свои условия. Потому что ради Джулии можно пойти на все».

Он потряс в воздухе колокольчиком, тот ответил громким, но мелодичным перезвоном.

«Никуда я не пойду, ни к кому. Буду сидеть и ждать до последнего. Вот сколько дано, столько и продержусь назло всем». Его мысли прервал вбежавший паж.

– Вывесить серое знамя на синей башне и побыстрее! – не глядя на мальчика, распорядился Трорнт. – Светлейший князь Эльлинсинг знает о Совете?

– Да. Он как раз был у королевы, когда я докладывал ей о прилете гостей.

– У королевы.

«Нет. Никогда я не скажу ей правду», – подумал Трорнт, а вслух добавил:

– Хорошо, ступай и впредь будь послушным.

– Спасибо, постараюсь, ваше величество. – Паж поклонился и заторопился к выходу.

– Постой! – Карл сам догнал мальчика. – А кто, собственно, сегодня прилетел?

– Князь Горицвет, летописцы Фобиус и Град.

– А принц Кир?! – Вспомнились предостережения Джулии. И ему вдруг стало не по себе. «Если я признаюсь сейчас, она ни за что не согласится, чтобы я был рядом, и останется почти что совсем одна. И кто тогда поможет ей в поисках брата? Если, конечно, он и вправду пропал».

– Я не знаю про принца, с ними только еще несколько рыцарей охраны…

Карл никак не мог решиться на что-либо определенное и тянул время.

«Господи, помоги мне сделать правильный шаг!»

Он посмотрел на переминающегося с ноги на ногу мальчика.

«Владыка мира, дай мне знак!» – взмолился про себя он.

– Как тебя зовут? – Трорнт впился глазами в лицо юного пажа.

– Аллонций Шорох, ваше величество.

– Как?! – «Аллонций Шорох – не это ли имя называла мне Джулия, рассказывая о рыцаре из Западного княжества, пытавшемся…»

– Аллонций Шорох, – повторил мальчик. – Как и отца.

– Иди. – Карл пристегнул к поясу меч.

«Вот и ответ. Не делай глупости, держи ее, сражайся за нее, режь, убивай, землю грызи, но не выпускай, ни на минуту не выпускай из рук!» Трорнт набросил на плечи праздничный алый плащ, повесил на шею знак Северного княжества и, глубоко вздохнув, направился в зал Совета.

По странной прихоти судьбы, в дверях он столкнулся с королевой, в обычаи которой не входило обычно опаздывать. Джулия лучезарно улыбнулась и взяла мужа под руку. Она еще не знала, что в числе гостей нет брата.

26. Узел судьбы

Зал Совета сиял множеством свечей, предвидя, что собравшиеся воспользуются для своего перелета самыми неподходящими для этого времени года платиновыми крыланами. Карл заранее побеспокоился, чтобы гостей встречали горячей едой и вином. Поэтому черный стол Совета вопреки обыкновению был накрыт как обеденный. При появлении королевской четы все встали. Джулия окинула собравшихся тревожным взглядом и, не найдя Кира и Браса, посмотрела на отца.

– Должен признаться, что я пока не знаю, где Кир, – ответил на немой вопрос, словно дрожащий в глазах королевы, Горицвет.

Джулия села, рассеянно приглашая последовать ее примеру остальных.

– Дело в том, что Кир и Терри отправились в Танаталатес и, как я понял, добрались сюда благополучно. Но в Элос они уже не вернулись.

– Откуда же ты знаешь, что они были здесь? – Женщина была готова расплакаться.

– Твой посланец был на крылане, и Карл знал, что я и Фобиус находимся в Элосе. – Аскольд развел руками. – Мы запаслись терпением, ожидая принца и его верного оруженосца со дня на день, предполагая, что ты задержала их, как это уже случалось.

– Но брат был здесь давным-давно! Как же вы не побеспокоились?!

– Брас (оставленный наместником), послал своих рыцарей в Танаталатес, узнать, не у тебя ли гостит Кир. Мы встретили воинов по пути сюда. – Он замялся. Джулия сжала руку мужа. – Они наткнулись на серебряную драконицу принца со свернутой шеей. Менее чем в одном дне пути отсюда. Но никаких следов Кира или Терри пока не нашли.

Королева побледнела и прижалась лбом к плечу Карла. Паж налил в кубок вина и протянул его Трорнту:

– Дракона оруженосца там не было. Не исключено, что после гибели серебряного они сели на него вдвоем.

– Я должна увидеть это место. – Джулия отпила немного из кубка. – Кир жив! Он пытается связаться со мной, – отрезала она. Было заметно, что слова даются ей с трудом. – А что помешало Брасу явиться в Танаталатес, как было приказано?

