Смерть в стиле рок Браун Картер

У нее чуть дрогнула нижняя губа.

— Прошу вас, не выкручивайтесь и выкладывайте все как есть, а то через минуту будете орать благим матом.

— Я просто растерян, — пришлось признаться мне. — Я же вам сказал по телефону, о чем хотел бы поговорить.

— Разговор о Холли Райс не представляет интереса, как и она сама, поскольку Холли давно скончалась, — сухо парировала блондинка. — Так что вам придется бросить эти старые штучки, никакие номера с шантажом у вас не пройдут. И как бы вы, Бойд, ни старались, никто не придет вам на помощь. То, что случилось с вами, — маленькая неприятность, которая ожидает всех подобных жуликов.

— Вы принимали участие в шумной большой вечеринке, в разгаре которой Холли Райс умерла от передозировки героина, — сказал я. — Разразился большой скандал, и родители Рика были вне себя. Все это случилось шесть лет назад. После чего Ширли Колензо покинула город и отправилась ловить свою удачу в другом месте. Вы вышли замуж за Рика Тормана и... — я обвел взглядом комнату, — наверно, перебрались сюда, став обитателями этих мест. Или, не исключено, родители преподнесли вам этот дом в качестве свадебного подарка. Что случилось с Френком Нейлом, я не знаю.

Они оба смотрели на меня, не произнося ни слова.

— Я хотел переговорить с вами, с вашим мужем и с Френком Нейлом, — глянул я на парня, который стоял рядом с ней. — Ведь это не ваш муж, верно?

— Это Бен Уошберн, старый друг Рика и мой, — едва ли не представила она его мне.

— Особенно хорошо он относится к вам, когда Рик в офисе, — предположил я.

— Вы напрашиваетесь, Бойд! — тихо прошипел Уошберн.

— Переговорив с вами, я сразу же позвонила Бену, — небрежно доложила Марго Торман. — Прикинула, что с мелким грязным шантажистом мы справимся и сами, без помощи Рика.

— Ясно. Так что же я должен делать?

— Что? — непонимающе уставилась она на меня.

— По части шантажа, — терпеливо уточнил я. — Вы только что объяснили мне, что из той давней ситуации, когда Холли Райс умерла от героина, мне как шантажисту ничего выжать не удастся. Так как же мне шантажировать?

— Кого? — удивилась она.

Я сделал еще одну попытку:

— Хорошо. Так как и кого я пытаюсь шантажировать?

— Это же ясно. Вы пытались… пытались… — Она беспомощно посмотрела на Уошберна. — Объясни ему, Бен.

— Он всего лишь придуривается, — фыркнул тот. — Уходит от темы. Но обдурить нас не удастся, Бойд!

— Попробую растолковать еще раз, и помедленнее, — продолжил я. — Шесть лет назад тут проходил загородный пикник, и как раз в разгаре его Холли Райс скончалась, не рассчитав дозу героина. Скорее всего, в те времена история вызвала скандал, который длился не больше двух дней. Я слышал о нем и предполагаю, все, кто в те времена жили в Санта-Байе, тоже в курсе дела. Какие возможности для шантажа могу я извлечь из этой ситуации?

— Это было ясно из телефонного разговора, — хрипло пояснил Уошберн. — Вы вообразили себе, что в доме одна бедная беззащитная женщина, и пытались запугать ее.

— Всего лишь сказал, что хочу поговорить с ее мужем, — уточнил я, — и, когда она ответила, что муж в офисе, попросил номер его телефона. Затем осведомился, не носила ли Марго Торман до замужества фамилию Кан. Когда она ответила, что это так, выразил желание поговорить и с ней тоже. И приглашение явиться получил именно от нее.

Уошберн открыл рот, чтобы произнести что-то уничтожающее, но медленно прикрыл его.

— Он прав, — тихим голосом призналась Марго Торман. — Бойд сказал, что является частным детективом, но, поскольку упомянул Холли Райс, я подумала… ну, словом, я сделала поспешный и ошибочный вывод.

— Хочешь сказать, что он не шантажист? — растерялся Уошберн.

— Сначала я его толком не поняла, — пояснила она, — но наконец до меня дошла его логика. Скорее всего, да, он не шантажист.

— Тогда какого черта он хочет говорить с тобой и с Риком о Холли Райс? — настойчиво повторил Уошберн.

— Вот это мне и хочется вам объяснить, — вмешался я. — Но не в том положении, когда сижу в одних трусах, привязанный к стулу. Это унизительно.

— Развяжи его, — приказала выгоревшая блондинка.

— Ты уверена? — опять усомнился Уошберн.

— Уверена, — нетерпеливо бросила она.

— Кроме того, не отказался от выпивки, — намекнул я.

— Конечно, — тут же превратилась в радушную хозяйку Марго Торман. — Что вы предпочитаете, мистер Бойд?

— Бурбон со льдом.

Подойдя к бару, она стала готовить напитки. Уошберн развязал мне руки, но дальше не стал утруждаться. Я распутал веревку на щиколотках и встал. Шея еще побаливала, но желудок успокоился. Увидев на соседнем диване мою одежду, я кинулся к ней.

— Не держите на меня зуб, Бойд, — пробормотал Уошберн. — Можно понять, почему мы ошиблись.

Я подошел к бару и сел лицом к Марго Торман. Бен Уошберн, не зная, что ему делать, остался стоять посреди комнаты. Хозяйка поставила передо мной бурбон и вежливо улыбнулась:

— Очень сожалею, мистер Бойд. Искренне и от всей души сожалею!

— Хотел бы заверить вас, что это не важно, — ответил я, — но, боюсь, синяк на шее не согласится со мной.

Она на мгновение поджала губы, но тут же снова расплылась в улыбке.

— Бен, — светским тоном произнесла Марго. — Я налила и тебе. Не хочешь присоединиться к нам?

— То, что я собираюсь сообщить вам, миссис Торман, носит сугубо частный и конфиденциальный характер, — заявил я. — Так что скажите вашему милому другу, что он может покинуть нас.

— Вы не имеете права так разговаривать со мной! — завопил Уошберн.

— Я не с вами разговариваю, а с миссис Торман.

Выражение лица Марго было достаточно красноречивым. Ситуация ей не нравилась, но она уже не могла справиться с приступом женского любопытства, которое начало ее захлестывать.

— Бен, дорогой, — проворковала она. — Я вижу, мистер Бойд позволяет себе непозволительную грубость, но как быть, если только от него я могу услышать, что, собственно, происходит?

— То есть ты хочешь, чтобы я ушел? — побагровел он.

— Думаю, это будет лучше всего, дорогой, — одарила она его теплой умоляющей улыбкой. — Я скоро дам о себе знать. И спасибо за все.

Посмотрев на нее, Уошберн перевел взгляд на меня.

— Хорошо, — пробурчал наконец. — Но с вами мы еще не разобрались, Бойд. Слышите?

— Питаю надежду, что вы правы, — отозвался я.

Он выскочил из комнаты, и через несколько секунд мы услышали, как грохнула входная дверь.

— Вы могли бы быть и потактичнее, — ледяным тоном заметила выгоревшая блондинка.

— Пытаюсь. Будь я непозволительно груб, то послал бы вас в нокаут, раздел бы до трусов и привязал бы к стулу. — Я нахально ухмыльнулся. — Хотите убедиться в моей грубости?

Она побледнела:

— Это было ужасное недоразумение, мистер Бойд.

— Пусть Уошберн так и считает. Вы регулярно устраиваете с ним такие утренние концерты? Даже предварительно одевшись для тенниса?

— Я не собираюсь в собственном доме слушать от вас оскорбления!

— Можем выйти на лужайку, где я и буду вас оскорблять, — не скрывая удовольствия, предложил я. — Видите ли, мне ничего не стоит выйти из себя. И я не собираюсь быть образцом благопристойности, миссис Торман. Шея у меня болит до сих пор.

Она невольно хихикнула, затем покачала головой:

— О’кей, мистер Бойд. Вижу, мы сами на все это напросились. Приношу вам искренние извинения.

Я сделал глоток бурбона, который был очень неплох.

— У меня есть клиент. Ширли Колензо.

Серые глаза заинтересованно вспыхнули.

— Господи! Прошло столько времени! Как Ширли поживает?

— У нее все прекрасно. Кроме одного. Ширли собирается приехать в Санта-Байю. Но получила три письма с угрозами убить ее, если она здесь покажется. Последнее послание гласит: «Тень Холли Райс потребует отмщения, если ты вернешься в Санта-Байю». Вот тогда она и вспомнила, что случилось с Холли, и начала интересоваться остальными членами вашей компании.

Марго Торман сделала небольшой глоток и осторожно поставила стакан на стойку бара.

— Могу ли я осведомиться, зачем она наняла вас, мистер Бойд?

— Чтобы остаться в живых. И я считаю, что единственный способ спасти ее — это найти того, кто хочет убить Ширли, и остановить его.

— Догадываюсь, что задала риторический вопрос, — призналась она. — Но по прошествии шести лет все это не представляет для меня интереса. И почему такое внимание именно к Ширли, а не ко всем нам? Я хочу сказать, что за это несчастье должны были бы отвечать или все, или никто.

— Возможно, Ширли знает что-то, о чем никто из вас не догадывается?

— Вы очень проницательный человек, мистер Бойд, — мягко произнесла Марго. — Но меня вы не убедили. Я думаю, Ширли исчерпывающе вам все выложила.

— Не очень много, между прочим. Знаю лишь, что вас было пятеро молодых людей, все баловались наркотиками, но не тяжелыми. Явного дерьма не было. Родители Рика уехали на неделю, и компания решила устроиться в их доме. Где Холли и скончалась, перебрав дозу героина, но никто из вас не догадывался ни о его существовании у Холли, ни откуда она его достает.

— Да, все это случилось именно в этом доме, — сообщила она. — Через пару лет родители Рика развелись. Мать закрутила роман с другим человеком и после развода вышла за него замуж. Отец Рика умер в прошлом году, оставив ему этот дом. Мы перебрались в него. Все было, как Ширли вам и рассказывала. Мы были молоды и, как я думаю, довольно глупы, сходили с ума. Устроили бурное сборище, которое должно было длиться целую неделю. С наркотой, алкоголем и сексом — всего вдоволь.

— Три девушки и только два парня? — уточнил я.

Марго Торман вспыхнула:

— Они оба считали себя классными жеребцами. Теперь-то я в этом не уверена — особенно что касается Рика! Но тогда мне было всего двадцать лет, я верила на слово. Мне не с чем было сравнивать. — Она внезапно замолчала, сделала основательный глоток и уставилась на меня. — Никогда в жизни ни с кем так не откровенничала. Какого черта я вам все это выкладываю?

— Потому что у меня честное лицо. Я тщательно скрываю его за непрезентабельной внешностью, но оно присутствует.

— Наверно, причина моей откровенности столь же глупа, как и ваши слова, — расслабилась она. — Во всяком случае, мы продолжали веселиться и дурачиться, разгул набирал темп, и нам казалось, что веселье никогда не кончится, пока однажды утром мы не проснулись и не нашли Холли мертвой. Рик вызвал отца, а тот до того, как сесть на первый же рейс домой, позвонил копам. У отца Рика были с ними какие-то отношения. Они не стали относиться к нам как к обдолбанным психам, но и явно были не в восторге.

— Значит, никто из вас не знал, что у Холли был при себе героин, и не догадывался, откуда она его получала?

— Нет. Во всяком случае, никто не признался. Я, например, точно не знала, что у нее есть тяжелое зелье.

— А что было потом?

— Как вы и говорили, три дня местная пресса только и занималась этой историей. Конечно, еще до появления копов мы успели избавиться от всей наркоты, что была у нас с собой. Мы выслушали немало откровенных намеков и угроз, но в конце концов нас не стали привлекать к ответственности. Доказать наличие наркотиков они не могли, а у отца Рика было достаточно влияния, чтобы нам не стали их подсовывать. Ширли почти сразу же уехала. Родители отослали меня в Лос-Анджелес к тете, где я и провела три месяца. Отец Рика как следует всыпал ему и засадил за работу в своей компании.

— А что скажете о Френке Нейле?

— Семьи у него тут не было, так что выслушивать нотаций ему было не от кого.

— Чем он сейчас занимается?

Она пожала плечами:

— Честно говоря, не знаю. После этой истории мы как-то перестали поддерживать отношения. Затем мы с Риком поженились. Теперь мы уважаемая преуспевающая публика, живем на холме, субботние вечера проводим в загородном клубе, а по воскресеньям маемся от похмелья. На неделе Рик почти все время проводит в своем офисе. Так, по крайней мере, он мне говорит.

— Так кто же хочет отомстить в память о Холли Райс? Ее родители?

— Ее мать давно овдовела и умерла вскоре после дочери. Холли к тому же была единственным ребенком.

— Так кто же?

— Понятия не имею. Для меня все это полная бессмыслица.

— Значит, Бен Уошберн — всего лишь хороший друг вашего дома?

— Дьявольщина, не понимаю, почему он должен иметь какое-то отношение к тени Холли Райс?! — с ноткой иронии в голосе возмутилась Марго. — Он старый и преданный друг Рика еще с колледжа. Был шафером на нашей свадьбе, и этого достаточно. Богат до отвращения, вкладывает деньги в недвижимость, что дает ему возможность не тянуть лямку рутинной работы. Не женат, хотя ходят слухи, что пасется на стороне, и больше всего желает раздвинуть ноги мне. Но такую старую глупую замужнюю дуру, как я, которую муж одаривает своим вниманием в лучшем случае дважды в месяц, еще надо уговаривать. Правда, Бену я этого не позволяю. Во всяком случае, пока. Время от времени я его слегка поощряю, и он приободряется. Но если я все же решусь потрахаться — пока еще я такого решения не приняла, — то, скорее всего, не с Беном, он слишком вхож в дом.

— Если вы решите развлечься на стороне, проблем у вас не будет, — вежливо предположил я. — Вы слишком привлекательны для глупой старой замужней дамы, тем более в этом теннисном костюме, который так заманчиво демонстрирует ваши загорелые золотистые бедра.

— И к тому же великолепно подчеркивает форму груди. Вы, случайно, не репортер, мистер Бойд?

— Нет. Но подумал, что в таком случае упомянул бы ее обязательно.

— Могу ли я задать вам вопрос? Чего ради Ширли должна приехать в Санта-Байю?

— У нее тут ангажемент на четыре дня, связанный с ее профессиональной деятельностью.

— Профессиональной деятельностью? — вскинула она брови. — Какой же профессией занимается Ширли?

— Она певица.

— Никогда не слышала о певице Ширли Колензо.

— Она выступает не под своим именем.

— Какой же у нее псевдоним?

— Она рок-певица, — осторожно намекнул я.

— Значит, я могу предположить. — Марго вытаращила глаза. — Рок-певица, и у нее тут ангажемент на четыре дня. Дайте-ка прикинуть. — Несколько секунд она задумчиво барабанила пальцами по стойке бара. — И не собирается выступать в занюханных маленьких кафе или ночных клубах?

— На открытом воздухе, — уточнил я.

— Да это же просто смешно! Единственная певица, которая собирается тут выступать на открытом воздухе с «Лабиринтом», это… — Она еще шире открыла глаза и сдавленно произнесла: — Каддлс!

— Каддлс, — подтвердил я.

Марго беспомощно пожала плечами:

— Каддлс — это маленькая Ширли Колензо? Не могу поверить! Все эти жуткие песни о сточных канавах, крови и смерти! Ширли Колензо? — И она беспомощно расхохоталась, предоставив мне время покончить с выпивкой. Затем, поперхнувшись, откашлялась и проговорила: — Прошу прощения… Но при всех сумасшедших заморочках… то, что Ширли стала Каддлс, — это превосходит пределы моего воображения.

— Были ли у нее шесть лет назад поползновения заняться лесбийской любовью? — полюбопытствовал я.

Марго внезапно помрачнела:

— Что за идиотский вопрос?

— Вы могли это выяснить, например, в ходе той вечеринки. Вы или Холли Райс. Или вы обе.

— У вас какое-то отвратительное извращенное воображение, Бойд, — брезгливо пробормотала она. — Простите, но я не собираюсь разбираться в ваших проблемах. С моей точки зрения, это довольно плохая шутка. А теперь, если вы не против, я хотела бы заняться делами.

Я сполз с табурета у бара и направился к двери. Шестое чувство подсказало мне, что интервью закончено. Затем кое-что вспомнил, развернулся и направился обратно к бару. Марго Торман смотрела на меня с ледяным отвращением. Я бросил на стойку одну из моих визиток:

— Может, ваш муж решит мне позвонить. Вот мой телефон, чтобы мне не отвлекать его в офисе.

— Какого черта ему вам звонить?

— Хотелось бы поговорить с ним. — Я тепло и дружелюбно улыбнулся. — Может, при разговоре с глазу на глаз он удостоит меня мужской доверительностью, так же, как вы одарили меня женской откровенностью.

В лице выгоревшей блондинки что-то дрогнуло.

— Вы же не будете таким подонком и не выложите ему все, что я рассказала вам строго конфиденциально!

— Ни в коем случае, — заверил я ее. — Пока не буду вынужден это сделать.

Глава 5

По телефону я выслушал вроде бы вежливое приглашение, но оно ни на секунду не ввело меня в заблуждение. Пришлось прямиком направиться в управление полиции, где меня сразу же препроводили в кабинет. Тут были все те же грязно-коричневые стены, да и все заведение в целом даже на графа Монте-Кристо произвело бы впечатление дешевой лавочки. Я устроился по другую сторону стола от капитана Шелла и состроил веселое, бодрое, совершенно невинное выражение лица. Главное — невинное.

— Исходя из результатов вскрытия, он скончался, похоже, около шести вечера, — начал Шелл.

— Похоже, — согласился я. — Из моего кабинета он ушел примерно в половине шестого. В номер мы поднялись в четверть седьмого. Должно быть, когда я в первый раз заглянул к нему, он уже был мертв, но я, конечно, этого не заметил.

— Конечно, — мрачно подтвердил Шелл.

— Он был задушен. Я видел медный провод у него на шее.

— Точнее, украшение, — поправил меня Шелл. — Напоминает большой браслет, ожерелье, которое так хорошо смотрится на шейке вашей дамы. Кто-то просверлил дырки на его концах и засунул в них тонкий крепкий стержень. Скажем, пятидюймовый гвоздь. Затем закрутил гвоздь или что там было и продолжал закручивать, пока жертва не задохнулась.

— А он лежал себе как ни в чем не бывало?

— Он был нашпигован барбитуратами, — объяснил Шелл. — Наверно, не настолько, чтобы отдать концы, но находился в отключке, пока не стало слишком поздно. На полу рядом с постелью, с дальней от двери стороны, стоял полупустой флакончик. Может, он сам принял их, а может, кто-то его заставил.

— Вероятно, все было заранее подготовлено. Кто-то же должен был заранее просверлить те две дырки…

Шелл кивнул:

— Так я и думаю. Я говорил с Каддлс — что за идиотское имя? — и ее подружкой. Они явились в город прошлым вечером около пяти и до появления в гостинице пропустили по паре рюмок, перекусили. Так они утверждают. Паршивая история. Они не помнят названий ни бара, ни ресторана.

— Да кто их вообще знает в этом городе?

— Верно, — холодно ответил он. — Каддлс рассказала мне о письмах с угрозами и как шесть лет назад Холли Райс скончалась, перебрав героина.

— Слышал.

— И что ты сделал по этому поводу?

— Сегодня утром переговорил с Марго Кан, которая ныне Марго Торман. Выяснить у нее почти ничего не удалось. По ее словам, у Холли Райс была только мать, которая скончалась через год после ее смерти. Ни братьев, ни сестер. И вообще никаких родственников, которые взывали бы к мести.

— Хотелось бы верить, — сказал Шелл. — Может, и поверил бы, не получай она угрожающих писем.

— Единственная альтернативная версия заключается в том, что Каддлс — с помощью Нины Шранкер или без нее — решила убить Хэнка Барроу, что и сделала, — предположил я. — Все остальное в дымовой завесе, не так ли?

— Та еще чушь? — буркнул Шелл. — Какого черта так все усложнять? Мало этой истории с Холли Райс и загадочным мстителем, так она еще нанимает для защиты частного детектива. К тому же такого идиота, как ты.

— Для пущей убедительности, — поддержал я его; в глубине души сам этому не веря.

— Кончай нести ахинею! — фыркнул Шелл. — В таком случае зачем надо было спрашивать у меня совета, кого нанимать?

— Для той же самой убедительности.

— Очередная чушь! — отрезал он. — По словам всех трех девиц, Хэнк Барроу был отличный организатор, прекрасный вежливый парень, единственным недостатком которого — если это вообще можно назвать недостатком — было излишнее пристрастие к марихуане, причем в нерабочее время. Тогда он вырубался. В наше время его можно было бы считать едва ли не святым.

— Вы проверяли данные по Холли Райс?

Выражение лица капитана дало понять, что он считает меня мусором, который давно пора выбросить на ближайшую свалку.

— Данные я проверил, — подчеркнул он. — В них упоминались наркотики. Я даже переговорил с тем капитаном, который выезжал по вызову. Но тут такой момент. До появления полиции они успели избавиться от того зелья, что у них было с собой, так что их нельзя было прихватить за наличие наркотиков. Ни у кого из них, кроме погибшей, не удалось установить пристрастия к героину. Отец Тормана, который в то время был еще жив, считался личным другом мэра города и комиссара полиции. Ни у кого из компании не было приводов в полицию, и местной прессе осталось только расписывать развлечения, которым в отсутствие родителей предаются отпрыски богатых семей. Было выдано вдоволь предупреждений, и, наконец, вся эта история сошла на нет.

— Отец Тормана умер, и его сын возглавил семейную компанию, — напомнил я. — Вы в курсе дела, чем она занимается?

Шелл коротко усмехнулся:

— Хочешь сказать, что никогда не ел фруктовых пирогов Матушки Торман?

— Производство готовой пищи?

— Быстрозамороженной, с сохранением естественного вкуса, — странным голосом пояснил он. — Здоровая сельская еда, где много-много сочных фруктов, а сами пироги пекутся по тайным рецептам Матушки Торман. Ням-ням!

— Вы хорошо себя чувствуете? — растерялся я.

— Спрашиваешь! — холодно отозвался он. — Моя жена обожает их. Я же эту стряпню ненавижу!

— А как насчет Френка Нейла? — наконец оставил я тему сельских пирогов, мысленно послав к черту Матушку Торман. — Вам что-нибудь известно о нем?

— Он входит в группу, занимающуюся сомнительными земельными сделками. Возглавляет ее некий тип Бен Уошберн. Они ухитряются держаться в рамках закона, но порой преступают его. Сложность в том, как найти обобранную или обиженную ими компанию, которая дала бы против них показания или хотя бы написала жалобу. Ходят слухи, что этими делами занимается Френк Нейл.

— Он крутой?

Шелл кивнул:

— Но не в старом понимании этого слова. Как я слышал, он редко прибегает к физическому насилию. Просто находит способ наиболее эффективного давления на выбранный объект — и пускает его в ход.

— Каким образом?

— Ну вот, например, у тебя есть пять акров болотистой пустоши, — пояснил Шелл. — Никакой ценности они не представляют, так? Пока кто-то не решает начать застройку соседних двадцати акров, и ему надо прикупить твои пять акров, чтобы осушить их. Ты воображаешь, что теперь-то ты кум королю. Им придется принять твою цену, потому что у них нет выбора. Они же предлагают тебе такую низкую цену, что ты фыркаешь и объясняешь, куда они могут отправляться с таким предложением. Вот тут-то на сцене и появляется Френк Нейл. Улыбаясь до ушей, он знает, как быстро тебя уговорить. И через пару минут ты уже рад-радешенек принять первоначальное предложение.

— Толковый парень!

— А я его считаю отвратительной личностью, — серьезно возразил Шелл. — Но не перестаю надеяться, что в самое ближайшее время вы с ним сцепитесь.

— Спасибо за подсказку, капитан.

— Получу искреннее удовольствие, — снова уставился он на меня. — Но пригласил я тебя, Бойд, не для того, чтобы желать будущих успехов. Я вынужден со всей серьезностью отнестись ко всей этой идиотской истории. Если Каддлс пристрелят у меня на заднем дворе, я сочту это личным оскорблением.

— Пусть даже вас при этом назовут круглым идиотом, — великодушно добавил я.

— В ходе беседы позволю тебе лишь одно оскорбление, — огрызнулся он. — Не больше. Каддлс считает, что, уединившись в коттедже на пляже в компании своих приятельниц, она в безопасности. К тому же у нее есть оружие. Я проверил разрешение. Может, она и права. Но через четверо суток, когда она предстанет перед сотней тысяч слушателей, о безопасности ей придется забыть.

— Значит, в течение этих четырех дней вам предстоит оценить серьезность угрозы и обезоружить того, от кого она исходит, — подытожил я.

— И я рассчитываю на сотрудничество с тобой, Бойд, — вкрадчиво произнес он. — Ты можешь бывать там, куда мне нет ходу, и говорить то, что я не могу себе позволить. Не забывай, что я в любое время могу арестовать всю вашу четверку по подозрению в заговоре с целью убийства Барроу.

— И как долго, с вашей точки зрения, вы сможете держать нас? — хихикнул я. — Особенно такую известную личность, как Каддлс?

— Достаточно долго, — убежденно ответил Шелл. — Особенно если я арестую вас, скажем, за час до ее выхода на сцену.

— Капитан, — осторожно начал я. — Хотел бы заверить вас, что с данного момента можете полностью полагаться на меня.

— Вот это мне нравится, — улыбнулся он. — Всегда говорил, что ничего нет лучше старательного добровольца.

Покинув его кабинет, я направился к себе. День перевалил на вторую половину, и мне пришло в голову, что стоит чем-то заняться — если бы только я, черт возьми, знал, чем именно. Минут через двадцать зазвонил телефон, и я снял трубку.

— Мистер Бойд, — прозвучал приятный мужской голос. — Это Рик Торман. Жена рассказала мне, что сегодня утром вы нанесли ей визит.

— И получил массу удовольствия, — уточнил я.

— Приношу искренние извинения, — сказал он. — Не могу понять, как ей только пришла в голову эта идиотская мысль, что вы собираетесь ее как-то шантажировать.

— К вашей жене у меня нет претензий. Все дело в вашем старом приятеле, Бене Уошберне.

— Бен вечно испытывает чрезмерную готовность броситься на помощь бедной беззащитной жене своего давнего друга, — признал Торман. — И я могу только еще раз принести вам мои извинения.

— Договорились, — согласился я. — Забудьте.

— Вы хотели поговорить со мной о Холли Райс и о ее судьбе, — продолжил он. — Честно говоря, сомневаюсь, что могу вам рассказать больше, чем вы уже услышали от моей жены. Я уже собрался звонить вам, как мне пришла в голову одна сумасшедшая идея.

— Почему бы нам с вами не устроить совместное шоу? — предложил я.

— Что?

— Не важно, — успокоил я его. — Наверно, вы никогда не видели старые мюзиклы компании «Братья Уорнер», что крутят по ночам. Так что за сумасшедшая идея, мистер Торман?

— Вы будете смеяться? — Он замялся. — Вот что мне пришло в голову: почему бы вам с Каддлс не прийти сегодня вечером к нам на обед? Френк Нейл работает у Бена Уошберна, и заполучить его будет не трудно. Я подумал, что, когда мы вчетвером рассядемся вокруг стола, может, нам и придет в голову что-то полезное для вашего расследования.

— Идея прекрасная, — отозвался я. — Но с чего вы взяли, что Каддлс уже в городе?

— Всего лишь предположил, — с легким разочарованием пробормотал он. — Конечно, если ее нет, вся идея идет насмарку.

— Так уж получилось, что она на месте, — я поговорю с ней, но ручаться за нее не берусь.

— Понимаю, — заторопился он. — Дайте мне знать.

— Как только выясню, тут же свяжусь с вами.

— Прошу вас, позвоните домой. Марго хочет узнать первой.

Я вернулся к машине и покатил на Парадайз-Бич. Когда я постучал, дверь приоткрылась на пару дюймов и на меня уставились блестящие голубые глаза. Раздалось лязганье снимаемой цепочки.

— Все в порядке! — крикнула через плечо Дженни, распахивая дверь. — Это всего лишь Бойд.

Миновав ее, я прошел в гостиную, отметив, что Нина сменила прозрачные бикини на черные джинсы и черную же рубашку. Сейчас она смахивала на пастушку, оставшуюся без лошади. Каддлс была в том же одеянии, в котором я видел ее утром. У обеих женщин, примостившихся рядышком на диване, был утомленный вид.

— Сомневаюсь, что смогу выдержать все четыре дня, — глянув на меня, скривилась Каддлс. — То есть, хочу сказать, какого черта тут сидеть в безделье все четыре дня?

— Дорогая Каддлс, — хихикнула Нина. — Не об этом ли мы всегда мечтали?

— Если мы начнем трахаться днем, — возразила Каддлс, — то чем же, дьявольщина, будем заниматься по ночам?

Страницы: «« ... 2122232425262728 »»

Читать бесплатно другие книги:

Эта книга вобрала в себя многолетний опыт психологической работы авторов с близнецами и воспитывающи...
Впервые под одной обложкой, объединенные предисловием супруга и соавтора Галины Щербаковой — Алексан...
Во все времена и у всех народов предателей ставили к стенке или на край ямы. Но таких предателей, ка...
В январе 2014 г. отмечается 90-я годовщина со дня смерти В.И. Ленина. В связи с этим в средствах мас...
В конце двадцатых годов XXI века должна начаться Третья Мировая война…Спасения нет. Мировой пожар ох...
Для любого государственного деятеля обладание чувством юмора жизненно необходимо. Хотя бы затем, что...