Факелы ада Туров Тимур
– Хорошо, – сказал Иван. – Если что понадобится, я на связи.
Эти парни снаружи, он сам с еще двумя магами своего ордена внутри – проникнуть в квартиру незаметно, да еще и устроить там «поругание» будет сложно не только Пастырям Душ, а вообще кому угодно.
Милица и Петр были на месте, делали то, что от них требовалось, и верог спустился в подвал. Оказалось, что там довольно шумно, в первую очередь потому, что трое из четырех Часовщиков говорили одновременно, а во вторую оттого, что четвертый усиленно долбил поваленный набок энергоанализатор большим долотом.
На ремонт это походило так же, как судороги утопающего – на баттерфляй.
– Нельзя делать так, почтенный! – горячился Нар-Тин. – Это же приведет к сбою в контурах…
– А иначе и делать бессмысленно! – возражал Пав-Рик. – Ты умудрился сломать сердце!
– Мастер, мы снимаем заднюю крышку? Использовать ли «умягчитель»? – спрашивал молодой «желтый», один из тех, что волокли сумки, по всей видимости – ученик.
Крышку сняли, обнажилось нутро, при виде которого собственный язык проглотил бы любой человек, получивший техническое образование: полное червячных передач, мерцающих кристаллов, толстых и тонких проводов, микросхем и стеклянных трубок, по которым струилась жидкость цвета крови.
Что это не кровь, Иван готов был поклясться – в гемоглобине он знал толк.
Часовщики набросились на вскрытый прибор, как стервятники – на издохшую овцу, и принялись спорить еще яростнее. Понаблюдав за ними минут пять, верог понял, что долго этого не вынесет, и поднялся наверх. Сделал он это как раз вовремя, чтобы встретить в прихожей собственного сородича.
Этот вампир был невысок, изящен, облачен в костюм и держал в руке чемоданчик из черной кожи.
– Привет, – сказал Иван. – Быстро ты добрался.
– Дороги свободны, – мелодичным голосом отозвался второй верог, и красные глаза его вспыхнули. – Ты обещал интересное вскрытие… Неужели тебе удалось раздобыть дохлого слаш?
– Лучше, намного лучше, Николай. Нам попалось кое-что еще более редкостное.
Они прошли в кладовку, где так и лежали трупы Пастырей Душ.
Увидев их, верог по имени Николай на мгновение замер, и лицо его озарила дрожащая, триумфальная улыбка.
– Ты превзошел мои ожидания… – прошептал он и бросил благодарный взгляд на главу «Союза семи». – Я полагал, что мне придется брать с тебя деньги за эту работу, но теперь вижу, что сам должен доплачивать. Оказаться первым естествоиспытателем, изучившим анатомию подобных существ, – такая честь, такая честь!
– Ничего, сочтемся, – махнул рукой Иван.
Замок поставленного на пол чемоданчика щелкнул, из него был извлечен белый халат, несколько пар хирургических перчаток, каждая в герметичной упаковке, и черный бархатный пенал размером в три ладони. Когда его открыли, в свете висящей под потолком лампочки засверкали лезвия разнообразных хирургических инструментов.
– Тут места мало… – проговорил Николай, осмотрев помещение. – Перейдем в гостиную, там и стол подходящий найдется… Надо бы закрыть его тканью, а тебе придется ассистировать.
– Не бойся, в обморок не упаду, – со смешком сказал Иван. – Справимся.
Звонок в дверь, негромкий и мелодичный, раздался в тот момент, когда Милинович предложил по третьей.
– Иди, открывай, – сказал Олег, чувствуя немалое облегчение оттого, что есть повод отказаться.
– Вот так всегда! Только выпить соберешься… – проворчал маах’керу и отправился в прихожую.
Там клацнуло, скрипнуло, раздались голоса, и хозяин квартиры вернулся на кухню, но не один, а в компании намного более молодого сородича: невысокого и хрупкого на вид, с непокорно торчащими рыжими волосами, конопатым носом и очень светлыми, прозрачными глазами.
– Добрый вечер, – поздоровался юный оборотень, которому вряд ли было более восемнадцати.
– Привет, – отозвался Олег.
– Это Драгутин, или просто Драго, – сообщил Милинович. – Он парень шустрый, не смотри, что мелкий. Из тех щенков-оболтусов, что бегают под моим началом, он самый одаренный, и думаю, что далеко пойдет.
Молодой маах’керу покраснел, заалели даже уши с заостренными кончиками.
– Не смущай его, – сказал Олег. – Одевайся, и пойдем. Или ты в трусах отправишься?
– Лучше без них, – осклабился Милинович. – Так, Драго, иди в машину и жди нас.
Рыжий юноша кивнул и удалился, а старший маах’керу отправился в комнату, где раскрыл дверцы гардероба и принялся там задумчиво копаться. Облачился в спортивный костюм, извлек большой пакет с улыбающейся девицей на боку и начал складывать в него вещи.
– Это зачем? – спросил Олег.
– Про запас. Вдруг придется экстренно раздеваться.
Да, «срочное» разоблачение у оборотня чаще всего заканчивается тем, что одежда его выходит из строя. И тогда ему остается либо пребывать в зверином облике, либо ходить в лохмотьях, а оба варианта в разных ситуациях могут быть совершенно неприемлемыми.
– А помнится, два года назад мы с тобой чуть в схватку не вступили, – сказал Олег. – На Бугровском кладбище, когда из-под земли мертвяки полезли, а вы явились порядок наводить.
– Помню, как же, – кивнул Милинович. – Твое счастье, что подмога быстро явилась, а то бы порвали тебя на окровавленные тряпки. А вообще, кто старое помянет, тому зуб вон.
– Рад бы не поминать, да только тех, кто за той историей стоял, так и не нашли…
– А все почему? – Маах’керу захлопнул дверцу и взял пакет. – Потому что все порознь, каждый сидит в своей норе, трясется над собственным источником и на соседей глядит как на врагов, старается укрыть от них как можно больше, сделать секретом то, что не нужно. Было бы тайн поменьше, темных углов и прочего, всяким говнюкам вредоносным нелегко бы пришлось.
Они вышли из квартиры, щелкнул замок, мощный и хитрый, наверняка изготовленный в мастерских Часовщиков, затем по двери пробежала волна голубого сияния – активировалось охранное заклинание.
Милинович, хоть и говорил о том, что от тайн один вред, открывать для всех собственную квартиру не спешил.
Они спустились по лестнице, вышли из подъезда в холодную августовскую ночь, под вновь зарядивший дождь. Машина Драго, маленькая и изящная, точно игрушка, обнаружилась неподалеку, и он сам стоял около нее, опершись на капот, под которым негромко урчал двигатель.
– Это что за автомобиль? – спросил Олег. – Какая марка?
– Никогда не думал, как она называется, – пожал плечами молодой оборотень. – Для меня куда важнее, что она дорогу держит лучше любой серийной, бензину жрет меньше, да еще и не ломается никогда.
Этот маах’керу не разделял предрассудков собственных сородичей относительно техники и не боялся ездить на том, что было собрано шаловливыми ручонками «желтых» в одной из мастерских Большой Толкучки.
– Видал, каков орел? – в голосе Милиновича прозвучала гордость. – Целый кондор!
Олег усмехнулся и залез на заднее сиденье, где человек с ростом больше ста девяноста вряд ли бы смог устроиться с комфортом. Младший оборотень уселся на место водителя, а рядом с ним разместился старший, предварительно бросив пакет с вещами в багажник автомобиля.
– Куда едем? – спросил Милинович.
– Сейчас посмотрим, что поближе, – Турнов распахнул папку, начал перебирать листки. – Так, «Сварог», «Семирамида»… и чего они все на «с» начинаются? Ага, вот «Свирель», что в Щербинках. Улица Сорока лет Победы, дом шесть. Смутно представляю, где это.
– Я знаю, – сказал Драго. – Едем?
– Рули, – Милинович покровительственно похлопал ученика по плечу, и машина двинулась.
Водил юный оборотень уверенно, и они мягко, почти бесшумно катили сквозь темный, захваченный дождем в плен город. Фонари безуспешно пытались бороться с мраком, небо куталось в одеяло туч, немногочисленные прохожие торопливо шлепали по улицам, норовя укрыться от непогоды.
Проехали Дворец спорта, окруженный торговыми павильонами, справа потянулась ограда парка «Швейцария», слева мелькнул слабо освещенный кинотеатр «Электрон», а затем ДК «Контакт», где вчерашним утром собралась разношерстная компания магов разных сфер.
Глянув в ту сторону, Милинович скривился и полез в карман за сигаретами.
– Не надо курить в машине. Пожалуйста, – попросил Драго, и старший маах’керу, к удивлению Олега, послушался.
Они проехали проспект Гагарина почти до конца и свернули с него вскоре после того, как оставили позади автостанцию.
– Осталось недалеко, – сказал Драго. – Но стоит ли подъезжать вплотную?
– Не стоит, это верно, – согласился Милинович. – Сначала найдем укромное место для стоянки, где на твою машину никто не обратит внимания, а потом сбегаем, разведаем.
Проехали метров двести перпендикулярно проспекту, большие дома остались позади, а дорога уперлась в забор, за которым торчали деревья и поднимались крыши садовых домиков. Старший оборотень приоткрыл дверцу, настороженно принюхался, вгляделся во мрак, а затем махнул рукой:
– Давай сюда. На ближайших участках вроде бы нет никого.
Они припарковались, Драго заглушил мотор, и оба маах’керу принялись невозмутимо раздеваться.
– Может, я с вами? – спросил Олег.
Отсиживаться в «тылу», в то время как другие будут рисковать, ему не хотелось.
– Не стоит. На разведку сходят две собаки, – сказал Милинович. – На парочку бродячих псов никто не обратит внимания. А вот как станет ясно, что там да как, наступит твой черед. Не напрягайся, бесхвостый, никто не лишит тебя честно заслуженной славы.
Драго ухмыльнулся и вышел из машины, под хлещущие дождевые струи. Встряхнулся, сгорбился, чакры в его теле Силы начали сдвигаться, и через мгновение рядом с автомобилем сидела небольшая ушастая дворняга.
– Гав! – звонко сказала она.
– Будет тебе, – Милинович повторил манипуляции ученика, и с сиденья машины спрыгнул большой серый волкодав.
Обернулся на Олега, клацнул зубами, и собаки потрусили прочь, во тьму.
Турнов перегнулся через сиденье, потянулся, захлопнул сначала одну дверь, затем другую – в салоне было не особенно тепло, но все же теплее, чем на улице, и к тому же намного суше.
Минуты ожидания тянулись медленно, не происходило абсолютно ничего, только дождь колотил по крыше то сильнее, то слабее. Налетал порывами ветер, заставляя шуметь ветки деревьев, принося отдаленные звуки – шум моторов, гудки сигналов, собачий лай.
Олег мерз, время от времени его начинало знобить – организм напоминал о том, что ресурсы его не беспредельны, что бодрость, появившаяся в теле после заклинания Ольги, не является естественной и что даже маги не могут обходиться без сна долгое время.
В один момент не выдержал, начал задремывать, но тут в кармане пикнул телефон, напомнив о том, что перед выходом «на дело» его неплохо бы выключить – не дай бог заорет не вовремя. Олег вытащил сотовый, прочитал эсэмэску от Лены, сообщавшую «Все в порядке. Мы доехали. Ленька спит», после чего набил ответ, дождался получения извещения о доставке и отрубил аппарат.
Распахнул дверцу и выбрался наружу, надеясь, что дождь поможет хоть немного взбодриться.
– Рррры… – сказали из тьмы, и от забора отделился массивный собачий силуэт.
– Гав! – сообщили с другой стороны от машины, и лопоухая дворняга, усевшись на сырой асфальт, принялась чесать задней ногой за ухом.
Судя по виду оборотней, все было в порядке.
– Не заснул? – спросил Милинович, приняв человеческий облик. – Мы побегали вокруг, принюхались как следует, разведали подходы. Нигде ничего подозрительного, так что можно выдвигаться. Ты готов?
Дождь и холод совершенно не беспокоили маах’керу.
– Да, – сказал Олег и наложил на себя заклинание, позволяющее видеть во тьме.
Зрачки кольнуло, мрак выцвел, словно на глазах появились инфракрасные очки, из него выступили очертания окружающего – раскоряченные силуэты деревьев, уходящие вверх громады домов.
Время подходило к половине двенадцатого ночи, и светившихся окон было мало.
– Мне здесь оставаться? – спросил Драго, перекинувшись обратно.
– Само собой, – Милинович посмотрел на ученика сурово. – Если что, ты нас прикроешь.
Они прошли немного назад, в ту сторону, откуда приехали, а затем свернули налево. Глазам Олега предстал обширный двор с детской площадкой, мусорными баками и многочисленными автомобилями, а с другой его стороны – длинный, немного изогнутый дом в десять этажей.
– Этот? – спросил он.
– Этот, – отозвался Милинович. – Вон тот, крайний подъезд, первый этаж, там отдельный вход. Я сейчас сменю облик, чтобы и уши и нос работали получше, ну а вскрывать помещение придется тебе.
Олег кивнул.
Он знал, что «фиолетовые» не очень сильны в подобной магии, и не только в силу отсутствия способностей. Нет, просто маах’керу испокон веков относились к воровству с отвращением, и известны были случаи, когда оборотень умирал от голода, но отказывался лезть в чужой дом.
Милинович упал вперед и приземлился уже на четыре лапы.
– Ну, почувствуем себя взломщиками, – сказал Олег, накинул на себя морок, что защитит от случайных взглядов, и зашагал вслед за хвостатым и мохнатым проводником.
Рядом с дверью крайнего подъезда имелась еще одна, металлическая, с небольшой вывеской «Молодежный клуб «Свирель». Налево от нее уходил ряд темных окон, забранных решетками, а прямо над верхним косяком торчала «шишка» звонка сигнализации.
Честно говоря, в этот момент Турнов почувствовал себя довольно неловко – он никогда всерьез не нарушал закон, и совершить нечто откровенно криминальное ему предстояло впервые в жизни. Оправдаться можно было лишь тем, что он действует не из корысти, и вообще не для себя, а ради того, чтобы предотвратить новые взрывы источников, грозящие одинаково всем магам Нижнего…
– Рррры… – почувствовавший колебания соратника Милинович ткнул мордой ему в бедро и нетерпеливо махнул хвостом.
– Да, сейчас, – Олег встряхнулся, поднял руки и начал работать.
Сначала «длинное ухо», дабы послушать, что творится внутри клуба… Никого, полная тишина… Затем «око асура», чтобы заглянуть в толщу стены, определить, где проходят проводки сигнализации… Когда-то он закончил Политех, и хоть не электрофак, но вполне способен определить, какой из них нужно ликвидировать, чтобы система перестала работать… Ага, вот этот… Теперь подойти вплотную, приложить руку к холодной стене и пустить в ход «призрачный клинок»…
Проблема только в том, что уплотнить энергетическое лезвие нужно не прямо у руки, а довольно далеко от нее, чтобы аккуратно перепилить проводок и отключить сигнализацию.
Пытаясь исполнить этот трюк, Олег вспотел.
– Уффф… – сказал он, когда с третьей попытки все получилось.
Милинович вопросительно рыкнул.
– Сейчас откроем… – проворчал Турнов и взялся за замок, самый обычный, без каких-либо хитростей.
Тот сдался всего через минуту, дверь приоткрылась, и стал виден небольшой вестибюль, стол с монитором на нем, объемистый шкаф для одежды в углу, полка с расставленными на ней папками. Маах’керу прошел внутрь, негромко клацая когтями по линолеуму, осмотрелся и принюхался. Затем оглянулся на человека и вполне по-людски махнул головой – заходи, мол, тут безопасно.
Олег шагнул через порог и прикрыл за собой дверь – вдруг кто пойдет мимо?
Кроме вестибюля, клуб состоял из двух просторных комнат, поразительно скудно обставленных – стулья, и все. Чем тут занимались, вправду ли пением и музыкой, либо чем-то иным, определить не было никакой возможности, да ночных визитеров это не сильно интересовало.
Значки, на этот раз светло-голубые, с белой пташкой, Милинович отыскал в ящике стола. Олег, натянув на кисть рукав, чтобы не оставить отпечатков, забрал несколько штук, а затем вытащил из кармана захваченный в мастерской Нар-Тина амулет-фиксатор и пустил в ход записывающее заклинание.
Нити голубого сияния тут были точно такими же, как в «Следопыте» или «Самоделкине», разве что здесь они образовывали сложные переплетения, разбросанные подобно островам в толще стен, пола и потолка.
Пока Олег работал, маах’керу обследовал помещения, совал нос во все щели и шумно принюхивался.
– Альвами смердит аж до тошноты, – сказал он, приняв человеческий облик. – Непонятно только, почему туманные уродцы не заметили этого заклинания – ведь у них магов полно.
При первых же словах оборотня Олегу показалось, что где-то внизу возникло тонкое, звенящее эхо.
– Тихо ты! – сказал он, убирая амулет на место. – Здесь может стоять звуковая сигнализация, которой мы не заметили… А почему мы не засекли то заклинание в «Контакте»? Может быть, тут применено нечто похожее?
На голос человека «эхо» отреагировало сильнее, хрустальный звон донесся сверху.
Милинович перекинулся обратно, мохнатые собачьи уши задвигались, ловя недоступные «коричневым» звуки, а затем шерсть на загривке серого волкодава встала дыбом. Брошенный на Олега взгляд оказался красноречивее иного крика – «уходим быстро, нас засекли!».
Турнов поспешил в вестибюль, осторожно выглянул наружу: двор дома номер шесть по улице Сорока лет Победы оставался пустынным и темным. Они успели выйти наружу, и тут маах’керу замер, издал низкое горловое рычание, а хвост его нервно заходил из стороны в сторону.
Кто-то из хозяев клуба «Свирель», альвов, был неподалеку, хотя Олег его пока не видел. Удивительным это не выглядело – «голубые», прозванные также Танцорами, в умении маскироваться и прятаться могли поспорить с Наблюдателями, а магов всех иных сфер оставляли далеко позади.
Милинович повернул голову в сторону ведущей в подъезд двери, и вновь Олег все понял без слов. Магнитный замок вскрыл легко, только приложил руку, и прищурился, даже вскинул руку, чтобы защитить глаза – свет довольно слабенькой лампочки показался болезненно ярким.
Пришлось быстро снимать с себя заклинание ночного видения.
Дверь прикрыл аккуратно, чтобы не нашуметь, и оба метнулись вверх по ступенькам, мимо лифтов, на площадку между первым и вторым этажами, где было темно и зверски воняло гнилой картошкой. Олег прижался к стене и перевел дыхание, маах’керу шлепнулся на живот и вывалил длинный розовый язык, желтые глаза его весело поблескивали.
Из-за маленького грязного окошка донесся шорох, потом легкие, еле слышные шаги.
– Вот зараза… – прошептал Турнов, понимая, что если альвы нападут на их след, то бежать будет некуда, придется, скорее всего, драться, и без особой надежды на победу, лишь для того, чтобы прорваться к машине и удрать.
Но сделать даже это им так легко не дадут.
Тихонько щелкнула дверь, та самая, что вела в «Свирель», и все затихло, остался лишь еле уловимый шум непогоды. Милинович вскочил на ноги, словно подброшенный пружиной, глянул на соратника и галопом поскакал вниз по ступенькам.
«Куда?..» – растерянно подумал Олег, но побежал следом.
В том, что касается того, как догонять и уходить от преследования, оборотни большие мастера…
Вылетели наружу, под дождь, краем глаза заметил, что окна «Свирели» ярко освещены, и метнулись в сторону, в темноту, прочь от дома, куда-то в направлении проспекта Гагарина. Маах’керу ускорился, и Олегу пришлось напрячься, чтобы не отстать от него и не слишком нашуметь – дыхание участилось, под совершенно не беговыми кроссовками захлюпала вода.
Когда-то Турнов бегал хорошо, занимался легкой атлетикой профессионально, на средних дистанциях неплохо выступал на первенство области и пару раз по юношам ездил на Россию, где тоже не терялся. Но было это очень давно, и с самого окончания института он совершенно не тренировался, заплыл жирком, а вдобавок обзавелся вредными привычками.
Но кое-что осталось, и вот именно на этом «кое-чем» он и бежал, плюс на упорстве и осознании того, что это их единственный шанс уйти – альвы, конечно, летают, но не особенно быстро.
К счастью, дистанция оказалась не слишком большой.
Милинович остановился резко, словно налетел на незримую стену, а затем вскинул морду и завыл. Олег затормозил, едва не врезавшись в маах’керу, согнулся, упершись руками в колени, и попытался отдышаться.
Где они находились, он соображал плохо – слева деревья, что-то вроде парка, справа – трасса.
– Да, в хреновой ты форме, – в голосе принявшего человеческий облик Милиновича не было ни грамма сочувствия.
– Был бы в хреновой… сдох бы… через сто метров! – сердито ответил Олег, а сам подумал, что и вправду подзапустил себя, заботясь о теле Силы, забыл о том, что и обычное надо поддерживать в хорошей форме.
Донеслось рычание мотора, и у обочины на противоположной стороне трассы остановилась машина, небольшая и изящная, не похожая на автомобиль ни одной из серийных марок.
– Разворачивайся! – рявкнул Милинович и выразительно замахал рукой.
Драго газанул, без лишних сомнений пересек двойную сплошную, а затормозил так резко, что колеса едва не задымились. Олег открыл дверцу, практически упал в салон, и они рванули с места. Понеслись назад деревья, затем их сменили дома, придорожные столбы, остановки…
Похоже, это был проспект Гагарина, и ехали они в сторону центра.
– Вот зачем ты выл… – сказал Олег.
– Такая связь работает не хуже сотовой, – старший маах’керу обернулся, сверкнула белозубая усмешка на мокром лице, – хотя ей многие тысячи, если не миллионы лет. Удачно мы удрали, использовали тот момент, когда дежурный обнаружил факт взлома, но вызвать остальных еще не успел.
– Удачно? – Олег хмыкнул. – Удачно было бы, сделай мы все тихо и незаметно, не привлекая внимания хозяев…
– Нет, это скучно, – скривился Милинович. – Куда едем дальше?
– Сейчас посмотрим, – Олег нашарил рядом с собой папку. – Притормози, Драго, зачем гнать?
Младший маах’керу послушно сбросил скорость, и Турнов смог спокойно проглядеть материалы.
– В верхней части есть клуб на Казанском шоссе, «Стратосфера» называется, для любителей парапланеризма… – сказал он. – Догадываешься, кто туда ходит и как нас там встретят?
Милинович кивнул:
– С распростертыми объятиями. Что, тогда вниз?
– Да… вот на Заречном бульваре имеется нечто, принадлежащее, судя по всему, «зеленым». Именуется «Секвойя», и балуется там народ ландшафтным дизайном и цветоводством.
У этого клуба имелся сайт, и распечатанные с него фотографии изображали группу улыбающихся молодых сатра на фоне крохотного искусственного водопадика, окруженного самыми разными растениями – вьющимися, ползучими, голосеменными, и дедушка Мичурин знает еще какими.
– Заглянем к ним, – сказал Милинович. – Люблю козлоногих, они так приятно на зубах хрустят.
Драго глянул на наставника в притворном ужасе, а Олег только головой покачал.
Они доехали до развязки перед Мызинским мостом и свернули на него. Открылась панорама нижней части – промышленная зона на берегу Оки и расположенные дальше жилые районы; в одном из них, где-то в районе парка «Дубки», в черное небо вонзался столб холодного голубого свечения.
– Издалека «адский факел» выглядит даже красиво… – заметил Олег. – Забываешь, насколько это ужасно.
– Да чего тут ужасного? – фыркнул Милинович. – Ну узнают твои сородичи, что рядом с ними живут всякие разные типы вроде нас, что магия на самом деле существует, и чего? Многим из нас станет легче жить, не надо будет скрываться, прятать свои способности, притворяться таким же, как все.
– Легче? – Олег покачал головой. – Ровно до момента, как озверевшая от ужаса толпа не кинется убивать всех нелюдей без разбора. Мои сородичи ухитряются ненавидеть того, кто говорит на другом языке или выглядит немного иначе. Что уж говорить о существе настолько отличном, как слаш, дейвона или альв? Нет, тайна – единственный способ уберечь людей от шока, который непременно вызовет страх и агрессию.
– Но мы не дадимся так! Мы будем сражаться! – воскликнул Драго.
– Тихо ты, – одернул его Милинович. – Нас слишком мало, и никакие чары не помогут, тут он прав.
– И вообще, дурацкий разговор… – сказал Олег. – Интересно, за те тысячелетия, что вы живете на Земле, кто-нибудь пытался исследовать источники? Как далеко они уходят вглубь, как возникают и отчего гибнут? Что они, ради всех ершей мира, собой представляют?
– Сильно сомневаюсь, – ответил старший маах’керу. – Поначалу нас, да и прочих, интересовали куда более практические вопросы – как приспособиться и выжить, не дать себя поработить или уничтожить. Ну а затем все к ним привыкли и стали воспринимать как часть пейзажа, крайне полезную, но не особенно интересную. Разве что Наблюдатели могли заниматься проблемой, они любят копаться в подобных вещах, да и то не особенно верится… А было ли нечто подобное в нашем родном мире – я, честно говоря, не знаю.
– Есть книги, посвященные источникам, – подал голос младший оборотень. – Фемистокла из Праги, написанная в пятнадцатом веке, «Сказание о колодцах силы, коии есть основания земного могущества», и недавняя работа, ей всего лет пятьдесят, «Точки прокола», автор из Америки, из «коричневых», только имени его я не помню, поскольку читал давно.
Милинович посмотрел на ученика с некоторым удивлением.
– Там много всего, – продолжил тот, слегка зардевшись под взглядом наставника. – Фемистокл, он был сатра, изучал доступные ему источники более сорока лет, испробовал сотни заклинаний, американец же собрал все известные ему сведения о колодцах, все теории, гипотезы, описания проведенных опытов… Но ответа, что это такое и как они функционируют, ни тот ни другой не дали.
Пока разговаривали, оставили позади мост, проехали неподалеку от продолжавшего сиять источника и оказались на проспекте Ленина, в этот поздний час совершенно пустом.
– Орел, говоришь? – Олег улыбнулся. – Слишком головаст… И читать умеет. Дать бы ему грант, он бы мигом источники распотрошил.
Милинович недовольно заворчал.
Из тьмы выплыла расположившаяся прямо за автобусной остановкой патрульная машина, и выступивший на проезжую часть гаишник повелительно взмахнул полосатым жезлом. Драго без суеты сбросил скорость, притормозил у обочины и полез в бардачок за документами.
– Ничего, что ты голый? – спросил Турнов.
Милинович и не подумал смущаться.
– Ха! А что я? – дурашливо заявил он. – Назови мне закон или подзаконный акт, по которому запрещено ездить в машине без одежды. Салон данного транспортного средства не является общественным местом, ну а я, следственно, не нарушаю общественного порядка и правил приличия.
Судя по тону, маах’керу воспринимал ситуацию как еще одно развлечение.
Подошедший к автомобилю гаишник заглянул внутрь, и глаза его выпучились, а челюсть отвисла. Несколько мгновений понадобилось, чтобы доблестный страж порядка оклемался и начал принюхиваться.
– Трезвые вроде, – проговорил он тонким неприятным голосом, моргая крохотными подозрительными глазками. – И «травой» не пахнет. Вы чего, мужики, на голову больные или как?
– Вполне здоровые, – сказал Милинович. – Закалка, тренировка, и все такое… Ясно?
И он улыбнулся так, что гаишник отскочил от машины на добрый метр.
– Ладно, езжайте, – буркнул он. – Катаются тут придурки всякие, прости господи…
Драго усмехнулся и повернул руль.
– Ну вот, а ты боялся, – старший маах’керу обернулся и покровительственно кивнул. – Как говорят у нас – поперед батьки на оленя не прыгай и, не зная тропинок, в лес не суйся.
Олегу ничего не оставалось, как развести руками.
Машину на этот раз оставили в самом начале Заречного бульвара, около кинотеатра «Россия». Драго попытался напроситься со старшими, но Милинович осадил его, велел «ждать и по сторонам поглядывать», так что парень остался сидеть в машине.
Дождь, как показалось выбравшемуся из машины Олегу, стал еще холоднее, а когда глянул на часы, выяснилось, что двадцать восьмое августа закончилось, и началось двадцать девятое.
Клуб «Секвойя» арендовал помещение у городской научно-технической библиотеки, а та целиком занимала первый этаж желтой пятиэтажки-хрущевки. Между ней и проспектом располагался небольшой сквер – тополя, несколько чахлых кустов сирени, трава без каких-либо признаков стрижки.
Когда ступили в пределы сквера, у Олега закружилась голова, а затем он обнаружил, что идет не к дому, а параллельно ему.
– Рррры? – сказали из-за спины, и Турнов обернулся.
Пребывавший в обличье волкодава Милинович выглядел озадаченным, хвост его был слегка приподнят, а пасть приоткрыта.
– Вот надо же… «Лесное колесо», сатровский отвод глаз… – проговорил Олег. – Не ожидал встретить подобную штуку в городе. Но не пожалели «зеленые», прикрыли свой клуб как следует.
«Лесным колесом» называли хитрое заклинание, которым сатра пользовались с глубокой древности, чтобы защищать укрытые в чаще святилища. Попавший в зону его действия чужак начинал ходить по кругу, постепенно запутывался и затем либо падал без сил, либо убредал вообще не туда, куда собирался.
Милинович встряхнулся и стал человеком.
– Что делать будем? – спросил он с рычащими нотками в голосе.
– Сделаем «лесное колесо» видимым, а затем спокойненько пройдем мимо. Снимать – долго, да и не уверен я, что смогу его ликвидировать, а уж так, чтобы незаметно, точно не сумею.
На то, чтобы разобраться с отводом глаз, Олегу понадобилось десять минут и некоторое количество магической силы. Закончилось все тем, что с пальцев его заструилась белесая дымка, поплыла в стороны, растекаясь по скверу, образуя вытянутые вертикальные контуры.
Более всего это напоминало забор из громадных стеклянных веретен, причем каждое из них вращалось, чуточку покачиваясь из стороны в сторону. Вихри-веретена были с помощью многочисленных энергетических каналов связаны с деревьями и кустами, около которых они находились, сверкающие белизной нити уходили в землю, терялись в траве.
– Красиво, – заметил Олег. – Около самой стены дома можно пройти.
– Значит, пройдем. – Милинович чихнул и вновь обернулся волкодавом.
Пришлось сделать небольшой крюк, протопать под самыми окнами, и они оказались у двери библиотеки. Замок на ней был самым обычным, а сигнализацию ставили, похоже, в середине прошлого века. То ли хозяева целиком понадеялись на активируемое ночью «лесное колесо», то ли внутри не имелось ничего особенно ценного или интересного.
После осмотра «Секвойи» Олег решил, что второй вариант ближе к истине.
Никакого водопада, простая дешевая мебель, кучи книжек и альбомов, немалое количество горшков с цветами и без, мешки с землей и удобрениями, лопатки, небольшие грабли и ножницы – красть это станет только безумец.
Они добыли несколько значков с эмблемой клуба – силуэтом могучего дерева на фоне восходящего солнца, а амулет-фиксатор заполнился данными об очередном заклинании из голубых нитей. На этот раз удалось обойтись без неприятностей, никакая альтернативная система сигнализации не сработала, и ночные шпионы покинули клуб незамеченными.
– Два посетили, – сказал Олег. – Осталось еще шесть. Успеем до утра?
Милинович кивком и размахиванием хвоста показал, что шансы на это есть, а затем внезапно замер. Из-за кинотеатра «Россия», где осталась машина с Драго, донесся приглушенный вой, и серый волкодав сорвался с места так, что брызги полетели с его лап.
Олег заторопился следом.
Пробежал мимо входа в кинотеатр, стали видны автомобиль молодого оборотня и два кружащих над ним «одуванчика», два туманных шара, внутри которых угадывались очертания человекоподобных фигур. Альвы! Они сумели встать на след тех, кто проник в «Свирель», и пройти по нему достаточно далеко и достаточно быстро, чтобы настигнуть беглецов.
Один из «голубых» резко пошел на снижение, и в тот же момент дверь машины раскрылась. Драго выкатился из нее кубарем, но оборачиваться и не подумал. Лежа спиной на земле, выбросил правую руку, и с его ладони ушел вверх конус голубоватого сияния, полетели белые звездочки.
Чтобы избегнуть удара «заморозки», альв вынужден был свернуть, и его собственная атака не состоялась. Второй развернулся в сторону мчавшегося огромными прыжками Милиновича, и навстречу старшему маах’керу устремилась возникшая из ничего снежная лавина.
В том, что касалось иллюзий, Танцорам равных не было, нет и не будет.