ИВЦ: жаркое лето 81-го Дан Виктор
– Буду откровенна с вами. Даже то, что я взяла у вас заявление и попыталась остановить его обсуждение без вас, стоило мне выборной должности и места работы. Я ухожу из отдела. По настоянию Анатолия Петровича секретарем партбюро ИВЦ избрана Корниенко.
На партийном собрании Бриль заявил, что Давиденко не достоин, быть членом партии, так как не уважает партийное товарищество и хочет вступить в партии из карьеристских соображений, что он, как коммунист и руководитель сделает все от него зависящее, чтобы не допустить в партию подобных Давиденко.
Вскоре кроме Тимохиной из отдела были изгнаны еще два члена партии: Шишков и бригадир операторов ЭВМ Самохин, все подчиненные Голевского. До конца года кандидатом в члены партии был принят Голевский и инженер, переведенный недавно из цеха по протекции Голевского для работы по снабжению расходными материалами и запчастями. В партийной организации не было ни одного человека из подразделений, подчиненных Давиденко, что не удивительно – все они были молодые люди комсомольского возраста.
«Бриль укрепляет фронт для борьбы со мною, – сделал вывод Давиденко. – Поведение странное для человека, который только и мечтает доработать два года до пенсии. Не собирается он на пенсию. Элементарная дымовая завеса. Только бы не мешал делать дело».
О своей неудачной попытке стать членом партии Виталий никому не сообщил, кроме отца. В середине ноября Виталий поехал в Мариуполь как обычно помочь укрыть виноградник на зиму. Девяносто кустов на трех сотках закрыть грунтом отцу в семьдесят лет было трудно. С помощью Виталия они это делали за два выходных дня.
– Не велика потеря! Сейчас ты свободный человек и можешь поступать по совести, а член партии должен подчиняться партийной дисциплине. История показала, что очень часто с совестью у них не лады. Я был ребенком, но помню, какие надежды и ожидания у всех были в семнадцатом году.
– А что получили: разруха, голод, Соловки, принудительная коллективизация, опять голод, ГУЛАГ, кровавая война, опять голод…, – и все под руководством мудрой партии.
– Вот и я об этом. Зачем тебе разделять с ними ответственность. Забудь!
– Возможно, мой начальник прав. Не гожусь я в партию. Написал в заявлении, что признаю Устав, а на самом деле считаю его мафиозным. Когда партия была в подполье, многоступенчатые выборы, все эти конференции были объяснимы. Почему сейчас нет прямых выборов руководства партии на альтернативной основе? Потому что конференции и съезды удобный механизм удержания власти партийными чиновниками. А эта маниакальная страсть убрать из партии, вплоть до физического уничтожения, инакомыслящих? А диктат большинства? Новые идеи и понимание необходимости изменения политики неизбежно сначала становятся достоянием меньшинства. Не голосование, а практика является критерием истины. Однажды, еще в семьдесят четвертом написал я об этом в ЦК.
– Ты только матери не говори. Она перепугана еще с тридцать седьмого года.
– Сейчас не тридцать седьмой год, слава богу!
– А эти суды над диссидентами? Писателей за границу высылают.
– Так я же не против советской власти!
– Те, кого тогда стреляли, тоже кричали: «Да здравствует советская власть»! Может, за это и стреляли. Народ как не имел власти до революции, так и не имеет ее сейчас. Тогда царь-батюшка, чиновники, военные, и сейчас генсек, опять же чиновники, военные…
– Вот бы мать тебя услыхала! А меня предупреждал.
– Правильно предупреждал. Я при ней о политике ни слова!
– У нас с Альбиной та же история. Когда узнала, что писал в ЦК – пришел ответ, пилила месяц.
– И что же тебе ответили?
– Что я дурак и неуч, только другими словами.
– Я начальник – ты дурак. По этому принципу живет вся страна.
В семьдесят девятом и восьмидесятом годах полностью отказаться от разработки программ для «Минск -32» не удалось. Сначала вышел приказ министра о срочной автоматизации учета драгоценных металлов, в том числе в оборудовании и комплектующих. На одном из предприятий на обычном, то есть неохраняемом складе списанного оборудования под открытым небом, министерская комиссия нашла серебра на восемьдесят тысяч рублей. На другом заводе охранники на проходной задержали работника химической лаборатории с половиной килограмма золота, которые он собрал, обрабатывая позолоченные контакты списанных приборов.
Поэтому предписывалось срочно наладить на ЭВМ учет движения любых объектов, содержащих драгоценные и редкоземельные металлы, от момента их поступления на предприятие до ухода с продукцией или утилизацией при списании по сроку годности.
В марте восьмидесятого года Бриля неожиданно вызвали к начальнику предприятия Сергеичеву. Вскоре он вернулся не похожий на себя от испуга. Вызвал к себе Давиденко и напустился:
– Виталий Семенович, почему у нас до сих пор не автоматизирована обработка путевых листов автотранспортного цеха?
– Нет такой задачи в наших планах, и не будет. Насколько я знаю, там этой работой занимается экономист и вполне справляется. Мы ведь в семьдесят шестом году проводили полное обследование всех подразделений. Гараж не попал в план автоматизации из-за малого объема информации.
– Меня за это собираются уволить, а нужно бы уволить вас.
– Успокойтесь! Кто собирается и почему?
– Сергеичев! Он сегодня утром заехал с водителем в гараж, что-то ему нужно было для личной «волги», и увидел этого самого экономиста с деревянными счётами. Вызвал меня и начальника гаража, дал срок месяц, иначе меня уволит.
– Вы ему сказали, что данной задачи нет в плане работ?
– Не пытайтесь прикрыться планом. Вы отвечаете за развитие АСУ и это ваша недоработка.
– Странная перемена позиции. Не так давно вы утверждали, что план есть незыблемый закон. Разрешите, я схожу к нему и все объясню. Думаю, у меня получится доказать неэффективность данной работы. Возможно, достаточно приобрести ей электронный калькулятор. Есть в продаже даже с принтером. Составим ей программу для калькулятора, научим, как им пользоваться и этого будет достаточно.
– Никуда вы не пойдете! Немедленно выдайте задание своим подчиненным, срок месяц.
– Не стану я дезорганизовывать работу таким авралом. Я сам займусь этим.
– Мне все равно, как вы это сделаете.
Давиденко отправился в гараж. Экономистом оказалась накрашенная молодая девушка. Она сама изрядно перепугалась, когда какой-то старикашка, Сергеичев невысокого роста со светлыми седыми волосами, она никогда его не видела, стал кричать, размахивая счётами:
– У меня предприятие забито вычислительной техникой, а здесь работают на деревянных счётах. Вам считает что-нибудь заводской ИВЦ?
– Нет, – ответила девушка, и это было правдой.
А нужно ли – так вопрос некому было поставить. Электронный калькулятор у нее был, однако выполнять на счётах сложение и вычитание ей нравилось больше.
Виталий собрал образцы заполненных документов, записал схему основных расчетов: фактического расхода горючего, длины пробега, нормативного расхода и тому подобное.
Вечером он спроектировал архитектуру задачи и начал писать программы. На следующий день взял в помощники девушку из бюро разработки. Она оформляла проектную документацию по его наброскам в соответствии с требованиями. Парадокс состоит в том, что логическая сложность задачи, то есть объем проектных работ и программирования, не зависят от объема информации. Затраты на программирования одинаковы для ста путевых листов в неделю и двухсот в один день. Ресурсы выбрасывались на ветер сейчас при проектировании, и будут выбрасываться потом при эксплуатации программ. Экономиста никто не уволит, а другой работы в гараже нет.
Работать пришлось по двенадцать часов в день, включая субботы, а первые дни и дома до полуночи. Машинное время Виталий имел, когда хотел, помощница у него была толковая и все понимала с полуслова.
К двадцатому апреля стало ясно, что Давиденко успеет сдать программы ведения нормативно-справочной информации и обработки путевых листов в опытную эксплуатацию в конце апреля.
И тут Бриль выкинул фортель, мотивы которого Давиденко так и не удалось понять. Начальник вызвал Давиденко и заявил:
– Как всегда накануне субботника должно состояться торжественное собрание отдела, посвященное дню рождения Ленина. Доклад поручаю сделать вам.
– Вы шутите? Мне дорог каждый час. Полдня на подготовку, два часа продлится собрание. И так каждый день до десяти вечера работаю.
– Вы у нас пропагандист, доклад за вами.
– Как пропагандист я работаю по тематическому плану со своей группой, в моем плане нет этого доклада ни для группы, ни для всего ИВЦ.
– Вы хотите получить это задание через партком?
– Зачем такие сложности. А не легче ли вам самому сделать этот доклад или поручить молодому коммунисту Голевскому. Он кажется тоже ваш заместитель.
– Ваш юмор неуместен. Голевского оставьте в покое. Мое решение не обсуждается!
От возмущения Давиденко на время потерял способность рассуждать, а потом решил: «Черт с ними, получат они доклад. Придется напрячься еще пару вечеров».
Он пошел в читальный зал библиотеки парткома и за два часа набросал тезисы доклада, положив в основу несколько коротких статей Ленина о бюрократизме, том числе «Три врага советской власти»
Отдел проводил свои собрания в конференц-зале парткома на втором этаже здания ИВЦ. Многие как работали в белых халатах, так в них пришли на собрание.
«Похоже на собрание персонала психбольницы», – пришло на ум Давиденко и очень его развеселило. Доклад он начал с улыбкой:
– Сегодня по традиции мы собрались отметить сто десятую годовщину со дня рождения Владимира Ильича Ленина, вождя мирового пролетариата, организатора социалистической революции, создателя СССР, человека, деятельность которого неузнаваемо изменила мир в двадцатом веке. Однако сегодня мы поговорим о его способности трезво оценивать ситуацию и вырабатывать идеи и решения с учетом реальных фактов. Он был выдающимся теоретиком, но всегда добивался практических целей, которые ставила перед собой руководимая им партия в его время, потому что как никто уважал основополагающий принцип материалистической философии: практика – критерий истины.
Можно напомнить о предложенных им неожиданных и не логичных для многих поворотов в политике: апрельские тезисы – результат успешная социалистическая революция, Брестский мир – результат победа в гражданской войне, НЭП, то есть отказ от продразверстки – восстановление сельского хозяйства и экономики. Каждый раз Ленин поначалу оказывался в меньшинстве. Это закономерно. Необходимость изменения политического курса становится очевидным немногим самым непредвзятым, самым информированным.
Но сегодня мы поговорим о его последних статьях, в которых он прозорливо предупреждал об опасностях, которые подстерегают правящую партию и государство с централизованной экономикой. Жизнь показала, что партия недооценивала эти опасности и можно даже сказать проигнорировала их. Вы все знаете последствия культа личности Сталина, волюнтаризма Хрущова. Это так сказать, крайние проявления. Они в основном преодолены. Гораздо опаснее по своим долговременным последствиям явления мелкие но массовые. Они стали привычными и они подпитывают и культы и волюнтаризм на всех уровнях партийной и государственной иерархии. Ленин эти явления назвал главными врагами советской власти в докладе на втором всероссийском съезде политпросветов в октябре 21-го года.
Первый враг – комчванство. Это не просто заносчивость, скорее совсем не заносчивость, а вера в волшебную силу партийного постановления, когда критерием истины становится не практика, а политический лозунг, когда каждый партиец считает себя начальником над беспартийным, который может уже не работать, а указывать другим…
Давиденко следил за реакцией сотрудников. Все были оживлены и с интересом ждали развития событий. Бриль слушал с каменным лицом, а Голевский вдруг выскочил из зала.
Виталий продолжил:
– Второй враг – безграмотность. В то время действительно о безграмотности можно было говорить в прямом значении слова. Сразу после революции часто руководителями становились люди с начальным образованием. Сейчас нужно говорить о профессиональной некомпетентности людей, которых назначили на высокую должность благодаря родственным связям и кумовству. Руководитель в своем районе или предприятии двигает зятя или сына руководителя соседнего района или предприятия, а тот двигает его родственников. Все слышали анекдот: если есть и законны рабочие династии, то почему не может быть династия секретарей обкомов партии. Все чаще по родству, а не по таланту раздаются ключевые руководящие места в партии и экономике. Иногда за уши тянут вверх просто собутыльника. Естественно, за все это расплачивается государство снижением темпов экономического развития. Ничем хорошим это не закончится…
Тут в конференц-зал вернулся Голевский, потрясая газетой. Он повернулся к собранию и перебил докладчика.
– Виталий Семенович, меня простит, но я вынужден зачитать выдержку из доклада Леонида Ильича Брежнева, о руководящей роли партии в советском государстве.
– Если там не написано, что кандидат в члены партии Голевский является начальником беспартийного Давиденко, то прошу меня не перебивать. Потерпи еще несколько минут.
Присутствующие улыбались, представление, которое назвали схватка Давида с Голиафом, состоялось. Первый раунд закончился вничью. Бриль жестом приказал Голевскому занять свое место. Давиденко продолжил:
– Третий враг – взятка. Тут, как говорится, без комментариев…
Окончание доклада выслушали внимательно и неожиданно для докладчика наградили аплодисментами.
«Называется, отвел душу», – подумал Виталий.
Он успел отладить программу и написать инструкцию операторам ЭВМ, как и намечал, к двадцать пятому апреля. Руководство и персонал автотранспортного цеха были настроены конструктивно, все боялись непредсказуемости Деда, поэтому приказ о вводе задачи в опытную эксплуатацию и график были согласованы без проволочек. Бриль поспешил на прием к Сергеичеву и вскоре вернулся со сдержанной радостью на лице:
Он сообщил Давиденко:
– Дед порвал приказ о моем увольнении у меня на глазах и подписал приказ и график опытной эксплуатации задачи. Только не стройте из себя моего спасителя. Вы меня подставили и спасали себя.
– Вот это новость! Следующий раз я подобную глупость не сделаю, тонуть так с музыкой!
Понедельник, 8 июня
Утром на работе появились отпускники, весёлые, загорелые, с облезлыми носами. Сплавлялись по рекам Средней Азии, побывали в Ташкенте и Самарканде.
– Какие впечатления? Погода?
– Мы сняли фильм. Покажем у Жанны Никитичны, она пригласила на чай. Там уже жара. Все выгорит к концу июня. У нас вижу тоже жарко, – Сергей Андреев, обычно спокойный, был оживлен.
– У нас жарко и в переносном смысле. Кажется, я вляпался в очередной скандал. Хочу вас перед оперативкой проинформировать. Зайди в нашу комнату.
Бурцев и его группа перспективных разработок сидели в комнате Виталия. Чтобы не беспокоить остальных, они втроем перешли в конференц-зал парткома, как всегда пустой в это время. Давиденко коротко рассказал об отчете, приезде Алешкина и своем заявлении в партком.
– Понимаю, что ничем хорошим для меня это не кончится. Никто не любит жалобщиков. Но вас не было, Бондаренко не принимал, не с кем было посоветоваться. Через неделю я ухожу в отпуск, впервые достал путевку в наш пансионат, потом предстоит возня по поводу заявления, короче, выбываю из игры надолго. Сергей останется за меня на время отпуска, но и потом не выпускайте вожжи из рук. Мне не хотелось бы снижения темпов работы из-за скандала.
– Мы что-то должны предпринять? – спросил Андреев. Бурцев промолчал.
– Сконцентрируйтесь на выполнении плана, остальное моя забота.
По виду Бриля в пятницу и сейчас можно было догадаться, что с заявлением в партком его ознакомили в тот же день. При всякой неожиданности или неприятности лицо каменело, а речь становилась замедленной и нескладной.
Во время оперативного совещания кто-то позвонил Брилю.
– Доброе, Павел Филимонович! Совещание, звоните через полчаса. Ему, прямо.
Интуиция подсказала Давиденко, что речь шла о нем. Бриль непроизвольно бросил на него взгляд. Зачем он мог понадобиться начальнику Первого отдела?
Действительно, не успел Виталий вернуться на место, как позвонил Драбенко.
– Виталий Семенович, зайдите ко мне, срочно!
– Что-то случилось?
– Вопрос на месте.
– Буду через четверть часа.
Первый отдел находился в новом корпусе на другом конце предприятия. Драбенко стал начальником недавно и неожиданно. Был он мастером в цехе и, как оказалось, внештатным сотрудником режимной службы. Теперь легализовался.
– На вас поступила докладная, прочитайте и напишите объяснительную.
Драбенко протянул Виталию рукописный документ на одной страничке за подписью Бриля.
«Конспиратор чертов! Побоялся отдать машинистке», – подумал Давиденко и принялся читать.
Почерк был ровный, разборчивый. В докладной сообщалось, что Давиденко в сентябре прошлого года поступил в заочную аспирантуру ХИРЭ и с тех пор передал туда нелегальным образом материалы, содержащие секретные сведения о предприятии. Просил расследовать и принять меры в соответствии с законодательством СССР.
– Что вы на это скажете? – спросил Драбенко.
– Скажу, ложь! Дайте лист бумаги для объяснительной.
– Пишите, пишите! Проверим.
«Так вот куда уезжал Бриль в пятницу, – подумал Давиденко. – Быстрая у него реакция, когда речь идет о нем. Едва познакомился с моим заявлением в партком, как попытался нанести ответный удар. Не поленился наследить на кафедре АС. Нужно будет позвонить вечером домой Левкину, научному руководителю.
На самом деле Виталий передал на кафедру два документа: обзор открытой литературы по теме, то есть предварительную редакцию первой главы диссертации и статью для включения в институтский сборник.
Статья была написана в прошлом году и содержала описание архитектуры системы расчета ресурсов на изделие, который они назвали «Ресурсный комплекс», а также принципов эффективной обработки данных, использованных в проекте. Статья прошла экспертизу на отсутствие в ней секретных сведений и предназначалась для открытой публикации в отраслевом журнале.
Соавторами были, кроме Виталия, Андреев, Бурцев и начальник недавно созданной отраслевой лаборатории АСУ Тягунов.
На акте экспертизы должна быть подпись Бриля. Он прочитал статью, подписал акт, а потом обиженным тоном заявил:
– Вы можете объяснить, почему среди авторов Тягунов и нет начальника отдела, в котором этот проект разрабатывается?
– Тягунов выделил нам человека, который работает в проекте, а во-вторых, он отредактировал статью, заметно улучшив изложение, в-третьих, через лабораторию мы надеемся сделать наш проект типовым и внедрить на других предприятиях. Что касается вашей фамилии, то вы лично в разработке не участвуете. Более того, не так давно вы были против проекта. Не думаю, что вы пойдете по стопам Калачева и будете требовать включить вас в соавторы.
– Не принято, так откровенно игнорировать руководителя, но для вас закон не писан.
– Закон об авторских правах, по-моему, говорит обратное. Административное руководство не является основанием для включения в авторский коллектив.
Сотрудник Покровский из отдела Калачева опубликовал статью под своим именем в научном сборнике ХИРЭ. В конце августа Покровский не мог вовремя возвратиться из Крыма, где проводил отпуск, из-за отсутствия билетов на поезд. Он позвонил в отдел и попросил оформить ему задержку на три дня с удержанием заработной платы. Калачиков пообещал через секретаря, а потом отказался и уволил Покровского за прогул. Суд отменил увольнение, но через месяц Покровского опять уволили за невыполнение производственного задания. Суд вторично восстановил Покровского на работе. Премии его решили все равно, в результате он уволился по собственному желанию, так как перспектива терять тридцать процентов заработка регулярно его не устраивала. Калачев постарался, чтобы репутация Покровского как скандалиста ушла вместе с ним. Покровский долго искал работу по специальности.
Вскоре Тягунов попал в скандал и был уволен. Министерство для новой лаборатории выделило две квартиры: двух и трехкомнатную. При дележе один из претендентов избил Тягунова за то, что тот хотел оставить за собой трехкомнатную квартиру без юридических оснований.
Статья так и не попала в отраслевой журнал, под предлогом, что объем сократили из-за недостатка финансирования. Напечатали материалы только базовых предприятий. Удалось установить, что Бриль и Калачев после увольнения Тягунова ездили в Москву с целью не допустить ее опубликование.
После того как Бриль побывал на кафедре, вряд ли статья увидит свет и на этот раз.
Давиденко написал краткую объяснительную и вручил ее Драбенко. Тот прочитал и спросил:
– Где акт экспертизы?
– Сегодня сделаю копию и принесу. Жаль, конечно, лишать Анатолия Петровича награды за бдительность.
– Напрасно вы шутите. Бдительность налицо, это вы избежали наказания.
Давиденко вернулся в отдел. Его встретили Андреев и Бурцев.
– Мы побывали в парткоме, беседовали со Стругиным. У них сформировалось мнение, что вы пытаетесь занять место Бриля и не больше. Его отчет конечно, ошибка, но они считают, что он исходил из интересов предприятия, – сообщил Андреев.
– Другого я не ожидал. Пусть для начала исправит ошибку. Комиссию они когда назначат?
– Они знают, что вы уходите в отпуск, поэтому проверять заявление будут после вашего возвращения.
Вторая половина июня и начало июля
На второй полке купейного вагона в полудремотном состоянии Виталий пытался читать детектив своего любимого Сименона. Он лежал на белой простыне в легких брюках и майке навыпуск. Альбина тихо беседовала с попутчицей о своих женских проблемах. Молодая семья с пятилетним сыном ехали отдыхать в Туапсе. Ребенок поминутно открывал и закрывал купе, бегал по проходу, чего-то требовал от матери. Отец после пары бутылок пива крепко спал напротив Виталия.
Они с Альбиной впервые ехали отдыхать без детей. Денис уехал со старшей сестрой в Крым. За Настей приезжал отец Виталия и забрал ее в Мариуполь. Ощущение свободы от забот о детях было тревожным от непривычки. Эта тревога не давала возможности как следует расслабиться. А возможно примешивалась и другая тревога. Кажется, он сделал опрометчивый шаг. Хуже всего было то, что он поступил бы так же, если бы оказалось возможным вернуться на две недели в прошлое. Что может быть хуже сидеть и ждать своей участи. После празднования шестидесятилетия Бриля их отношения уже нельзя наладить.
Нужно расставаться. Кто-то должен уйти.
Он вспомнил суматоху в декабре прошлого года. Бриль написал что-то подобное военным мемуарам. Он принес рукопись и фронтовые фотографии. Голевский взялся организовать изготовление памятного альбома.
Машинистка напечатала текст, в нужных местах вклеили фотографии и вырезки из журналов, самодеятельные художницы нарисовали виньетки, после чего в заводской типографии заключили все в массивный переплет с тиснением.
Альбом вручили юбиляру вместе с цветами при поздравлении, вечером предстоял банкет в кафе. Альбом пошел по рукам, Бриль любил вспоминать время войны, все знали об его пристрастии к ветеранским мероприятиям.
Подошла очередь Виталия ознакомиться с альбомом. Его мать потеряла в войне двух братьев. Виталий их видел на фотографиях. Молодые и красивые. Таким же молодым и красивым был на довоенных фотографиях Анатолий Петрович. Пусть он в глазах Виталия слабый руководитель, но его поколение выстояло в тяжелейшей войне и добилось победы. За одно это достижение они заслуживают уважение и благодарность. Авторитет Бриля в глазах Виталия к этому моменту держался только на том, что тот воевал с первого дня и до конца войны. Отступление от Карпат до Кавказа, наступление через Крым до Чехословакии. В воспоминаниях ветерана не было литературных изысков, сухое перечисление фактов. Виталия поразило описание одного эпизода.
«В конце июля 42-го года танки Гудериана прижали нас к реке Дон. Все отступали в панике. Я был радистом при штабе дивизии. Рация была тяжелая. Нужно было переправиться через Дон, а в том месте выше Ростова-на-Дону он очень широкий. Я увидел мальчика с велосипедом. И тут меня осенило. Вытащил камеры из велосипеда, накачал их посильнее, сверху положил доску, а на доску ранец с рацией, оружие и свою одежду. Так и переплыл Дон. Плыл долго, возможно час или больше. Вода была теплая. Жара стояла ужасная. Потом пристал к войскам, и мы отступили в направлении Краснодара…».
Давиденко читал альбом, сидя на стуле в кабинете Бриля, на своем обычном месте, где сидел во время оперативных совещаний. Бриль в светлом пиджаке, увешанном многочисленными медалями, белой рубашке, темных брюках и лаковых штиблетах почти не сидит на месте. Заходят и звонят сотрудники и руководители других отделов, чтобы поздравить лично.
Когда кабинет опустел, а Бриль устало опустился в свое кресло, Давиденко задал мучившие его вопросы:
– Анатолий Петрович, а что случилось со штабом, командиром дивизии?
– Не знаю, наверное, погибли, – его лицо медленно теряет праздничное оживление.
– Как же так? Дивизия отступает, радиостанция единственное средство связи штаба, а вы уплываете на другой берег Дона…
– Без рации и оружия, меня посчитали бы дезертиром…
Бриль бледнеет, пытается что-то ответить еще, но, видимо, не находит слов. Ситуацию спасает появление в кабинете Голевского.
Он переводит взгляд с Бриля на Давиденко и обратно.
– Опять Виталий Семенович портит вам настроение. В такой день! Нас ждут в конференц-зале.
Голевский забирает из рук Виталия юбилейный альбом. В конференц-зале собрался весь персонал ИВЦ. Начальник отдела кадров зачитывает приказ, вручается юбилейный адрес, альбом с воспоминаниями о войне, звучат поздравления от партбюро, профсоюзной организации, ветеранов ИВЦ и многих других…
Бриль принимает поздравления с вымученной улыбкой.
«Кажется, я попал в болевую точку. Разве радист, оставивший штаб без связи не дезертир. Спасал радиостанцию?! Шкуру он свою спасал! Инстинкт самосохранения на первом месте был и остается. Опасный человек», – подвел печальный итог Давиденко.
В январе Бриль объявил, что остается работать. Давиденко напомнил ему о необходимости ехать в Москву и корректировать план. В ответ молчание. В марте Виталий написал памятную записку, где перечислил все проблемы перехода на ЕС, напомнил еще раз, что нужно добиться поставки ЭВМ, как и было запланировано в их проекте плана в текущем году, если не получится в первом квартале, то, по крайней мере, во втором.
Памятная записка перекочевала в верхний ящик стола с комментарием:
– Виталий Семенович, вы слишком много тратите времени не по делу, на бесполезные бумаги.
– Не согласен, главное дело руководителя, обеспечить подчиненных ресурсами, достаточными для выполнения плана. Вы не реагируете на мои слова, приходится писать бумаги.
– У вас достаточно ресурсов, нужно лучше работать.
– Я не волшебник. Это чародеи превращают тыкву в карету, а крыс в ездовых лошадей, да и то на короткое время.
В апреле был семинар в Киевском Институте Кибернетики, потом отраслевая конференция, в мае Бриль был занят ветеранскими делами. В конце мая звонок Алешкина, который объяснил поведение начальника. Бриль твердо решил отчитаться липой.
«А что если в этой истории он преувеличивает роль Алешкина. Что если Бриль надумал воспользоваться ошибкой Алешкина, чтобы таким способом подставить своего зама по разработке и вышвырнуть за ворота, как он это проделал с предыдущими замами. Сначала Бриль не разобрался в ситуации и завизировал письмо директора к заместителю министра с просьбой исправить ошибку в плане. Потом сообразил, что случай предоставил ему возможность избавиться от единственного реального претендента на его должность. Молодые специалисты возмужали, маховик разработки раскручен, система работает, короче, „мавр сделал свое дело, мавр может уходить“. Задумка вполне осуществимая, если директор в прошлом действительно чем-то обязан Брилю», – размышлял Виталий, раскачиваясь вместе с вагоном.
Эти мысли его успокоили, так как в этом случае конфликт был неизбежен, а не вызван его просчетом. До конца отпуска к проблемам на работе он почти не возвращался.
Погода для отдыха стояла великолепная. С утра до вечера безоблачное небо, легкий бриз днем, безветренные вечера и рассветы. За все время было две или три грозы, которые из-за своей мимолетности остались почти незамеченными.
Вода в июне на Черном море значительно прохладнее, чем на Азовском. Без гидрокостюма с маской долго не поныряешь. Альбине тоже не нравилось купаться в холодной воде. Они с Виталием поискали и нашли небольшую закрытую бухту в нескольких сотнях метрах от галечного пляжа пансионата. Лежать нужно было на скалах, зато вода прогревалась великолепно. А главное, они были одни.
Огромные камни и дно бухты покрыты водорослями и обросли ракушками – отличное место для ныряльщика, особенно если цель последнего потренировать легкие и похудеть.
Когда жара спадала, Виталий отправлялся играть в волейбол. Альбина сидела на лавках для зрителей и читала или наблюдала за игрой. Постепенно из отдыхающих сложились команды, которые соревновались между собой каждый вечер на выбывание. У команд появились постоянные болельщики из друзей и членов семей, что дополнительно усиливало интригу и азарт.
Среди отдыхающих было много молодежи – пансионат строился на паях с ХИРЭ. В команде Виталия оказалась девушка из институтской женской сборной по волейболу. В паре с ней они лидировали в команде, а команда вскоре стала побеждать почти ежедневно.
Альбина не оставила без внимания увлечение Виталия волейболом.
– Что-то раньше я не замечала за тобой такой страсти к волейболу.
– Я играю за сборную ИВЦ каждую осень. Играл бы регулярно, так ради этого нужно ехать в спортзал на заводском поселке.
– Там вероятно, нет дамы, вдохновляющей на спортивные подвиги.
– Конечно, нет! Ты же не приходишь смотреть соревнования.
– Ой, только не нужно мне вешать лапшу на уши. Можно подумать, что ты не побежал бы играть, если бы я осталась в домике и не пришла на спортплощадку.
– Наверное, пошел бы. Мне нужно улучшать физическую форму, сбросить лишний вес, но при твоем отсутствии было бы не то игровое настроение.
– Только не нужно себя обманывать, меня ты не обманешь.
– Хорошо, завтра я не иду играть, а мы пойдем с тобой на прогулку.
Следующим вечером, солнце еще не село, они отправились на прогулку вдоль моря. За узкой прибрежной полосой поднимался почти отвесно скалистый берег. Они прошли с километр к месту, где скалы придвинулись вплотную к воде. Пришлось по крутой тропинке, цепляясь кое-где за корни и ветви кустарника, подниматься наверх, чтобы обойти это место. И тут мимо них почти по дорожке пронеслась вниз огромная змея, сопровождаемая шумом катящихся камней, сбитых ею на крутом склоне.
Вероятно, змея грелась на голых камнях тропинки и была напугана ими. Альбина испугалась не меньше змеи и с неожиданной для нее прытью поднялась по склону на дорогу.
– Чтобы я когда-нибудь пошла с тобой гулять!
– Хорошо, будем гулять по дороге.
– И дышать выхлопными газами…. Играй лучше в волейбол.
Однако в последующие вечера они посетили близлежащие поселки, прогуливаясь вдоль дороги.
Приближалось время, ехать домой.
– Давай поедем через Крым, никогда там не был. Мой друг Виталий живет сейчас в Симферополе.
– Как мы туда попадем?
– Из Туапсе или Новороссийска на «ракете». На подводных крыльях часа за четыре или пять будем в Феодосии. Потом автобусом до Симферополя.
– А не будет проблемы с билетами на поезд?
– Не должно быть. В начале июля все едут в Крым.
– Они нас ждут?
Тезку недавно перевели служить в Симферополь.
– Виталий приглашал, когда узнал из моего письма, что будем отдыхать под Туапсе. Мы дня на три, утомить их не успеем.
Билеты на «ракету» купили предварительно за несколько дней. Поездка по спокойному морю под безоблачным небом оставила приятное впечатление, чего не скажешь о переполненном автобусе под жарким солнцем.
Друзья не ожидали, но встретили радушно. На следующий день наметили поездку по кольцу: Алушта – Ялта – Симеиз – Севастополь – Симферополь. Если выбраться рано, то за день можно успеть хотя бы из окна осмотреть западное побережье Крыма.
До Ялты ехали троллейбусом. Не быстро, из окон прекрасный обзор. В Перевальном водитель объявил остановку на двадцать минут. Все вышли прогуляться и перекусить. Альбина с Валентиной, женой друга, впереди, друзья следом в качестве свиты. На ступеньках кафе расположилась молодая пара. Они дремали с рюкзаками за спинами в одинаковых позах, опустив головы на колени. Перед каждым красовалась неправдоподобно большая куча подсолнечной шелухи вперемешку с плевками и окурками.
– Вот свиньи! – громко возмутилась Альбина.
Девица подняла мутные глаза и вдруг бросилась на Альбину. Альбина едва успела защитить лицо, как девица попыталась нанести удар ногой.
Быстрая реакция мужа спасла Альбину от возможной травмы. Виталий дернул за рюкзак – удар ногой не достиг цели. Но это не остановило нападающую. С маниакальной настойчивостью она продолжала рваться к Альбине и пыталась достать ее ногой или рукой.
– Угомонись, ты, наконец! – произнес Виталий и повалил девицу на землю, по возможности осторожно и не выпуская рюкзак из рук.
Парень тоже очнулся и бросился на помощь обезумевшей спутнице. Друг перегородил ему дорогу. Парень нанес удар ногой, но друг легко отразил нападение. Наконец парень разглядел, что противников двое и они на голову выше его. Он остановился в нерешительности.
– Забери свою бешеную подругу! – произнес Виталий. Он увидел, что их жены уже садились в троллейбус, и отпустил девицу. Парень помог ей подняться.
Когда троллейбус тронулся дальше, парочка сидела на той же ступеньке в прежних позах.
Альбина была бледна от пережитого стресса.
– А я думал, что ты отучилась от привычки воспитывать незнакомых людей на улице, – обратился к ней Виталий. Они сидели рядом.
– Разве я не права?!
– Права, права! Обрати внимание на тот факт, что на автостанции есть служащие, уборщики и, наконец, милиционеры. Им дела нет до этой парочки. Шелуху на следующее утро сметет дворник. Ты решила им всем помочь и перевоспитать эту девицу, не спросив у нее желания. Естественно, девица возмутилась…
– Твою жену чуть не избили, а ты все шутишь!
– Все обошлось, потому и шучу! Пытаюсь тебя перевоспитать между шуток…
– Для начала отучись от своих шуточек. Наверное, и начальника достал своим юмором.
– Ого, молодец начальник. У него уже есть союзники в моей семье.
– Правильно, у него талант приобретать союзников, а у тебя – врагов.
– Если бы она поцарапала тебе лицо и порвала платье, а я бы тебе потом посочувствовал и похвалил за активную гражданскую позицию, то ты была бы довольна. Мы избавили тебя от неприятностей, но я посмел высказать замечание, да еще в шуточной форме. Ты сама сейчас подтвердила свою неправоту. Если ты так реагируешь на справедливое замечание близкого человека, то почему девица должна была проглотить молча, когда ее назвали свиньей публично. Так и начальник. Постоянно попадает впросак, подставляет отдел и меня, а я должен восторгаться его гениальностью…
– Друзья, давайте забудем этот неприятный эпизод и посмотрим на красоты, мимо которых едем, – разрядила ситуацию Валентина.
Поездка удалась, калейдоскоп изумительных ландшафтов надолго остался в памяти и на снимках.
Читать бесплатно другие книги:
