Записки фаворитки Его Высочества Куно Ольга
В последний раз проверив кормушки, я накинула на плечи шаль. Юджин пошел проводить меня до двери.
– Так на котором плече? – осведомился он, когда я уже перешагнула через порог.
– Слушай, иди к черту! – разозлилась я. – Может, тебе еще все позы перечислить?
Прежде чем он сказал, что это было бы совсем неплохо, я захлопнула за собой дверь.
Следующий день прошел без происшествий. В половине одиннадцатого я оставила оранжерею и примерно без двадцати была возле покоев принцессы. Приглядев для себя небольшую удобную нишу, собралась терпеливо ждать. Но тут мне в голову пришла одна мысль, на тот момент показавшаяся удачной. Понадеявшись, что привидение подождет с появлением еще несколько минут, я перешла к покоям принца и уверенно толкнула дверь.
Стражники, дежурившие возле спальни, пропустили меня внутрь без лишних вопросов. То ли не знали, как оплошали их предшественники с Эльвирой, то ли имели четкие указания лично на мой счет. Так или иначе, я благополучно прошла в опочивальню и увидела принца, сидящего на стуле с книгой в руках. При моем появлении он поднял голову, отрываясь от текста, и выжидательно посмотрел мне в глаза. На этот вечер мы о визите не договаривались.
– Ваше высочество, вы сильно заняты? – деловито осведомилась я.
– Да. Я собираюсь спать, – ровным голосом ответил принц. – Так что либо ложись, либо выметайся.
Он снова возвратился к чтению.
– Хорошо.
Я принялась расстегивать платье.
От удивления принц расширил глаза и даже опустил книгу.
– Шутка, – серьезно объявила я и стала снова застегиваться. По-моему, Рауль вздохнул с облегчением. – Оторвались от чтения? У меня есть для вас занятие поинтереснее.
– Какое? – обреченно спросил он.
– Как насчет того, чтобы поохотиться на привидение?
Стражникам было приказано оставаться на своих местах, мы же с Раулем расположились в ожидании недалеко от покоев принцессы.
– Вы, кажется, очень обрадовались, когда поняли, что я не собираюсь укладываться к вам в постель, – ехидно заметила я. – Я, конечно, не первая красавица во дворце, но неужели мысль о том, чтобы провести со мной ночь, настолько ужасна?
– Отнюдь, – отозвался принц. – Но у меня пошатнулась картина мира. Когда ты принялась раздеваться, я готов был поверить, что земля не круглая, а трава не зеленая.
– Кстати, о раздевании, – хлопнула себя по лбу я. – Скажите скорее, на каком плече у вас шрам?
– Это-то тебе зачем? – нахмурился он.
Ага, значит, Юджин не соврал, шрам все-таки есть.
– Я же любовница, я должна знать такие вещи. Чтобы быть в состоянии поддержать светский разговор.
– Интересно, с кем ты собираешься вести светские разговоры на такую тему?
И что мне было сказать? «С помощником вашего секретаря»?
– Ну, например, с одной из моих предшественниц. А что? Представляете, вдруг соберется компания ваших любовниц, так сказать, клуб по интересам. Начнут обсуждать интимные подробности, а мне даже сказать будет нечего.
– Вот и помолчи. Тебе не повредит. Это не так трудно, как кажется, надо только немного привыкнуть.
– Я почти серьезно. Меня и в самом деле очень легко разоблачить, поймав на незнании предмета.
– Ну и что ты от меня хочешь? Детального описания? Мне, знаешь ли, проще один раз затащить тебя в постель, чем рисовать подробный план своего тела со всеми родимыми пятнами, шрамами и прочими особыми приметами.
– Мне достаточно более поверхностного знания предмета, – поспешила заверить я принца. – Я же не говорила, что собираюсь написать на эту тему диссертацию. Ну и все-таки, на каком плече? Давайте я попробую угадать с трех попыток.
Поглощенные разговором, мы не сразу заметили ее появление. Мой взгляд сперва выловил скользнувшую по стене тень, отброшенную в свете прикрепленного возле двери факела, и лишь потом перескочил на фигуру женщины, которая эту тень отбрасывала. Светлый силуэт удалялся от нас по коридору, двигаясь в западном направлении. Мы с принцем торопливо переглянулись.
– За ней? – шепнула я.
Он кивнул.
Мы неспешно двинулись следом за привидением. Оно не убегало, но и не замедляло движение, а сами мы тоже не стремились торопить события. Любопытно узнать, куда же оно направляется. Несколько раз сменившиеся коридоры вывели нас к лестнице, ведущей в западную башню. Особенной нужды в башнях во дворце нет, ведь это здание не строилось с расчетом на случай осады. Скорее они являлись данью архитектурному изыску, добавляя дворцу легкий налет готического стиля. Пользы от башен было мало, не считая того, что из комнаты, к которой в каждой из них вела длинная винтовая лестница, открывался прекрасный вид на окрестности. Именно по такой лестнице мы и поднялись сейчас следом за привидением. На тот момент, когда оно одолело подъем, нам оставалось еще три пролета. Когда же, тяжело дыша после продолжительного подъема, мы вошли в просторную комнату, она оказалась пуста.
– Что за чертовщина? – нахмурился принц, обходя комнату по периметру. – Не могла же эта дама развеяться по ветру?
– Никак не могла, – согласилась я, осматриваясь.
Мебели в комнате очень мало, и спрятаться за ней казалось невозможным, если, конечно, вы не маленький ребенок, способный залезть в сундук. На стенах – несколько гобеленов и медвежья шкура, пол устлан многочисленными ковриками вперемешку опять же со шкурами, светло-коричневые шторы раскачиваются в такт порывам ветра. Не знаю, кто обставлял эту комнату, но вкус у него достаточно оригинальный. Хотя некий своеобразный стиль здесь, безусловно, присутствовал.
Я подошла к непривычно большому окну, тому самому, из которого открывался столь впечатляющий вид. Окно было забрано прочной решеткой, видимо, для того чтобы никто из любителей поглазеть на окрестности случайно не отправился к подножию кратчайшим путем. Я выглянула наружу, посмотрела вниз и в стороны. Спуститься по увивающему стены плющу, может, и реально, но просочиться сквозь решетку в любом случае могло лишь все то же привидение. Я дотронулась рукой до прутьев. Прочные и вроде бы крепко сидят. Других окон в комнате нет.
Рауль подошел ко мне и тоже выглянул в окно, а затем осмотрел решетку.
– Может быть, она сюда не входила? – предположила я. – Прошла куда-то еще?
– Это единственная комната в башне.
– А крыша?
– Отсюда нет выхода на крышу. Только из основного здания.
– Что это за…
Я не успела закончить вопрос. Мы оба одновременно отвернулись от окна, чтобы увидеть тонкую полоску огня, ползущую по полу, и еще одну, взбирающуюся по стене, точнее сказать, по висящему на стене гобелену. В комнате ощутимо запахло дымом.
– Что за шутки?
Рауль быстрым шагом пересек комнату и сбросил гобелен на пол. Однако тушить полотно уже не было смысла. От произведения искусства мало что осталось, а пламя за это короткое время успело основательно продвинуться по комнате. Сама по себе башня была каменной, но в помещении огню есть чем поживиться. Запылала длинная деревянная скамья, загорелись ковры, вспыхнул старый резной сундук. От дыма быстро начали слезиться глаза.
– Надо отсюда уходить! – крикнул Рауль, переходя к двери. – Так, прекрасно…
– Что?
Я почувствовала, как по телу пробежал холодок, несмотря на все усиливавшуюся в комнате жару. Принц снова толкнул дверь, на этот раз с большей силой.
– Что? – снова крикнула я, уже понимая, что происходит, но не решаясь окончательно в это поверить.
– А ты не догадываешься? Дверь заперта снаружи, – жестко ответил Рауль, не оборачиваясь.
Он стукнул по двери кулаком; та даже не дрогнула.
– Не может быть, ее просто заклинило! – Я побежала к выходу, прикрываясь рукой от густеющего дыма. – Надо толкнуть посильнее.
– Мы оставили ее распахнутой, как ее могло заклинить? – зло возразил принц. – Пока я, послушавшись тебя, высматривал это чертово привидение, кто-то поджег башню и запер нас внутри!
Взметнувшиеся языки пламени заставили его отступить в глубь комнаты. Теперь мы отрезаны от двери, и хотя она в любом случае заперта, положение казалось от этого еще более безнадежным.
– Кто мог такое придумать?! – воскликнула я.
– Я был бы совершенно уверен, что все это спланировала ты, не окажись ты сейчас здесь со мной!
Он бросился к окну и с силой дернул решетку; та сидела крепко. Я закашлялась, вдохнув очередную порцию дыма. Убедившись, что бороться с прутьями бессмысленно, Рауль отошел от окна.
– И все-таки им удалось убрать меня с дороги, – неожиданно спокойно сказал он. – А я так и не узнаю, кто за этим стоит.
От этого спокойствия у меня снова мороз пробежал по коже, хотя жара в комнате уже становилась невыносимой.
– Должна же она была как-то отсюда выйти! – Голос пришлось повысить, чтобы его не заглушил треск пламени.
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, – в ярости перебила я принца, – что у вас ровно два варианта. Либо вы верите в потусторонний мир и в самое ближайшее время становитесь его частью, либо признаете, что нас сюда привела живая женщина, и если она вышла из этой комнаты, то мы тоже можем!
Объяснять, что я имею в виду, не пришлось.
– Ты к той стене, – скомандовал принц, – я – к этой!
Мы принялись быстро исследовать стены комнаты, насколько это позволяли пламя, дым и стремительно ускользающее время. Ничего похожего на дверь не находилось. Конечно, где-то среди гобеленов и креплений для факелов могла скрываться незаметная глазу пружина, открывающая потайной ход, но времени на то, чтобы достаточно тщательно исследовать комнату, не оставалось. В отчаянии я стукнула обеими руками по стене; ладони отозвались тупой болью. Кажется, настало время для паники; впрочем, паниковать тоже предстояло недолго.
– Сюда! – крикнул принц, разглядывая что-то у себя под ногами.
В полу обнаружилось квадратное отверстие, достаточное для того, чтобы в него мог пролезть человек. Рауль откинул прикрывавшую отверстие крышку; я побежала туда, по дороге перепрыгнув через преградившую путь полосу пламени (чай не Снегурочка, не растаю). И нырнула в лаз.
Мы оказались в узкой глубокой шахте; вниз спускалась еще одна винтовая лестница, значительно более крутая, чем та, по которой мы взбирались не так давно. Здесь было бы настолько темно, что без труда удалось бы сломать себе шею, если бы не свет, проникавший сейчас через распахнутую сверху крышку. Тем не менее спускаться по узким неровным ступеням пришлось осторожно. Наконец лестница вывела нас к невысокой двери. Вот только не окажется ли запертой и она? Волна страха схлынула, не успев накатить во всей своей мощи: дверь поддалась легко, выводя нас к еще одной лестнице, на этот раз состоявшей всего из десятка ступеней. Еще один поворот, и мы оказались в коридоре недалеко от главного – и, как мы полагали до сих пор, единственного – входа в башню. Здесь мы позволили себе остановиться и припали к стене, тяжело дыша.
– Надо позвать людей, чтобы остановить пожар.
Рауль запрокинул голову, жадно вдыхая не пропитанный дымом воздух.
Меня же вдруг словно молнией ударило.
– Рональд! – воскликнула я, поднося руку к горлу.
– Что «Рональд»?
– Он был с нами или нет?
– Не помню, – нахмурился принц. – По-моему, нет.
– А если был? Он же всегда следует за вами! Мы так увлеклись этой девицей, что даже не обратили на него внимания!
Я метнулась обратно к лестнице.
– Эй, куда ты собралась?
– Он сам не выберется, ему надо помочь!
– Ты соображаешь, что делаешь?! Если он действительно остался там, ему уже никто не поможет.
Воображение тут же нарисовало испуганный, затравленный взгляд беспомощного пса и последний, раздирающий душу вой, крик о помощи, адресованный хозяевам, которые даже не удосужились своевременно заметить его отсутствие. На глаза навернулись слезы.
– Я его не брошу! – почти закричала я, хватаясь за перила.
Рауль перехватил меня уже на первой ступеньке. Я попыталась вырваться; он держал крепко. Моих ноздрей снова коснулся запах дыма: пожар потихоньку пробирался и сюда. Я стала вырываться еще более отчаянно. Вместо того чтобы ослабить хватку, Рауль дернул меня и силой развернул к себе лицом.
– Я сказал, стой где стоишь, – произнес он тем самым негромким, спокойным голосом, при звуке которого даже невиновному, как правило, хотелось на всякий случай спрятаться за решетку. – Это приказ.
Я застыла на месте. Слезы градом покатились из глаз.
Не знаю, чем бы все это закончилось, но тут из коридора послышался топот шагов, донеслись громкие возгласы, и вскоре тесную лестничную площадку наводнили люди – придворные, стражники, лакеи. А первым из-за угла выскочил Рональд, целый и невредимый. Его все-таки не было с нами в башне. Стремясь застать привидение врасплох, мы покинули покои принца без какого-либо сопровождения. В том числе и без Рональда.
– Ваше высочество! Хвала господу! – Мой слух выловил из общего фона выкриков и причитаний голос Мэнфрида Росса, одного из советников. – Мы едва успели услышать про пожар, как охранники сообщили, что вы ушли в сторону башни. Вы не пострадали?
– Не пострадал.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно. – В голосе Рауля появился легкий оттенок раздражения.
– Может быть, прикажете позвать лекаря?
– Да, если он умеет таскать ведра с водой! – рявкнул принц. И более спокойным тоном продолжил: – У вас три задачи, про все остальное забудьте.
– Какие именно?
– Потушить башню, не дать огню распространиться по дворцу, а также найти того, кто совершил поджог! Ему и будете вызывать лекаря, если, конечно, тот поспеет раньше палача.
Принц удалился в сопровождении суетящихся вассалов, а я осталась сидеть на ступеньке, зарывшись лицом в густую белую шерсть. Подозреваю, что на нашем общении с Раулем можно поставить крест. Сначала я фактически затащила его в ловушку, из которой ему едва удалось выбраться живым, а потом еще и закатила истерику на ровном месте. Жаль, что я отдала Мейбл всю валерьяну. Кто же мог подумать, что после встречи с привидением этот настой понадобится и мне?
Глава 8
Возврат долга
Пожар в башне потушить не удалось; он полыхал до тех пор, пока не угомонился сам. Однако на остальную часть дворца огонь не перекинулся. Тут помогли и люди, вовремя подоспевшие с наполненными водой ведрами, и тот факт, что здание построено из камня. Будь дворец деревянным, пожар навряд ли удалось бы остановить. Башня также была каменной, но внутри оказалось достаточно предметов, сделанных из других материалов; все они сгорели дотла. В комнате наверху не осталось ничего, кроме голых обугленных стен; сгорели в том числе двери и деревянные лестничные перила. В западном крыле надолго поселился запах гари.
Следующие два дня я старалась избегать Рауля и по большей части отсиживалась в оранжерее. Но неприятности настигли меня и здесь.
Мы с Генри осваивали число «восемь» и соответствующее слово, когда в дверь постучали. Спрятав орехи в глубокий карман брюк, дабы учебное пособие не превратилось раньше времени в чей-то завтрак, я пошла открывать. На пороге стояла Кейтлин, королевская портниха.
– Этот человек искал вас, Говорящая. Он сказал, что пришел во дворец специально, чтобы увидеться с вами.
Она отступила в сторону, и в дверном проеме появилось знакомое лицо. В оранжерею вошел низкорослый, но крепко сложенный пятидесятилетний мужчина с коротко подстриженной седеющей бородкой и посверкивающей на свету лысиной. Я постаралась скрыть удивление и изобразить на лице более или менее убедительную улыбку.
– Дядя Томас, как я рада вас видеть! – произнесла я не слишком-то радостным голосом и жестом пригласила его следовать за мной.
Выполнив свою миссию, Кейтлин удалилась по собственным делам, коих у портнихи всегда немало; мы же с Томасом расположились в беседке.
Дядя Томас, вернее сказать, троюродный дядя Томас Гридли, приходился мне родственником со стороны отца. Как и большинство моих родных по этой линии, он промышлял торговлей. В отличие от отца к академии эти люди никакого отношения не имели; род его занятий вызывал у них непонимание и зачастую презрение. Томас жил в Рингдолле, средних размеров городе, расположившемся в одном дне пути от столицы, и, насколько мне было известно, дела его шли совсем неплохо. Что же касается нашего с ним общения, в последний раз мы виделись на каком-то семейном празднике два или три года тому назад и вполне могли бы не встречаться еще столько же, совершенно не страдая от такого положения вещей. Общих интересов у нас не было, общих дел – тем более. Я хорошо знала, что дядя нередко приезжал в столицу вести торговлю, но до сих пор он ни разу не пользовался случаем, чтобы меня навестить. Поэтому его сегодняшний визит чрезвычайно меня удивил.
Однако правила гостеприимства я знала и потому усадила родственника на скамью, напоила чаем и задала несколько малозначащих вопросов светского характера.
– Как обстоят дела в Рингдолле? – Я подлила в чашку кипятку. – Как тетя Дорис, как дети?
– Все хорошо, – покивал дядя, поглаживая бороду. – У Дорис была простуда, но она уже поправилась. Дети тоже здоровы. Вообще в нашей семье редко к кому цепляются хвори. Старший уже подарил нам внучку, ты слыхала? Ну вот, а в остальном все тоже совсем неплохо. Дела идут стабильно, я бы даже сказал, очень хорошо. Цены на продукты понизились, а это положительно сказывается и на остальной торговле.
Томас сделал несколько больших глотков и отставил чашку в сторону, одобрительно причмокнув:
– Хороший чай. У нас гораздо хуже. Не знаешь, какая это марка?
– Не знаю, – покачала головой я. – Какой с кухни поставляют, такой я и пью.
– Надо будет выяснить, – задумчиво проговорил дядя. – Чай определенно хорош. Его можно было бы продавать по две серебряных монеты за фунт, это как минимум… Да, хорошо жить во дворце, тут ничего не скажешь.
Я напоказ пожала плечами, давая понять, что не собираюсь обсуждать эту тему. Но у Томаса были другие планы.
– Мы наслышаны о твоих успехах, весьма наслышаны. Все члены семьи очень тобой гордятся, можешь быть в этом уверена.
Я нахмурилась. О чем это он? О моей службе в качестве Говорящей или о статусе фаворитки? Вернее всего второе. Королевской Говорящей я работаю уже шесть лет, за это время мы с дядей встречались неоднократно и он ни разу не выказывал особой гордости по данному поводу. Вообще думаю, что к статусу Говорящей родственники по этой линии относились с ненамного большим уважением, чем к работе в академии.
– Быстро же у нас распространяются слухи, – сухо заметила я.
– Слухи всегда расходятся быстро, – кивнул Томас. – А люди моей профессии стараются быть в курсе раньше прочих. В этом нередко состоит секрет успеха. О появляющихся возможностях всегда важно узнавать первым, чтобы успеть ухватить удачу за хвост.
– И именно такая информация привела вас в столицу?
Я хотела поскорее перевести разговор на его собственные дела, дабы невзначай напомнить дяде, что ему пора закругляться с визитом.
– Можно сказать и так, – согласился Томас. – Ты очень повзрослела, Айрин. А я ведь помню тебя еще совсем крошкой. Ты ведь знаешь, я тесно общался с твоими родителями еще до их свадьбы. А вскоре после бракосочетания, когда они испытывали финансовые трудности, я даже одолжил им немалую сумму денег.
К чему он клонит? Хочет попросить взаймы кругленькую сумму? Или собирается выторговать какую-нибудь другую услугу вроде персонального снижения налогов? Как вскоре выяснилось, я оказалась недостаточно проницательной.
– Беда в том, что те деньги они так до сих пор и не вернули, – посетовал Томас. – А у меня, знаешь ли, наступили не самые легкие времена, я чрезвычайно нуждаюсь в этой сумме.
Разве не вы только что говорили, будто дела ваши идут хорошо?
– С тех пор прошла уйма лет, – изумилась я. – Неужели родители оставались вам должны все это время?
– Увы, – развел руками родственник. – Возможно, у них не было денег, а может, они просто забыли о своем долге, а мне было как-то неловко им напоминать…
Ну да, конечно, было тебе неловко. Что-то ты темнишь, дядюшка… Вот только как бы понять, где именно подвох?
– Они никогда не говорили мне, что у них есть долги, – осторожно заметила я.
– Значит, как я и сказал, они забыли. Не может ведь быть такого, чтобы они не упоминали о долге специально, надеясь, что его не придется впоследствии выплачивать? Нет, конечно, не может. Тем более что на такой случай у меня есть расписка… А вот и копия, надо же, оказывается, она у меня здесь с собой! – И Томас извлек из-за пазухи будто бы случайно обнаруженный там листок. – А вот и квитанция на выплату, я ее недавно подготовил, ну так, на всякий случай.
Еще один листок перекочевал ко мне в руку. Я взглянула на сумму.
– Сколько?! – воскликнула я, на сей раз не скрывая собственных эмоций. – Да на такие деньги можно построить пару новых дворцов!
– Ну что ж делать, – вновь развел руками дядя. – Сама говоришь, много лет прошло. Сумма с самого начала была немалая, а тут еще инфляция, да и проценты набежали…
Не иначе по сто процентов в месяц, в противном случае не представляю себе, как дело могло дойти до такой суммы.
– И что вы теперь хотите? – осведомилась я, долее не считая нужным изображать приветливость и родственное гостеприимство.
– Ну, я просто подумал, что раз уж твое положение так резко повысилось, ты могла бы выплатить мне долг за своих родителей. – Томас наконец заговорил напрямик.
– И где я, по-вашему, возьму такие деньги?
– Я думаю, для тебя не составит большого труда их раздобыть. Учитывая твой статус во дворце.
– По-вашему, у меня неограниченный доступ к королевской сокровищнице?
– Даже если и нет, уверен, ты можешь попросить его высочество о небольшом одолжении. Навряд ли он тебе откажет. Ты очень расцвела за последние годы. Принц должен гордиться, что рядом с ним такая женщина.
Ну да, его прямо-таки распирает от гордости. Интересно, что выглядит большей наглостью со стороны любовницы – просить такую сумму денег или графский титул?..
– Я не аленький цветочек, чтобы расцветать, – отрезала я. – И денег таких раздобыть не смогу. Мне очень лестно ваше мнение, но вы заблуждаетесь. Таким влиянием при дворе, какое вы мне приписываете, я не обладаю.
– Ну что ж, жаль, очень жаль, – вздохнул Томас. – Придется обратиться с той же просьбой к твоим родителям. У них таких денег конечно же нет… Да, боюсь, твоему отцу придется сесть в долговую яму. Но ты не беспокойся, твою мать, я думаю, не тронут. Обычно бывает довольно одного члена семьи.
Заскрипев зубами, я вскочила на ноги:
– Убирайтесь отсюда!
– Уже ухожу. – Родственник неспешно встал из-за столика. – Я зайду попозже, часам к семи вечера.
Все то время, что Томас шагал по тропинке к выходу, я смотрела ему в спину, играя желваками и сжав руки в кулаки.
Не успела дверь закрыться за Томасом, как она снова распахнулась и в оранжерею вошел Юджин.
– Я все слышал, – первым делом сказал он, заходя в беседку.
– Отлично. Ты тоже умеешь слышать сквозь стены? – язвительно осведомилась я.
– В каком это смысле?
– Не важно.
– Что ты собираешься делать?
– Пока не знаю. – Я качнула головой, прикусив губу. – Таких деньжищ мне в любом случае не достать.
– Что там за сумма?
Я протянула один из оставленных Томасом документов. Помощник секретаря пробежался по бумаге взглядом и уважительно присвистнул:
– У твоего дядюшки губа не дура.
– Да, но лучше бы она умничала где-нибудь в другом месте.
– Ты думаешь, он это серьезно про долговую яму?
– Не знаю. Все может быть. Вообще-то с него станется. – Никаких иллюзий насчет добросердечия Томаса я не питала. – Вопрос в том, существовал ли вообще какой бы то ни было долг или он все это выдумал.
– Ты не можешь спросить об этом своих родителей?
– Могу. Но они живут в четырех днях пути отсюда. Пока я получу ответ, пройдет слишком много времени. И он отлично это знает. Потому меня и торопит.
– Тогда, может быть, тебе стоит просто потянуть время?
– Может быть. Вся эта история выглядит подозрительно, а сумма вообще несерьезна. Но меня беспокоит другое – у него могут быть очень хорошие связи в среде судебных приставов. И в этом случае он добьется своего, даже если вся история высосана из пальца.
– Отдай мне на время эти бумаги, – предложил Юджин, протягивая руку. – Я попробую проверить их по своим каналам. Хотя, учитывая, что здесь только копия расписки, шансов разузнать что-то полезное не слишком много.
– Держи. – Я протянула ему оба листка. – Мне с этим в любом случае нечего делать.
– Если его угрозы серьезны, может быть, все-таки будет лучше от него откупиться?
– Опять та же песня, – всплеснула руками я. – Чем???
– Попроси у принца.
Я ожидала увидеть на лице Юджина ироническую ухмылку, но он смотрел мне в глаза предельно серьезно. Я фыркнула, недоверчиво качая головой:
– Да с какой стати принц станет давать мне такие деньги?
– Не кричи. Просто он единственный человек из твоего относительно близкого круга знакомых, который может это сделать.
– Близкого? Ты же сам доказывал с пеной у рта, что я ему не любовница!
– Ну, положим, про шрам ты так и не ответила, но какие-то отношения у вас точно есть, с этим я не спорил.
– Не такие, чтобы обращаться к нему с подобной просьбой, – отрезала я.
– Нет так нет, тебе виднее. Я только предложил. Ладно, давай я хотя бы проверю этот договор. – Парень бросил еще один взгляд на бумагу. – Если что-нибудь накопаю, сразу тебя извещу.
– Спасибо.
– Что ты сейчас будешь делать?
– Сидеть и думать, – отозвалась я. – Разве мне еще что-нибудь остается?
Юджин ушел, а я долго сидела и думала. Потом ходила и думала, а потом снова сидела. Толку никакого. Денег нет и информации – тоже. Писать родителям бессмысленно: о том, чтобы получить ответ до вечера, не могло идти и речи. Возможно ли такое, что они действительно задолжали деньги и до сих пор не расплатились? Это казалось мне чрезвычайно маловероятным. В таком случае лучше всего просто отправить Томаса ко всем чертям. Что ж, именно так я и поступлю.
Однако вечером, идя на встречу с дядей по коридорам дворца, я снова почувствовала себя неуверенно. А что, если, разозлившись, он все-таки сумеет осуществить свою угрозу? Между тем никакой новой информации от Юджина так и не поступило.
Я не оговорилась: я действительно пошла на встречу, вместо того чтобы дожидаться Томаса у себя. Оранжерея была в моем представлении островком спокойствия, не имевшим ничего общего с дискуссиями вроде той, какая грозила развернуться в ближайшее время. Поэтому я предпочла перехватить дядю во дворе, прежде чем он успеет войти во дворец. Такой прием также соответствовал тому тону, в котором я намеревалась вести беседу. В мои планы уж точно не входило снова усаживать его на скамью и поить чаем.
Во двор я вышла заранее и осталась ждать неподалеку от входа. Поэтому Томаса я углядела задолго до того, как он дошел от ворот к зданию. Резкий порыв ветра подхватил усыпавшую землю листву, сухую вперемешку с по-прежнему зеленой. Погода портилась. Как-никак сегодня наступил октябрь. И если в сентябре погода в наших краях нередко бывала вполне себе летней, то про второй месяц осени такого сказать никак нельзя. Я поплотнее закуталась в шаль. Дядя заметил меня и, немного сменив направление, зашагал в мою сторону.
– Ну как, собрала деньги? – осведомился он весьма дружелюбным тоном.
– Нет, – резко ответила я. – И не собираюсь. И очень советую вам впредь зарабатывать только торговлей. Из вас получился плохой вымогатель: вы неудачно выбираете себе жертву.
– Ты полагаешь? – Томас улыбнулся, но на этот раз улыбка вышла весьма натянутой. – Напрасно. Во-первых, я не вымогатель, я всего лишь хочу получить назад свои собственные, честно заработанные деньги. А во-вторых, мне ничего не стоит выполнить свое обещание насчет долговой ямы. Я уже обо всем договорился с судьей, только хотел дать тебе шанс своевременно исправить положение. Но если не хочешь – как скажешь.
Внутри опять все перевернулось; выбранная мной линия поведения казалась теперь трагически ошибочной, но что еще я могла сделать? Требуемой им суммы мне все равно не набрать, даже если я обойду всех своих знакомых и влезу по уши в долги.
Ветер дул в лицо, растрепывая волосы и неся с собой пыль, заставлявшую глаза слезиться.
– Чего ты добиваешься?! – Я сама не заметила, как перешла на «ты». – Какая тебе польза с того, что ты засадишь отца за решетку?
– Польза очень простая, – отозвался Томас. – Когда ты увидишь, что я не шучу, сразу же передумаешь и все равно достанешь деньги. Просто сейчас у тебя есть возможность решить все это между нами, так сказать, тет-а-тет, не вынуждая меня прибегать к крайним мерам. А то твой отец – он все-таки человек в годах, кто знает, как подействует на него потрясение. Долговая яма – это, знаешь ли, не курорт.
Моему терпению наступил предел.
– Закрой свой рот… – процедила я, но в этот момент меня прервали.
Дядя посмотрел куда-то мне за спину и согнулся в низком поклоне. Я обернулась. Как некстати. Я присела в реверансе, приветствуя принца. Теперь, после этой встречи, Томас только утвердится в своем мнении, будто мне есть у кого попросить денег. Мысли путались, голос дрожал, и я плохо представляла, как буду сейчас общаться с принцем. Однако Рауль обратился не ко мне:
– Томас Гридли, торговец из Рингдолла?
– Да, ваше высочество. – Дядя снова склонился. Спина у него определенно гибкая. – Я польщен тем, что вы знаете мое имя.
– Напрасно, – холодно бросил Рауль. – Ты пришел за деньгами?
– Вы хорошо осведомлены, ваше высочество.
Еще один поклон.
– Я всегда хорошо осведомлен. Прекрати кланяться, от тебя мельтешит в глазах. Ты получишь свои деньги, но при соблюдении нескольких условий. Ты никогда больше не побеспокоишь ни Говорящую, ни членов ее семьи. Кроме того, ты никогда не приблизишься к стенам моего дворца.
Томас согласно склонил голову, но я заметила, что он уже пожирает глазами туго набитый кошель, лежащий на ладони принца.
– Если нарушишь хоть одно из этих условий, пеняй на себя. Это понятно?
Читать бесплатно другие книги:
