Бот Кидрук Максим
Полоса с отпечатками ног была шириной в восемь-десять метров.
— И что? Может, они прошли здесь несколько раз? — Постоянные недомолвки со стороны босса доводили Джеро до бешенства.
Хедхантер не ответил, завел мотоцикл и рванул через пески.
Джеро последовал за ним, но уже через несколько метров увяз в песке передним колесом и через руль вылетел из седла. Спустя мгновение обоими колесами увяз в песке и мотоцикл Хедхантера. Амбал сердито дергал мотоцикл, пытаясь вырваться из ловушки, но ноги не находили опоры и проваливались в теплое месиво песка. Понемногу их окутала пыль.
— Чертова пустыня! — выругался Рино. Его мотоцикл заглох.
Джеро просто кашлянул в ответ, поднимая свой байк.
— Придется тянуть их, пока не выйдем на твердый грунт.
— Может, поищем объезд?
— Ага, и потеряем следы. До ущелья не так уж и далеко, дальше, надеюсь, сможем ехать.
Делать было нечего — взявшись за руль, они принялись толкать мотоциклы. Это было нелегкое дело. Ноги утопали в песке. Пыль, поднимаемая в воздух каждым движением, забивалась в рот и ноздри. На лбу у Джеро проступили крупные капли пота, который мгновенно испарялся, оставляя на коже шершавые пятна соли. Тут же появлялись новые капли. Внешне Рино оставался спокойным: его лицо не выражало ничего, кроме упрямой сосредоточенности.
Этот момент стал особенным. Часы показывали четверть первого, и Рино не представлял, что всего через минуту вся его жизнь полетит вверх тормашками.
До этого момента Рино принадлежал к редкой категории людей, патологически не чувствующих страха. Ни перед чем. Даже перед смертью. Он был грубым, бесцеремонным, нахрапистым сорвиголовой, привыкшим доминировать благодаря своей физической силе. Смерть представлялась ему неотвратимым актом в конце жизненного пути, эпилогом, которого не избежать. Все остальное, что могло произойти на этом пути, он мог раздавить, разорвать на куски и, следовательно, этого не боялся. Он подчеркнуто презирал людей, трясущихся над своими изнеженными задницами. Он и представить не мог, как можно боятся чего-нибудь.
Но, как известно, Господь наказывает нас за то, что мы не можем себе представить.
В ту жаркую среду в конце августа, посреди самой сухой пустыни на планете Земля, жизнь Рино повернула в новое русло. Если быть точным, это произошло в 12:17. Еще в 12:16 Хедхантер оставался тем наглым типом, который плевал на страх во всех его проявлениях. Зато в 12:17, выталкивая мотоцикл из очередной ямы, Хедхантер случайно глянул исподлобья вперед. И застыл на месте, конвульсивно вцепившись в руль.
Сзади за спиной пыхтел Джеро. Впереди, между двумя вертикальными известковыми стенами, куда они пробивались через полосу глубокого песка и где еще минуту назад никого не было, стоял Вилл Ноланд.
— Вилл? — пискнул Рино. Пусть это странно звучит в отношении стодвадцатикилограммового мужика со слоновьими бицепсами и шрамами на всех частях тела, кроме яиц и пяток, но да — именно пискнул.
Американец, которого пять дней назад поймали боты, стоял и смотрел на Хедхантера. Если быть точным, он не смотрел в прямом смысле слова. Вилл не мог смотреть. Точнее сказать, те места, где когда-то были глаза, были направлены прямо на Рино. Потому что глаз у Вилла больше не было. Вместо них у него были углубления, почерневшие от засохшей крови. Век не было тоже. Грязные сгустки плоти в глазных впадинах обрамляли засохшие куски рваной кожи. Рот застыл, образовав почти правильную букву «О». Шершавый язык торчал влево, загибаясь к верхней губе. От потрескавшихся углов рта к щекам тянулись бурые прожилки. Волосы, свисая свалявшимися прядями, искрились старческой сединой (как у Хорта, которого нашли после того, как он «поговорил» с ботами). Одна рука, явно сломанная, торчала под странным углом.
Казалось, из его широко открытого рта сейчас полезут черви, пауки или тараканы.
Вот тогда-то Рино впервые задумался над тем, что на житейском пути, в промежутке между рождением и финальным актом, существует множество вещей, которым не получится набить морду, которым не сделаешь больно и которых не убьешь, потому что они уже мертвые. А Вилл был мертв. (Ноланд стоял прямо, чуть пошатываясь вперед-назад, но Хедхантер не сомневался, что он мертв.) Настолько мертв, что его, наверное, придется хоронить дважды.
— Что с ним? — раздался сзади сдавленный голос Джеро.
Тут Вильям двинулся им навстречу. Он ковылял, волоча по песку одну ногу. Упал, но тут же снова поднялся: сначала над песком возникла изуродованная голова, за ней корпус, — и продолжил движение.
Рино вздрогнул, услышав, как за спиной вопит его лучший боец. Джеро визжал со знанием дела, по-женски звонко и высоко. Здоровяк хотел что-то сделать, треснуть его по башке или что-то в этом духе, но понял, что не может сдвинуться с места. Ему не под силу было ни повернуть голову, ни даже рот открыть, — он мог лишь тупо наблюдать, как Вилл Ноланд приближается к ним.
Вот тогда-то все и началось. Рино почувствовал, как что-то запульсировало у него в заднице. Прямо там, внизу. Как будто в копчик всадили несколько кубиков льда. Ноги стали ватными, желудок провалился до самой задницы, а кожа стянулась, словно кто-то поддернул ее на темени. Он раскрыл рот, но не выдавил из себя ни слова. Хедхантер не понимал, что с ним такое. Состояние было похоже на сердечный приступ или на приступ неизвестной болезни, которая долгое время скрывалась и вот, наконец, выбрала неудачный момент, чтобы проявиться. Но это не было ни то, ни другое. Это Рино расширил гамму своих ощущений, узнав, наконец, что такое непреодолимый и всепоглощающий страх.
— Бо-о-о-осс! О… о… он бежи-и-ит! — заорал Джеро, пытаясь развернуть свой байк. — На хрен! А-а-а!
Что именно «на хрен», он так и не смог объяснить. Мотоцикл увязал в песке.
— Бросай мотоцикл, — все же смог пробормотать Хедхантер. — Бежим!
Бросив все — фляги с водой, дробовики, рацию, — они рванули по песку назад. Выбрались на твердый грунт и припустили не оглядываясь.
Джеро, как и большинство выходцев из Южной Африки, был выносливым, как высокогорный баран. Очевидно, бегал он лучше толстозадого Хедхантера, который курил с тех пор, как в Анголе стал президентом Жозе Эдуарду душ Сантуш.
— Босс… э-хех… я сбегаю в… ху-у-у… в Сан-Педро и пригоню машину, — прокричал Джеро на бегу. До Сан-Педро было километров восемь.
— Что-о?
— Я вернусь, обещаю… Я буду ждать… на дороге, иначе мы… не выберемся отсюда… — бросил ему Джеро.
— Куда?! Не бро… не бросай меня! — запаниковал Хедхантер.
Джеро быстро отдалялся. — Я убью тебя, черномазый!
Вскоре гереро совсем пропал из виду. Хедхантер собрался с духом и оглянулся. Ноланда не было. Он отстал. Может, упал и не смог подняться. Но желания остановиться не было — Хедхантер продолжал бежать.
На всю жизнь запомнил он, каким сухим был воздух в тот день. Как обжигал горло шероховатый привкус старых газет, смешанный с запахом горячего песка. Бумажный вкус пустыни — неумолимый привкус смерти.
LVIII
Среда, 19 августа, 12:38 (UTC –4)
«DW», жилой корпус
Лаура неслась по коридору, на ходу заправляя рубашку в джинсы. Прическа стояла дыбом, смятая послеобеденным сном. На носу не было привычных очков.
Вылетев из-за угла, она едва не сшибла с ног Тимура, который неспешно шел в кухню с пустой чашкой.
— Быстрее! — выпалила девушка. — Джеффри вышел на связь.
— Откуда ты знаешь?
— Кацуро сказал. — Из-за спешки Лаура промахнулась, попав пуговицей не в ту петлю, и рубашку перекосило. — Он нашел их.
Чашка Тимура так и осталась пустой. Забыв о свежей порции кофе, он помчался следом за Лаурой в комнату с рацией.
Там уже находились Кейтаро, Такеда, Емельянов, Эрмглен и Тиана Эмерсон. За пультом сидел Ральф.
— Джеффри, прием. Это Ральф. Как слышишь?
— Отлично, — донесся из динамика напряженный и очень тихий голос Джеффа.
— Это так плохо слышно или он специально шепчет? — брякнул кто-то в толпе.
— Можешь говорить громче? — спросил Доэрнберг.
Несколько секунд из рации доносилось монотонное шипение. Наконец американец отозвался:
— Никак нет, — по-военному отрезал Джефф, а потом, спохватившись, добавил попроще: — Пардон, Ральф, не могу говорить громко. Мы слишком близко.
По лицам присутствующих в переговорной комнате прошла тень. Каждый вздрогнул, представив себя на месте Джеффри: среди песков, в опасной близости от ботов.
— Ты их видишь? Они где-то рядом?
— Ближайший — метрах в восьмидесяти, — сообщил Джеффри.
Бразилийка тихо выругалась. Тимуру как будто задул за шиворот ледяной ветер.
— Ладно, я понимаю, — медленно произнес Ральф. — Расскажи, где вы сейчас.
Американец, сверившись с картой на iPhone, назвал координаты, а потом продолжил:
— Слева от меня обрыв глубиной футов в сто[87]. Тянется с запада на восток. Внизу видно пещеры. Не полностью. Частично. С этого места видно паршиво, но именно в них прячутся боты. Мы с Алондрой залегли недалеко от пропасти.
— А где Хедхантер?
— Мы разделились часа два назад. Они с Джеро направились в другой конец Долины.
Внезапно Алондра негромко ойкнула. Джеффри шикнул на нее, но ойканье не стихало. Потом настала тишина. Похоже, американец закрыл чилийке рот ладонью.
— Что случилось? Что там у вас?
— Меня сейчас вырвет, — прохрипел Джефф.
— Что там?! — от волнения Ральф повысил голос.
— Тут бот… прямо под нами… — Джеффри отвечал отрывисто. — Я не замечал его…
— Что с ним? Что он делает? Опиши нам! — горячился Ральф.
— Он стоит… «малыш» просто стоит, но… О господи! На нем чье-то лицо.
— Что?!
— Он надел на себя чье-то лицо…
— Я не понимаю тебя, Джеффри. Повтори!
— Бот нацепил на голову лицо человека.
— Что ты такое говоришь?
— Похоже, он срезал кожу с лица у какого-то чилийца… снял, как скальп… и натянул на себя…
Тиана Эмерсон застонала. Эрмглен отшатнулся от рации.
— Я же говорил тебе: они добрались до людей, — бросил Ральф Джепу.
В этот момент Тимур отключился от всего. Взволнованный говор, заполнивший радиорубку, долетал до него как далекий шепот. Он поймал себя на том, что его не удивило сообщение Джеффри. Описанная картинка вписывалась в его видение ботов. Правда, он еще не понимал почему.
Тимур начал вспоминать. Вначале демонстрационный тест для пентагоновских генералов: боты накинулись на «Миниганы», потому что после двух тренировок усвоили факт их существования. Потом в памяти воскресли вечерние атаки ботов: парень, засекавший время появления охранников. За ними вынырнула картина побега: бот открывает ворота, набирая код и «кашляя» в кулак.
Тимур отошел от остальных и оцепенел. В досье Хорта было написано, что в «МАЙКОНе» тот работал над… макросами. Тимур знал об этом. Знал давно, но сначала почему-то не придал значения.
В CAD-системах, чтобы при построении однотипных чертежей каждый раз не начинать с нуля, можно использовать режим макроса. Компьютер запишет последовательность нажатия клавиш. Получится программа, которую можно использовать повторно для создания похожего чертежа, изменив в ней лишь несколько параметров. Это и есть макрос. В «МАЙКОНе» Вадим работал над тем, чтобы действия пользователя превращались в максимально гибкий код. Ну конечно! Как же он не сообразил раньше! Ему больше не нужен файл MacrosVH.bcf. Он и так знает, что в нем содержится. Тимур чуть не подскочил на месте.
— О Боже, — прошептал он и бросился к радиостанции, выталкивая Ральфа из кресла, и закричал в микрофон: — Джеффри, это Тимур. Ты меня слышишь?
— Да, Тимур, я тебя слышу. Пожалуйста, не ори так, а то тебя буду слышать не только я, а заодно и пол-Атакамы.
— Этот бот с чужим лицом… — Тимур нервничал и говорил несвязно, — ну, с чужой кожей на лице, он еще там?
Радио затихло. Джеффри осматривал ущелье, выискивая бота. И вот прозвучал ответ, причем в голосе молодого американца послышались тревожные нотки:
— Да, он на том же месте. А что?
— Куда он смотрит? — не понижая голоса, выпалил Тимур.
— Сюда. Но не совсем на меня, вроде чуть-чуть в сторону…
Украинец сделал глубокий вдох, сжал кулаки и произнес:
— Джеффри, я только что кое-что понял, но нет времени объяснять. Ты должен немедленно…
Но Джеффри, не дослушав, перебил Тимура:
— Ого, народ! Я вижу людей.
— Каких людей? — отозвался Кацуро, придвинув к себе микрофон.
— Взрослых… Что за чертовщина?..
Тимур не мог ждать. Он грубо оттолкнул японца и заорал в микрофон:
— Джеффри! Алондра! Валите оттуда! Быстро убегайте! Ради всего святого!
— Тут люди… странные… — как завороженный, повторял Джеффри. — Ходят как лунатики. Кто-то лежит на песке…
— Бегите, если вам дорога жизнь! — Тимур орал, рискуя сорвать голос. — Боты учатся! Они все время учились!!!
Ученые удивленно переглянулись, всерьез переживая за психическое здоровье Тимура.
— Парень, с тобой все в порядке?
И только старый Кейтаро нахмурился.
— Жаль, что мы не захватили камеру, — донесся голос из динамиков. — Вы не поверите, что я вижу. Это какой-то Освенцим, честное слово… Тимур, а почему мы должны убегать? — он наконец обратил внимание на крики Тимура.
— Дурак, беги! Хорт запрограммировал их на самообучение! Каждое результативное действие боты превращают в код, который потом ими же и управляет. Хорт всю жизнь этим занимался.
Несколько нескончаемых секунд в эфире царила тишина.
— И что с того? — в конце концов отозвался Джеффри. — Это что-то меняет? Я нашел их логово — это главное.
— Джеффри, ты издеваешься? Неужели ты до сих пор не понял?! — Тимура трясло, как в лихорадке. Сердце выпрыгивало из груди. Он не мог подобрать нужные слова, хотя уже знал, что должно случиться. — Они смотрят и анализируют, как вы отреагируете на чужое лицо! Боты думают, что мы узнаём их только потому, что они все одинаковые. Подумай, наконец! Сам факт того, что один из ботов надел чужое лицо и постоянно находится у тебя на виду, означает, что они с самого начала знали о вас, о тебе и Алондре!
— Что? — вскрикнул Джеффри.
— Они с самого начала знали, что вы придете, — закончил Тимур, обессиленно спустившись вниз на кресле.
LIX
Среда, 19 августа, 12:48 (UTC –4)
Шоссе № 23, неподалеку от Сан-Педро
Тяжело дыша, Хедхантер бежал по дороге. Над размякшим асфальтом дрожал обжигающий воздух. Справа поднимались известковые скалы. За ними была Долина Смерти.
Время от времени Хедхантер оглядывался назад. Он знал: если кто-то погнался за ним, убежать он не сможет. Сил бежать больше не было. Он перегорел. Как лампочка. Бег никогда не был его козырем. Хедхантер мог до крови на костяшках колотить грушу, часами таскать «железо» в тренажерном зале, но, когда дело доходило до длинного кроса, он пасовал.
Не зная, в каком именно месте он выбрался на трассу (выше или ниже, чем Сан-Педро), Рино бездумно двигался на юг. Амбал любой ценой стремился оказаться как можно дальше от Valle de la Muerte.
Неожиданно с севера раздался звук мотора. Рино остановился. Приложил руку козырьком ко лбу и стал смотреть. Страх медленно, но неуклонно сжимал горло.
Из-за холма показался бледно-голубой двухместный пикап «chevrolet». Хедхантер остановился и в тревожном ожидании уставился на автомобиль. Бежать смысла не было.
Вскоре «chevrolet» затормозил, не доехав до него нескольких метров.
— Босс, это вы? — Из окна высунулась курчавая шевелюра Джеро.
Рино молчал. На щеках заходили желваки.
— Я пригнал машину, — бодрее заявил африканец.
Хедхантер, не говоря ни слова, пошел к машине. Вышел на дорогу, обошел капот и подскочил к кабине со стороны водителя.
— Босс, что это вы… — Джеро не договорил. Хедхантер левым прямым вколотил его голову глубоко в кабину.
— Ты бросил меня, предатель! — рыкнул здоровяк.
— Я не бросал вас! — взвизгнул гереро. — Я… —Следующий удар откинул его на пассажирское сиденье. Подавшись за рукой, Рино наполовину ввалился в салон.
— Чертово трепло! Предатель! — кричал великан.
Джеро понял, что босс не утихомирится, вывернулся ужом, перелез на правое сиденье и выскочил из машины. Ключ остался в замке зажигания.
Хедхантер еще что-то прокричал, а потом открыл дверцу и сел за руль. Мотор зарычал.
— Босс! — закричал Джеро, держась от машины на расстоянии. — Ведь вы же не бросите меня одного! Рино, я не хотел! Я же вернулся!
«Chevrolet» начал набирать скорость.
— Не-ет! Стойте, стойте! Пожалуйста! — Джеро побежал следом, стараясь схватиться за кузов.
Пикап резко остановился, отъехав на десять метров. Замер и Джеро, не решаясь подойти к машине, от которой его отделяло полтора метра.
— Что, не мог найти машину с большим запасом топлива? Собираешься толкать ее до базы? — наконец донеслось из кабины. — Садись, черномазый! Дома поговорим о твоем поведении.
LX
Среда, 19 августа, 12:53 (UTC –4)
22°54‘09“ ю. ш. 68°25‘19“ з. д.
Долина Смерти
— …Сам факт того, что один из ботов надел чужое лицо и постоянно находится у тебя на виду, означает, что они с самого начала знали о вас, о тебе и Алондре!
Джеффри краем уха прислушивался к тому, что долетало из наушников. Его внимание было приковано к открывшемуся взгляду зрелищу. Но последние слова все же дошли до его сознания.
— Что? — вскрикнул он.
Но пока что в его голосе было больше удивления, чем страха. Трудно было поверить, что сидящий в десятке километров отсюда украинский программист, пусть даже очень толковый, лучше, чем они с Алондрой, разбирается в ситуации. Ведь они находятся в самом эпицентре событий.
Джеффри ошибался. Эта самоуверенность стоила ему жизни.
— Они с самого начала знали, что вы придете, — опять донесся голос Тимура.
Бот в маске из чужого лица, как и раньше, стоял неподвижно. Из-за крови, стекавшей с его маски, было трудно понять, куда он смотрит. Джеффри немного занервничал и бросил взгляд на мотоциклы. До них было метров двести. Можно добежать за полминуты. После этого боты их ни за что не перехватят. Парень успокоился.
Когда он перевел глаза обратно в сторону обрыва, то увидел, что рядом с залегшей за кочкой Алондрой стоит бот. Выродка от девушки отделяло полметра. Если бы хотела, она могла бы дотянуться до «малыша» рукой. Джеффри передернуло. Алондра глотнула воздуха и громко завизжала. Тут слева из-за камней появился еще один бот, за ним третий, четвертый. Все это время они, как ящерицы, наполовину зарывшись в песок, прятались рядом. Бот схватил Алондру обеими руками за горло и вытащил из укрытия.
— Нет! — зарычал Джеффри.
Вместо того, чтобы бежать к мотоциклу, он бросился к девушке. Бесполезное геройство, поскольку через полсекунды после того, как боты вытащили ее из укрытия, Алондра была уже мертва. Выродки хорошо знали, куда бить и на что давить, чтобы как можно скорее лишить человека жизни. Бот свернул ей шею.
Ярость ослепила Джеффри. Он выскочил вперед и замахнулся кулаком на ближайшего бота. Тот легко увернулся. Джеффри ударил рукой воздух, не удержал равновесия и мешком покатился с обрыва вниз по склону. Он упал на дно ущелья напротив пещер, которые видел сверху. Парень с ободранным о камни лицом и полным ртом пыли тут же вскочил на ноги, готовый удирать или драться. Но вместо этого застыл, открыв рот. «О господи! — Он почувствовал, как волосы на голове шевелятся от ужаса. — Как они до такого додумались?!»
После падения ему открылась та часть ущелья, которую раньше закрывал южный выступ его стены. Вдалеке под скалами толпились несколько ботов. Они были настолько заняты, что даже не обернулись. Они разложили на земле одного из крестьян Сан-Педро. Джеффри догадался, что они с ним делают…
Из-за шока Джеффри не заметил, как первый преследователь сбил его с ног и попытался прижать к земле. Джеффри чудом вывернулся и швырнул боту в глаза горсть песка. «Я должен их предупредить, — пульсировало у него в голове. — Они умрут. Черт побери, если я не предупрежу, их всех убьют». На четвереньках отползая от напавшего, парень закричал, надеясь, что микрофон и передатчик не повредились при его падении:
— Тимур!… Тимур!… Я понял, откуда они… — Тут бот схватил его за горло. Джеффри видел, как к ним бегут другие боты. — …рой …у.. ег… вто…ту… тим… — прохрипел он.
Джеффри боролся до последнего. Если бы схватка происходила ночью, боты прикончили бы его за секунду, а так жара, хоть и не уравнивала шансы, все же притупляла силу уродов. Парень сопротивлялся, стараясь высвободить горло и предупредить об опасности. Об угрозе, которую никто из них не мог представить в самом кошмарном сне. Но не сумел. Один бот вжал его голову коленом в песок и пальцами выдавил его зеленые глаза. Другой острым камнем взрезал живот и запустил глубоко внутрь руки. Булькая, кровь, желчь и дерьмо вытекали на горячий песок. С этого момента, чувствуя, как сатанинское отродье в теле сопливого пацана потрошит его внутренности и разбрасывает их скользкими обрывками на песок, Джефф перестал отбиваться. Ему стало все равно. Он хотел только одного: чтобы его сознание как можно скорее поглотила тьма.
LXI
Среда, 19 августа, 13:09 (UTC –4)
«DW», жилой корпус
Тиана Эмерсон пулей вылетела из радиорубки и побежала в свою комнату, закрылась и до вечера не выходила оттуда. За ней к двери двинулся Джеп, бросив на ходу: «С этого момента запрещаю без моего разрешения выходить за ограду». Тимур метнулся к двери, чтобы перехватить его.
— Стойте! — Он схватил Джепа за руку. — Вы не можете просто так уйти.
Кейтаро обернулся. Усталое морщинистое лицо не выражало ничего.
— В очередной раз поджимаете хвост и сваливаете? Блин, это что — такой японский «зашибись-какой-действенный» метод решения проблем? Вам не кажется, господин профессор, что надо, наконец, попробовать убрать за собой дерьмо?! — Тимур уже почти кричал: — Если вы вдруг не заметили, то из-за вас погибли люди!
Редкий момент: восковое лицо Кейтаро обезобразили эмоции. Джеп разозлился:
— Кто ты такой, сопляк, чтобы так говорить со мной?
— А кто вы такой, чтобы так трахать мне мозг? Вы же знали! Признайтесь, вы с самого начала знали, что сделал с ними Хорт?
Кейтаро наморщил лоб и отвернулся, как будто готовился выйти из комнаты, но не прикоснулся к двери. После короткой заминки он ответил:
— Да.
— И вы мне не сказали об этом?! Я, как идиот, третий день ковыряюсь в обрывках программных кодов, пытаюсь найти, в чем же проблема, и даже не подозреваю, что Вадим Хорт на самом деле не усовершенствовал ботов. Он наделил их собственным компилятором, который может генерировать программный код на основе любых действий, и теперь они способны совершенствоваться сами. Вы хоть представляете, насколько велика разница между запрограммированными сбежавшими ботами и сбежавшими ботами, которые могут программировать самих себя?!
— Заткнись, — негромко приказал японец. — Ты…
— Не затыкайте мне рот!
— Ты не понимаешь.
— Это вы ни черта не понимаете! Сколько времени боты на свободе? Третью неделю, да? И все это время каждый из сорока двух «малышей» со скоростью торнадо впитывал в себя новые знания, которые мгновенно становились доступными для остальных. Тот код, который вы подсунули мне, не имеет ничего общего с тем, что сейчас творится у них в головах! Над ним сейчас сотни, а может, и тысячи новых макросов, и мы можем только догадываться, что в них.
— Остынь, я все понимаю. Тебе не говорили сознательно. Это был своего рода тест — догадаешься ты или нет. Считай, что ты его прошел. Так сказать, сдал экзамен, подтвердив квалификацию. В то же время, парень, — японец ткнул пальцем в программиста, — ты не улавливаешь главного. Да, Вадим перестарался — боты получили возможность самообучаться, и это объясняет, как они смогли сбежать, как выжили в пустыне, как научились писать. Я это знаю, это знал Хорт, а теперь узнал и ты. Но я хочу услышать ответ на вопрос «почему?». Почему они сбежали? Что их побудило к этому? Почему они стали такими агрессивными? Самообучение — это только средство, а не причина. Макросы тут ни при чем. Когда боты убегали, их еще не было. «Малыши» вообще ничего не знали о существовании внешнего мира.
Тимур ненадолго задумался, решив, что японец все-таки прав, а потом глухо пробормотал, опустив взгляд на ноги:
— Если бы вы упомянули об этом раньше, Джеффри и Алондра остались бы живы.
— Может, остались бы, а может, нет, — повел бровями Кейтаро.
Украинец сдержался, пересилив желание заехать японцу в морду.
— А что еще вы от меня скрыли?
Джеп уже переступил порог. Не оборачиваясь, бросил Тимуру:
— Беглецы унесли с собой сто пятьдесят ампул с наноагентами.
На секунду Тимур растерялся, не понимая, что бы это могло означать. Старый японец удалялся по коридору.
— Но для чего? — крикнул парень вдогонку.
Кейтаро только пожал плечами. Тимур повернулся к Ральфу:
— Боты знали о существовании наноагентов? Зачем они им сдались? Это абсурд?
Ральф выдохнул и произнес:
— Мы думаем, они перепутали. Хотели, наверное, взять альдостерон. Они ощущали зависимость от гормона на физиологическом уровне. Все лежало в одном холодильнике: ампулы с альдостероном и запасы агентов третьего поколения. Ампулы по форме одинаковые, разный только цвет жидкостей: раствор альдостерона прозрачный, а жидкость с нанороботами — темно-серая с металлическим блеском. Боты почему-то взяли более темные ампулы.
— Но это же означает…
— Да, они хорошо спланировали побег.
— И вы знали об этом!
Ральф отвел взгляд и спрятал руки за спиной.
Кацуро и Емельянов какое-то время послонялись по радиорубке, после чего за ними зашел Штаерман, и втроем они пошли обедать. Будто ничего и не случилось.
Выходя за ними, Лаура похлопала ошарашенного Тимура по плечу:
— Насчет макросов я ничего не поняла, но теперь по крайней мере ты понимаешь, как я чувствую себя среди этих хорьков с пластиковыми мозгами.
И Тимур действительно понимал. Это все равно что оказаться среди двоечников медицинского факультета, ставящих геморройные свечи умирающему от инфаркта, — и не иметь возможности что-то изменить. Или начать хирургическую операцию, не зная диагноз больного.
Ральф, Тимур и Стефан остались в радиорубке одни.
— Надо предупредить Рино, — вмешался Эрмглен. — Пусть немедленно возвращается.
Ральф снова сел за рацию. Несколько раз пытался вызвать Хедхантера на связь, но безрезультатно.
— Наверное, он выключил рацию, — бесстрастно предположил Ральф. — Этот амбал не из тех, кто будет слушать чью-то болтовню в своем ухе.
— Мы должны продолжать, — настаивал швед. — Думаю, как только он наткнется на ботов, то сразу выйдет на связь. И тогда мы его предупредим… Мы же не можем бросить его на произвол судьбы.
— Согласен со Стефаном, — хмуро поддакнул Тимур. — Если боты узнали о Джеффри, значит, они могут подстеречь и Рино.
Ральф покачал головой. Нейрохимик не разделял догадок Тимура. Он не верил, что боты выследили и поджидали Джеффри и Алондру. Причиной их смерти стало банальное совпадение. Скорее всего, они поплатились за какую-то свою неосторожность, чем-то выдали себя, привлекли внимание, сдвинули камень или что-нибудь в этом духе. Хедхантер — другое дело. Ему не привыкать рисковать головой в пустыне. Ральф не сомневался, что громила не пропадет. Однако вместе с этой мыслью маячила и другая: если вдруг что пойдет не так и Рино погибнет, его чернокожие рубаки слиняют отсюда со скоростью воды в унитазе. Их не удержит никто и ничто. Ральф понимал это и рисковать не хотел.
Так что еще три четверти часа канадец висел на рации, повторяя как попугай: «Рино-прием-как-слышно-это-Ральф». В два часа пополудни Тимур проникся этой фразой насквозь — вплоть до хромосом. И вряд ли удивился бы через несколько лет, услышав ее от своего первенца вместо банального «ма-ма». Впрочем, Хедхантер так и не отозвался.
— Ральф, — сказал Тимур, — хватит. Они не вернутся.
Канадец отстранился от микрофона. Поднял покрасневшие глаза на украинца.
— Ладно. Будем ждать.
— Нечего ждать. — На щеках парня горел нездоровый румянец.
Читать бесплатно другие книги:
