Джордж Бернард Шоу. Афоризмы Шоу Бернард

НЕСКОЛЬКО ДАТ

Во всех сомнительных случаях цитату следует приписывать Джорджу Бернарду Шоу.

Найджел Рис

1856, 26 июля. Рождение Бернарда Шоу. «Я не могу вспомнить время, когда печатная страница была бы мне непонятна, и могу лишь предположить, что я уже родился грамотным».

1876. Шоу переезжает из Дублина в Лондон. «Англия захватила Ирландию. Что было делать мне? Покорить Англию».

1884. Шоу и его друзья-социалисты основывают Фабианское общество.

1888. Шоу получает известность в качестве музыкального критика газеты «Стар». «В конце концов наша газета – и не без моей помощи – благополучно скончалась. Однако я, подобно убийце, прячущему окровавленный нож, и по сей день храню в укромном месте свидетельства совершенных мною на ее страницах литературных преступлений».

1894. После премьеры пьесы Шоу «Оружие и человек», прошедшей с большим успехом, автор вышел на поклоны. Из зала кто-то выкрикнул: «Идиот!» «Совершенно с вами согласен, – ответил Шоу, – но что можем сделать мы двое против этой толпы?»

1897. Постановка в Нью-Йорке пьесы «Ученик дьявола».

1898. Женитьба на Шарлотте Пейн-Таунзенд.

1913. Постановка «Пигмалиона» в Вене (и через год – в Лондоне, с Патрик Кэмпбелл в главной роли).

1923. Пьеса Шоу «Святая Иоанна» имела большой успех, особенно в католических странах. Шоу спросили, не обратился ли он в католичество. «В лоне римско-католической церкви для двух пап места не найдется», – ответил он.

1925. Шоу получает Нобелевскую премию – «наверно, в знак благодарности за то чувство облегчения, которое испытал мир в этом году, когда я ничего не напечатал».

1950, 2 ноября. Смерть Бернарда Шоу.

«Я знал, что, если проживу достаточно долго, что-то в этом роде должно было случиться». (Эпитафия, которую Шоу написал для себя.)

БЕРНАРД ШОУ О СЕБЕ

Я типичный ирландец; моя семья происходит из Хэмпшира в Англии, а мой самый древний предок, поселившийся в Ирландии в 1689 году, был по рождению шотландцем.

В детстве я размышлял о литературе не больше, чем утка о плавании.

Слишком слабый, чтобы работать, я писал книги и пьесы.

То, что сейчас я свободный художник, вовсе не означает, что я никогда не пытался заработать на жизнь честным трудом.

Я являю собой прискорбный пример того, что запойный труженик ничем не лучше, чем запойный пьяница. Я ничего на свете так не боюсь, как выходных дней.

Я не пью, не курю, и, когда обстоятельства вынуждают меня к безделью, впору хоть в жулики определяться со скуки.

Я полностью доступен для соображений самых ничтожных финансовых выгод, если только могу их добиться, не утратив позы совершенной неподкупности.

До двадцати девяти лет я расхаживал в древнем темно-зеленом пальто. Потом устроился на работу и купил новый костюм. Немедленно меня пригласила к себе на чашку чая одна дама, бросилась мне на шею и заявила, что она меня обожает. С тех пор всякий раз, когда я остаюсь наедине с женщиной, она неизбежно бросается мне на шею и говорит, что она меня обожает.

Удивительно, как мало пользы в мозгах! У меня вот прекрасные, высококачественные мозги, но с их помощью я узнал куда меньше, чем с помощью первой же глупой женщины, которая вздумала в меня влюбиться.

Вы – женщина-вампир, я – Ваша жертва; между тем я сосу Вашу кровь и жирею.

(В письме Стелле Патрик Кэмпбелл.)

Будучи мужчиной, я разделяю глупость и вульгарность мужского отношения к сексу, что весьма удивляет женщин, для которых секс дело серьезное.

Из двух доль: женской доли постоянного материнства и мужской – вечного детства – я, мне кажется, предпочитаю мужскую.

Я часто цитирую себя. Это придает остроту моему разговору.

Со мной не случалось никаких событий, наоборот, я сам бывал событием.

Я стал вольнодумцем прежде, чем научился думать.

Без малого двадцать лет я держу себя в жестокой узде и благодаря постепенному затуханию природных способностей стал наконец настолько серой личностью, что соотечественники почтили меня званием серьезного человека.

Всегда надо преувеличить вашу идею до такой степени, чтобы заставить людей подскочить и прислушаться, а также напугать их так, чтобы они начали действовать. Я всегда сознательно поступаю так.

Как и все люди на свете, я одновременно исполняю несколько ролей, и все они для меня характерны.

Если бы я не славил свой интеллект, чем бы я занимался после семидесяти?

Мои читатели постоянно сетуют – в частных письмах и публично, – что я разрешил для них еще не все мировые проблемы.

Знаменитый Джи-Би-Эс не более реален, чем страус из пантомимы. Но я всегда играл в честную игру, никогда не притворяясь, что Джи-Би-Эс реален; я многократно разбирал его на части перед публикой, чтобы продемонстрировать свой фокус.

ОБ АРИСТОКРАТИИ

Поскольку из-за одной неверно взятой ноты в Девятой симфонии Бетховена я расстраивался больше, чем герцогиня, потерявшая бриллиантовое ожерелье, я никогда не задумывался над тем, что, влюбись я в эту герцогиню, мне пришлось бы покупать утренний костюм, без которого она не подпустила бы меня на пушечный выстрел.

Я совершенно не отдавал себе отчета в том, что ради роскошной жизни мне понадобилось бы пролить целое море крови. Вот именно по этому принципу и живет сословная аристократия. В этом и заключается секрет наших правящих классов. И в этом проявляется их исконное здравомыслие.

В пьесе мистера Барри «Великолепный Криктон» дворецкий выведен достойным человеком, а его хозяин, граф, – титулованным мошенником, и это не фантазия, а реальность, причем реальность в каком-то смысле объяснимая, ведь англичане очень тщательно отбирают дворецких, а баронов чтут всех подряд, лишь бы кровь была голубой.

Настоящие герцогини очень часто не умеют себя держать; они так глупы, что воображают, будто к людям их положения хорошие манеры приходят сами собой, и поэтому не хотят им учиться. Когда что-нибудь делается не просто хорошо, а превосходно, в этом всегда чувствуется профессионализм.

Идея наследственного «правящего класса» так же нелепа, как идея наследственного хулиганства.

Звания и титулы придуманы для тех, чьи заслуги перед страной бесспорны, но народу этой страны неизвестны.

О БИОГРАФИЯХ И МЕМУАРАХ

Ни один человек не обладает точным знанием своей собственной жизни и при расхождении автобиографии с биографией скорее всего биография верна, а автобиография – нет.

Читая биографию, помните, что правда никогда не годится к опубликованию.

Если бы, скажем, до нас дошла подробная биография Шекспира, от рождения до самой смерти, а не Гамлет и Меркуцио, то совершенно заурядный человек заменил бы необыкновенно интересного. Биография Диккенса настолько хорошо известна, что она уже мало чем отличается от биографии Уикенса, Пикенса или Стикенса, поэтому для тех, кто не читает его книг, Диккенс как личность больше не существует, а для тех, кто читает, – изуродован до не-узнаваемости.

Об «Исповеди» Руссо:

С того момента, как Руссо перестает быть повесой и становится великим человеком, его жизнеописание теряет всякий смысл.

Меня часто спрашивают, почему я не пишу автобиографию. На это я отвечаю, что моя автобиография не представляет ни малейшего интереса. Я никогда никого не убивал. Со мной никогда не происходило ничего из ряда вон выходящего. Стоило гадалке мельком взглянуть на мою ладонь, как она тут же пересказала мне мою жизнь во всех подробностях. По всей видимости, ей было известно такое, о чем я никогда никому не рассказывал. Спустя несколько дней в беседе с приятелем (Уильямом Арчером) я обмолвился, что увлекся хиромантией. Он тут же протянул мне свою руку и потребовал, чтобы я пересказал ему какой-нибудь эпизод из его жизни, который произошел до нашего знакомства. И тогда я повторил ему слово в слово все то, что гадалка говорила мне.

Удивился он не меньше, чем в свое время я. Ведь нам всегда казалось, что жизненный путь каждого из нас неповторим, тогда как в действительности на 99 процентов наши биографии совпадали, а об одном проценте гадалка как раз и умолчала.

О БРАКЕ

Брак – это лавина, которую юноша и девушка обрушивают себе на голову, потянувшись за цветком.

Брак – это многолетний героический труд отца и матери, поднимающих на ноги своих детей.

Брак – это союз между мужчиной, который не может спать при закрытом окне, и женщиной, которая не может спать при открытом окне.

Если бы в один мешок положили бумажки с мужскими именами, а в другой – с женскими и потом ребенок с завязанными глазами вытаскивал по одной бумажке из каждого мешка, как номера в лотерее, процент счастливых браков в Англии нисколько бы не уменьшился.

Если бы в моральном или физическом отношении женщины были так же разборчивы, как мужчины, человеческой расе пришел бы конец.

Зависимость женщины от мужчины сводит разницу между браком и проституцией к различию между профсоюзами и неорганизованным наемным трудом; огромная разница, без сомнения, во всем, что касается порядка и удобства, но никакой разницы по существу.

Легче жить со страстной женщиной, чем со скучной. Правда, их иногда душат, но редко бросают.

Мужчина не должен жениться, пока не знает, каким он станет в будущем.

Пессимист – это человек, который живет с оптимисткой.

Своей популярностью брак обязан тому, что он сочетает наибольшее искушение с наибольшим удобством его удовлетворения.

Удовлетворение любовного чувства человечества – случайная цель брака.

Шекспир давно уже отметил, что женщине нужен один муж на воскресный день, а другой на прочие дни недели.

– А почему женщинам всегда нужны мужья других женщин?

– А почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой?

– Мне редко удается быть дома. Все жены преуспевающих мужей на это сетуют. Но ведь лучше видеть мужа слишком мало, чем чересчур много, а, дорогая?

Самое революционное изобретение XIX столетия – искусственное бесплодие брака.

О ВЕГЕТАРИАНСТВЕ

Чудовищно питаться опаленными трупами животных – ведь это каннибализм без самого лакомого блюда.

Я уповаю на то, что придет время, когда мы научимся питаться воздухом и одним разом покончим с антисанитарией, которую несет с собою мясной стол.

Бык, сильнейший из зверей, – вегетарианец.

В 1898 году, когда Шоу лежал со сломанной ногой, друзья убеждали его отказаться от вегетарианства – иначе, дескать, он погубит себя.

Шоу отвечал: «Что ж, в таком случае за моим гробом пойдут все не съеденные мною животные. Если не считать процессии, направлявшейся в Ноев ковчег, это будет самая замечательная процессия, какую доводилось видеть людям».

Леди Рандолф пригласила Шоу на обед. Шоу ответил телеграммой: «Разумеется, нет; разве я дал какой-нибудь повод заставить меня изменить мои хорошо известные всем привычки?»

Леди Рандолф ответила: «Мне ничего не известно о Ваших привычках; надеюсь, они не настолько дурны, как Ваши манеры».

На приглашение посетить торжественный вегетарианский обед Шоу ответил отказом, объяснив:

– Мысль о двух тысячах людей, одновременно грызущих сельдерей, приводит меня в ужас.

Во время Первой мировой войны Шоу попросили дать согласие на использование его имени как примера того, сколь благотворные результаты дает отказ от мясной пищи. Шоу не согласился.

– Вегетарианцев миллионы, а Бернард Шоу – один, – ответил он.

О ВЕРЕ И РЕЛИГИИ

Каждая церковь должна быть Церковью Всех Святых.

Мужество – это уже религия; без религии все мы трусы.

У нас нет разумных причин считать себя последним словом Творца.

О преисподней я не могу судить объективно – у меня там слишком много друзей.

Обращение дикаря в христианство есть обращение христианства в дикое учение.

Все религиозные организации существуют тем, что продают себя богачам.

Какая дешевка – обращать к Христу голодных людей! С Библией в одной руке и с куском хлеба в другой я взялся бы обратить Вестхэм в магометанство.

Человеком можно завладеть только с помощью его религии, а не вашей.

Вольнодумцы зачитываются Библией: кажется, это единственные ее читатели, помимо неохотно всходящих на аналой священников.

Навязывание легенд в качестве буквальных истин мгновенно превращает их из иносказания в неправду.

Чудо – это событие, которое рождает веру. В этом самая сущность и назначение чудес. Тем, кто их видит, они могут казаться весьма удивительными, а тем, кто их творит, весьма простыми. Но это неважно. Если они укрепляют или порождают веру – это истинные чудеса.

– Меня, по правде сказать, удивляет, что вы, католик, черпаете цитаты из столь протестантского источника, как Библия.

– Кто верит в своего бога, послушен ему, а вы хотите, чтобы ваш бог был послушен вам.

– Не этот крест освятит мою память, а память обо мне освятит этот крест.

(Жанна д'Арк в пьесе «Святая Иоанна».)

Канонизация Жанны была великолепным католическим жестом – Римская церковь канонизировала протестантскую святую!

Никогда не забывайте, что если вы предоставите ваши законы судьям, а вашу религию епископам, то вскоре обнаружится, что у вас нет ни законов, ни религии.

Рождество – это время года, когда мы должны покупать вещи, которые никому не нужны, и дарить их людям, которые нам не нравятся.

Английский прихожанин отдает предпочтение суровому проповеднику, так как полагает, что его соседу невредно будет услышать несколько горьких истин.

Все великие истины начинались как кощунства.

Мыслители, которые не были воинствующими атеистами в подростковом возрасте, к сорока годам наверняка станут безбожниками.

На небесах ангел не представляет собой ничего особенного.

Религия только одна, но в сотне обличий.

Господь всегда в творении.

О ВОЗРАСТЕ

Как заметил один мудрец, молодости, которая ничего себе не прощает, прощается все; а старости, которая все себе прощает, ничего не прощается.

Ночь несет покой старикам и надежду молодым.

Молодость – чудесная вещь. Сущее преступление – отдавать ее детям, чтобы те тратили ее попусту.

Старости свойственна своя робость, как свойственна робость и юности.

Только дурак может праздновать годы приближения смерти.

Миром правят молодые – когда состарятся.

Любой человек старше сорока – негодяй.

Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.

Я слишком стар, чтобы интересоваться кем бы то ни было – даже самим собой.

Помните француза, который спросил, в каком возрасте мы становимся равнодушны к соблазнам любви? Старушка ответила, что пока еще не знает.

Не пытайтесь жить вечно. Все равно ничего не выйдет.

О ВОЙНЕ И ВОЕННЫХ

Страх – это движущая сила войны.

Армия – школа скверная, так как война бывает не каждый день, а военные делают вид, будто их работа постоянная.

Британский солдат устоит против кого угодно, только не против Британского министерства обороны.

Хорошие солдаты – часто плохие граждане, а плохие граждане – хорошие заключенные.

Когда приближается военный, люди прячут серебряные ложки и спроваживают подальше жен и детей.

Наполеоновские солдаты дерутся с утра до вечера и шагают с вечера до утра, совершая немыслимые переходы, появляясь в самых немыслимых местах, – не потому, что каждый из них несет в своем ранце маршальский жезл, а потому, что он надеется завтра унести в нем хотя бы полдюжины серебряных вилок.

– Что нам делать с этим офицером? Что он ни скажет – все не так.

– Произведите его в генералы, ваше превосходительство, – тогда все, что он ни скажет, все будет так.

О ВРАЧАХ

Оптимистическая ложь до такой степени необходима в медицине, что врач, неспособный искренне лгать, выбрал не ту профессию.

Врачи ужасающе бедны. Любая категория людей, оказавшись в таком положении, тяготеет к категории разбойников, и врачи не составляют исключения.

Алкоголь очень полезен. Он всегда помогает – если не больным, то врачу.

Мы внушили больным веру в лекарства, и теперь они ходят не к врачам, а к аптекарям.

Одна манчестерская газета попросила Шоу ответить на вопрос: «Утратили ли мы веру?»

Шоу ответил: «Да нет, конечно. Мы только перенесли ее с Бога на Главный медицинский совет».

Шоу сильно страдал от головной боли. Когда после очередного приступа его познакомили с Нансеном, Шоу огорошил знаменитого полярного исследователя вопросом: не случалось ли тому обнаружить где-нибудь лекарство от головной боли?

– Нет, – отвечал удивленный Нансен.

– А вы пытались его отыскать?

– Нет.

– Это мне нравится! – воскликнул Шоу. – Вы потратили жизнь на то, чтобы открыть Северный полюс, который каждому из нас так же необходим, как хвост, и вам даже не пришло в голову открыть лекарство от головной боли, о котором весь мир мечтает, как о манне небесной.

За полтора месяца до смерти Шоу сломал ногу, и ему сделали операцию. У него хватило юмора сказать хирургу:

– Вам будет мало пользы, если я поправлюсь. Репутацию врачу создает количество знаменитых людей, которые умерли у него на руках.

О ДЕМОКРАТИИ И МОНАРХИИ

Правительство, осуществляемое народом, невозможно и никогда не будет возможно – это только демократический лозунг для заманивания избирателей. И если вы сомневаетесь в этом, если вы спросите меня: «Почему народ не может сам создавать для себя законы?» – я тоже отвечу вам вопросом: «А почему народ не может сам сочинять для себя пьесы?» Не может – и все тут. Между прочим, написать хорошую пьесу гораздо легче, чем создать хороший закон.

Искусство управления есть организация идолопоклонства.

Бюрократия состоит из чиновников; аристократия – из идолов; демократия – из идолопоклонников.

Демократия не может стать выше уровня того человеческого материала, из которого составлены ее избиратели.

Демократия – это когда власти уже не назначаются безнравственным меньшинством, а выбираются безграмотным большинством.

Не знаю, почему те, кто верит в результаты выборов, считают себя менее легковерными, чем те, кто верит в ангелов?

Демократия есть механизм, гарантирующий, что нами управляют не лучше, чем мы того заслуживаем.

Демократия – это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам.

Тот, кто убивает короля, и тот, кто умирает за него, оба идолопоклонники.

Когда на троне женщина, страной правят мужчины, и тогда правление бывает неудачным; но когда на троне мужчина, страной правят женщины, и тогда правление оказывается удачным.

Незапятнанная репутация – недоступная роскошь для короля. В Англии были миллионы безупречных лавочников, но не было ни одного безупречного государя.

Демократия существует не только ради избавления людей от слишком дурного управления, но и ради избавления их от слишком хорошего управления. Деспотичный Толстой, вероятно, причинил бы русским гораздо больше страданий, чем Петр Великий.

Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится свободы.

О ДЕНЬГАХ

Деньги – главное в жизни, и эта аксиома должна быть заложена в основу всякой здоровой морали – как личной, так и национальной.

Мир состоит из бездельников, которые хотят иметь деньги, не работая, и придурков, которые готовы работать, не богатея.

Человек – единственное животное, которое оценивает свое богатство по количеству своих паразитов и степени их прожорливости.

Идеалисты встречаются даже в нашем мире. Спасти их можно только одним способом – женя на девушках с чувствительным сердцем и достаточно крупным приданым.

Даже очень богатые люди стараются заплатить поменьше за то, что они покупают постоянно.

Я никогда не прошу того, что могу купить.

Одолжив пять фунтов у знакомого и не имея возможности расплатиться, я тем самым продаю его за пять фунтов, а это невыгодно.

Когда мне приходится выручать людей из затруднительного финансового положения, ненависть, которую я к ним испытываю, может сравниться лишь с ненавистью, которую они питают ко мне.

О благотворительности:

Человек, раздающий не заработанные им деньги, великодушно расточает чужой труд.

Если всех экономистов выстроить в одну линию, они все равно будут далеки от решения вопроса.

О ДЕТЯХ И РОДИТЕЛЯХ

Главная опасность, от которой необходимо оберегать детей, – их родители.

Если бы только родители могли себе представить, как они надоедают своим детям!

Лицемерие не составляет первой обязанности родителя.

Если вам непременно хочется использовать свое детство в назидательных целях, то пусть оно послужит скорее предостережением, чем примером.

Давайте детям моральные и религиозные наставления, лишь уверившись, что они не примут их слишком всерьез. Лучше быть матерью Генриха IV и Нелл Гвинн, чем Робеспьера и Марии Тюдор.

Я уверен, что если бы пришлось выбирать: жить там, где детский гам не прекращается ни на минуту, или же там, где он никогда не слышен, то все нормальные и здоровые люди предпочли бы непрекращающийся шум непрекращающейся тишине.

О ДЖЕНТЛЬМЕНАХ

Тому, кто верит в образование, уголовное право и спорт, не хватает только собственности, чтобы стать совершеннейшим современным джентльменом.

Человек, утверждающий, что он знает женщин, – не джентльмен.

Леди и джентльменам дозволено иметь друзей в собачьей конуре, но не в кухне.

Настоящий джентльмен тем и отличается, что всегда платит с улыбкой.

– Я – бандит: живу тем, что граблю богатых.

– А я – джентльмен: живу тем, что граблю бедных. Вашу руку!

– А что, этот Уильям Мэйндек – человек слова?

– Вы у него покупаете что-нибудь?

– Нет.

– Тогда можете на него положиться.

О ДОБРОДЕТЕЛИ

Добродетель есть не что иное, как недостаточно сильное искушение.

Добродетель не в том, чтобы воздержаться от греха, а в том, чтобы не желать греха.

Не делай другим то, что ты хотел бы, чтобы они делали для тебя. У вас могут быть разные вкусы.

Не люби ближнего, как самого себя. Это наглость, если ты собой доволен, и оскорбление, если недоволен.

Низшие не возвышаются до морали, низшие до нее не снисходят.

Мужчины всегда думают, что будут безжалостны к своим врагам, но, когда доходит до дела, оказывается, что истинно дурные люди так же редки, как истинно хорошие.

Все другие пороки – рыцарские доблести в сравнении с нищетой.

Люди старого уклада думают, что у человека может существовать душа без денег. Они думают, что чем меньше у тебя денег, тем больше души. А молодежь в наше время иного мнения. Душа, видите ли, очень дорого обходится. Содержать ее стоит гораздо дороже, чем, скажем, автомобиль.

Англичанин убежден, что он исполняет нравственный долг, когда он всего лишь терпит неудобства.

Иерархия в степенях бесчестия так же многоступенчата и так же строго соблюдается, как и иерархия титулов: представление моралиста, что есть глубины, на которых перестают существовать нравственные категории, так же ложно, как и представление богача, что в среде бедности отсутствуют снобизм и честолюбие.

Американцы потому самый нравственный народ на свете, что они, когда не работают, бывают до того пьяны, что не слышат голоса искусителя.

Я никогда не сопротивляюсь искушению, поскольку я обнаружил, что то, что мне вредно, не искушает меня.

Самопожертвование дает нам возможность жертвовать другими без угрызений совести.

Если вы начинаете с самопожертвования ради тех, кого любите, то закончите ненавистью к тем, кому принесли себя в жертву.