Влюбленные Стивенс С.

Глава 13

Домой на каникулы

Неделю спустя я уже во все глаза смотрела на рождественскую елку в доме родителей, мысленно отсчитывая минуты. Приехав в родной город в самом начале недели, я очень надеялась, что перерыв в турне Келлана наступит раньше, чем это было предусмотрено расписанием, и мой любимый сможет присоединиться ко мне. Конечно, мне хотелось придумать, как уговорить папу позволить моему другу ночевать в нашем доме, но, даже если Келлану придется остановиться в ближайшем мотеле, все равно он будет со мной, а не невесть где и с кем.

Однако ребята вкалывали до самого кануна Рождества. В последний вечер они выступали в Нью-Йорке. Это был их самый большой концерт, и Келлан был ужасно взволнован, когда наконец позвонил мне в четыре часа утра. Теперь мы находились в одном часовом поясе, и потому он звонил обычно, когда я уже спала. Но я ничего не имела против и просто сонно бормотала что-то в ответ на его рассказы о прошедших днях.

Сестра вошла в комнату и села рядом со мной на мамин диванчик, обитый синтетической тканью, который при этом слегка скрипнул. Обняв меня за плечи, Анна протянула мне чашку кофе с пряностями. Я взяла ее, улыбаясь и глядя на мигающие огоньки на елке, отражавшиеся в белом фаянсе. Запах корицы плыл по комнате, напоминая мне о множестве вещей: о том, как мы вместе с мамой пекли булочки, как мой дед без конца зажигал свечи, и, конечно, о Келлане. Все связанное с кофе всегда напоминало мне о Келлане.

– Счастливого Рождества, Кира! – весело улыбнулась Анна, чокнувшись своей чашкой с моей.

– Счастливого Рождества, Анна, – кивнула я и сделала глоток.

Глянув в окно, за которым начался легкий снегопад, сестра слегка вздрогнула.

– Волнуешься перед встречей с Келланом? Прошло ведь почти два месяца.

– Да, – вздохнула я и откинулась на спинку дивана.

Но вообще эти два месяца прошли быстрее, чем я ожидала. Постоянные звонки Келлана, его сообщения и собранные мной многочисленные записки ускорили течение времени. Если уж на то пошло, Келлан вообще здорово умел поддерживать постоянную связь на расстоянии. Это меня успокаивало, потому что говорило о том, что он тоже очень скучает по мне.

Анна со вздохом откинулась на спинку:

– Да и я по нашим парням соскучилась.

Сказав это, сестра нахмурилась, и я придвинулась к ней. Гриффин лишь несколько раз позвонил Анне да еще прислал пару никудышных снимков на ее телефон, но больше никаких вестей о своем якобы возлюбленном она не получала. Он даже не собирался повидаться с ней на Рождество, чему я, вообще-то, была рада. Они с Мэттом отправлялись к своим родным в Калифорнию, а Эван спешил домой, к Дженни. Рейчел должна была прилететь к Мэтту в Лос-Анджелес, а вот Анна не проявляла ни малейшего желания отправиться на встречу с Гриффином. Впрочем, я была уверена, что тот ее и не звал.

– Думаю, Гриффин скучает по тебе, Анна. Он бы не стал посылать тебе сообщения, если бы это было не так. – Я надеялась, что мои слова прозвучат ободряюще. Надо сказать, отношения Анны и Гриффина не на шутку меня интриговали.

Сестра округлила глаза и фыркнула, после чего забралась с ногами на диван, за чистотой которого наша мама следила с особой тщательностью.

– Может быть… Увидимся с ним, когда придет время.

В голосе Анны послышалось легкое напряжение, и мне показалось, что у нее затуманились глаза, но наверняка я утверждать не могла.

Покачав головой, сестра повернулась ко мне:

– А Келлан когда приезжает?

Я посмотрела в арку, отделявшую гостиную от кухни, чтобы убедиться, что родители нас не слушают. Мама начала разделывать индейку, и до нас донеслось жужжание электрического ножа. Время от времени она покрикивала на папу, веля ему держаться подальше от оливок. Я с улыбкой подумала, что они слишком заняты собственными делами, чтобы прислушиваться к нам. Мне не хотелось напрягать их приездом Келлана сильнее, чем это уже случилось.

– Не знаю. – Я помахала сотовым телефоном, который держала в руке. – Он позвонит, когда будет знать наверняка.

Как будто по сигналу, телефон тут же загудел в моей ладони. Я моргнула от неожиданности, а Анна рассмеялась.

Пораженная тем, что Келлан так точно выбрал время, я прочитала пришедшее от него сообщение: Не могу дождаться, когда наконец увижу тебя сегодня вечером. Буду около девяти. Увидимся в доме твоих родителей?

В радостном ожидании я набрала ответное сообщение, ужасно непрактичное: Нет, возьми такси и поезжай вот сюда…

Я отправила Келлану адрес своего любимого парка. Конечно, было романтично и глупо встречаться в каком-то уединенном местечке, вместо того чтобы сразу привести Келлана в дом, но он ведь отсутствовал целую вечность, и я хотела сначала облить его океаном нежности, а уж потом знакомить с родителями. Кроме того, Келлан говорил, что ему хочется увидеть все мои любимые места в городе.

Отлично, там и встретимся. Я люблю тебя, – сообщил в ответ Келлан.

Написав ему, что я тоже его люблю, я удовлетворенно вздохнула и прижала телефон к груди. Боже, как я по нему соскучилась! Анна смотрела на меня, приподняв брови.

– Ну-ну, – пробормотала она.

Сменив позу, чтобы не выглядеть как восторженная школьница, я покачала головой:

– Что – «ну-ну»?

– Ничего… – улыбнулась Анна и поцеловала меня в макушку. – Просто ты уж слишком серьезно все воспринимаешь, Кира. – Она едва заметно нахмурилась. – Надеюсь, ты получишь то, чего тебе хочется.

Я хотела было спросить, что она имеет в виду, но Анна быстро встала и вышла из гостиной. Может быть, она просто не могла разобраться в собственных чувствах к Гриффину, а потому и сомневалась в моих отношениях с Келланом. Ведь если бы она знала что-то такое, то, конечно, сразу же рассказала бы мне. Сестра все-таки.

Остаток дня тянулся невероятно медленно, и мне показалось, что прошло еще не меньше двух месяцев. Мы с Келланом собирались снова встретиться, пусть даже всего на одну ночь, и это был самый лучший подарок на Рождество, какого я только могла пожелать. Лучше, чем все богатства мира.

На обед все мы нарядились. Нас было всего четверо, но в этот день мы всегда устраивали королевскую трапезу – вот и сейчас мама выставила на стол лучший фарфор. Папа надел свой любимый жилет и выглядел весьма академично, как будто собирался усесться в кожаное кресло, раскурить трубку и начать обсуждение поэзии Генри Торо[7]. Мама надела жемчужное ожерелье, а я отыскала простое черное платье в старом шкафу. Всех превзошла, как всегда, Анна, спустившаяся на обед в облегающем красном наряде.

Стол выглядел так, что его одобрила бы даже знаменитая телеведущая Марта Стюарт, учившая женщин готовить и украшать блюда. Закончив приготовления, мама посмотрела на стенные часы и спросила:

– Может, нам стоит подождать Келлана, дорогая?

Папа поджал губы, не будучи в восторге от того, что какой-то ленивый обкуренный рокер может испортить наше традиционное рождественское застолье, но я не стала в очередной раз объяснять, что Келлан не такой.

– Нет, он будет еще часа через два, не раньше. Я что-нибудь приберегу для него.

Мама кивнула и начала раскладывать индейку по тарелкам. Папа, вскинув брови, посмотрел на меня:

– Кира, мы до сих пор не обсудили, где он остановится. Точно не с тобой.

– Знаю, папа… Никаких парней в доме, – вздохнула я и опустила взгляд.

Он, похоже, думал, что мне все еще пятнадцать лет.

Анна скрестила руки на груди:

– Папа, не глупи! Где, по-твоему, он должен ночевать? – Она ткнула пальцем в сторону окна, показывая на наш город, Афины. – Канун Рождества, забыл? Ни в одной гостинице нет свободных мест!

– Анна! – предостерегающе произнесла мама.

Сестра вздохнула и пожала плечами:

– Я просто говорю, что везде битком набито. Вы не можете выгнать его из дома, если ему некуда пойти. Это не слишком милосердно.

Я улыбнулась, радуясь тому, что Анна встала на защиту Келлана. Сама я помалкивала, потому что сестре иной раз гораздо легче, чем мне, удавалось переубедить родителей. Отец нахмурился, а потом призадумался, потирая подбородок. Наконец он посмотрел на меня:

– Он может переночевать в палатке за домом. Я поставлю ее после ужина.

– В палатке? Папа! – Меня наконец-то прорвало. – Снег идет! Он там замерзнет до смерти! – Теперь уже и я сложила руки на груди, продолжив: – Ты ведь год назад позволил Денни остановиться в доме, в моей комнате!

Папа тяжело вздохнул, как будто признавая великое поражение. Он и в самом деле не мог мне ничего ответить. Родители в прошлом году пошли на уступки, чтобы заманить меня домой, опасаясь, что я уеду в Австралию с Денни. Такого, конечно, случиться не могло, но тем не менее приглашение Денни получил, так что теперь было неважно, кем является мой новый парень.

– Это совсем другое дело, – покачав головой, пробормотал папа. – Денни мы знали, он хороший человек. Может, он и ошибся, оставив тебя одну, когда совсем не следовало этого делать, но, я думаю, он хороший.

Я вздохнула, а мама молча наполнила тарелку отца.

– Да, Денни очень хороший человек… Но и Келлан тоже. – Глядя на родителей по очереди, я пожала плечами. – Вы просто должны дать ему шанс показать себя. – Папа тоже вздохнул, и я добавила: – Пожалуйста… Я правда люблю его!

Мама положила руку мне на плечо и пристально посмотрела на отца. Он глянул на нее, в очередной раз вздохнул и наконец пробурчал:

– Ладно, он может ночевать у нас, но… – Папа ткнул пальцем в мою сторону. – Но он не должен лезть в твою комнату! Поспит на диване.

Мои глаза расширились. Я боялась спугнуть удачу. Уже то, что папа разрешил Келлану ночевать в нашем доме, было огромной победой. Анна, запихивая в рот огромный кусок индейки, улыбнулась и посмотрела на меня весьма выразительно, словно говоря: «Не беспокойся, я вас прикрою».

После неторопливого ужина и солидной порции пирога с орехами пришло время встретиться с Келланом в моем любимом парке. У меня голова шла кругом при мысли об этом романтическом моменте. Пока я торопливо одевалась потеплее, папа мрачно протянул мне ключи от машины, недовольно ворча, что, если бы Келлан действительно был джентльменом, он бы сам к нам добрался. Защищая своего парня, я объяснила, что сама назначила ему свидание в парке, потому что хотела показать ему свое любимое место в окрестностях Университета Огайо.

Это немного успокоило отца, потому что он весьма гордился своей альма-матер. Но он все равно внимательно наблюдал за мной, когда я брала ключи, и ясно было, что он будет прислушиваться и ждать моего возвращения. Так что побыть наедине нам с Келланом предстояло совсем недолго. Сев в отцовский «вольво», я тронулась с места.

Дороги были в полном порядке, их расчищали непрерывно, так что мне не составило особого труда ехать под снегопадом. Уже через несколько минут я добралась до места встречи. Я огляделась по сторонам: в парке было пусто. Но это и неудивительно. Стоял канун Рождества, и было довольно поздно. Большинство людей уже забрались в свои постели, ожидая праздничного утра и не стремясь отправиться куда-то на романтическое свидание. Чувствуя, как во мне нарастает возбуждение, я пошла через парк.

Свежий снег укрыл землю толстым одеялом. Оглядывая парк, я надеялась, что достаточно точно объяснила Келлану, как найти то самое место, где мы должны были встретиться. Мне хотелось броситься туда бегом, но я сдержалась. Когда я пересекала заснеженную лужайку, мои ботинки поскрипывали, оставляя следы в чистой белизне. Наконец я добралась до скамьи перед маленьким прудом, где жили утки. Хотя именно здесь я провела бесчисленные часы, пока училась в школе, это место теперь странным образом напомнило мне тот парк дома, который мы с Келланом считали своим. Надо же, Сиэтл так быстро стал моим домом – сюда, в мой родной город, я лишь приезжала погостить.

Смахнув снег с кованой железной скамьи, я посмотрела на луну. Блеклый свет заливал все вокруг. На земле не было свежих следов. Парк был безупречно чист и прекрасен. Достав из висевшей на плече сумочки сотовый телефон, я проверила, который час. Половина десятого. Местный аэропорт был совсем рядом. Если самолет Келлана приземлился вовремя, у него была уйма времени, чтобы добраться сюда. Но, посмотрев на мягкие склоны заснеженных холмов, я увидела лишь собственные следы, доходившие до того места, где я теперь сидела. Келлана еще не было.

Я пыталась сохранять спокойствие, но была уже на грани, ведь мы с Келланом не виделись, кажется, целую вечность. Нервная энергия переполняла меня, и ноги сами собой пританцовывали на месте. В воздухе по-прежнему кружили легкие снежинки. Садясь на мои волосы и ресницы, они таяли, превращаясь в прозрачные бусинки. Чем дольше я сидела, тем сильнее замерзала. Слегка шмыгая носом, я вдруг крепко обругала собственную романтичность. Мне нужно было просто сказать Келлану, чтобы он сразу ехал к дому моих родителей. Так было меньше шансов, что он заблудится. К тому же парк не лучшее место, чтобы ждать кого-то посреди ночи, даже в канун Рождества.

Эта мысль породила следующую: а кто или что может находиться сейчас в парке вместе со мной? Я вздрогнула, когда в моей ладони зазвонил телефон. Перелив крошечных колокольчиков прозвучал чудовищно громко в ночной тишине, и я выругалась себе под нос. Дисплей запотел от моего дыхания. Нахмурившись, я протерла его и улыбнулась: там высветились мои любимые слова – «Новое сообщение от Келлана Кайла». Нажав кнопку «Прочитать», я подождала долю секунды – интересно, что написал мне мой любимый? Он ведь уже опаздывал почти на сорок пять минут… И тут мое сердце куда-то провалилось.

Мне очень жаль… Я не смогу приехать.

Как бы мне хотелось, чтобы мое разочарование не было таким ужасным. Оно навалилось на меня, как шторма налетают на Восточное побережье. Почему он не приедет? Может, из-за снегопада?

Едва шевеля пальцами, я набрала ответ: Не сможешь? Но ведь Рождество…

Я надеялась, что Келлан не сочтет, будто я ною и жалуюсь. Расписание его гастролей было очень насыщенным, и я понимала, что ему пришлось предпринять массу усилий, чтобы повидаться со мной. Смахнув с глаз навернувшиеся слезы, я снова шмыгнула носом, но теперь уже по другой причине. Мне так хотелось познакомить Келлана с родными, провести с ним праздник, просто увидеть его…

Следующее сообщение от Келлана пришло в тот момент, когда я вытирала нос рукавом куртки: Да, я понимаю. Я старался… Мне правда очень жаль. Пока я пыталась подумать о чем-нибудь таком, что меня бы подбодрило, телефон снова зазвенел. Ты как, в порядке? Ты ведь не плачешь, нет?

Снова шмыгнув носом, я нахмурилась при мысли о том, что уж слишком быстро впала в состояние, близкое к истерике. Желудок сжался в комок, слезы потоком лились по щекам, но Келлану незачем было об этом знать. Нет, я в порядке. Я знаю, что ты старался. Все в порядке, правда.

Подумав, что теперь вообще неизвестно, когда мы сможем увидеться, я всхлипнула, и тут же телефон снова дал о себе знать. Мне пришлось хорошенько протереть глаза, чтобы прочитать сообщение.

Ты врешь.

Слезы лились из моих глаз, но я покачала головой, глядя на телефон.

– Не вру, – пробормотала я.

Мой голос прозвучал немного обиженно, когда я обращалась к маленькому аппарату, не способному меня понять. Как только я собралась отправить Келлану очередную ложь насчет того, что прекрасно себя чувствую, телефон опять зашумел. Моргнув, я открыла сообщение.

Еще как врешь.

Я уставилась на телефон так, словно он вдруг обзавелся ртом и заговорил со мной. Может, я отправила ответ, не заметив этого? В конце концов, я немного устала от своего путешествия домой, от праздников и от родителей. Я просмотрела все отправленные сообщения.

– Эй, Келлан, откуда ты это знаешь? – пробормотала я, ища свой ответ, о котором вдруг забыла.

Когда я добралась до вчерашних сообщений, телефон снова загудел. Покачав головой, я вернулась ко входящим. Знаю, потому что я вообще все знаю. Мои глаза округлились. Пока я читала, пришло еще одно сообщение: Я тоже врал… Оглянись-ка.

Мое сердце забилось прямо в горле, и я сделала то, что велел телефон. Это было похоже на пробуждение ото сна – или, наоборот, на погружение в волшебный сон. Вдруг из тени большого дуба, стоявшего у подножия холма, прямо в нескольких футах от меня, появился Келлан. Он вышел в лунный свет, пряча телефон в карман кожаной куртки. Я встала со скамьи, увидев его.

Боже, как он был прекрасен!

Я невольно открыла рот, а из глаз с новой силой хлынули слезы, но на этот раз – слезы радости. На густых растрепанных волосах Келлана лежали снежинки, а его губы изгибались в коварной улыбке, пока он молча смотрел на меня.

– Келлан… – выдохнула я.

Меня словно вдруг подхватило и понесло ветром: я не успела даже осознать, как бросилась к нему. Келлан, посмеиваясь, шагнул навстречу мне. А я просто мчалась. Сколько недель я не была в его объятиях! Мне недостаточно было лишь слышать его голос в телефонной трубке – мне нужно было больше, гораздо больше.

Под конец я поскользнулась и проехала остаток расстояния до Келлана. Он захохотал, когда мои руки обвили его шею. Тепло воссоединения охватило каждую клеточку моего тела – я никогда прежде не ощущала столь совершенного покоя. Келлан приподнял меня и закружил. Когда он снова поставил меня на землю, я смеялась, а все мое недавнее отчаяние бесследно растаяло.

Но как только губы Келлана потянулись к моим губам, я придержала его за плечи. Отчаяние, может, и испарилось, но его выходка все равно была не слишком удачной.

– Значит, ты решил подшутить надо мной? Да ты ненормальный!

В голубоватом свете, сочившемся сквозь ветки деревьев, глаза Келлана казались еще более синими, чем обычно. Он вскинул брови:

– Вроде раньше я был просто придурком?

Качая головой, я обхватила ладонями его щеки и притянула к себе его лицо. Мы могли поспорить о точности терминов и позже, а сейчас мне было нужно нечто большее, чем слова. Руки Келлана обхватили мою талию, и наши губы наконец соединились. Они были одновременно и холодными, и пылающими. Пар нашего дыхания облаком поплыл над головами, и Келлан пробормотал:

– Извини, что опоздал.

Я машинально запуталась пальцами в его волосах, в их длинных прядях, влажных от тающего снега.

– Я просто рада, что ты здесь, и все.

Наш поцелуй был нежным, но пылким, и после него Келлан чуть отодвинулся, внимательно изучая меня, может быть, желая понять, насколько я изменилась за последние несколько недель.

– Как я по тебе скучал… Слов нет.

Усмехнувшись, я снова прижалась губами к его губам:

– Я тоже скучала.

Мы целовались под легким снегопадом в нескольких шагах от замерзшего утиного пруда – когда он основательно покрывался льдом, студенты иной раз катались здесь на коньках. Мы целовались до тех пор, пока у меня не заледенели пальцы и я не перестала ощущать мягкость волос Келлана. Но это меня не остановило. Я просто нуждалась в новых и новых поцелуях. Я нуждалась в том, чтобы тело Келлана прижималось к моему телу. Мне действительно было наплевать, замерзну ли я насмерть, превращусь ли в живую статую… Плевать, ведь Келлан был рядом.

Но в конце концов он отодвинул меня, хотя я и продолжала тянуться к нему.

– Нам надо идти. Ты совсем замерзла.

Его взгляд скользнул по моему телу, и я почувствовала, как холод куда-то улетучивается.

– Да все в порядке, – с трудом шевеля губами, пробормотала я. Мое тело оказалось куда более застывшим, чем признавал разум.

– Да у тебя зубы стучат! – фыркнул Келлан, и из его рта вырвалось круглое облачко пара.

Я подняла руки, пытаясь снова обхватить голову Келлана, хотя пальцы почти не повиновались мне.

– Да наплевать…

Келлан обхватил меня за талию и развернул. Прижавшись ко мне бедрами и положив ладони мне на грудь, он согревал меня, шепча прямо в ухо:

– Зато мне не наплевать.

Прикрыв глаза, я растворилась в его объятиях. Как же я по нему соскучилась! Дыша мне в затылок, Келлан добавил:

– Кроме того, я не могу заняться с тобой любовью прямо здесь…

Широко распахнув глаза, я сделала шаг вперед, схватила Келлана за руку и потащила его прочь от любимого пруда.

– Ты прав… Становится холодновато.

Глянув на меня, Келлан тряхнул головой. Капли, в которые превратились снежинки, полетели во все стороны, и веселая улыбка Келлана стала шире. Одна капля упала ему на щеку, скользнула вниз, к горлу… Счастливица!

Потом что-то неуловимо изменилось в выражении лица Келлана, и он сказал, следуя за мной:

– Я понимаю, что моя шутка была немного… Ну, ты понимаешь… Зато она дала мне возможность понять одну очень важную вещь.

Подхватив его под руку, я заглянула ему в лицо: