В нужное время в нужном месте Богданов Андрей
Рядом с нашим столиком встают полицейские и приказывают не двигаться. Музыка вдруг смолкает. Помещение начинает быстро пустеть. Я смотрю на друзей Эльфа. Они, не оглядываясь, уходят вместе со всеми, локтями протискиваясь в людском потоке. Только бородач Захар на секунду оборачивается. Потом опускает глаза, горбится и стремительно покидает это плохое место.
Остаемся только я, Эльф, какой-то очень самоуверенный тип и десять полицейских, готовых к стрельбе. Самоуверенный тип говорит Доброму Эльфу:
– Ты шулер, Добрый Эльф. Ты вместе с управляющим обманул мое казино. Он во всем признался. Его признание слышали эти полицейские. Потом он застрелился. Прямо у нас на глазах. Выхватил пистолет и застрелился. А тебя в самое ближайшее время заживо сожгут прямо перед моим казино. Почему ты молчишь?
– Кто ты?
– Меня зовут Стив Майер, я хозяин этого казино и еще десятков подобных заведений.
– Тогда нам будет очень трудно общаться, я еще не до конца выучил язык животных, – отвечает Маэстро и, не обращая на Майера более никакого внимания, продолжает неспешную трапезу.
Майер знаком успокаивает дернувшихся полицейских, и обращается ко мне:
– А ты? Кто ты? Почему молчишь? Ведь это, кажется, ты сидел с ним за игровым столом? Ты его друг? Ты с ним заодно?
– Да, я его друг. Меня зовут Бонифаций. Это я сидел с Добрым Эльфом за игровым столом. И я с ним заодно.
– Тогда мы сожжем вас обоих. Полицейские только что услышали и зафиксировали твое признание.
– Погодите, господин Майер! Я, конечно, не специалист, но с определенной долей уверенности могу предположить, что подготовка к сожжению, должно быть, занимает некоторое время и отнимает немало сил, – сочувственно вздыхаю я. – Это ж большие хлопоты: и подготовка места, и поиск палачей, и поиски бензина, и выставление оцепления, и оповещение прессы, и заказ прямого эфира… Но мой вам совет, начните со спичек, их, как всегда, может не оказаться под рукой в нужный момент! На все это может уйти никак не меньше часа…
– И что?
– С вашего позволения, господин Майер, нам хотелось бы этот час провести в чудесном баре казино «Добрая панда». Выпить напоследок, попробовать осознать ошибки, вспомнить былое… А полицейские нас покараулят. Если же вдруг мы поведем себя неправильно, ничто не помешает полицейским выстрелить нам в ноги. И вы с таким же успехом сожжете нас с простреленными ногами. Какая разница? Воспринимайте мои слова как последнюю просьбу приговоренных к смертной казни. А журналистам даже можно сообщить об этом вашем благородном поступке. Публике это должно понравится. «Добрая панда» всегда остается доброй!» – хороший слоган для рекламы.
– Про рекламу ты верно сообразил, – мычит после небольшой паузы Майер. – Согласен. Выпейте напоследок. За счет заведения – в качестве гонорара за слоган. И помните – если что не так, полицейские по твоему же совету будут стрелять по ногам.
– Какого хрена ты остался?! – спросил Маэстро.
– Понравилось быть звездой прямого эфира, – ответил я, открывая бутылку пива. – К тому же я договорился о халявной выпивке и закуске. – По нашим временам это уже немало. Или ты не согласен?
– Ты перечислил почти все приоритеты дешевого журналиста.
– Ты, как всегда, прав, Добрый Эльф.
– В каком смысле?
– Грешен. Пишу на досуге. Частенько публикуюсь. Между прочим, я тебе не дешевый журналист. Я очень даже влиятельный публицист. Праворадикальный патриот. Непримиримый ортодокс и консерватор.
– Как же ты вляпался в эту грязную шулерскую историю?
– Взял отпуск. Решил отдохнуть. И тут, как на грех, застрелилась теща. И стала привидением. Попросила меня спасти Родину. Стать Фехтовальщиком. Я был пьян и согласился.
– Не жалеешь?
– А я и сейчас пьян.
– Ну а все-таки?
– Во-первых, не жалею, во-вторых, не бросать же тебя тут в одиночестве, а в-третьих, у нас есть небольшие шансы уйти отсюда живыми.
– За это можно и выпить.
– Можно.
– Слушай, Маэстро, а из меня получится Фехтовальщик?
– Он уже из тебя получился. Ты Фехтовальщик.
– Надо же. А я и не заметил.
– А это всегда происходит незаметно. Но вот потом-Потом ты это очень даже заметишь. Когда после периода новорожденности наступит отрочество, потом юность, зрелость…
– И как это будет проявляться?
– Я же говорил: ты всегда будешь в нужное время в нужном месте.
– Значит, я сейчас там, где надо?
– Да, именно там, где всегда находится настоящий Фехтовальщик, в самой гуще битвы. В ее центре. И не стоит, как пенек, а совершает поступки, которые вновь его приводят в наиболее интересные места, где опять скучать не получается. И так далее. Одно цепляется за другое, захватывает третье…
– Звучит многообещающе.
– Еще бы! Ну, это тема длинная. Лучше расскажи, что собой представляют эти небольшие шансы уйти отсюда живым?
– А вон, они как раз в зал входят.
Глава вторая
Начало Священного Похода
Надо признать, что «небольшие шансы» выглядели весьма внушительно и достойно.
Взвод полицейского спецназа ворвался в бар «Доброй панды» с душераздирающими криками: «На пол, суки! Перестреляем на хрен! Работает спецназ шерифа! На пол всем! Мордой в пол, суки!».
Я изо всех сил схватил Маэстро за руку и повалился вместе с ним. При таком буйном визите самое первое правило – успеть оказаться на полу, прежде чем тебя огреют прикладом по голове. Судя по воплям, которые заглушал звериный спецназовский мат, охранявшие нас полицейские этого правила не знали. Или по простоте душевной сочли себя неприкосновенными персонами.
Глупо. В первые минуты «гражданского штурма» спецназ руководствуется только тем, что все вокруг – преступники. А если на тебе полицейская форма, а в руках оружие, ты вообще можешь оказаться крайне опасным преступником – мало ли случаев, когда бандиты специально полицейскими переодеваются! А если ты еще и не успеешь вовремя пистолет на пол сбросить – жди пули. И, судя по нескольким коротким очередям, кое-кто из наших стражников совершил именно эту ошибку.
– Бонифаций, ты здесь? – раздался голос Марата.
– Да.
– Где опасность?
– Полицейские в зале.
– Они уже неопасны. Медленно встань. Хорошо. Подойди.
– Со мной один хороший человек.
– Он может самостоятельно передвигаться?
– Да.
– Покажи на него. Возьми его за руку, пусть он встанет. Хорошо. Подойдите ко мне.
В этот момент Шериф, что и говорить, был чертовски хорош. Герой-освободитель в камуфляже, легком бронежилете, со своим любимым «вальтером» в руке, в титановом шлеме с открытым забралом. Шериф прямо-таки лучился спокойствием, уверенностью и трезвостью.
– Что случилось, Бонифаций? Кто этот человек?
– Это друг Капитолины Карловны. Его зовут Добрый Эльф, еще его называют Маэстро. Его знакомые остались должны казино, налетели на Кормежку. Он отыгрался за них. Отдал деньги управляющему казино. Ребят освободили.
Через час к нам подошел некто Стив Майер, назвался хозяином «Доброй панды». Обвинил Маэстро в шулерстве, меня тоже. Мотивировал тем, что управляющий казино в присутствии полицейских ему во всем признался, сказал, что был в заговоре с Эльфом, а потом этот управляющий на их глазах застрелился. Через полчаса нас хотят сжечь.
– Управляющий упоминал твое имя?
– Нет.
– Твоя роль во время игры?
– Сидел рядом с Добрым Эльфом, пил пиво.
– Сколько он отыграл?
– Семнадцать с половиной миллионов.
– Как?
– Он ставил максимально допустимую сумму на цифру и всегда угадывал.
– Как?
– Он волшебник. Я же тебе говорил, он был хорошим знакомым Капитолины Карловны.
– Где ребята, которых он выкупил?
– Убежали под шумок.
– Что вы можете добавить? – обратился Марат к Маэстро.
– Ничего. Бонифаций все правильно изложил.
– Пойдемте к рулетке.
Мы подошли к ближайшему игровому столу, Марат на удивление ловко закрутил колесо и бросил шарик.
– Зеро, – сказал Маэстро, не дожидаясь вопроса.
Выпало «зеро».
Марат крутанул еще раз.
– Десять, – сказал Маэстро.
Выпало «десять».
Еще крутанул.
– Двадцать два, – зевнул Маэстро.
Он, естественно, угадал.
– У Капитолины Карловны всегда были интересные друзья, – тихо сказал Марат и протянул Доброму Эльфу руку.
– Рад знакомству.
– Взаимно.
– Ну и что будем делать? – спросил я. – Этот Майер в натуре такой крутой?
– Да, – ответил Марат. – Влиятельный тип. Но я сделаю все, что в моих силах. Ситуация мне в целом ясна, так что я примерно представляю, как строить разговор.
И в этот миг в помещение бара вломился Майер. С ним был еще десяток полицейских.
– Опять этот гад с полицейскими! – сказал я. – И где он их только находит в таком количестве?
– В мусорных кучах, – ответил Марат.
Взвод Марата наставил на вошедших оружие.
– Стоять! Не двигаться! Спецназ шерифа!
Сопровождавшие Майера полицейские встали. Майер презрительно скривился и продолжил движение в нашу сторону. Через два шага он был сбит с ног и закован в наручники. Но этого Майеру было мало. Он никак не унимался. Марат едва заметно кивнул, и ближайший боец раза три качественно пнул Майера. Тот наконец все понял и смирно залег, постанывая и тихо матерясь.
Марат подошел к майеровским полицейским.
– Я шериф города Марат Раевский. Кто из вас старший?
– Лейтенант Пач, господин шериф!
– Что вы тут делаете, лейтенант?
– Мы… э. обеспечиваем порядок при подготовке к сожжению шулеров.
– Казино поймало шулеров?
– Да, так сказал господин Майер.
– А где же сам господин Майер?
– Да вот же на полу, в наручниках…
– А, так это тот самый гражданин, что не подчинился распоряжению полиции и оказал активное сопротивление при попытке законного задержания?.. Не слышу ответа, лейтенант Пач!
– Так точно, господин шериф!
– Подберите вон тех раненых полицейских, окажите им помощь, уведите отсюда остальных. А вы с вашим отрядом немедленно покинете здание казино и возвратитесь на рабочие места.
– Но, господин шериф…
– Это приказ.
– Есть, господин шериф!
Марат подошел к лежащему Майеру.
– Я шериф города Марат Раевский. А вас как вас зовут?
– Стив Майер, я хозяин этого казино…
– Почему вы не подчинились приказу полиции и оказали сопротивление при законном задержании?
– Я… ты… Я не расслышал вашего приказа.
– Объяснение принимается. Если мы снимем с вас наручники, вы не станете вновь нарушать закон и нападать на полицейских?
– Нет, не стану. Шериф, мне с вами нужно серьезно переговорить!
С Майера сняли наручники. Он с трудом поднялся и сел на ближайший стул.
– Шериф, я уверен, что это недоразумение решится одним телефонным звонком. Вы позволите?
– Да.
– О черт, мой телефон, кажется, разбит… Разрешите воспользоваться вашим?
Марат протянул Майеру телефон. Тот быстро набрал номер.
– Это я, – заговорил в трубку Майер. – У меня большие проблемы. Здесь шериф Раевский, он чем-то очень недоволен. Не знаю. Хорошо, сейчас.
Майер протянул Марату телефон.
– Это вас…
– Шериф Раевский слушает…
Марат повернулся к нам спиной и двинулся в глубь зала. Разговор продолжался минут десять. Когда Марат возвращался, в его глазах пылала ярость. Взяв себя в руки, он подошел к Майеру.
– Окончательное решение таково: вы забираете только Доброго Эльфа. К Бонифацию претензий у вас нет. К тем семерым, которых отыграл Эльф, у вас тоже претензий нет. Смерть управляющего «Доброй панды» официально признана самоубийством. Это все. Ступайте к себе в кабинет, приведите себя в порядок, мы уйдем через десять минут.
Стив Майер тяжело кивнул и, не глядя по сторонам, вышел из бара.
Марат приблизился к нам.
– Вы все слышали?
– Да.
– Эта сучья стая оказалась многочисленнее, чем я думал, – сказал Марат. – Я очень старался, Добрый Эльф, но…
– Я знаю, спасибо.
– К сожалению, единственное, что я могу вам предложить, исходя из сложившейся обстановки, – попытку к бегству. Соглашайтесь, Добрый Эльф. Это будет максимально безболезненная смерть, обещаю. В моем взводе служит лучший снайпер полиции Великого Новгорода.
– Благодарю, шериф. Это лишнее. Вы и так очень много сделали для меня. Могу только догадываться, чего вам стоил недавний телефонный разговор. Только одна просьба…
– Да.
– Насколько я знаю законы Руси… Если я вам, шерифу Великого Новгорода, официально заявлю, что все свое имущество я завещаю Бонифацию Македонскому, это заявление будет иметь юридическую силу, равную нотариально заверенному завещанию?
– Безусловно.
– Отлично. Тогда я вам это официально заявляю.
– Ваше заявление принято. Это все?
– Да.
Марат крепко пожал Доброму Эльфу руку и отошел к своему взводу.
– Ты чего, Маэстро, помирать надумал? Брось, ты обязательно оживешь!
– Все может быть. Я же тебе рассказывал. Русская рулетка. Уходи отсюда. Я не хочу, чтобы ты видел, как эти твари живой факел из меня делать будут. Поезжай с шерифом. Он благородный человек.
Так. Вот тебе ключи от дома, от машины, деньги, что остались… Так, вот это ключ от сейфа. Он в спальне, за картиной висит. Там все документы на дом, на землю, банковские бумаги… И хороший пистолет.
– Зачем все это?
– Каждому нормальному Фехтовальщику нужно убежище, финансовая независимость и личное оружие. Иначе будет низкая производительность труда.
Ну все, Бонифаций, береги себя! И помни: добро всегда начистит рыло злу!
– Буду помнить. До встречи, Маэстро.
Мы обнялись. Через несколько секунд Добрый Эльф мягко отстранился, задорно подмигнул и беспечно двинулся к нашему столику. Сел ко всем спиной и закурил.
Я подошел к Марату.
– Едем? – спросил он.
– Спасибо, Марат, сам доберусь.
– Как знаешь.
Я вышел из казино. На стоянке нашел БМВ Доброго Эльфа. Сел в машину, включил зажигание.
И поехал в особняк Маэстро.
– Вновь было совершено покушение на жизнь монарха, – говорил диктор телевизионного канала новостей. – Однако на этот раз террористам не удалось убить царя.
По заявлению врачей, несмотря на серьезные ранения, здоровью последнего из Рюриковичей, царя Герберта Нежнейшего сейчас ничто не угрожает.
Сегодня, в Пандов день, по сложившейся традиции, монарх выехал из своей резиденции, чтобы произнести речь перед сенаторами. Террорист открыл огонь в тот момент, когда царь Герберт поднимался по лестнице здания парламента…
…На экране появляется Герберт, он неуклюже топает по ковровой дорожке. Телохранители следуют чуть поодаль – таков этикет. Негоже монарху входить в парламент, будучи сплошь облепленным охраной. Внезапно Герберт падает, катится вниз, к нему тут же подбегают, закрывают своими телами. Охранников становится все больше. Образуется сплошное кольцо. Оно ощетинивается пистолетами. Вся эта куча-мала ползет к лимузину с уже открытыми дверями. Через мгновение лимузин срывается с места, и в плотном сопровождении эскорта уносится прочь…
– Пули попали Его Величеству в плечо и грудь, – продолжает диктор. – По мнению экспертов, Герберта Нежнейшего спасло то, что на нем был бронежилет. Кроме того, как стало известно, стрельба велась с расстояния более ста метров, что немаловажно, поскольку террорист вновь использовал свой любимый пистолет Стечкина. Именно этот факт не позволил злоумышленнику вести эффективный огонь.
Напомним, что до этого все двадцать три убийства членов царской семьи были совершены из одного и того же пистолета модели Стечкина, но с расстояния не более пятидесяти метров. Как всегда, таинственному стрелку удалось уйти незамеченным.
Огонь велся из окна туалета обслуживающего персонала парламента. Труп царского гвардейца, которому было поручено контролировать данное помещение, был найден в одной из кабинок. Гвардеец погиб от удара ножом. Там же, в туалете, были обнаружены две гильзы. Как и во всех предыдущих случаях, на гильзах – гравировка с фразой: «Еще один».
Предоставляем слово нашему эксперту-криминалисту Борису Венцу.
– Всех специалистов по-прежнему удивляет выбранное оружие. Преступник, по всей видимости, пользуется новейшей модификацией русского штурмового пистолета Стечкина «Рапира» с глушителем и лазерным целеуказателем. По крайней мере, все наши эксперты склоняются именно к такой версии. Модель, конечно, прекрасная.
Но рассчитывать именно на нее в подобном деле – очень странное решение: стрелять-то волей-неволей приходится с близкого расстояния. А ведь после первых же убийств августейшие особы постоянно окружены тройным кольцом охраны радиусом до трехсот метров! То есть убийца находится внутри кольца оцепления! Но при этом все равно умудряется делать удачный выстрел и уходить незамеченным. И не просто уходить, а буквально протискиваться сквозь толпу охраны, скрывая при этом довольно громоздкий, тяжелый и редкий в наших местах пистолет, который уже сам по себе главная улика! Плюс эта вызывающая гравировка «Еще один»!
Куда как проще выбрать нормальную снайперскую винтовку, нормальные патроны без гравировки… Отстрелялся с трехсот метров – бросил ее на землю – ушел. Или не проще? Или ему нужен именно редкий в наших краях Стечкин? И наглая гравировка на гильзах? Но все это мы узнаем, видимо, только после допроса киллера. Однако, судя по впечатляющим успехам наших детективов, возможность этого ничтожно мала…
– Спасибо, Борис.
Герберт Нежнейший – последняя надежда на сохранение потомственной монархии на Руси. Сегодня ему чудом удалось избежать гибели, но что будет завтра?
К другим новостям дня.
В казино «Добрая панда» был изобличен опасный шулер, известный многим доверчивым людям по кличкам Добрый Эльф или Маэстро. Его банда в количестве семи человек осталась должна казино три с половиной миллиона рублей. Должников, согласно правилам, собирались скормить тиграм. Но Добрый Эльф решил вызволить своих подельщиков и, вступив в преступный сговор с управляющим казино Лаврентием Шишкиным, мошеннически выиграл в рулетку семнадцать с половиной миллионов рублей.
Управляющий казино, не выдержав угрызений совести, рассказал полиции все подробности происшествия и застрелился. Благодаря слаженным и умелым действиям правоохранительных органов, Доброго Эльфа удалось задержать. Справедливость восторжествовала: час назад шулер был заживо сожжен перед входом в казино.
…На экране появляется Маэстро. Его лицо спокойно. Вокруг радостно безумствует народ. Полицейские подводят Доброго Эльфа спиной к столбу, отводят ему руки назад и защелкивают наручники. В кадре появляется металлический трос. С его помощью полицейские прочно привязывают Маэстро к столбу. Оператор показывает крупным планом лицо Маэстро. У Доброго Эльфа печальные глаза. Он смотрит на беснующуюся толпу и грустно улыбается. Полицейские предлагают ему сигарету перед казнью. Маэстро отказывается.
Внизу экрана появляется «бегущая строка» с моим слоганом: «Добрая панда» всегда остается доброй!»
В кадре возникают две 10-литровые канистры. Полицейский выливает одну канистру под ноги Доброго Эльфа: в основании столба – специальное углубление, оно заполняется бензином. Добрый Эльф стоит по щиколотки в бензиновой луже. Другой полицейский становится на табурет и медленно выливает вторую канистру Доброму Эльфу на голову. К столбу направляется полицейский с горящим факелом…
Я отвожу глаза от экрана, Маэстро просил на это не смотреть.
…Звериный рев зрителей оглушает…
– К другим новостям дня.
Точным попаданием пивной бутылки прямо в центр экрана я выключаю телевизор.
…В сейфе Доброго Эльфа лежало все, о чем он говорил. Перебирать бумаги было скучно. И я взялся за пистолет. Ого! 17-зарядный «глок». Вставив магазин, я решил немного покрасоваться с хорошим пистолетом перед зеркалом.
Надо сказать, что смерть Маэстро отозвалась в душе не столько унынием и грустью, сколько боевитостью и азартной злобой. Я совершенно не думал о Добром Эльфе как о покойнике. Он ведь рано или поздно вернется, и тогда мы всем покажем! Что именно покажем и кому покажем, было совершенно неясно.
Но не все ли равно? Энергия переполняла меня. Глядясь в зеркало, я, как мальчишка, представлял себя то в роли неустрашимого разведчика, то благородного грабителя, то полицейского, готовящегося к серьезной перестрелке, который внимательно прислушивается к любому шороху, чтобы…
Чтобы услышать странные звуки на первом этаже! Кажется, это на кухне.
Кто бы это мог быть? Маэстро? Что-то больно рано. Я, конечно, не особо разбираюсь, когда именно оживают сожженные час назад, но интуиция подсказывала, что не особенно быстро. К тому же звуки были чересчур робкие, крадущиеся. Чужие.
Так, пришла пора применить бесценный опыт, только что полученный перед зеркалом, на практике.
Благо, расположение лестниц в доме позволяет без труда попасть в любую комнату. Приготовив оружие к бою, я разулся и на цыпочках вышел из спальни. Тишина. То ли мне померещилось, и в доме никого нет, то ли я неосторожным движением спугнул гостя. Нет! Не померещилось. Точно, на кухне кто-то есть. Стараясь не дышать, я приблизился к нужной лестнице.
Как в таких случаях полагается спускаться? Не придумав ничего лучшего, я осторожно лег и начал ползти головой вниз. В общем-то, ничего, главное – не шуметь. И не выронить пистолет. И не выстрелить случайно. И надо было снять ремень: пряжка зацепилась за край ступеньки, не пуская меня вперед. Учтем. В следующий раз.
Производя совершенно непристойные движения тазом, я все-таки освободил пряжку, и в таком же бесстыжем, но зато бесшумном и безопасном стиле продолжил свой путь начинающего супермена.
Какая же неровная и длинная лестница!
Наконец мне открылся краешек кухонного пола. Еще чуть-чуть… Опаньки! Вижу чьи-то ноги. Еще, еще… Вижу чью-то задницу. Серьезный успех. Движемся дальше. Судя по звукам, гость ковыряется в кухонных шкафчиках. Вот он переместился, и я увидел незваного посетителя в полный рост. Здоровый детина! Бритый затылок, бычья шея… В руках спортивная сумка. Вот он открывает ее… Что-то из нее достает. И пытается пристроить это «что-то» в глубине одного из нижних ящичков.
Я выставил пистолет вперед. И что дальше? Без лишних слов стрелять гостю в спину? Или же, как говорится в полицейской инструкции, «угрожая оружием, заставить лечь на пол», чтобы потом допросить?
Если по уму, то, конечно, предпочтительнее второе. Полезная информация мне бы не помешала. Чтобы получше сосредоточиться, я решил спуститься еще на ступенечку, лечь поудобней, а там уж… Но за меня все решил 17-зарядный «глок». Пистолету явно чем-то не понравился чайник, и он оглушительно всадил пулю в наглый эмалированный бок.
Я чудом удержал пистолет в руке. А детина с удивительной проворностью бросился на пол, перекатился на бок, и выпал из моего поля зрения. Время раздумий прошло, наступило время действий. Я максимально ускорил свой спуск, одновременно стреляя туда, где, по моим расчетам, должен находиться противник. Проще говоря, позорно скатился с лестницы, больно ударившись коленом о пол, и начал поливать огнем ни в чем не повинную кухню. Парня нигде не было видно.
Я тихонько залег за стойкой бара. Интересно, сколько еще осталось патронов? Наверное, штук восемь-девять, не больше. Что-то звякнуло справа. Ага! Бах! Бах! Получай! И тут же раздались ответные выстрелы – прямо в стойку, за которой я скрывался! Рядом со мной возникло несколько отверстий. Черт! Как дурак попался на старый трюк! Парень швырнул в сторону какую-то чашку, чтобы я сам себя обнаружил. И у него это получилось.
Думай, думай! Так, если обманный звук справа, то сам парень, наверняка, слева. А там… А что там? Ага, кроме как за малюсеньким диванчиком, там и скрываться-то негде. Эх! Храни меня, Святая Анастасия! Я вылетел из-за своего хлипкого убежища и открыл беглый огонь по диванчику. Вскоре мой «глок» замолчал. Я бросился на пол, крепко сжимая уже бесполезный пистолет. Наступил момент истины. Ничего не происходило. Я решил повторить трюк парня и, прицелившись, швырнул какую-то банку в дверь холодильника. Опять тихо. Тогда я взял здоровенный кухонный тесак и двинулся к диванчику.
Парень лежал неподвижно, головой ко мне. Его рука сжимала пистолет. Может, прикидывается? Надо бы проверить. С непривычки, конечно, противно. Но, в конце концов, это не я забрался на чужую кухню…
Контрольный удар тесаком по голове дал гарантию, что незваный гость мертв.
Обшарив тело, я перепачкался кровью и не обнаружил ничего интересного. Единственное, что привлекло внимание – резиновые перчатки на руках. И тут я вспомнил о том, что парнишка, собственно, делал в доме.
В ящичке, за кучей полотенец и другого барахла, я увидел огромную кобуру-приклад, а в ней – большущий навороченный пистолет. В отдельном отделении находился глушитель. Я рассмотрел находку повнимательнее. Неужели?.. Да, это та самая модель пистолета Стечкина, из которой перебили почти всех царей на Руси. Кроме Герберта. Его только ранили. Конечно, может, это совершенно другая пушка… Чтобы окончательно удостовериться в худшем, я вынул обойму и отколупнул патрон.
На гильзе красовалась гравировка: «Еще один».
Вот тебе и подарочек на Пандов день, Фехтовальщик!
Читать бесплатно другие книги:
