Вампир поневоле Баштовая Ксения

Шкаф скользнул взглядом по мне и Вовке, сидящему в противоположном углу, и медленно опустил девушку на зеркальный пол:

– Граф велел передать, что вы не выйдете отсюда до тех пор, пока не сделаете хоть по одному глотку её крови, – бросил он, выходя.

Вовка, сплевывая на пол кровь, медленно подошел к девочке (у меня не было никаких сил шевелиться), прикоснулся кончиками пальцев к ее шее:

– Слава богу, жива.

Потом он осторожно оттащил ее от входа и подошел ко мне:

– Ну? Что будем делать?

– Вешаться, – буркнул я.

– Веревки нету, – вздохнул он.

– Значит, придется придумывать что – то еще…

– Андрюх, вот скажи, – перебил он меня, – мы не боимся солнечного света, а до серебра прикоснуться не можем… Мы вампиры или нет?

– А черт его знает, – вздохнул я.

Вовка хмыкнул:

– По закону американского мультфильма, в том дальнем углу сейчас должно появиться нечто рогатое, сообщить: «я все знаю, но ничего не скажу!» и исчезнуть…

В его голосе было столько уверенности, что я невольно покосился в дальний угол. Естественно там никого не было. Жаль…

Интересно, не слишком ли быстро мы приходим в себя?

Некоторое время мы сидели молча, а потом Вовка сказал:

– Андрюх, слышь, принеси мне воды, а? А то пить хочется, жуть…

Я хотел, было, возмутиться, что я ему, водоносом нанимался?! Но потом смерил взглядом Вовку и, развязав с пояса рубашку, деланно любезно поинтересовался:

– Тебе что? Воротник или рукав?

– Чего?! – поперхнулся Вовка.

– Ты идиот или просто притворяешься?

– Идиот, естественно. А в чем дело?

Я вздохнул:

– Ты здесь стакан или кружку видел?

– Но ты ж в чем – то принес воды, чтоб облить меня!

– Рубашку я на тебя выкрутил. Ру-баш-ку. Так из чего будешь? С рукава, с воротника?

– С ладошек! – буркнул Вован, вставая на ноги.

Он минут десять чем – то звякал и гремел в ванной, а когда, наконец, вышел из нее синяк под глазом уменьшился раза в три…

– Андрюх, а ты знаешь, что мы не в нашей комнате?

– в смысле? – не понял я.

– В прямом. Здесь раковина на месте.

И в этот момент девушка открыла глаза и медленно села.

– Где я? – прошептала она, обводя комнату взглядом.

Сериала – сериала…

Вовка, конечно, не мог удержаться: он скорчил страшную рожу и прохрипел:

– В логове вампира!.. тебя как звать, завтрак?

– Я не завтрак! – ойкнула она, бледнея с каждым мгновением.

– Ну, значит, обед или ужин! – непреклонно заявил Вован.

В глазах девчонки заплясал страх, и я не выдержал:

– Вовка, прекрати, – и, уже обращаясь к девушке, предложил. – Не обращай внимание, это он от скуки с ума сходит… Так как тебя звать?

– Аня…

я улыбнулся:

– А меня – Андрей. А этого хохмача, с идиотским чувством юмора, с утра звали Вовой.

– Очень приятно, – покраснела она. А я всегда искренне считал, что наш век феминизации и эмансипации подобные «тургеневские барышни» остались только в фильмах Михалкова…

– Андрюх, объясни мне одну вещь, – вмешался в разговор Вовка, наблюдавший за нашим диалогом из дальнего угла. – Анюта такая пунцовая оттого, что ей «очень приятно». Это мне понятно, но у тебя – то почему ухи такие красные?

Я аж поперхнулся от его наглости и только и смог, что беспомощно глянуть на Аню. Та хихикнула в кулак и подняла на меня хитрый взгляд. Мне ничего не оставалось, как рассмеяться в ответ.

Вовка удивленно перевел взгляд с меня на Аню, потом обратно.

– Хохотуны недорезанные! – сердито буркнул он.

– Вов, что с тобой?! – оторопел я.

– Что «что»? голодный я! А когда я голодный, я всегда злюсь. Пора бы было узнать это за шестнадцать лет дружбы!

Что «да» то «да». Я познакомился с Вовкой, когда мне было четыре, а ему – почти пять… Эх, золотое было времечко! И надо сказать, Вован, действительно, когда проголодается, становится просто невыносим!

Причем невыносим на столько, что так и хочется вынести его вперед ногами…

– Ой. А вы хотите есть?! – пробормотала Аня, судорожно роясь в огромной черной сумке, то ли из кожи, то ли кожзаменителя, висевшей у неё на плече. – Сейчас, сейчас… Вот! – и она протянула нам три каких – то пирожка, запакованных в целлофан.

– Что это? – недоверчиво поинтересовался Вовка.

Но пирожок взял.

И тут же принялся его распаковывать.

– Венская булочка. Бери, Андрей.

Но Вовка решил, что если уж притворяться зубастиком, то до конца:

– С кр – р – ровью? – прорычал он впиваясь зубами в мягкое тесто. С изюмом между прочим. И судя по упаковке, булочка сделана в одной из лучших кондитерских города.

Аня слабо улыбнулась его шутке и, когда я только начал жевать (а я, между прочим, в последний раз в субботу, в два часа ел, а сейчас ночь с воскресенья на понедельник!), поинтересовалась:

– Андрей, а почему вы все время строите из себя каких – то вампиров?! Про кровь говорите… это у вас развлечение такое, да?

– Если бы, – вздохнул я, дожевывая булочку. – Просто мы на самом деле вампиры… видишь? – я осторожно приподнял пальцами верхнюю губу, дал ей полюбоваться и опустил руку.

– Издеваетесь?! – Обиделась Аня.

– Ага! – тут же вмешался в разговор Вовка. – Знаешь. Обожаю доводить людей! Когда они доходят до такой кондиции, что на соседей с топором кидаются, то у них уровень гемоглобина в крови повышается. Получается такая вкуснотища!!!

Хохмач хренов!

Он шумно облизнулся – Вовка не исправим!!! Но Аня, похоже, не привыкла к подобным шуточкам. Она закатила глаза и начала сползать на пол. Я едва успел подхватить её и прошипел сквозь зубы все, что думаю о Вовке, осторожно укладывая Аню на пол.

– А че я? Я, что, виноват, что она шуток не понимает?!

Я осторожно похлопал девушку по щекам:

– Ань, очнись

Она приоткрыла глаза и слабо поинтересовалась:

– А вы кусаться не будете?

Ну, по крайней мере, она поверила, что мы вампиры:

– Не, мы не кусаемся! – я поспешно начал её заверять.

– Ага, – поддакнул Вовка. – Мы не кусаемся – мы сразу глотаем!

Аня опять сползла в обморок.

Господи, ну что ж она такая нервная?!!

На это раз хлопанье по щекам ни к чему не привело. Я решил действовать кардинально:

– Вовка принеси воды.

– Андрей, у тебя уже приходы, да? Сам же говорил, что набрать не во что!

– А ты пофантазируй, придумай, что-нибудь! Ничего не сделаешь, голову оторву.

Вовка скептически хмыкнул, смерив меня взглядом, развернулся и направился в ванну.

Через пару минут оттуда раздался жуткий грохот и Вовка появился в комнате. Весь такой радостный, сияющий. В руках он держал отломанную раковину… сток он не затыкал, а просто завязал узлом…

М-мда, заставь дурака богу молиться… так у бедного Дракулы ни одной целой ванной комнаты не останется…

Я поднял с пола отпавшую челюсть и поинтересовался:

– А чем это ты так грюкал?

– Так она ж, зараза, к стене цементом приклеена была!

М-мда, картина достойная пера художника или кисти писателя… Тьфу, блин, наоборот! Короче, видок, конечно тот еще: Анюта – на полу, в обмороке, я на коленях рядом с ней и Вовка, застывший в позе мировой скорби, прижимая к груди оторванную раковину, наполненную водой.

И вот, в самый напряженный момент, когда Вован присел на корточки, чтобы я мог дотянуться до воды и побрызгать на Аню, раздался жуткий грохот, словно что-то ба-а-альшое такое врезалось в дверь (ту самую – непробиваемую). Дверь медленно упала на пол, а в проеме показался кто – то смутно знакомый. Кто – то, настолько знакомый, что Вовка выронил раковину. Слава богу, не опять мне на ногу. Я подхватил Аню, но раковина уже разбилась, вода разлилась по полу, несколько капель попало ей на лицо. Она беспокойно мотнула головой, но в чувства не пришла.

Мужчина, стоявший у обломков двери (высокий, жгучий брюнет) брезгливо отступил на шаг (вода подобралась к его сапогам, грозила замочить плащ – черный, между прочим) и насмешливо хмыкнув, бросил:

– Н-ну, вы так и будите стоять… гм, сидеть… памятниками самим себе? Или может пойдем отсюда?

Я вскочил на ноги. Вот блин! Все брюки ниже колен – насквозь мокрые! «А ты чего ждал, Андрюшенька? – ехидно поинтересовался внутренний голос. – Постоял бы еще минут двадцать на коленях, может еще чего – нибудь намокло».

Вовка неспешно отряхнул ладони и бросил:

– Слышь, Черный плащ, а мы тебя везде ищем! А ты тут как тут! Как ты нас нашел?

Мужчина, хотя нет, это был парень лет двадцати шести, смерил Вована взглядом и бросил:

– Я всегда чувствую свою кровь.

Не, я, конечно, понял, что он подразумевал напиток из чаши, но Вовка был как всегда в своем репертуаре. Он широко распахнул руки и радостно воскликнул:

– Свою кровь?! Ну, здравствуй, папа!!!

«Черный плащ» поперхнулся и процедил, медленно наливаясь кровью:

– Если бы у меня был такой сын, я бы удушил его в колыбели.

– Жа-а-аль, – протянул Вовка. – А то мама рассказывала, что ты был разведчиком, погибшим при исполнении…

Вот брехло! Его отец был летчиком! Черный плащ недовольно поморщился и бросил:

– Так вы идете?!

– Идем, идем, – пробурчал Вовка. – Пошли, Андрюх?…

Мама всегда говорила мне, что бы я никуда не ходил с незнакомыми дядями и тетями:

– Пошли, – согласился я, – Только… Я хотел бы знать ваше имя, сударь…

Я хотел сказать последнее слово чуть насмешливо, но в последний момент почему – то передумал.

Парень изменился в лице. У него в глазах на несколько секунд вспыхнул… я бы сказал… испуг, но потом он совладал с собой, стал в горделивую позу a-la Zorro и слегка насмешливо заявил:

– А разве я не представился, господа? Прошу простить мне этот промах…

– Ближе к делу, – нетерпеливо оборвал его Вовка.

– Я – Влад Цепеш-Дракула Валашский.

Я чуть не выронил Аню… они, что, клонируются???

Даже Вовка мгновенно утратил все свое ехидство и только и смог просипеть:

– Правда?!

Дракула номер два надменно процедил сквозь зубы:

– У меня много недостатков, сударь, – м-мда, я еще не слышал, чтобы в такую короткую фразу вложили столько презрения! – но мое имя не покрыто позором лжи.

Интересно, а короче он это не мог сказать? Что – нибудь вроде «я в жизни не врал»?

– Андрюх, – задумчиво протянул Вовка, всем корпусом повернувшись ко мне, – как ты думаешь, он брешет?

– Понятия не имею, – пожал плечами я. – Знаешь, я уже не удивлюсь, если в окошко влетит Питер Пен.

– Не – е, – заявил Вовка, – Питер Пен – это фантастика…

Похоже, господин Дракула не привык, чтобы о нем говорили как о мебели, не обращая внимания на его персону… Он, онемев от возмущения, переводил взгляд с меня на Вовку и только судорожно хватал ртом воздух.

– Вампиры – тоже фантастика…

– Хватит!!! – рявкнул парень. – Я не знаю, из каких пещер вы выползли, но через пару минут хозяин этого дома вернется, и вам не поздоровится. Так что если хотите, можете оставаться здесь! Могу только пожелать, чтобы вы встали ему поперек горла!

– В смысле, «вернется»?! – спросил я, но этот хмырь уже развернулся и не оглядываясь пошел прочь. Лишь плащ шелестнул…

– Андрюх, не знаю как ты, а я пойду его догоню. Он, по крайней мере, не пытался меня съесть, – и Вовка, подхватив с пола за длинный ремешок, накинул мне на шею Анину сумку и выскочил из комнаты.

Я рванулся за ним.

А Анюта тяжелая!!! К счастью Вовка оказался не таким козлом, как я решил в первые секунды после его ухода: он ждал меня в метре от выбитой двери и едва я вышел, он снял с моей шеи Анину сумку и спросил:

– Ну что, Ромео, пошли?

– Сам ты, Ромео! – огрызнулся я.

– Эт – то еще поче…

– Тихо вы! – цыкнул Черный плащ, застывший как статуй, чуть дальше по коридору.

Он, прижавшись спиной к стене, настороженно всматривался куда – то в полумрак коридора… Мать – мать – мать! – привычно откликнулось эхо, а куда же лампочки делись?! Я ж точно помню, когда мы убегали, здесь горел свет! А, фиг с ним.

Н – ну? И долго мы будем здесь стоять?

– Можешь идти, – тихо огрызнулся дубль – Дракула. – И через пять минут тебя притащат обратно!

Не понял!!! Я же вслух ничего не говорил!!! Телепат хренов!!!

– В честь чего это нас обратно приведут? – не понял Вовка. – Ты ж сам сказал, что можно бежать!

– Можно было, – согласился «спаситель недорезанный». – Да вот только пока некоторые ушами хлопали, хозяин дома вернулся. А я с ним еще не общался и пока не желаю.

Мокрые штанины противно липли к ногам. Хоть в коридоре было темно, но удовольствие это было то еще.

– А откуда он вернулся? – спросил я.

– А я знаю?! – огрызнулся этот хмырь. – Я просто чувствую, когда поблизости «ночные охотники» и все!

– Поблизости… Хто???

– Слушай, почемучка, давай вначале выберемся отсюда, а потом поговорим.

Злые вы…

– Уйдешь ты от нас? – хмыкнул Вовка и замер с открытым ртом: – ой, мля… А телепатия, что, заразна?! Воздушно – капельным путем передается?!

– Нет, через кровь! – рявкнул зубастик

– Так это, что, начальная стадия СПИДа??? Ой, мама…

Дракула окинул Вовка взглядом и на его лице я ясно прочел, что Вован по уровню умственного развития находится где – то между амебами и инфузориями – туфельками.

А потом он рванулся вперед и завернул за угол. Мы, переглянувшись, пошли за ним.

Стенка, скрывающая лестницу медленно раздвинулась и снизу стали слышны чьи – то разъяренные голоса… Потом по лестнице начал кто – то медленно подниматься… Черный плащ что – то прошипел. Что – то явно не цензурное… Уж я – то, после чтения словарика, мат от немата с полуслова отличу…

Он потянул за ручку правой двери (та открываться отказалась), тогда он метнулся к левой. Дернул ее за ручку и проскользнул в полумрак комнаты.

Нам с Вовкой ничего не оставалось, как последовать за ним. Сам Дракула номер два уже стоял возле тяжелого стола, заваленного бумагами:

– Помогите передвинуть.

А Аню я куда дену???

– На стол положи, – огрызнулся «Вовкин папа».

Блин, этот хмырь мне и слова сказать не дает!

Но я все – таки решил его послушаться, осторожно поместил девушку на кресло, стоявшее за столом и мы втроем придвинули стол к двери.

В этот момент ручка двери медленно опустилась, нетерпеливо дернулась вверх – вниз и с той стороны раздался истошный вопль:

– ОНИ ЗДЕСЬ!!!

Ну и?… Что будем делать? Я оглянулся на Дракулу, но тот, вместо того, что бы предлагать очередные способы побега, внезапно замер, уставившись куда – то вбок. Я проследил за его взглядом. На стене, куда он смотрел, висела огромная, в человеческий рост, картина, изображающая молодую девушку в средневековом охотничьем костюме.

Я конечно не искусствовед, но девушка была нарисована красиво. Зеленый бархат мужского костюма выгодно оттенял золото волос, голубые глаза были безумно глубоки, а на губах скользила легкая усмешка.

Неизвестная модель, положившая левую руку на эфес шпаги, висевшей на поясе справа, казалось, смотрела прямо в душу…

Я мотнул головой, отгоняя наваждение. Дракула стоял, не отводя взгляда от картины, а в дверь уже ломились во всю!

Он медленно провел пальцем по картине: на ладони остались следы краски. Я не выдержав, встряхнул «Черного плаща» за плечо:

– Эй, нам пора!

Он резко повернулся, хлестнув меня взглядом, и у меня в сознании обжигающе- болезненно вспыхнули слова:

«УБЕРИ РУКИ, СМЕРД!!!»

Я испуганно отдернулся, а он вытер пальцы о бумаги, лежащие на столе и обвел мрачным взглядом комнату. Вовка тем временем позаглядывал во все двери, выглянул в окошко и, не заметив того, как Дракула странно смотрел на картину, оптимистично сообщил:

– Бежать некуда! За дверью спальня, а за окном – балкон.

М – мда…

«Черный плащ» мотнул головой и бросил, возвращаясь к реальности:

– Значит, будем прыгать.

– Чего???!!! – в один голос выдавили мы с Вовкой.

– То, что слышали! Вы приземлитесь на ноги.

– А…, – начал я.

– Девчонка? Она вам нужна? Бросьте её здесь!

– Э…

– Ясно. Пусть один выпрыгнет и поймает ее.

Логично.

Вовка распахнул дверь на балкон, и, пока я брал Аню на руки, легко перемахнул через кованые перила. Он действительно приземлился на ноги, поймал Аню, которая, кажется, была уже не без сознания, а просто спала…

К счастью все ломились в дверь, а потому во дворе никого не было. Я же вернулся в комнату за Аниной сумкой (ну, и за одно, за Дракулой) и увидел, что он подхватил со стола, успевшего уже сдвинуться на пару сантиметров, исписанный лист бумаги. Потом в его руке блеснул кинжал (мне стало, мягко говоря, не по себе), Дракула окинул взглядом комнату, а затем, взвесив кинжал в руке, вогнал его по рукоять в дверную колоду, прибив к стене исписанный лист.

Любопытный способ оставлять послания!

Я накинул Анину сумку на плечо, оставляя руки свободными, а Дракула откинул тяжелую штору и выскочил на балкон.

Я вышел вслед за ним. Стол сдвинулся еще на пару сантиметров.

«Черный плащ» легко перемахнул через перила, приземлившись в паре сантиметров от Вовки. Выпрыгнул и я, едва не свалившись ему на голову.

Н – ну! И что дальше?! Вокруг сплошной кирпичный забор, а ворота замкнуты!

– Дети! – хмыкнул Дракула и направился к забору.

Сейчас он закричит «Кийя» и выбьет ногой калитку…

Ни фига подобного. Дракула легко подпрыгнул и, вонзая пальцы в цемент между кирпичами, забрался на самый верх.

Я так и замер с открытым ртом…

– Строителям надо головы поотрывать. Разве ж это цемент! Песок один! – хмыкнул вампир, а потом прошипел. – Долго вы еще стоять будете?! Давайте сюда девчонку.

– А скидывать ее как будем? – резонно возразил Вовка.

Он передал Аню мне. Дракула протянул ему руку и Вовка легко оказался на самом заборе, а затем, картинно взмахнув руками, спрыгнул на ту сторону.

Я подал спящую Аню. Дракула передал её Вовке и протянул мне руку:

– Ну?

В этот момент, из – за угла послышался голос:

– Босс, – и вышел один из «дракулячьих придверных мальчиков», – я поставил машину в гара…

И тут он увидел нас. Я как в замедленном кино, увидел, как округлились его глаза, он открыл рот, собираясь закричать, и этот момент ему в горло вонзился кинжал с черной, отполированной до блеска рукоятью.

«Шкаф» неловко взмахнул руками и, не издав ни одного звука, повалился на землю.

– Ты идешь?! – прошипел сверху голос Дракулы номер два.

Я поднял глаза:

– А разве он не должен вытащить кинжал и погнаться за нами?