Русская готика Тихомиров Артем

Бригадир встретился ей у выхода на задний двор. Он сообщил, что только что подъехал экскаватор.

– Экскаватор? – Наталья не могла понять, о чем он говорит.

Бригадир поглядел на нее так, словно привидение увидел.

– Ну, траншеи прокладывать… Вам-то лучше в этом ориентируетесь.

Наталья кивнула. Ей хотелось бежать. Идти, даже быстро – непозволительная роскошь. Почему она была такой дурой и позволила себе потерять целый день? Неужели забыла, что это не просто старый вонючий заброшенный дом… А что он? Что?

«Я могла еще полчаса назад уйти и не полениться заглянуть к нему».

– Если вы закончили на сегодня, вы свободны, – сказала Наталья бригадиру. – Если нет, можете работать…

– Так вы совсем уходите?

– Нет… не знаю… У вас есть мой телефон – звоните! Или вот – теперь есть господин Григорьев, он решит ваши вопросы. Всего доброго!

Она повернулась и пошла вдоль особняка, через зловонные сырые заросли, в которых вились тучи гнуса. Дважды чуть не упала, спотыкаясь о ветви и корни кустарника. Вылезла Наталья на свет пунцовая от ярости.

Перед фасадом развернулась настоящая стройка. Ревели двигатели машин, перекрикивались рабочие. Экскаватор, съехав с платформы, принялся разворачиваться. Трое человек резали ленточными пилами деревья на близлежащей территории, чтобы освободить побольше места. Наталья остановилась. Как все изменилось! Еще вчера ничего этого не было!..

Это форменное сумасшествие!

Человек по фамилии Григорьев, который приехал около часа назад, руководил теперь всеми работами; на то у него был заключен с Барышевым контракт. Наталья понятия не имела, откуда муж откопал этого человека. Он напоминал зомби – землистого цвета лицо, глаза навыкате, худой, высокий и ни капли чувства юмора. Похоже, однако, Григорьев знал свое дело. Под его неусыпным оком работа шла бойко. «Надсмотрщик, – подумала Наталья, – вот кого Барышев сюда прислал. – Интересно, а за мной он тоже будет следить?»

Она заметила, что Григорьев наблюдает за ней. Он стоял на крыльце с какими-то бумагами в руках и делал вид, что разглядывает их. Но его взгляд был направлен на нее. Наталья, поворачивала голову сколько могла, чтобы убедиться в своей правоте. Наблюдает. Своими немигающими выпученными глазами. Словно жаба смотрит.

Наталья сошла с холма и углубилась в лес. Шум стал стихать, поглощаемый деревьями.

Она ускорила шаг, а ближе к поселку почти бежала.

Шведова вошла через калитку в Олегов двор. Остановилась. Дом был тих и выглядел покинутым. Скрытый с трех сторон густыми древесными кронами, он казался черным пятном, провалом во тьму посреди солнечного дня.

Она долго думала, прежде чем решиться на этот визит. В основном, опасалась встретить со стороны Олега отрицательную реакцию, даже взрыв ярости. С ним что-то творилось, выглядел он в последнее время плохо, если не сказать кошмарно. Человек-скелет, почти призрак с блуждающим или наоборот слишком углубленным в себя взглядом. Даже когда он улыбался, демонстрируя хорошее настроение, возникало чувство, что это не более чем гримаса страдания.

Эта женщина, Наталья… Возможно, между ней и Олегом успели возникнуть какие-то отношения. Если так, то подобное развитие событий чревато большими неприятностями для всех. В некотором смысле, это хуже, чем особняк,

Впрочем, Шведовой не очень-то верилось, что между ними есть связь. Предположение казалось фантастичным. Олег не решился бы на такое. Муж ее квартирантки не создает впечатление дурачка, которого можно обвести вокруг пальца. Виктор Барышев опасен… Как затаенное безумие.

«Я сама предложила его кандидатуру на место сторожа, – подумала Шведова, – значит, я тоже виновата. Что бы ни происходило, я тоже виновата…»

Она прошла к крыльцу, стараясь ступать как можно тише. Остановилась в трех шагах от него, потом заглянула в окно справа. Отсюда ничего увидеть было нельзя, кроме сумрачной комнаты.

«Олег делал ночью обход стройплощадки. Даже, может, не один раз. И сейчас он спит. Это нормально, если человек устал…»

Шведова ступила на крыльцо, и первая ступенька скрипнула. Этот звук заставил ее похолодеть. Шведова едва не бросилась назад к калитке. Что-то ее пугало.

Тишина. Равнодушно взирающие окна. Дверь – приоткрытая на три сантиметра.

«Я же просто иду узнать, как дела, – подумала женщина, – мы ведь можем поговорить?»

Она взялась за ручку двери, потянула, зажмурилась, испытывая невероятной силы страх. В какой-то миг, очень короткий, Шведова уловила прикосновение к своему сознанию чье-то воли. Нечто невидимое пыталось не пустить ее на порог.

Открыв рот, чтобы позвать Олега, Шведова поняла, что не может издать ни звука. Она постояла, сжимая ручку двери. Пальцы ослабли. Ручка, казалось, сама выскальзывала из них.

«Пусти! – сказала Шведова про себя. – Пусти меня!»

Кто бы ни прятался здесь, он, кажется, решил выполнить ее просьбу. Тень отступила. Шведова почувствовала себя лучше, слабость прошла, рука дернула дверь на себя.

– Олег! – Шведова произнесла это громко, собрав все мужество, на какое была способна. – Олег? Ты спишь?

Шведова вошла в сени. Раньше она никогда не испытывала здесь ничего подобного: ей были не рады… мягко говоря. Тень, которая пыталась остановить ее, продолжала наблюдать из дальнего угла.

Наверху что-то стукнуло. Словно упала какая-то твердая вещь. На чердаке. Стук повторился, но уже в другом месте – ближе к дальней стене.

Наверное, Олег там…

– Это я, – сказала Шведова. Она заглянула в большую комнату, но там никого не нашла. В сумраке блеснули глаза. На тумбочке сидел Бакс. Женщина позвала его, на что кот ответил рычанием и зашипел. Шведова видела его пасть, полную острых белых зубов, которыми Бакс задушил и разгрыз сотни, если не тысячи мышей.

В комнату она входить не стала. «Да что же это такое?!» Шведова повернулась, чтобы проверить, не на чердаке ли находится Олег, и увидела перед собой человеческую фигуру.

Она закричала, хотя почти сразу поняла, что это и есть Олег; крик невозможно было остановить. Каким-то внутренним зрением она видела призрака, выросшего из мрака и тянущегося к ее горлу.

Но это всего лишь Олег…

– Тетя Ирина?..

Она замолчала и стояла с открытым ртом, ожидая притока воздуха. Шведова видела в полумраке тускло блестевшие глаза Олега – глубоко запавшие безумные стекляшки.

– Тетя Ирина? – прошептал он.

– Ты… я же чуть не умерла! Где ты был?..

Ей захотелось ударить его, но она вновь почувствовала слабость. Пальцы Олега схватили ее за плечи, не давая упасть.

– Сядьте, – сказал он.

Шведова оказалась в кресле в большой комнате. Перед глазами прошмыгнул Бакс. Кот убежал в темноту под кроватью.

– Я пришла проверить, как твои дела, – сказала женщина. – Ты где был?

От Олега пахло землей, словно он целый день занимался рытьем… рытьем чего? Выполнял чей-то заказ?

Шведова вздохнула. Теперь сердцу стало легче.

– Я… был занят.

– Чем?

– Да так…

– На чердаке?

– Что?

Олег присел перед креслом на корточки. Шведова только сейчас разглядела, что лицо его покрывает трехдневная щетина, а глаза стали совсем дикие.

– Я слышала, что ты возился на чердаке.

– Ну, в общем… да.

– Включи свет, – потребовала Шведова.

– Зачем?

– Включи! Мне надо на тебя посмотреть. Ты в последнее время на себя не похож. Ты меня беспокоишь…

Олег опустил голову. Он предвидел подобные разговоры, он точно знал, кто и что будет спрашивать…

Сейчас пришла тетя Ирина. На подходе Наталья. Она беспокоится и думает, что с ним что-то произошло… Существование люка скрыть от нее было невозможно.

Олег потер лицо. Он чувствовал себя так, словно на спину ему положили огромный булыжник.

– Включи свет, пожалуйста… – попросила тетя Ирина.

Он повиновался, ему хотелось, чтобы кто-то наконец позаботился о нем, соскреб с его кожи часть того безумия, которое травит его изо дня в день. Олег встал, прошел к стене и надавил на выключатель. Тусклый свет вырисовал посреди комнаты человека в заляпанной грязью рабочей одежде, с торчащими ежиком отросшими волосами и длинным худым лицо. Шея Олега стала походить на сухую ветку, кадык торчал словно клюв. Щеки точно прилипли к зубам.

– Что с тобой такое?

Он улыбнулся. Губы обтягивали рот. От такой ухмылочки постороннего человека бросило бы в дрожь. Шведова не могла не почувствовать страха и омерзения.

– Бессонница… Ничего поделать с собой не могу, – сказал Олег.

– Ты нормально ешь?

– Плохо.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Зачем?

– Ты с ума сошел, что ли? Я что, посторонний тебе человек?

Олег опустил голову. Он стоял посреди комнаты, вытянув руки по швам, и смотрел в пол. Словно провинился и знал, что просто так эту вину не искупить.

– Извини.

– Это из-за особняка, говори!

– Нет, – ответил он.

– Как это нет? Не обманывай!

– Причем тут особняк?..

Шведова встала и подошла к нему, схватила Олега за руку. Та была вымазана в земле. «Он копал…»

– При том. Я чувствую, что особняк следит за этим местом. С тех пор, как все это началось, он то и дело обращает сюда свой взгляд. Думаешь, я сошла с ума? Особняку очень не нравится то, что происходит…

– А я тут причем? – спросил Олег.

– Ты всегда… И я тоже… Ты не отрицай, мы всегда воспринимали его лучше, чем другие. Я чувствую… Еще до приезда банкира мне снилось нечто странное… страшное. У меня тоже был плохой сон. Говори, я права? Я не старая сумасшедшая клуша! Я права?

Олег кивнул.

– Что он с тобой делает? Отнимает сон? Это проклятое место пьет из тебя жизнь?

Олег отстранился от Шведовой, наградив ее ревностным злобным взглядом.

«Если бы она только знала о костях! Если бы знала!» Искушение рассказать все прямо здесь и сейчас на миг заставило Олег позабыть про осторожность. А ведь еще не время…

Он выдернул свои руки из ее пальцев. Шведова ничего не должна знать и видеть до назначенного срока.

– Я просто делаю то, о чем мы договорились с банкиром.

– Ты был внутри? Сегодня ночью?

– Был, ну и что?

– Не ходи туда, держись подальше… Да ты погляди на себя в зеркало…

– Перестань. Что изменится? Мне надо выспаться. Посоветуй мне средство – и дело с концом. Ты же знаешь средство против бессонницы…

Шведова покачала головой.

– Против такой единственное – прекрати ходить туда. Не приближайся к особняку. Он растет, возвращается к жизни. Я знаю.

– Ну и что?

Шведова помолчала.

– Произойдет что-то плохое. Кто-то умрет.

– Это только дом, – сказал Олег, – старый заброшенный дом. Все будет идти так, как задумал его нынешний хозяин. Если что-то и было в прошлом, так это больше ста лет назад. Нечего и говорить, ерунда. Нечего фантазировать.

– Олег…

– Все! У меня своя жизнь. У каждого своя жизнь…

– Скажи этой женщине, чтобы они прекратили работы, сделай что угодно. Надо это остановить, пока не поздно.

Олег удивился.

– Неужели ты думаешь, что я могу им об этом сказать? Придти к банкиру: так, мол, и так, давайте, сворачивайте свою лавочку. Почему, спросит. Что я ему скажу? У меня бессонница, я чувствую нечто кошмарное… поэтому валите отсюда?!

– Не кричи, Олег!

– Я делаю свое дело потому, что мы с ним договорились! Я… должен делать эту работу. И ты сама меня познакомила с ними!

– Это моя ошибка, Олег.

– Не бери на себя больше, чем можешь унести, – прошептал он.

Она искала его блуждающий взгляд.

– Да ты что? Я тебя не узнаю.

– Зачем ты пришла?

– Я…

– Мне надо отдыхать. Ночью – работа.

– Ты совсем меня не понимаешь.

– Уходи! – Олег посмотрел на нее исподлобья и отвернулся. Но она запомнила этот взгляд. Жестокий.

– Ладно. Наверное, я дура. Напридумывала себе невесть чего.

От ее голоса, в котором была стопроцентная покорность обстоятельствам, у Олега мороз побежал по спине. Конечно, ему хотелось все рассказать. И о костях, и о своем дежурстве сегодня ночью, и о подземелье, но что-то его останавливало. Наверное, те самые проклятые кости, с которыми он жил с шести лет, – эти призраки, обитающие в глубине головы, – а теперь и не только там… Именно они нашептывали: подожди, прикуси свой язычок, еще не время… Но они не давали понять, до каких пор Олег должен скрывать правду.

Он не знал. Олег не знал вообще ничего. После визита в подземелье он потерял значительную часть того, что называют «чувством реальности».

Так или иначе, сейчас было не время для бесед. У него куча дел.

– Мы поговорим потом, – сказал он.

Отойдя в сторону, Олег показал Шведовой, что путь свободен. На секунду она просто взяла его за руку, сжала пальцы.

– Только осторожней.

Олег закрыл глаза, думая, что сейчас мог бы ударить ее. За то, что, видимо, она считает его идиотом, дураком, несмышленым ребенком.

Может, конечно, он и псих, но не ребенок!

Олег промолчал и не стал ее провожать. Под ногами Шведовой скрипнули ступеньки крыльца.

Подождав минуту, он тронулся с места, шатаясь, и шагнул в сени. За старым сундуком лежали завернутые в мешковину кости. Олег как раз вытащил их из земли позади дома, когда появилась тетя Ирина. Визит ее оказался очень некстати. Она сказала, что он был на чердаке, но, конечно, ошиблась. Олег прятался за домом, а на чердаке… Шведова слышала те же звуки, что и он – сомневаться не приходится…

ночью они были особенно сильны, и ему приходилось лежать с подушкой на голове и слушать, будто на чердаке кто-то постукивает деревянной палочкой по полу

Олег метался по постели, кусая край одеяла и думая, что сходит с ума. Перед глазами у него была картина, которую не удавалось разрушить ничем: нечто, похожее на неполный скелет, прыгает по пустому чердаку на одной ноге; прыгает и прыгает, прыгает и прыгает, прыгает и прыгает в темноте… от стены до стены…

У него были мысли убежать. Убежать, ни о чем не думая, спасаясь от того, что окружает его, от ужаса, который захлестывает, точно волны тонущего человека, который приходится глотать…

Долгая борьба с подступающими тенями окончилась победой Олега. Пока. Он знал, что если убежит, то уже никогда не сможет остановиться, будет бегать по лесу (и кричать), пока его не поймают и не посадят под замок. Но и там он будет вопить… до тех пор, пока в голове не лопнет сосуд и все не кончится.

Олег взял кости и стал подниматься на чердак. Он открыл висячий замок, взобрался наверх. Те кости, которые он выкопал раньше, лежали на старом месте. Но его не так просто обмануть. Сейчас они спят. Видимо, устали… Олег улыбнулся. Вывалив кости на пол – ребра, две ключицы и руку – он осмотрел их, раздумывая, мыть или нет. Череп ухмылялся ему из темного пространства в углу. Нет, все-таки, надо вымыть. Кости требуют. Их шорох вновь заполнил его голову. Олег помассировал виски, встал, поднял свои трофеи и поплелся назад. Спускаясь, он чуть не упал с лестницы – нога соскользнула, но Олег успел схватить одну стойку правой рукой. Щепка вонзилась ему в тыльную сторону ладони. Соскочив на пол, Олег высосал из ранки кровь и пошел в ванную.

С трудом передвигая ноги, он закрыл дверь, включил воду. Вывалившись в раковину, кости загремели.

Наталья вошла во двор и позвала Олега. Он не откликнулся. Женщина стояла, обхватив себя за плечи руками, и ждала какого-либо указания, которое позволило бы ей принять решение.

Всю дорогу она думала о худшем, но ничего конкретного у него в воображении не возникало. В конечном итоге, Наталья решила, что Олег просто взял и напился. Внезапно, безо всякой причины. Впрочем, причина всегда есть. Олег, по словам Шведовой, не пьет, даже пиво изредка, но ведь всякое случается. Ночью он мог устать и, плюнув на все, достать выпивку, чтобы расслабиться.

Это хорошее объяснение, но уж больно нелепое.

– Олег, это я!.. – Она не хотела входить. Ей казалось, что-то смотрело на нее из сумрачных окон и ждало. Или это сам Олег?

«Надо войти – что бы там ни было…» – подумала она. От дома веяло холодом. Наталья представила, что стоит перед большой глыбой льда, куском айсберга, и ее продрал мороз.

Она шагнула на крыльцо, услышав слабый скрип под ногами, и протянула руку к двери. И та распахнулась, не дождавшись ее прикосновения… Наталья подскочила.

Олег вышел навстречу сам. В его руке был кухонный нож с остатками чего-то красного. Наталья уставилась на лезвие.

– Привет. Как дела? – спросил Олег. – Я там… хочу сварганить перекусить. Заходи. Как раз вовремя.

«Это от помидора, – подумала Наталья, – красные кусочки…»

Но почему при этом у Олега, несмотря на улыбку, такое лицо, словно он взял нож только для того, чтобы пустить кому-то кровь?

– Ты сегодня не появлялся на площадке, – сказала Наталья.

– А зачем? У меня ночная работа.

Улыбочка та еще, подумала Наталья. Все страннее и страннее…

Они прошли на кухню. Негромко играло радио, и его звук создавал необычную расслабленную атмосферу – в то время как за этой звуковой ширмой бродили призраки…

– Я целый день там провела, – сообщила Наталья. – Работа идет вовсю. – Олег хмыкнул, тряхнув головой. – Барышев прислал человека, который следит за тем, что происходит на площадке, – добавила она.

– Ты бы не справилась. Это, считай, как если бы дом строился сначала, с фундамента. Это не так просто…

– Да. Ты делал второй обход ночью?

– Делал. – Олег резал помидоры. Сок стекал по его пальцам в глубокую салатницу. Рядом на столе лежали огурцы и зелень – петрушка, укроп, зеленый лук. – Прошелся спустя час. Все равно не сплю.

– Не спишь?

– Бывает. Летом часто бессонница. Сплошь и рядом, чуть не каждый день.

– Лечишься?

– Нет. Бесполезно.

– Ты знаешь о люке в подземелье? Который ведет вниз? – Наталья думала застать его этим врасплох, но Олег отреагировал только пожатием плеч.

– Знаю. Вчера видел, когда спускался второй раз.

– Зачем ты спускался?

– А тебе что? Захотелось…

– А внизу был? – Наталью бесила его манера защищаться, напускать на себя такой вид, будто это самое обычное дело, что ничего не происходит… И не может произойти. Это хорошая мина при плохой игре. – Спускался?

– Да. – Олег посмотрел на нее с ухмылкой. – Это не страшно.

– Что там? Почему оттуда веет влажным воздухом.

– Не имею понятия. Какой-то горячий источник.

– У нас? Гейзер? Кипяток под землей? Здесь же нет вулканической активности, – сказала Наталья.

– Я про гейзер ничего не говорю. Я не гидролог, я ничего про это не знаю.

– Но что ты видел внизу?

Олег сбросил оставшиеся помидоры в салатницу и занялся огурцами. Его спокойствие было немыслимым, как считала Наталья. Притом, что происходит… А что, собственно говоря?

– Я ничего не видел. Там лестница, ведущая вниз, может, метром на пятнадцать-двадцать, ступеньки вырублены в скале. А в конце небольшая пещерка. Там и стоять сложно из-за низкого потолка.

– И что?

– Ничего нет. Пусто. Влага просачивается сквозь трещины в стенах. Отсюда и воздух такой. Он и правда теплый, словно воду подогрели. Я подумал, что это место могли прежние хозяева использовать в качестве парилки. Может, с учетом их причуд, так оно и было.

Наталья закурила, подвинула к себе пепельницу, стоявшую на подоконнике.

– Я тебе почему-то не верю, – сказала она. – Извини…

– Что же я могу сделать. Ты можешь сама спуститься и посмотреть… Или попросить рабочих. Их же много. Им в любом случае страшно не будет.

– Олег, это не смешно! Сам подумай, а если там…

– Что? – спросил он, не дождавшись продолжения. Наталья формировала свою мысль.

– Если там скрывается что-то опасное. Может, призрак, может быть, ядовитые испарения какой-нибудь заразы… Или… Ты же думал о костях тех людей. Вдруг они лежат внизу?

Светлые брови Олега сдвинулись к переносице. Так, уже какая-то реакция. Может быть, удастся его расшевелить.

– Думал, конечно, но ничего я внизу не видел. Только небольшая пещерка. – Он обрисовал в воздухе ножом прямоугольник. – Метра три с половиной на два. Стены не обработаны, просто камни торчат. На полу – лужа от воды, которая натекла со стен.

Ему было трудно врать, трудней, чем, пожалуй, держать дистанцию между собой и Натальей, но он считал, что это необходимо. Пока он ничего не может изменить. И как до приезда банкира Олег понятия не имеет, чем закончится эта история. Тетя Ирина права в одном – особняк жив и набирается сил.

Что он может ответить Наталье? Обрисовать все то, что увидел внизу и как едва не помешался, выбираясь из подземелья?

Стоит рабочим спуститься туда, они увидят то же самое, что видел Олег сегодня ночью. А потом он скажет, что просто кое-чего там не заметил… Это не преступление.

«Лучше бы она ушла… Нет, лучше не надо… – подумал он. – Нет, не знаю…»

Наталья разглядывала Олега, а тому стоило больших усилий не сорваться. Он резал огурцы и зелень, но вдруг представил, как вонзает нож в ее тело.

– Где-то кости убитых лежат до сих пор, – сказала она.

– Что будет, если твой муж раздумает восстанавливать дом?

– Раздумает? О нет, такого не может быть. Он маньяк. Скорее небо на землю упадет. Это настолько для него принципиально, что он пойдет по трупам, лишь бы добиться цели… – Пойдет по трупам. – Ты только посмотри, что там твориться сейчас! Пути назад не будет… Или мы разоримся, или дом станет таким, каким надо.

– И это никак нельзя остановить?

– Почему ты спрашиваешь? Я же говорю…

– Дому нужна кровь. Он хочет убивать. Как раньше, – сказал Олег. – Те, что умерли в девяносто пятом, были только на закуску… Дом уже почувствовал аппетит. Кажется, ему именно это нужно, а не…

– Что? – Сигарета в пальцах Натальи задрожала.

– Ему не надо быть красивым и современным. Ему нужны жертвы. Я знаю. Чувствую.

Олег уперся руками в край столешницы. Наталья испугалась, что ему плохо, и подошла ближе, готовая поддержать (человека, которого она хотела даже в эту минуту…).

– Олег.

– Кости костями, но лучше бы, чтобы строительство прекратилось… Что-то произойдет. Ты ведь предчувствуешь…

– Да. – Это была правда. Все сводилось к этому. Все мысли, все кошмары и нелепые страшные мысли. Олег выразил именно то, что было у нее внутри.

Пока дом ждал, копил силы и, возможно, выискивал жертву. Старое чудовище пробудилось.

– Так что же делать? – спросила Наталья.

– Не имею понятия. Наверное, ничего. Это дело твоего мужа.

– Значит, и меня оно касается.

– Знаю.

Не глядя на нее, Олег занялся салатом. Он был голоден. «Зря я завел этот разговор. Теперь она не даст мне покоя. И будет увиваться за мной, пока банкир не узнает, что у нас кое-что было…» Олег бросил в салатницу большую ложку майонеза, тот шмякнулся, словно ком жидкой грязи.

– Ты будешь есть? – спросил он.