Прейскурант на победу Самохин Валерий
– Нужда заставляет, – тяжело вздохнув, с показным расстройством ответил Денис. – Юльке шубку надобно новую к зиме справить: прежняя износилась совсем.
Рябушинский добродушно рассмеялся и попросил официанта, сноровисто расставляющего на столе блюда с холодной закуской:
– Принеси нам сразу горячее.
Он повернулся к молодым людям и сокрушенно развел руками:
– Вы уж простите старика – на вечерний литерный тороплюсь.
– Неужели нельзя было погостить денек-другой? Когда еще в столицу выберешься?
Девушка ловко подцепила вилкой изворотливую креветку и вопросительно посмотрела на дядю.
– В следующем месяце вновь приеду, – обнадежил ее Рябушинский.
Он отложил в сторону вилку, так и не притронувшись ни к одному блюду, и повернулся к Денису:
– Разговор у меня есть к тебе серьезный.
– Слушаю внимательно, – коротко ответил молодой человек.
Купец достал небольшую табакерку, захватил щепоть душистой травы и заложил в ноздрю. Громко и смачно прочихавшись, продолжил:
– Посоветоваться хочу. Высвободился небольшой капитал, и думаю вложить его в железнодорожную концессию. Как ты на это смотришь?
Смотрел Денис крайне отрицательно – вложение долгосрочное, а финансовый кризис ожидался менее через два года. Сказать, что об этом написано в учебнике по экономике выпуска две тысячи лохматого года, он, по известным причинам, не мог. Пришлось импровизировать.
– Могу другое предложить, Павел Михайлович. В ближайшее время будут в цене активы Рокфеллера и братьев Нобелей. Месяца через четыре можно будет переложиться в один европейский фонд. К концу следующего года все свободные средства рекомендую переводить в наличное золото.
Денис взял в руки бутылку сухого белого вина и разлил его по фужерам – молчаливый упрек Юлии не остался незамеченным.
– Ждешь обвала на рынках? – догадался купец. – Что же, на то оно и похоже. Слишком хорошо было все последнее время. Скорее всего придется последовать твоему совету. Говорят – да я и сам это вижу, – что ты никогда не ошибаешься.
– У меня тоже есть просьба: требуется грамотный управляющий для одного проекта.
– А что за проект? – заинтересовался Рябушинский.
– Беспроводные средства связи. Передача изображения на расстояния и… еще кое-что.
– Интересно, – протянул Павел Михайлович. – Про это я еще не слышал.
– Господа финансисты, – вмешалась в беседу Юлия. – Предлагаю на время забыть о делах и пообедать, пока все не остыло.
Она приподняла крышку фарфоровой супницы и с наслаждением вдохнула пряный аромат осетровой солянки.
– Ух как вкусно пахнет! Разливайте же скорей – у меня от ваших разговоров аппетит скоро пропадет…
Дальнейшая беседа носила исключительно светский характер. Обсудили все политические новости, в которых молодой человек был не очень силен, новую парижскую моду и столичные сплетни. Здесь солировала Юлька. Молодой человек рассказал несколько бородатых анекдотов, имевших несомненный успех, после чего обед приблизился к своему завершению: времени до отправления поезда было в обрез.
По дороге на вокзал девушка известила своего дядю о новом кадровом решении. Рябушинский от души рассмеялся и похлопал Дениса по плечу; жест мужской солидарности толковался однозначно – привыкай, не то еще будет.
Проводив до вагона московского гостя, отправились домой. В тряском холодном экипаже Юлька привычно укусила Дениса за мочку и ласково пригрозила:
– Домой приедем – за все ответишь!
Молодой человек пожал плечами:
– Pourquoi pas?
Возражений не последовало.
Глава шестнадцатая
Москва. 15 апреля. 2009 год
Главный тренер сборной России по футболу Арсен Венгер заявил в своем интервью, что Криштиан Рональду отстранен от тренировок за систематическое нарушение спортивного режима…
Газета «Спорт-экспресс»
Петербург – Париж. Октябрь. 1897 год
Берлинский экспресс отходил в полночь, и командированный сотрудник торгового дома приехал на вокзал заблаговременно, чтобы не зависеть от капризных столичных извозчиков. Как и многие другие пассажиры, оставшееся до отправления поезда время он проводил незатейливо: купил свежих газет в дорогу, выпил чашечку турецкого кофе, пересчитал голубей, снующих под ногами в ожидании горсти семян подсолнуха, и бесцельно побродил по перрону.
Когда пыхтящий черным дымом паровозик подал состав и объявили посадку, желание у Исайи было только одно: поскорее добраться до купе и упасть на мягкую полку. Под мерный стук колес он еще раз прокрутил в памяти события прошедшего дня, круто изменившего его жизнь. В этом Исайя не сомневался. Двенадцать лет назад маленький еврейский мальчик впервые услышал страшное слово: погром. Небольшой уездный городок на южной окраине империи в одночасье превратился из тихого захолустья в кромешный ад.
Известный душегуб с незамысловатой кличкой Жид, всего неделю как вернувшийся с каторги, вырезал семейство местного судьи, пятнадцать лет назад выписавшего ему билет в Сибирь. В обед по городку поползли слухи, перемежаемые угрозами и проклятьями, и местная еврейская община спешно закрывала винные лавки, аптеки и магазинчики.
Вечером тысячная толпа, пьяная от вина, ярости и собственной безнаказанности, принялась за нелегкий труд восстановления справедливости. Вдребезги разлетались осколками витрины, пухом из разодранных перин покрывались мостовые, а многолетний коньяк мешался с молодым портвейном в осипших от крика глотках.
В меняльную лавку Аарона Либмана вломилось несколько совершенно трезвых погромщиков. Незлобно стукнув по макушке хозяина, бросившегося к ним с умоляюще заломленными руками, они деловито разделились. Двое из них направились в незаметную конторку под лестницей – там находился сейф; остальные поднялись в спальные покои на втором этаже.
Десятилетний Исайя забился под приемную стойку и заткнул уши, чтобы не слышать рыдающих стонов старшей сестры. Худенькое тельце окаменело от сдерживаемой судороги, а из прокушенных губ медленно скользнула на подбородок алая змейка крови.
Мир стал другим. В этом мире появились боль и несправедливость, но исчез страх – он ушел вместе с детскими играми и спешно покинутым городком.
Уже тогда он понял, что есть только один способ избежать в дальнейшем повторения пережитого ужаса: нужна была власть. И случай, который поможет вознестись на самые вершины. Но для этого мало было просто ждать – следовало готовиться, чтобы не оказаться застигнутым врасплох.
Исайя готовился. После классных занятий в гимназии он яростно штудировал хитрую науку биржевых спекуляций. Трижды в неделю, по два часа за раз, брал частные уроки французского и английского. Немецкий язык в семье потомков переселенца – деда Аарона Либмана – знали все. В шестнадцать лет, экстерном сдав экзамены, молодой человек уехал за границу – поступать в Берлинский политехнический университет.
На третьем курсе, получив статус вольного слушателя, он устроился стажером в Дойче банк – по рекомендации профессора экономики Гюнтнера. Полноценную стажировку проходил, перебравшись в Париж, в местном отделении банкирского дома Варбургов.
Чопорная, неторопливая Европа ему не понравилась: малейший всплеск фантазии жестко пресекался многочисленными инструкциями и железной дисциплиной. В двадцать два года, с престижным дипломом и блестящими рекомендациями в кармане, Исайя уехал на родину. Как оказалось, ненадолго.
Дениса Черникова он уже знал заочно – нашумевший в финансовых кругах захват «Каспийского» незамеченным пройти не мог. Когда отец предложил протекцию, он долго не раздумывал и в тот же день посетил контору торгового дома. Встретивший его молодой человек представился Михаилом Хвостовым и тут же загрузил привычной работой. Оговорившись при этом, что окончательное решение примет Денис Иванович, когда вернется из инспекционной поездки.
Изучая финансовую документацию, молодой человек сразу же почувствовал в главе торгового дома родственную душу: ему тоже требовалось все. До самой последней крупицы. И методы, применяемые им при финансовых операциях, не преподавались ни в одном европейском университете. Дерзость и размах спекуляций затронули какую-то струнку в давно очерствевшем внутреннем механизме.
Получив, после получасового знакомства, первое настоящее задание, Исайя понял: это тот самый случай, к которому он готовился долгих двенадцать лет. Сделав в Берлине пересадку, уже через сутки он был в Париже. И в двери помпезного двухэтажного особняка, отстроенного в стиле барокко, входил уже совершенно другой человек – твердо знающий, что до намеченной цели осталось лишь несколько шагов…
– Salut, Исайя! Очень хорошо, что ты решил вернуться в Европу.
Невысокий полноватый господин колобком выкатился из-за стола и радушно обнял молодого человека. Управляющий отделением Лионского кредита на пляс де ля Конкорд получил нынешнюю должность в прошлом году. До этого он преподавал в Берлинском политехническом университете.
– Bonjour, месье Дювуаль, – с почтением ответил молодой человек. – Сердечно рад видеть вас в добром здравии!
– Откуда ему взяться, с моей любовью к чревоугодию?
Похлопав себя пухлыми ладошками по упитанному животу, толстячок заразительно рассмеялся. Через минуту он продолжил уже серьезным тоном :
– Я получил депешу и подготовил все по твоей просьбе. Bank du Monde – небольшой, но с отделениями в Германии и Британии. Основной акционер – мой кузен. К сожалению, он заигрался с ценными бумагами, влез в долги и вынужден продавать свою долю. Есть еще три крупных акционера, но они против сделки возражать не будут.
Исайя неторопливо отщелкнул несколько камней на малахитовых четках и задумчиво посмотрел на банкира. В ответ последовал одобрительный прищур светло-серых глаз. Спустя мгновение оба собеседника рассмеялись: профессор Дювуаль неоднократно подчеркивал на своих лекциях, что торопливость при деловых переговорах крайне нежелательна.
– Можете назвать стоимость приобретения?
– Недорого, совсем недорого. Просмотришь балансы, и уже тогда поговорим об окончательной цене. Комиссионный процент в договор будем включать стандартный?
– Месье Дювуаль, – невозмутимо ответил молодой человек. – Вы прямо сейчас можете начинать скупку акций Bank du Monde на открытом рынке. Когда остальные игроки узнают, что в сделке участвует торговый дом Черникова, ваша прибыль будет значительно выше обычной комиссии.
На этот раз смешливый банкир только хмыкнул:
– Я всегда говорил, Исайя, что из тебя получится неплохой финансист.
Молодой человек с бесстрастным лицом ждал продолжения: профессор учил его не реагировать на комплименты.
– Присмотрели и страховую компанию. Почти три тысячи клиентов, в их числе и несколько крупных предприятий. Владелец единоличный, но находится на грани банкротства: несколько крупных страховых выплат и просрочки по кредитам. Полагаю, здесь комиссия ожидается?
– Предлагаю половину от стандартной: скидка за оптовый заказ, – с лукавой усмешкой предложил Исайя. – Как называется страховая компания?
Во взгляде банкира промелькнуло недовольство, но ответ прозвучал вполне доброжелательно:
– «Julie».
Исайя усмехнулся – шефу должно понравиться. Тут же поймал себя на мысли, что двухнедельное общение с сотрудниками торгового дома не прошло бесследно: европейские привычки в обращении начинают потихоньку меняться.
– А что с паевым фондом?
Толстячок развел руками:
– Мои специалисты подобрали несколько вариантов, но отчет еще не готов – просто не хватило времени.
– Просмотрю сам, – кивнул головой Исайя. – И крайне признателен вам за проделанную работу. Думаю, что можно готовить документацию по сделкам: вашим рекомендациям я привык доверять.
Месье Дювуаль доверительно наклонился к собеседнику:
– Скажи мне, mon jeune ami. Твой chef… многие считают его просто везунчиком, но есть и те, кто называет Рембрандтом от финансов. Кто из них прав?
У молодого человека вновь промелькнули перед глазами все схемы и инструкции, полученные им перед отъездом. Всю дорогу в поезде он рисовал графики и делал сложные расчеты, пытаясь найти слабое звено. И не нашел. Но были простота и изящество комбинации.
– Он – гений!
В привычно бесстрастном тоне Исайи впервые промелькнула восторженная нотка.
Париж. 16 января. 1898 год. Европейская штаб-квартира торгового дома «Черников и сын»
Мокрый снег, выпавший этой ночью, остудил самый беспечный город планеты. Зимняя фея своим волшебным прикосновением превратила Эйфелеву башню в стройную белую ель и осыпала прозрачными хрусталиками неуловимые частички ветреной любви, витающие в пьянящем воздухе Парижа.
Вечно праздная богема Монмартра зябко куталась в клетчатые пледы шотландских искусников, забросив мольберты, партитуры и модные золотые перья, а ночные жрицы любви еще не проснулись, досматривая утренние сны…
Исайя Либман, привычно не обращая внимания на мелкие неудобства, стряхнул налипший снег с промокших ботинок и поднялся по скользким ступенькам служебного входа в офис Bank du Mond. В приемной его встретил секретарь – голубоглазый светловолосый мужчина средних лет. Сдержанно поздоровавшись, он коротко доложил:
– Месье, получена депеша от superieur.
– Что там написано? – бросил на ходу молодой человек, открывая дверь кабинета.
– Только два слова, месье: завтра начинаем…
Три месяца промелькнули как один день. Больше всего хлопот доставили бюрократические процедуры, но помогли многочисленные связи среди бывших учеников профессора. К назначенному сроку успели вовремя.
Самой дорогой покупкой оказался банк: почти семидесятипроцентный пакет акций обошелся в шесть миллионов франков – чуть больше двух миллионов рублей. Страховая компания и трастовый фонд стоили намного дешевле.
Большой удачей было то, что удалось переманить старого университетского товарища – Мишеля Ганье. Вместе с ним пришли еще несколько специалистов. Друг уже три года работал в голландском отделении банкирского дома Ротшильдов и был рад возможности вернуться на родину. Но пришлось клятвенно за него поручиться перед шефом, у которого кандидатура почему-то особого энтузиазма не вызвала…
– Пригласите Ганье, – попросил Исайя. – И заварите кофе.
После промозглого утра захотелось взбодриться горячим напитком.
– Bonjour, chef, – поприветствовал его Мишель, войдя в кабинет.
Исайя слегка поморщился – старая дружба не предполагала формальных отношений, и он неоднократно пытался внушить это своему новому подчиненному. Но Ганье продолжал соблюдать дистанцию.
– У нас все готово?
– Небольшие проблемы с трастом, но в целом – мы готовы.
Первый фонд коллективных инвестиций был создан в Бельгии в 1822 году, но особого распространения затея еще не получила. Хотя обороты уже набирала. Паевой фонд, выкупленный торговым домом, включал в себя всего триста членов с общим капиталом в двести двадцать тысяч франков.
И если дела страховой компании и Bank du Monde пошли в гору сразу же, как стало известно об участии в сделке концерна Черникова, то фонд прозябал по-прежнему. Исайя надеялся – и небезосновательно, – что скоро все поменяется в лучшую сторону.
– Последняя сводная цифра на сегодня?
– Почти сто двадцать миллионов франков.
Предстояла грандиозная биржевая игра. Если совместная атака Рокфеллера и Нобеля сорвется, потери будут значительными. Прибыль в случае успеха выглядела очень привлекательно, но инсайдерская информация еще никогда не давала стопроцентной гарантии выигрыша.
Под вексельные закладные всех активов торгового дома брались ссуды в банкирских домах России и Европы. Часть средств была переведена в «Чейз Манхэттен банк» для скупки акций «Стандард ойл» на американском рынке. Оставшиеся предназначались для европейских площадок: осторожные покупки бумаг компаний братьев Нобелей шли уже две недели. Основная операция планировалась по команде из Петербурга. Сегодня она поступила…
Исайя машинально пробежался пальцами по четкам и твердо сказал:
– Ну что ж, Мишель, завтра будет решающий день.
В голосе старого друга уверенности было значительно меньше:
– После трех месяцев адского труда на проигрыш мы просто не имеем права…
Утром следующего дня на европейских биржах царил ажиотаж: все началось с массированной скупки неизвестными игроками акций нескольких крупных компаний. Сначала пошли вверх котировки компаний, принадлежавших Нобелям. Затем, практически одновременно, начали расти в цене активы банкирского дома Ротшильдов: румынские нефтяные промыслы и крупный нефтеперерабатывающий завод на Адриатике. В далекой Америке несколькими часами позже резко вырос спрос на бумаги «Стандард ойл».
В обед по рынку поползли слухи о рейдерской атаке – опытные биржевые спекулянты достаточно быстро вычислили истинную причину. Другие активы крупнейшей торговой империи мира стали падать в цене. К вечеру все было кончено: старейший банкирский дом Ротшильдов лишился еще нескольких нефтяных предприятий. Атака оказалась успешной.
Рост акций рокфеллеровского «Стандард ойл» и предприятий братьев Нобелей показал завидную синхронность и составил более сорока процентов. Еще через день, когда выяснилось участие в биржевой игре и месье Черникова, уверенно пошли вверх котировки Bank du Mond. В паевой фонд с незатейливым названием «C. D. I.» очередь занимали с ночи.
Капитализация активов торгового дома приблизилась к семидесяти миллионам рублей. Золотом.
Глава семнадцатая
Россия. 2009—1897 годы.
– Вы что, совсем охренели?!
Именно с этого вопроса, по версии некоторых блоггеров, начался отсчет очередного финансового кризиса. Виновных нашли быстро – ими оказались крестьяне. Неурожай 2007 года взвинтил цены на продукты питания, и инфляция стала вырываться из-под контроля. Привычные рыночные методы – милицейский шмон в супермаркетах и экспортный барьер на зерно – желаемого результата не принесли. Под высшими чиновниками монетарных ветвей власти угрожающие закачались уютные насиженные кресла.
Когда руководство страны в приватной беседе коротко и красочно описало некоторые сцены из незабвенной Камасутры, финансовые ведомства моментально нашли незамысловатое решение: нет денег – нет инфляции. С начала 2008 года денежная масса практически перестала расти. Для неснижаемого темпа экономики это вылилось в дикую нехватку кредитных рублей.
Масла в огонь подлили российские дочки заграничных банков: кризис, уже идущий полным ходом в развитых странах, срочно требовал наличности на своей буржуинской родине. Убегающая из страны валюта выкупалась за рубли, которые, оседая мертвым грузом в недрах Центробанка, обратно в экономику не возвращались.
Рублевая масса продолжала сжиматься, и, на фоне дефицита ликвидности, курс отечественной валюты соответственно неуклонно лез вверх. На экранах новостных каналов заговорили о «тихой гавани», а российские фондовые площадки уверенно двигались в противоход падающим мировым рынкам. Классический «прыжок дохлой кошки»…
– Вы что, совсем охренели?!.
Именно с этим вопросом, если верить слухам, гуляющим в Сети, в кабинет к двум высшим финансовым чиновникам страны вошли два высокопоставленных госбанкира.
Когда в июле-августе 2008 года российские банки привычно сунулись на рынок облигаций, чтобы перехватиться до получки, выяснилось, что рынка как такового не существует – банки-нерезиденты, в спешке сбрасывая активы, обвалили его ниже плинтуса. Кредитных ресурсов на межбанке не стало.
Остался единственный доступный ресурс: российский рынок акций. Началось стремительное падение. Первые каналы зомбоящика успокаивали встревоженных инвесторов, объясняя все спекулянтскими играми. Про финансовую мину с включенным часовым механизмом стыдливо умалчивалось.
Котировки крупных пакетов акций российских компаний, заложенных в западных банках под валютные кредиты, перешли критические отметки: посыпались маржин-коллы (когда стоимость залогового актива становится меньше его текущей рыночной стоимости, следует требование досрочного возврата кредита. – Прим. авт.). Падение усилилось – валюта побежала из страны ускоряющимся темпом. Рублевая масса продолжала неумолимо сжиматься.
Автоматические системы стандартных биржевых сделок РЕПО (т. е. когда берется краткосрочный кредит по следующей схеме: продается по дисконтной, фиксированной цене пакет ценных бумаг с правом обратного выкупа; если выкуп в оговоренный срок не производится либо падающая рыночная цена сравнивается с дисконтной, то бумаги выбрасываются системой на открытый рынок. – Прим. авт.) начали массированную распродажу.
Рынок стал пожирать сам себя – мина сработала. Следующей по списку была промышленность…
Денис лежал в мягкой постели с закрытыми глазами и вспоминал недавнюю действительность прошлой жизни. Через год с небольшим что-то подобное ожидало его родину и в этой эпохе. Вдруг возникло неуемное желание срочно бежать куда-то и что-то делать.
Он повернулся на другой бок и осторожно погладил спящую рядышком любимую. За все это время у него не было ни единого дня отдыха. Постоянно с кем-то воевал, что-то отнимал и даже взрывал. И еще считал, считал и снова считал. Единственным светлым пятном была Юлька… Словом, уже не живой человек, а какой-то влюбленный калькулятор. Срочно требовался праздник для души.
Может быть, как в киношках про разудалые купеческие забавы, завалиться на глухую заимку, чтобы дым коромыслом, гимназисток юных с собой прихватить и в баньку с ними? Кавардачок-с, так сказать, небольшой устроить. Цыган, опять же, можно пригласить, для антуража. Хотя… нет, не пойдет. Нужно что-то другое – Юльке цыгане никогда не нравились.
Тогда остается только один вариант: чинный корпоративный тусняк с выездом на природу. Почему бы и нет? За окном в полном разгаре золотая осень, срочных дел никаких не ожидается. Исайя в своей Европе ждет команды и готовится. Последний разговор с Нобелем подтвердил – атака начнется не раньше середины декабря. Времени еще предостаточно. Значит, пикничок-с?..
С этой гениальной мыслью Денис тихонько, чтобы не разбудить девушку, поднялся с кровати и на цыпочках прошел в гостиную к телефонному аппарату. Ненавистная кукушка, хрипло прокукарекав в седьмой раз, уже готовилась забраться обратно в свое чугунное гнездо. Летающие тапки механическое часовое чудище абсолютно не пугали.
После привычных фраз телефонной барышни из трубки донесся раздраженный сонный голос:
– Какого черта в такую рань?
– Взвод… подъем! – шепотом отдал команду Денис. – Выезжаем.
– Ой… Денис Иванович, здравствуйте, – начал окончательно просыпаться Федька. – А куда?
– Куда-куда… тянуть кобылу из пруда. Соберешь всех наших, и после обеда поедем на пикник. Форма одежды – походная.
– Понял, шеф, – уже бодрым тоном ответила трубка. – Будет исполнено.
Следующая задача была намного сложней: будить Юльку с первыми лучами солнца было трудно и опасно. Денис осторожно приподнял краешек одеяла и, найдя на перине маленькое перышко, легонько пощекотал им изящную ступню.
– Дениска, отстань! – недовольно промурлыкала спящая красавица. – Дай поспать еще немного.
Пытка продолжилась. Перо медленно скользнуло по стройной ножке и, добравшись до соблазнительных бедер, остановилось в раздумьи. Выдержав небольшую паузу, оно взлетело в воздух и ласково прокатилось по шее.
– Вставай, зайчонок. Петухи уже поют.
Тонкая рука с неожиданной силой запустила в него подушку.
– Какие еще петухи? И перестань меня дразнить.
Денис ловко увернулся, и снаряд просвистел мимо, попав в несчастную птицу. Бросив злорадный торжествующий взгляд на настенные часы, он продолжил любовный список прыгающих представителей фауны:
– Просыпайся, лягушонок. У меня для тебя сюрприз.
Приятные неожиданности Юлька, как и любая другая женщина, любила, поэтому уже через мгновение из кучи одеял показалась прелестная головка с растрепанной гривой черных непослушных волос.
– Какой сюрприз? – нетерпеливым тоном спросила она. – Ну, говори сейчас же, не томи!
Денис хитро прищурился и добавил интриги:
– После обеда выезжаем.
– Куда?!
Следующий бросок оказался удачным, и подушка попала точно в намеченную цель.
– Куда-куда… тяну… тьфу ты… на пикник!
– Ура-а! – бросилась к нему на шею девушка и тут же сникла, посмотрев на него страдальческим взглядом. – Я Глашку сегодня отпустила, кто мне поможет прическу уложить?
Прическа была извечной проблемой, и к ее решению иногда привлекался и Денис. Позавтракав легкими бутербродами с копченой севрюгой и выпив по чашечке кофе, приготовленного с лимоном и долькой молодого чеснока, молодые люди приступили к процессу парикмахерского священнодействия.
Для этого требовалось разжечь березовый уголь в небольшом декоративном камине – в качестве отопления он не использовался, но для такого случая подходил вполне. После этого раскаленный уголь пересыпался в небольшую жаровню, где находились завивочные щипцы с деревянной ручкой, инкрустированной серебряной проволокой.
– Ай-яй! – взвизгнула Юлька, когда он в очередной раз задел кожу на голове горячими щипцами. – Мне же больно, Дениска!
– Прости, маленькая моя.
Молодой человек виновато поцеловал ее в стройную шейку. На секунду замерев, он ласково прикусил мочку уха и нежно ущипнул пальцами мягкий сосок, соблазнительно просвечивающий сквозь пеньюар.
– Не отвлекайся, – прерывистым шепотом попросила его девушка.
– Не буду! – клятвенно пообещал он и поднял ее на руки…
Уголь пришлось разжигать заново. Повторную попытку возобновили через полчаса.
– Ты издеваешься?!
Допотопный парикмахерский инструмент вновь причинил боль. Возмущенный вопрос родил идею.
– Юля, а электрических щипцов разве нет?
Гениальное изобретение требовало проверки.
– Есть, но они очень неудобные. Да и привыкла я к старым.
Так, здесь – мимо кассы.
– А парафиновые бигуди?
– Это еще что такое?
Ярко-красные губы обиженно отражались в зеркале, но вопрос прозвучал заинтересованно.
– Обычные бигуди со стальным сердечником, наполненным парафином. Держишь их в кипятке и накручиваешь на волосы. Не обжигаешься, и не надо часами перед зеркалом сидеть – накрутил и гуляй.
Реакция жертвы отсталых технологий, как это часто бывает у женщин, оказалась неожиданной.
– Я тебе всегда говорила, что финансы – это не твое! – безапелляционным тоном заявила Юлька. – Мир haute couture давно тебя заждался.
– Ты спички захватил, костер разжигать? – спросил Денис у сопящего под тяжестью сухого валежника помощника.
Федька свалил дрова в кучу рядом с выкопанной в земле ямкой и с независимым видом отрезал:
– Не ваше дело, шеф!
От такого нахальства у Дениса перехватило дыхание.
– Ты, братец, совсем обнаглел! В понедельник всю контору шваброй отдраишь до блеска! Ясно?!
– Так точно, шеф! – бодро отрапортовал Федька.
Денис посмотрел на него возмущенным взглядом и добавил:
– И чтобы костер был готов через пять минут! А как – не мое дело!
– А я вам так сразу и сказал, шеф, – с озорной улыбкой ответил сорванец.
Рассмеялись все, в том числе и Денис: подловил-таки на голый крючок. Меньше баек им травить надо было.
Компания собралась небольшая: помимо Федьки удалось найти Ерофеева и Платова. Отставной штабс-капитан прибыл со своей новой пассией: пухленькой хохотушкой Еленой. Молодые барышни тут же нашли общий язык и над чем-то весело смеялись в тени раскидистой березы.
Для основного блюда Денис купил парную свиную вырезку, замариновав ее по оригинальному рецепту мадьярских разбойников. В качестве легких закусок ограничились балыками: белужьим и осетровым. Красное вино в плетеных бутылях предназначалось девушкам, мужчины предпочли французскую виноградную водку. На десерт приготовили кремовые торты и кондитерскую корзинку со сладостями.
Когда подоспели угли для жаркого, все успели проголодаться. Денис снял крышку с вместительной кастрюли и с наслаждением вдохнул пряный аромат: мясо было готово. Он достал связку шампуров и стал насаживать сочные куски, перемежая их помидорами и ржаным хлебом.
– Как называется это блюдо?
Юлька присела рядом с костром и вопросительно посмотрела на Дениса.
– Шашлык, – вместо него ответил Платов. – Крымские татары называют шишлак: что-то там на вертеле.
Достав приличных размеров нож, напоминающий формами классическую финку, он отрезал тоненькую полоску сырого мяса и бросил ее в рот.
– Вкусно… только соли не хватает.
– Соль лучше добавлять во время жарки, – пояснил Денис. – Тогда сок не вытекает.
– Покажи какой-нибудь фокус, – попросила его Юлька. – Все равно еще костер долго ждать.
– А кто будет жарить мясо?
На резонный вопрос последовал логичный ответ:
– Костер.
Денис рассмеялся – не возразишь.
Как-то раз он показал Юльке несколько простеньких карточных фокусов, но за неимением колоды пришлось срочно переквалифицироваться в уличного мошенника. Денис перевернул вверх дном три походные – лакового дерева – рюмочки и театральным жестом пригласил всех к началу представления.
– Показываю, но смотрите внимательно…
Он поглядел по сторонам в поисках реквизита и, не найдя ничего подходящего, обратился с просьбой к зрителям:
– Мне еще бусинка нужна.
– Такая подойдет?
Приятных округлостей смешливая барышня тут же протянула небольшую горошинку из полупрозрачного камня…
Вообще-то в этом фокусе, попадающем под статью уголовного кодекса, требуется минимум два участника. Чаще всего используется прием, называемый на сленге «канат».
Подставной игрок, или, по другому, «верхний», быстро поднимает один из колпачков, в то время как ведущий игру – «нижний» – смотрит куда-нибудь в сторону. Шарик, находящийся в этом колпачке, он придерживает снизу пальцем: для всех остальных окружающих стаканчик пуст. Выдержав небольшую паузу, чтобы это смогли заметить все участники игры, «верхний» быстро ставит инструмент на место.
После этого «нижний» делает несколько простых и медленных движений колпачками, чтобы никого не запутать. «Верхний» протягивает деньги и открывает следующий стаканчик – шарик под ним отсутствует. После чего на столе остается только два колпачка, один из которых – а остальные игроки это запомнили четко! – точно пустой. Ну, и дальше – по протоколу.
Читать бесплатно другие книги:
