Лишнее золото. Без права на выбор Негатин Игорь

— Стоп! — Я остановился у грузовика-«технички» и опустился на колени. — Ты ничего не замечаешь?

— Что именно?

— Вот что, — показал я, — след от протектора.

— А что с ним не так? Мы загнали машины в ангар, и естественно, что на песке остался след.

— Именно. Вот поэтому и странно, — ответил я и лег на бок. Луч фонарика осветил днище машины. — Странно, Эндрю, что позади правого переднего колеса нет следа от протектора. Словно кто-то сюда ложился. Зачем?

— Ты думаешь…

— Не думаю, — хмуро отозвался я. — Вижу…

5 год по летоисчислению Нового мира.

Форт «Последний привет».

— И как тебе это нравится, мистер Чамберс? — спросил я.

Джек не ответил. Вопреки своему обыкновению, он даже не выругался. Видно, что слегка огорошен. Да и мы сами, что уж греха таить, были несколько удивлены. Если обойтись без русского мата, то слово «удивился» годится. Оно не отражает степень нашего изумления, но подходит. С натяжкой.

— Так… И как это прикажете понимать, господа?!

— Это ты у меня спрашиваешь? — прищурился я.

Мы сидели в нашей комнате. Мы — это я, Эндрю, Карим и Джек Чамберс. Окно было настежь распахнуто, а на подоконнике лежал Рино. Рядом с ним стоял Карим и задумчиво курил, аккуратно пуская дым в окно. На плацу, расположенном неподалеку, раздавался рычащий крик сержанта. Обычное армейское утро. Мимо нашего домика, подыхая от утренней жары, пробежал взвод. Парни в промокших от пота футболках наматывали круги по гарнизону, поднимая клубы красноватой пыли. Она оседала медленно, словно нехотя.

На небольшом журнальном столике, заботливо застеленном куском брезента, лежали наши ночные находки. В количестве трех единиц, не считая пистолета, кинжала и разной карманной мелочи. Сбоку сиротливо примостилась пустая кружка кофе и пепельница.

— Бред какой-то…

— Да, идея, конечно, бредовая, — согласился Эндрю. — Исполнение тоже не лучше. Но она, позволю себе заметить, вполне работоспособная. Если бы эти игрушки не обнаружили, то на месте нашего ангара была бы большая куча мусора. Вперемешку с запасными частями и банками консервов из запасов экспедиции.

— И венцом была бы твоя шляпа, Джек! — усмехнулся Карим. — Как символ этого мира и памятник первопроходцу.

— Философ, твою мать… — буркнул Чамберс и дотронулся до шляпы. Словно проверил, крепко ли она держится.

— Пластиковая взрывчатка — это хорошая вещь, — кивнул Шайя. Он старательно потянулся и зевнул. Потом провел рукой по лицу и продолжил: — Это «Си-четыре». Миндалем пахнет. Взрыватели, как говорится, входят в комплект. Натяжные, мгновенного действия.

Джек ничего не сказал. Он молча курил, рассматривая трофеи. Не дождавшись от него реакции, Шайя продолжил:

— Машины, по рассказу Нардина, были соединены в одну цепочку. Если бы первую машину решили выгнать из гаража, то рванули бы все сразу. Простенько и без затей. Но идея мне нравится. Дешево и сердито. Надо будет взять на заметку.

— Лезть на охраняемую территорию, чтобы зарядить эти подарки, — Джек недоверчиво покачал головой, — по меньшей мере глупо. Это можно было сделать в Порто-Франко или во время пути. Мы до форта шли четверо суток! У них что, думаете — свободной минутки не нашлось, чтобы эти подарки подвесить?

— Ничего удивительного нет, — возразил я. — Это значит, что ребятки шли не в нашем конвое. Причем надо вам напомнить, сэр, что мы на охрану не особо полагались — сами тоже работали. Это кто-то из местных. Кто и почему? Как любит говорить Козин, — хрен его знает. Может быть, есть еще одна причина. Одним выстрелом убить двух зайцев…

— Не тяни, Поль!

— Взорвись машины по дороге — это одно. Еще одно дорожное несчастье, которым мало кого удивишь. А вот если бы машины взорвались здесь… Джек, это послужило бы хорошим поводом для служебной проверки. Кто знает — может, наш бравый полковник кому-нибудь мешает? Мужик он прямой как столб и незатейливый как приклад. Ляпнул кому-нибудь на Базе, не разбирая чинов и должностей. А тут такой инцидент… Уничтожена целая экспедиция! Самого мистера Чамберса в полет отправили. Не забудем, не простим и все такое… Приехали бы из центра, разобрались — и ушел наш Бирсфорд на пенсию. Без выходного пособия. В лучшем случае. И хрен что-нибудь возразишь. Это тебе не игрушки — целый ангар поднять на воздух.

— Идея про полковника, на мой взгляд — бредовая. Хотели бы убрать — давно бы сняли с должности.

— Не тупи, Джек! Это означает одно — те парни не такие уж сильные. Думай… Сядьте вместе с полковником и подумайте. Хорошо подумайте: кому мы мешаем?

— Когда тут думать, Поль? Завтра утром уходим!

— Вот до завтра и думайте. А мы займемся делами.

Чамберс поправил шляпу, недовольно хмыкнул и, развернувшись на каблуках, вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь.

Весь день мы с парнями провели в ангаре. Копались с техникой, устраняя некоторые мелочи и дефекты, на которые вечно не хватало времени. Наши коллеги тоже не лентяйничали. Каждый занимался своим делом. О вчерашнем происшествии не спрашивали. Козин пытался завести разговор на эту тему, но мы отговорились, что это дела военных и к нашей поисковой партии отношения не имеют. Не рассказывать же им про взрывчатку, подвешенную под наши машины… Зачем портить людям нервы перед выходом? После обеда в ангар заглянул Джек. Я поймал его взгляд, вытер ветошью руки и вышел наружу.

— Идем поговорим. — Мы отошли в сторону и присели на ступеньках общежития.

— Рассказывай…

— Значит, так. — Джек недовольно поморщился и достал трубку. Долго ее раскуривал, а потом неторопливо начал рассказывать: — Я разговаривал с Бирсфордом. Он злой как черт. Рвет и мечет. Второй отдел уже двенадцать часов «в поле».

— Что-нибудь удалось выяснить?

— Полезного? Почти ничего. Личность убитого установили, но это нам мало поможет. Он из новых переселенцев, и его нет в черном списке. В Новый мир попал около двух месяцев назад. В форт прибыл три недели назад, с прошлым конвоем. Обычный новичок, каких сотни. Бабами не интересовался, друзей-приятелей не заводил. Жил в кабаке рядом с гарнизоном. Ни с кем не приятельствовал. Так… ни рыба ни мясо. Да, кстати, он скорее всего — мусульманин.

— С чего ты взял? В штаны ему заглянул? Он что, обрезанный?

— Один бармен рассказал, что убитый не ел свинину. Ну… мясо местных хрюшек.

— Не факт, — я покачал головой, — может, просто свинину не любил. Карим — настоящий мусульманин, но свинину жрет так, что за ушами трещит. Вот еще что… Виктор. С ним не пытались связаться?

— Связывались. Тоже ничего нет. Они попытаются проверить связи нашего террориста за «ленточкой», но для этого, сам понимаешь, необходимо время. Мы же не будем сидеть здесь и ждать, пока что-то прояснится…

— Да, ты прав, Джек. Знаешь, в одном я уверен… Здесь этот парень был не один. Есть еще кто-то. Один или два человека.

— Ты думаешь?

— Я в этом уверен. На такое, пусть и простое, задание одного человека не отправят. Слишком рискованно. На супермена он тоже не похож. Одноразовый исполнитель, не больше. Причем он мог погибнуть по дороге к форту. Его могла укусить какая-нибудь местная гадина. Так что сообщники у него были. Были и есть. Сколько человек прибыло сюда с прошлым конвоем?

— Немного. Восемьдесят три гражданских лица. Половина из них еще здесь. Часть разбрелась по окрестностям. Около двадцати человек ушли далеко на запад. Пионеры, мать их так… Кстати, я говорил с Реем насчет нашего выхода. Он сказал, что прикроет наши задницы. Отправит дежурную смену на двух джипах. Они будут нас сопровождать за пределами форта. Где-то километров тридцать, не больше. Потом начнутся дикие земли — и конец географии. Вот такие дела, Поль.

— Веселые дела…

— Какие есть. Ладно, прорвемся. Кто будет дежурить в ангаре?

— Три парня из охраны гарнизона и Эндрю. Через два часа я его сменю.

— Пойду поужинаю. Если что-то будет нужно — я в столовой.

— Джек! Погоди немного, — я догнал Чамберса.

— Что еще?

— Слушай, Легенда… Ты ничего не хочешь рассказать?

— Что ты имеешь в виду, Поль?

— Ничего. Просто мне кажется, что ты что-то не договариваешь.

— Ты ошибаешься.

— Уверен?

— Иди к дьяволу, Нардин! Если бы я понимал, что происходит вокруг нашей партии, то поверь мне на слово — ты узнал бы первым! И займись делами, черт бы тебя побрал! Завтра уходим.

Через час мы с Каримом отнесли наши рюкзаки в джип. Потрепались с Эндрю, развалившимся в ангаре на ящиках, и пошли ужинать. В гарнизонной столовой столкнулись с Анастасией и Еленой. Нет, мне определенно сегодня не везет… Хотел выбрать столик подальше от них, но Настя стала махать руками, и нам пришлось присоединиться.

— Карим! Поль! — Она счастливо улыбнулась. — Мальчики мои, вы очень вовремя. Еще несколько минут — и сюда придет Джерри. Боже мой! Он так слащав, что меня начинает мутить. Рассыпает нам с Леной старомодные комплименты, похожие на сахарную вату с нафталином. Не люблю таких типов.

— Зачем же вы так жестоко? — пожал плечами я. — Может быть, у вашей подруги другие вкусы? И ей нравится сахарная вата… На вкус и цвет, как известно…

— Приятного аппетита, господа! — оборвала меня медик. Как и следовало ожидать — с каменным выражением лица. Шайя покосился в мою сторону и весело хмыкнул.

В общем, ужин прошел мило и благодушно. Все были вежливы и предупредительны. Как на поминках. Через двадцать минут женщины закончили ужинать и, пожелав нам спокойной ночи, отправились в общежитие.

Я прицелился в Карима вилкой и предупредил:

— Даже не начинай!

— Боже меня упаси, Поль! — Шайя взмахнул руками и опять ухмыльнулся. — Вы с такой теплотой друг друга ненавидите, что это меня просто умиляет. Еще немного — и расплачусь. Пущу скупую мужскую слезу. Поверь, я с такой нежностью наблюдаю за вашими обоюдными шпильками, что даже аппетит повышается. Нет, ты скажи, она тебе правда так не нравится или вы конспирируетесь? Рассказывай, Медведь! Признайся своему старому боевому другу! Не тяни кота за все подробности! У вас ведь любовная интрижка?

— Дьявол…

— Молчу… Что там с нашим убиенным? Есть что-нибудь?

Между десертом и компотом я коротко пересказал наш разговор с Чамберсом. Через десять минут мы разделались с ужином и не торопясь вышли на улицу. Карим закурил очередную сигарету и, прищурившись, осмотрелся.

— О чем думаешь, mon ami?

— Ситуация глупая. Гнилая, если не сказать больше, — поморщился Карим. — Нет ничего хуже, чем работать вслепую. Никогда не знаешь, кто в спину выстрелит. Мало нам щедрот от этой дикой природы, так еще и закулисные истории Ордена в придачу…

— Ничего не поделаешь, Шайя. — Я выплюнул зубочистку и посмотрел по сторонам. Над горизонтом дрожало горячее марево заката. — Всегда найдется какая-нибудь глупая история, которая испортит жизнь. С нашим ремеслом фаворитом у букмекеров не станешь. Идем отдыхать. В пять утра уезжаем…

21 год по летоисчислению Нового мира.

К северо-востоку от перевала Арч-Корт.

— Вы кого тут убивать собрались? — Из прохода полоснул свет фонарика, и спустя секунду появился перемазанный в пыли Поль. — Не настрелялись еще?

— Рассказываю Медвежонку про Умара Гаргаева, — ответил Шайя.

— Медвежонку, говоришь… — усмехнулся Поль. — Правильно, Никита еще не медведь.

— Ты где там ползал?

— Вход в нижний ярус проверял, — пояснил Нардин-старший. — Он очень узкий. Только ползком. Чуть дальше — еще одна пещера и спуск в колодец.

— Глубокий?

— Около десяти-двенадцати метров. Это наш запасной выход. На всякий случай.

— Никогда не любил ползать под землей, — поморщился Шайя.

— Нам и не надо. Отсидимся и двинем дальше.

Нардин-младший поднял фонарь и осветил пещеру.

Рядом с входом видны желтые кристаллики кальцита. Они лежат на полу небольшими хрупкими осколками. Стены украшены натеками, а неровный гранитный свод, отражая свет, вспыхивает мелкими искрами шпата. Никита даже головой покачал — красиво.

Группа неторопливо ужинала разогретыми консервами из армейских пайков. Молча, как люди после тяжелого перехода и давно знающие друг друга.

— А эту пещеру вы нашли, когда Умара гоняли? — подал голос Никита.

— Нет, — покачал головой Нардин, — эту пещеру нашла одна наша коллега. Случайно.

— Настя? Та самая? Геолог?

— Да. Анастасия Федорова. Пока мы с Чамберсом бродили по окрестностям, а остальные лентяи отсиживались на побережье.

— Это еще разобраться надо, кто отсиживался, — хмыкнул Карим и огладил бороду, — а кто пахал как проклятый!

— Ладно, парни, давайте отдыхать. Нам завтра надо отмахать порядочный кусок пути и умудриться не повесить себе «хвост» из местных голодранцев. Что-то мне подсказывает — они так просто не отвяжутся. Играться с ними нет ни времени, ни желания.

Когда Карим и Никита улеглись отдыхать, Поль уселся поудобнее и разложил карту с маршрутом. Черт бы побрал этот «дикий» прииск! Если бы не он, то прогулка была бы спокойной и почти безопасной. Почти… Сейчас появился риск влипнуть в разборки, истоки которых уходят корнями в веселое и смутное время. Очень некстати… Оставлять за спиной абреков, которые спят и видят тебя с отрезанной головой, это не самый лучший вариант. Прорываться к закладке Чамберса в этой ситуации — значит рисковать ее содержимым. Если на группу натравят всех местных бандитов, но им просто не вырваться. И эти рабы на прииске…

— О чем думаешь, Медведь? — спросил Карим. Он лежал с закрытыми глазами и, казалось, спал.

— Не спится?

— В наши годы трудно заснуть, — Шайя вздохнул и поднялся, — старость приближается.

— Ну да, самое время о старости думать. Подходящее. Ты еще кряхтеть начни…

— Думать всегда полезно. Слушай, а выходы на поверхность не могли обнаружить?

— Здесь этих проходов, — Поль покачал головой, — как блох на барбоске! Чтобы все перекрыть, у них людей не хватит. Если пройти через колодец, то выйдем к подземной речке. Там на грузовике можно проехать.

— Не надо думать, что местные — совсем идиоты, — протянул Шайя. — Они здесь не просто так сидят. Они, черт бы их побрал, золото добывают! А это значит, что окрестности долго и тщательно проверяли. Думаешь, они не заметили, что одна горная речка уходит под землю?

— Даже если и заметили… делать им больше нечего, кроме как пещеры разыскивать…

— Валить их надо, — подвел итог Карим.

— Не навоевался еще?

— А по-другому, Поль, не получится. К сожалению. Просто так нас не выпустят. И ты, Медведь, это понимаешь не хуже меня. Валить. Всех. Наглухо. И с пленниками надо что-то решать. Ты ведь про них сейчас думаешь?

5 год по летоисчислению Нового мира.

К юго-западу от форта «Последний привет».

Джипы, бесцеремонно ломая кустарник, синхронно развернулись и, поднимая клубы пыли, рванули обратно. Задерживаться с нами больше положенного они не собирались. И правильно делали — в гарнизоне спокойнее и безопаснее. На прощанье один из парней даже панамой помахал. Чамберс прищурился и проводил их долгим взглядом.

— Вот бездельники… — Он усмехнулся и повернулся ко мне. В своем походном наряде Джек был похож на персонажа американского вестерна. Даже руки на поясе держал так же. Он церемонно приподнял шляпу и изобразил нечто похожее на поклон. — Итак, мистер Нардин! Поздравляю вас с первым выходом «в поле»! Пусть ваш путь будет ровным как стол, а обочины усеяны полезными ископаемыми и прочими ценными вещами! Можно даже наличными, в виде толстых пачек экю. Я не против. Честное слово!

— И вам того же, — усмехнулся я и попытался щелкнуть каблуками.

— Парни, хватит дурака валять и пыль поднимать! Мы едем или так и будете шляпами махать? Мушкетеры хреновы… — В наш обмен любезностями бесцеремонно вмешался Карим. Он почти до пояса высунулся из окна джипа и пытался выглядеть серьезным.

— Как скажете, мистер Шайя! — хором отвечаем мы и, раскланявшись, отправляемся по машинам.

Через несколько минут расселись по местам и двинули в сторону побережья.

Не знаю почему, но именно сейчас я почувствовал Новый мир. Кажется, начинаю понимать Джека. Почему он так не любит базы и города. Есть что-то в просторах этого мира. Пьянящее. Пока что бескрайние просторы, не заполненные людьми, ржавым железом и пятнами мазута. Я никогда не был романтиком, но то, что сейчас чувствовал, мне нравилось.

Выезжали из гарнизона еще затемно, и сейчас начинало светать. Солнце поднималось не торопясь, будто давая нам время, чтобы насладиться рассветом диких земель. Мы с Каримом вырвались вперед, оставив грузовики метрах в двухстах позади. Радиосвязь работала хорошо, и проблем быть не должно. Если кто-нибудь и решится нас перехватить, то это будет довольно сложно. Легкий ветер сносил пыль к востоку, и мы прекрасно видели наши грузовики. Видимость, как говорят пилоты — «миллион на миллион». Через десять километров мы въехали на небольшое возвышение, и Карим нажал на тормоза. Остановился и даже присвистнул от удивления. Вид, что и говорить, был впечатляющим! Представьте себе зеленое море. До самого горизонта. Небольшие острова из огромных эрратических валунов и редких деревьев высились над зелеными волнами трав. Стая каких-то животных, похожих на африканских канн, неторопливо брела на север. Разве что шерсть у этих была длиннее и рога побольше.

И над всем этим — бескрайнее лазурное небо с редким пухом облаков. На востоке легкой голубой дымкой вырисовывалась горная гряда. Она начинается у форта и тянется к побережью, до самого форта Линкольн.

По словам Джека, он уже бывал в этих местах. К тому же у нас была карта Алекса Рэндолла Ли, чья экспедиция проходила по этим краям. Толстяк нанес на карту Большую реку с ее притоками и окрестностями, а также указал несколько удобных мест, где можно переправиться без опасения утопить транспорт. Между фортом «Последний привет» и фортом Ли, кроме Большой, была еще одна река. Рио-Гранде. На карте обозначена только в нижнем течении. Чамберс объяснил, что этой рекой будет заниматься экспедиция, которая пойдет после нас. Реку обнаружили уже давно, но с исследованиями почему-то не спешили. Орден, по вполне понятной причине, больше привлекало побережье. Интересно, не в этих ли местах Рэндолл отправил на дно несколько своих машин? В порядке эксперимента, так сказать…

Ближе к вечеру мы подошли к реке. Один из притоков Рио-Гранде. Узкая, шириной около двадцати метров. Вода мутная, красноватого оттенка. Река берет свое начало где-то в горах, лежащих на востоке. Судя по скупым отметкам на карте, глубина не превышает двух метров. Есть брод, но к нему мы дойдем только завтра утром. Мы связались по рации с Чамберсом и решили пройти вдоль реки еще несколько километров. Там, где Рио-Гранде круто изгибается к югу, указано хорошее место для привала. Нет, все-таки до диких земель мы еще не добрались!

— Стоп! — Карим сбросил скорость и махнул мне рукой. — Там что-то лежит. Похоже на тело. Человеческое.

— Живое?

— А как же? Такой энергичный труп валяется, что просто держись! — хмыкнул Шайя.

Ну раз так, пришлось останавливаться. Связались с Джеком, заявили о находке. Правила радиосвязи простые: решил остановиться — сообщи причину и место. Даже если находишься в прямой видимости.

Несколько худосочных деревьев и полузасохший куст — вот все декорации для нашей находки. От тела осталось немного. Одной руки мы так и не нашли. Карим долго чертыхался, пока осматривал окрестности. Я натянул куфию на лицо. Воняло здорово.

Через несколько минут подошли грузовики. Хороший водитель — Козин. Недаром по Арктике раскатывал. Держится за ведущим как приклеенный. И подъезжает к остановке с умом. Летчики бы сказали, что идет левым пеленгом. Если придется срочно разворачиваться — сможет прикрыть своим грузовиком машину Чамберса и не будет мешать развороту. И пыли глотать меньше приходится.

Пока они подъезжали, я осмотрел останки. Судя по всему, парень стрелял до тех пор, пока патроны не закончились: пистолет — на затворной задержке. Пистолет немецкий. Армейский «Walter-P1». Везет мне в последнее время на немецкое оружие… Больше ничего не нашлось, а копаться в этом протухшем мясе желания не возникало.

И как он сюда попал? Прибежал? Откуда? Если бежал, то не просто так. Спасался от зверей? Возможно. Надеялся спастись на дереве? А ведь так и было — несколько нижних веток сломаны. Видно, попытался залезть, но не успел. Потом… потом его скушали. Правда, не полностью. Наверное, кто-то спугнул. Я повернулся, чтобы позвать Чамберса, и увидел Елену. Она первой выбралась из фургона и теперь шла ко мне быстрым шагом, придерживая рукой сумку, висящую на плече. Господи, ей-то чего здесь надо?!

— Что случилось, мистер Нардин?

— Ничего особенного. Обычный труп. Зачем вы пришли?

— Вы это называете «ничего особенного»? Неудивительно.

— Можно подумать, что вы в своей практике трупов не встречали.

— Доводилось. Но я стараюсь не смотреть на людей как на манекены. Так холодно и безразлично.

— Вы совершенно правы, мадам! Для меня это всего лишь мишени. Мне бы только по людям стрелять, — подвел черту я. — Итак, мы уже выяснили, что пациентов здесь нет. Извольте вернуться к машине. Если мне понадобится патологоанатом, я сообщу мистеру Чамберсу.

— Да, к моему великому счастью, — у нее даже щеки покраснели, — рядом с вами мне делать нечего!

— Мадам… Счастье, несчастье, — спокойно заметил я, разглядывая останки, — это не вопрос географии! Его можно встретить где угодно.

— Надеюсь, вас там не будет! — Она собралась развернуться и уйти.

— Стоять!

— Что?! — От удивления она и вправду на месте застыла. — Что вы себе позволяете?!

Я медленно поднялся. Господи… Только бы ты не вздумала дурить, девушка. Не надо… Она окатила меня презрительным взглядом, и уже дернулась в сторону, но я успел схватить ее за талию, развернуться, прижимая к себе и выхватить пистолет из кобуры.

Выстрел!!!

— Diable, Paul! Се qui s'est pass?[9] — откуда-то справа выскочил Карим, с автоматом наперевес.

— Все нормально, — отмахнулся я и отпустил Елену.

Судя по ее виду, она даже удивиться не успела. И понять, что произошло, тоже. Разве что разозлиться.

— Что… вы…

— Ничего! А теперь извольте вернуться к машине, мадам!!! И смотрите себе под ноги, черт бы вас побрал! Чтобы не пришлось убивать еще одну ни в чем не повинную змею.

Через несколько секунд на выстрел сбежалась вся команда. Дурдом… Нашли бесплатный цирк. Подумаешь, змею пристрелили! Карим рядом с нашим ангаром в Порто-Франко их пачками отстреливал. Вместо утренней разминки. Елену увела Анастасия. Сейчас у нашей медички начнется отходняк. Надо будет сказать, чтобы ей бренди плеснули. Ничего, Настя у нас опытная, учить не надо.

Пока народ рассматривал убитую гадину, ко мне подошел Карим. Он выглядел немного хмурым.

— Видел бы ты сейчас свое лицо.

— На свое посмотри… Что там еще?

— Еще одно тело, — Шайя сплюнул на песок, — метрах в двенадцати отсюда. Женщина. Точнее — фрагменты женского тела. Ее требуха разбросана в радиусе трех метров. Если не ошибаюсь, этот парень бросил свою женщину и попытался убежать.

— С чего ты взял?

— Чуть дальше валяется их рюкзак. Шли оттуда, по направлению к реке. — Карим показал направление. — Потом на них напали. Они бросили вещи и побежали. Женщину догнали, а мужчина побежал дальше. Ее разделали первой, а его — следующим. Надо лопаты взять, похоронить…

— Да, закопать надо. Женщину. А этот кусок мяса пусть и дальше воняет. У меня нет желания копаться с этим спринтером. Пригодится кому-нибудь на ужин.

Змею забрал биолог. По его словам, он таких не видел. Гадина бежевого окраса с тяжелым золотистым отливом и большой головой темно-шоколадного цвета. Длиной около полутора метров. Мне просто повезло, что ее вовремя заметил. Не знаю — может, она и не ядовитая совсем. Проверять желания не было. Стаут очень сокрушался, что трофей ему достался с повреждениями. Я предложил ему прогуляться по округе и поискать подружку этой гадины. Джерри не согласился, а зря: Карим был готов его проводить. Судя по ухмылке — до первого оврага.

Чуть позже нашли и машину. Точнее — целый лагерь тих незадачливых переселенцев. Метрах в двухстах. На берегу реки стояли джип с прицепом и упавшая палатка. И находится здесь все это хозяйство не больше месяца. Интересно, куда они направлялись?

Судя по вещам, разбросанным по стоянке, ребята не отличались педантизмом и осторожностью. По крайней мере, в прицепе, доверху забитом вещами, ящик с динамитом мирно соседствовал с канистрами дизельного топлива. В джипе нашлись несколько гладкоствольных ружей и немецкий карабин «Zf.Kar.98k» с оптическим прицелом. Среди вещей нашелся даже оригинальный кофр для прицела и несколько сотен патронов. И вся эта «музыка» (по словам Козина) — в прекрасном состоянии. Видно, попала в этот мир вместе с покойным хозяином. Слишком ухоженная. Ее долго вертел в руках Эндрю, а потом пришел Александр, и они, тихо и мирно, уволокли ее к себе в машину. Трофейщики, черт побери…

Вещи осматривал Чамберс. Стандартный набор переселенцев. Семена, личные вещи и продукты. Канистры с топливом Джек приказал забрать, а остальные вещи загрузили в джип, накрыли палаткой и оставили. У нас и так со свободным местом не очень. Все забито под завязку. Место нанесли на карту. Если получится связаться с Бирсфордом — сообщим о находке. На форте найдется много желающих прогуляться за брошенной машиной. Транспорт здесь дорогой, и такими находками не разбрасываются.

На привал встали ниже по течению. Рядом с нашим лагерем нашли гурий, сложенный из камней. На нем — знак экспедиции Алекса Рэндолла Ли и номер. Внутри, как объяснил Джек, вложена капсула с информацией. Номер экспедиции, которая его поставила, местоположение, расстояние до ближайшего жилья и какая-то служебная информация.

Таких капсул с нашем фургоне — целый ящик. Узкий двадцатисантиметровый тубус из бакелита, с герметично завинчивающейся крышкой. Начнем использовать, когда пройдем форт Ли.

Пока готовили ужин и обустраивались, я взял автомат и полез на крышу фургона. Я дежурю первым. Меня сменит Эндрю. «Собачья вахта» досталась Кариму, которому, по его словам, плохо спится на рассвете. Охотно верю. Если вспомнить одну историю из нашего прошлого…

Однажды мы с ним здорово вляпались. Это было в «заднице мира» — Африке. Группа во время патрулирования нарвалась на засаду. Первую машину в колонне взорвали фугасом, а последнюю сожгли из гранатомета. Мы, оставшись в меньшинстве, долго хлестались с черными боевиками из «Фронта национального освобождения». Долго и упрямо. На рассвете дело дошло до рукопашной. Все остервенели до такой степени, что огнестрельным оружием почти не пользовались. Дрались ножами. Молча, без криков. Кто-то, захлебываясь кровью, хрипел. Кто-то рычал от ненависти и злобы. Потом пришла помощь. И как всегда — после того, как все закончилось. А мы возились у взорванных машин, собирая останки наших парней. В том бою погиб двоюродный брат Карима. Он ехал в первой машине. Шайя долго и упрямо искал мельчайшие части тел и бережно укладывал их в мешки. Молча и очень тщательно. Он до сих пор чувствует себя виноватым…

— Медведь! — Рядом с фургоном стоял Карим и торопливо докуривал сигарету. — Иди ужинать. Я подежурю.

5 год по летоисчислению Нового мира.

Река Рио-Гранде.

— Знаешь, что я тебе скажу, Поль… Ты не первый год в форме и не хуже меня знаешь, что телохранители по большей части — бездельники.

— Даже так? Это что, твой европейский опыт подсказывает?

— Можно сказать и так. Посуди сам, телохранитель — не идиот. И жить ему хочется не меньше, чем его боссу. И если охранник не полный придурок, то постарается снизить риск до минимального. Правда, клиенты редко прислушиваются к их советам. Телохранитель для них… — Карим щелкнул пальцами, — это часть интерьера и показатель статуса в обществе. Когда ты достигаешь определенного уровня, у тебя должен быть личный охранник. Даже если тебе никто не угрожает. Иначе в этом обществе тебя не поймут и не примут. За редким исключением, основная работа у телохранителей — отсеивать разную мелочь вроде недовольных вкладчиков и слишком назойливых поклонников. Иногда, что уж греха таить, шефы сами нарываются на неприятности. Помню, мой бывший шеф нарвался на драку со своим деловым партнером! Представляешь? Сам же ее и спровоцировал! Потом собирал выбитые зубы с пола. Идиот! А ему, между прочим, утром надо было на презентацию торгового центра ехать.

— А охрана где была?

— Мы мирно беседовали, сидя в приемной. Кто же знал, что наши боссы начнут бизнес делить? Тем более если кого-то и решили убить, то охрана мало поможет. Как говорил один умный человек, «траектория полета пули от крутизны цели не зависит». Один точный выстрел — и все: клиент замирает на асфальте, а его мозги украшают пейзаж причудливым натюрмортом. Если телохранитель начнет тебе рассказывать, как он доблестно и почти каждый день воюет, то это блеф. Я говорю про все эти байки, в стиле «меня слишком часто убивали», и прочее. Это красиво звучит для разных впечатлительных дамочек, которых ты решил затащить в постель. Знаешь, из числа тех красавиц, кто любит брутальных парней…

— Что, даже стрелять не приходилось?

— Если телохранитель довел ситуацию до стрельбы, то ему пора увольняться! И он ни хрена не понимает в своей профессии. Конечно, я не имею в виду парней из разных охранных контор, которые колесят по всему миру. Да, там стреляют почаще. Но и работают они, как правило, в неспокойных местах.

— К чему этот разговор, Шайя?

— Просто вспомнилось. Не все же мне ждать, когда ты, старая развалина, признаешься в своем романе с нашей медичкой…

— Началось, — выдохнул я и нащупал в кармане сигареты.

— Поль, ты помнишь, как мы с Шарлем тебе осколок вытаскивали? — неожиданно спросил Карим. Он неторопливо жевал утренний бутерброд с консервированной ветчиной, запивая холодным чаем. Иногда отщипывал кусок мяса и скармливал его Рино. Рысенок удобно устроился между сиденьями и требовательно теребил его лапой за рукав, требуя поделиться завтраком.

— Помню.

— Я уже старый, — ухмыльнулся Шайя. — Случись что-нибудь серьезное, мне бы хотелось, чтобы раной занимался профессионал.

— В смысле?

— Посуди сам — если я не прав и у вас нет романа, то ты зря с ней собачишься. А вчера еще и обниматься полез… Нет, я понимаю, что змея — это достаточный повод для стрельбы, но чтобы вот так, не спросясь, попытаться зажать девочку в угол… Приобнял бы нежно, что-нибудь ласковое на ушко шепнул. С чувством, лаской и расстановкой…

— Шайя, заканчивай!

— Не дай бог, конечно, — Карим даже и не думал затыкаться, — но вдруг нам понадобится ее помощь? Она тебя зарежет на операционном столе и будет считать, что права — избавила мир от мясника и убийцы. Поль, мне этого не хочется. Ведь вы можете нормально общаться!

— Не можем…

— Можете! — лениво отмахнулся Шайя. — Все вы можете! Вчера после ужина, когда Елена при всей честной компании сказала тебе «спасибо» за эту убитую гадину, я чуть не прослезился! На ваши смущенные лица было приятно смотреть. Честное слово! Такая смесь эмоций! Нечто похожее на «так люблю, что загрызть готов!».

— Очень смешно, — пробурчал я.

Шайя довольно загоготал и скормил Рино остатки бутерброда. Тот благосклонно принял мясо и убрался на заднее сиденье.

Осколок… Однажды, во Французской Гвиане, немного севернее Камопи, я поймал кусок железа в спину. Вытаскивать нас никто не собирался — не было такой возможности. Медик долго и смачно ругался, что обезболивающие закончились. Правда, был джин. Никогда его не любил, а после этого случая — и подавно. Наш док и Карим усадили меня на землю, влили полбутылки джина и приказали немного потерпеть. Так и вырезали осколок из-под лопатки. Небольшой такой осколок — величиной в десять французских сантимов. Давно это было…

— Парни, — рация щелкнула и ожила голосом Чамберса, — на десять часов будет спуск в долину. Идем через него. Видите распадок между холмами?

— Вас понял, — ответил Шайя, — идем к распадку на десять часов.

К форту Ли мы шли напрямую. Насколько это возможно, при этом бездорожье. Если без потерь и приключений. Правда, когда форсировали Рио-Гранде, пришлось не только искупаться, но и попотеть. Не знаю, каким местом думали парни из экспедиции Рэндолла, но полагаю, что задницей. Брод выбрали не самый лучший. Неудивительно, что машины потопили. Крокодилов в этом мире мы не видели, но и соваться в воду для проверки маршрута желания не возникало. Для успокоения швырнули в реку две гранаты. Никто из воды не выскочил. Кроме рыбы, всплывшей пузом кверху. Пратт, выругавшись, полез в реку. Она в этом месте довольно широкая, но не глубокая. И дно оказалось вполне пригодным для брода. Каменистым, без ям и перекатов. Глубина здесь около полуметра. Прошли. Конечно, перед этим сняли ремень генератора.

Уже после того, как мы пересекли реку, на том берегу спугнули большую ящерицу. Она была по-настоящему большая! Крупнее, чем комодский варан, которых я видел в Индонезии. Карим схватился за автомат, а она посмотрела на приближающийся джип и спокойно ушла в прибрежные заросли. Неторопливо и с достоинством. Шайя, проводив эту тварь взглядом, задумчиво выдал:

— Интересно, а они плавают?

— Если граната рядом взорвется — то да, — кивнул я, — но медленно и печально. По течению…

Когда мы рассказали про ящера нашему коллеге, то Эндрю побледнел. Он ее даже не заметил. Правда, Чамберс заверил, что эти твари в воде не нападают. В общем, сделал вид, что убедил и успокоил. Мы тоже не подкачали — сделали вид, что поверили.

Пока перебирался Козин, мы с Шайя осмотрели окрестности. На песчаных откосах видны следы животных. Ниже по течению берега укрыты густым кустарником. Его ветки, нависая над водой, переплетались с водными растениями, похожими на тростник. На хилом, полузасохшем дереве сидела большая птица вроде грифа. Разве что клюв длиннее. С редкими, но довольно крепкими зубами. Ее мы заинтересовали еще меньше, чем ящерицу. Она недовольно крикнула и улетела, тяжело взмахивая крыльями.

Чуть поодаль из прибрежного песка торчали побелевшие кости животного. Там же лежал и здоровенный череп с тремя рогами на переносице. Его, радостно урча, утащил наш биолог. В жилой фургон с таким трофеем его не пустили. Упаковав свою находку в мешок, Пратт спрятал ее в «техничку».

К побережью мы вышли через неделю. В районе маленького залива с хорошими глубинами. Если верить карте, конечно. Может, когда-нибудь здесь построят порт. Или рыбачью деревню. Только берег не очень приветливый.

На прибрежных скалах нашла приют целая стая местных тюленей — пуйила. Тех самых, про которых рассказывал Билл Тернер. Несмотря на то что этот вид был достаточно изучен, наш Джерри решил добыть несколько штук, «для изучения». На мой взгляд, ему просто нечем было заняться. Когда он приперся к нам, мы с Эндрю и Козиным заканчивали ужинать. Стаут, не размениваясь на любезности, заявил, что ему нужно две тушки. Пратт от удивления даже жевать перестал. Козин спокойно продолжал есть. У Сашки всегда хороший аппетит, и оторвать его от еды может только минометный обстрел. Карим, к нашему счастью, был на дежурстве и этого разговора не слышал.

— Что?

— Мне надо, чтобы вы убили и принесли двух тюленей, — повторил Пратт.

— Прямо сейчас?

— Нет. Можете сначала закончить ужинать.

— Хм… Простите великодушно, а зачем?

— Как это зачем? — нетерпеливо переспросил Джерри. Судя по всему, биолог неправильно истолковал мою вежливость. — Они необходимы мне для работы.