Записки фаворитки Его Высочества Куно Ольга

– Юджин! – воскликнула я, бросаясь приятелю на шею.

Мерлин, средних размеров пес шоколадного окраса, которому я лечила лапу, нервозно гавкнул при виде столь нестандартного проявления чувств.

– Как я рада тебя видеть! – улыбнулась я, отступая на шаг назад, чтобы получше разглядеть гостя после долгой разлуки. – Хорошо выглядишь. Так что же, ты теперь личный секретарь?

– Да, уже давно. Сразу после того, как… Ах да. Ты тогда уехала.

Неловкая пауза. Перед отбытием я ни с кем толком не попрощалась. Мне так было проще. Но обиды в глазах Юджина я не заметила. Похоже, он тоже рад меня видеть.

– Проходи. – Я отошла от двери, подавая ему пример. – Как ты оказался в наших краях?

– Дела службы, – откликнулся друг. – Здесь скоро открывается новая академия, ты наверняка слышала.

Я кивнула. Графиня пожертвовала на этот проект весьма солидную сумму.

– Ну вот. Король отправил меня, чтобы кое-что там проверить и уточнить.

– А… понятно, – рассеянно кивнула я, отводя взгляд. – А что у тебя еще нового?

– Ну вообще-то кое-что есть, – признался Юджин с блеском в глазах. – Несколько дней назад состоялась моя помолвка.

– Да ты что! – радостно воскликнула я. – И кто же кого окрутил: Мейбл тебя или ты ее?

– Могла бы хотя бы притвориться, будто не знаешь, что это Мейбл, – проворчал он.

– Глупости. Я ужасно рада и за тебя, и за нее. Когда свадьба?

– Через два месяца.

– Стало быть, трубадур благополучно забыт?

– Артисты уже сто лет как уехали из города, – отмахнулся Юджин.

– Вот как… – Логично, бродячие артисты долго не задерживаются на одном месте. – А что принцесса?

– Ведет себя как обычно. Но Мейбл говорит, наволочка на ее подушке была однажды мокрой насквозь.

– Понятно… А что Аманда?

– Собирается проделать с Мейбл к свадьбе что-то, по ее словам, сногсшибательное. Предполагаю, речь идет о платье, и надеюсь, оно не окажется настолько пышным и твердым, чтобы сшибать меня с ног в буквальном смысле. – Несмотря на циничность произносимых слов, я прекрасно видела, что Юджин ждет этой свадьбы не меньше, чем невеста. – Аманда и со мной хотела что-то проделать, но я отпираюсь всеми правдами и неправдами, – пожаловался напоследок он.

– Лучше бы ты отбивался всеми четырьмя конечностями, – посоветовала я. – Так будет больше толку. И ближе к свадьбе обходи стороной рабочую комнату Аманды. А то несколько пар цепких женских ручек затянут тебя внутрь так резво, что даже пикнуть не успеешь. У них с этим делом быстро, как у Сивки-Бурки. В одно ухо затянешься еще человеком, а из другого вылезешь уже женихом.

– Попробую устоять. На свадьбу-то хоть приедешь?

Я помрачнела.

– Не знаю. Как получится. – Я сцепила пальцы и сжала их до ощутимой боли. – Как он отреагировал на мой отъезд? – спросила я, отвернувшись.

– Сначала ужасно сердился. – К счастью, Юджин не стал спрашивать, кто «он». – Рвал и метал. Ты основательно подпортила ему начало правления. А потом ничего, успокоился.

Ну вот и хорошо. Рвал и метал… Я горько улыбнулась. Не грустил, не страдал, не плакал, а сердился. Значит, все и правда забудется скоро и легко. О том, что Рауль даже если бы и заплакал, то точно не позволил бы слугам обнаружить наутро мокрую подушку, я на тот момент не думала.

– И… как он сейчас?

– Вроде бы все в порядке, – пожал плечами Юджин. – Работы много. Кучу законов переписывает. Жениться собирается.

– Правда? На ком? – с напускным безразличием спросила я.

– На средней дочке короля Карла.

Я снова отвернулась, пряча набежавшие на глаза слезы.

– А почему не на старшей? – Я старалась говорить так, чтобы голос не дрожал.

– Старшая вроде бы уже с кем-то помолвлена.

– Понятно. В любом случае это хорошая партия. И никаких сложностей с престолонаследием впоследствии не будет. Все складывается как нельзя лучше. Поздравь его от меня при случае. Хотя знаешь… нет, не поздравляй.

– Ладно, не буду. Кстати, чуть не забыл! – Юджин с досадой хлопнул себя по лбу. – Он же передал тебе подарок.

– Подарок? – сквозь еле удерживаемые в глазах слезы удивилась я. – Надеюсь, не сапог?

– Нет. – Настала очередь Юджина удивиться. – Совсем другое. Ну просыпайся, соня! Так пригрелся, что я чуть про тебя не забыл.

И он извлек из-под плаща сонно щурящего глазки ворона.

– Кирилл?! – изумленно воскликнула я.

Ворон утвердительно каркнул и привычно перелетел ко мне на плечо. Удерживать слезы в глазах долее не удалось, и я снова поспешила отвернуться.

– Передай ему мою благодарность.

Разговор не клеился. Обменявшись еще дюжиной ничего не значащих фраз, мы оба поняли, что пора прощаться. Юджин ушел, а я, почесывая Кирилла по встрепанной головке, отправилась заваривать себе валериану. В последнее время я пила ее довольно часто.

Прошло две недели. Декабрь нежданно-негаданно порадовал вышедшим из-за облаков солнышком. Сперва оно выглядывало наружу весьма неуверенно, но вскоре осмелело и спустя каких-то полчаса уже сияло вовсю. Должно быть, оно и само поверило в то, что разогнало облака собственными лучами. В то время как в действительности это облака, ретировавшись, уступили ему дорогу.

В два часа дня должно было состояться торжественное открытие новой академии. Многие собирались там присутствовать, хотя лично я не видела особых причин покидать оранжерею. Графство находилось на таком расстоянии от столицы, что местных жителей будоражило любое мало-мальски значимое событие; мне же этих самых событий хватило с лихвой. Предполагаю, что запланированное мероприятие обязано своей популярностью еще и тому, что к нему приурочили первое представление приехавших в город артистов. Артисты эти, кстати сказать, уже были мне знакомы, и потому я совсем не удивилась, узнав, что в графство направляется сама принцесса Мелинда. Должна заметить, я вовсе не исключала, что принцесса надумает нанести визит графине, но это меня нисколько не смущало. В оранжерею Мелинда уж точно не заглянет, а останавливаться здесь на ночлег ей нет резона: в графстве имелся небольшой, но вполне комфортабельный королевский дворец. А поскольку отправляться на торжественное открытие я не намеревалась, то и вовсе никаких причин опасаться случайной встречи с принцессой у меня не было.

Поэтому в начале второго я преспокойно сидела под окном в компании Пенни, служанки, которая временами помогала мне с некоторыми делами оранжереи. Мы разбирали несколько стопок тряпья, громоздившихся между нами на узкой скамье, на предмет выявления вещей, применимых в уходе за животными.

– Вот, видишь, – я извлекла из стопки старый плед, – вот такой материал ищи. Он теплый, мягкий, самая лучшая подстилка.

– Ага. – Мысли Пенни были определенно заняты совсем другим. – Вы слышали, что принцесса скоро приезжает? Говорят, она уже в графстве!

– Ну да, слышала, и что с того? А вот такую ткань брать не надо. К ней шерсть во время линьки пристанет моментально, вовек не отстираешь.

Мне хотелось поскорее уйти от скользкой темы. Но от Пенни, охочей до разговоров и обожавшей новости, не так легко отделаться.

– А вы с ней знакомы?

– С кем?

– С принцессой!

– Ну так, ничего особенного, видела когда-то.

– Только видели? А разговаривали? – продолжала допытываться девушка.

– Разговаривала. Немного, – рассеянно ответила я.

– А какая она в общении?

– Не знаю. Обыкновенная. Принцесса как принцесса.

– А в каких вы с ней были отношениях?

– Да ни в каких! И вообще, много будешь знать, скоро состаришься, – отрезала я.

Как видно, мой тон оказался недостаточно жестким.

– Кажется, я понимаю, – прищурилась Пенни. – Она, наверное, ревновала к вам своего брата, да?

Я закатила глаза. Мелинда? Брата? Ревновала? Ха!

– Глупости не болтай.

– Ну я никогда вас не спрашивала, вообще-то графиня не велела, – шепотом уточнила она, – но раз уж мы так хорошо сидим, – тут я судорожно сглотнула, – может быть, вы мне расскажете, а?

– Что?

– Ну хоть что-нибудь! У вас ведь был роман с королем, правда?

Это я только что говорила: «Много будешь знать, скоро состаришься»? Поговорка бессовестно врет! Если много будешь знать, не состаришься вовсе. Потому как до старости не доживешь. Придушит кто-нибудь озверевший вроде меня.

– Ты действительно думаешь, что тебя это касается? Или только прикидываешься?

– Значит, был, – восторженно заключила Пенни.

Я с тихим рычанием запрокинула голову. В результате чего довольно больно приложилась ею о стену.

– Был, не был, кому какое дело? – проворчала я, потирая ушибленное место.

– Неужели вы не понимаете? Да вам же все девушки в королевстве завидуют!

– Ну и дуры, – отозвалась я, нисколько не смущенная тем фактом, что под такое обобщение, вероятнее всего, попадала и моя собеседница. Было бы кому завидовать, ага.

Служанка не обиделась.

– Так ведь это же самый первый мужчина в стране! – не унималась она. – При этом не старый, как Карл, и не хромой урод, как Фредерик.

– Угу, пооскорбляй еще нескольких венценосных особ, и я на тебя донос напишу, – пообещала я. – Как раз на имя короля.

– По-моему, то, что я сказала, даже очень патриотично, – возразила Пенни.

Я хмыкнула. Девушка она в целом неглупая, хоть эта черта порой и прячется за любовью к разговорам, не зависящей от того, заинтересован ли в этих разговорах собеседник.

– Давай раз и навсегда договоримся: не было никакого романа, – предложила я.

– Но вы же служили во дворце!

– Ну и что? Я и в замке сейчас служу. У меня есть роман с графиней? Нет. Вот и с принцем не было.

– Мм… – разочарованно протянула Пенни. Но слишком долго концентрироваться на грустном она не могла: не позволяла жизнерадостная натура. – А что это там за шум?

Снаружи действительно что-то происходило, но что именно, отсюда было не понять. Ни ворота, ни внутренний двор из оранжереи не просматривались.

– Эй, Келли, что случилось? – закричала Пенни, чуть ли не по пояс высовываясь в распахнутое окно и отчаянно жестикулируя пробегавшей мимо горничной.

– Принцесса едет! – крикнула в ответ та.

– Принцесса! – восторженно воскликнула Пенни. – Надо же, с дороги – сразу к нам! Можно я сбегаю хоть одним глазком посмотрю? – взмолилась она.

Такое впечатление, будто я ее удерживала.

– Можешь всеми двумя посмотреть, – фыркнула я.

Девушку как ветром сдуло.

Вздохнув и неодобрительно покачав головой, я прикрыла окно. Солнце солнцем, но на дворе все-таки декабрь. Не так уж и тепло. Ни к чему пускать в оранжерею холодный воздух.

Пенни возвратилась значительно быстрее, чем я рассчитывала. Не иначе графиня отослала ее подальше, как и всех остальных зевак. Принцесса – это как-никак не заморская диковинка, на которую дают поглазеть всем кому не лень.

Но нет, девушка вовсе не выглядела разочарованной. Скорее она казалась взбудораженной и смотрела на меня будто с подозрением… или нет, пожалуй, с упреком.

– Обманывать нехорошо, – наставительно произнесла она, прикрывая за собой дверь.

– А кто тебя обманул? – не поняла я. – Что, никакая принцесса не приехала?

– Приехала, – возразила Пенни.

– Так в чем тогда проблема?

– Вы сказали, что у вас не было с ним никакого романа.

– Ну и что?

– А почему он тогда направляется сейчас в оранжерею?

– Кто???

– Король!

Я вздрогнула.

– Хочешь сказать, он притащился сюда через все королевство? – скептически спросила я.

– Да уж похоже на то, – все еще немного обиженно произнесла Пенни, – раз я только что видела его у графини. Они прибыли вместе с ее высочеством. Собираются посетить церемонию открытия академии.

Не может быть. Никак не может быть. Но даже если…

– Ну так вот тебе и ответ, – подчеркнуто пренебрежительно ответила я, стараясь не столько ввести в заблуждение Пенни, сколько вернуть спокойствие самой себе. – Он прибыл на церемонию. При чем тут я?

– Ага, а в оранжерею он, наверное, направляется, чтобы чаю со мной попить! – фыркнула девушка.

– Отличная мысль! – воскликнула я, вскакивая со скамьи и разворачивая служанку в сторону двери. – Вот и угости его чаем! А заодно покажи оранжерею, зверушек там разных, в общем, все, что он захочет посмотреть!

– А вы как же? – захлопала глазами Пенни.

– А мне надо срочно идти. У меня молоко убежало!

– Как молоко может убежать?

– Ну корова убежала, а в ней было молоко, какая разница? – Я подхватила свой плащ. До сих пор он был наброшен на статую какой-то мифической героини, отчего складывалось впечатление, будто обнаженная красавица стыдливо прикрывается от посторонних глаз. На самом же деле в отсутствие вешалки очень удобно.

– Да какая корова-то?

– Вот когда догоню, тогда и расскажу! – пообещала я.

Но поздно. Дверь, соединявшая мое помещение с замком, распахнулась. И в оранжерею вошел король.

Пенни низко поклонилась. Я присела в реверансе. Внутри все перевернулось, словно меня только что ударила небольшая локальная молния.

– Ваше величество.

– Говорящая.

Рауль огляделся, словно не зная, с чего начать разговор. Я тоже молчала. Пенни застыла в сторонке, пожирая короля взглядом. Запечатлевала в мозгу каждое его движение, чтобы потом было что рассказать подружкам… и вообще всем, кто будет готов слушать.

– Здесь довольно уютно, – сказал наконец Рауль.

– Да, ваше величество, – подтвердила я. Грешно не поддержать светский разговор, когда его заводит сам король. – Зимой немного прохладно, но в остальном весьма комфортно.

Рауль покивал, с видом знатока осматривая помещение.

– И все-таки Третья Королевская оранжерея лучше, – заметил он.

Ваше величество, вы что, приехали сюда соревноваться с графиней оранжереями? Так при чем же здесь я? Обсуждайте этот вопрос с самой графиней.

– Как скажете, ваше величество, – ответила я вслух.

– Как ты теперь живешь?

Я развела руками, повертев головой из стороны в сторону, дескать, как видите.

– Благодарю вас за подарок, который вы переслали мне с Юджином. Это было очень… щедро.

– Ерунда. Это ничего мне не стоило, – возразил он.

– Как поживают Рональд и Тони?

– Рональд неплохо, а Тони стала вести себя довольно странно. Постоянно грызет свои передние лапы.

– Вы не пробовали хотя бы иногда ее кормить?

– Ну наконец-то, – удовлетворенно кивнул Рауль. – Первое ехидное слово за время разговора. Теперь я тебя узнаю.

– На самом деле когда собаки грызут лапы – это примерно как человек, грызущий ногти. – Я перешла на серьезный тон. – Признак нервного расстройства. Чтобы снять симптом, надо какое-то время мазать ей лапы горчицей. Можно заменить горчицу на специальный горький раствор, который не будет оставлять пятен. Я уверена, ваша новая Говорящая сумеет его приготовить.

Рауль молча покивал.

– Как твое имя? – обернулся он к Пенни.

– Мое? – изумленно переспросила она. И, поняв, что больше королю обращаться с таким вопросом было не к кому, поспешила ответить: – Пенелопа, ваше величество.

– У меня есть для тебя одно поручение. Пойдем со мной.

Бросив на меня непонимающий взгляд, Пенни последовала за Раулем. Оба они вышли за пределы оранжереи, но далеко не ушли; остановились сразу за дверью. Спустя минуту Рауль вернулся уже один.

– На чем мы остановились? – спросил он, проходя ближе к окну.

– На лапах Тони.

– Лапы подождут. Ты уже созрела для того, чтобы вернуться во дворец?

– Я не планирую возвращаться во дворец.

– Напрасно.

– Вы отлично знаете, что мне там не место.

– А где тебе место? Здесь?

На сей раз Рауль окинул оранжерею значительно более пренебрежительным взглядом, чем прежде.

– Это место ничем не хуже любого другого, – пожала плечами я.

– Ты заслуживаешь большего.

– Может быть. Но где его взять, это большее? – Я выразительно посмотрела на часы. – Церемония открытия академии начнется через десять минут.

– Ты меня гонишь?

– Я просто напоминаю вам о времени. Если вы не отправитесь к академии прямо сейчас, то можете опоздать.

– К дьяволу академию. Я приехал за тобой. Время для игр закончилось. Я хочу, чтобы ты вернулась во дворец.

– В каком качестве? – поинтересовалась я.

– Во всех.

– Во всех? Любопытно, и как же к этому отнесется средняя дочь короля Карла?

Рауль внимательно посмотрел мне в глаза:

– Одно твое слово – и я не женюсь.

Я отвела взгляд:

– Вы отлично знаете, я не стану просить вас расторгнуть помолвку.

– Я сказал, что не женюсь. Я не говорил, что расторгну помолвку.

– Это демагогия, – поморщилась я.

– Отнюдь. Ты так и не научилась разбираться в политике, – вздохнул он. – У Карла вообще нет дочерей. Ни средней, ни младшей, ни даже старшей. У него один-единственный сын.

– Но Юджин говорил… – Хмурясь, я остановилась на середине фразы.

– Это я попросил Юджина сказать тебе, будто собираюсь жениться.

– Зачем? – опешила я.

– Чтобы он посмотрел, как ты отреагируешь на эту новость, – невозмутимо пояснил Рауль. – И потом рассказал мне.

– И как, рассказал?

Я начала закипать, но на моем тоне это пока не отразилось.

– Рассказал.

– Отлично.

Толстая и вполне увесистая ветка, отпиленная садовником и столь удачно забытая им в оранжерее, мигом перекочевала в мою руку. С опозданием определив перемену в моем настроении, Рауль предусмотрительно сделал шаг назад.

– Ах вы захотели посмотреть на мою реакцию, – свирепо сказала я, похлопывая веткой по руке. – Нашли, значит, объект для наблюдений. Подопытное животное. Наплетем Говорящей с три короба и поглядим, как она выкарабкается. Оклемается или нет.

Рауль открыл было рот, чтобы вставить свое королевское слово, но я многозначительно потрясла веткой, заставив его промолчать, а заодно и попятиться еще на пару шагов.

– Мы же король, – яростно сказала я. – Повелитель. Пуп земли. Нам все можно. Чуть что не так – уволю, сгною в темнице, отправлю к палачам, отрублю голову.

– Я тебя хоть пальцем тронул?! – возмутился Рауль.

– Окружающие для нас так, просто мусор, который валяется под ногами, – продолжала я, игнорируя его слова. – Да женитесь вы на ком хотите! Хоть на средней дочери, хоть на младшей, хоть на единственном сыне! Это ж надо было такое придумать! Расскажем и посмотрим на реакцию. А о моих чувствах вы подумали?

– А ты подумала о моих чувствах, когда оставила мне это дурацкое письмо?! – перешел в наступление Рауль.

– Почему это дурацкое? – обиделась я. – У меня, между прочим, ушло целых пять часов на то, чтобы его написать.

– Могла бы потратить эти часы с большей пользой, – отрезал он. – Не говоря уже об этом месяце. Идея написать мне это письмо и уехать, не попрощавшись и ничего толком не объяснив, показалась тебе более гуманной? Особенно меня порадовало начало. «Надеюсь, что это письмо найдет Вас в добром здравии». А заодно проверим, ваше величество, насколько крепкое у вас здравие. Не хватит ли вас случайно инфаркт по прочтении?

– Я попрощалась и все объяснила в этом самом письме, – заявила я.

– Да, очень убедительно, – с сарказмом отозвался Рауль. – Ты знаешь, сколько всего я успел передумать после этого письма, пытаясь понять причину твоего отъезда? – Я молча передернула плечами. – Сначала я решил, что ты бежала от той опасности, с которой сопряжено общение со мной. Учитывая все, что выпало на твою долю, это было более чем резонно, но ты могла как минимум прийти ко мне и об этом поговорить. Признаю, мы отнеслись к вопросу о твоей охране слишком беспечно, но эта ошибка вполне исправима! Потом я подумал, что тот ублюдок, нанятый Вилстоном, сделал с тобой больше, чем ты призналась, и тебя заставило бежать чувство стыда. Получить ответ на свои вопросы я мог только от одного человека – от этого самого ублюдка. Я допрашивал его лично. Твой побег стоил ему двух крайне неприятных часов.

– Я сейчас расплачусь.

– Когда эти подозрения не оправдались, я предположил, что у тебя есть любовник и ты предпочла его мне. Поскольку в противном случае бросила бы не меня, а его. Но Юджин с пеной у рта утверждал, что никакого любовника у тебя нет.

– Вы перебрали все варианты, кроме самого очевидного.

– Что же я упустил?

– Свою собственную свадьбу.

– Я же уже сказал, что никакой свадьбы не будет.

– А я не о вашем с Юджином вранье. Я о настоящей женитьбе. Той, которую вы обсуждали с Хоулманом. На следующий же день после своей коронации, по возвращении во дворец.

– Кажется, что-то припоминаю. И что же?

– Я слышала каждое ваше слово, хоть вы этого и не хотели. Речь шла о том, чтобы жениться на правильной женщине, – я особенно выделила слово «правильной», – и как можно скорее. А также как можно скорее обзавестись наследником.

– Ну так что? Если у тебя такой хороший слух, ты должна была слышать, что все это говорил Хоулман, а не я.

– Вы во всем с ним соглашались.

– Вовсе нет. Я сказал, что согласен обсудить эту тему. Когда дело дошло до обсуждения, предельно ясно дал ему понять, что жениться не собираюсь.

– Почему же в таком случае вы так не хотели, чтобы я слышала, о чем вы говорите? Я видела, какие взгляды вы бросали в мою сторону.

– Оказывается, у тебя не только слух хороший, но и зрение, – восхитился Рауль. – И при таких блестящих данных ты делаешь совершенно неправильные выводы. Я не хотел, чтобы ты слышала разговор о женитьбе, поскольку понимал, что эта тема тебя расстроит, только и всего.

– Слушайте, вам совсем необязательно щадить мои чувства. Я никогда не просила вас не жениться. И с самого начала знала, что именно этим все кончится, поскольку в вашем случае дело это не личное, а государственное. Король обязан жениться, остановив выбор на том союзе, который окажется наиболее полезным для страны.

– Хотел бы я посмотреть на того, кто меня обяжет.

– Послушайте, прекратите морочить мне голову! – почти закричала я, для пущей убедительности притопнув ногой. – Я уехала, начала сначала, все уже стало забываться. И тут опять вы врываетесь в мою жизнь, как какой-то тайфун. Это неблагородно, в конце концов!