У жены под кроватью Милевская Людмила
– Так где он, Ваня? Не вижу ни договора, ни тебя!
– Буду! Скоро буду!
Иван Семенович скорбно уставился на жену, вот, мол, полюбуйся, дорогая, как нелегко достаются деньги: ни минуты покоя. Однако, Липочка, открыв рот, «любовалась» совсем не на мужа. Бедняжка ела глазами трубку мобильного.
– Ва-ня, а сотовый у тебя откуда? – осевшим голосом спросила она. – Ты же ночью в одних трусах притрусил…
– А-аа, сотовый! – как бы обрадовался Иван Семенович. – Я же как раз об этом и говорю. Только отошел от квартиры, только спустился на несколько ступеней, глядь, мой кейс на площадке в углу стоит. Открыл его, а там полно бумаг и сверху лежит мой сотовый. Ну и чудеса!
«Во втирает! Во втирает, подлец!» – подивился под кроватью Роман.
– И что? – спросила Липочка.
– Прихватил кейс да поспешил на работу, – продолжил Желтухин, заискивающе глядя на супругу.
Липочка хмурила лоб и кусала губу. Таким образом она обычно задумывалась, поэтому Иван Семенович струхнул:
– Что, солнышко? Не веришь? Не веришь в мои чудеса?
– Да верю, Ваня, – отмахнулась она, понимая, что если начнет рассказывать о своих, то муж, при всей своей доброте, точно свихнется.
Может даже залепит в лоб. Или в глаз. Теперь уже она ничему не удивится.
– Верю, Ваня, верю. На свете еще и не такое бывает, – горестно заключила Липочка. – Воры тоже люди. Посмотрели, что бумаги важные и вернули тебе. А телефон, наверное, и не заметили.
– Так все и было, – подтвердил Иван Семенович. – Воры – народ невредный. Им только денег нужно.
– Тут по-другому и не подумаешь, – успокоила его Липочка.
Роман под кроватью зашелся от зависти. Да-да, черной завистью позавидовал он Желтухину: «Надо же, такая святая простота и какому-то мудаку досталась. Верит буквально всему. Я и не мечтал, что еще есть такие». Иван Семенович тоже жену оценил. «Святая она у меня, чистый ангел», – подумал он, уже без всякой симпатии вспоминая Глафиру. Липочка тоже мужем была довольна. Как тут не быть довольной, когда Роман остался под кроватью необнаруженным, кейс найден, сотовый – тоже. Супруги с нежностью простились, и Иван Семенович счастливый отправился на работу. Теперь одна лишь на сердце была у него печаль: шлепанцы Глафиры, оставленные им в прихожей. «Ну, да ничего, – успокоил себя Желтухин, – как-нибудь обойдется. Ведь с рук сходило до сей поры». И действительно: все с рук сходило.
Далее Иван Семенович думал только о своей секретарше-Галочке. Точнее, он задавался вопросом, сможет ли и сегодня соответствовать ее девичьим требованиям и желаниям. Как-никак, здоровье сильно женой подорвано… С этой мыслью Желтухин на работу и отбыл.
А между тем, Липочка, простившись с мужем, принялась за Романа.
– Как вы попали в мою квартиру? – приступила к допросу она, едва тот выкарабкался из-под кровати.
– Разумеется в дверь вошел, – успокоил ее Роман. – Пока вы мусор выносили, я незаметно и скользнул.
– В трусах? Ведь дело было совсем не ночью! – изумилась Липочка, припоминая, что мусор она вчера выносила утром, проводив мужа на работу. Иван Семенович, как обычно, нежно простился с женой и отправился в свой офис. Тогда он еще не знал, что муж Пончиковой Глафиры отбудет в командировку. Узнал он об этом ближе к обеду и, бросив дела, помчался домой. Как положено, известил жену, приоделся и «укатил» в соседнюю квартиру. Но перед этим слегка размялся с супругой, чтобы (упаси боже!) не сплоховать и явиться в блестящей форме к Глафире. Теперь, вспоминая свое страстное (действительно страстное!) прощание с мужем, Липочка побагровела:
– Ах вы нахал! Так вы с утра торчите в моей спальне под кроватью?!
– Увы, с утра, – вынужден был подтвердить Роман. – Потому и голоден, как собака.
Липочка воздела руки к люстре и поделилась впечатлениями с потолком:
– Потрясающе! Он извращенец: врывается в мой дом в одних трусах и прописывается под моей кроватью!
Роман обиделся:
– Почему – в трусах? Я пришел в приличном костюме, но сразу же его снял и выбросил с балкона.
– Так это ваша одежда валялась внизу? – поражаясь, воскликнула Липочка.
– Да, моя, – гордо сознался Роман.
– Да зачем же вы, чудак-человек, такой дорогой костюм выкинули?
– Чтобы остаться в вашей квартире.
Липочка была потрясена:
– А что вам мешало остаться в квартире в костюме? Кстати, дворничиха уже утащила его.
– Очень хорошо, – одобрил Роман.
– Чему вы радуетесь? – удивилась Липочка.
– Свидетелям. Раз дворничиха видела мой костюм, значит я спасен. Теперь, когда есть свидетели, вы точно меня не выгоните. В противном случае я расскажу вашему мужу про наши близкие отношения.
– У нас нет отношений, не было и не будет! – отбрила наглеца Липочка.
– Не зарекайтесь, – посоветовал Роман. – В любом случае ваш муж поверит в худшее, это свойственно всем мужьям. Прикиньте сами: если я скажу ему, что мы любим друг друга три года, а вы будете все отрицать, какую версию ваш муж сочтет более правдоподобной?
Липочка прижала ладошки к пылающим щекам и выдохнула:
– Вы подлец!
Роман горестно покачал головой:
– Ни в коем случае. Я всего лишь несчастный человек.
– Да в чем же ваше несчастье? – взбесилась Липочка. – В том, что вы проникаете в чужие квартиры и не даете людям спокойно жить?
– Нет, не в этом! – с жаром воскликнул Роман. – Разумеется не в этом! Я порядочный человек и если пошел на такие неприличные, крайние меры, значит возникли серьезные причины. Моей жизни угрожает опасность! Смертельная! Я нуждаюсь в помощи! Один бог знает в какую жуткую переделку я попал!
– Один бог знает? – ужаснулась Липочка. – А вы?
Роман ее успокоил:
– Я тоже кое-что знаю и готов это вам изложить, если вы готовы меня послушать.
– Готова, конечно готова, – энергично затрясла кудряшками Липочка, загораясь любопытством.
– Извольте. Я считал себя счастливым человеком, – многообещающе начал Роман, но… не успел продолжить.
Из прихожей донесся звонок. Три звонка.
– Это Глаша! Моя подруга! – сообщила Липочка и заметалась: – Беда! Беда! Она ничего не должна знать! Она не должна вас видеть! Под кровать! Сейчас же под кровать возвращайтесь!
Глава 6
Пончикову Глафиру давно уже раздражало благополучие подруги. Эта дурочка, Олимпиада Желтухина, была счастлива всегда: и зимой, и летом, и в мороз, и в слякоть, и в нищете, и в изобилии. И хотя Глафира осознать не могла в чем это счастье заключается, завидовала и страдала она невообразимо. Да и было от чего страдать, сама-то Глафира была несчастна. Она считала себя женщиной достойной, но с очень несложившейся женской судьбой. Совсем наоборот (по мнению Глафиры) обстояли дела с Липочкой: дура-дурой, а только и делает, что таскает из барабана фортуны счастливые билетики. По этому случаю Глафира очень жалела себя и злилась на Желтухину.
«Ну почему у нее всегда такой вид довольный? – изумлялась Глафира. – Чему радоваться ей, этой Липке? Ни в чем она не состоялась. Я – глава фирмы, а у нее никакой карьеры, даже работы не имеет. Я деньгами сорю, она у мужа копейки клянчит. Квартирка ее скромненькая, не то, что у меня. Обстановка бедненькая, моей не чета. Муж – кобель. И пьянь. И бездельник. Дома пальцем о палец не ударит. С чего Липка взяла, что она счастлива? И сама она жирная. И жизнь ее проходит вдалеке от мужских глаз, на кухне, в засаленном домашнем халате, среди грязной посуды, швабр и пылесосов…»
На этом месте обычно Глафиру передергивало, и она принималась гадать как бы половчей открыть глаза безобразно счастливой подруге на все ее горести и беды. В общем-то, в этом и был основной смысл существования Глафиры: доказать всем женщинам, что они против нее просто тьфу! Пустое место!
Больше всего, почему-то, хотелось доказать именно Липочке.
Но как Глафира ни старалась, Липочка все равно была счастлива – счастлива не «потому что», а «вопреки всему». Согласно совету Козьмы Пруткова «если хочешь быть счастливым – будь им», Липочка хотела и была.
Казалось, этому счастью ничто помешать не может: не чрезмерная полнота, не лень мужа, не домашний халат, не отсутствие карьеры, не бедная обстановка, не тесная квартира.
Однако, Глафира не унывала, подыскивая новые случаи ткнуть подругу носом в убогость ее существования. Вот и теперь, едва Желтухин удалился, она принялась обсасывать ситуацию.
«Забавно, – думала она, – муж ночью домой в одних трусах вернулся, а Липка даже не устроила ему маломальского скандала. Впрочем, хитрая она. Зачем ругаться с мужем? Возьмет и денег не даст. К тому же, нашего Ваню ничем уже не исправить: кобель, он и в Африке кобель. Это так, но не может же Липка после такого пассажа чувствовать себя счастливой. Конечно не может. Думаю, волосы на себе уже рвет да белугой ревет. А что я тут сижу и гадаю? Вот пойду и посмотрю. В конце концов, я лучшая ее подруга и просто обязана бедняжку поддержать в трудную минуту».
И такое на Глафиру нашло вдохновение, что она решила надеть свой самый дорогой наряд, чтобы окончательно добить эту дурочку-Липку. В этом наряде, тщательно накрашенная и щедро раздушенная, и предстала Глафира перед Липочкой – так сказать, во всем своем блеске. Липочка блеска ее не заметила, не до того Липочке было. Уже с порога она спешила поделиться с подругой радостью. Липочка и рта еще не раскрыла, но Глафира уже все поняла и пришла в ярость. «Что это? – мысленно негодовала она. – Радость? Откуда радость? Эта дура рыдать бы должна в три ручья!»
– Глаша, а у меня хорошая новость: Ваня вернулся! – воскликнула Липочка, отвечая на немые вопросы подруги.
– Так быстро? – изобразила недоумение Глафира, бросая косой взгляд на свои шлепанцы, прижившиеся среди обуви Желтухиных.
– Сама не ожидала! – взвизгнула от восторга Липочка. – Быстро вернулся, но страшно соскучился: прямо с порога набросился на меня, как дикий зверь!
«Жаль, нельзя тебе рассказать, сколько раз он на меня перед этим набрасывался», – погоревала Глафира и с деланым безразличием поинтересовалась:
– И как прошла его командировка?
Этим вопросом Глафира собиралась ввергнуть подругу в пучину горя, но вызвала бездну восторгов.
– Ой, Глаша! Ване так повезло! Нам так повезло! – радостно защебетала Липочка. – Представляешь, сначала его немного обокрали! Забрали все, а вот самое дорогое, «Ролекс», оставили.
– Как это – все? Он что, в одних трусах, что ли, вернулся?
– В одних трусах! – ликуя, подтвердила Липочка. – Но утром на лестничной площадке кейс свой нашел, а в нем – сотовый. Представляешь, как нам повезло?!
– Представляю, – брезгливо передергивая плечами, откликнулась Глафира и, сосредоточенно глядя на свои шлепанцы, спросила: – А что у нашего Вани на ногах было?
– На ногах? – Липочка задумалась. – Что-то я не припомню. Пришел, думаю, босиком. Да и важно ли это? Ой, Глаша, я так рада! Так рада!
– Чему?
– Как – чему? Тому, что Ванечка мой вернулся. Теперь он будет со мной. Я так без него скучаю!
Глафира насмешливо посмотрела на подругу и спросила:
– А не кажется ли тебе, дорогая, что у Вани нашего баба?
– Баба? – растерялась Липочка. – Какая баба?
– Обычная баба с жопой и сиськами, – ядовито пояснила Глафира.
Липочка зашла в тупик:
– Зачем Ване эта баба?
– Ну, знаешь ли, дорогая, годы твои уж не те, чтобы задавать такие вопросы. Самой знать пора. За тем, чтобы ее трахать.
– Тра-ахать?! – оторопела Липочка и рассердилась. – Нет, Глаша, мой Ваня не такой. Он никогда и никого не станет трахать! Он очень порядочный.
– Думаешь, порядочные не трахаются? – риторически поинтересовалась Глафира и, мастерски изобразив изумление, воскликнула: – О-оо, Липуся, а как к тебе мои шлепки попали?
Однако Липочку не заинтересовал этот ничтожный вопрос, она была поглощена глобальным – своим Ваней.
– Как ты могла так подумать о моем муже? – напустилась она на Глафиру. – Нас обокрали, у нас горе, а ты гадости мне говоришь! От тебя не ждала! Ты же лучшая моя подруга!
– Прости, я пошутила, – как бы пошла на попятную та. – Но, честное слово, Липусик, если бы мой Пончиков ночью в трусах явился, я бы помчалась искать «воров» среди соседей. Точнее, не воров, а воровок, которые приманивают к себе чужих мужей. Так откуда у тебя мои шлепанцы? Интересно, как они сюда попали? – снова спросила Глафира.
– Понятия не имею, – отмахнулась Липочка. – Мало ли как?
«Непробиваемая дура», – подивилась Глафира и, несолоно хлебавши, сообщила:
– Ладно, подруга, я на работу спешу. Привет нашему Ване.
– Обязательно передам, – пообещала Липочка, поспешно закрывая за гостьей дверь.
Вся во власти своих дум, она поплелась в спальню и потеряно опустилась на пуфик рядом с туалетным столиком. Ошалевший Роман уже вылез из-под кровати и встретил ее вопросом:
– Кто приходил?
– Глаша. Подруга, – прошелестела Липочка, думая о своем.
«Не с ней ли спит этот Ванечка,» – заподозрил Роман, поражаясь какие мощные разыгрываются драмы там, где, казалось бы, течет скучная рутинная жизнь.
Малые габариты квартиры, естественно, позволили ему слышать весь диалог слово в слово. Не обладая оптимизмом Липочки, Роман сделал правильные выводы, открыв для себя не только то, что Глафира – любовница Вани, но и то, что негоднице и хочется и колется всем об этом подробнейше сообщить. В очередной раз восхитившись добрым нравом Липочки, он подумал: «Эту женщину мне сам бог послал. Такая не бросит в беде хорошего человека». Вспомнив Ваню, Роман мысленно добавил: «Не бросит и плохого».
Вдохновленный, он начал свой рассказ уже без всякого понуждения:
– Я был счастлив. У меня было все: доходный бизнес, любимая жена, дом – полная чаша, помощь друзей и зависть врагов. Все! Все было у меня! Но теперь ничего не осталось!
Придав скорбное выражение своему лицу, Роман сделал паузу и с чувством посмотрел на Липочку. Она вышла из задумчивости и, бойко ставя кулачки на бока, сказала:
– Черта с два! Мой Ваня мне не изменяет! Да и с кем тут изменять? В нашем подъезде нет никого приличного. Глашка вертит хвостом направо-налево, поэтому и других в том же подозревает. Как вы думаете, я права? Верен мой Ваня мне?
«Если и был неверен, то после этой тяжелой ночи точно вынужден верность блюсти», – мысленно ответил на вопрос Роман, но вслух сказал совсем другое:
– Будь я на месте вашего мужа, даже и не помыслил бы вам изменять.
Липочка расплылась в довольной улыбке и внутренне констатировала, что этот мужчина ей симпатичен. Особенно хороши его добрые полные губы. Полные губы, признак щедрости, великодушия. Такие губы не станут лгать.
– А вы женаты? – вдруг ни с того ни с сего поинтересовалась она.
– Да. Совсем недавно, практически только что я говорил об этом, – смутился Роман. – Должно быть вы не услышали.
– Должно быть, – согласилась Липочка. – Глаша все мысли из меня вытряхнула. Продолжайте рассказывать. Что с вами случилось?
– Пока ничего, но в ближайшем будущем может случиться. На меня уже покушались несколько раз.
Липочка испуганно всплеснула пухлыми ручками:
– Что вы говорите? И вы живы остались?
– Как видите, Олимпиада. Можно я так буду вас назвать?
– Конечно можно, раз родители мои того пожелали.
– Да, я остался жив, – продолжил Роман, – но нельзя рассчитывать на везение. Надо срочно принимать контрмеры, а я и шагу сделать не могу на улицу. Сейчас меня ищут по всему городу: у всех моих знакомых, у родственников и друзей. Теперь вы понимаете, отчего я вынужден прятаться?
Она удивилась:
– Но почему в моей квартире?
– Потому, что здесь меня точно не станут искать. Мы видим друг друга впервые. Никто не подумает, что я могу у вас прятаться.
– Да нет же, – рассердилась Липочка, – я не о том. Даже в моем подъезде соседей полно. Почему вы именно меня выбрали?
– Не вас, а вашу квартиру, – уточнил Роман.
– Это одно и то же. Почему?
Он выдержал паузу и со вздохом сказал:
– Видите ли, Олимпиада, куда бы я ни попал, вопрос везде был бы один: почему выбрал мою квартиру? Отвечаю: случайно. Я покинул свой дом и, перед тем, как попасть к вам, долго скитался по всяким подъездам. Почти всю ночь. Просто удивительно как эти бедные воры выкручиваются, ведь проникнуть в чужое жилье незаметно – практически невозможно.
– Слава богу, что хоть кому-то везет, – вставила Липочка, сокрушаясь, что ей-то как раз и не повезло: он проник.
– Простите, мне очень жаль, – посочувствовал ей Роман. – Не хочу создавать вам проблемы, но выхода у меня нет. Теперь я просто счастлив, что попал к такой доброй и отзывчивой женщине.
Вспомнив ночное явление полуголого Вани и Липочкину реакцию, он подумал, что счастлив втройне. Такие доверчивые особы в современном мире большая редкость.
– Наскитавшись по подъездам, – продолжил Роман, – усталый и голодный, я почти отчаялся и в этот самый момент увидел вас выходящей из квартиры.
– Я вышла с мусорным ведром, – припомнила Липочка.
– Да, с мусорным ведром. Когда я понял, что дверь осталась открытой, не мешкая, шмыгнул в нее и сразу помчался в спальню.
– А как вы узнали, что в квартире нет никого? – удивилась Липочка.
– Зашел и узнал. Порывшись в шкафу, я понял и то, что семья состоит лишь из двух супругов. Конечно, лучше бы здесь жил один человек, но и это меня устроило. «Муж на работе, – подумал я, – а жену только что видел. Женщина с таким симпатичным и добрым лицом не может плохой быть».
– Подлизываетесь, – смутилась Липочка.
– Вовсе нет, совершенно искренен, – заверил Роман. – Только поэтому я и остался.
– Остались и сразу выбросили с балкона свою одежду. А потом залезли под мою кровать, чтобы меня шантажировать. Но ради чего?
Он наивно признался:
– Чтобы пересидеть здесь опасность.
– Что-оо?!
Липочка вскочила с пуфика и забегала по комнате, нервно приговаривая:
– Об этом не может быть и речи. Не может быть и речи. Еле пережила эту ночь. Чуть умом не тронулась, а вы собираетесь остаться на следующую? Нет-нет, об этом не может быть и речи.
– Неужели вы выгоните меня на улицу? – ужаснулся Роман. – Голого? Голодного?
– Нет, конечно, – успокоила его Липочка, – я вас одену и хорошенько накормлю. А потом уже выгоню.
– И вас не пугает то, что такими своими жестокими действиями вы обрекаете меня на верную гибель?
– Очень пугает. Страшно буду переживать, муками совести терзаться. Вероятно, я даже похудею и спать не смогу, но что тут поделаешь? Придется терпеть.
– А почему бы вам не потерпеть мое присутствие? И я буду жив и совесть ваша чиста останется.
Липочка призадумалась, вспомнила прошедшую ночь и запаниковала.
– Нет-нет! – закричала она. – Даже и не просите! Если Ваня подумает, что я изменяю ему, он этого не переживет! Боюсь, я тоже! Он очень вспыльчивый.
– Но я не хочу умирать! – запротестовал Роман. – Я еще молод и полон сил! Я жить хочу, поймите!
– Понимаю и очень хорошо, но не один вы такой. Это странно. Чего вы от меня хотите? Чтобы я помогала всем, на кого покушаются, да заодно и голодающим детям Анголы?
– Нет, только мне!
– Да чем вы лучше остальных? – удивилась Липочка, одержимая желанием избавиться от незваного гостя любым способом, лишь бы скорей. Роман понял это, бухнулся на колени, молитвенно сложил на груди ладони и проникновенно воскликнул:
– Я лучше остальных только тем, что уже стою тут, перед вами! Вы должны спасти мою жизнь! Вы обязаны! Вам деваться некуда!
– Как это – некуда мне деваться? – разволновалась Липочка. – Это что, угроза?
Роман вздохнул, поднялся с пола, демонстративно отряхнул колени, улегся на кровать и сказал:
– Увы, да. Помогите мне, в противном случае буду вас шантажировать. После этой ночи мне известно о вас все до мельчайших подробностей. Я в такие интимности вник, что ваш Ваня мне мигом поверит.
– Например.
– Могу изобразить как вы постанываете, какие ласковые словечки употребляете и даже знаю где живут ваши самые тайные родинки.
Липочка вспыхнула:
– Вот вы как?!
– У меня нет выбора, – пояснил Роман, с удобством располагаясь на кровати. – И никаких возражений я не приму. Подобру не уйду, а по-плохому вы сами не захотите.
Липочка схватилась за голову.
– И как долго вы собираетесь у нас жить? – простонала она.
– Это будет от вас зависеть.
Теперь уже Липочка схватилась за сердце:
– Вы убиваете меня! Чего вы от меня хотите?
– Всего лишь помощи, – развел руками Роман. – Если вы согласны мне помочь, я не выдам вас и покину вашу квартиру сразу же, как появится такая возможность.
– И все это время вы будете жить здесь? – со слезами на глазах пролепетала Липочка.
– Я устал повторять: нет другого выхода.
Глава 7
Липочка снова упала на пуфик и сидела не жива не мертва. Глаза ее рассеянно блуждали, в голове стучала одна только мысль: «Я пропала! Я пропала!»
Когда эта мысль стучать перестала и улеглась, появилась другая: «А почему, собственно, я пропала? Ваня дома редко бывает, в основном приходит поспать. И маршрут у него один: кухня-туалет-спальня. При таких условиях в нашей квартире может скрываться целая рота и даже полк, не то что один человек. А если повезет, Ваня и вовсе уедет в командировку».
Липочкин взгляд обрел осмысленность.
– Что я должна сделать? – спросила она.
– Совсем другой разговор, – обрадовался Роман. – Уверяю, ничего сложного вам не придется делать. Для начала купите мне одежду: думаю, спортивный костюм подойдет.
– Денег, конечно, у вас нет.
– А в каком кармане я их хранил бы?
– Та-ак, – пропела Липочка, уже предвидя затруднения, – приличный костюм стоит недешево. Таких денег нет и у меня. Придется идти просить у Вани, но что я ему скажу? Как обосную необходимую сумму?
Роман был потрясен:
– Неужели вы не имеете карманных денег?
– Карманные имею, но они легко помещаются в мой карман. На них не слишком много купишь.
– Что у вас за муж? – изумился Роман.
– Ваня очень хороший, – поспешила сообщить Липочка.
– Может быть, но он держит вас в черном теле. Я свою жену никогда ни в чем не ограничивал. У нас общий счет, которым она всегда пользовалась по своему усмотрению.
– Тогда, может, я лучше пойду за деньгами к вашей жене? – обрадовалась Липочка.
Роман побледнел:
– Ни в коем случае!
– Почему?
– Потому, что за ней наверняка следят. Если вы встретитесь с моей женой, обязательно начнут следить и за вами. Представляете чем это мне грозит? Я вынужден буду покинуть и вашу квартиру.
«Это был бы оптимальный вариант», – подумала Липочка, но вслух сказала:
– Не волнуйтесь, деньги я возьму у мужа.
Роман облегченно вздохнул и посоветовал:
– Купите костюм подешевле, раз уж у вас такой прижимистый супруг.
– Ваня совсем не прижимистый, – обиделась Липочка, – просто в нашей семье заведено, что деньгами он распоряжается, и всех это устраивает. А костюм я подберу по своему вкусу, сколько бы он не стоил. Пойдемте на кухню, – скомандовала она.
– Зачем?
– Перед уходом вас покормлю.
– Вы святая! – восхитился Роман.
Когда Липочка вернулась с костюмом, в спальне Романа она не нашла. Не было его и на балконе. И в гостиной. И в кухне. И в чуланчике. И в ванной. И даже в туалете. Когда выяснилось, что нет его и в шкафу, и за диваном и под столом, сердечко Липочки тревожно забилось. «Но почему? – удивилась она. – Почему я пугаюсь? Радоваться должна».
И в тот момент, когда Липочка собралась радоваться, с балкона вышел Роман.
– Где вы были? – рассердилась она.
– Искал пути отступления. Оказывается, они имеются. Если ваш Ваня вдруг заподозрит неладное, я легко отсижусь на соседнем балконе. Он страшно захламлен.
Складывается впечатление, что лет десять туда человеческая нога не ступала.
Липочка сообразила, что речь идет о балконе Пончиковой Глафиры и испуганно воскликнула:
– Вы лазали к Глаше?!
Роман рассмеялся:
– Ага! Так это ваша подруга такая грязнуля!
Читать бесплатно другие книги:
