Князь Сигасы Степанов Николай

– Да. Вам и это известно?

– Побоище на лесной просеке твои люди устроили?

– Не совсем, но они там были.

– И об этой заварушке сейчас знает полкоролевства. Нашим врагам несложно сделать вывод: у границ с Журавией что-то затевается.

– Я обнаружил там пропавшую волшебницу, почти схватил ее… – начал оправдываться принц.

– В другое время я и слова бы не сказал. Однако мы на пороге новой войны, сын, так что не стоит раньше времени настораживать врагов.

– Отец, я не понимаю. А как же полк во главе с дядюшкой, который направлен на помощь Журавии?

– Официально я в Журавию никого не направлял. Просто вздорный вельможа собрал верных людей и пошел искать славы на полях чужих сражений. Для непосвященных: Федиз у меня в жесткой опале. Легенда железная. Очень хорошо, что не пришлось искать причин для удаления брата от власти.

– Так это легенда? – не удержался Кагир.

– Конечно. Для настоящего правителя болезнь пусть и любимого коня никогда не станет поводом пересмотра отношений с подданными. Они всегда борются между собой за лучшее место. И ты – не исключение. Однако именно в борьбе оттачивается ум и закаляется характер. Слабаки быстро сходят с дистанции. Таких и не стоит допускать к власти. Разве ты со мной не согласен?

– Вы правы, отец, – кивнул наследник. Ему поскорее хотелось уйти от скользкой темы. – Я могу распорядиться, чтобы мать Сарина взяли под негласную охрану? В будущем ее благополучие может сыграть на руку.

– Молодец, сын. Мыслишь в нужном направлении.

Северные земли Заргина, неподалеку от деревни Тридорожное

Линель оставалась в роще трое суток. Восстановление проходило крайне медленно. Несмотря на нормальное питание и вполне приемлемые условия ночлега, силы возвращаться не спешили.

Девушка не помнила, как оказалась в лесной избушке, не знала, откуда здесь чистые простыни на набитом соломой матрасе, почему приятно потрескивает огонь в печке. Главное, тут не пахло сыростью, не гулял ветер и царило спокойствие. Не кладбищенское, пронизывающее могильным холодом, а какое-то домашнее, наполненное теплом и уютом.

Откуда демон приносил пищу, волшебница не спрашивала. Каждый раз ее голод пересиливал любопытство, а после насыщения моментально одолевал сон. Девушка успела отметить, что Клык научился обращаться в рыжего пса, без шипов и торчавших из пасти клыков. В этом образе он ходил на охоту, возвращаясь с корзиной в зубах. Сейчас в ней оказалась крынка молока, парочка лепешек, куриные яйца и вяленая рыба. Линель в очередной раз с аппетитом набросилась на еду. С трудом заставила себя есть помедленнее, когда впопыхах раздавила сырое яйцо.

– Чего такая бледная? – спросил демон.

Даже в облике животного он неплохо разговаривал, правда, слегка сиплым голосом. А чего еще ожидать от собаки, пусть и созданной при помощи магии?

– Что-то со мной не так, – ответила девушка. – Сил нет совсем. Может, хворь какая? Или огнежар дает о себе знать?

– Ты же пьешь снадобье.

– Поэтому и не замерзаю, но никак не отпускает усталость. Кошмарная. И я думаю, не ты ли в этом виноват?

– Напраслину возводишь, хозяйка. Не мог я тебе навредить.

– Чем мою рану залечивал?

– Языком, конечно. Моя слюна любую плоть вмиг восстанавливает. Сама видела.

– А заразу потустороннюю никакую не занес? Может, она меня изнутри гложет?

– Обижаешь.

– Но почему мне так плохо? Я ведь не первый раз надрываюсь, но раньше было гораздо легче.

– У принца?

– Да.

– А кто лечил – лекари или целители?

– Магию точно применяли, еще давали какие-то снадобья для сна, хотя засыпаю и без них хорошо. Почему мне сейчас даже десяток шагов пройти – непосильный труд?

Демон превратился в зубастую обезьянку и уселся за столом напротив больной. Немного поразмыслив, он сказал:

– Целитель нужен. Сколько у тебя монет?

– Одна золотая, несколько серебряных.

– Негусто, но для деревенского лекаря достаточно.

– Откуда знаешь?

– Я в этом мире прожил не одну твою жизнь. Кое в чем разбираюсь.

– Деньги в походном мешке. Ты собираешься привести лекаря? И как?

– Придумаю. Ешь давай!

– Так, уже командуешь? Думаешь, если болею, то тебе все дозволено?!

– Тише! – перебил девушку Клык. – Кто-то сюда идет. – Через пару секунд уточнил: – Седой старик с палкой. Но шагает очень бодро.

– Как ты умудряешься одновременно быть и тут и там? – удивилась волшебница.

– Я же не местный, – объяснил демон и испарился.

Дверь отворили без стука.

– В доме есть кто?

Голос показался знакомым.

– Входите, – ответила Линель.

Гость миновал крохотную прихожую и оказался в комнате, где обедала девушка.

– Доброго вам дня, госпожа. Приятно откушать.

– Спасибо, дедушка. Присоединяйтесь.

– Не откажусь, милая, с утра во рту крошки не было.

«Вот гад! И ты хороша! Зачем угощаешь? Не для него старался!» – возмутился демон.

Путник уселся напротив и принялся за вяленую рыбу.

– А ты одна здесь бедствуешь?

– Почему это бедствую?

– В лице ни кровинки, глазки затуманены и губки побелели. Не иначе хворь мучает?

– Угадал, дедушка. Болею я.

– А почему к лекарю не идешь?

– Сил нет.

– Надо послать кого-нибудь.

– Так ведь одна бедствую, – ответила Линель на первый вопрос седого путника.

Она заметила у собеседника шрам над правой бровью. Она его точно где-то видела раньше.

– А кто пищу приносит – боги всемилостивые?

– Может, и они, – не стала возражать хозяйка Клыка.

А тот вдруг занервничал:

«Странный тип. Ты осторожнее. Наверняка чародей, и неслабый. Может, прибить его, пока возможность имеется?»

«Не смей, вдруг он целитель?»

«Да, да. Прямо по первому желанию к нам с неба свалился».

– Чего же они тогда тебе здоровье не поправили? – усмехнулся старик.

Он, казалось, обшарил взглядом каждый закуток небольшой комнатки, но никого не обнаружил.

– Кто я такая, чтобы знать о деяниях небожителей?

– И то верно. От нас божьи помыслы закрыты. Почему мне кажется, что в доме есть еще кто-то?

«Хозяйка, он точно опасен. Давай прибью?» – снова предложил свои услуги демон.

«Нет!» – запретила волшебница.

– Не знаю, дедушка. – Больную утомила беседа, ей снова захотелось спать.

– Какой я тебе дедушка, подруга? – Неожиданно голос путника преобразился.

– «Подруга»? – удивилась девушка. – Гишана, ты, что ли? Ну и маскарад!

«Дед» снял парик, усы, бороду, лохматые брови и превратился в рыжеволосую женщину. Линель попыталась вскочить и обнять гостью, но накатившая слабость резко поубавила ее пыл.

– Ты чего? Неужели все так плохо?

– Как видишь.

– Давай помогу. – Гишана почти донесла ослабевшую девицу на постель. – Значит, это ты устроила войну на просеке?

– Меня вынудили.

– Ладно, вижу, что тебе даже языком ворочать сложно. Отдыхай. Я скоро вернусь.

Она снова начала преображаться в старика. Когда Гишана уходила, Линель впала в забытье.

«Куда это она? Ох и не к добру это! Эй, Линель, слышишь меня? Опять уснула? Что же с тобой делать? Утащить отсюда или дождаться рыжую? И как она нас нашла? Случайность? Не верю».

Все же демон не рискнул потревожить больную. Он приготовился к худшему, ожидая прихода опасных гостей. Однако «старик» вернулся всего с одним попутчиком, который оказался целителем.

– Ваша внучка исчерпала запас жизненной энергии. До дна. Обычно после такого наступает смерть. Она жива лишь благодаря тоненькому ручейку, который заставляет биться сердце. Я не знаю, откуда он взялся. Первый раз в моей практике…

– Уважаемый, разговоры потом. Вы помочь можете?

– Только в одном случае.

– Каком?

– Необходимо найти источник. Я бы попробовал расширить канал, чтобы организм сделал небольшой запас и смог работать сам.

– А сейчас он как работает? – удивилась переодетая в старика Гишана.

– В таких случаях говорят, душа в теле еле держится. Ее хватает лишь на то, чтобы дышать. После еды внучка сразу засыпает?

– Да.

– Все силы уходят на усвоение пищи, – объяснил целитель.

– Вы сумеете найти источник? Я хорошо заплачу.

– Пробовал уже, – вздохнул лекарь. – Он где-то рядом, но я никак не могу определить точное положение.

– Почему?

– Блуждает.

– И что делать?

– Боюсь, ничем не смогу помочь.

– Мне говорили, вы очень хороший целитель. Неужели обманули?! – В голосе Гишаны появились угрожающие нотки.

– Обман не по моей части, в отличие от вас, я не выдаю себя за другого, – дерзко ответил маг. – Да, я неплохой врачеватель, но случай уникален. Если оборвать ручеек, она скорее всего умрет. А без отключения источника мои чары бессильны.

– Почему?

– Подпитка имеет потустороннюю природу. При столкновении с живительными силами произойдет взрыв, мощь которого я даже предсказывать не берусь.

– Но как же вы собирались расширить канал? Тоже со взрывом?

– Для этого не нужно применять излечивающую магию.

Шорох отвлек спорщиков от разговора. Они заметили, как из-под кровати выбрался рыжий пес.

– А этот что тут делает?! – возмутилась Гишана.

Собака завиляла хвостом, а потом положила морду рядом с подушкой, уткнув нос в лицо Линель.

– Вы только посмотрите на это наглое животное!

– Минуточку, – целитель поднял руку, потом указал на пса, – вот он!

– Кто?

– Источник. Ручеек проходит через него. С вашего позволения, я начну?

– Конечно, – слегка опешила волшебница.

– А вы постарайтесь, чтобы «наглое животное» оставалось на месте.

– Работай, целитель, – кивнул «старик».

Волшебник принялся водить руками над головой собаки. Почти сразу начались изменения в лице больной. Слегка порозовели щеки, разгладились морщинки на лбу возле переносицы, губы начали приобретать естественный цвет…

Через четверть часа врачеватель закончил.

– Теперь ей ничто не угрожает, – доложил он. – Я могу идти?

– Нет. – Гишана положила на стол два золотых. – Уйдете не раньше чем она очнется. Вдруг ей станет хуже?

– Но меня ждут другие пациенты!

– Ничего страшного. Сами говорили, случай уникальный. И плата соответствующая. – К двум монеткам добавилась еще одна. – Кстати, а куда подевался пес?

– Лучше не спрашивайте, – вздрогнул целитель. – Я рад, что его тут нет.

– Почему? Ведь он спас внучку.

– Да, но с помощью потусторонней магии. Ею чаще убивают, чем лечат.

Юг Журавии, имение барона Михада

Дворянином оказался вконец разорившийся заргинский баронет де Жоран, который задолжал Плинсагу все имущество, включая самого себя. Эти сведения дух вора вытащил из памяти доставшегося ему тела. Оказывается, обретая живую оболочку, дух получал и ее воспоминания. Правда, не все, сохранялись только самые яркие. Одно из них заключалось в том, что вельможа очень боялся графа, а потому соглашался выполнить любую прихоть господина.

Молотобоец же, напротив, был строптивым мужиком. Он сам вызвался заменить меня, чтобы отомстить за смерть приятеля. Пашар родился в семье деревенского кузнеца. Его родители погибли от рук разбойников, когда ребенку было шесть лет. Убийцы забрали мальчика с собой и сделали из него прислугу. Когда Молотобоец подрос, то вырезал всю банду. Отомстив за смерть родителей, ковать железо парень не стал. Собрал вокруг себя любителей легкой наживы и отправился на большую дорогу. Потом судьба свела Пашара с Плинсагом, появились дорогие заказы…

Обо всем этом мне рассказали новые телохранители. И тот и другой решили некоторое время меня не покидать. Наверное, привыкли находиться рядом. К счастью, теперь они уже не могли подслушивать мысли, хотя советы давать не перестали, как и спорить друг с другом по поводу и без.

Сложилась довольно комичная ситуация: наш чопорный граф получил тело простого человека, поэтому не имел права грубить дворянину, оболочку которого занял вор. По крайней мере, на людях. Но сейчас мы шагали втроем, так что этим двоим ничто не мешало препираться.

– Только дух делает дворянина дворянином, а оболочка – пустое, – наседал на собеседника Гринкус, двигаясь статной походкой. – Это как вино и бокал. Каким бы дорогим ни был сосуд, но если внутри гадость…

Щапрун шагал совершенно иначе – словно перетекал с места на место. Богатая одежда смотрелась на нем как с чужого плеча. Глядя сейчас на вора, я понял, почему другие вельможи не видели во мне своего.

– Граф, да я с тобой не спорю. Только, спешу заметить, не каждому высокородному достается сильный дух. Будешь возражать?

– В семье не без урода, – согласился мечник.

– Взять того же Плинсага, – продолжил вор. – Вон какую подлость придумал: мага редкостного откопал, считай, с демоном связался. Ну ничего святого нет! Но он считается дворянином, демона ему в дышло! Как ты говоришь – благородная кровь?!

– Это одержимость, Щапрун. Граф наверняка не в себе. Он замыслил великое, как ему кажется, дело. Однако на пути к его осуществлению постоянно возникают преграды. Другой бы уже сообразил, что, видимо, богам оно не угодно, но этот… Одержимость, одним словом. Вот так некоторые и попадают в лапы к демонам.

– Тебе его жалко? Ну, даешь, граф!

– Жалость сильным людям не нужна, а Плинсаг не слабак. Просто он снедаем жаждой власти.

– И на своем пути к ней никого не щадит. Сколько людей погибло в войне с Луринией? – вмешался я в их беседу.

Покинув здание, которое развалилось буквально на наших глазах, мы направились к имению Михада. К счастью, Пашар знал, где находится дом барона. Половину пути преодолели за час. Солнце уже близилось к зениту, и его лучи нещадно пекли сквозь разодранную рубаху.

Тропинка в очередной раз завела в рощицу.

– Может, передохнем немного? – предложил Щапрун. – Баронет де Жоран не утруждал себя пешими прогулками, а мне теперь приходится страдать. Ноги едва идут, да и дышать тяжко.

– Дойдем к Михаду, там и отдохнешь, – воспротивился Гринкус.

– Десять минут, – взмолился вор.

– Стоять! Всем сложить оружие! Дернетесь – мы стреляем! – раздался резкий голос.

«Неужели опять разбойники? Сколько же их в Журавии?» – подумал я, пытаясь среди деревьев разглядеть стрелков.

Мы выполнили приказ, и лишь после этого из засады показались люди в форме. Нас окружили воины Андриаша Радушного.

– Это Молотобоец, – указал на Гринкуса один из бойцов. – Двоих других я не знаю. Думаю, они тоже из его банды.

– Господа, я князь Сигасы. Если не верите, спросите у барона Михада.

– Медальон, документы?

– Остались в имении.

– Почему вы здесь?

– Попал в руки бандитов, бежал с помощью этих людей. Пытаюсь вернуться к барону.

– Что-то несильно вы похожи на князя. Рубаха разодрана, брюки в пыли.

– Смерд, как ты смеешь не верить князю?! – прогремел голос Гринкуса.

– А ты вообще заткни пасть. Виселица по твоей шее давно плачет.

– Гринк, не надо! – осадил я готового схватиться за оружие мечника. – Тебя здесь принимают за другого.

Полное имя графа произносить не стал, его в прошлом могли знать многие.

– Давай его прямо здесь и подвесим, душегуба, – предложил другой боец.

– Отставить! – не выдержал я. – Люди, спасшие меня от гибели, заслуживают награды, а не смерти.

– Князь вы или нет, еще неизвестно, а про него мы все знаем и не вам указывать, что с ним делать.

«Как мне говорил Гринкус? Чтобы тебя принимали за высокородного, нужно вести себя как дворянин. По-человечески они явно не понимают».

– Ах, тебе неизвестно! Как стоишь перед князем, болван?! Это воинское подразделение или шайка разбойников?! Что за самоуправство?! Вам дан приказ вешать каждого встречного?! Где офицер?!

По себе знаю, как на солдат действует командный тон. К тому же я опять разозлился. Нет, людей понять можно, к ним в руки попал злодей, которым детей пугают, но к чему спешка?

– Прошу прощения, господин.

Бойцы стушевались и сдали назад. Как раз за спину того, кто догадался извиниться.

– Кто таков?

– Сержант Руслаг. Наш командир в соседнем дозоре. За ним уже послали.

– В дальнейшем разговаривать буду только с ним.

– Молодец, Сарин, – шепотом похвалил меня Гринкус. – И пусть теперь хоть кто-нибудь посмеет сказать, что перед ним не князь. Вон как присмирели.

– Пока они притихли, надо решить, как тебя представить. Идеи имеются?

Через минуту появился всадник. Спешился, немного пошептался с сержантом и направился в нашу сторону.

– Я командир отряда. С кем имею честь?

– Князь Сигасы Сарин Дюзан. – Надо же, сам про себя это сказал! – Со мной баронет де Жоран из Заргина и его телохранитель Гринк.

– Капитан Генкаш, – представился военный, – прошу ваши документы. Сами понимаете, мы неподалеку от границы.

– Мои документы в имении барона Михада.

– Но почему с вами нет никого из его людей?

– Меня похитили из дома барона. Бежать удалось чудом…

– Вы верите в чудеса, князь?

– Верю. Только благодаря им третий раз избегаю смерти. А вам, капитан, не стоит брать под сомнения мои слова.

– И в мыслях не было, князь. Баронет, а вы как оказались в Журавии? – Офицер продолжил опрос.

– Та же история, что и у князя. Путешествовал со своим телохранителем неподалеку от границы, зашел в трактир перекусить. Очнулись оба в лапах разбойников. Гринка хотели уничтожить, но его сходство с главарем банды спасло жизнь. Потом мой слуга освободился и убил Молотобойца. Нам удалось сбежать.

– Вам позволили уйти? У Молотобойца куча народа…

– Было, – перебил капитана Щапрун. – Те, кто пытался помешать, уже мертвы. Мой телохранитель – один из лучших мечников Заргина.

– Может, он и меня сумеет одолеть? – въедливо спросил капитан.

– Без сомнения, – спокойно ответил баронет. – Даже будь вы не один.

– Меня учили фехтованию пять лет.

– Не имеет значения.

– Если ваш телохранитель продержится хотя бы минуту, всем сразу станет ясно, что он не разбойник. Дайте ему меч.

– Гринк, только не убивай никого! – попросил вор Оборотграда.

Генкаш продержался против графа чуть дольше пяти секунд. Подобрал выбитый из рук меч и снова ринулся в атаку.

Не могу привыкнуть к подобной манере боя. Как Гринкусу удается «приклеить» свой клинок к оружию врага? Затем всего несколько движений, и лезвие устремляется в незащищенный участок тела. К счастью для соперников, обошлось без крови. Пять бойцов не смогли справиться с мечником и с нескрываемым удивлением смотрели на своего командира.

– Да-а-а, – протяжно вымолвил тот после третьего молниеносного поражения, – этот воин точно не Молотобоец. И теперь понятно, как вам удалось уйти от разбойников. Но мне все равно придется вас задержать.

– Почему?

– Князь, во время войны я просто обязан строго следовать армейским правилам, согласно которым все подозрительные лица должны быть задержаны и доставлены в расположение части.

– Не лучше ли поехать к барону и прояснить ситуацию на месте?

– Мы пошлем к нему гонца, князь. А сейчас прошу следовать за мной.