История одного эльфа Романова Галина
– Под обеими!
– Ага! – Полуорк ускакал, пригнувшись к гриве.
– Сто двадцать! – Тем временем предложил кто-то из толпы.
Я позвенел золотыми в кошеле:
– Сто пятьдесят!
– Отличная цена! – встрепенулся торговец. – Итак…
– Сто шестьдесят! – перебил мой оппонент.
– Сто семьдесят! – парировал я. Серый Барс узнал мой голос и не сводил с меня глаз. Кроме их сине-зеленого цвета, светлых волос и чуть заостренных ушей в нем мало что было от эльфа, но мне сейчас казалось, что я спасаю одного из своих соотечественников, проданных в рабство ненавистными орками.
– Сто восемьдесят!
– Двести! – А, гулять так гулять!
– Какие двести? – трагически зашептал стремительно трезвеющий господин Хашша. – Нам заплатили всего пятьдесят…
– Еще триста лежат у нас с Ухарем в заначке, – прошептал я.
– Двести двадцать!
– Двести тридцать! – Я покосился в конец улицы. Умчавшийся галопом Ухарь уже должен был добраться до дома. Вскрыть половицу было делом минутным.
– Двести сорок!
– Двести пятьдесят!
– Двести семьдесят!
– Двести восемьдесят!
– Триста!
Ой, мама… Где же Ухарь? Серый Барс дураком тоже не был и смотрел в ту сторону, куда ускакал полуорк.
– Триста двадцать, – предложил я, понимая, что еще чуть-чуть, и надо будет заканчивать торги. И вообще, это идиотизм – раб, торгующийся на рынке, чтобы купить другого раба! Но господин Хашша протрезвел только что и просто не успел бы принять решение.
– Триста тридцать…
Наконец-то! Ухарь лихо осадил мула перед колесницей и швырнул мне мешочек.
– Триста пятьдесят! – заорал я на всю площадь. – Продано!
– Но… но как же… мы же еще… я хотел… – в два голоса залепетали мой оппонент и торговец.
– Триста пятьдесят, – я подхватил оба мешочка и, лихо спрыгнув на мостовую, стал продираться к помосту, – клянусь своими мечами!
– Ой, ё… – вырвалось у Серого Барса, когда я одним прыжком вскочил на помост и грянул об него обнаженными клинками. – Я – Данха-и-Нур!
Реакция толпы была примерно такой же, как если бы сюда спустился местный верховный бог, Дейесс, чьим земным воплощением по традиции считался кали. Хотя я практически не выступал в Найредде перед простым народом, обо мне прекрасно знали.
– Аа-а-а-а! Данха-и-Нур! Данха-и-Нур! Он здесь! – раздавались голоса. Торговец вытаращил глазки, как улитка, на которую уселся дракон. Серый Барс, кажется, был готов упасть в обморок.
– Ну? – Я заглянул в вытаращенные глазки, силясь разглядеть на дне хоть какой-нибудь проблеск мысли. – Мы договорились?
– А… э-э… ну… мм… – на меня смотрели так телячьи-преданно, что становилось неуютно.
– Так «да» или «нет»?
– А… а… автограф можно? – Выпалив это, торговец зажмурился с самым обреченным видом.
Думал я недолго – и ежу понятно, что по-человечески я не умею ни читать, ни писать, а если вздумаю начертать что-нибудь эльфийскими рунами, то это наверняка примут за какое-нибудь заклинание для вызова демонов. Поэтому я широким жестом содрал с себя тунику, оторвал рукав, сунул его торговцу «на память», а остальное швырнул в радостно заоравшую при виде такого «сувенира» толпу. После чего отдал торговцу оба мешочка с золотом, подхватил за локоть остолбеневшего от неожиданности Серого Барса и вместе с ним спрыгнул с помоста. Совсем рядом толпа дралась и выла, разрывая на ниточки остатки моей туники, и мы поспешили убраться подальше.
На господина Хашшу было жалко смотреть. Протрезвев окончательно, он сообразил, что мы лишились сегодняшнего гонорара, и всю дорогу стенал так, словно у него умерли все родственники разом и при этом ничего ему не оставили, кроме долгов и кучи племянников – умственно отсталых инвалидов.
– Как мы будем дальше жить? – стонал «хозяин», пытаясь отыскать и вырвать у себя на лысине какой-нибудь волосок. Не снимая тюрбана, это было сделать довольно сложно. – На что будем есть? Из каких средств станем платить за аренду дома? А еще тебе нужна новая туника! Вы меня по миру пустите!
– А, не берите в голову! – отмахнулся я. – Считайте это выгодным вложением капитала!
– Кроме того, ни за что не поверю, что вы не продаете исподтишка старые туники и сандалии Данкора его поклонникам! – ухмыльнулся гарцующий рядом на муле Ухарь. – Куда, например, делись его малиновые шаровары с дыркой на самом интересном месте?
– Что? – воскликнул я. – Мои любимые? Вы их продали, господин Хашша?
– Ага, – расплылся в улыбке полуорк. – Я своими ушами слышал, как он втирал покупательнице – мол, порвалось потому, что наш Данха-и-Нур чересчур активно среагировал на появление в поле зрения обнаженной брюнетки…
– Что? – еще громче воскликнул я. – Это когда мне нравились брюнетки?
– Никогда. – Перевесившись с седла, Ухарь успокоительно погладил меня по плечу. – Тебе нравятся исключительно брюнеты… Эй, Барс, отомри уже и признавайся – это твой натуральный цвет или ты крашеный?
Но свежепроданный гладиатор только хлопал ресницами и категорически отказывался «отмирать».
Вот так, перебрасываясь милыми «шуточками», мы и добрались до дома. Ворота были распахнуты, наши немногочисленные слуги (таскать из города в город большую толпу слишком накладно) толпились в проеме, желая узнать подробности происшедшего. Мы спешились, люди засуетились, уводя мула и колесницу под навес.
– Господин Хашша, – придерживая за локоть Серого Барса, я направился в свою комнату, – распорядитесь пока, чтобы нам подали какого-нибудь вина, фруктов и… ну просто чего-нибудь перекусить.
– Еще? – всплеснул руками мой «хозяин». – Ты в состоянии еще пить?
– Ну надо же отметить такое событие, – толкнул локтем Серого Барса.
– На троих сообразим! – потер руки Ухарь.
Мы втроем ввалились в мою комнату, и я поспешил наконец развязать ремень, стягивающий запястья выкупленного противника.
– Ну вот мы и дома! Осмотрись, передохни, расслабься…
– Мой господин. – Поколебавшись, Серый Барс опустился передо мной на колени.
В ответ раздался двухголосый хохот.
– Успокойся, приди в себя, выдохни. – Ухарь заставил гладиатора принять вертикальное положение и усадил на низкую лавку. – Добро пожаловать в наше братство вольных гладиаторов!
Вольных? Квартерон вытаращил глаза.
– Когда-то давно я действительно был продан в рабство, – признался я. – Был воином, попал в плен, и… там мне отрезали волосы. – Я коснулся своего почти бритого затылка. – Но потом сбежал… не без помощи вот этого типа.
– Я тогда служил охранником в караване, – подмигнул Ухарь. – Мне поручили сторожить Данкора. Там мы как-то незаметно подружились, и, когда он удрал от хозяина, я помог ему скрыться.
– Господин Хашша нам не хозяин, – снова заговорил я. – Он устроитель боев, казначей, администратор – называй как хочешь. Мы ездим по стране и выступаем на гладиаторских боях, а также просто сражаемся за деньги.
– А я? – Серый Барс переводил взгляд с Ухаря на меня.
– А ты… Помнишь, ты отдал нам полторы сотни золотых полумесяцев, которые копил для своего освобождения? Можешь считать, что сегодня ты купил себе свободу!
Серый Барс откинулся назад и закрыл глаза.
– Бабушка была бы счастлива, – прошептал он.
– Бабушка?
– Она была воительницей, попала в плен раненой, – вздохнув, сказал гладиатор. – От своего хозяина-человека родила мою мать. Мама была очень красива. Это ее и сгубило. Я – ее единственный сын. Она умерла, когда я был совсем маленьким. Бабушка вырастила меня, научила сражаться… А когда мне исполнилось двенадцать лет, меня купили для школы Песчаного Змея. С тех пор я не видел бабушку. Наверное, она до сих пор жива…
– Мы ее поищем, – пообещал Ухарь. – Закончим дела в Найредде и заставим господина Хашшу отправиться на ее поиски.
– Кстати, а как звучит твое настоящее имя? – поинтересовался я.
– Янсор, – представился новый друг.
– Данкор, – назвался я, протягивая руку для пожатия.
– Ухарь. – Сверху легла лапища полуорка.
Больше мы не успели обменяться ни словом – вошли слуги и принесли вино, фрукты и немного мятных лепешек.
Долгий день заканчивался. После дневной духоты наступила прохлада, и я решил потренироваться на закате, когда не так жарко и дышится значительно легче. Уйдя в залитый полумраком внутренний дворик, разминался, без устали крутил два меча. В последнее время я чувствовал неосознанную тревогу. Одолевала бессонница, не удавалось долго оставаться на одном месте, и сейчас, вместо того чтобы отдыхать после «трудового» дня, вышел во двор, надеясь физической усталостью немного заглушить тревогу.
Осторожные неверные шаги услышал издалека и развернулся навстречу слуге, доводя прием до конца, чем заставил человека отпрыгнуть назад и перемениться в лице. Завершив движение, опустил мечи и поклонился: хотя передо мной стоял всего лишь слуга, формально он был свободным, а я – рабом.
Слуга был как-то странно взволнован и то и дело озирался по сторонам, словно чего-то ждал.
– Что тебе угодно? – решил я прийти ему на помощь.
– Там… там, у калитки, – пролепетал он, – зовут Данха-и-Нура…
Наверное, восторженные почитатели, которые каким-то образом прознали, где я живу.
– Хозяин еще не вернулся? – поинтересовался я.
Несколько часов назад господин Хашша отправился по делам в город.
– Еще нет. – Слуга заволновался еще больше, а я вздохнул. Ничего страшного не случится, если ненадолго выйду за калитку. Положил мечи на лавку, набросил на плечи тунику.
– А кто там?
– Это… э-э… послание, – пролепетал слуга, бледнея и покрываясь холодным потом. Видимо, он тоже понимал, что нам обоим грозит наказание, если я выйду со двора без разрешения. Но отступать было поздно.
Здесь, на юге, ночь наступает очень быстро – на улице уже стемнело. Но не заметить десять вооруженных воинов было трудно. Они стояли полукольцом, отгородившись от меня щитами и короткими копьями.
– Что здесь происходит? – Я замер на пороге, не решаясь сделать последний шаг. Рядом со мной тяжело дышал и потел от страха слуга.
– Данха-и-Нур?
Строй воинов раздвинулся, и на свободное пространство шагнул человек. Одного взгляда на его лицо оказалось достаточно для того, чтобы я все понял и почувствовал страх. Это был тот самый шан, который некоторое время назад пытался купить меня у милейшего господина Хашши. Слов не требовалось. Я просто вытаращил глаза, запоздало догадавшись, что за предчувствие терзало меня в последние дни. За две недели, миновавшие с памятного боя с Серым Барсом, я чересчур засветился в Найредде.
– Наконец-то мы встретились. – Шан почти улыбался, но глаза оставались холодными. – Мне пришлось долго за тобой гоняться. И если бы не твои громкие победы в благословенной Найредде, мы бы никогда не встретились. Тебе знаком вот он?
Еще два воина шагнули из-за стены щитов и вытолкнули… Горо! Мой бывший слуга был бледен как мел и избегал моего взгляда. Один человек выворачивал его локти, а другой держал у горла альфара кривой нож.
– Что это значит? – прошептал я и не узнал своего голоса.
– Одно твое движение – и он умрет!.. Взять его!
Десять воинов одновременно сделали шаг мне навстречу.
Нет, даже сейчас я мог рассчитывать если не на победу, то хотя бы на то, что сумею прихватить с собой на тот свет нескольких противников. Но в их руках был Горо!.. Единственное близкое для меня существо, чьей жизнью я не имел права рисковать… И я позволил людям схватить меня…
Крепко связав, меня поставили на колени перед шаном. Тот посмотрел сверху вниз и, взяв за волосы, подтянул мою голову поближе.
– Великолепный Данха-и-Нур! – протянул он. – Вот ты и попался! Как оказалось просто тебя изловить! Твой прежний хозяин – глупец! Он отказался продать мне тебя за отличную цену в две тысячи золотых полумесяцев – так теперь я получу тебя практически бесплатно!.. Да-да, – почти ласково улыбнулся шан, – твой новый хозяин – я! Запомни это!
Я скосил глаза на Горо. Альфар оцепенел под ножом, как жертвенный ягненок. Считайте меня кем угодно, но я, за три года убивший несколько десятков человек, не мог допустить, чтобы оборвалась невинная жизнь.
– Да, – промолвил обреченно. – Мне запомнится это! Вы – мой новый господин…
– Молодец! – Меня похлопали по щеке. – Отлично учишься!.. Ну, что встали? Взять их! Обоих!
Нас с Горо подхватили под руки и силком потащили за угол дома, там стояла наготове арба, на ней поджидал длинный сундук, в котором мог уместиться человек. То есть человек обычного среднего роста, а не я, огромный, для которого в душном вместилище было слишком тесно и неудобно. Сверху довольно небрежно закинули альфара. После чего над нами захлопнули крышку, и арба тронулась с места, увозя нас в неизвестность.
Некоторое время мы лежали неподвижно, лишь иногда вздрагивали, если арбу подбрасывало на неровностях дороги.
– Простите меня, милорд, – нарушил молчание Горо. – Это я во всем виноват…
– Тебе не за что себя винить. – Я почувствовал, что улыбаюсь. – Если бы ты знал, как я рад тому, что мы вместе!
– Но это из-за меня вы…
– Что? Сменил хозяина? Рано или поздно, но я все равно бы расстался с господином Хашшей, так что не бери в голову!
– Но еще неизвестно, что нас ждет! – запротестовал альфар и, неловко повернувшись, врезался мне макушкой в плечо.
– То же, что и обычно, – поморщился я. – Только дурак копает землю топором. Я, как и прежде, буду сражаться, а ты станешь носить мое оружие.
Горо несколько раз глубоко вздохнул и, поелозив еще немного, в конце концов уснул, уткнувшись носом мне в шею. На меня же накатила обычная бессонница, и я до самого конца пути не сомкнул глаз, размышляя о своей участи. Сменив хозяина, мне не удалось сменить сферу деятельности. А это значило, что перемен в дальнейшем не предвидится.
История седьмая
Игрушка судьбы
1
Я с трудом вылез из кареты, разминая затекшие от долгого сиденья ноги. Хозяин уже выбрался и стоял, ожидая меня с цепочкой-поводком.
– Готов? – приветствовал он. – Иди сюда!
Дорога утомила меня настолько, что я ответил ему мрачным взглядом, заставившим отступить на шаг и вскинуть руку:
– Но-но! Прекрати!
Я повел плечами, расправляя спину:
– Простите, хозяин. Этого больше не повторится…
Ага, если меня опять не запихнут в какую-нибудь карету на несколько часов! Дело состояло не столько в моем росте (в карете, предназначенной для людей обычного сложения, мне было просто-напросто тесно), сколько в том, что мы, эльфы, вообще не пользуемся каретами. Мужчины и женщины у нас одинаково хорошо ездят верхом, а для тех, кто по возрасту или состоянию здоровья не может сесть в седло, имеются специальные носилки, на которых можно даже прилечь. Неудивительно, что после многочасового сидения в скрюченном виде мне меньше всего хотелось быть послушным.
– Мы уже приехали? – хмуро поинтересовался я.
– Да. – Хозяин повел рукой по сторонам с важным видом. – Познакомься с благословенным Альмраалем, столицей Великой Паннории.
Я задрал голову, озираясь по сторонам. Альмрааль… На эльфийском языке это означает «Серебряный шпиль». И действительно, на крышах соседних домов я заметил тонкие острые шпили, словно вонзающиеся в небо. Несмотря на то что им было много лет – даже на мой, эльфийский взгляд, они выглядели такими… такими близкими, родными и… не знаю, какое слово подобрать, но при взгляде на острия, пронзающие осеннее тусклое небо, куда-то делись злость и досада на неудобную дорогу, и я поймал себя на мысли, что стою и улыбаюсь. Как бы то ни было, Альмрааль мне понравился сразу и решительно. Не то что другие города, в которых довелось побывать.
А постранствовал я за три прошедших года немало. Спешно покинув Найредду, мой новый хозяин нигде не задерживался надолго. В каждом месте мы жили одну-две недели, иногда – месяц. Переезжали из города в город, из страны в страну. Я объездил весь Полуостров, побывал на островах к югу от материка и однажды даже оказался в Ирматуле – правда, проездом. О моих путешествиях по землям людей можно было бы написать целую книгу, если бы не одно «но» – где бы я ни побывал, большую часть времени сидел под замком в доме, снятом хозяином, и выходил оттуда лишь для того, чтобы сразиться на арене. Иногда в день я проводил по три-четыре боя подряд, а в Геронте меня и вовсе поставили в круг, хозяин пообещал десять золотых тому, кто выбьет его невольника оттуда. Приглашались как профессиональные наемники, так и все желающие – клади золотой в кувшин и выходи. Выиграешь – заберешь сосуд со всем содержимым, а проиграешь – оставишь деньги. В тот день я провел восемнадцать боев – и восемнадцать золотых геронтийских монет легло в карман хозяина.
Да, эти три года я только и делал, что либо сражался, либо переезжал на новое место. Проехались мы и по Паннории, выступили в шести городах, прежде чем оказались в столице – в городе, кто бы что ни говорил, построенном эльфами. Ведь Альмрааль был первой столицей нашей страны. Это потом, когда людей стало очень много, эльфы перенесли столицу дальше на север, на территорию нынешнего Золотого Острова Радужного Архипелага. Какое-то время мой народ еще жил в Альмраале вместе с людьми, и многие здания человеческие зодчие возводили под чутким эльфийским руководством, но во времена короля Галаора, отца печально знаменитого короля Торандира Последнего, эльфы ушли отсюда окончательно. Остался только их дух – и старинные здания, все еще сопротивляющиеся атакам времени.
Наша карета остановилась во внутреннем дворе почтовой станции. Я стоял, озираясь по сторонам, и силился как можно больше разглядеть из-за высоких каменных стен. Мой ум настолько погрузился в воспоминания, что хозяин слегка шлепнул цепочкой по боку:
– Наклонись, Данха!
Я со вздохом подчинился. В чужих городах, если приходилось идти по улице, меня часто вели на цепочке, как собаку. К ошейнику, который снимали только перед выступлениями, я привык, но привыкнуть к привязи было намного труднее. Тем горше язвила мысль, что я, эльф, пройду по улицам построенного моими предками города на цепи, как животное.
– Не надо, хозяин! – взмолился я, когда карабин уже готов был защелкнуться. – Только не здесь!
Хозяин нахмурился, но неожиданно владелец почтовой станции пришел мне на помощь:
– Нельзя! Это нельзя! – Он ткнул пальцем в цепочку. – Нарушение закона!
– Какого еще закона? – повернулся к нему хозяин.
– В столице запрещено водить на цепи разумных существ! – ответил человек. – Исключение делается только для осужденных преступников, доставляемых к месту казни. И то все зависит от того, какая нарушителя ждет казнь. Это приказ короля!
– Прошу вас, хозяин. – Я опустился на колени, так, что наши глаза оказались на одном уровне. – Это же Альмрааль! Это город моих предков! Я не убегу!
Вообще-то именно в эльфийском (пусть и бывшем эльфийском!) городе эльфу только и прятаться, но я в самом деле не собирался убегать. Да и куда мне было бежать?
За три года ваш покорный слуга зарекомендовал себя как послушный раб, и хозяин, помедлив, убрал цепочку.
– Что ж, пошли! В самом деле, не стоит привлекать к тебе внимание раньше времени. Но если отстанешь – пеняй на себя!
С этими словами он махнул рукой, наши слуги подхватили вещи и направились к дому, который хозяин заранее снял через доверенных лиц. Он всегда поступал так, не желая тратить время по прибытии и стараясь, чтобы меня видело как можно меньше народа. Впервые за долгое время я шел не на привязи, а почти как свободный (под воротом шерстяной туники ошейник все равно не заметен постороннему глазу!) дышал полной грудью и вертел головой по сторонам. Дом, который хозяин снял для нас, находился в конце соседней улицы, почти у самых остатков крепостной стены, разделявшей Ветхий (собственно эльфийской постройки) и Старый город, появившийся тут во времена первых людей. Расстояние было небольшим – меньше четверти часа пешком, да и то если не спешить, но иногда судьбе хватает и нескольких секунд…
Эту пару я заметил издалека. Вернее, не пару, а троицу. Да попробуй не оглянись на высоченного по сравнению с людьми горного тролля, шагающего по улице со своей неизменной дубиной наперевес. То, что к его поясу был пристегнут меч, казавшийся простым ножиком в огромной волосатой лапе, еще больше усиливало интерес толпы. Люди оборачивались, тыкали пальцами, негромко переговаривались между собой. Горные тролли обитали далеко на севере, но в мире про них знали немного больше, чем про тех же болотных или тем более лесных троллей. Хотя жили они на севере, в горах, довольно часто отдельные представители племени спускались в города, нанимались на работу, не гнушаясь любым заработком – от грабежа на большой дороге до довольно почетной роли телохранителя. Скажу честно – раньше даже на Радужном Архипелаге можно было встретить этих непритязательных работяг.
Любопытство мое было так велико, что я, недолго думая, остановился.
По счастью, мне повезло – народа было немного, так что я почти сразу увидел тех, кого охранял тролль…
Услышал их разговор, и мне чуть не стало дурно.
Они говорили на эльфийском языке!
– Ну сколько можно ходить кругами! – горячим шепотом возмущался молодой альфар и вертел головой так, что я только диву дался, как он не заметил совсем рядом стоявшего меня. – Уже ноги болят!
– Не канючь, – негромким голосом перебил спутник.
Я посмотрел на него – и вытаращил глаза.
Передо мной был эльф. Первый за все эти годы эльф. Юноша намного моложе меня был одет в ярко-синий балахон, какие носят волшебницы Видящие. Отличался он от знакомых мне балахонов только тем, что на талии был перетянут кожаным поясом, на котором висел меч в добротных ножнах, и обрезан до середины икры. Обувью юноше служили мягкие сапожки, в которых одинаково удобно и ходить пешком, и скакать верхом. Голубой плащ, признак волшебницы высокого ранга, соплеменник забросил на спину, стянул капюшон, так что я легко мог разглядеть его лицо.
– И вообще, – продолжал ворчать альфар, – у нас уже вот-вот наступит зима, а мы все никак не вернемся! Столько дорог прошли… Пора бы и отдохнуть! Два года дома не были!
– Еще немного, Норрик. – Эльф склонил голову и потер переносицу. – Мы только проверим кое-что – и все!
– Скорее бы! – мечтательно воскликнул спутник. – Я соскучился!
– Чья бы корова мычала, – усмехнулся эльф в балахоне волшебницы. – Дома ты сразу запросишься в странствия по белу свету.
– Ну да, ну и запрошусь, – тут же запальчиво откликнулся альфар. – Дома все известно, а тут… Просто очень скучно! И ты меня никуда не пускаешь…
Тенью следовавший за мною Горо осторожно подергал меня за пояс, привлекая внимание. Когда я обернулся на своего слугу, тот подбородком указал на спорящую пару и покачал головой – у него было свое понятие о том, как слуга должен разговаривать с господином. Я в ответ только пожал плечами. Меня больше занимал сам эльф. Как же давно я не видел соотечественников! Слух совершенно отвык от певучих звуков раскатистой эльфийской речи.
– Нам точно на эту улицу? – тем временем поинтересовался альфар. – Это я к тому, что если вдруг наш поход окончится неудачей…
– Он должен окончиться удачей, – промолвил эльф в балахоне волшебницы. – Я так вижу!
И по тому, как он произнес это слово, я сразу все понял.
Передо мной был медиум. Один из десятков и сотен медиумов, которых волшебницы Видящие использовали в качестве источников энергии для обрядов. Наша Видящая на горной заставе часто рассказывала о некоторых законах и свойствах магии и сетовала, что с нею не смогли отправить ни одного медиума – тогда, дескать, она бы показывала настоящие чудеса.
В этом месте мои мысли были прерваны самым грубым образом. А именно – волосатой тролльей лапой. Я был уверен, что иду осторожно, насколько это вообще возможно, но тролль каким-то образом угадал мое перемещение и внезапно выбросил вперед лапу, на которую я не наткнулся только чудом.
– Стоять, – спокойно произнес тролль на всеобщем наречии, едином и самом удобном для представителей разных рас. – Не ходить дальше!
– В чем дело, Татва? – Медиум начал оборачиваться.
– Не ходить. Чужой, – лаконично объяснил тролль.
Но тут наши глаза встретились, и я увидел, как молодое лицо эльфа стало расплываться в улыбке столь открытой и даже мальчишеской, что я по сравнению с ним вдруг почувствовал себя старым.
– Норрик, – промолвил он, – ты только посмотри!
– Чего я там не ви… – начал было ворчать альфар, но поднял на меня глаза и присвистнул: – Вот это да! И как он макушкой облака не задевает?
Обычно я спокойно отношусь к тому, что люди прохаживаются относительно моего роста. Но чтобы какой-то альфар осмелился так себя вести! Это было уже слишком. Я протянул руку и подхватил насмешника за грудки.
– Сейчас ты сам проверишь на своей шкуре, легко ли достать до облака! – прошипел я.
– Мама дорогая! – закатил глаза альфар. – Спасите! Убивают! Татва, на помощь!
Тяжелая волосатая лапа легла мне на плечо.
– Убрать руки, – коротко сообщил ее обладатель. – Быстро. А то будет плохо!
– Погодите-погодите. – Медиум бросился между нами. – Не стоит ссориться. Поставьте, пожалуйста, Норрика!
– Мастер Данкор, не надо… – С другой стороны в меня вцепился Горо. Окруженный таким образом, да еще подстегиваемый толпой, привлеченной суматохой, я вынужден был подчиниться.
– Ну он и бешеный! – Оказавшись на твердой почве, Норрик мигом поспешил спрятаться за тролля и стал вещать уже оттуда: – Ты с ним поосторожней, Эльфин! В случае чего колдуй, не сомневайся!
– Это недоразумение, – улыбнулся медиум, – мы можем его разрешить. Правда, мастер Данкор?
Если бы в этот момент я держал в руке меч, я бы его непременно уронил. Себе на ногу, ага.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– Эй! Башня сторожевая! – раздалось откуда-то из-за спины тролля. – Обращайся на «вы» к великому магу Эльфину Невозможному!
– Магу? – не поверил я своим ушам. – Это вы, что ли?
Посмотрел на молодого медиума, тот еле сдерживал улыбку.
– Здесь нет никакого колдовства, мастер Данкор, – промолвил новый знакомый голосом, в котором скользили нотки смеха. – Не обращайте внимания на моего спутника. Норрик всегда был… мм… чуть-чуть болтлив!
– «Чуть-чуть» не считается, – немедленно отозвались из-за спины тролля. – Вообще-то у меня масса других достоинств! Так что, если хочешь хвалить, начинай снова!
– Не стоит внимания, – повторил молодой медиум, обращаясь ко мне. – Ваше имя только что назвал ваш спутник. Не так это и сложно для того, кто умеет слушать.
– Горо ошибся, – ответил я. – Во-первых, вам стоило бы называть меня лордом. А во-вторых, Данкора из Дома Дармира больше нет. Есть Данха-и-Нур, гладиатор.
– Данха-и-Нур? – всплеснул руками собеседник. – Я же слышал о вас!
– Вот как? – Признаться, это мне польстило.
– Да, – собеседник смотрел на меня снизу вверх, – я много слышал о вас, когда ездил по Полуострову, но никак не думал, что вы – мой соотечественник! Это такая удача в наших поисках!
– В ваших поисках? – переспросил я. Внимательно следить за разговором мешало волнение толпы. В конце концов я углядел распахнутые двери трактира.
Когда мы впятером ввалились внутрь, там стало очень тесно. Чтобы не мешать людям и говорить без помех, разместились в дальнем углу.
В трактире царил полумрак, и казалось, что глаза эльфа светятся. Он смотрел на меня, как на чудо. Сказать правду, при всей лестности, меня смущало такое внимание. Это на гладиаторской арене я был легендой. Дома прославленный воин оказался бы одним из многих, причем непременно нашлись бы эльфы лучше меня. Я ведь родился простым лордом, даже не высоким.
– Это большая удача, что мы встретили вас, – сказал медиум, когда хозяин сего заведения принес нам по кружке пива. – Мы с Норриком и Татвой уже два года путешествуем по землям людей в поисках тех наших сородичей, которые оказались в рабстве, и выкупаем их по мере сил. Уже почти три сотни эльфов вернулись в родные места.
Я почувствовал, что улыбаюсь против воли. Горячность молодого соплеменника невольно вызывала самые теплые чувства. Тем более что он совершал благое дело.
– Значит, мы одержали победу? – уточнил я. – Темноволосые изгнаны и…
– Да, мы одержали победу, – кивнул собеседник. – Но темноволосые… как бы это сказать… Вы что-нибудь слышали о Золотой Ветви?
– Да, – кивнул я. – Много лет назад я воевал с темноволосыми. Тогда у них был некий Паладайн Золотой Ветви. Но насколько я знаю, это всего лишь детская сказка. Помнится, мама часто рассказывала ее перед сном…
– Это не сказка, а старинная легенда о последнем эльфийском короле, Торандире, прозванном Последним потому, что после него эльфы утратили корону. Его дочь, принцесса Торандирель, полюбила кузнеца по имени Гарбаж из племени орков. Их сын, внук короля, и был той самой Золотой Ветвью. Долгое время эльфы пытались обрести ее, и наконец это свершилось. Ныне нами правит потомок Золотой Ветви, император Хаук аш-Гарбаж.
– Кто-кто?
– Император Хаук Первый, – сказал мальчишка. – Я служу императору и по его приказу уже два года странствую по землям людей, ищу сородичей, попавших в плен, и выкупаю их, давая возможность вернуться на родину. Император выделил нам золото и драгоценные камни из своей сокровищницы. Скажите, кем вы были до того, как попали в плен?
– Никем особенным, – пожал я плечами. – Просто одним из рыцарей Наместника Дейтемира Кораллового.
– И неплохим рыцарем, наверное, – воскликнул мальчишка. – Если судить по тому, что рассказывают о вас!
– Люди склонны преувеличивать, – снова пожал я плечами. – Хотя, надо признать, моя прошлая жизнь была богата событиями.
Всего рассказывать, конечно, не стоило – любовь к леди Ленимирель и ее измена мужу должны были навеки остаться в моем сердце. Вот если бы случилось чудо и она осталась жива и свободна – тогда да, я смог бы предложить ей руку и сердце. Но она и дети пропали без вести… А, да что теперь мечтать!
– Я думаю, вам стоит вернуться на Коралловый Остров, – сказал, помолчав, молодой медиум.
– И зачем? Чтобы служить орку-захватчику? – фыркнул я. – Вы знаете, что он сделал с моим родным Коралловым Островом?
– Примерно то же, что с Сапфировым, Изумрудным, Нефритовым, Янтарным, – начал перечислять собеседник. – Моя родина тоже подверглась нашествию и разорению. Отец и старший брат погибли. Старшая сестра попала в плен. Но я знаю правду о том, кто на самом деле виновен во всех этих бедах, и, когда к власти пришел Хаук аш-Гарбаж, присягнул ему. Правда, я тогда был только учеником, принесла присягу моя наставница, а я лишь последовал за нею. Но потом, когда встал на первую ступень, повторил клятву уже от себя лично. И вы, когда узнаете нашего императора поближе…
– Никогда, – перебил я. – Этого не будет никогда! Уж во всяком случае не раньше, чем мужчина станет магом! То есть я хочу сказать, что это также невозможно, как и…
Спутник этого мальчишки, альфар по имени Норрик, вдруг фыркнул в кружку и о чем-то зашептался с Горо. Эта парочка вообще успела спеться, и на протяжении нашей осторожной беседы с эльфом они вовсю болтали между собой. Ни дать ни взять – встретились старые друзья.
Молодой медиум и тролль одновременно протянули руки и спокойно шлепнули Норрика между лопаток. Тот хрюкнул и нырнул носом в пиво, разбрызгав пену.
Читать бесплатно другие книги:
