Желание жить Савицкая Наталья
– Барон, посмотри на это чудо. – Я подтянула рукав и взглядом истинного любителя красоты окинула залитый красно-оранжевым светом город.
– Что тут?.. О!!! Вот это да!
Даже компьютерный кот с удовольствием смотрел на яркий солнечный диск, уже собирающийся в скором времени кануть за горизонт. Рваные облака приобрели сказочный вид, подсвеченные розовыми и фиолетовыми цветами. Крыша здания суда горела расплавленным золотом, привлекая к себе внимание.
– Слушай, дай я это засниму!
Я повернула руку так, чтобы Барону было удобнее, и улыбнулась. В такие минуты очень остро вспоминалась Земля. Мои вечера на крыше многоэтажки с карандашом и бумагой на коленях… Мне не хватает этого. С другой стороны, со своей смертью я многое и приобрела. Так что стоит оставить прошлое позади. Нет, не забыть, а просто положить в копилку памяти и жить дальше.
Кот продолжал восторгаться, комментируя те или иные виды. Также обратил мое внимание на верхушку храма, виднеющуюся в южной стороне. Оборотни редко поклонялись богам, но чтили и приносили мелкие дары. Не за что-то, а просто как дань уважения. Насколько я знаю – это храм бога Ерелея – покровителя оборотней. Шиальд всего раз был в храме, и его воспоминания отрывочны. Помнится только великолепная белоснежная статуя мужчины в полный рост, с обнаженными в усмешке клыками. В то же время глаза статуи с вертикальными щелями зрачков были полны понимания и теплой грусти. Время изготовления статуи пришлось на войну оборотней и эльфов, когда последние приравняли нашу расу к демоническим тварям и соответственно попытались уничтожить. Тогда на выручку оборотням пришли гномы – постоянные наши союзники. Война была кровавой и унесла немало жизней, но в конце концов правители одумались и заключили мир. Вот только павших этим не вернуть…
– Ты собираешься рисовать или просто так притащил сюда краски? – вырвал меня из воспоминаний Барон.
Установив подставку-треногу (предварительно собрав ее из специальных деталей), я устроила полотно вертикально и устремила свой взгляд на горизонт. Вновь с трудом оторвавшись от солнца, я смешала краски и выбрала кисть потолще. Потом отложила ее, найдя в маленькой коробочке тоненький уголек. Сперва зарисовка. Так я всегда поступала дома и не собираюсь отходить от традиций сейчас.
Легкие и точные взмахи рождали на чистом полотне силуэты домов, спешащих закончить все дневные дела оборотней и неровные фигуры облаков. Особо тщательно я вырисовала крышу здания суда и добавила одинокий силуэт храма.
Закончив зарисовку, я взялась за кисть и начала накладывать первый слой краски, щедро добавляя золотых оттенков. Браслет поблескивал на руке, но Барон молчал, не решаясь отрывать меня от творения. Кстати, в моей второй ипостаси я отметила серую полосу на шерсти в том самом месте, где в обычное время находился браслет. Как это происходит – не знаю, да и спрашивать ни у кого не решусь.
Затем посторонние мысли улетучились. Осталась только я, закат и полотно, на которое моя рука ловко передавала все увиденное. Кисть плавно порхала в воздухе, изредка сменяясь, когда нужны были более тонкие для прорисовки деталей.
Теперь мне был виден только край солнца, но память продолжала удерживать перед глазами нужный момент… Только я не помню, как выглядел храм.
– Могу помочь, – заметив мои затруднения, предложил Барон.
– Давай, – вздохнула я.
Над рукой повисло изображение города, когда солнце еще сияло над крышами. Я быстро нашла глазами храм и улыбнулась. Он единственный не сиял золотом, впитав в себя все кровавые оттенки – очередное напоминание о павших. Скорбь и печаль.
Еще час, и картина была готова. Солнце уже давно скрылось с глаз, и только звезды продолжали освещать землю. На улицах зажглись фонари, цепочкой огибая дома. А я быстро собирала все рисовальные принадлежности. Немного подумав, я оставила их на крыше, решив взять только не до конца высохший рисунок. Посмотрев на свои испачканные краской руки, я довольно улыбнулась, откинула крышку люка и спустилась по лестнице, бережно неся полотно, натянутое на деревянную панель. Нужно возвращаться и вновь стать Шиальдом, младшим принцем рода Араон.
Томительные минуты осторожного пересечения людных коридоров, и я прошмыгнул в комнату, минуя сонных стражей, которые, похоже, и не заметили меня. Безобразие, а если произойдет покушение?.. Впрочем, сейчас это мне на руку. Но в будущем стоит сделать им замечание.
В комнате меня ожидал Ярис, про которого я, признаться, совершенно забыл. Он вскочил с кресла при моем появлении и сонно протер глаза. Затем удивленно их вытаращил, когда увидел меня. И что его так изумило? Мельком взглянув в зеркало, я не выдержал и расхохотался. М-да. И это принц называется: волосы встрепаны и испачканы, одежда в пыли и краске. В ней же и мои руки… и нос, который я почесал в пылу творения, совершенно забыв о кисти. Вот и результат.
– Хорошо, что меня никто не видел, – отсмеявшись, задумчиво произнес я и окинул мальчика оценивающим взглядом. – Хотя…
– Я никому не скажу, – испуганно поддавшись назад, пролепетал Ярис.
Я недоуменно посмотрел на него, а потом фыркнул. Похоже, фраза получилась несколько двусмысленной. Ничего удивительного, что мальчик испугался. Когда он привыкнет?
– Ты меня неправильно понял. – Я аккуратно поставил картину на кресло и чуть отошел назад, любуясь городским пейзажем.
– Как красиво! – вырвалось у Яриса, когда он осторожно взглянул на полотно.
– Да, – довольно кивнул я, осматривая дело своих рук. – В этот раз очень даже неплохо получилось…
– В этот раз?.. – ошеломленно переспросил мальчик, но тут же прикусил язык, а я хихикнул.
– Будем считать, что это просто мое невинное увлечение.
– Для простого увлечения у вас действительно хорошо получилось. – Ярис не отрывал взгляда от яркой центральной фигуры – золота крыши здания суда. Сбоку едва прорисованным силуэтом краснел на фоне темнеющего края неба храм Ерелея. Несмотря на яркий центр, скромный храм привлекал намного больше внимания, вызывая тихую грусть.
Мальчик окинул меня задумчивым взглядом и отошел в сторону, а я, убедившись, что краски полностью высохли, накрыл картину легкой, непрозрачной тканью.
– Нужно ее спрятать. – Я взял картину в руки и подошел к гардеробу.
В его дальней стене есть неприметная, запирающаяся на ключ дверца, ведущая в небольшую комнатку с одним окном. Тут же находился мягкий диван и свободное пространство, покрытое пылью. Устроив картину на диване, я запер дверцу и нашел второй ключ, который отдал Ярису.
– Следи там за порядком. Нужно убрать пыль и вообще привести комнату в должный вид.
– Хорошо, господин. – Мальчик спрятал ключ в кармане легкой курточки.
– Об этом никто не должен знать, – предупредил я, склоняясь над тазиком с водой и стараясь отмыть руки и нос.
– Хорошо, – повторил Ярис. Немного помолчав, он все же попросил: – А можно, я еще раз взгляну на картину?
– Смотри сколько хочешь, – улыбнулся я. – Хоть кто-то порадуется ей. Но у меня есть одно условие. – Мальчик вопросительно взглянул на меня, и я продолжил: – Ты сейчас расскажешь мне о том, откуда у тебя эти синяки.
И я указал рукой на шею малыша. Ярис испуганно подпрыгнул и машинально прикрыл воротником куртки следы чьей-то жестокости. И я собираюсь узнать, кто виноват. Не дав мальчику опомниться, я забросал его вопросами и мягко попросил довериться мне. Ошеломленный таким напором, смешанным с ласковыми словами, Ярис сдался и поведал мне об одном распорядителе, который ненавидел мальчика за то, что он человек. А после того, как беззащитный ребенок (родителей у мальчика не было – отец умер год назад, а мать при родах) стал личным слугой принца, совсем озверел и стал бить малыша. Выслушав это, я приказал Ярису передать тому распорядителю приглашение ко мне на аудиенцию. Малышу ничего не оставалось делать, как согласиться. Он молча наблюдал, как я с ожесточением стираю краску с кожи, и вдруг спросил:
– А почему вы скрываете свой талант?
Хм, мальчик и впрямь осмелел. Наконец-то я своего добился. Теперь все пойдет гораздо лучше и проще.
– Поверь, Ярис, не все можно рассказывать и не всем. Надеюсь, ты промолчишь?
– Я умею хранить тайны. – Похоже, Ярис даже слегка обиделся. – Вам что-нибудь еще принести?
– На днях, когда приберешь в той комнате, забрось туда еще несколько чистых полотен. И не забудь о распорядителе. Я очень хочу с ним сегодня пообщаться.
Мальчик склонился в поклоне и ушел, а я, умывшись наконец и сполоснув в ванной волосы, переоделся в халат и стал дожидаться распорядителя. Тот пришел довольно быстро и вел себя подобострастно. Однако я, мечтая о сне, кратко и ясно высказал этому оборотню, что я с ним сделаю, если он еще хоть пальцем тронет моего личного слугу и вообще кого-нибудь из дворцового персонала. Мужчина сперва пробовал возражать, но затем смирился и, поклонившись, исчез за дверью. Решив наутро спросить у Яриса, изменилось что-нибудь или нет, я пожелал Барону спокойной ночи и лег спать.
4
Уговорить короля оказалось делом нелегким, но я справился. Отец пообещал отпустить меня, но только когда лето полностью вступит в свои права (сейчас была поздняя весна). Конечно, это не то, чего бы я хотел в идеале, но придется смириться с решением отца. Спорить с ним насчет ускоренного отъезда – это значит вызвать подозрения, которые мне ну никак не нужны.
– Еще полмесяца, и я спокойно укачу отсюда, – насвистывал я, раскладывая кисти на столике перед собой.
Теперь комнатка за гардеробом стала моей мастерской. Ярис расстарался – полы блестели, появилась еще мебель и подсвечники для дополнительного освещения. В общем, здесь воцарил уют и прямо-таки возникла творческая атмосфера.
– Будем надеяться, что спокойно, – уточнил вредный Барон, не желающий упускать случай попортить мне нервы. – А ты лучше заранее собери вещи, мало ли что…
– Успокойся, все пройдет нормально. – Я был совершенно невозмутим. Отец загружен делами, так что ему не до меня. Крис вообще ускакал в неизвестном направлении. Осталась Кайра, но с ней Шиальд нормально ладил. Так что особых изменений не будет. – Не трать нервы попусту…
– У меня они отсутствуют, – ехидно заметил кот.
– А кто говорит про твои нервы? Мне мои еще дороги, а от твоего нытья голова разболелась.
– Э-ей! Я бы попросил!..
Раздался тихий стук, прервавший нашу «беседу». Я настороженно замолк, переглянулся с Бароном и тихо подошел к двери.
– Это я, господин, – донесся голос Яриса. Облегченно вздохнув, я спрятал браслет и впустил мальчика. – Я освободился раньше.
– Проходи-проходи, – кивнул я и указал на кресло. После чего тщательно запер дверь. Паранойя или нет, а безопасности мои действия прибавят. – Садись. Сейчас я тебя рисовать буду.
Ярис, блестя любопытными глазами, устроился в мягком кресле и вопросительно поднял голову. Он вообще в последнее время заметно успокоился и практически перестал трястись в моем присутствии. Что в этом сыграло свою роль – мое изменившееся поведение или помощь, оказанная мальчику, – неясно. Но на следующее утро после моего разговора с распорядителем Ярис пришел ко мне и сдержанно сообщил, что больше его никто не трогает. Уже тогда в его глазах светились благодарность и интерес.
– Устраивайся поудобнее, сидеть придется долго. И расслабься, – посоветовал я малышу. – Так, голову чуть поверни… Вот, замри! Пусть свет освещает только половину лица… Хорошо.
Я приступил к рисованию, мельком окидывая взглядом уже готовые картины. В первые моменты, когда я брался за кисть, Эвелина давала о себе знать. Сейчас же я спокойно относился к этому, и прошлая личность изменилась, адаптировалась к новому телу. Как все же хорошо, когда душа молода. Только молодые способны так быстро перекраивать себя, подстраиваться под ситуацию.
Я тщательно вырисовал глаза мальчика, запечатлев в них уже скорее привычный испуг и восторг. Рыжие волосы ярким пламенем вились вокруг головы, позолоченные солнечным светом. Губы стиснуты в узкую полосу, но уже готовы растянуться в широкой улыбке. Пройдет еще совсем немного времени, и, думаю, мы сможем подружиться.
– Знаете, – задумчиво промолвил мальчик. Я от неожиданности вздрогнул. – Я вас не таким себе представлял, да и другие тоже…
Моя рука замерла, но тут же продолжила путь, очерчивая силуэт плеча. Так, что он имеет в виду? Мне это не нравится. Малыш может слишком много выяснить. Можно, конечно, прямо сейчас отдалить его от себя или уволить, но это, во-первых, только разрушит начавшие налаживаться дружественные отношения, а во-вторых, просто подтвердит подозрения мальчика. Что же делать? Хочется пропустить все мимо ушей, но ответить надо…
– Что, много рассказывали? – усмехнулся я.
– Много, – честно ответил Ярис, стараясь не шевелиться. – И не все хорошее…
– Точнее, все нехорошее, – уже в открытую рассмеялся я, радуясь, что, кажется, малыш просто имел в виду мое изменившееся отношение к слугам. От моего смеха Ярис замер и прикусил губу. Я покачал головой. – Не бойся, говори. Бить не стану.
– Да, не станете. – Зеленые глаза мальчика глядели куда-то поверх моего плеча. – Уже не станете…
– Что ты имеешь в виду? – вновь насторожился я, тем не менее продолжая работу.
– Вы сильно изменились, – заметил Ярис.
– Но ты же меня не знал!
– Однако вас знали другие люди… – Не по годам умен, зараза. Это и хорошо и плохо одновременно. – Невозможно так измениться за столь короткий срок.
– Но я же изменился, – пожал плечами я. А что еще ответишь на такое?
– Вот именно, – подтвердил мальчик и в упор посмотрел на меня. – Я точно знаю, что принц никогда не увлекался рисованием…
– И что ты будешь делать? – Я прищурил глаза и оценивающе оглядел слугу. Доброта добротой, но шантажировать себя не позволю.
– Я же пообещал хранить тайну. – Широкая детская улыбка осветила лицо Яриса. Я покачал головой в такт своим мыслям. Как хорошо, что детям во многом присуще благородство. Только взрослые зачастую теряют его. – Мне неважно, кто вы. Ясно только одно – вы значительно лучше прошлого Шиальда. Теперь многие слуги могут вздохнуть с облегчением…
– Я и есть Шиальд… в некотором роде, – вздохнул я, понимая, что хоть что-то придется объяснить. Нет, можно, конечно, промолчать и приказать не распускать язык, но тогда я точно потеряю потенциального друга и союзника в лице Яриса. А этого нельзя допустить. К тому же большое количество информации можно получить как раз от слуг. – Скажем так, к личности Шиальда добавилась еще одна, но более сильная…
– И вы сумели подчинить жестокость принца? – подхватил Ярис.
– Скорее, преобразовать и упрятать куда подальше, – уклонился я. Не говорить же, что я просто растворил сущность Шиальда. Так и за демона какого-нибудь примут.
– А как там рисунок? – Вот, умеет же перескакивать с темы на тему.
– Скоро закончу, если не будешь вертеться, – проворчал я, накладывая краску. Я решил сделать портрет не полностью в цвете, то есть без фона. Лишь штрихи показывали, где располагался источник света. Этим я только выделил лицо ребенка и его озорные глаза.
– Я постараюсь. – Мальчик смущенно перевел взгляд на свои руки, но, спохватившись, вновь поднял голову и принял нужную позу.
Время, пока я заканчивал работу, прошло в молчании. Но вот я отложил кисть в сторону и потянулся за тряпкой, чтобы вытереть руки, одновременно кивком разрешая Ярису подойти. Он тут же подскочил и чуть ли не вприпрыжку подбежал ко мне.
– Здорово! – воскликнул мальчик, разглядывая собственное изображение. Потом он погрустнел и с легкой завистью произнес: – Жаль, я так не могу.
– Учись, – пожал плечами я, с раздражением глядя на особо вредное въевшееся в кожу указательного пальца пятно. – Может, и не профессионально, но старайся в точности повторять все линии предмета, находящегося перед тобой. Затем, когда набьешь руку, можешь извлекать образы из головы. Только не стремись к бездумному копированию – лучше вкладывай свой смысл в каждый штрих. Ведь и абстракция – тоже вещь. Старайся передать не форму, а сущность. И вообще, не слушай меня, я не учитель.
– Но если захотите, то сможете объяснить, – заметил мальчик.
– Ага, но только когда сам пойму, – проворчал я, с ужасом представляя себя в классе, размахивающим указкой перед толпой нахальных детей, которые делают все что угодно, кроме как слушают учителя. Брр. Неудивительно, что Эвелина, то есть я, никогда не любила малышей. – Все, на сегодня рисование закончено. Приготовь мне ванну и можешь быть свободным… да, и…
– Я все сохраню в тайне, – улыбнулся Ярис, видимо уже привыкший, что я повторяю эту фразу чаще, чем «Привет». – Можете не волноваться.
– Отлично, а теперь можно отдохнуть. – И я растянулся на диване, глядя, как закрылась дверь комнатки за Ярисом. – Вот бы еще и флейту сюда…
– Что, будешь шокировать окружающих серенадами? – ухмыльнулся Барон, убедившись, что комната очищена от посторонних. – Не забывай, что звук не так легко скрыть, кто-нибудь да услышит.
– А жаль. Но ты прав, не все сразу, – вздохнул я, подкладывая одну руку под голову. – Эх, жизня моя не сахар…
– Главное, что она есть, а не какая она, – заметил Барон.
– И то верно, – вздохнул я.
Полежав еще минуту без движения, я резко вскочил и направился мыться.
Спустя полчаса я, удовлетворенно вздыхая, развалился в кресле в своей комнате и отбросил в сторону мокрое полотенце. Все хорошо, но вот скучно. Чем бы мне заняться? Вытирая чистые волосы новым полотенцем, я задумчиво проводил взглядом пролетевшую мимо окна птицу. Проследил за ее кувырками в воздушных потоках… и вскричал:
– О! Придумал!
– Что такое?! Где?! – всполошился до этого задумчивый и молчаливый Барон. Наконец сообразил и укоризненно посмотрел на меня. – Ф-фу! Нельзя ж так пугать! У меня чуть инфаркт не случился!!! Сидишь себе, сидишь и вдруг как заорешь!.. И нечего смеяться!..
Я скрючился в кресле, загибаясь от хохота. Потом попытался состроить на лице виноватое выражение.
– Угу, в зеркало посмотрись… Если это выражение вины, то тогда я комнатная собачка…
– Да ладно, не ворчи… – отмахнулся я и провел рукой по волосам. Конечно, влажные еще, но хотя бы вода не капает. А значит, уже можно совершить прогулку. – Ты еще меня переживешь.
– Так что ты там придумал?
– Пойду полетаю на Огненной.
– И из-за этого ты меня всполошил?! – возопил рассерженный Барон. – Эх, были бы руки, как дал бы по ушам!..
– Слава богу, что у тебя их нет, – пробормотал я, шустро натягивая одежду. На днях ко мне зашел Вильям и притащил ворох заказанных костюмов, так что теперь я могу не беспокоиться – пара брюк свободного покроя уж точно есть. Да здравствует комфорт! – Слушай, а где Огненная-то вообще обитает?
– Не, ну хозяин из тебя неважный, – покачал пушистой головой кот. Затем он достал откуда-то пульверизатор, попрыскал со своей стороны на экран (по крайней мере, мне именно так показалось) и протер тряпочкой. Конечно, это было не нужно, но, по всей видимости, Барон находил какое-то удовольствие в подобных действиях. – До сих пор не удосужился узнать про свою животинку. Пойди у Кайры спроси, что ли.
Я со вздохом признал его правоту и, нацепив амулет-каплю, двинулся на поиски сестры. Можно, конечно, сразу призвать дракона и улететь, но тогда я так и не узнаю ее местообитание. Нужно поинтересоваться у Кайры, пока помню.
Кайра обнаружилась в саду (к слову, я потратил на поиски не меньше часа), где и сообщила мне местонахождение искомой пещеры.
– Только заранее предупреди Огненную, – посоветовала сестра. – А то пальнет огнем не глядя. Драконы слишком серьезно относятся к своему убежищу, не подпуская к нему никого, кроме хозяина. Но вот самое печальное, что сразу разглядеть, кто идет, они не могут. Только если по мысленной связи.
– Ага, – кивнул я и помчался во двор.
Желание искать эту пещеру с негостеприимным драконом пропало начисто. Лучше сразу позвать.
Огненная откликнулась довольно быстро. Я передал ей образ внутреннего двора дворца, где есть просторная площадка для приземления, и через полчаса дракон была передо мной, сияя на солнце красной чешуей. Точно Огненная. Не зря ей такое имя придумали. Эх, красавица.
– Привет, милая. – Я погладил крупную голову, и дракон тихо зашипела от удовольствия. Даже не знал, что они так умеют. Вообще, на диво привязчивые создания и ласковые… к своим хозяевам. – Прокатишь меня?
Огненная присела, позволив мне устроиться на своей спине, а затем взмыла в воздух, распугав всех птиц в округе своим радостным ревом. Я вторил ей ликующим криком, встав на ноги и раскинув руки в стороны. Огненная сделала кульбит, но я остался на месте. Довольно странно ощущать себя повисшим вниз головой, но тем не менее касающимся плотной чешуи на спине дракона. Вот оно, силовое поле, что удерживает всадника… Но как здорово!..
– Дай я погляжу! – крикнул Барон, и мне пришлось закатать рукав. Разумный компьютер с удовольствием оглядывал облака и виды под драконом. – Эх, я тоже хотел бы летать…
– Если бы ты снимался, то я бы обеспечил тебе полет… вниз, – буркнул я и рассмеялся над округлившимися глазами кота. – А нечего работать слишком ранним будильником…
– Вот, стараешься для него, стараешься, а он совсем не ценит, – проныл Барон наигранно жалобным голосом. И проводил заинтересованным взглядом промелькнувшую мимо пичугу.
– Инстинкты? – хихикнул я.
– Да ну тебя, – отмахнулся котяра, продолжая наблюдать за живностью. – Может, у меня чисто исследовательский интерес…
– А чего тогда облизнулся? – насмешливо поинтересовался я. – Тебе все равно ее не съесть.
– А то я не знаю, – огорченно вздохнул Барон. – Ну хоть снимки сделаю, а ты потом нарисуешь…
– Давай, – согласился я, понимая, что с удовольствием перенес бы этот вид города на холст.
Следующие несколько часов мы наслаждались перелетами в разные места. Побывали и в лесу и в горах, а затем усталые, но довольные вернулись во дворец. Огненная благосклонно приняла от повара большой кусок мяса и улетела к себе. Я же направился в библиотеку. Следует хоть немного почитать о человеческом правителе, раз собираюсь в скором времени посетить его земли. Ехать непросвещенным – это позор для принца. Попасть в неловкую ситуацию мне не хочется, да и нельзя, так что берем курс на дворцовое хранилище знаний.
– Так, это не то… это тоже не то… да где хоть что-нибудь?! – взвыл я, листая очередной фолиант.
В основном присутствуют баллады, рыцарские романы, теория магии и алхимические книги, а история сплошь заросла красивыми, но абсолютно бессмысленными фразами. Идиотизм.
– А что тебя не устраивает? – Кот умудрился дернуть одним глазом, что означало приподнятую бровь. До сих пор удивляюсь его умению выражать эмоции.
– Все! Пока я проберусь через эти хитросплетения слов, уже лето окончится. У этих авторов на диво ужасный язык, – пожаловался я, захлопывая ту книгу, что держал в руках, и беря следующую. Впрочем, ее постигла та же участь буквально через несколько минут.
– Но тогда ты ничего не узнаешь, – пожал плечами Барон, что выглядело довольно смешно. Строение кошачьего тела не предназначено для этих действий. – И вообще, уже стемнело, пора в комнату.
– Ты напоминаешь мне мать, – проворчал я и взял со стола, на который свалил все выбранные книги, довольно толстый том с удивительно белыми листами. В то же время обложка ясно давала понять, что книга не особо молода. – Что за материал? – Я показал Барону белую страницу, испещренную контрастно-темными письменами.
– Кожа чья-то, – пошевелил ухом кот. Я от неожиданности чуть не выпустил из рук фолиант. – Не бойся, не человеческая.
– А чья тогда? – Я тупо рассматривал страницы, пока не вчитываясь в текст.
– Да мало ли какого животного. Что ты так разволновался? В этом месте – это обыденное явление.
– Все равно… неприятно как-то, – передернул я плечами. Потом отбросил брезгливость и начал просматривать текст. – Опа! То что надо! По крайней мере, история тут точно есть.
– Ты про короля смотри, – напомнил Барон, я же только отмахнулся от него. Знакомое упоминание в одной из легенд захватило мое внимание. – Ну что там? – Теперь и кот, видя мою увлеченность, заинтересовался написанным.
– Про наших злосчастных разрушителей.
– Уничтожителей, – педантично поправил Барон. Вредина он. – И что там? Эй, дай почитать…
Я пододвинул книгу и повернул руку, чтобы кот наконец-то успокоился.
– Так-с! «Они появились на рассвете…» В каком смысле? Утром, что ли, приперлись?
– Скорее, в начале времен или какой-то эпохи, – пожал плечами я. – Хотя… кто их знает.
– Угу. «Захватив власть древних, новые боги устраивали свои порядки на Гелии. Старые храмы рушились, и на их пепелищах строились новые. Начальные народы не признавали новых, тогда на Гелию обрушились беды…» А кто сомневался, что так все выйдет? Такое чувство, что все легенды пишет один и тот же человек. Ничего нового.
– Ты не веришь в легенды?
– Учитывая, что я компьютерная душа, вселенная в браслет, что, по сути, невозможно?.. – скептически протянул Барон и совсем другим тоном сказал: – Да, я не верю.
Я опешил:
– И в чем тут логика?
– А кто сказал, что она будет? Дай почитать нормально. «Долго шли войны древних и новых богов…» Это как? Власть же уже захватили. Думаешь, новые оставили древних в живых, пока рушили храмы и прочее?
– А может, это иносказательно? – предположил я. – Скорее, война шла между народами, отстаивающими ту или иную веру.
– Возможно. «Время древних прошло, когда эльфы поддержали новых богов…» Вот уж не думал, что остроухие могут принять что-то новое. Они же закоренелые консерваторы.
– А ты дальше читай, – кивнул на книгу я.
– Я бы с радостью, но ты бы перевернул страницу…
Я выполнил требуемое, и кот вновь углубился в чтение.
– О! Что они учудили! Это по принципу: ни себе ни другим?
– Кто знает этих древних богов, что ты у меня спрашиваешь? – Я мельком глянул по сторонам, проверяя наличие нежелательных наблюдателей. Будет весело, если меня застанут разговаривающим со своим браслетом, и еще веселее, если услышат ответ этого самого браслета.
– Да точно! Что же еще могло послужить причиной запуска в мир монстров? Учитывая, что после подобного «последнего слова» они где-то затаились. Вот, гляди: «И разверзлась земля, выпуская из недр своих чудовищ огненной Бездны…» Это у них наподобие ада? Теперь понятно, почему эти лесные стрелки прокляли своих древних.
– По крайней мере, я так понял. Короче, с такими темпами ты до конца доберешься только к утру. Война была долгой, но эльфы сумели победить, объединившись с орденом Очищения, так назвали себя приверженцы новых богов. В конце концов древних исторгли из памяти и стали поклоняться новым богам. А они в свою очередь действовали практически так же, как и древние боги…
– То есть плевали на все и жили в свое удовольствие? – уточнил Барон.
– Что-то в этом роде. – Я неопределенно пошевелил пальцами в воздухе. – Изредка показывались в том или ином храме, подогревали веру людей и прочих, после чего опять пропадали на неизвестный срок. Собственно, все.
– В чем смысл тогда вообще захватывать власть? – удивился кот, вновь переводя взгляд на страницы книги. – Где-то ведь должна быть выгода! Не просто же ради жертвенной силы… и то сомнительной.
– Думаю, выгода есть, но, к сожалению, не знаю, в чем она состоит, – вздохнул я.
– Так, что там про разру… тьфу, про Уничтожителей? Это не древние, случаем? За тот выпуск монстров? – Довольный своей проницательностью, кот вздернул подбородок.
– Нет, – улыбнулся я, глядя на разочарование, проявившееся в глазах Барона. Иногда кот вел себя как ребенок, но это, думаю, оттого, что у меня тоже есть эта черта. – Новые боги довольно долго правили бал на Гелии, но недавно резко покинули этот мир, открыв печать.
– Хм, как быстро меняется вера, – хмыкнул Барон, почесав лапкой за ухом. Интересно, а компьютерные блохи существуют? – Были богами, а стали Уничтожителями. Как про печать-то узнали?
– Автор пишет, что одного из еретиков, верующего в древних богов, посетило видение: мол, новые боги помахали на прощание ручкой, сказав, что разочаровались в этом мире, и ушли, громко хлопнув дверью, то бишь открыв печать…
– А это они ее создали? – заинтересовался Барон, быстро просматривая попавший в поле зрения текст, но, не найдя там ответа, перевел взгляд на меня.
– А кто их знает, – развел руками я.
– Можешь не махать руками? – недовольно пробурчал компьютерный кот. – А то у меня в глазах рябит. Попробуй найти что-нибудь про печать.
– Попробую, – вздохнул я, с тоской оглядывая внушительную стопку еще не просмотренных книг. – Только дослушай до конца. Короче, тот еретик составил пророчество, данное, по его словам, ему древними, которые решили вернуться на Гелию…
– И в нем сказано?.. – поторопил меня Барон.
– А этого, к сожалению, не написано. Пророчество спрятали и не показывали массам.
– Умно, – оценил кот. – Так можно было немало выгоды получить…
– И получили, – согласился я. – Вон автор пишет, что многие называли себя спасителями и двигали к правителям миров, получить аванс за спасение мира. После, когда «избранные» исчезали из дворцов, награбив как можно больше, правители приняли решение организовать испытания для очередного кандидата на звание спасителя… а самозванцев казнить.
– Короче, тебе лучше нигде не упоминать про тот разговор, – сделал вывод Барон.
– Кстати, про разговор. Ну не мог я так напиться. Тебе не кажется, что этот выборочный провал в памяти не случаен?
– После того как ты выхлебал столько вина, не кажется, – отрезал Барон. Потом задумался. – Хотя ты, может быть, и прав. Стоит проверить… Ты пока ищи про печать, а я вновь просмотрю запись…
На месте кота на экране появились синие завихрения. Это что-то вроде заставки? Здорово! А он меня слышит?
– Барон? – позвал я.
Тот не откликнулся. Пожав плечами, я встал с кресла и, взглянув на уже отобранную стопку, решительно двинулся к полкам, выискивая сборник легенд. Память Шиальда выдавала смутное упоминание про печать, но вот конкретным было только одно – какая-то информация находится в книге с синей обложкой. А таких в библиотеке…
Жаль, что сам Шиальд совершенно не интересовался историей и легендами. Похоже, только на уроках ему доводилось видеть книги, да и то Шиальд их не читал, а лишь делал вид. Так что в истории он полный профан. Зато многое знает об оружии и его применении… и о ядах. В памяти Шиальда хранилось много названий ядов и соответствующих им противоядий. Рецепты некоторых младший принц помнил наизусть и даже не раз готовил.
Оценив это знание как крайне полезное, я довольно хмыкнул, продолжая добросовестно переходить от стеллажа к стеллажу. Шиальд хоть и не был параноиком, но все же выучил многие симптомы, по которым определяется вид того или иного яда. К слову, его это когда-то спасло… так же как и запас противоядий, находящийся в тайнике в комнате. Вот к чему приводит ненависть слуг. Сам виноват, конечно. Отравитель тогда жестоко поплатился за попытку убийства.
Мои пальцы мягко касались корешков книг, переходя с одной на другую, пока не наткнулись на очередную темно-синюю книгу. Посмотрев на название, я ликующе выкрикнул нечто нечленораздельное.
– Нашел! – донесся до меня чуть напряженный голос Барона.
Я поспешно взглянул на экран и увидел уже хорошо знакомую морду кота.
– Похоже, ты был прав. Вот послушай: «Было крайне неприятно говорить с вами… До нескорой встречи».
Это мой голос и мое прощание. Угу. Жаль, что изображение Барон в этот раз не включил, а то у Коссаны было такое лицо…
Тут мне послышался неразборчивый шепот.
– Слышал? – поинтересовался Барон.
Я отрицательно покачал головой.
– Ничего не разобрал. Это Коссана?
– Она самая. Слушай еще раз, а я попробую улучшить звук.
– …встречи.
– Майра… он… визат, Шиальд, – прошипел голос Коссаны.
– Это что? – опешил я. Вот такого точно не ожидал. – Ну-ка, давай еще раз.
Прослушав раза три, я наконец разобрал и запомнил слова той истерички.
– Похоже на заклинание, – задумчиво сказал кот.
– Или на проклятие, – согласился я. – Может, уточнить у Кайры? Уж она-то должна знать.
– И каким образом? Просто подойдешь и спросишь? – ехидно поинтересовался Барон.
– А почему бы и нет?
– Ладно, ты нашел про печать?
– Кое-что. – Я помахал левой рукой с зажатой в ней книгой. – Если кратко пересказать этот и без того маленький отрывок, то можно понять, что печать создали древние, когда впервые пришли в этот мир. Они заточили хаос внутри Гелии и закрыли проход в центр печатью.
– И это все? – поразился Барон. Увидев мой утвердительный кивок, он огорченно вздохнул. – М-да. Ну хоть создатели известны. Вот только интересно, а к какому пантеону принадлежит Ерелей? К старому или новому?
– К старому, – усмехнулся я, поглядывая на недавно прочитанное подобие старомодной энциклопедии по божествам этого мира. – После того как новые боги открыли печать, от них отреклись практически все, кроме истинных фанатиков. Соответственно постепенно возвращалась вера в старых, раз они соизволили вылезти из своей норы. По всей видимости, так называемые Уничтожители не убили старый пантеон, а просто разогнали.
– И что?
– А ничего, Шиальд больше не знает, да и перебирать книги нет больше сил. Правда, мой предшественник как-то слышал разговор придворного мага…
– Надо полагать, разговор не для его ушей, – заметил кот.
Я согласно склонил голову.
– Так вот, маг говорил что-то про возмущения в оболочке Гелии. Не в физической, разумеется. В общем, открытая печать засасывает в себя всю оставшуюся в мире магию.
Читать бесплатно другие книги:
