Петля желания Браун Сандра
– Можно подумать, ему нужно подтверждать всякое дерьмо.
– Тогда он нам кое-что разъяснит, – стоял на своем Дент. – Во всяком случае, он может нам рассказать, как они с Рупом Кольером состряпали дело против Алана Стрикленда.
Хеймейкер скользнул по нему глазами, затем перевел взгляд на Беллами:
– У вас ничего на них нет.
– Значит, кое-какие махинации все-таки имели место? – уточнила Беллами.
– Я этого не говорил, – быстро парировал хозяин дома. – Не надо извращать мои слова, мэм. Не надо ловить меня на слове.
– У нас и в мыслях нет ловить вас на слове, мистер Хеймейкер. Нам нужно лишь поговорить с Дейлом Муди, – злорадно улыбнулся Дент. – Если он нарушил правила, мы дадим ему возможность облегчить душу. Когда он умрет, то отправится не в ад, а в рай. И всем будет хорошо.
– Позвоните ему, мистер Хеймейкер, – попросила Беллами.
Хеймейкер пару секунд раздумывал, затем устало всплеснул руками:
– Хорошо. Я подумаю об этом.
– У вас пять секунд, – «великодушно» разрешил Дент.
– Послушайте, приходите ко мне завтра…
– Это невозможно.
– Почему? – Хеймейкер посмотрел на Беллами. – К чему такая спешка? Словно пожар.
– У меня есть особые причины желать скорейшей встречи с Муди. Позвоните ему.
Хозяин дома явно не спешил исполнить ее пожелание.
– Время истекло, – произнес Дент и включил телефон. – Если ему позвоните вы, то проявите дружеское участие. Если ему позвоню я, то вы станете его бывшимдругом.
Человеком, который предал его. Выбирайте.
Увидев на экранчике телефона имя звонившего, Стивен сделал Уильяму знак, чтобы тот занял его пост у входа, а сам поспешил в относительно тихий кабинет, расположенный за шумной кухней ресторана. К тому времени, как он закрыл за собой дверь, телефон перестал вибрировать, и ему пришлось заново набрать номер. Оливия ответила после первого же звонка.
– Извини, мам, что не сразу ответил. Как там Говард?
– Жизнь его держится на волоске.
По голосу матери Стивен понял, что та недавно плакала.
– Моя тоже, – добавила Оливия. – На таком тоненьком волоске. Он то минут на пять приходит в себя и все отчетливо понимает, то погружается в полузабытье, чем сильно пугает меня. Я боюсь, что он больше меня не узнает. Он так постарел, так осунулся, что я не верю, что это мой Говард.
– Боже, я понимаю, как тебе сейчас тяжело. – Если бы Уильям умирал, подумал Стивен, а он сам был бы бессилен что-то сделать, ему бы тоже казалось, что мир рухнул. – Извини, что тебе приходится там одной со всем этим справляться.
– Вчера здесь была Беллами. – Когда Стивен на это промолчал, Оливия поспешила добавить: – Я знаю, она приезжала к тебе, Стивен. Она мне рассказала. Я удивилась, что она поехала на встречу с тобой, если учесть, в каком состоянии находится Говард. Вчера вечером он очень хотел поговорить с ней.
– Просто, когда он видит ее, ему кажется, что это в последний раз.
– Верно. Потому меня и удивляет, что вчера он отправил ее в Остин.
– Говард отправил ее в Остин?
– Беллами пробыла здесь примерно час. Наедине с Говардом она провела минут десять-пятнадцать. Потом они с Дентом уехали.
– Дент был вместе с ней?
– Он привез ее на самолете.
– У меня такое впечатление, будто они… спелись.
– Да, к сожалению. Понять не могу, что она о себе думает.
– Наверно, считает, что он – альфа-самец. Как когда-то и Сьюзен.
Оливия ничего не ответила, по всей видимости, задетая словами сына, точнее, его предположением.
– Вчера поздно вечером они вылетели обратно в Остин, – продолжила она. – Не знаю, чем была вызвана такая спешка, но Беллами могла бы остаться в Хьюстоне и до утра.
– Ты ее не спрашивала?
– Она сказала, что Говард велел ей вернуться и выполнить какое-то его поручение.
Когда я попыталась выяснить, какое именно, она уклонилась от ответа. Когда же я спросила Говарда, он ответил, что это пустяк, не стоящий внимания.
– Ну тогда…
– У меня такое подозрение, что они от меня что-то скрывают, и мне становится страшно, – заплакала Оливия.
– Не надо, мама. Ты вечно ищешь во всем какой-то подвох. Я понимаю, ты измучилась, и в этом нет ничего удивительного. Да и кто не нервничал бы в подобных обстоятельствах?
– Все почему-то обходят этот вопрос стороной.
– Какой вопрос?
– Не знаю! – воскликнула Оливия. – Просто я это чувствую. Мне кажется, что только я одна ничего не понимаю. Мне крайне неприятно, что вы с Беллами отдалились друг от друга.
И я рада, что вы наконец встретились. Но к чему такая срочность? Зачем нужно было покидать умирающего отца и мчаться на встречу с тобой? О чем вы разговаривали?
– Так, поговорили о жизни. Она познакомилась с Уильямом. Я рассказал ей о своих ресторанах, поздравил с успехом ее книги.
– Почему ты обманываешь меня, Стивен? Беллами сама сказала мне, что отправилась к тебе, чтобы поговорить – как взрослый человек со взрослым человеком – о том Дне поминовения.
Стивен опустил голову, закрыл глаза и принялся пощипывать переносицу, пока ему не стало больно.
– Хорошо. Я скажу. Беллами хотела услышать мою версию тех событий, потому что сама она помнит далеко не все.
– Не понимаю, зачем ей это нужно? Честное слово, не понимаю! Это история далекого прошлого.
– Но не для нее. Для нее она связана с настоящим.
– Ты думаешь, что это правильно? Для любого из нас?
– Нет, не думаю.
– Так что ты ей сказал? Ты рассказал ей?..
– О том, что в тот день выступил в роли сводника Сьюзен?
– Какие гадости ты говоришь о себе и своей сводной сестре!
– Ты так это называешь?
– Ну не так грубо.
– Я не стал говорить об этом Беллами.
– И не надо было. Юноши и девушки во все времена искали посредников, чтобы признаться любимым в своих чувствах. Сьюзен хотелось потанцевать с Аланом Стриклендом, и она попросила тебя сказать ему об этом. Согласна, это привело к трагическим последствиям, но тогда, в тот день, это был невинный поступок юной влюбленной девушки.
За исключением того, что Сьюзен ни в коем случае не была невинной девушкой.
Стивен никогда не делился с матерью и тем более с Говардом своим ужасным секретом, не рассказывал им, что происходило в его спальне почти каждую ночь, но признался в том, что случилось во время пикника.
– Будь это настолько безвредно, мама, то почему вы с Говардом не хотели, чтобы я рассказал об этом по-лиции?
– Мы лишь сказали тебе, что если Алан Стрикленд умолчит об этом во время допроса, то и тебе не стоит добровольно что-то рассказывать. В этом не было никакого смысла.
– Детектив Муди вряд ли бы с тобой согласился. Наверняка ему было бы интересно узнать, как Сьюзен манипулировала другими людьми и что именно она сама напросилась на встречу с Аланом.
– Вон тот, в голубой рубашке, возле этого парня с длинными усами. По-моему, они братья. Обязательно передай тому, кому надо. Не дай бог, если придет не он, а другой, этот кретин.
– С какой стати я им должен что-то говорить?
– Стивен…
– Если тебе так хочется потанцевать с ним, сходи сама, а меня, на хрен, оставь в покое.
– Стивен сказал «на хрен». Стивен сказал «на хрен».
Она нарочно произнесла эти слова с гнусавинкой, чем еще больше разъярила его. Но она делала это нарочно – злила, подначивала, унижала.
– Я знаю, ты хочешь меня, но боишься. – Подавшись к нему и почти прижимаясь губами к его уху, она прошептала: – Я точно знаю. Тебе хочется этого прямо сейчас.
Когда же он попытался уйти, она преградила ему дорогу:
– Иди и скажи тому парню, что я хочу с ним танцевать, или я расскажу родителям, что ты ревнуешь меня к Денту и что ты приходил ко мне в комнату, когда я была голая, и хотел изнасиловать меня.
– Изнасиловать? Не смеши меня!
– Думаешь, они поверят тебе? – Сьюзен в упор посмотрела на него, и он понял, что она выполнит свою угрозу.
Пылая ненавистью к ней, он тогда подошел к Алану Стрикленду и передал ему ее слова.
Как будто прочитав его мысли, мать нежно произнесла:
– Тот парень весь день пожирал ее глазами. Он и его брат. Рано или поздно Алан набрался бы смелости и пригласил ее на танец без твоей помощи.
– Может быть. Но этого не случилось, и она прибегла к моейпомощи.
– Только не надо изводить себя ненужными мыслями. Хотя я и сама понимаю, что тот кошмарный день невозможно выбросить из головы, тем более что Беллами вновь напомнила о нем в своей книге. И главное, от этой книжки никуда не спрячешься. Она продается даже в книжном киоске клиники.
– Поезд давно ушел, мам.
– Верно, но я думала, что если Беллами перестанет участвовать в рекламных акциях, то шумиха вокруг книги уляжется. Не тут-то было. Вместо этого на первой полосе этого мерзкого таблоида появилась очередная гнусная статейка. В нашу жизнь вернулся Дент Картер. Беллами как будто с цепи сорвалась. Не могу избавиться от ощущения, что она выполняет некое тайное задание Говарда.
Стивен ответил прежде, чем Оливия успела разрыдаться снова:
– Мама, если Говард и делал что-то за твоей спиной за все годы вашего брака, то лишь для того, чтобы преподнести тебе сюрприз. Вот и сейчас, если он и дал Беллами тайное поручение, то лишь с тем, чтобы избавить тебя от возможных неприятностей.
– Мое сердце уже разбито, Стивен.
– Рак – жестокая болезнь.
– Ирония тоже.
– Ирония?
– Мы с Говардом прожили почти идеальную жизнь. Ее омрачило всего лишь одно трагическое событие. И вот теперь, когда наша совместная жизнь подходит к концу и нам, по идее, следовало бы заново прожить все наши блаженные минуты, на первое место почему-то выходит смерть Сьюзен. – Голос Оливии дрогнул: – И знаешь почему?
– Знаю. Из-за «Петли желания», – спокойно ответил Стивен.
Глава 17
Самолет сенатора штата уже находился на бетонированной площадке перед ангаром, когда на аэродром приехали Дент и Беллами.
– Кто это тебя так отделал, черт побери? – проворчал Голл, бросив взгляд на синяки Дента.
– Все в порядке. Извините, мне нужно позвонить Оливии, – произнесла Беллами и, вытащив телефон, скрылась в ангаре.
Дент кивком указал на самолет:
– Весьма любезно с его стороны, что он оставил нам свою машину. Вчера вечером и сегодня.
– Я же сказал тебе, он хочет, чтобы ты привык к ней. Он уже звонил рано утром, хотел узнать, как тебе его самолет. Надеется, что тебе он понравится и ты примешь его предложение. – Голл перекатил сигару в другой угол рта. – Вообще-то, если бы он сейчас видел тебя, наверняка бы десять раз подумал, прежде чем нанимать такого пилота.
– Сейчас не об этом, дружище. Мне не до шуток.
Дент обошел старика и зашагал в ангар к старому самолету.
– Как идет ремонт?
– Все, что нужно, я заказал. Некоторые детали обещали доставить в конце недели, кое-что придется ждать дольше.
Дент похлопал по крылу самолета, затем подошел к столу с компьютером и сел.
– Узнал что-то об аэропорте в Маршалле?
– Там две взлетных полосы. Одна длиной полторы тысячи километров. Этого достаточно.
Когда они с Беллами вышли из дома Хеймейкера, Дент позвонил Голлу и спросил, все ли в порядке с самолетом сенатора. Голл ответил утвердительно, и Дент велел готовить машину к полету. Он также дал старику задание разузнать про местный аэродром в Восточном Техасе, в четырехстах восьмидесяти километрах от Остина.
Пока Дент методично проверял готовность крылатой машины к полету, Беллами расхаживала туда-сюда по бетонному полу ангара, прижимая к уху сотовый. Интересно, подумал он, кому она может сейчас звонить? Ее разговоры с Оливией никогда не бывали такими долгими.
Скачав в Интернете полетный план, Дент жестом дал Беллами знак, что самолет готов.
Закончив говорить по телефону, она зашла в туалет ангара, хотя туалет в носовой части самолета стоимостью в два миллиона долларов был гораздо симпатичнее. Не иначе как скромность не позволит ей воспользоваться им во время полета.
Надеясь загладить недавнюю резкость по отношению к старому другу, Дент подошел к верстаку, за которым Голл обрабатывал какую-то деталь.
– Спасибо за помощь, Голл.
Тот вопросительно посмотрел на него, как будто ожидал дальнейших объяснений.
– Из Маршалла мы отправимся на озеро Каддо. Это недалеко от…
– Я знаю, где это, – оборвал его старый пилот, перекатывая сигару из одного угла рта в другой. – Собрался порыбачить?
– Можно сказать и так. Надеюсь, что моей добычей станет детектив Муди, он теперь на пенсии. Живет на берегу озера и согласился встретиться с нами. И я не хочу никакой рекламы с твоей стороны.
Голл вытащил изо рта сигару и метнул ее в мусорку, но промахнулся.
– Реклама, это же надо! – воскликнул он с отвращением в голосе. – Что скажешь, если я попробую вложить в твою башку немного здравого смысла? В последнее время тебе его явно недостает. Особенно после того, как ты привязался к этой дамочке, которая происходит из семьи, едва не сгубившей твою жизнь. Сегодня утром вид у тебя был как у Рокки, того самого, которого Сталлоне сыграл в том фильме. И вот сейчас ты собрался на встречу с тем, кого ты когда-то поклялся убить. Ты собрался туда и кое-что с собой прихватил. И после этого я не должен нигде тебя рекламировать?
– Откуда ты знаешь, что я взял эту штуку?
– Догадался. О боже, ты что, действительно берешь на встречу с Муди «пушку»?
– Может, ты успокоишься? Я не собираюсь его убивать. Мы просто хотим поговорить с ним по душам. Он больше не опасен. Стар, болен и вообще на последнем издыхании.
– Откуда ты знаешь?
– Из собственных источников, – пробормотал Дент.
– Это же надо, у него есть собственные источники! – фыркнул Голл и подозрительно посмотрел на напарника: – Слушай, кто это тебя так отделал?
– Тот самый красномордый тип, о котором я тебя предупреждал.
– Тебе сильно досталось?
– Все нормально.
– К доктору обращался?
– Беллами обработала мне раны.
– Выходит, эта дамочка и такое умеет.
– Она все сделала как надо, точно тебе говорю, Голл.
– А в полицию ты заявил?
Дент отрицательно покачал головой:
– Мы боялись, что через полицию об этом разнюхают журналюги. Ван Дарбин выслеживал меня возле моей квартиры, но, к счастью, он не знал, что тот тип напал на меня с ножом.
– Ван Дарбин видел тебя там вместе с ней?
– Этот ублюдок успел нас сфотографировать.
Голл нахмурил брови. Он явно был не в восторге от того, что сказал ему Дент.
– А этот красномордый, он кто такой?
– Похоже, что это Рей Стрикленд, братец Алана. Но это всего лишь догадка.
– Почему же он вас преследовал?
– Наверное, хотел отомстить, – ответил Дент и пожал плечами. – Лучшего объяснения нам с Беллами в голову не пришло.
– Вам с Беллами, – насмешливо повторил старик. – Дент, зачем тебе нужно ввязываться в это дело?
– Я сказал тебе зачем.
– Понятно. Обелить себя раз и навсегда. Можешь дальше не рассказывать. Но зачем?
Мало тебе того дерьма, в которое превратилась твоя жизнь? Хочешь, чтобы его стало еще больше, выше головы? – не унимался Голл, не давая Денту возможности занять оборону. – Тебя могли убить. Что толку от того, что ты снимешь с себя подозрения, если ты мертв? Что касается ее, как, по-твоему, захотела бы она с тобой связываться, знай она, что…
– Она знает, – произнесла Беллами.
Голл, потрясенный, обернулся на ее голос.
– Я знаю, что Дент был в тот день в заповеднике и поссорился с моей сестрой незадолго до того, как ее убили. Я видела их. Вчера вечером, пока мы с ним спорили, я внезапно это вспомнила.
Голл растерянно ахнул, явно не зная, что на это сказать.
– Ну…
Беллами с улыбкой прикоснулась к рукаву его комбинезона:
– Я знаю, чтобы защитить Дента, вы солгали. Вашу тайну никто не узнает, обещаю вам.
– Вы не станете говорить об этом Дейлу Муди?
– Мне гораздо интереснее выслушать то, что нам расскажет он.
– Нам пора, – перебил их Дент. – Если мы приедем поздно, он может передумать и откажется разговаривать с нами.
Они втроем вышли из ангара, но, прежде чем забраться в самолет, Дент отвел Голла в сторону:
– Этот красномордый, кем бы он ни был, очень опасен. Будь осторожен, Голл.
– Обо мне не беспокойся, летчик.
– А при чем здесь ты? Мне тревожно за себя.
– Как это?
– Хочу отплатить ему за то, что он сделал с Беллами и со мной. Но если он причинит вред тебе, я его убью.
– С кем это вы так долго разговаривали?
Беллами приняла приглашение Дента сесть рядом с ним в пилотской кабине и, несмотря на свои прежние жалобы на тугие наушники, надела их и включила переговорное устройство.
– С Декстером, – ответила она и вздохнула, глядя на линию горизонта. – Это мой литературный агент. Он оставил мне около двадцати голосовых сообщений. В последнем пригрозил, что спрыгнет с Бруклинского моста, если я срочно ему не отвечу. Пришлось позвонить.
– И?
– Он прочитал колонку ван Дарбина во вчерашней газете. Считает, что мне, так сказать, следует вернуться на арену и чаще встречаться с читателями и журналистами. Я отказалась.
Даже без каких-то усилий с моей стороны книга поднялась на две строчки в списке бестселлеров. Однако Декстер утверждает, что благодаря прессе она вполне может подняться даже выше и продержаться еще очень долго. А если удастся продать права на экранизацию, то будет совсем здорово. И так далее. Я снова сказала «нет». Уже в который раз. Причем на повышенных тонах.
– Значит…
– Перед моим отъездом из Нью-Йорка он пригрозил спрыгнуть с небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг, – улыбнулась Беллами. – Но пока так и не выполнил свою угрозу.
Вскоре они перелетели из одного воздушного пространства в другое, и Дент о чем-то переговорил с авиадиспетчерами. Система управления самолетом была для нее такой же загадкой, как и поверхность Марса.
– Как вы всему этому научились? – спросила Беллами, когда Дент закончил разговор.
– Благодаря здоровому уважению к силе тяжести. Земля всегда остается на своем месте и пытается притянуть тебя к себе. Что необходимо постоянно помнить.
– Почему во всех случаях катастрофу списывают на ошибку пилота?
– Потому что пилоты совершают последнюю в жизни ошибку и не в состоянии оправдаться и объяснить свои действия, ибо мертвы.
– Согласитесь, что это несправедливо.
– Пожалуй. Пилоты обычные люди. Ошибку может допустить каждый. Но обычно катастрофа бывает вызвана серией ошибок или неудач. Когда они накладываются друг на друга, летчики в пилотской кабине вынуждены идти на чрезвычайные меры. Слышали когда-нибудь про «принцип швейцарского сыра»?
– Что-то слышала, но на всякий случай просветите меня.
– Любой катастрофе, вроде крушения самолета, предшествует серия событий.
Представьте себе эти отдельные факторы в виде ломтиков швейцарского сыра, наложенных один на другой. Если дырки не совпадают, последовательность событий или меняется, или замедляется, и катастрофы не происходит.
– Но если все дырки совпали…
– Жди катастрофы.
– Ошибка пилота – это дырка в последнем ломтике сыра.
Дент кивнул:
– Точно. Представьте себе, что механик поссорился с женой-мегерой. Он уходит из дома, напивается и на следующее утро мучается похмельем. В ходе предполетной проверки второй пилот проливает кофе на приборную панель, в результате чего возникает короткое замыкание. Он докладывает об этом, и механика вызывают заменить приборную панель.
Начнем с того, что он неважнецки себя чувствует, работает через силу. Знает, что время поджимает и что все, кто находится сейчас на борту самолета, недовольны задержкой. В довершение ко всему погода ухудшается, и нужно срочно вылетать, пока она окончательно не испортится.
Наконец панель заменили. Механик расписывается в ведомости о ее замене. Первый и второй пилоты знают о надвигающейся грозе. Они выруливают самолет, получают «добро» на взлет, в последний раз проверяют радиолокатор и взлетают.
Набрав высоту, они попадают в зону сильной турбулентности. Чтобы ее избежать, управление воздушным движением рекомендует сделать разворот влево. Первый пилот выполняет эту рекомендацию. Но когда самолет делает поворот, в него ударяет молния. Нет, сама по себе она не приводит к аварии, но может существенно ухудшить ситуацию.
Теперь самолет закладывает крен влево и, испытывая турбулентность, пытается вылететь из полосы сильного дождя и града. Тем временем наступает ночь, так как вылет задержали из-за замены панели. Когда… – Для пущего драматического эффекта Дент сделал паузу и бросил взгляд на Беллами. – Когда раздается сирена противопожарной сигнализации о возгорании левого двигателя, автоматически зажигается красная лампочка. Первый пилот немедленно реагирует на это и поступает так, как его учили и к чему он сам привык за многие годы, летая на таком самолете. Он нажимает на рычаг системы пожаротушения, чем мгновенно закрывает этот двигатель.
Правда, он не знает, что среагировал на ложный сигнал. Сигнал сработал потому, что систему закоротило, когда на приборную панель был вылит кофе, что осталось не замеченным обоими пилотами и механиком. Турбулентность, или удар молнии, или что-то другое в критический момент заставило систему сработать. Быстрая реакция первого пилота, призванная устранить мнимую аварию, привела к аварии реальной.
Напоминаю, что самолет при этом заложил крен влево. Кстати, сделать это при неработающем двигателе невозможно. Потому что другой двигатель разгоняет машину в еще более крутой крен. Крылья стремительно принимают вертикальное положение. Нос ныряет вниз. Самолет обречен. Всем тем, кто на борту, крышка.
Но кого винить в катастрофе? Первый пилот совершил последнюю ошибку. Но с тем же успехом можно винить и летчика, пролившего кофе, и механика, не заметившего повреждения системы пожаротушения, которая была повреждена вместе с приборной панелью. Той самой, которую он заменил. Можно обвинить его сварливую жену, которая постоянно пилила его и вынудила напиться накануне полета, отчего он мучился жутким похмельем и не устранил неисправность, которую в ином случае непременно бы заметил.
Можно обвинить даже самого Господа Бога за паршивую погоду, и особенно за разряд молнии.
Последовательность событий приводит к катастрофе, но если из этой цепочки исключить хотя бы один фактор, то ничего опасного не произошло бы. – Дент замолчал и пожал плечами: – Это упрощенное объяснение дилетанта, но я, надеюсь, донес до вас самое главное.
– Что же случилось с рейсом триста сорок три? – не удержалась от вопроса Беллами.
Дент повернулся к ней и несколько долгих секунд буравил ее взглядом.
– Я только что вам рассказал.
Посыпанная гравием дорога петляла среди густой рощи кипарисов и упиралась прямо в фасад дома Дейла Муди. Хозяин услышал шум мотора задолго до того, как машина подъехала к его крыльцу.
Он был не в состоянии объяснить даже самому себе, почему уступил просьбе Хеймейкера встретиться с этими людьми. В принципе он вообще мог не отвечать на его звонок. Тем не менее, выслушав его, Дейл решил, что в словах бывшего коллеги есть определенная ло-гика.
Когда Хеймейкер закончил свои разглагольствования, добавив, что встреча с ними может оказаться полезна как для его духа, так и для тела, Дейл, к собственному удивлению, попросил передать трубку Беллами.
Тратить время на обмен любезностями она не стала. Беллами поинтересовалась, как называется ближайший к его дому аэропорт, и, когда Дейл его назвал, спросила, не смог бы он приехать туда, чтобы ее встретить.
Читать бесплатно другие книги:
