Конкурс «Мисс Галактика» Тэмлейн Александр
Понятия о езде у меня и мифологического персонажа явно отличались!
Машина ушла в крутое пике, буквально воспарив над зеркальным полотном неторного пути, рухнула на передние колеса, закрутилась на месте, поправила дифферент, вписалась в узкий тупичок меж нависающих серебристых громадин-валунов (в них, как в зеркале, на миг отразились наши перекошенные рожи), вынырнула на отрытое место и с лихаческим надсадным ревом на пределе работающих двигателей вошла в поворот!
Дорога шла по краю скалы; передние колеса на миг вильнули над пропастью, с глухим скрежетом опустились-таки на блестящую дорожку из мелких кусков породы, машина стукнулась дверцей о скалу, поправила курс и помчалась дальше!
– Йох-ху! – одобрительно хлопнул ее по баранке тролль. – Так ее, детка!
– Алекс, – полузадушенно подал голос из-под моей руки кот. – Он что, и впрямь разговаривает с машиной?
– У каждого свои причуды, – вздохнул я. – По крайней мере, она все еще едет…
Сказать по правде, я проникся к «детке» глубочайшим уважением, когда увидел, что многострадальная машина все еще стоит на двух ногах… упс, на четырех колесах, после заложенных троллем виражей. Вездеходное средство перемещения явно не было рассчитано на работу в таких экстремальных условиях, как местонахождение в ее рулевой рубке тролля!
– А вот и Зеркальная Равнина, поберегись! – жизнерадостно завопил тролль.
На его лице расплывалась блаженная улыбка, руки крепко стиснули гравистабилизаторный руль. Машина буквально с лихим посвистом (вообще-то звуки в вакууме не проходят, но на Земле мы бы точно мчались «со свистом») вылетела на огромную блестящую поверхность – и заскользила по ней, как балерина по паркету!
Горы стремительно неслись нам навстречу…
Как мы не разбились в блин – уму не постижимо!
Видимо, Бог все же бережет троллей, дураков и лихачей… Дальнейшие описания наших подвигов опускаю – не дай бог вызвать инфаркт у неподготовленного читателя! Скажу лишь одно – до цели мы добрались в буквально рекордные сроки, возможно даже опередив преследуемых… по крайней мере, я бы этому не удивился!
Когда машина, в последний раз взрыхлив колесами снег, затормозила (задние колеса при этом на миг оторвались ото льда и приземлились с ощутимым «хряп!»), кот Профессор жалобно открыл один глаз и блаженно обмяк у меня на руках.
– Мы живы? – жалобно сказал он (кот явно не верил своему счастью).
– Думаю, да, – хмыкнул я. – Вряд ли в аду или раю такие декорации.
И в этот миг страшное подозрение закралось мне в голову.
– А… почему мы стоим?!
Храм виднелся впереди – и выглядел для храма довольно странно.
Этакий набор баллонов, труб, перемешанный с явно античными портиками, балюстрадами, колоннами… Все это было выполнено из какого-то черного материала – то ли металла, то ли камня, и посреди ледяной пустыни выглядело совершенно нелепо. Я хочу сказать… каким образом оно было возведено? Кому нужны эти колонны, если здесь нечем дышать?!
Или – удивительная догадка кольнула меня в сердце – древние строители не нуждались в кислороде?! Впереди, за портиком, обрамленным дорическими колоннами, виднелся запорошенный снегом овал входного люка – декомпрессионной камеры.
– Дык, – смущенно сказал тролль, – куда лететь-то?! До места мы добрались, теперича осторожность нужна. Сейчас мотор слегка остынет, аккуратненько зарулю во-он туда и пристыкуюсь. Все будет в лучшем виде!
Я молча открыл и закрыл рот.
Вообще-то тролль был совершенно прав, но слово «аккуратненько» настолько не вязалось с его внешним обликом и продемонстрированной им ранее манерой вождения, что… Я только хмыкнул.
Уловив мои сомнения, наш водитель весело подмигнул.
– Не боись, начальник! Сделаем в лучшем виде! Я, когда надо, и блоху подковать могу! Проведем тютелька в тютельку!
Я, пожав плечами, согласился. А что мне оставалось делать?
До сих пор нас это косматое чудо провезло на место действия без царапины (ну, почти – кажется, я разбил нос о переборку), что, учитывая скорость вождения и природные особенности трассы, граничит буквально с чудом – а чудеса, как известно, лучше иметь на своей стороне…
Остается положиться на везение.
Прошло минут десять, тролль удовлетворенно положил руки на руль, поглаживая его ласково, как родную чихуахуа, провернул ключ в панели зажигания… Мотор неуверенно чихнул, кашлянул, откашлялся… и сдох.
Вот тебе и верь в чудеса!
Да и лимит везения, у нас, кажется, закончился… Громадные металлические ворота, слегка присыпанные инопланетным снегом, насмешливо поблескивали перед глазами. До них было всего рукой подать – метров десять… по безвоздушному пространству с температурой абсолютного нуля.
Один шаг – и мы здорово украсим местную архитектуру – статуями! Кстати, вон та парочка крылатых горгулий выглядит подозрительной – никак у них тоже закончилось топливо на подлете?!
Профессор икнул и посмотрел на меня абсолютно круглыми глазами. Я печально пригладил ему шерстку. Да, все так и есть – мы влипли… окончательно и безвозвратно. Двери у нас прямо перед глазами – но войти не можем. Они все равно что на расстоянии миллионов миль… Этот уютный вездеход и станет нашей могилой. Через пару часов закончится кислород, а Алину принесут в жертву какому-то бессмысленному и бесполезному божку…
Тролль виновато обернулся к нам и махнул рукой.
– Виноват, мотор малек перегрелся.
– Виноват?! – в чисто кошачьей истерике возопил профессор.
– Есть маленько, – вздохнул наш экстремальный водитель. – Мощностей не рассчитал. Все же дорога тут не грунтовая, да и асфальтом не пахнет…
– Маленько?! – кота стала бить крупная дрожь. – Пусти меня, Алекс! Я ему… да я… – и в этот миг котяра сдулся. Было ясно – никакая месть не поможет нам выбраться отсюда.
– Дык, чего переживать? – недоуменно уставился на нас тролль. – Ворота-то вот они! Чичас пешочком дойдем….
– Пешочком?! – опытный сотрудник базы стал заикаться.
– А чего? – шутливо ткнул его пальцем в бок коренастый монстр. – Тебе моцион не повредит!
– Моцион, – слабо простонал кот. – Алекс, он издевается или как?! Подвел нас всех под монастырь, можно сказать, угробил в расцвете лет, и что?! Еще и фигурой меня попрекать норовит!
Сказать по правде, у меня не было сил ему отвечать… Моя жизнь – черт с ней! Но Алину я был терять не готов. Терять вот так вот глупо – напротив наглухо задраенной двери, отгороженной от меня безжизненной пустыней с искристым снегом! Клянусь, еще мгновение – и я и сам бы открыл шлюзы, чтобы пойти за ней, – и неважно, что будет дальше… Но, к счастью, не успел.
Тролль недоуменно переводил глаза с меня кота, а потом обратно.
– Да чего вы, в самом деле? – недоуменно воскликнул он. – А! Без воздуха, что ли, дышать не умеете?
Кот застонал и уткнулся мне в колени.
– Дык это не проблема, – жизнерадостно закончил тролль. – Тута скафандры есть, на гуманоидов рассчитанные. Командору как раз подойдут, а вот на котов, увы, не делают… Но ежели его на шею повесить и расплющить получше, то и пойдет!
– Расплющить?! – завопил кот, и в этот миг до него дошел смысл сказанного. – То исть это… мы вроде как живые?! Урра? Урааааааа!!!
А я хмуро стукнул кулаком по стенке:
– Идем.
Как мы выходили – это отдельная эпопея!
Брратан и впрямь оказался прав – дорогому Профессору не помешало бы сбросить парочку килограммов. Как мы умещали его у меня на груди, как шерсть щекотала шею, как несчастный интеллигент жаловался на дискриминацию по принципу живого веса – это надо было видеть! Но меня ждало впереди куда более важное дело, и все причитания кота прошли как-то общим фоном…
В конце концов я лихо застегнул комбинезон, кажется прищемив ему хвост (внутренности моего скафандра отозвались страдальческим охом!), – и направился к выходу… Кровь бурлила, и больше я себя был сдерживать не в состоянии. Где-то там, за этими стенами, – моя Алина… быть может распятая на алтаре, а над ней уже занесен покрытый бурыми пятнами нож…
Ждать я был не намерен, и Профессор это понял.
Брратан не смог подобрать комбинезон по себе, но существам его вида он был и не нужен – они скроены намного крепче. Тролль заверил меня, что минут двадцать в открытом космосе он сдюжит. Дескать, и не в таких передрягах бывал.
Мы открыли протяжно заскрипевший люк в задней части вездехода (крутые виражи и поцелуи с препятствиями явно поспособствовали его скособоченности) и впервые шагнули на поверхность этой мертвой и негостеприимной планеты.
И тогда на меня обрушилось величие, мрак и тишина планеты.
Явно недаром Боги Лавкрафта избрали это место своей резиденцией. Было в Унынии-5 что-то такое, что наводило на мысли о вечном и тщете существования… Яркие огоньки звезд, холодно пылающие в горней выси (они не мигали приветливо, как на Земле, – здесь нет атмосферы, которая преломила бы их свет), мрачные, апокалиптические пейзажи, бесконечная тишина и тьма, обнимающая все сущее… Не было здесь и солнца, что могло бы хоть как-то согреть инфернальный ландшафт: вернее, оно было, но так далеко, что скорее походило на одну из ледяных синих звезд.
Даже Профессор притих, потрясенный мрачным величием открывшейся картины.
А следом за нами вылез тролль.
В отличие от нас, провинциальных землян, он нисколько не смутился перед лицом холодной космической пустоши, лежащей, казалось, на самом краю Вселенной. Вместо этого он весело притопывал и хлопал в ладоши, пытаясь согреться, а затем деловито махнул рукой. Я согласно кивнул.
Пора идти.
Мы прошли по лестнице, занесенной алебастровыми крошками снега, под портиками, украшенными прихотливой резьбой. Создавалось впечатление, что храм был не единственным строением в безжизненной пустыне, а лишь центром неведомо когда и зачем (?!) выстроенного города.
– Алекс, это что ж такое?! – потрясенно прошептал кот, упрямо высовывая голову в шлем скафандра и начисто перекрывая мне обзор. – Это ж цельные развалины! Кто ж тут жить-то мог, без кислорода и отопления?!
– А может, они не нуждались в кислороде, – буркнул я. – И почему «мог жить»? Может, они и сейчас тут… мне во-он та статуя с когтями и крыльями кажется какой-то подозрительной…
– А-а-а! – панически завопил котяра. – Быстрей в храм, в храм!
Наконец мы остановились перед массивным шлюзом декомпрессионной камеры. В отличие от земных образцов, шлюз был зеленовато-бронзового цвета и явно сделан не из стали. По нему сплошь шли иероглифы и пиктограммы – изображали они преимущественно монстров, поедающих людей. Я сжал кулаки. Сделав ряд непонятных жестов, наш амбалообразный проводник ухватился за большое обледенелое колесо с одной стороны люка. Я обернулся – и увидел рядом с собой другое.
Мы ухватились на них и с натугой провернули (по крайней мере, я – с натугой: чертов металл покрылся коркой льда и норовил выскользнуть из пальцев). Массивный люк вздрогнул… и отошел на полметра. Подоспевший Брратан ухватился за край, его мускулы вздулись, глаза налились кровью. Честно говоря, зрелище он являл собой пугающее: лицо покрылось наледью, волосы слиплись и висели, как зеленоватые сосульки. И я вдруг отчетливо понял, что без него бы мы сюда не добрались.
А затем металл поддался – и двери в Святилище отворились.
На каких-то два метра, но нам больше было и не нужно.
Мы с котом (на этот раз поистине неразделимые) поспешно скользнули внутрь. Тролль уперся еще раз – но двери завязли намертво. Махнув рукой, он указал на оставленную машину и снова налег на дверь… уже с другой стороны. Одно мгновение – и массивная стальная плита закрыла от нас черно-белый пейзаж.
– Это что же он делает?! – пискнул кот. – Неужто решил пожертвовать собой ради нас, грешных?!
– Пошел к машине, – буркнул я в горловину комбинезона. – Будет ждать нас там. В люк ему не протиснуться – похоже, его льдом намертво заклинило.
– А, слава богу, – облегченно царапнул мое горло котяра. – А то я уж решил, что мы грех на душу взяли.
Декомпрессионная камера была небольшой – всего три на два метра. Оно-то и правильно – зачем воздух тратить? Нам им еще дышать и дышать! Вздохнув, я взялся за очередные ручки… и вскоре металлический блок отошел в сторону – заметно легче наружного. Практически как по маслу.
Глава 16
В личных покоях бога
А за ним… перед нами простёрся самый настоящий коридор в стиле голливудских фильмов про арабские гаремы! Пол устлан густым ворсистым ковром с геометрически-растительными узорами; стены выложены ляпис-лазурью и бирюзой, а под потолком – изящные бронзовые светильники отменной ковки. В скафандре с царапающимся внутри котом я выглядел посреди всего этого великолепия по меньшей мере авангардно.
Первым об этом намекнул Профессор, деликатно закашлявшись.
– Не знаю, как тебя, Алекс, – осторожно намекнул он, – а меня лично подобное тесное сотрудничество уже маленько… кхм… утомило.
Я вынужден был с ним согласиться.
От скафандра мы избавились тут же – просто расстегнули и скинули его у ближней стены. Я закрыл люк и закрутил винты переходного шлюза. Теперь мы были в полной безопасности и вполне могли дышать: я – не опасаясь беспрерывного чиха от лезущей в нос кошачьей шерсти, командор – без урона для своей кошачьей чести и риска быть расплющенным.
– Ишь ты! – восхитился Мурзик, когда, наконец, тщательно вылизался, встряхнулся и любовно пригладил усы. – А этот божок знает толк в роскоши!
– Восхищаться будем потом, – мрачно буркнул я и снова бесцеремонно подхватил его под мышку. – А сейчас ищем Алину!
– Ищем, конечно, – покорно согласился кот. – А как думаешь, сколько стоят вот эти вот лампадки? Это ж, не быть мне котом, чистое золото? Али таки бронза, начищенная? – мохнатый уклоненец озадаченно засопел, подсчитывая прибыли.
– А давай, – вкрадчиво предложил он, – когда мы твою возлюбленную спасем, мы пару этих ламп пузатых, тоже того… спасем. Вырвем из лап космического террориста?! За причиненный нам непоправимый психический ущерб?!
– Так уж непоправимый? – невольно заинтересовался я.
– А то как же, – печально вздохнул кот. – Да от десяти минут езды с этим косматым сибиряком, который даже в космосе не замерзает, у меня полсердца в селезенку ушло! Требуется срочная операция по возвращению! И вон… хвост поседел?!
Мурзик в ужасе воззрился на припорошенный мелом кончик хвоста.
А в следующий миг рванулся у меня из рук.
– Вертай меня взад, к этому лихачу беспардонному! Я ему покажу Кузькину мать!
– А ты ее сам видел? – хмыкнул я, ловя его за хвост.
– Конечно! – искренне удивился напарник. – Нет, ну ты видал кота Кузьму?! Это который в соседнем блоке живет… страшный, как черт! А мать его ты видел?! Нет, не видел!? Ну тогда ты ничего-то в жизни и не видал…
– Отставить саботаж! – четко, по-военному приказал я. – Седина красит мужчину… и кота.
– А ведь и впрямь, – мигом сориентировался Мурзик. – Ведь я тогда настоящим галактическим героем вернусь! С припорошенным сединой… хвостом. Весь в шрамах – вон какая шишка от рокового соприкосновения с машиной! Ну, это я когда башкой в потолок врезался…
Он взял хвост в лапу и пристально вгляделся в него.
И вдруг завопил:
– А-а-а!!! Знаков отличия лишают! – когда я его ловил, то меловая пыль невольно стерлась, явив его обычный цвет шкуры.
– Идем уже, герой… – вздохнул я. – Успеешь поседеть еще.
Коридор плавно влился в другой коридор, такой же ухоженный и по-домашнему уютный. Ковры, гобелены на стенах, лампы в виде лукаво подмигивающих русалок… Лепота и благодать, только вот никого не видно.
– Вообще-то это странно, – вслух сказал я. – Похоже на парадный вход, а значит, зал для жертвоприношений… – на этом слове я на миг споткнулся и продолжил, закусив губу: – Где-то неподалеку. А вместо этого – какие-то гламурные коридоры, ковры, подушки, тьфу! Анфилады и альковы…
– А может, не парадный? – резонно возразил кот. – Мало ли их здесь? Мы город целиком не обшаривали, к первому же люку причалили…
Здесь я был вынужден с ним согласиться.
Тем временем гаремная обстановка и не думала заканчиваться.
Под ноги мягко стелились ковры, гобелены подмигивали вышитыми одалисками, лампы удваивали и учетверяли наши тени. Появились первые комнаты: освещенные все теми же лампами, вызывавшими приступ коммерческого интереса у моего надежного, но, увы, небескорыстного товарища, роскошные ложа, устланные шелковыми покрывалами, алые подушки, расшитые звездами и павлинами балдахины… Альковы, внутри которых стыдливо прятались пузатые бутыли зеленоватого вина, – все это роскошество будто манило присесть, прилечь, отдохнуть…
Пахло благовониями и женскими духами – Шанель № 5 я даже на космической Станции отличу! Другое дело, что Алина ими не пользуется… так чьи же они?! Порой подушки были измятыми, одеяла валялись на полу, а постели хранили отпечаток некрупных тел – словно здесь только что был кто-то – и не вернулся!
– Да что за чертовщина! – наконец воскликнул я.
– Фщщина?! – недоуменно отозвался коридор.
– Есть тут кто-нибудь или нет?!
– Или нет, – кокетливо засмущалось эхо.
– А ну-ка, покажись!
– Да ни в жисть! Да ни в жисть!
Я буквально остолбенел – и остановился, как вкопанный. Последние слова явно эхом не были… если, конечно, оно тут не особенное и не способно на этакие штучки! С другой стороны, звук шел буквально отовсюду, четкой локализации не имел, и… вдобавок как бы немного снизу.
Я оторопело посмотрел себе под ноги.
Узор на ковре складывался в два багровых глаза.
– Ну и кто вы такие? – возмущенно пробормотал ковер. – Что по личным помещениям Ньярлатотепа как у себя дома разгуливаете? Или наружу, на свежий морозный вакуум, захотели? У вас билеты пригласительные есть? Али флаеры хотя бы?
– Флаеры? – заикнулся я.
– Знаю, глупость, – вздохнул ковер. – Но что-то же должно оправдать ваше здесь появление?
– А мы того, с инспекцией, – ляпнул я.
– Инспекцией? – заинтересовался ковер. – Эт-то правильно, эт-то по нашему! А что инспектировать будете?
– А вот, санитарно-гигиенические нормы, – нашелся я. – Как алтарь содержится, в чистоте ли. Продезинфицированы ритуальные ножи? Не заросли ли бороздки для стока крови паутиной? Какие средства используют для чистки ковров?
– От это правильно, правильно, – заволновался подножный знакомый. – Алтарь, он что ж, его раз в год используют! А по мне каждый день ходят! Вечно все экономят на чистке ковров! То «Лаской» разбавленной моют, то вообще – дрянью какой-то космической!
– Разберемся! – молодцевато отдал честь я. – А теперь не разрешите, не подскажете – как в ритуальную залу пройти?
– А то как же, подскажу! – пошел волнами палас. – Но вы уже меня не забудьте! Ктулху-Сототом заклинаю! Вы… самому главному-то доложите, что я исправно службу несу! Полон рвения и… припадаю к его высочайшим ногам!
– Непременно, – пообещал я. – Так куда все-таки?
– А вот туда! А потом – налево-направо, налево-направо, и на десятом «направо» как раз и выйдете!
Витиевато поблагодарив за содействие следствию, мы отправились по указанному маршруту. По пути ненавязчивое, но неуловимое женское присутствие становилось все заметнее. То расческа брошенная, то пудреница… то «Консуэлла», заложенная батистовым платком! А только ни одной женщины – нет как нет! На какой-то миг – ей-богу! – мне показалось, что странички книги перелистнулись сами… да нет, не может быть; небось форточку где-то забыли закрыть, вот свежим вакуумом и тянет.
Последние комнаты я проскочил уже бегом…
И вот, вылетев из-за очередного поворота, я оказался прямо в Зале Жертвоприношений! То, что это именно он, сомнений не оставалось…
По крайней мере, если приглядеться повнимательнее. Поначалу мне показалось, что попал в неухоженную столовую: здоровенные устрашающие фигуры, похожие на пузатых вомбатов, в дальнем конце зала были фривольно разрисованы рукой неведомого живописца: им подрисовали сигареты, клыки, очки и даже усы; вдобавок они были увешаны гавайскими бусами.
На полу валялись обрывки газет, пустые и смятые банки из-под пива и газировки, обертки шоколадных батончиков и пластиковые бутылки энергетиков. А посередине стоял… стол. По крайней мере – я поначалу подумал, что стол: застеленный аккуратной клеенчатой скатеркой, на нем со значением водрузилась бутылка мутного самогона, толкались тарелочки с закусью – сельдь, икра, шпроты, мелко порубленное сало…
А в здоровенную буханку хлеба был прозаически вторкнут массивный, каменный, украшенный прихотливой резьбой ритуальный нож.
Вот тут-то я и прозрел.
Кот невольно присвистнул:
– Да это ж они, олухи, прямо на жертвенном алтаре выпивать изволят!
У меня отлегло от сердца. Нож был заляпан маслом, но не кровью; да и вряд ли кто-то станет приносить девиц в жертву в таких декорациях – как-то оно не комильфо. А значит, можно было надеяться, что Алина еще жива.
Я наконец отпустил кота, и он грациозно плюхнулся на четыре лапы.
– Кажись, с ритуальным залом мы промахнулись, – весело констатировал он.
Ей-богу, в других обстоятельствах я бы не понял причин его веселья – все-таки мы ищем мою жену, и пока безрезультатно! – но в конкретно данном случае был готов сплясать джигу с Профессором под мышкой.
Алина жива!
Быть может, они просто еще не успели ее подвезти? В конце концов, Брратан так мчался, что мы вполне могли обогнать незадачливых похитителей. А еще они могли намертво завязнуть, например, на Болотной равнине… Я тут же снова вспотел. Если они завязли, берем трос и мчимся мерзавцам на выручку! Пока у Алины не закончился кислород…
Или – эта мысль поразила меня прям в сердце – у святилища не один вход и не один жертвенный зал?! И если этот используется для закуски… С моих губ сорвалось настоящее рычание. Опять подхватив ошарашенного таким проявлением заботы кота под мышку, я ринулся обратно – задать пару вопросов добровольно сотрудничающему ковру.
И… по пути врезался в кого-то.
– Смотри куда прешь! – воскликнул кто-то… голосом моей любимой жены!
– Алекс?!
– Алина?!
А ведь передо мной никого не было: только отлично просматривающийся коридор – и все! Но под руками было определенно что-то мягкое, пружинящее, упругое…
– Щас как дам по рукам!
Ну точно, она. По некоторым тактильным (ощупывательным) признакам сомнения не оставалось. К тому же ее голос я узнал бы из тысячи! Или даже из миллиона! По крайней мере, оплеухи у нее оч-чень характерные… Впрочем, спустя мгновение сие невидимое, но приятное создание прижалось ко мне само.
У меня невольно полились слезы.
– Алекс! – жарко выдохнула мне в ухо она. – Я так испугалась! Когда эти… в общем, некультурные насекомые меня похитили и сунули в вездеход…
Она задохнулась от избытка чувств.
Я неловко погладил ее по прозрачной голове.
– Я уже тут, милая.
Ей-богу, в этот миг меня не волновала ни ее прозрачность, ни то, что мы находились в одном из самых жутких храмов Вселенной… мы вместе, а чего еще можно желать?! Ну разве что отличного компаньона, который прикроет тебе спину, пока мы тут обнимаемся… а он, собственно, и есть бдительный Профессор! Который вместо службы, кажется, опять отвлекся на оценивание раритетных предметов интерьера…
Целоваться с невидимкой довольно сложно, тут требуется опыт…
– Не исчезай, – шепотом попросил я ее.
– Ни за что, – клятвенно пообещала она.
В общем-то, даже не страшно, если Алина станется невидимкой: на ощупь я ее как-нибудь найду, а в нашей работе на Базе это может дать неоспоримое преимущество! Вот только интересно, унаследуют ли этот признак дети…
От бессмысленного вращения мыслей в голове меня отвлекло деликатное покашливание Профессора. Оно подействовало на меня, как ушат холодной воды: и впрямь, чего это я?! Мы же находимся у черта на куличках, в древнем храме злобных божеств. Правда, это не объясняет, почему тут так комфортно и отчего моя жена потеряла визуальный облик, но так или иначе…
Пора делать ноги!
Я смущенно оторвал жену от себя, впрочем ни на миг не выпуская из рук.
– Кхм, кхм, – преувеличенно бодро сказал я. – Итак, каков у нас план действий?
– Ты ж мужчина, ты и составляй, – кокетливо хихикнула пустота.
– Кхм… по правилам Домостроя все верно, – признал я. – Правда, не замечал за тобой ранее такой приверженности к традиционному русскому быту. Ну, тогда – возвращаемся к переходному шлюзу, надеваем скафандры и….
И тут я понял.
Скафандр-то у нас был только один: если уж мы с котом влезли в него с трудом… Конечно, теоретически, если поплотнее утрамбоваться (от этой мысли мне стало весьма приятно), может, и поместимся вдвоем на манер странного чудовища с четырьмя ногами… Но куда девать Мурзика?! Он уже точно не влезет третьим лишним, разве что в виде плоскостного изображения самого себя…
Таким образом, план скоростного бегства отпадал.
Следовало найти какой-то запасной выход и посмотреть, нельзя ли уворовать пару бесхозных вездеходов. В конце концов, в таком крупном герметичном комплексе должны быть какие-никакие средства передвижения. А еще лучше – шаттл! Эти соображения я и изложил посапывающей в моих руках пустоте.
– Не выйдет, – тяжело вздохнула моя благоверная. – Ньярли не пустит.
– Не пустит?! – рефлекторно выделил я главное. – НЬЯРЛИ?!!
– Ну да, он такой милашка, – смущенно хихикнула моя супруга. – Но в вопросах планирования семьи такой консерватор… Считает, что муж в семье главный, и мнение жены не так уж важно…
Я ощутил, как у меня подогнулись ноги, и сел прямо на антикварный столик черного дерева.
– Вы что, уже обвенчались?!
Алина ткнула мне в ребро кулаком.
– Ну, пока нет… Но, знаешь ли, до этого недалеко, и моего мнения никто спрашивать не станет. Ньярлатотеп здесь – и царь, и бог, и хозяин гостиничного комплекса. Знаешь, я ему даже в чем-то благодарна – в конце концов, они могли меня просто прирезать, как свинью на алтаре.
Здесь я был вынужден с ней согласиться (смущенно потирая ребро – тычок был слегка сильноват для того, чтобы укладываться в мои понятия о «шутливом»).
– А что же у вас тогда здесь творится? – буркнул я.
– А ты еще не понял? – удивилась она. – Гарем он собирает, вот что. По правде, это не совсем Ньярлатотеп, а сын его, младший. Папаня дрыхнет тысячелетним сном в нефритовом саркофаге (и хвала богам, я бы на месте сынишки ему и еще снотворного подсыпала), а наш младшенький – вовсе не питает пристрастия к кровавым жертвам. А девиц-то все везут и везут! Храм этот весьма популярен в местном секторе Галактики… Вот и решил он вместо зловещей славы гаремом обзавестись.
Алина фыркнула и мягко провела рукой по моей щеке.
– Ты только не сердись, а только без его помощи нам отсюда не выбраться! Он ведь какой-никакой, а все-таки бог… И между прочим, давно знает, что ты здесь обретаешься: всевидящий он… в локальном масштабе.
Она хмыкнула.
– Вообще-то тут не так уж и плохо… Телевизор есть, Интернет («Гиперсеть» – по-ихнему), книжки разные, да и подружек хватает. Вдобавок в средствах наш хозяин ничем не органичен: его батяне столько золотого добра в свое время натягали, что он просто время от времени спускается в усыпальницу, черпает золото горшнями, да и покупает, что захочет. Кто ему перечить-то будет? Ведь он же бог…
Я заскрежетал зубами.
И только-только вознамерился сказать, что думаю о коварных кандидатках в жены олигархов, променявших бесплатное шампанское на родную Базу – или наоборот?! – как меня неожиданно прервали.
– А ведь и верно! – раздался позади меня веселый, слегка хмельной голос. – Приятно видеть, что и в мое отсутствие жены и невесты меня превозносят и почитают… Ик.
– Ал-лек-кс, – в свою очередь робко икнул кот.
Я оторопело обернулся.
Так и есть – позади меня стоял сам злобный похититель, собственной персоной! Высокий, довольно стильно одетый юноша – его бы запросто пустили в любой клуб или на вечеринку: его материальное положение выгодно подчеркивал золотой «Ролекс», безупречный крой костюма и… кеды. Общее впечатление слегка портила золотая маска наподобие венецианской: вернее, все бы ничего (мало ли какие у олигархов причуды!?), но из-под нее выбивались извивающиеся розовые щупальца…
Недолго думая, я развернулся и ухватил его за грудки.
– Ты какого лешего мою жену похитил?! – возопил я прямо в щупальца этому франту.
Алина позади меня охнула, а кота, кажется, хватил инфаркт.
– Да не похищал я никого, – вяло отмахнулось от меня головоногое. – Это все сектанты, везут и везут… А мы тут…. С твоей женой мы как раз общий язык нашли – закатили обед по-русски, в ритуальной зале, видел? Правда, она почему-то ничего не ела…
Я хмыкнул: Алина татарка и мусульманка. Водку не пьет, сало не ест…
В общем, не удивительно!
Смущенно кашлянув, я поставил монстра на ноги и отряхнул лацканы его сюртука – экий все-таки вежливый бог попался, хотя и под мухой… Кстати, большой бокал чего-то невразумительно фиолетового, пахнущего медом и корицей, в одной из его рук не оставлял сомнений в том, чем он с утра занимался.
– Тогда… отпустите нас? – виновато кашлянув, предложил я. – Алине никак нельзя сочетаться законным браком, она замужняя уже…
– Пустое, – махнул рукой небожитель. – Одна случайная смерть, и…
– Не смей!!! – взвизгнув, повисло на его руке что-то невидимое, расплескав половину бокала. В другую руку вцепился зубами кот. А я оторопело смотрел на эту борьбу прогрессивного с неизбежным.
– Нет так нет, – флегматично пожало плечами осьминогоподобное существо. – В конце концов, подобные мелочи меня не смущают… У моих жен матримониальный статус самый разный. Бежать им все равно некуда, так какое это имеет значение? Впрочем, никто и не жалуется. Разве что Нюша – но мне кажется, она просто хочет бриллиантовое колье…
Читать бесплатно другие книги:
