Выкуп Стил Даниэла

Глава 14

Когда на следующий день Уилл и Сэм спустились к завтраку, Фернанда готовила яичницу с беконом для двух агентов ФБР и двух полицейских, сидящих за кухонным столом. Она поставила перед ними тарелки, и Уилл с Сэмом разместились между ними. Она заметила, что Сэм с любопытством поглядывает на их пистолеты.

– А в них есть пули? – спросил он одного из мужчин, и полицейский кивнул с улыбкой.

Было что-то сюрреалистическое в том, что четверо вооруженных мужчин завтракают вместе с ее детьми. Она себя чувствовала какой-то любовницей гангстера.

Сэм хотел блинчиков, а Уилл хотел яичницу с беконом, как все остальные мужчины, поэтому она приготовила и то и другое. Эшли еще не проснулась. Было довольно рано. Уилл должен был успеть на десятичасовой автобус, и Фернанда уже обсудила с двумя офицерами вопрос о том, следует ли ей проводить его. Они считали, что этого делать не следует, потому что это привлекло бы ненужное внимание к его отъезду. Если за ней следят, то ей лучше оставаться дома с детьми. Один из офицеров отвезет Уилла к автобусу. Он предложил Уиллу сесть в машину в гараже и лечь на заднее сиденье, так чтобы никто не заметил, что он уезжает. Ситуация была, конечно, несколько надуманной, но Фернанда не могла не признать, что она не лишена здравого смысла. Поэтому в половине десятого она попрощалась в гараже с Уиллом, он лег на заднее сиденье, и несколько мгновений спустя офицер выехал из гаража, как будто был в машине один. Он разрешил Уиллу сесть только тогда, когда они отъехали на достаточное расстояние от дома, и после этого они всю дорогу до автобусной остановки оживленно болтали. Он посадил Уилла в автобус, помог втащить его спортивную сумку и принадлежности для лакросса, подождал, пока автобус тронулся, и помахал ему рукой на прощание, как будто провожал собственного сына. Час спустя он вернулся в дом.

Питер к тому времени находился на своем наблюдательном посту и видел, как какой-то мужчина ставит в гараж машину Фернанды. Он видел, как этот мужчина уезжал некоторое время назад, но не видел, чтобы он приходил накануне вечером, так как ночная смена прибыла в дом после того, как Питер уехал. Пока что, кроме этого мужчины, он никого не видел. Питер слегка удивился, увидев там мужчину так рано утром. Раньше ему не приходилось такого наблюдать. Но ему и в голову не пришло, что мужчина, только что въехавший в гараж, был полицейским. В доме не было заметно никакой суеты, все было как обычно. И Питер сам немного удивился, почувствовав раздражение из-за того, что у нее в доме вместе с ее детьми был мужчина. Он надеялся лишь, что это был друг, который приехал рано утром, чтобы помочь ей, и ничего больше. В полдень мужчина уехал, и Сэм помахал ему рукой на прощание, как другу.

Когда после полудня прибыла следующая смена, там были двое сотрудников ФБР мужского пола, а офицерами полиции были две женщины, поэтому все выглядело так, как будто две пары приехали с визитом. Питер не заметил, как другие трое мужчин вышли из дома через боковую дверь и прошли по участку, принадлежащему соседям, чтобы никто не заметил, как они уходят.

В тот вечер он уехал до того, как гости отправились по домам. Питеру надоело их ждать, и он не видел причин оставаться на посту до их отъезда. Он уже знал о ней все, что ему было необходимо. Он знал, например, что она почти никогда не включает сигнализацию. А если вдруг включит, то Уотерс, прежде чем войти в дом, перережет провода. На этот раз Питер явился на свой наблюдательный пункт скорее по привычке, выработавшейся у него за последние несколько недель, чем для того, чтобы выяснить что-нибудь новое о ее распорядке дня. Он знал, куда и с кем она ездила и сколько времени ей на это требовалось. Откровенно говоря, сейчас он следил за ней ради собственного удовольствия, а также потому, что обещал это сделать Эдисону. Ему это не составляло труда. Ему нравилось находиться рядом с ней и наблюдать за ней и ее детьми. Но сегодня, когда у нее целый день были в гостях две какие-то пары, сидеть здесь было просто бессмысленно. Обе пары приехали в одной машине. Судя по всему, это были приятные, милые люди, они болтали и смеялись, выходя из машины. Тед лично отобрал их и объяснил, что следует надеть, чтобы выглядеть ее друзьями. Хотя до этого Питер ни разу не видел, чтобы Фернанда принимала гостей, она с такой радостью приветствовала их, что ему и в голову не пришло, что это сотрудники ФБР и ПДСФ. Ничто не подсказало ему, что обстановка изменилась. По правде говоря, он даже с некоторым облегчением уехал от дома раньше, чем ушли гости. Он устал, а в доме ничего не происходило. Встретив гостей, ни Фернанда, ни дети больше не показывались из дома. Он видел только Сэма, который играл у окна, да Фернанду на кухне, которая что-то готовила для своих друзей.

На следующий день он должен был вести наблюдение последний раз. В ту ночь Карлтон Уотерс, Малькольм Старк и Джим Фри должны были остаться с ним. Утром ему нужно было еще кое-что раздобыть для них, поэтому к дому Фернанды он приехал поздно. Эшли уже уехала с друзьями на озеро Тахо, а на дежурство в доме заступила новая смена. По счастливой случайности он так и не увидел, как в полдень дом покидали полицейские из предыдущей смены и как туда входила следующая смена. Естественно, выходили и входили они через боковую дверь. Покидая в тот вечер свой наблюдательный пост в десять часов, он и не догадывался, что в доме с ней находится кто-то еще. Его уже не было, когда в полночь одна смена уходила, а другая входила в дом. Он вообще целый день не видел ни Фернанду, ни детей. Может, она устала, принимая вчера гостей или была занята чем-нибудь? Поскольку школьников распустили на каникулы и им не нужно было никуда ехать, они, наверное, наслаждались возможностью просто полениться.

Днем он видел ее через окна и заметил, что на ночь она задернула шторы. Он всегда ощущал одиночество, когда не мог видеть ее, и, уезжая от дома в последний раз, понимал, что будет очень скучать без нее. Он уже скучал. И надеялся, что когда-нибудь увидит ее снова. Он представить себе не мог, как будет теперь жить без нее. Это его расстраивало так же сильно, как и то, что они собирались сделать с ней. От одной мысли об этом ему становилось не по себе. Занятый своими переживаниями, он даже не подумал о том, что ее и детей кто-то может защищать. Никаких подозрений у него не возникало, поэтому и Эдисону он ничего не сказал. Он совершенно не был знаком даже с основами наружного наблюдения.

Наконец ему удалось заставить себя не думать о том, что будет с ней, когда его сообщники похитят одного или всех ее детей. Он не мог позволить себе продолжать думать об этом и, возвращаясь в тот вечер к себе в гостиницу, переключился на более приятные темы. Когда он приехал, Старк, Уотерс и Фри уже ждали его там и жаждали узнать, почему он так задержался. Они были голодны и хотели пойти куда-нибудь поужинать. Он совсем не хотел признаваться им, что ему было очень тяжело уезжать от нее, пусть даже это означало всего лишь отъезд с парковки на улице, где она жила. Он никогда не говорил никому из них, что стал с уважением относиться к Фернанде и полюбил и ее, и ребятишек.

Как только Питер приехал, они вчетвером отправились ужинать. Они пошли в кафе в районе Миссии, где кормили «тако». Все четверо накануне отметились у своих уполномоченных, и, поскольку теперь им нужно было отмечаться раз в две недели, никто не заметит их отсутствия, пока они не окажутся за пределами страны. Эдисон заверил Питера, а Питер, в свою очередь, всех остальных, что Фернанда быстро заплатит выкуп за своих детей. Предположительно в течение нескольких дней. У троих мужчин, которым предстояло выполнить этот план, не было причин ему не верить. Им нужно было одно: получить свои деньги. Им абсолютно не было дела ни до нее, ни до ее детей. Им ведь безразлично, кого похищать и зачем, – лишь бы получить деньги. Им уже заплатили по сто тысяч каждому наличными.

Остальное все четверо должны были получить после того, как будет заплачен выкуп.

Питер получил от Эдисона подробные инструкции относительно того, куда она должна была перевести деньги. А их следовало перевести на пять счетов на Каймановых островах, а потом с этих счетов – на два счета в Швейцарии для него и Эдисона и три – в Коста-Рику для всех остальных. Детей предполагалось удерживать до тех пор, пока не будут переведены деньги, и Уотерс должен был предупредить ее с самого начала о том, что, если она обратится в полицию, они убьют детей, хотя Питер был намерен не допустить этого. В соответствии с инструкциями, полученными от Питера, потребовать выкуп должен был Уотерс.

Ни о каком кодексе чести в отношениях между этими людьми и речи не было. Трое из них по-прежнему не знали Филиппа Эдисона. А если кто-нибудь из них донесет на других, то он не только потеряет свою долю, но будет убит, и каждый из них это знал. План должен был сработать безотказно. Питеру предстояло уехать из гостиницы на следующее утро, а остальным – похитить столько детей, сколько удастся, и отвезти их в дом, арендованный на озере Тахо. Питер под другим именем уже снял номер в отеле на Ломбард-стрит.

Единственный контакт Питера с остальными тремя сообщниками состоялся за ужином накануне похищения, после которого они спали в его гостиничном номере, для чего привезли с собой спальные мешки и расположились на полу. Рано утром Питер встал, оделся и ушел отдельно от них.

Фургончик, уже заправленный бензином, ждал их. Они забрали его в гараже, но еще не решили точно, в какое время начнут операцию. Они хотели какое-то время понаблюдать и выбрать момент, пока в доме еще тихо. Они не планировали операцию по минутам и не спешили.

Питер прибыл в свой номер в мотеле на Ломбард-стрит в то время, когда они добрались до гаража, чтобы забрать фургончик. Он так и не выписался из гостиницы, чтобы не вызвать подозрений. Все было готово. Они перенесли из машины в фургончик сумки для гольфа, в которых находились автоматы. Еще там были веревка, большой запас клейкой ленты и устрашающее количество боеприпасов. По пути в гараж они закупили продукты, причем в таком количестве, что можно было продержаться несколько дней, хотя и надеялись, что операция продлится недолго. То, что им придется кормить детей, их нисколько не тревожило. Они полагали, что долго держать детей у себя им не придется, так что и беспокоиться незачем. Они купили арахисовое масло, мармелад и хлеб для детей и немного молока. Остальное купили для себя, в том числе ром, текилу, огромное количество пива, а также консервированные и замороженные продукты быстрого приготовления, поскольку никто из них не любил готовить. В тюрьме им никогда не приходилось этого делать.

Шел третий день пребывания в доме копов и сотрудников ФБР. Рано утром Фернанда позвонила Джеку Уотерману и сказала, что они с Сэмом заболели гриппом и не смогут поехать в Напу. Ей по-прежнему хотелось поговорить с ним о том, что происходит, но все это еще казалось ей нереальным. Как, например, объяснить присутствие мужчин, разбивших лагерь в ее гостиной или сидящих за столом в кухне с пистолетами в наплечных кобурах? Она чувствовала себя ужасно глупо. Тем более если окажется, что во всем этом не было необходимости. Она надеялась, что ей никогда не придется рассказывать ему об этом. Джек выразил сожаление в связи с тем, что они оба заболели гриппом, и предложил заехать к ним по дороге в Напу, но она сказала, что они отвратительно чувствуют себя и что она не хотела бы заразить его.

Потом она взяла к себе в постель Сэма и включила какой-то фильм. К тому времени она покормила мужчин завтраком, и они с Сэмом, прижавшись друг к другу, стали смотреть фильм. Вдруг она услышала внизу какие-то незнакомые звуки. Сигнализация не была включена. Да и зачем ее включать, если в доме находятся двое полицейских и два сотрудника ФБР? В присутствии таких квалифицированных и хорошо вооруженных защитников сигнализация казалась излишней мерой предосторожности, поэтому вчера она ее не включила, как, по правде говоря, не включала с тех пор, как они здесь обосновались. Тед сказал, что они могут нечаянно включить ее, когда входят и выходят через боковой вход, чтобы проверить, все ли в порядке снаружи. Ей показалось, что в кухне что-то упало – стул, может быть, или что-нибудь в этом роде. Зная, что в доме четверо мужчин, она не встревожилась, а продолжала лежать с Сэмом, задремавшим у нее на плече. Они оба плохо спали по ночам и иногда днем хотелось вздремнуть.

Потом она услышала приглушенные голоса и шаги по лестнице. Она предположила, что охранники поднимаются наверх, чтобы проверить, все ли у них в порядке, но вставать с постели не стала, боясь потревожить Сэма. Неожиданно в ее спальню ворвались трое мужчин в натянутых на лица лыжных шапочках с прорезями для глаз. Остановившись в изножье ее кровати, они направили на них автоматы с глушителями. Сэм, вытаращив глазенки, буквально застыл в руках матери. Один из мужчин подошел ближе. Сэм и Фернанда в ужасе смотрели на него, и Фернанда молила Бога, чтобы он не застрелил их. Даже она, не разбиравшаяся в оружии, видела, что они вооружены автоматами.

– Все в порядке, Сэм... все в порядке, – тихо сказала она дрожащим голосом, сама не зная, что говорит.

Она понятия не имела, где находятся ее защитники, но их не было видно, и снизу не доносилось ни звука. Она прижала к себе Сэма и прислонилась к спинке кровати, как будто это могло спасти ее и Сэма. И тут один из них, не произнеся ни звука, вырвал Сэма из ее рук. Она вскрикнула.

– Не берите его, – жалобно умоляла она.

Момент, которого все они боялись, настал, и ей оставалось лишь умолять их. Она разрыдалась, когда один из них нацелил на нее автомат, а другой залепил клейкой лентой рот Сэма и связал ему руки. Ее сын в ужасе беспомощно смотрел на нее широко распахнутыми глазами.

– О Боже! – вскрикнула она, увидев, как связанного по рукам и ногам Сэма засунули в рогожный мешок, словно грязное белье, приготовленное в стирку. Сэм испуганно стонал. Она вскрикнула, когда человек, стоящий ближе всех к ней, схватил ее одной рукой за волосы, как будто хотел оторвать их.

– Еще один звук – и мы убьем его. Ты ведь не хочешь, чтобы его убили? – сказал он.

Это был человек мощного телосложения, в грубой куртке и джинсах и рабочих башмаках. Из-под лыжной шапки выбивалась прядь светлых волос. Другой, более приземистый мужчина, тоже был сильным, судя потому, с какой легкостью он забросил на плечо рогожный мешок. Фернанда не осмеливалась пошевелиться из опасения, что Сэма убьют.

– Возьмите меня с ним, – дрожащим голосом попросила она, но мужчины ничего не ответили.

Им было приказано не разговаривать, и они выполняли указание. Она должна была остаться, чтобы заплатить выкуп. Кроме нее, некому было это сделать.

– Прошу вас... только не причиняйте ему боли, – умоляла она, упав на колени.

Но все трое выбежали из комнаты и протопали вниз по лестнице, унося с собой Сэма. Тогда она поднялась с колен и помчалась за ними по лестнице. И тут вдруг увидела на ступенях кровавые следы.

– Если сообщите копам или расскажете кому-нибудь об этом, мы его убьем, – сказал один из них. Голос его был приглушен маской. Она кивнула в знак согласия.

– Где дверь в гараж? – спросил один из них, и она заметила брызги крови на штанине его брюк и руках. Но она не слышала ни единого выстрела. Она указала рукой на дверь, ведущую в гараж.

Один из них нацелил на нее автомат, а другой перебросил мешок с Сэмом третьему. Тот взвалил мешок на плечо, но оттуда не донеслось ни звука, хотя она знала, что пока они не причинили мальчику серьезного вреда. Человек мощного телосложения снова заговорил с ней. Прежде чем прийти в ее спальню, они побывали в комнатах Уилла и Эшли и не обнаружили их.

– Где остальные?

– Уехали, – сказала она.

Они кивнули и побежали вниз по черной лестнице, а она с удивлением подумала: где же полицейские?

Похитители подогнали свой фургончик задним ходом к гаражу, и никто их не заметил. Одетые в рабочую одежду, они выглядели совершенно безобидно. Обойдя дом, они с помощью полотенца разбили оконное стекло и влезли внутрь. Сигнализацию они предварительно вывели из строя, перерезав провода. Они знали свое дело, их мастерство оттачивалось годами. Никто не заметил их до сих пор, и теперь никто не увидел, как они открыли дверь гаража, потом заднюю дверцу фургончика, стоявшего возле гаража, и швырнули Сэма в машину. Если бы у нее был пистолет, она стала бы стрелять в них, но сейчас ей было нечем остановить их, и она это понимала. Она боялась даже крикнуть своим защитникам, потому что похитители могли убить Сэма.

Человек, несший мешок с Сэмом, влез внутрь машины и втащил мешок поглубже, ударив Сэма о бампер. Остальные побросали в машину оружие и, обогнув ее, залезли внутрь сквозь переднюю дверцу. Задняя дверца захлопнулась. Прошло еще несколько секунд, и машина отъехала, а всхлипывающая Фернанда осталась стоять на пешеходной дорожке. Она с ужасом поняла, что никто ничего не видел и не слышал. Стекла фургончика были сильно тонированы, а к тому времени, как похитители сняли с себя лыжные шапочки, машина уже повернула за угол, и она ничего не увидела. Она лишь потом вспомнила, что даже не посмотрела на номерной знак машины. Она думала лишь о том, что они увозят ее сына, и молила Бога, чтобы его не убили.

Продолжая всхлипывать, она вбежала в дом, поднялась по черной лестнице и бросилась по забрызганному кровью ковру на кухню, к полицейским. Кухня представляла собой сцену кровавой бойни. Один из полицейских лежал с разбитой головой, другой был убит выстрелом в голову из «М-16». Его мозги были разбрызганы по стенам ее кухни. Ничего более ужасного она в жизни не видела и была так напугана, что даже не имела сил кричать. Они могли сделать то же самое с ней и Сэмом и все еще могут сделать это. Двое сотрудников ФБР были убиты выстрелами в грудь и сердце. Один из них распластался на кухонном столе с зияющей раной в спине величиной с обеденную тарелку, другой лежал на спине на кухонном полу. В руках у сотрудников ФБР были «зауэры», в руках полицейских были полуавтоматические «глоки-4», но ни один из них не успел дать очередь, прежде чем похитители их застрелили.

Их застали врасплох, когда они на какое-то мгновение расслабились, пили кофе и разговаривали. Все были мертвы. Она выскочила из кухни и побежала к телефону, чтобы позвонить кому-нибудь. Она нашла карточку, которую дал ей Тед, и набрала номер его сотового телефона. Она была в такой панике, что даже не подумала позвонить по девять один один. К тому же она помнила предупреждение похитителей «не говорить никому». Теперь, когда у нее в доме находятся четверо убитых офицеров, это требование едва ли можно выполнить.

Тед был дома: приводил в порядок кое-какие документы и наконец почистил свой «глок» 40-го калибра. Он ответил с первого гудка. Он услышал лишь странные утробные стоны, словно выл раненый дикий зверь. Она не могла произнести ни слова и лишь жалобно всхлипывала.

– Кто это? – резко спросил он. Но уже понял, кто это. Что-то сразу же подсказало ему, что это Фернанда. – Не молчи, поговори со мной. – Она стиснула зубы и втянула сквозь них воздух. – Скажи мне, где ты находишься?

– Они... взя... ли его... – наконец смогла она произнести, трясясь всем телом.

– Фернанда... Где все остальные?

Она понимала, что он имеет в виду полицейских, но не могла сказать ему. Она снова разрыдалась. Она хотела лишь одного: чтобы ей вернули сына.

– Погибли... все погибли, – с трудом произнесла она.

Он не осмелился спросить ее, погиб ли также и Сэм, но этого не должно было случиться. Какая им польза, если они убьют его на глазах у матери?

– Они сказали, что убьют его, если я расскажу... – И она, и Тед верили этому.

– Я скоро приеду, – сказал Тед и, не задавая больше вопросов, повесил трубку.

Он позвонил в центральную диспетчерскую, назвал ее адрес и предупредил, чтобы информация ни в коем случае не просочилась ни на радио, ни в прессу. Потом он позвонил Рику и быстро сказал ему, чтобы направил своих представителей СМИ в дом Фернанды. Они должны были контролировать все, что говорилось, чтобы не рисковать жизнью Сэма. Рик, который расстроился не меньше Теда, сразу же бросился из кабинета, на ходу разговаривая с Тедом по сотовому.

Тед выбежал из дома, засовывая в кобуру только что собранный пистолет. Он даже не подумал выключить свет. Поставив на крышу машины красные проблесковые огни, он на максимальной скорости помчался туда, где находилась она. Однако до того, как он прибыл туда, на ее улице было полно полицейских машин с мигалками и сиренами. Подъехали три машины неотложной помощи. Въезд в ее квартал был перекрыт буквально за несколько минут до того, как он подъехал. Следом за ним подъехал Рик.

– Что, черт возьми, произошло? – спросил Рик, нагоняя его возле нижней ступеньки лестницы.

В доме уже находились полицейские, но Фернанды нигде не было видно. Не было видно также сотрудников ФБР и полицейских, которые должны были охранять ее и Сэма.

– Я пока не знаю... они увезли Сэма... это все, что мне известно... и еще она сказала, что все погибли. А потом я отключил телефон, позвонил в диспетчерскую и тебе.

Он и вбежали в дом, и Тед увидел кровь на ковре и на лестнице. Не в силах оторвать взгляда от кровавых следов, они вошли в кухню и увидели то, что увидела Фернанда. И сколько бы ужасных сцен ни приходилось им видеть за долгие годы их службы, то, что открылось их взорам здесь, заставило их вздрогнуть.

– Силы небесные, – прошептал Рик.

Тед молчал. Все четверо их людей мертвы. Они были убиты с варварской жестокостью. Такое могли сотворить только звери. Да они и впрямь были зверьми. Тед, чувствуя, как его переполняет ярость, отправился искать Фернанду. В доме к тому времени находилось около двадцати полицейских, все кричали, куда-то бежали, искали подозреваемых. Теду пришлось прокладывать путь через их толпу. Он заметил представителей СМИ ФБР, которые давали указания не допускать в дом представителей прессы. Тед уже хотел подняться вверх по лестнице, как вдруг увидел Фернанду в гостиной. Она лежала на ковре и рыдала. Он опустился на колени рядом с ней, обнял ее, погладил по голове и, не говоря ни слова, стал баюкать ее, как ребенка. Она взглянула на него каким-то диким, затравленным взглядом и спрятала лицо у него на груди.

– Они увезли моего малыша... о Боже... они забрали моего малыша...

Она никогда до конца не верила, что они это сделают. Он тоже. Это был слишком наглый, бесчеловечно жестокий и безрассудный поступок. Но все же они это сделали. И, похищая Сэма, убили четырех человек.

– Мы его вернем, я обещаю, – сказал он.

Хотя понятия не имел, доживет ли до этого, но сейчас он сказал бы что угодно, лишь бы успокоить ее. К ним подошли двое медиков и вопросительно взглянули на него. Судя по всему, она не была ранена, но находилась в плохом состоянии, и один из медиков опустился на колени рядом и заговорил с ней. Она явно перенесла сильную психическую травму.

Тед помог им уложить ее на кушетку и снял с нее туфли, которые были в крови. Фернанда оставила кровавые следы по всей комнате – не было смысла пачкать кровью еще и кушетку. К тому времени повсюду в доме работали полицейские фотографы. Они делали снимки, снимали на видео сцены преступления. Зрелище было ужасное. Повсюду толпились полицейские, некоторые из них плакали, и все они говорили; потом начали подъезжать в переполненных машинах сотрудники ФБР. Не прошло и получаса, как повсюду в доме работали эксперты-криминалисты, собирающие волокна, осколки стекла, кусочки тканей, бравшие отпечатки пальцев и пробы на ДНК для передачи их на экспертизу в лаборатории ПДСФ и ФБР. Возле телефонов уже стояли специалисты по переговорам с похитителями, ожидающие звонка. Происшедшее воспринималось всеми как вопиющее надругательство над честью их мундиров. Все были в ярости.

Они уехали только к вечеру. Фернанда к тому времени находилась в своей комнате. Поперек кухонной двери была наклеена ярко-желтая клейкая лента, предупреждающая, что там находится место преступления, которое должно оставаться неприкосновенным, или «стерильным», как это называли эксперты. Большая часть полицейских машин уже уехала. С ней оставили четырех человек. Приезжал, чтобы взглянуть на все своими глазами, шеф полиции, который уехал, потрясенный увиденным, в самом мрачном расположении духа. Соседям не стали ничего объяснять. Доступ для прессы был тоже наглухо закрыт. В официальном заявлении говорилось, что произошел несчастный случай. Тела убитых вынесли через боковую дверь после того, как представители прессы ушли. Полиция, несомненно, понимала, что, пока они не получат назад мальчика, ни о какой информации о происшедшем в прессе и речи быть не может. Любые сведения, просочившиеся в СМИ, могли поставить под угрозу его жизнь.

– Откровенно говоря, – сказал Теду шеф полиции перед отъездом, – я сначала подумал, что ты спятил. Но как оказалось, обезумели они.

Он уже долгие годы не видывал ничего более ужасного. Он спросил Теда, не видела ли или не слышала ли Фернанда чего-нибудь такого, что могло бы помочь им. Например, не заметила ли она номерных знаков или направления, в котором они скрылись. Но она ничего не заметила. Все они были в лыжных шапочках с прорезями для глаз и практически совсем не разговаривали между собой. Она настолько обезумела от страха, что даже не заметила, как выглядел фургончик. Они знали только то, что им было известно до того, как это произошло. У них были предположения относительно того, кто эти люди и кто за всем этим стоит. Но не было ничего нового, кроме гибели двух полицейских и двух сотрудников ФБР да похищения шестилетнего мальчика.

Через несколько минут после звонка Фернанды Теду полицейские приехали в гостиницу Питера в Злачный квартал, однако регистратор за конторкой внизу сказал, что постоялец ушел утром и не возвращался. Ночные гости Питера вошли и вышли через служебный вход, и никто их не заметил или, во всяком случае, не связал их с Питером. Полиция установила слежку за его комнатой, но, как и предполагал Тед, он там не появился. Он исчез навсегда, хотя, судя по всему, все его пожитки остались в комнате. В целях негласного розыска по полицейским каналам были распространены зашифрованные данные на Питера, Карлтона и машину Питера. Все понимали, что действовать надо чрезвычайно осторожно, чтобы не насторожить похитителей и не поставить под угрозу жизнь мальчика.

Карлтон Уотерс и двое его приятелей позвонили Питеру, как только проехали по мосту через залив, направляясь в сторону Беркли. Они позвонили ему по номеру его новенького – непрослеживающегося – сотового телефона, который он им дал.

– У нас возникла небольшая проблема, – сказал ему Уотерс. Голос его звучал спокойно, но сердито.

– Что еще за небольшая проблема? – На какое-то мгновение Питеру показалось, что они убили ее или Сэма.

– Ты забыл упомянуть, что у нее на кухне сидят четверо полицейских! – Уотерс был вне себя от ярости.

Они не ожидали, что, прежде чем похитить парнишку, им придется убить четверых полицейских. Это не входило в условия сделки. А Питер этого не знал.

– Какие еще полицейские? Вы, видно, шутите? Я не видел, чтобы они входили в дом. На днях у нее были в гостях друзья – и только. С ней никого не было, – заявил он уверенным тоном.

Но накануне он уехал, когда еще не было десяти часов, и, возможно, они вошли в дом после его отъезда. Может быть, именно поэтому он мало видел ее за последние несколько дней? Но ведь никто не мог предупредить ее о том, что происходит. Она никак не могла об этом узнать. За эти дни ничего не случилось, если не считать ареста Эдисона за проблемы с неуплатой налогов. Возможно, он, сам того не подозревая, о чем-то проговорился? Но Питер знал, что для этого он слишком умен. Он не мог себе представить, где и каким образом произошел прокол.

– Ладно. Кто бы с ней ни был, они нам больше не помешают, если ты улавливаешь, что я имею в виду, – сказал Уотерс, выплюнув из окошка машины табачную жвачку. Старк сидел за рулем, Фри – на заднем сиденье. Мальчик в мешке находился в багажной части машины вместе с оружием и продуктами. У ног Фри лежал «М-16» с целым арсеналом огнестрельного оружия, главным образом полуавтоматических «ругеров» и «беретт». Карл захватил с собой свой любимый маленький, полностью автоматический «узи», которым научился пользоваться и который успел полюбить перед тем, как попал в тюрьму.

– Ты их убил? – спросил ошеломленный Питер.

Это сильно усложняло ситуацию, и он знал, что Эдисону это не понравится. Предполагалось, что ничего подобного не случится. Он следил за ней более месяца. Откуда, черт возьми, там появились полицейские? И кого они выслеживали? У Питера вдруг мороз пробежал по спине. Он вдруг вспомнил, как Эдисон говорил, что бесплатно обедом никто не кормит. И тут Питер понял, что настало время заработать свои десять миллионов.

Карлтон Уотерс не ответил на вопрос Питера.

– Лучше предупредил бы полицейских, чтобы они не болтали о том, как погибли эти парни. Если хоть что-нибудь попадет в газеты, мы убьем мальчишку. Ей я это сказал, но ты бы лучше напомнил об этом и им тоже. Нам нужно, чтобы все было шито-крыто, пока не получим деньги. Если они сообщат об этом по телевидению, то каждая задница в штате бросится искать нас. Этого нам тоже не надо.

– В таком случае не нужно было убивать четверых полицейских. Уж не ждете ли вы, что я смогу заставить их молчать об этом?

– Тебе придется что-то сделать, причем поскорее. Мы уехали оттуда полчаса назад. Если полицейские заговорят, то не пройдет и пяти минут, как об этом сообщат в новостях.

Питер знал, что звонок с его телефона проследить нельзя, но ему не хотелось проверять это его качество в данных обстоятельствах. Однако у него не было выбора. Уотерс прав. Если сведения о похищении и убийстве четырех копов попадут в газеты, то по всему штату начнется поиск. Будут искать на каждой скоростной автостраде, на каждой дороге, в каждом уголке штата, на каждой границе. Причем искать их будут не только из-за похищения Сэма, что само по себе является достаточно веской причиной. Убийство четверых полицейских придало похищению совершенно новые масштабы. Сэм все еще жив, и полиция знала, что ему пока сохранят жизнь, чтобы получить выкуп. Но четверо людей уже погибли. И это меняет дело. Хотя, на его взгляд, это противоречило здравому смыслу. Питер набрал номер главного полицейского управления и попросил к телефону старшего офицера. Он понимал, что не имеет значения, куда он позвонит и кому передаст сообщение, потому что в течение нескольких секунд все сказанное попадет туда, куда нужно. После этого он передал все, что сказал ему Карлтон.

– Если хоть слово об убитых полицейских и о похищении появится в газетах, мальчик умрет, – сказал он и повесил трубку.

Тед и его шеф получили послание менее чем через две минуты. В связи с этим возникала особая проблема, поскольку убиты были двое полицейских и два сотрудника ФБР, но от этого зависела жизнь ребенка.

Шеф Теда позвонил начальнику полиции, и они совместными усилиями выработали текст заявления для прессы, в котором говорилось, что при исполнении служебных обязанностей погибли четыре человека. Они решили сказать, что произошел несчастный случай во время погони за преступником на очень большой скорости. Подробности предполагалось сообщить позднее. Это было все, что они могли сделать, чтобы просто и аккуратно оповестить о гибели четверых офицеров органов по поддержанию правопорядка от имени городского и федерального управлений. Случившееся будет непросто сохранить в тайне. Но они знали, что обязаны это сделать, пока не будут найдены похитители или пока не будет возвращен мальчик. А после этого, когда жизни мальчика уже ничто не будет угрожать, пусть хоть преисподняя разверзнется.

Шеф Теда вместе с представителем СМИ в ФБР написали текст пресс-релиза, который Карл Уотерс услышал по радио два часа спустя, когда они уже подъезжали к Тахо. Он позвонил Питеру и похвалил его за хорошую работу. Питер тем временем, сидя в своем номере мотеля на Ломбард-стрит, размышлял над возникшей у него серьезной дилеммой. Все шло не совсем в соответствии с планом, и он считал себя обязанным рассказать об этом Эдисону. Он не сказал Карлу, что собирается это сделать, хотя тот и сам догадывался, что Питер свяжется со своим боссом после того, что произошло. Уотерс был все еще зол на Моргана за то, что тот допустил небрежность при слежке, из-за чего возникла проблема. Убийство четверых копов иначе, чем проблемой, не назовешь.

У Питера был телефон Эдисона на юге Франции, и он позвонил ему с сотового телефона, застав Филиппа в гостиничном номере. В плане не предусматривалось, чтобы Питер присоединился к остальным на озере Тахо. Напротив, он должен был держаться по возможности дальше от них, чтобы нельзя было проследить их связь с ним или Эдисоном. После того как они получат выкуп, он должен был заявить, что в дом, который он арендовал, проникли какие-то люди.

Эдисон прибыл в Канн накануне и только что начал наслаждаться отдыхом. Он был в курсе того, что происходит, и знал, что все идет по намеченному расписанию. Он хотел услышать о хороших результатах, а не о проблемах. Им было приказано подождать пару дней, прежде чем требовать выкуп. Он хотел, чтобы Фернанда успела запаниковать. Он был уверен, что так она скорее заплатит.

– О чем ты говоришь? – спросил он, когда Питер замялся, не зная, с чего начать.

Питеру страшно не хотелось говорить ему, что Уотерс и его дружки убили четверых полицейских. Для начала ему было бы трудно объяснить, почему он не знал, что они находились в доме. И Питер начал с того, что им удалось похитить только Сэма, потому что остальные были в отъезде.

– У нас возникла одна проблема, – сказал Питер, чувствуя, как перехватило дыхание.

– Они убили мальчишку или мать? – ледяным тоном спросил Эдисон. Если убили мальчишку, то выкупа не будет. А будет одна головная боль. Причем сильная.

– Нет, – сказал Питер, притворяясь спокойным, – не убили. Очевидно, вчера, после того как я уехал, в дом вошли несколько полицейских. Могу поклясться, что до этого их в доме не было. Кроме ее и детей, в доме не было никого. У нее нет даже служанки. Не знаю, как туда проникли полицейские. Но Уотерс говорит, что, когда он с дружками влез в дом, полицейские были уже там.

– И что было дальше? – медленно спросил Эдисон.

– Судя по всему, они их убили.

– Проклятие! Об этом, наверное, уже передали в новостях?

– Нет. Уотерс позвонил мне с дороги. Я – в полицию и оставил сообщение. Я сказал, что, если что-нибудь о похищении или убийстве полицейских появится в газетах, мы убьем мальчишку. Они передали пресс-релиз по радио о том, что четверо офицеров погибли во время погони за преступниками на большой скорости. Других подробностей не сообщалось. О похищении не упоминалось совсем. Наши парни предупредили ее, что, если она или полицейские заговорят, они убьют мальчишку.

– Слава Богу, что ты это сделал. Они все равно будут повсюду разыскивать мальчишку, но если это станет достоянием гласности, то все будет значительно хуже. Отсюда до Нью-Джерси добровольцы начнут без конца «обнаруживать» похитителей. Пусть лучше копы прочесывают штат в поисках убийц полицейских. Это их гораздо больше беспокоит, чем какое-то похищение. Они знают, что вы сохраните мальчишке жизнь, чтобы получить выкуп. Но четверо убитых полицейских – совсем другое дело. – Эдисон был явно недоволен. Они оба знали, что ради безопасности Сэма полицейские будут держать язык за зубами, чтобы не подвергать мальчика еще большему риску. – Похоже, ты справился со своей обязанностью, хотя остальные вели себя глупо. Но у них, наверное, не было выбора. Не могли же они взять с собой четверых копов.

Эдисон долгое время сидел на балконе своих апартаментов в «Кэт Карлтон» в Канне, наблюдая за тем, как садится солнце, и обдумывая дальнейшие действия.

– Тебе, пожалуй, лучше поехать туда, – сказал он. Это меняло план, но, возможно, даже в лучшую сторону.

– На Тахо? Но это безумие. Совсем не надо, чтобы меня отождествляли с ними, – запротестовал Питер.

«И совсем не надо, чтобы меня поймали вместе с ними, если им вздумается выкинуть еще какую-нибудь глупость вроде ограбления магазина ради сандвича», – подумал Питер, но не сказал об этом боссу. Эдисон и без того расстроился не меньше Питера, узнав о четырех трупах полицейских.

– Самое главное, никому из нас не надо потерять сто миллионов долларов. Считай, что ты будешь защищать наши инвестиции. По-моему, они того стоят.

– Зачем, черт возьми, ты хочешь отправить меня туда? – испуганно спросил Питер.

– Чем больше я об этом думаю, тем больше опасаюсь, что они что-нибудь сделают с мальчишкой. Если они его изуродуют или убьют ненароком, мы пропали. Я совсем не уверен в их умении обращаться с детьми. Я полагаюсь на то, что ты сумеешь уберечь нашу главную козырную карту, – сказал Эдисон.

Как оказалось, они были более неуправляемыми, чем он предполагал. Достаточно хотя бы одному из них выйти из-под контроля, как они могут убить мальчишку или выкинуть что-нибудь еще в том же роде. Для получения выкупа у них был всего один ребенок, и Эдисону совсем не хотелось рисковать.

– Поэтому я хочу, чтобы ты поехал туда, – решительно заявил он.

Питеру меньше всего хотелось ехать туда, но он понимал беспокойство Эдисона. И знал, что если он будет там, то сможет присмотреть за Сэмом.

– Когда ехать? – спросил он.

– Не позднее чем сегодня вечером. Но почему бы тебе не поехать прямо сейчас? Ты смог бы приглядывать за ними. И за мальчиком. Когда ты собираешься позвонить его матери? – спросил Эдисон, просто перепроверяя все еще раз.

Они разработали схему во всех подробностях еще до его отъезда. Правда, он, конечно, не предполагал, что они убьют четверых полицейских. Это в план не входило.

– Через день или два, – сказал Питер. Именно так они договорились действовать.

– Позвони мне оттуда. Желаю удачи, – сказал он и повесил трубку, а Питер еще некоторое время сидел в своей комнате, уставясь в стену.

События разворачивались не в соответствии с планом. Ему не хотелось даже приближаться к Тахо, пока они находились там. А хотелось ему получить свои десять миллионов долларов и скрыться. Возможно, он даже этого не хотел. Он делал это исключительно ради своих дочерей. Но ехать на озеро Тахо и находиться там с Уотерсом и его дружками означало подвергать себя еще большему риску быть схваченным. Однако он понимал с самого начала, что отступать ему некуда.

Он старался не думать о Фернанде и о том, через какой ад ей приходится пройти. Собрав свои туалетные и бритвенные принадлежности, захватив пару чистых сорочек и нижнее белье, он десять минут спустя вышел из мотеля. Что бы ни испытывала она сейчас и как бы ни была испугана, он был уверен, что за сто миллионов долларов сына ей вернут. Так что, как бы ни было ей плохо сейчас, все в конце концов окончится благополучно. Мысль эта придала Питеру уверенность. Он подозвал такси и попросил высадить его у Рыбацкого причала, где взял другое такси, на котором доехал до рынка подержанных машин в Окленде. Свою машину, которой пользовался в течение последнего месяца, он бросил в каком-то глухом переулке в Марине, предварительно сняв с нее номерные знаки, которые выбросил в мусорный бак, а потом, пройдя примерно полдюжины кварталов до мотеля, снял там комнату, заплатив наличными.

В Окленде он приобрел старенькую «хонду», заплатил за нее наличными и через час после телефонного разговора с Эдисоном уже был в пути, направляясь в Тахо. Ему показалось, что безопаснее сменить машину на тот случай, если кто-нибудь из соседей видел и запомнил ее. Теперь, когда Уотерс с приятелями убили четверых полицейских, риск для всех них существенно увеличился. Для Питера в связи с поездкой в Тахо риск возрастал еще больше. Но он понимал, что у него нет выбора. Эдисон был прав. Он тоже не был уверен, что они уберегут Сэма, и ему совсем не хотелось, чтобы произошло что-нибудь еще более страшное, чем то, что уже случилось.

Задолго до того как он добрался до Вальехо, фотографии Питера и Карлтона Уотерса появились на полицейских компьютерах по всему штату, а вместе с ними и номерные знаки и описание предыдущей машины Питера в сопровождении строго конфиденциального предупреждения не публиковать никакой информации ввиду того, что имеет место похищение. Питер в дороге не останавливался и ехал, не превышая дозволенной скорости, чтобы избежать каких-либо нарушений. К тому времени ФБР уже взяло под наблюдение Эдисона во Франции. Теперь надо было лишь дождаться звонка Фернанде от похитителей, чтобы полиция и ФБР могли отыскать Сэма.

Глава 15

К концу дня полицейские фотографы сделали все необходимые фотографии. Семьи погибших были извещены, а тела, вернее, то, что от них осталось, уже находились в ритуальных салонах. Женам и другим ближайшим родственникам рассказали об обстоятельствах гибели и о том, что на карту была поставлена жизнь ребенка. Их предупредили, что ни о чем нельзя говорить, пока не будет освобожден ребенок. Они все поняли и согласились молчать. Это были хорошие люди, и, будучи женами и ближайшими родственниками копов и сотрудников ФБР, они понимали трудность ситуации. Они как могли справлялись со своим горем с помощью высококвалифицированных психологов обоих ведомств.

Тем временем другие эксперты «разрабатывали» Питера Моргана и Карлтона Уотерса. Их комнаты были тщательно обысканы, приятели опрошены, а управляющий общежитием в Модесто сообщил, что Малькольм Старк и Джим Фри – оба условно освобожденные – ушли вместе с Уотерсом, что расширило диапазон расследований, вызвало необходимость распространить через Интернет среди правоохранительных учреждений по всему штату новые фотографии «фас-профиль». Эксперты ФБР из Квонтико тоже внесли свою лепту. Они поговорили с уполномоченным по условному освобождению и работодателями Уотерса, Старка и Фри, а также с уполномоченным Питера, который сказал, что почти его не знает, а работодатель Питера, как выяснилось, вообще никогда его не видел. Три часа спустя эксперты ФБР установили, что компания, которая предположительно наняла на работу Питера, в действительности была одной из дочерних компаний, которой владеет Филипп Эдисон. Рик Холмквист правильно подозревал, что работа Питера является всего-навсего прикрытием. И Тед тоже так считал.

Тед также вызвал службу профессиональных уборщиков, услугами которой они пользовались – или рекомендовали пользоваться – для ликвидации последствий убийства. В тот вечер они перевернули всю кухню Фернанды. Им пришлось даже снять мраморную облицовку и ободрать стены, потому что оружие, которое здесь применялось, обладало огромной разрушительной силой. Тед знал, что к утру кухня уже не будет выглядеть элегантно, но там будет чисто и по крайней мере не останется видимых последствий побоища, которое устроили здесь похитители Сэма.

Для охраны Фернанды были выделены четверо офицеров, на сей раз все они были сотрудниками полиции. Она лежала в постели наверху. Тед пробыл здесь весь день и вечер, ни разу не отлучаясь. Он расположился в гостиной и звонил, кому следовало, по своему сотовому телефону. Рядом с ним находился опытный специалист по ведению переговоров с похитителями, звонка от которых они ждали. Никто не сомневался в том, что звонок этот последует. Но когда это произойдет, никто не знал.

Около девяти часов вечера Фернанда спустилась вниз по лестнице. На ней лица не было. Она ничего не ела и не пила целый день. Тед несколько раз пытался заговорить с ней, но потом оставил в покое. Ей было необходимо побыть одной. Если он ей потребуется, то он всегда под рукой. Ему не хотелось показаться назойливым. За несколько минут до этого он позвонил Шерли, сказал о том, что произошло, и предупредил, что проведет ночь со своими людьми. Он хотел лично держать под контролем ситуацию. Она сказала, что все понимает.

В прежние времена, когда он вел наружное наблюдение или, как в юности, работал под прикрытием, ему иногда приходилось отсутствовать по нескольку недель. Она привыкла к этому. Безумный ритм жизни и распорядок работы давно уже разъединяли их, и это не могло не сказаться на их отношениях. Иногда ей казалось, что они уже долгие годы не состоят в браке. Она делала что хотела, у нее были свои друзья, своя жизнь. У него тоже. Такое часто бывало у копов и их жен. Рано или поздно работа одерживала верх. Им повезло больше, чем большинству семейных пар. Они по крайней мере все еще состояли в браке. У большинства их друзей браки уже распались. Как, например, у Рика.

Фернанда вошла в гостиную, словно привидение. Она постояла, глядя на Теда, потом села.