Рэнт. Биография Бастера Кейси Паланик Чак
А вам известно, что многие результаты исследований Менгеле прибыли в США как часть проекта «Скрепка», по которому ЦРУ давало помилование и новые паспорта ученым-нацистам, если те поделятся секретами Менгеле?
Джейн Меррис: Самым страшным оскорблением было сказать: «Не будь таким Слюнявым!» Или «Только не бесись тут мне». Ночная культура утратила статус преступной элиты и стала синонимом презрения. Любое уничижительное мнение выражалось словами: «Ну прямо Ночь какая-то!..»
Гэлтон Най: Наша девочка окончила с отличием Христианскую академию. Второй по успеваемости из сорока человек! Она была младшим молодежным пастором в нашей церкви три года подряд, а в университете отлично играла в футбол. Мы с ее матерью наняли так называемого частного детектива. Через неделю после того, как она сбежала. И за все наши деньги детектив дал нам только ее снимок в какой-то полуразбитой машине с парнем, под окном написано белым «Молодожены», она в вуали и смеется. На парне белая рубашка и галстук-бабочка. Мы так мечтали, что наша девочка будет венчаться в церкви! Эта фотография просто разбила сердце ее матери.
В Библии сказано: «Не сокрушайтесь о гнилостных тросах от коих полезнее освободиться».
Пять тысяч долларов за один мутный снимок, а взамен одно горе. Что ж, мы хотя бы знаем, что этот Ночной подонок все-таки на ней женился.
Шот Даньян: А мне по фигу, что там поется в песне. Иногда поцелуй — это не просто поцелуй. Точно говорю. У меня такая теория, что каждый раз, когда Рэнта кусала летучая мышь или какой-нибудь скунс, вирус бешенства держался в нем дольше и дольше. Специально ли, нет ли, но Рэнт вывел в себе какую-то дрянь, которую медики не смогли вылечить.
Д-р Феба Трюффо (эпидемиолог): До идентификации серотипа Рэнта единственными неизлечимыми вирусами бешенства были африканские штаммы мокола и дувенхейг.
Гэлтон Най: В Библии сказано: «...и отравлено будет дитя, не угодное родителю». Не забывайте об этом.
Недди Нельсон: А вы читали доклад Киссинджера, который он предположительно подал Национальному совету безопасности в 1974 году? Тот, где Генри Киссинджер предостерегает, что самая большая угроза для будущего американцев — перенаселенность стран третьего мира? Как там это? Нам нужны минеральные и природные ресурсы Африки? Очень быстро эти банановые республики развалятся, когда их население слишком возрастет? Единственный способ, каким Америка может защитить свое благосостояние и политическую стабильность, — это депопулировать третий мир?
И нам еще удивляться, что вирус СПИДа был выявлен где-то в 1975 году?
А вы понимаете, что значит «депопулировать»?
Джейн Меррис: Закон «Эй» гарантировал равный доступ ко всем общественным местам для людей как дневного, так и ночного статуса. Но, скажу я вам, у людей возникла такая паранойя по поводу пота на спортивных тренажерах, слюны на яблоках и прочего, что более дорогие заведения, бары, рестораны, салоны по ночам просто закрывались.
Две культуры жили в одном городе, но расходились все дальше и дальше.
Недди Нельсон: А как вы объясните, что первая вспышка заражений СПИДом в Африке началась в миссионерских больницах, где христиане-волонтеры использовали одну и ту же иглу для вакцинации местных детей от оспы и дифтерии? Звучит знакомо? Может, миллионов детей! Разве теперь непонятно, почему между 1976-м и 1980 годами в некоторых местностях Западной Африки кривая заражения поднялась с 0,7 процента до 40?
Теперь вам очень хочется бежать в государственную поликлинику и стать в очередь на бесплатную прививку от чего бы то ни было?
Д-р Феба Трюффо: Любая вакцинация несет небольшой риск развития энцефалита; неизбежно, что у нескольких человек, получивших профилактические уколы, возникли слабые симптомы бешенства, которые потребовали дополнительного лечения. Само количество привитых сделало отслеживание пациентов невозможным, и, действительно, как минимум два человека погибли в результате иммунизации.
Шот Даньян: Иногда утром я просыпался, а подушка рядом с моей была мокрая от слюны, столько натекало из пасти моего мопса. Мопсы вообще слюнявые, и я не обращал на это внимания. Слепой дурак!
Д-р Феба Трюффо: В целевой общине возникли слухи, которые преувеличили и неверно истолковали смерти, связанные с вакцинацией. Они ослабили желание людей участвовать в последующих программах лечения а значит, фактически гарантировали постоянный и значительный резервуар вируса среди Ночного населения.
Шот Даньян: Рэнт Кейси говорил: «Что бы ни случилось, сейчас всегда сейчас...» Загадочно, да.
Я думаю, Рэнт имел в виду, что мы живем в настоящем моменте реальности, и что бы ни было раньше, как бы сильно мы ни любили человека или пса, если он на нас нападет, мы отреагируем на опасность.
Недди Нельсон: А вам не кажется странным, что правительственный доклад рекомендует обезлюдить Африку, и к концу двадцатого века начинают вымирать целые поколения? Разве не подозрительно, что бывшие европейские колонии с богатыми природными ресурсами вроде золота и алмазов, страны вроде Ботсваны, Зимбабве и ЮАР, пострадали от эпидемии СПИДа больше всего?
Шот Даньян: Такая у меня была замечательная псина, а я дал ей попить своей слюны. Иногда моя дурость просто зашкаливает. Это точно.
Однажды вечером я проснулся от воя десятиминутной сирены. Сэнди стоит у меня на груди, на шею с ее морды капает слюна. Черные губы задираются, обнажая клыки до самого желтого корня. Жарко дышит на мое лицо и приседает, хочет вцепиться мне в горло, как когда-то прыгала за теннисным мячиком. Как только она делает прыжок, я набрасываю на нее простыню с одеялом и закутываю, чтобы она не могла выбраться. Сэнди весила не больше, чем шар для боулинга, и я ее в этом тюке из одеял поднимаю. Она прямо как оборотень, рычит, царапается, а у меня одеяла такие старые, что нитки видны. Одна лапка уже прорвала ткань, видны черные коготки. Одеяла все намокли от слюны. Я как будто держу росомаху в мокром бумажном пакете. Еще один коготь — и она выберется и начнет меня кусать. Чтобы ее оглушить, может, вырубить, я бью свертком о стену. Сэнди все равно рычит и вырывается. Я врезаю свертком по стене второй раз. Она все вырывается, а я колочу ее о стену, пока сосед не начинает мне стучать. Включается одноминутная сирена, а потом звонок. Начинается комендантский час. Стена, по которой я бью свертком из одеял, измазана чем-то красным. Сверток промок и красный там, где я его бил. Красное капает на пол. Сосед все еще стучит, орет, чтобы я заткнулся, а Сэнди не шевелится и молчит. Это вам не кино про Старого Йеллера.
Сказать, что я впал в панику, — ничего не сказать. Теперь вы понимаете, какой я дебил, какой я долбаный идиот.
Недди Нельсон: Вы можете отмахнуться от факта, что до вспышки бешенства сравнительно молодое сообщество Ночных почти превзошло по численности население Дневных? Разве серьезная эпидемия не сделала бы с Ночными то же, что СПИД сделал с Африкой? Разве она не уничтожила бы политическую силу новой группы и не сохранила бы теперешние властные структуры?
Гэлтон Най: Мы не знаем, заразилась она или нет, но рисковать не хотим. Нам надо подумать и о своем здоровье. Не хочу сказать, что мы с матерью ее больше не любим, но в ту ночь, когда наша дочь ушла из дома со своим так называемым парнем, она для нас умерла.
Да хранит ее Бог, но если наша девочка однажды постучится к нам в дверь, мы не откроем.
34 — А что, если?
Недди Нельсон (автосалочник): А вы никогда не задумывались, почему доминантная культура говорит то, что говорит? То есть впаривает вам какую-то совершенную несуразицу? Например, то, что по-научному называют парадоксом дедушки? Как выходит, что даже думать о путешествиях во времени нельзя, потому что в прошлом ты можешь убить собственного деда — чисто случайно, и — пш-ш! — испаришься? То есть, если верить государственным экспертам, надо беречь себя и не соваться в прошлое?
Эхо Лоуренс (автосалочница): Я была совсем маленькой, но помню, что из-за закона «Эй» закрылись исследования эффекта зеваки — ну, когда инженеры вроде моей матери устраивали маленькие аварии и смотрели, как реагируют другие водители. Помню, как мать говорила, что коллеги «уходят». Я думала, она имеет в виду — с работы: уволили или сократили. Каждую неделю «уходило» несколько инженеров. Я спросила ее, не собирается ли она тоже, а она ответила: «Нет». Никогда, сказала не уйдет без своей маленькой Эхо, то есть меня, и моего отца. Сказала, что ни за что нас не оставит.
Недди Нельсон: А если все-таки? Если кто-то отправится в прошлое и переделает его, как остальные это узнают? Разве нам известна не одна реальность, теперешняя? А что, если реальность постоянно переделывают — по чуть-чуть? Или те, кто наверху, уже переделали прошлое, чтобы туда добраться, а теперь запрещают нам играть с историей, а то, мол, мы убьем своего предка и никогда не родимся?
То есть не специально ли они нас пугают? А разве их же ученые не говорили, что земля плоская? Разве они не хотят, чтобы мы сидели дома, как рабы или крестьяне, и не рыпались?
Эхо Лоуренс: Я помню, как в детстве мы очень часто ходили на похороны, обычно маминых сотрудников. В церкви отец пихал маму локтем и говорил:
— Вот куда они на самом деле уходят...
А мать шептала за черной вуалью:
— Не все...
За дверями спальни они спорили о переезде, отъезде, смене места жительства. Мать называла это обратным освоением: заселением мест, где воздух чистый, а вокруг пустая земля. Красивая мечта, но даже ребенку было ясно, что нелепая. На загрязненной и перенаселенной планете таких уголков не осталось.
Недди Нельсон: А что, если вместо парадокса дедушки есть парадокс бабушки? Я не хочу сказать, что кто-то уже так делал... и все-таки если кто-то побывал в прошлом и в него вмешался? Не изменил, а просто перемешал колоду так, чтобы его расклад стал... лучше? Ну вот, если бы вы вдруг оказались в прошлом — случайно — и познакомились бы со своей прапрабабушкой, еще когда она была молодая? И красотка? И, скажем, у вас бы возник резонанс? А если у нее родится ребенок, который будет одновременно вашей дочерью и прабабушкой? Понимаете, к чему такие мысли могут привести больного человека? Он захочет вывести нового себя, со всякими суперспособностями. Разве нельзя жить себе дальше и встречаться со следующими красотками-предками — бабушкой, мамой, — накапливая гены так, чтобы будущий ты — даже теперешний — становился сильнее, умнее, безумнее... Короче, в чем-то лучше?
Шот Даньян (автосалочник): Нет, блин! Помню, как всех убеждали поставить порты, чтобы подключаться к «пикам». Сначала магазины перестали продавать и давать напрокат видео и книги. Пропали аудиокассеты и компакты. За одну ночь индустрия развлечений переключилась на производство портов и записанных транскриптов. Самое мощное воздействие было направлено на молодых, с четырнадцати лет до сорока пяти. В этой демографической группе не иметь порта было как не уметь читать. Или не быть привитым от какой-нибудь распространенной болезни. Или не носить очки при плохом зрении. Типа ты полный кретин.
И ничего удивительного, что именно эта возрастная группа чаще всего играет в автосалки — или в одиночку или в команде. Но я молчу. Ш-ш-ш! Нам нельзя об этом рассказывать.
Недди Нельсон: Если рвануть в прошлое, разве не получится, что вы живете параллельно истории и всегда знаете о чем скажут в новостях, ведь вы уже проживали это? Разве нельзя стареть степенно и выводить новое, лучшее поколение себя? Покупать лотерейные билеты и ставить на тех лошадей, которые обязательно принесут выигрыш?
Если прожить достаточно долго, разве вы не увидите как родились сами? Не сможете себя самого вырастить? Стать собственным отцом?
Эхо Лоуренс: Вот смотрите. Почти все пассажирские автомобили испытывают на скорости не больше тридцати пяти миль в час. Автомобильная промышленность считает, что водитель будет стремиться избежать столкновения и перед «импульсом» ударит по тормозам. Только не моя мать.
Полицейский на месте происшествия сказал, что наша машина, выехав на среднюю полосу, не замедлила скорость. Никаких тормозных следов. Пока я дрыхла на заднем сиденье, мать направила нас в лоб другой машине. Может, мой отец и был прав, кто знает. Но странно: я пытаюсь найти инженеров, которые работали с моими родителями. Им сейчас было бы только под сорок—пятьдесят, но все они мертвы. Скончались или пропали без вести. Погибли в автокатастрофах или просто исчезли.
Недди Нельсон: Вот я о чём: что, если время — не хрупкое крыло бабочки, как твердят ученые?
Что, если время больше похоже на забор из металлической сетки, который фиг сломаешь?
Вообще, даже если вы что-то испортите, хоть тысячу раз — как об этом узнать? В любой настоящий момент, в любое «сейчас» у нас есть только то, что есть. Понимаете?
Линн Коффи (журналистка): Просмотрите пресс-релизы и официальные заявления правительства, и вы увидите, что они не соответствуют реальным событиям. Исследование эффекта зеваки было приостановлено не из-за принятия закона «Эй». Инженеры просто перестали являться на работу. Если совместить отчеты о затратах с платежными ведомостями и полицейскими протоколами, вы обнаружите много разбитых государственных машин и большое количество инженеров, которые были за рулем, но будто бы сбежали с места аварии. Они не погибли, но больше их никогда не видели.
Недди Нельсон: А когда вы станете скрипучим и дряхлым старикашкой, зачавшим последнюю версию себя, — разве вы не встретитесь с последней моделью, с молодым собой и не поговорите с ним по душам? Скажем, этот улучшенный гибрид — восемнадцати или девятнадцати лет от роду?
Тина Самсинг (автосалочница): Забудьте! Никто не скажет вам, в чем настоящая цель автосалок. Ну, давайте убеждайте себя, что все мы тут дурью маемся. Кучка слабоумных, которые ловят кайф от того, что друг друга таранят.
А мы идем к цели на ощупь. По слухам, по всяким россказням. Ведь никто толком не знает, как все получается. Никто не расскажет, что происходит на самом деле.
Но кое-кто из нас станет богом.
Недди Нельсон: Вот я о чём: вдруг Рэнт не виноват, что стал плодом чьей-то бредовой затеи?
Разве Рэнт не говорил: «Твое завтрашнее будущее окажется не похоже на вчерашнее»?
Вы все поняли?
35 — Уход в прошлое
Честер Кейси (фермер): Сейчас будет целый вагон дерьма, вот наслушаетесь...
В ночь до того, как мой мальчик, Бастер, убился, какой-то старый козел рассказал ему длинную небывальщину. Старый богатей по фамилии Симмс. Говорят, что, когда он был в возрасте Бастера и только приехал в город, он попал в аварию. Грин Тейлор Симмс его звали, и вот едет он себе в молодости, а навстречу идет машина через среднюю полосу, даже не притормозив, и врезается в его машину.
Шот Даньян (автосалочник): Рэнт рассказывал так: Симмс просыпается на больничной койке и спрашивает:
— Сколько я тут пролежал?
А сестра ему отвечает:
— Четыре дня...
Эхо Лоуренс (автосалочница): В больнице парень спрашивает:
— Что случилось с моей машиной?
А врачи удивляются:
— Какой такой машиной?
Полиция нашла его на улице без сознания. Он был весь в синяках, со сломанной ключицей и грудиной. Парень им тогда:
— Где моя одежда?
А врачи ему:
— Какая одежда?
Его нашли голым.
Честер Кейси: Всем ясно, что это бред сумасшедшего, но не Бастеру. Бадди, видать, поверил старому.
Эхо Лоуренс: И тогда полиция спросила у парня, как его фамилия и как связаться с его семьей. Он им сказал. На следующий день они приходят к нему и говорят, что таких людей нет и в помине.
Шот Даньян: Копы спросили, какая у него фамилия, личный номер, номер страховки. А на следующий день говорят, что его тоже нет.
Эхо Лоуренс: Врачи посмотрели на шрамы на руках парня, дырки и складки на коже и спрашивают: "Какие наркотики вы принимали?", "А вы знали, что больны бешенством?"
Мур Джеррел (частный детектив): Травмы, которые Симмс описал Рэнту Кейси — ушибы вдоль подвздошного гребня, трещина грудины и перелом ключицы, — соответствуют травмам, которые могут нанести плечевой и поясной ремни безопасности при лобовом столкновении на большой скорости.
Шот Даньян: И вот Грин Тейлор Симмс в возрасте двадцать трех лет убегает из больницы. Как только упоминается перевод в палату для психбольных, он сбегает, пока его не заперли. Крадет одежду, ботинки и делает ноги. А снаружи всего за четыре дня город стал совсем другим. Не разделен на День и Ночь. Ни у кого нет порта в затылке. Люди читают... Книги. Журналы. Газеты. В окнах видно, что они смотрят телевизор. Из радио и магнитофонов звучит музыка.
Симмс автостопом едет туда, где ему будет спокойнее. Возвращается домой, в старый дом в Миддлтоне. Да-да, откуда сам Рэнт.
Честер Кейси: Просто больно говорить, сколько безумного бреда этот старый Симмс вывалил на моего мальчика.
Шот Даньян: За те несколько лет, что Симмс прожил в городе, кто-то срубил четыре акации по углам двора. И посадил четыре тоненьких саженца, ниже ладони. На доме, как рассказал Симмс Рэнту, кто-то заменил старую, покореженную вагонку новыми прямыми досочками, выкрашенными в такой ярко-белый цвет, что кажутся голубыми. Краска такая свеженькая, что еще пахнет. Его ключ не вошел в замок, а когда он постучал, дверь открыла девушка.
Честер Кейси: Ее звали Хетти, и она была хорошенькой, какими бывают близкие тебе люди на старых снимках. Когда они еще молоды и ждут от жизни только хорошего. Пока время, работа и ты не украли у них молодость. Семьдесят лет назад Хетти было тринадцать лет, она только что вернулась в пустой дом после школы, а через несколько часов должны были прийти с работы родители.
Видимо, чем-то ей этот Симмс приглянулся, потому что она пригласила его в дом и почти сразу залезла с ним в постель. Очень быстро.
Эхо Лоуренс: Конечно, это его версия событий. Он никого не насиловал. Он и не догадывался, кто она, пока Хетти, лежа с ним в ожидании вечера и прихода родителей, сказала:
— Они разрешат тебе остаться, только если я забеременею...
И они снова трахнулись.
Во время этого второго раза Хетти сказала, что хотела бы девочку. Чтобы назвать ее Эстер. А парень во время оргазма заметил на тумбочке часы и календарь. Спрашивает ее:
— Показывает правильно?
Хетти перекатила голову по подушке и говорит:
— Плюс-минус минуту.
А он:
— Нет, я про календарь...
Честер Кейси: Этот старый козел, что рассказывал моему мальчику всякую чепуху, сказал, что почувствовал зачатие ребенка — прилив энергии, ума, смелости и какого-то безумия. Точно, на все сто. Лучше, мол, чем укус любой твари, ядовитый или просто так.
Еще, мол, Хетти пожаловалась своим, что он ее изнасиловал, потому что он не дождался ее родителей, не захотел быть при ней псом приблудным.
Эхо Лоуренс: Как рассказывал Симмс Рэнту, когда он поцеловал эту Хетти, он почувствовал мясной рулет с луком и сосисками, который она ела на обед в школьном кафетерии. И ее ужин прошлым вечером — жареную телячью печень. И ужин три дня назад — куриную отбивную с маленькими луковичками под сливочным соусом и апельсиновым желатиновым салатом. В тот момент, когда был зачат их будущий ребенок, его зрение, слух, обоняние, осязание и вкус просто... взорвались.
Шот Даньян: Рэнт вел машину, точнее, ездил туда-сюда, и рассказывал мне, что Грин Тейлор Симмс каким-то образом провалился в прошлое на шестьдесят лет. Покатавшись на заднем сиденье своей собственной прабабки Хетти Шелби, Симмс говорит, он чувствовал себя прекрасно. Сна ему требовалось всего два часа. Прямо супермен какой-то.
Тина Самсинг (автосалочница): Вот одна из тайных целей автосалок. Большинство называет это уходом в прошлое. Другие — обратным освоением. А выводить лучшего себя, как Симмс, — это «шуровать в собственной топке».
Эхо Лоуренс: Лучше меня послушайте. Этот так называемый беглец во времени отчаянно жалеет, что плохо учил новейшую историю. И не запомнил хоть парочку призовых лотерейных билетов. Он моет посуду, чтобы подсобрать денег. Работает как может, да всех подряд спрашивает: А «Майкрософт» уже стала открытой компанией?
Ему отвечают: А что такое «майкро...»?
«Майкрософт»!
Но те только качали головами и пожимали плечами.
Шот Даньян: Он спросил кого-то:
— А технологию подключения к «пикам» уже изобрели?
Когда в ответ пожали плечами, он уже не удивился. Только страшно пожалел, что невнимательно сидел на математике и естественных науках.
Каждые несколько лет он возвращается и шпионит за своей дочерью Эстер, своей будущей бабушкой. А поскольку придумать он ничего не может, говорит, что ее совратил. Встретился с ней тайно, дал денег и рассказал о своей мечте о будущей династии, о своем случайном выпадении в прошлое. Об автокатастрофе.
Эхо Лоуренс: Поверила она ему или нет, изнасиловал он ее или нет, у девочки родился ребенок, которого она назвала Айрин, а мужчина, который теперь называл себя Грин Тейлор Симмс, исчез еще на тринадцать лет.
Мур Джеррел: По словам этого старика, каждое поколение, все эти тринадцатилетние девочки были готовы и даже рады участвовать в его проекте. Его эксперименте.
Эхо Лоуренс: Симмс утверждает, что каждая встреча сперматозоида и яйцеклетки делала его сильнее. Он накапливал еще больше золота, откладывал целое состояние для своего будущего «Я».
Шот Даньян: Абсолютная, полнейшая дикость.
Мур Джеррел: Старческое слабоумие, мягко говоря.
Шот Даньян: Каждое зачатие давало ему кайф. Подстегивало, меняло все его хромосомы или что там еще. Что-то встраивало. Обновляло и улучшало. Он пристрастился к этому, как к наркотику, и повторял все снова, и снова, и снова.
Честер Кейси: Рассказав моему мальчику свою безумную историю, этот старый маразматик попросил Бастера закатать рукава. Стал указывать на шрамы и грязь, въевшуюся в укусы на Бастеровых руках, и говорить: барсук... койот... гремучка... И ни разу не ошибся.
Эхо Лоуренс: Предположим, Грин Тейлор Симмс попросил Рэнта отправиться назад во времени, разбившись в автокатастрофе. Сейчас люди живут дольше. Рэнт мог вернуться на сотню лет назад. Посеять новые поколения себя. Запомнить лотерейные билеты и планы изобретений; постепенно накопить еще больше богатства.
Мур Джеррел: И все это время трахать тринадцатилеток.
Шот Даньян: Симмс пообещал Рэнту, что тот сможет жить вечно. Стать бессмертным.
Эхо Лоуренс: Плюс, чтобы замести следы или просто от инбридинга Симмс совсем рехнулся. Он тайком возвращался и убивал бывших миддлтонских девочек с помощью ядовитых пауков, чумных блох и пчел...
Шот Даньян: А Рэнт говорит этому сумасшедшему старикану Симмсу:
— Запомнить? Ты даже не представляешь, что бешенство делает с мозгами...
Эхо Лоуренс: А Грин Тейлор Симмс говорит:
— Я отлично представляю, на что ты способен.
Говорит Рэнту:
— Я — это ты...
Недди Нельсон (автосалочник): Не хотелось бы касаться этой темы, но... Дева Мария, разве она не была дочерью Бога? А в библейские времена ей разве не было, ну, лет тринадцать?
Шот Даньян: Шестьдесят лет назад этого второго Рэнта Кейси отбросило в прошлое, и ему пришлось дожидаться своего настоящего и по пути вносить кое-какие изменения. Как говорят, шуровать в своей топке.
Недди Нельсон: И еще, как насчет всякой мрачнухи из Ветхого Завета, где две дочери Лота упоили отца, а потом «сохранили его семя»?
Честер Кейси: Ну, как я понимаю, вся эта безумная история о том, как вышло, что Бадди съехал с того моста. Мечты этого старого козла — и мой мальчик должен был их исполнить. Но, готов поспорить, мой Бадди сделал малость по-другому.
36 — Наемные убийиы-2
Тина Самсинг (автосалочница): На нашем с Вэксом последнем свидании — да, блин, на последнем! — мы участвовали в Ночи Медового Месяца на левом — ворованном — «Мазерати-Гран-Спорт». Вэкс видит кучу мигалок у депо на Вентворт-авеню и подъезжает, чтобы глянуть поближе.
Осталась только дымящаяся гора железа. Сгорела даже середина товарного состава; пожарники тащат «чести жизни» к самому большому куску «Линкольна». По нашу сторону рельсов в дыму колышутся свадебные ленты и всякая мишура. Валяется белая кружевная вуаль, пропитанная кровью. Алая роза-бутоньерка.
Аллан Блейн (пожарный): Едва я рот открыл, сам сразу понял, что глупость ляпнул. Ну, этой девушке. Когда на работе такие ужасы, я перехожу на автопилот.
В аварии было две машины: первая стояла у железнодорожного переезда, ждала, пока пройдет товарный состав. Как говорят свидетели, вторая машина ударила стоявшую машину, от чего та предположительно врезалась в проходящий поезд. Вторая машина продолжила путь по прямой и также столкнулась с поездом. Оба автомобиля попали под колеса вагонов, которые смяли их и протащили еще около четырехсот футов.
Тина Самсинг: Я знаю всех ребят-спасателей по работе в «Дорожных картинках», и когда Вэкс тормозит, я кричу знакомому, что, мол, случилось. А он говорит: мол, ни за что не поверишь. Там девушка, живая, вся одежда сгорела, а на ней ни царапины. Качает головой и говорит:
— Даже ноготь не сломала!
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса (Историка): Главный аргумент, доказывающий невозможность путешествия во времени, — то, что теоретики называют Парадоксом дедушки. То есть, если отправиться в прошлое, можно убить собственного предка, тем самым исключив возможность собственного рождения, значит, и возможность отправиться в прошлое и совершить это убийство.
Поразительно, сколь скудно воображение у большинства людей в мире, где миллиарды убеждены, что их бог зачал смертного ребенка в девственнице.
Недди Нельсон (автосалочник): Хотите, чтобы я рисковал своей шкурой и рассказывал вам об Историках? А знаете, что бывает за распространение таких слухов?
Что? Лучший способ и мне, и вам попасть под монастырь?
Шот Даньян (автосалочник): Каждый автосалочник виновато лелеет две мечты: стать или «обратным освоителем» или Историком.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Есть теория путешествий во времени, которая разрешает парадокс дедушки. По ней предполагается, что в момент изменения истории единый поток реальности расщепляется на параллельные ветви. Например, если вы убьете своего предка, реальность разделится на два параллельных пути: один — реальность, в которой вы потом родитесь, а ваш предок не умер, и вторая — где ваш предок умер и вас никогда не зачнут. Ученые называют каждое изменение прошлого и последующую новую реальность бифуркацией.
Недди Нельсон: Вам не кажется, что самые богатые и влиятельные уроды в мире — на самом деле Историки? Вы же не думаете, что они хотят чтобы мы все это знали? Эти, мать их, богачи? Вы не допускаете, что они могут инсценировать свою смерть каждые лет шестьдесят, а потом передавать деньги и собственность своей новой личности?
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: В восточных, азиатских духовных традициях есть концепция, что человек лишь через собственное эго привязан к временному миру, где мы переживаем на своем опыте физическую реальность и время. Просветленный осознает это самонавязанное ограничение и привязку к окружающему миру. Он может освободить свое сознание и отправиться в любое место или исторический период. Мои извинения мистеру Г. Уэллсу, но машины времени для этого не нужно. Любой способен перемещаться в истории или пространстве, если с помощью медитации и духовного роста перестанет цепляться за текущую реальность.
Недди Нельсон: Думаете, умный станет рассказывать об Историках? Учитывая, сколько я вам уже выложил, что это говорит о моей соображалке?
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Существует и третья возможность, хотя она не получила широкой огласки. Помимо бифуркации и путешествий во времени посредством освобождения сознания, эта третья возможность также разрешает парадокс дедушки и помещает путешественника в пороговое состояние, находящееся за пределами линейного течения времени, переживаемого людьми. Проще говоря, у порогового состояния нет начала и нет конца. В нем ничто не подвержено естественным процессам разложения и замены.
В пороговом состоянии ничто не рождается и ничто не умирает.
Очевидно, что подобное бессмертие всегда было доступно лишь богам.
До сего момента.
Аллан Блейн: Оба автомобиля загорелись; пламя перекинулось на груз вагонов, с которыми они столкнулись, а также на пропитанные креозотом шпалы. Свидетели утверждают, что авария произошла в двадцать три часа тридцать пять минут. На место прибыли сразу четыре пожарных расчета. Чтобы совладать со стихией, потребовался еще один добавочный расчет, но к четырем пятнадцати обломки остыли достаточно, чтобы полиция смогла извлечь оттуда тела.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Во всех мифах боги творили свой смертный облик, оплодотворяя смертных женщин. Божество просто выходит из бесконечности порогового состояния, принимает форму ангела, лебедя или зверя и производит совращение или оповещение, после чего рождается смертный отпрыск. Божественное обретает плоть. Бесконечность становится конечной.
Если скрестить эти мифы с парадоксом дедушки, получим обратное: смертная плоть может стать божественной.
Аллан Блейн: Наша группа обнаружила обугленные останки двоих взрослых мужчин и двух женщин, которые, по показаниям свидетелей, были в первой машине в момент удара. Во время обыска обломков второго автомобиля я услышал нечто вроде всхлипывания из смятой передней части салона. После того, как гидравлическим долотом прогнутые и плотно сжатые куски салона были удалены, под ними обнаружилась единственен выжившая — взрослая женщина, очевидно, водитель второго автомобиля. Звуки, которые показались мне плачем больше походили на смех, вероятно, истерический.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Если божество может обрести плоть, зачав жизнь в смертной, быть может, смертный сможет достичь божественности если отправится в прошлое и уничтожит одного или обоих родителей. Вот ответ путешественника во времени на парадокс дедушки: путешественник уничтожает свои физические корни, тем самым трансформируясь в существо без физического начала и, следовательно, без конца.
Проще говоря, в бога.
Аллан Блейн: Будучи членом команды спасателей, я поговорил с выжившей, женщиной приблизительно двадцати пяти лет, убеждая ее сохранять спокойствие до тех пор, пока ее не обследует бригада «скорой помощи», уже прибывшая на место происшествия. Тело потерпевшей было в некоем панцире или коконе из жесткой сетки. Исследование внутренней поверхности сетки показало, что это сгоревшие и расплавленные остатки одежды и головного убора из синтетического волокна — очевидно, длинного белого платья и вуали, какие надевают невесты на традиционных свадебных церемониях.
Чтобы успокоить выжившую, я спросил ее возраст, имя и дату рождения.
Она была, видимо, в шоке, потому что ответила:
— В следующем месяце мне будет сто шестьдесят три года.
Повела плечами в своем коконе и говорит:
— Ну, неплохо повеселились, а теперь снимите с меня эту горелую гадость...
Тина Самсинг: Вэксмен смотрит, как эта чудо-девушка переходит рельсы, босая, в одеяле, и говорит:
— Вот что мне нужно...
Я подумала, она ему понравилась. Чудо-девушка посмотрела ему прямо в глаза. Но Вэкс имел в виду другое. Совсем другое.
Недди Нельсон: Вы хотите, чтобы я познакомил вас с Историком? Вы хотите быть глупым, но живым, или всезнайкой, но мертвым?
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: В качестве довольно уродливой пародии на Благовещение путешественник во времени посетил бы своего прямого предка, в идеале — мать или отца, до собственного зачатия. Чтобы этого предка убить.
Шот Даньян: Только не путайте «шурование» с «корчеванием». Шурование означает, что вы отправляетесь в прошлое, чтобы вывести лучшую версию себя. Корчевание значит, что вы убиваете предка, чтобы никогда не родиться. Если честно, и то, и другое — порядочная мерзость.
Недди Нельсон: Разве Историки не называют это уничтожением источника или вырыванием корней? Неужели вы не слышали слова «корчевание»? Разве это многое не объясняет? Серийные убийцы вроде Зодиак или Джека-Потрошителя — они ведь могли быть людьми из будущего, которые пытались найти и «выкорчевать» своих матерей?
Тина Самсинг: Вэкс надолго пропадает и появляется только много-много времени спустя после того, как Рэнт Кейси съезжает с моста. В это время полицейские начали меня спрашивать, связывался ли со мной Вэкс. Какие-то ребята погибли в бетонном туннеле в «Ягуаре-Экс-Тайп». Оказалось, что машина в угоне. В заднем кармане джинсов, которые остались в машине, обнаружился бумажник Вэкса. Как будто Вэкс раздолбал «Ягуар», убив двоих парней, смылся, а штаны оставил...
Недди Нельсон: Вы удивляетесь, почему у нас вечно войны и голод? А вы не можете представить, что Историки, которые всем заправляют, радуются нашей смертности?
Тина Самсинг: Пару недель спустя полицейские снова звонят мне по поводу Вэкса. Опять кто-то погиб в ворованной тачке, на этот раз в «BMW». Какой-то свидетель клянется, что едва машина слетела с восьмиэтажной парковки носом прямо в бетонный тротуар, парень на переднем сиденье погиб, а Карл Вэксмен вылез из осколков стекла и пошел себе дальше.
И опять я сказала копам, что он со мной не связывался.
Недди Нельсон: А как можно ожидать, что Историки станут сочувствовать нашим страданиям? Вы плачете, когда вянет цветок? Когда прокисает пакет молока? Вам не кажется, что они видели уже столько смертей, что их сопереживание, эмпатия или как там это называется давно поизносилось?
Тина Самсинг: Копы звонили снова и говорили отпечатки пальцев на руле того «BMW» совпали с отпечатками в квартире Вэкса. Спрашивали, не укрываю ли я его.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: В самых различных духовных традициях существует одна и та же доктрина: истинной силы можно достичь, лишь «убив своего отца». Возможно, это не метафора. Главной сложностью становится перемещение в прошлое до своего рождения.
Затем, естественно, приходит черед действия более легкого физически, но сложного эмоционально — убийства собственного родителя.
Тина Самсинг: Чтобы как-то найти Вэкса, я поискала в телефонной книге его мать, Глорию Вэксмен. Не нашла. Ее девичья фамилия — Элрик, и я звоню всем немногим Элрикам, каких нахожу. В одном говорят, неправильный номер. Когда я прошу Глорию Элрик или Вэксмен по другому номеру, какая-то старушка вешает трубку. Вешает десять раз подряд, так что я еду к ней по адресу из телефонной книги. Из-за двери тот же старческий голос говорит, чтобы я уходила, но я не ухожу.
Я стучу и бью кулаками в дверь, мол, я знаю, что Глория и Вэкс где-то здесь, я только хочу поговорить.
Наконец я угрожаю им полицией, и кто-то открывает. За цепочкой я вижу старика. Он говорит, уходите, а то вызову полицию сам. Сказал, что его дочь, Глория Элрик, погибла почти двадцать лет назад. Она была в машине со своим парнем, а какой-то маньяк застрелил их прямо там. Незнакомец, молодой человек без явных мотивов, которого никто не знал, убил Глорию и ее парня. И старик хлопает дверью перед моим лицом.
Через дверь я спрашиваю: как звали парня?
А старик мне: Уходите!
Я кричу: Имя скажите!
И старик отвечает:
— Энтони. — Кричит через дверь: — Тони Вэксмен! А теперь уходите!
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Однако, когда путешествие завершено и задача выполнена, бессмертие, возможность жить вечно в мире, где все и вся завянут и умрут, в то время как вы копите знания и богатство, становитесь величайшим из людей — навечно, — кажется, что усилия вполне оправданны.
Недди Нельсон: Вы думаете, что настоящий Историк не убил бы вас просто так, для смеха?
Тина Самсинг: В последний раз, когда я видела Вэкса, я искала команду в платье подружки невесты. К обочине подкатывает «Роллс-Ройс-Сильвер-Клауд». На полированном боку бело-розовая надпись: «Молодожены». Окно у переднего сиденья пассажира опускается. Оттуда, перегнувшись, высовывается Вэкс. Улыбается и говорит:
— Эй, детка, залезай!
Я спрашиваю:
— Ты где пропадал?
А Вэкс отвечает:
— У меня получилось!..
— Что получилось? — спрашиваю я.
Недди Нельсон: Потом, когда Историки «выкорчевывают» своих предков, разве они не проходят долгий процесс, который называют остаточным исчезанием во время которого постепенно исчезают все следы их старого «Я»?
Тина Самсинг: Карл Вэксмен рассказывает, что у него больше нет ни будущего, ни прошлого. Ему не нужно есть, спать, стричь волосы. Ходить в туалет. Он не стареет, не болеет, и его нельзя ранить. Или убить. Он вне времени.
Вэкс говорит:
— Я без начала и конца. — И добавляет: — И я могу сделать тебя богиней.
Ага, конечно, говорю я. Как того мальчика, что сгорел в «BMW»? И ребят в «Лендровере»?
Вэкс хохочет: мол, он просто забавлялся. Говорит, когда становишься бессмертным, забываешь, что другие люди не такие, начинаешь творить всякую ересь, и кому-то обязательно голову снесет. А кричали они, говорит, смешно, умора.
Со мной, говорит, будет по-другому.
Ага, говорю. А своих маму с папой он тоже бессмертными сделал?
Дверь «Роллс-Ройса» открывается, и Вэкс говорит:
— Да залезай, детка! — Шлепает рукой по сиденью рядом с собой и говорит: — Молодость быстро кончается... Если не доверишься мне.
Но я к нему не села. Я захлопнула дверь и сказала, козел, потому что мне не звонил. Теперь, говорю, его очередь ждать.