Святой самозванец Лэнкфорд Дж.

— Я ухожу только потому, что ты меня попросила, mia cara!

— Я тебе покажу mia cara! — заорал Сэм.

Мэгги вскочила с дивана и схватила Сэма за руку, а Адамо быстро вышел и закрыл дверь.

Сэм повернулся к ней.

— Какого черта он всегда вертится вокруг тебя? Почему ты никогда не включаешь свой проклятый телефон?

Мэгги грустно улыбнулась, радуясь, что он здесь. Повернулась и посмотрела сквозь ставни.

— Как мы отсюда выберемся, Сэм?

Он вздохнул.

— Что ты с нами сделала, Мэгги? — Он протянул руки поверх ее живота и обхватил ладонями лицо. — Что с нами теперь будет?

— Ты сможешь получить ребенка, — сказала Мэгги.

Сэм нахмурился.

— Ты заставил меня его выносить, но я не могу вырастить его, Сэм. Просто не могу. Мне следовало сказать тебе раньше. Я хочу получить развод после того, как он родится.

Он был поражен.

— Ты не хочешь собственного ребенка?

Мэгги вздохнула и почувствовала запах, смутно знакомый. Она принюхалась, и ее ноздри наполнил мускусный запах секса. Тут она вспомнила, где раньше чувствовала этот аромат. Мэгги бросилась к стойке, где священник хранил журналы, и начала один за другим швырять их в Сэма.

— Ты был с ней! — кричала она.

Сэм поднял руки, защищаясь от журналов.

— Нет, не был.

— Был! Ты только что занимался сексом с Корал! — кричала Мэгги.

— Нет… ну, ты же не хочешь спать со мной, поэтому… мне иногда приходится делать это самому.

— Надушившись духами? — она бросила в него еще несколько журналов.

Зазвонил телефон Сэма. Он отвернулся, чтобы ответить под градом обрушившихся на его плечи журналов.

— Хорошо, мы готовы. — Уклоняясь от летящих журналов, он добрался до Мэгги и схватил ее. — Это Феликс. Он увезет нас отсюда. Давай отложим это на потом.

— Я с тобой никуда не поеду! — крикнула Мэгги.

— Нет, поедешь!

— Ты опять меня предал! Сколько раз ты собираешься предавать меня, Сэм?

Сэм привлек ее к себе.

— Только на пару раз больше, чем ты!

— Что?

— Ты покинула нашу супружескую постель. Ты спряталась в этой церкви и оставила меня одного. Ты проводишь время с другим мужчиной. Хуже всего, Мэгги, ты подвергаешь опасности нашего ребенка. А теперь оказывается, что он тебе даже не нужен!

Мэгги зло смотрела на Сэма, ее ноздри наполнял аромат духов Корал. Она понимала, что Сэм прав, но не хотела в этом признаться.

Оглядывая комнату, из которой она вышла, чтобы обвенчаться с Сэмом, Мэгги прошептала:

— Что нам делать?

Он погладил ее по плечу.

— У нас не было ни одного шанса после смерти Джесса, правда, Мэгги? Простить меня казалось тебе предательством по отношению к нему, не так ли?

Мэгги ничего не ответила.

— Давай выбираться отсюда.

Он открыл дверь, обхватив ее рукой. Там стояли на коленях на полу Шармина, священник, его жена, старшая распорядительница и пара постоянных работников из кухни для прихожан. Адамо не стоял на коленях, просто смотрел сердито.

— Мы молились за тебя, — сказал священник.

— Подслушивая у двери. Понятно, — сказала Мэгги.

— Наверное, это я во всем виновата, — прибавила Шармина, махнув рукой в сторону двери и толпы за ней.

— Шармина, детка, у меня такое чувство, что это правда, — заметил Сэм.

— Нет, Шар, — возразила Мэгги, похлопав ее по спине.

Священник отвел их на верхний этаж и спустил вниз шаткую лестницу. Сэм помог Мэгги взобраться по ней, и они оказались на крыше.

Он окинул взглядом небо.

— К счастью для нас, в этом городе так много частных площадок, что вертолеты умеют садиться на любую крышу, если здание прочное и у тебя достаточно денег.

— Куда мы полетим. Сэм? Наверное, пресса знает, где мы живем.

— Погоди! Вот в чем дело! — воскликнул Сэм. — Деньги. Достаточно денег — это все, что нам нужно. — Он достал сотовый телефон и нажал кнопку. — Феликс, это опять Сэм. Послушай, единственный способ покончить с этим, — исчезнуть. Нам нужно выбраться из страны прямо сейчас. Сегодня! Тебе только нужно заплатить за это. Мы исчезнем, как она это уже делала раньше. Тогда ты и твоя семья сможете расслабиться.

Внизу улицы были полны людей, надеющихся взглянуть на что-нибудь осязаемое, во что можно верить. Она уже такое видела, позволила людям этой церкви верить, не отказываться от своих надежд. Это напоминало ей о том времени, когда Джесс был жив. Тогда вера была для нее реальной, потому что она могла обнимать Сына Божьего, кормить его обедом, укладывать спать, рассказывать истории о прекрасном, потерянном мире, который он когда-нибудь спасет.

Она увидела вдали приближающийся вертолет.

— Что? — закричал Сэм. — Что значит — ты не хочешь впутываться? Она сделала это не нарочно, Феликс. Я знаю, что ты ставишь на первое место семью, но…

Сэм послушал.

— Ради Бога, это из-за тебя…

Феликс перебил его, он кричал так громко, что Мэгги тоже его слышала.

— Тот мальчик, которого я клонировал, мертв. Это возмутительно. Просто возмутительно, что вы двое снова все это затеяли. Если ты думаешь, что я заплачу вам, чтобы вы исчезли и оставили здесь меня и мою семью на растерзание прессы, ты ошибаешься. Вы двое это сделали, вы это и уладите. Собственно говоря, иди ты к черту, Сэм.

— Сам иди к черту!

— Сэм, у меня есть деньги, — сказала Мэгги.

Он дал отбой.

— Не волнуйся. Как-нибудь я…

Мэгги почувствовала, как волна боли прошла от спины к животу.

— У меня они есть, Сэм. Я откладывала все деньги, которые мне в эти годы платил Феликс.

— Правда? Ну, это должно немного помочь.

Он замахал руками, потому что вертолет пошел на снижение.

Она нагнулась, держась за бок, чтобы уменьшить боль.

— Сэм, я положила деньги в банк, чтобы он их вложил куда-нибудь. Мои сбережения выросли. Думаю, теперь там около двух миллионов долларов.

Должно быть, люди на улице тоже увидели вертолет. Сэм перестал махать руками и повернулся к ней.

— У тебя два миллиона долларов?

— Так мне кажется. — Мэгги поморщилась. — Сэм, я…

Он злобно смотрел на нее.

— Наверное, ты очень смеялась над агентством «Детективы Даффи».

— Я не думала о деньгах. Я привыкла жить скромно и вести обычное хозяйство. Они копились годами, и я просто о них не думала.

— Ты должна была думать о деньгах, когда покупала одежду в Милане. Я считал, что ты тратишь свои последние копейки. Ты должна была думать о них, когда я покупал тебе уцененное подвенечное платье.

Мэгги повесила голову, пристыженная. Он прав.

— Пресвятая Матерь! Благослови нас, Матерь! — кричали люди на улице.

— Я дам тебе развод, как только мы отсюда выберемся, Пресвятая Матерь, — заявил Сэм.

Вертолет пошел на посадку. Сэм отвернулся и замахал рукой.

Мэгги застонала.

— Сэм, наверное, у меня схватки.

Сэм с отвращением фыркнул.

— Конечно, правильно, — крикнул он. — Что это? Четвертый акт драмы «Мэгги ненавидит Сэма»? «Сэм, я так рада родить тебе ребенка», но дай мне выпить этот чай, чтобы убить его. «Сэм, я люблю тебя», но я убью тебя в нашу брачную ночь. «Сэм, надрывай пупок, заботясь обо мне», чтобы мне не пришлось тратить мои два миллиона долларов? «Сэм, я рожу твоего ребенка», но ты можешь оставить его себе, а я хочу получить развод? Еще одна ложь, чтобы подергать глупого Даффи за ниточки?