– Ему не на кого оставить княжество.

– А именно он нам и нужен. У нас есть новости. Причем, я чувствую, работы на всех хватит. Я боюсь, что «Час Феникса» уже близок. Тем непростительнее потеря Кира! Я вообще не понимаю, как ты, отец, мог отпустить его одного в такое путешествие, да еще после того, что вам всем стало известно о драконьем заговоре? И главное, о звезде магов и о том, что мой брат – третий посвященный?! – Мертвенная бледность сменилась ярким румянцем, глаза блестели. Горицвет невольно заслонился рукой, словно закрываясь от огня.

– Терри – твой ученик. В некотором смысле он лучший, – пробормотал маг. Королева заметила судорожный жест и смягчилась:

– Ладно. Поговорим об этом позже. – И она подробно пересказала все, начиная с пленения Морея, отказа Карла от мести и последующего прощения, особенно останавливаясь на том, как Туим спас ей жизнь и как предатель Лихт получил по заслугам от руки Трорнта.

Все слушали королеву с неподдельным вниманием, а Фобиус так и вовсе протрезвел.

– …Когда Карл отрубил Измаилу руку, тот, истекая кровью, упал на семиконечную звезду на полу в тронном зале, где все это и происходило, – продолжала Джулия. – Я склонилась над раненым Мореем. Его кисть была пробита кинжалом предателя. В тот момент или немного позже, мы не можем теперь восстановить точную цепочку событий, звезда ожила, засияла огнями и завертелась так, как если бы попала в водоворот…

Фобиус ахнул. Аскольд открыл рот задать вопрос, но дочь остановила его.

– …Это мы расценивали двояко: во-первых, я уже сказала – как приближение «Часа Феникса» и, во-вторых, как знак, что один из наших гостей или оба сразу являются посвященными воинами. Мы не знали, что, собственно, привело в движение звезду, кровь ли Лихта, или присутствие Морея? А может, я брызнула и его кровью, вытаскивая лезвие. Платье мое, во всяком случае, было все в крови. Я и Карл уже поделились догадкой с Туимом…

– Ну зачем же?! – ударил себя кулаком по бедру колдун.

– Мы не могли задерживать его, потому что от этого зависела жизнь его детей. И потом, он открыл место нахождения наших врагов – это замок Каскад, кстати, в твоем – Южном княжестве, недалеко от «Годовалого дракончика».

– Опять это место! – Аскольд казался недовольным.

– Он обещал явиться по первому нашему зову…

– Ищи-свищи! Мало, что ли, бед от этого Морея? Как же, явится он! – Горицвет ухмыльнулся. – Прежде ты не была такой доверчивой и сентиментальной.

– Я хочу, чтобы ты разобрался в этих вопросах, и потом пора остальных посвященных найти. И чем скорее, тем лучше. Для этой цели я и вызывала Браса! – раздраженно добавила она. – Да еще Измаил Лихт… даже не знаю, как и сказать… В общем, он оказался оборотнем…

– Оборотнем?! – вскрикнули сразу Горицвет, Град и Фобиус, последний даже уронил драконий коготь, которым минуту назад преспокойно заносил пометки в разлинованную тетрадь (подарок принца Кира).

– Ну да, оборотень. – Королева пожала плечами, как будто это было самое обычное дело. – Я что, неправильно говорю? Я имела в виду, что Лихт обратился в синего дракона и чуть не порушил стены замка. Нам пришлось убить его.

– Кстати, – наконец вставил словечко Карл, – его крыло резало камень как масло. А издохнув, он сделался еще крепче.

– Удивительно. – Со своего места поднялся Гурий Град. – Но ведь именно об этом писал принц Кир! Еще до его исчезновения мы начали разбирать написанную им семь лет назад сказку «Тигль»…

– Да-да, я помню. Изящная вещичка. – Эльлинсинг поднял кубок, салютуя всем присутствующим. – Так вы считаете, что Кир – провидец? Что ж, очень даже может быть.

– Отец, как ты думаешь, удастся ли определить, кто те четверо посвященных, о которых говорил Фобиус?

– Надо попытаться. Но для этого мне нужен помощник – мальчик или девочка, через которых я стану вопрошать духов.

– Хорошо. Дети должны быть какими-то особенными? С ними ничего не случится? – Карл встал, призывая к себе бегающих с подносами пажей и выстраивая их в одну линию.

– Главное, чтобы они были девственны. – Аскольд прошелся вдоль шеренги, озорно посматривая на мальчишек. – Вот этот, пожалуй, может подойти. Как тебя зовут, дитя мое? Откуда ты родом? Кто твои родители? – При слове «девственны» двое мальчиков, потупясь, отошли в сторону.