Мэгги с сожалением покачала головой, а ветер, поднятый вертолетом, трепал ее волосы и одежду.

Сэм повернулся, чтобы помочь пилоту провести хвостовой винт между воздушным кондиционером и дымоходом. Когда он снова повернулся, Мэгги хватала ртом воздух.

Он выругался, помог ей забраться в вертолет, потом спросил у пилота:

— Можете высадить нас поближе к лавке «Йербериа Гваделупе» на приморском бульваре Луиса Муньоса, возле Третьей авеню?

— Не очень близко, — ответил он.

— Как насчет угла 127-й и Мэдисон? Там стоит моя машина.

Пилот поднял большие пальцы вверх.

— Конечно.

Сэм пристегнул Мэгги.

— Или уже весь Гарлем знает, что ты будешь рожать там?

— Нет, Сэм. Только Шармина.

Он застонал.

Мэгги быстро забыла о боли в спине и о ссоре с Сэмом во время подъема. Полет начался достаточно хорошо, вертолет поднялся и завис, опираясь на воздушную подушку. Винты вращались все быстрее, он развернулся по ветру, и она почувствовала мощный толчок вверх, словно гигантская птица пустилась в полет. Внезапно сила тяжести исчезла. Вертолет подбрасывало, качало из стороны в сторону и сверху вниз — «вертушка» старалась удержаться в воздухе. Это очень напоминает ее жизнь, подумала Мэгги, вырвавшуюся из-под контроля и несущуюся в неизвестном направлении. Пока она боролась с тошнотой, один из приборов привлек ее внимание. На нем была табличка «Альтиметр», и он плавал по всей кабине. Видит ли это пилот? Его руки лениво скользили по рычагам управления.

Испытав шок, она осознала, что они действительно повернули на юг и теперь, слава Богу, приближаются к месту назначения. Если Мэгги удастся сдержать тошноту и ступить ногами на твердую землю, она знала, что сделает.

Когда вертолет приземлился, они выбрались на крышу вестибюля здания. Сэм нашел дамскую комнату и отвел Мэгги туда. У двери он сказал:

— Ты сможешь ни с кем не разговаривать несколько секунд и не объявлять себя Девой Марией?

Она опустила голову.

— Сэм…

— Сиди в кабинке, пока я заберу машину, хорошо? Я вернусь и постучу. Тогда можешь выйти.

Сэм помчался за угол к машине. Нажимая на клаксон, он прорывался сквозь поток машин, действуя агрессивно, толкая их бампером. «Я займу место, которого не существует, впереди тебя», — такой способ передвижения был популярен среди водителей Нью-Йорка.

Сэм дал изумленному владельцу газетного киоска сто долларов, чтобы тот пять минут посидел за рулем «ровера», пока он сходит за Мэгги. Иначе Сэм мог стать жертвой жадных эвакуаторов, бороздящих улицы в поисках припаркованных во втором ряду автомобилей.

Вернувшись в здание, он постучал в дверь дамской комнаты и подождал. Никакого ответа. Мэгги там не было. Сэм в панике выбежал в вестибюль и стал искать ее. Он вышел на улицу, бегал взад и вперед, звал ее по имени, но так и не получил ответа.

Мэгги покинула дамскую комнату, как только Сэм ушел. На улице, держась за живот, она остановила проносящийся мимо кэб. Водитель ударил по тормозам и дал задний ход. Потом выскочил, открыл дверцу, подал ей руку и помог сесть.

— В какой госпиталь, леди? — спросил он.

— Не в госпиталь, — ответила она, устраиваясь на сиденье. Боль в спине не становилась сильнее, поэтому она считала, что у нее есть время. Она спросила, не знает ли он телестудию, которая ведет репортаж о гарлемской Черной Мадонне.

— Я как раз его слушал, — ответил он.

— Можете отвезти меня туда?