– Аллонций Шорох, сын княжеского рыцаря из Аласвода.

– Славненько. Ты хочешь послужить королеве? Обещаю, тебе не будет больно, а если устанешь, мы заменим тебя одним из твоих друзей.

– Я не устану! – Мальчика распирало от гордости. Колдун отпустил остальных и, произнеся несколько слов, коснулся головы Аллонция. Взгляд пажа тут же затуманился, а все тело точно вытянулось, как устремленный к солнцу стебелек.

– Итак, мой дорогой, – мягко произнес Аскольд. – Сейчас ты окажешься вместе с посвященными воинами накануне «Часа Феникса». Кого ты видишь?

– Королеву-Феникса, – быстро ответил мальчик. – Карла Трорнта, принца Кира, он пишет что-то маленькой палочкой.

– Хорошо. А еще кого? Соберись, тебе ничто не угрожает.

– Женщину и мужчину. Я их не знаю.

– Опиши их, Аллонций. – Горицвет многозначительно посмотрел на собравшихся.

– Мужчина воин, он высокий и стройный…

– Морей? Брас? – перечислял вслух Карл. Аскольд злобно зыркнул в его сторону и вновь посмотрел на мальчика, тело которого чуть покачивалось, словно в такт неслышной мелодии.

– Соберись, Аллонций, расскажи нам еще что-нибудь, сколько по-твоему лет мужчине. Ну на сколько он выглядит?

– Ему чуть больше, чем принцу Киру, – двадцать шесть – двадцать семь. У него черные волосы…

– Ты видишь какие-нибудь украшения, гербы, знаки?

– Нет, ничего такого нет.

– Посмотри теперь на женщину. Ты видишь ее?

– Да. – Паж кивнул. Его лицо чуть побледнело. – О… Она очень красивая, у нее светлые длинные волосы, уложенные в прическу, и белая кожа, как у женщин севера. И они… они…

– Что они?

– Они жених и невеста.

– Ты не ошибаешься, они там дали друг другу клятвы или и сейчас являются женихом и невестой? Подойди поближе. Послушай их.

– Они и сейчас жених и невеста. И у них никогда не было других возлюбленных. Они оба девственны.

– Этого не может быть – в таком возрасте! – возмутился Карл и тем самым вывел Аллонция из нужного состояния. Тот покачнулся и упал бы, не поддержи его Горицвет.

– Твоя несдержанность тебя же самого и погубит! – рассердился Аскольд. – Спасибо, Аллонций Шорох, ты помог нам всем и королеве. А теперь тебе нужно поесть и лечь спать.

Джулия поцеловала мальчика, и другие пажи вывели его из зала Совета.

– Ну что вы об этом думаете? – Колдун победно оглядел собрание.

– Я согласен с его величеством, вряд ли в двадцать шесть – двадцать семь лет красивый статный воин мог избежать… ну ладно любви, просто легких приключений. Да и девушка… – Эльлинсинг пожал плечами.

– Мог. Если все время любил лишь ее одну. – Аскольд утомленно потер виски, принимая из рук подоспевшего пажа полный кубок вина. – А девушка – быть может, она из очень знатного, древнего рода или попросту из глубоко верующей семьи.

– Во всяком случае, круг заметно сужается. – Карл снова взял себя в руки. – Аллонций сказал, что девушка северного типа. Он, конечно, мог ошибиться в оценке, но судя по приметам – очень даже похоже. Может, нам вызвать в Танаталатес всех женихов и невест? То есть не всех, а лишь тех, кто подходит под описание? Или, может, продолжить, с другим пажом?

– Сожалею, но на сегодня у меня больше нет сил. А надо еще обдумать услышанное, осмотреть останки синего дракона и поколдовать над звездой в тронном зале. Когда я смогу увидеть Морея?

– Мы вывесили уже знак, по которому он должен понять, что его ждут. – Трорнт с ужасом понимал, что для его супруги вновь настают неспокойные времена.

«Кого же она мне родит, после всего этого?»

Он с тоской поглядел на Джулию.

– Позволь мне самому слетать на то место, где упала серебряная драконица.

– Не знаю. Завтра будет видно. – Она посмотрела на Карла, прекрасно понимая, что у него сейчас на душе. – Этой ночью я попытаюсь пройти через сновидение на это место и оттуда поискать брата. Кстати, отец, а что будет, если «Час Феникса» настанет до… Я имею в виду, возможно ли сгореть и возродиться, не причинив никому вреда? – Джулия скрыла свое смущение, взяв со стола спелый плод. Карл затаил дыхание.