Она увидела, как он посмотрел в зеркало заднего обзора, и, вероятно, понял, кто она такая, но нью-йоркские таксисы — это особая порода людей: ругающиеся стоики, готовые везти кого угодно, куда угодно и ради чего угодно.

— Будет сделано, леди, — сказал он и влился в поток машин.

Мэгги представила себе, как Сэм обнаружит, что она исчезла, и молила Бога, чтобы тот удержал его и не дал кого-нибудь застрелить. Она жалела, что не рассказала ему о своем плане, но ничего уже не поделать. Он бы ее не пустил.

В вертолете она решила исправить то, что натворила. Феликс прав. Есть только один выход — рассказать правду.

Глава 16

В пентхаусе Луис сидел, скрестив ноги, на кровати; в двух футах от него лежала Корал, подперев голову рукой, а между ними стола миска попкорна. Рядом охлаждалось мексиканское пиво на серебряной тележке, которую прикатил слуга Луиса, чтобы они могли выпить, пока смотрят телевизор.

Корал была в этой спальне еще до смерти Теомунда. Луис сохранил основную мебель — стол, салонные стулья, трехдверный гардероб. Кровать на двухъярусной платформе из красного дерева создавала впечатление, что вам предстоит лечь на трон. Луис прибавил ярко раскрашенные ткани, напоминающие росписи Теотиуакана, которые она видела вместе с Франсиско, — Мексика до Колумба вместе с викторианской эпохой. На стене висела картина в стиле мексиканских уличных певцов «марьячи»: на ней было изображение в натуральную величину одинокого музыканта в черном испанском костюме, с длинными черными волосами, ниспадающими на белую гофрированную сорочку. Картина вызывала воспоминания и привлекала к себе, как привлекал бы Луис, если бы сосредоточился на чем-то другом, а не на реконкисте.

— Сделай громче.

Он взял пульт.

— Не могу поверить, что она все рассказала.

Корал взяла горсть попкорна.

— Я тоже.

Они смотрели, как диктор объявлял передачу, назвав ее интервью века.

В новой студии Мэгги сидела на стуле, это подчеркивало ее большой живот. В белом платье и белых туфлях она была похожа на беременную медсестру.

— Это она? — спросил Луис.

— Да, я совершенно уверена.

Мэгги казалась одновременно царственной и страдающей, полной решимости и испуганной.

— Ты ее видела? — спросил Луис.

Корал помнила их единственную встречу лицом к лицу в «Молли Мэлоунз», когда Мэгги была беременна в первый раз. Сэм пытался скрыть это, но Корал подозревала, что он как-то связан с этой некрасивой негритянкой. Она видела потрясенное лицо Сэма, когда он танцевал с Мэгги.

— Мельком, — ответила Корал.

— Я тоже, — сказал Луис. — Видел ее всего один раз, у лифта.

Интервью брал сам ведущий вечерних новостей.

— Миссис Даффи, — произнес он. — Спасибо, что пришли. Как я понимаю, это ваше первое интервью.

— Угу, первое, — ответила Мэгги. — Мне необходимо внести ясность.

Корал вспомнила, как смотрела знаменитую пресс-конференцию Феликса десять лет назад, вместе с Тео, в его библиотеке. Отрывки из него до сих пор появлялись в новостях каждый раз, когда вспоминали историю о клоне Христа. Феликс признался в клонировании, но солгал и сообщил всем, что Мэгги и клон погибли.

— Приятно иметь возможность побеседовать с вами, — сказал ведущий, излучая сочувствие и серьезность. — Почему вы так долго молчали?

— Это совершенно очевидно, вам не кажется, учитывая, кем был мой сын?

— Вы имеете в виду клона Иисуса из Назарета?

Мэгги смутилась.

— Ну, с формальной точки зрения, Джесс был клоном из чьих-то клеток, которые Феликс Росси нашел на Туринской плащанице. Полагаю, никто не может доказать, кому они первоначально принадлежали.

— Джесс — это его имя?

— Да.

— Одиннадцать лет назад Феликс Росси сказал, что вы и Джесс погибли.

Мэгги заморгала.

— Ему пришлось так сказать, чтобы защитить нас.

— Но это была ложь.

Длинная пауза.

— Это была ложь.

— Dios Mio! — пробормотал Луис. — Она действительно собирается сказать правду? Это может усложнить дело.

— Наверное, Салати это смотрит? — спросила Корал.

— Я его предупредил, но начинаю жалеть об этом.

Ведущий новостей продолжал:

— Другими словами, вы говорите, что потенциальный клон Христа выжил? Теперь ему должно быть десять или одиннадцать лет.

— Да, то есть, нет. Он умер восемь с половиной месяцев назад. — Камера крупным планом показала ее глаза, полные слез.

— А! — недоверчиво произнес ведущий. — Он умер около года назад?

— Да.

— В Италии?

— Да, правильно.

— Можно спросить, как он умер?

— Один человек бросал камни в моего сына, а потом он исчез.

— Ваш сын исчез?.. Понятно. Миссис Даффи, вы считаете, это произошло потому, что ваш сын был клоном Христа?

Молчание.

Луис и Корал одновременно потянулись к попкорну.

— Да. Да, я считаю, что он им был.

— Почему? Он творил чудеса?

— Только одно чудо он точно совершил.

— Какое именно?

— Он спас мне жизнь.

— Расскажите нам об этом.

— Я… я болела. Ну, я выпила яд и умерла. Он вернул меня обратно.

Камера эффектно показывала лицо Мэгги крупным планом.

— Вы пытались покончить жизнь самоубийством? Почему?

Она не ответила.

— Наверное, когда Сэм ее изнасиловал, — предположила Корал.

— Тогда давайте поговорим о другом, — продолжал ведущий. — Вы были горничной Феликса Росси?

— Да.

— Почему вы согласились стать суррогатной матерью клона доктора Росси?

— Я… я была девственницей в то время, и всегда чувствовала, что Бог бережет меня по какой-то причине. Я всегда хотела ребенка. Я молилась и молилась о нем, и мне казалось, что мне предназначено стать этой матерью.

— Интересно. Вас звали тогда Мэгги Джонсон, но теперь ваше имя — Мэгги Даффи, правильно?

— Это правда.

— Что она делает, по ее мнению? — спросила Корал, и передвинулась на постели, прислонившись к Луису, который похлопал ее по плечу.

— Ваш муж, Сэм Даффи, раньше был швейцаром в том здании, где вы работали — в доме Феликса Росси.

— Да, это правда.

— Вы оба несколько месяцев жили в Гарлеме.

— Да… около того.

— Вы не знаете точно?

— Я была в трауре, вот что я имею в виду.

— Вы хотите сказать, после смерти клона Плащаницы.

— После смерти моего сына.

Ведущий наклонился вперед.

— До того, когда ваш сын был жив, Феликс Росси регулярно навещал его, заботился о нем, я полагаю?

— Да, с медицинской стороны; также он нас обеспечивал. Он взял на себя ответственность за моего мальчика.

— И все же вы и доктор Росси держали его существование в тайне все эти годы.

— Нам пришлось, ради его блага.

Корал сказала:

— Этот репортер собирается броситься на добычу.

— Шшшш, — отозвался Луис.

— Миссис Даффи, вы можете объяснить, почему в Гарлеме ходят слухи, что вы носите еще одного клона Христа?

Мэгги заерзала на стуле, и Корал показалось, что она действительно испытывает боль.

— Поэтому я и приехала сюда. Я просила об этом интервью, чтобы все исправить. Это слухи — всего лишь слухи. Это неправда. Нет никакого второго клона, я о нем ничего не знаю. Если и есть, то не я его вынашиваю. — Мэгги прикоснулась к своему животу. — Я ношу ребенка моего мужа, Сэма Даффи.

— А если бы это было не так, вы бы нам сказали?

Казалось, мышцы лица Мэгги потеряли тонус, когда к ней пришло осознание своей обреченности.

— Что вы имеете в виду?

Страницы: «« « ... 7891011121314 » »»